CC BY
77
ДРЕВНИЙ МИР
2005.02.001. КАРПЮК С.Г. ОБЩЕСТВО, ПОЛИТИКА И ИДЕОЛОГИЯ КЛАССИЧЕСКИХ АФИН /РАН. Ин-т всеобщ. истории. - М., 2003. - 340 с.
Ключевые слова: Классические Афины, V в до н.э., общество, роль толпы в политической жизни.
В книге исследуется роль толпы, т.е. неорганизованного массового сборища, в политической жизни классических Афин, а также использование этого феномена, точнее - представления о нем, в идеологической сфере античными философами и публицистами в качестве инструмента антидемократической пропаганды. Соответственно, труды античных писателей служат здесь главным источником. Другим аспектом данной работы является попытка определить влияние демократической идеологии на массовое сознание на основе анализа эпиграфических источников. Содержащийся в них антропонимический материал, по мнению исследователя, может быть использован для реконструкции политических идей и идеологических предпочтений различных социальных слоев афинского общества.
Как отмечает автор, изучение роли толпы в греческом полисе осложняется отсутствием в источниках единого термина для ее обозначения. Наиболее характерное, казалось бы, понятие осЫоб обладает, однако, не только ситуационной, но и социальной характеристикой, приобретая значение «толпа» лишь в некоторых контекстах. В других случаях оно может обозначать «народ», «большинство народного собрания», «низшие слои населения», «чернь». Но аналогичные значения в зависимости от контекста могут приобретать
и такие термины, как demos, plethos (букв.: «множество», «масса»), hoi polloi («многие»). Следовательно, анализ контекста выдвигается здесь на первый план (с.7).
В первом разделе книги («Афинские политики») рассматриваются биографии двух, во многом противоположных по своим политическим взглядам, государственных деятелей Афин - Никия и Гипербола, их отношения с толпой и роль последней в их политической судьбе. Никий, пишет автор, хотя и был типичный homo novus, выдвинувшийся в ряды афинской политической элиты благодаря своему богатству, вместе с тем оставался политиком традиционного типа, пытавшимся совместить консерватизм с демократическими ценностями. Этим он отличался от появившихся тогда политиков нового образца, так называемых демагогов, склонных к военным авантюрам и весьма популярных среди «корабельной черни». Одним из них как раз и был Гипербол, который в источниках предстает как радикальный демагог и человек негодный во всех отношениях, как полная противоположность осторожному и добродетельному Никию (с.72-83). По своему происхождению Гипербол принадлежал к тому же кругу «новых богачей», что и Никий, а также такие известные политики радикального толка, как Клеон и Клеофонт. От последних он мало отличался своими политическими взглядами и риторическими приемами. Тем не менее, как отмечает автор, Гипербол внес важное новшество в афинскую политическую жизнь, точнее - в этику политической борьбы. Он стал первым общепризнанным (в глазах современников) негодяем на афинской политической сцене, изгнание которого остракизмом в 416 (или 415) г. до н.э. произошло, согласно Фукидиду, исключительно из-за его низости (с.95). Однако, пишет С.Г.Карпюк, даже Гипербол так и не вышел за рамки привычных форм политической борьбы, действуя вполне традиционно - через официальные институты полиса (суды, народное собрание). По крайней мере, нет никаких сведений о том, что он пытался каким-либо образом повлиять на настроение «корабельной черни» - экипажей кораблей афинского флота - в тот момент, когда эскадра стояла у Самоса, где находился в изгнании Гипербол (с.97-98).
