CC BY
118
ДРЕВНИЙ МИР
2005.04.004. ВЕСТЕНХОЛЬЦ А. ШУМЕРСКИЙ ГОРОД-ГОСУДАРСТВО. WESTENHOLZ A. The Sumerian City-State // A comparative study of six city-state cultures: An investigation conducted by the Copenhagen polis centre / Ed. by Hansen M.H. - Copenhagen: Kgl. dan. Videnskabernes selskab, 2002. - P. 23-42.
Ключевые слова: шумерская модель города-государства, политическая структура Шумера, 3500-2330 гг. до н.э.
Работа А. Вестенхольца (Ин-т Ближневосточных исследований К. Нибура Копенгагенского ун-та) представлена в рамках международного исследовательского проекта, осуществляемого с 1991 г. Копенгагенским центром по изучению античного полиса. В ходе его реализации территориальные и хронологические границы исследований чрезвычайно расширились, охватив сходные по ряду признаков с греческими полисами «микрогосударства» древней и средневековой Европы, Азии, Африки и Америки. Таким образом, понятие «город-государство», прежде выступавшее как современный научный синоним греческого полиса, постепенно трансформировалось в глобальную концептуальную модель, пригодную, с точки зрения ее сторонников, возглавляемых датским антикове-дом М.Х. Хансеном, для анализа политической организации подавляющего большинства древних и некоторых средневековых обществ.
Специфические черты шумерской модели города-государства и некоторые аспекты политической структуры Шумера в целом в период от примерно 3500 до 2330 г. до н.э. рассматриваются в статье А. Вестенхольца. В работе обобщены результаты археологических исследований самих городов, а также анализа письменных источников, представленных (начиная примерно с 3200 г. до н.э.) документами хозяйственно-административного характера и (после 2700 г.) небольшим числом «литературных текстов» (мифы, гимны, притчи, заклинания, посвятительные надписи «царей»).
В основе урбанизации Нижней Месопотамии, пишет автор, лежала начавшаяся около 3500 г. до н.э. неожиданно быстрая, по историческим меркам, трансформация ряда деревень и небольших городков в поселения неизвестных прежде размеров. Нет сомнений, пишет А. Вестенхольц, что между 3200 и 2900 гг. до н.э. Урук был самым большим городом мира с территорией ок. 500 га и населением примерно в 40 тыс. человек, включая квалифицированных ремесленников, работавших с материалами, зачастую импортированными из очень отдаленных регионов. Город имел сложную административную структуру. Его величественные храмы являлись основой редистрибутивной экономики. Все это, с точки зрения автора, дает некоторые основания предполать существование на территории Нижней Месопотамии в период между 3200 и 2900 гг. до н.э. какого-то квазигосударственного объединения с центром в Уруке. Но в таком случае позднейшие города-государства Шумера можно рассматривать лишь как обломки этого первоначального «государства». Во всяком случае, отмечает А.Вестенхольц, исключительно большие размеры Урука ок. 2900 г. до н.э. в сравнении с другими центрами требуют какого-то объяснения (с. 23, с. 39 прим. 1).
В протописьменный и раннединастический периоды Нижняя Месопотамия была разделена на ряд небольших полуавтономных государств. Название каждого из них было идентично названию его столицы, которая чаще всего была единственным городом на его территории. Одним, по крайней мере известным, исключением считается город-государство Лагаш, который имел в качестве столицы город Гирсу. Господином города-государства выступал тот или иной бог (или богиня) шумерского пантеона или даже целая божественная семья. Общее число шумерских городов-государств трудно оценить, и оно, вероятно, менялось со временем, поскольку некоторые города меняли свой статус. Так, например, ок. 2300 г. до н.э. (и, видимо, еще раньше) Исин был городом в составе города-государства Ниппур, но позднее обрел независимость и на некоторое время даже стал столицей всей Вавилонии (так называемая династия Исина, ок. 2000-1850 гг. до н.э.). Напротив, Кеш - независимый город-государство ок. 3000 г. до н.э., 600 лет спустя превращается в церемониальный центр в городе-государстве Адаб. Сильно варьировали, по-видимому, и размеры территорий городов-государств, но все они были относительно небольшими. Согласно современным подсчетам, государство Лагаш, например, занимало около 3000 км2, и эта цифра, скорее всего, превышала средний уровень (с. 26).
