2005.04.009. АНДРЕЕВА К.А. ЛИТЕРАТУРНЫЙ НАРРАТИВ: КОГНИТИВНЫЕ АСПЕКТЫ ТЕКСТОВОЙ СЕМАНТИКИ, ГРАММАТИКИ, ПОЭТИКИ. - Тюмень: Вектор Бук, 2004. - 244 с.
Монография посвящена теории текста на материале литератур-ного нарратива. В главе первой рассмотрены общие вопросы когнитивного моделирования ментального художественного пространства, т.е. времени, места действия, персонажей. Одной из теорий, пытающихся соотнести мир и его отражение в тексте, является теория возможных миров, разработанная С. Крипке, Я. Хинтиккой и др. Если обычный человек создает свою картину мира напрямую, то писатель в вербальной форме передает выдуманную действительность. Художественную кар-тину мира К.А. Андреева определяет как особую образную систему, воссоздающую отличный от реального ментальный художественный мир, «вторичную моделирующую систему» (по Ю.М. Лотману).
Определяя тип художественного моделирования, автор относит к его наиболее общим параметрам принцип когнитивной игры и принцип доминанты. И первым типом этой игры является игра воображения или создания возможных миров. Отмечается исключительная сложность создания этих ментальных конструктов, где должна при-сутствовать внутренняя логическая согласованность, совместимость персонажей, обогащенное, эстетически расширенное отражение реального мира, эмпатия, эмоциональное вовлечение в мир нарратива.
Вслед за Р.О. Якобсоном автор полагает, что понятие доминанты может явиться весьма эффективным инструментом его анализа. Доминанта фокусирует, интегрирует и специфицирует художественное произведение.
Среди моделей нарратива автор отдает предпочтение фрейму, тем более, что это понятие само соотносится с понятием нарратива. Согласно Дж. Принсу, «нарратив можно рассматривать как фрейм, отражающий некоторые способы организации и понимания действительности». Основная цель этого направления - выявление схемы рассказа, грамматики сюжета, которая включает обычно пять категорий или узлов:
1) Начальное событие, представленное в виде «проблемы»;
2) Внутренняя реакция героя (эмоциональная или мысленная) -постановка цели;
3) Попытка героя действовать в соответствии с планом;
4) Последствия в форме результата;
5) Реакция в виде эмоционального или когнитивного отклика на эти последствия.
Эти правила представляют собой структуру действия, схемная грамматика «работает» на пропозициях, которые являются элементарными смысловыми единицами.
При определении художественной модели должны учитываться имеющиеся в сознании автора когнитивные модели и концептуальные системы.
В главе второй делается попытка рассмотреть наиболее сложную проблему - ментальное представление текстовой семантики и два ее вида: содержание - денотативную (референциальную) информацию и смысл - концептуальную информацию. По мнению автора, эра литературного импрессионизма, основанная на выделении идей, мотивов, персонажей, уходит в прошлое. В то же время конкретные объективные методики определения концептов, концептосфер находятся в процессе поисков. В настоящее время ясна необходимость выделения в любом литературном нарративе таких универсальных концептов, как Человек, Время, Пространство.
В процессе когнитивного моделирования намечается тенденция к разграничению между фактуальной референциальной и концептуальной глубинной информацией-смыслом. Референциальная семантика, соответствующая содержанию, легче поддается моделированию. Содержание можно пересказать, представить в сжатой форме. Номенклатура героев сказки была представлена еще В. Проппом в 1928 г. и включает семь персонажей. Содержание у Проппа включает 31 функцию (поступков и событий).
При моделировании текстовой семантики К.А. Андреева отдает предпочтение стратегической модели Т. А. ван Дейка и В. Кинча, состоящей из макроструктур и пропозиций. А макроструктуры в свою очередь управляются схематическими суперструктурами. Классическим, и наиболее простым примером суперструктуры являются основные категории рассказа: Обстановка - Осложнение - Решение.
Смысл литературного нарратива поддается моделированию с большим трудом из-за его многослойности. По мнению исследователей (И.В. Арнольд), смысл художественного текста включает эстетическую, образную, эмоциональную и оценочную информацию, в добавление к предметно-логической, часть которой может также относиться к смыслу, а не только к содержанию.
Несмотря на то, что сложнейшая проблема когнитивного моделирования семантики (смысла) текста еще не решена, автор предпринимает попытку описать ее на материале рассказа А. Грина «Змея». Его содержание не сложно. Из Ориентации мы узнаем, что Кольбер был влюблен в Джой, делал ей три раза предложение, но был отвергнут. Однажды во время их совместной прогулки змея укусила Джой (Осложнение). Кольбер, несмотря на сопротивление девушки, высосал яд из ранки (Решение). Через пять минут он умер (Итог).
Концептуальная семантика нарратива представлена в рассказе на имплицитном уровне. Анализ обнаружил два оппозиционных ряда тематических цепочек, представляющих человеческие отношения. С одной стороны, выделяется набор ключевых слов, образующих фрейм Любовь Кольбера. Это «несчастная любовь», «он делал ей пред-ложение три раза», фразы «Высосать яд», «Вы будете чьей-нибудь женой, а это главное» и т.д., что можно подытожить фразой Любовь побеждает все.
С другой стороны, Равнодушие Джой также образует особый фрейм, выраженный ключевыми словами: «нескрываемая досада», «мстительный гнев», «злые слезы», «я все равно никогда не буду вашей женой» (то есть Любви не прикажешь).