Большинство населения шумерского города-государства, вероятно, проживало не в городском центре, а на прилегающей к нему сельской округе, в маленьких городках, поселках и деревнях. Впрочем, шумерская терминология не разграничивала эти понятия, и все типы поселений обозначались одним термином - uru (с. 28). При этом шумерская культура в целом была преимущественно городской. Из города осуществлялась военная защита и управление земельными, водными и людскими ресурсами, организовывалась торговля с зарубежными странами и, следовательно, доставка металлов, камня, лесоматериалов. В городе концентрировались искусства, ремесла и образование. Здесь, наконец, располагались главные храмы - центры хозяйственной и культурной деятельности. Некоторые крупные храмы располагались вдали от города, играя при этом важную роль в официальном культе города-государства. Когда-то, полагает автор, они, вероятно, были культовыми центрами городов, позднее исчезнувших. Но сами храмы продолжали функционировать и, соответственно, упоминаться в различных документах. Этим в ряде случаев, по мнению автора, объясняется то впечатление, что город-государство Ла-гаш, например, состоял из трех городских центров, а Ур и Адаб - каждый из двух. Но если в религиозно-культовом плане такое впечатление оправданно, то в политическом - оно ошибочно (с. 29).
Помимо храмов богов-покровителей, в шумерском городе-государстве можно обнаружить такие институты и социальные группы, как правитель города и его «дворец» (e-gal), собрание (unken) городских старейшин (abba uru), свободные граждане, осевшие в городе иностранцы и рабы. Граждане объединялись в imrua, возможно, соответствующие «кварталам» (bäbtum) аккадской эпохи. Многие из них работали на храм или дом правителя. Ремесленники были организованы в профессиональные сообщества типа коллегий. Подобные объединения имели также писцы и торговые агенты, которые вели по поручению храма или правителя экспортно-импортные операции (с. 30-31).
Правитель города обозначался различными терминами: en, ensi, lugal. При этом титулатура правителей одного города и даже одного и того же правителя могла меняться по не всегда понятным причинам. Так, Урнанше (ок. 2530 г. до н.э.) именовал себя лугалем Лагаша. Из числа же семи его преемников, шесть, включая сына Акургаля, носили титул энси Лагаша. Но внук Урнанаше, Эаннатум, в конце правления все-таки присвоил себе титул lugal. Этот же титул после двух лет правления в качестве ensi Лагаша принял затем Урукагина (ок. 2340 г. до н.э.). Причем эта
перемена титулатуры, видимо, казалась столь важным событием, что положила начало новому отсчету лет его правления. Запутанность ситуации усугубляется еще и тем, что термин 1^а1 обозначал также церемониального главу собрания правителей шумерских городов. Это собрание упоминается в ряде документов из Урука, начиная с 3000 г. до н.э., и позднее фигурирует еще в гимне Шульги, царя Ура (ок. 2050 г. до н.э.), несмотря на чисто формальную роль этого института при III династии Ура (ок. 2100-2000 гг. до н.э.), когда власть лугалей приобрела абсолютно неограниченный характер. С этого времени термин к1-еп^1 кьип становится обычным наименованием страны, которая в современной литературе получила название «царство Шумера и Аккада». Однако, пишет А.Вестенхольц, к1-еп^1 как название территории культовой конфедерации шумерских городов-государств, «Земли» (ка1ата), простиравшейся от Ура на юге до Киша на севере, упоминается в текстах времени ок. 2600 г. до н.э. (с. 31).
Титул 1^а1 в качестве номинального главы этого сообщества известен в форме 1^а1 к1§1, «лугаль Киша», и, в более позднюю эпоху, в форме 1^а1 ка1ата, «лугаль Земли». Причиной этой перемены, как отмечает автор, стало сокращение территории к1-еп^1 в ходе проникновения с севера аккадцев, вследствие чего Киш перестал быть шумерским городом. Около 2350 г. до н.э. границы конфедерации не распространялись на север дальше Ниппура. Характерно, однако, что еще до перехода к титулу 1^а1 ка1ата ни один из лугалей, известных как 1^а1 к1§1, за исключением Мебарагеси (ок. 2700 г. до н.э.), не происходил из Киша, но из других центров юга страны (с. 32).
Внести некоторую ясность в политическую организацию Шумера, с точки зрения автора, может помочь так называемый «Шумерский царский список», составленный после 2000 г. до н.э., который перечисляет всех лугалей, правивших «Землей» с тех пор как «царственность (пат-1^а1) снизошла с небес». Согласно этому тексту, она имела общешумерский характер, но переходила из города в город и от одного правителя к другому. Однако в нем отсутствуют имена многих «царей», хорошо известны по их собственным надписям, в частности, имена «царей» Лага-ша. Лагаш, впрочем, вообще не упоминается в этом источнике. Современные исследователи отмечают, что «Список» анахронистичен в том смысле, что распространяет концепцию объединенной под властью одного царя Вавилонии на эпоху, характеризующуюся существованием множества соперничающих городов-государств. Однако, пишет автор, неко-
торые его противоречия исчезнут, если допустить, что рассматриваемый литературный памятник представляет собой не список царей всей Вавилонии или местных правителей упомянутых в нем городов, но список церемониальных глав общешумерского собрания правителей городов, входивших в состав к1-еп^1 - достаточно рыхлой конфедерации преимущественно религиозного характера. Тогда ситуацию времени ок. 2500 г. до н.э. можно, по его мнению, реконструировать следующим образом.