В результате анализа, по мнению автора, можно показать существенные различия между содержанием рассказа, тема которого заявлена в названии рассказа «Змея» и смыслом (концептуальной семантикой) нар-ратива, который в свернутом виде может быть представлен оппозицией Любовь побеждает все - Любви не прикажешь.
Многоликость текста требует описания ряда систем. Эти системы - текстовая грамматика и текстовая поэтика.
В главе третьей рассмотрены когнитивные аспекты текстовой грамматики. Делается попытка определить прототипный нарратив (типичный рассказ - новелла), отличающийся рядом свойств:
- четким событийным рядом с «острым сюжетом»;
- динамическим характером событий, преобладанием акциональ-ных глаголов, выражающих последовательные действия и создающих «нарративную канву»;
- преобладанием синтаксических структур в форме NV: в русском языке в прошедшем времени совершенного и несовершенного вида, в английском языке это обычно глаголы в Past (реже в Present) Indefinite;
- текст состоит из одного или же нескольких повествовательных эпизодов, где базовыми функциями выступают Осложнение - Решение.
По сравнению с прототипным нарративом реже встречаются рассказы иного рода. Это, в частности, рассказы с предметно-образными рядами с описательной доминантой. В структурном отношении в их оформлении наблюдается стабилизация определенных типов предложений, обозначающих экзистенцию, квалификацию, тождество, характери-зацию. Это бытийные структуры, оформляемые глаголами be и have в английском языке, а в русском языке - нередко безглагольным способом.
Анализ литературных рассказов подтверждает гипотезу, выдвинутую еще Гете, о возможности создания типологии жанров с постепенными переходами друг в друга, располагаясь между Повествованием, Описанием и Рассуждением, этими логическими и текстовыми универсалиями.
Глава четвертая посвящена когнитивным аспектам текстовой поэтики. К. А. Андреева поддерживает Р.О. Якобсона, понимавшего поэтику как лингвистический анализ поэтической функции художественного текста. В то же время эстетическая (поэтическая) функция рассматривалась как доминанта художественного произведения. Автор книги присоединяется также к мысли, которую высказал Т. Павел, о том, что современная поэтика возникла под влиянием структурной лингвистики (а также русского формализма). Ее интерес направлен скорее на общие литературные закономерности, чем на индивидуальные работы, скорее на структуру, чем на историю, скорее на форму, чем на содержание. Постепенно становилось ясно, что не только многие свойства, которые ранее приписывались индивидуальным работам или же гению отдельных авторов, могут быть объяснены структурными или же поэтическими принципами.
Важными для теории поэтики являются понятия точки зрения и голоса, введенные М.М. Бахтиным. Поэтические текстовые стратегии Голоса, Лица, Перспективы являются универсальными спосо-бами концептуализации.
Автор приходит к выводу, что поэтика, обогащенная данными нарратологии, переживает сегодня второе рождение. Структурная поэтика определяет набор литературных технологий и конвенций, действующих в разных текстах. Ведущие среди них: Голос, Точка Зрения, Временная и Пространственная Перспектива. Хотя набор действующих конвенций конечен, возможности выбора и сочетания поэтических и текстовых технологий бесконечны.
В литературном рассказе, с точки зрения структурной поэтики, наиболее ярко проявляется принцип когнитивной игры, действующий на
всех его структурных уровнях. Он обеспечивает реализацию практически неограниченных возможностей выбора поэтических конвенций в сочетании с выбором различных типов грамматических макроструктур. При этом сама текстовая структура как бы играет, открывая исследователю свои «тайны».
Все выявленные слои, базовые принципы и закономерности строения литературного нарратива связаны, по мнению автора, с глубинным уровнем создания ментальной художественной картины мира и в то же время представляют собой особые структуры знаний, в которых используются универсальные схемы.
Литературный нарратив является воплощением сложной когнитивной порождающей модели, отдельные слои которой поддаются декодированию при глубинном анализе его языковой материи. При этом выявляются структуры знания: отдельные текстовые грамматические инварианты, поэтические технологии, управляемые универсальными принципами доминанты и макроигры.
На основе анализа объемной выборки рассказов на русском и английском языке автор приходит к выводу, что используемые в литературном нарративе поэтические и текстовые технологии едины. Эта однотипность сочетается в этих языках с вариациями их морфолого-синтаксического оформления. Результаты анализа представлены в таблицах, схемах и рисунках.
В.Б. Смиренский
СРАВНИТЕЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ.
ИСТОРИЯ ЯЗЫКА
2005.04.010. ЖИВОВ В.М. ОЧЕРКИ ИСТОРИЧЕСКОЙ МОРФОЛОГИИ РУССКОГО ЯЗЫКА ХУП-ХУШ ВЕКОВ / РАН. Ин-т рус. яз. им. В.В. Виноградова. - М.: Языки слав. культуры, 2004. - 656 с. - (8Ш&а рЫ1о^1са). - Библиогр.: с. 602-628.
Основную часть книги предваряет «Введение», в котором рассматриваются некоторые общеметодологические предпосылки работы. Прежде всего автор подчеркивает особое положение морфологического уровня в коммуникативном аспекте: «Зоны ответственности каждого из уровней в языковой деятельности в целом достаточно дифференцированы. Морфология (словоизменение) оказывается в этой перспективе весьма специфическим уровнем, его можно было бы определить как - в сущности -