Каждый шумерский город-государство возглавлял правитель, обычно называвшийся еш1, который управлял с согласия старейшин города и выполнял административно-хозяйственные, судебные и политические функции, но не имел религиозно-культовых полномочий. Правитель, по-видимому, наиболее сильного на данный момент города-государства формально «провозглашался» лугалем (а также и «низвергался») самим верховным шумерским богом грозы Энлилем в своем храме в Ниппуре - религиозном центре Шумера в присутствии правителей других городов. В этом отношении показательна карьера Лугальзагеси (ок. 2340 г. до н.э.), который первоначально был еш1 города Умма, как и его отец. Затем, при неизвестных обстоятельствах, он стал правителем более престижного Урука и, возможно, в связи с этим был вскоре поставлен лугалем в Ниппуре. Примечательно, однако, что сам Ниппур никогда не имел «царственности», и ни один из его энси никогда не был лугалем (с. 32-33).
Можно полагать, пишет А. Вестенхольц, что лугаль выполнял культовые функции в городах союза, а также мог выступать арбитром в спорах между городами-государствами и организовывать оборону от внешнего врага, как это сделал Лугальзагеси, когда возникла угроза со стороны Саргона Аккадского. Впрочем, военные союзы и междоусобные войны оставлялись на усмотрение правителей городов. Характерно, что в Лагаше, который вышел из состава конфедерации (после 2530 г. до н.э.) из-за пограничного конфликта с Уммой, решенного в ее пользу союзным лугалем, культовые функции исполнял сам ешг Этим, по мнению автора, и объясняется отсутствие правителей Лагаша в «Царском списке». Характерно также и то, что Лагаш при этом не стал врагом к1-еп^1, но только Уммы, и когда ее правитель Лугальзагеси стал шумерским луга-лем, он по-прежнему мог рассчитывать в конфликте с Лагашем только на силы собственных городов - Уммы и Урука (с. 33-35).
Изучение оттисков цилиндрических печатей городов позволяет, с точки зрения автора, предполагать, что союз шумерских городов-
государств существовал, по крайней мере, уже к 3100 г. до н.э. Возможно также, что первоначально центром его был скорее Урук, чем Ниппур, а главой скорее en, чем lugal. Нельзя полностью исключать и того, что объединение, возглавляемое эном Урука, представляло собой ок. 3000 г. до н.э. некое подобие территориального государства. Но все это, как признает сам автор, является лишь предположением (с. 36).
В литературе термин lugal часто переводится как «царь», что, по мнению А. Вестенхольца, неправомерно применительно к раннединасти-ческому периоду в силу отсутствия в шумерском обществе в это время столь авторитарной фигуры. Термины lugal, en или ensi на са-мом деле слишком культурно специфичны, а потому непереводимы. Лишь со времени Саргона Аккадского, который в 2330 г. до н.э. разгромил в сражении последнего независимого лугаля Шумера Лугальзагеси вместе с союзными правителями 50 (согласно победной надписи) городов-государств и объединил под своей властью всю Месопотамию, термин lugal приобретает значение «царь». Став бесспорным господином как аккадцев, так и шумеров, Саргон возродил древний титул lugal kisi, очевидно стараясь подчеркнуть единство северной и южной Вавилонии. Прежние автономные города-государства превратились в провинции аккадской державы, которая стала моделью для всех последующих месопо-тамских царств (с.38-39).
А.Е. Медовичев
СРЕДНИЕ ВЕКА И РАННЕЕ НОВОЕ ВРЕМЯ
2005.04.005. ОБЕРМАН Г. ДВЕ РЕФОРМАЦИИ. OBERMAN H. The two reformations. - L., 2003. - 235 p.
Ключевые слова: реформация XV в., основание протестантизма, Мартин Лютер и Жан Кальвин.
Книга представляет собой посмертное издание незаконченных работ Г. Обермана, подготовленных к публикации Д. Вайнштайном. Как указывает в предисловии издатель, в последние годы жизни Г. Оберман работал над двумя монографиями - о Мартине Лютере и о Жане Кальвине. Его главной целью было развеять историографические мифы, созданные вокруг имен этих двух мыслителей (в первую очередь немецкими историками), и представить научному сообществу «подлинных Лютера и Кальвина» (с. 7). Узнав о своей неиз-