Во втором разделе («Афинское общество: роль толпы») автор прежде всего обращается к анализу эволюции слова ochlos в период от Эсхила до Аристотеля в контексте истории афинской демократии. Перелом в его использовании он обнаруживает начиная с последней четверти V в. до н.э., когда у Эврипида, Аристофана, Фукидида и
Ксенофонта слово ochlos становится не просто определением множества, но впервые наполняется социальным содержанием. Теперь оно часто обозначает либо не членов гражданского коллектива (не- demos), либо худшую его часть, но может относиться и ко всей совокупности граждан, когда худшие качества проявляет демос в целом (с.111—113). В середине следующего столетия у Исократа и его современника Платона осуждение неорганизованной и невежественной толпы превращается в топос - общее место, воспроизводимое в различных контекстах, а само слово «охлос» приобретает однозначно негативный смысл. При этом оно становится почти синонимичным понятию «демос», что широко используется в антидемократической пропаганде (с.125). Позднее, в сочинении Полибия, отношение к ochlos становится более нейтральным. Таким образом, греческий историк II в. до н.э. продолжил линию Аристотеля, который, в отличие от Платона и Исократа, воспринимал «охлос» как социальную реальность без каких-либо эмоциональных оценок. Точно так же и «открытая» Полибием новая форма правления -«охлократия» - по существу является все той же крайней (радикальной) демократией Аристотеля, заключает автор (с.133).
Сопоставление соответствующей терминологии и контекстуальных ситуаций у греческих и латинских писателей лишний раз подчеркивает специфику социальной структуры и менталитета греков и римлян. Так, пишет С.Г.Карпюк, очень важной особенностью употребления слова turba («толпа») Титом Ливием в невоенном контексте является противопоставление толпы магистратам и прежде всего сенаторам, отличительной чертой которых служит dignitas («достоинство») - качество, несвойственное низшему классу. Еще более социальную дистанцию между humiliores («незначительными») и людьми, причастными к власти, подчеркивал термин vulgus. Но если пропасть между сенаторами с присущей только им dignitas и римской толпой, никогда не обладавшей реальной властью, была непреодолимой, то рядовые афинские граждане могли стать членами Совета, а ochlos в народном собрании легко трансформировался в державный demos (с.144, 173).
Таким образом, активное функционирование массовых по составу полисных институтов исключала необходимость действия неорганизованных толп. Античная демократия, пишет автор, была демократией прямого действия, что практически исключало какие-либо неофициальные проявления политической активности масс. По существу, она
сама по себе была демократией толпы, т.е., фактически, охлократией, по понятиям многих современников. Этим и объясняется почти полная идентичность в классической греческой литературе понятий ochlos и demos. Условия для выхода на политическую сцену собственно толпы, т.е. массового неорганизованного сборища, часто склонного к агрессивным действиям, возникают только в эллинистическое время именно в связи с деградацией полисных институтов и нарастанием социальных противоречий (с.191-196).
В заключительном разделе исследуются данные исторической ономастики (антропонимики) с целью выяснить: была ли политически мотивированной система имянаречения в классических Афинах, что, в свою очередь, как полагает автор, позволит установить степень воздействия демократической идеологии на сознание афинян в период после «революции Клисфена». В этом плане, по мнению исследователя, достаточно показателен процесс внедрения в афинскую практику имянаречения имен с основой dem-. Динамику развития этого процесса позволяет проследить статистический анализ «закрытых ономастических комплексов» (списков имен, которые содержатся в посвятительных и погребальных надписях, острака, надписей с перечнями булевтов, пританов, архонтов, судей, членов тиасов, воинов, моряков, клерухов и т.п.), а также анализ индивидуального имянаречения в некоторых афинских семьях на основе просопографических исследований. Полученные результаты, пишет автор, дают основание для вывода о том, что первоначально, главным образом в V в. до н.э., политически мотивированные -«демократические» - имена получили распространение среди лояльной демократическому режиму части афинской аристократии. Тем самым преследовалась цель не только продемонстрировать демократические пристрастия, но также и «компенсировать» свое аристократическое происхождение, отождествить себя с демосом. Несколько позднее, преимущественно в IV столетии, имена с корнем dem- приобретают популярность среди зажиточной и политически активной части демоса. Вместе с тем они редко встречаются как среди аристократов, известных своими антидемократическими взглядами, так и среди низов демоса, не озабоченных политической карьерой (с.251).
Таким образом, заключает автор, имена с корнем dem становятся в Афинах своеобразным маркером социальных изменений - формирования новой политической элиты, «демократического нобилитета», объединившего часть аристократии и верхушку демоса. Именно этот достаточно многочисленный и политически активный класс «демократической аристократии» стал носителем и потребителем демократической идеологии, свидетельством успеха которой (если не на уровне теоретических трактатов, то на уровне народного сознания) можно считать распространение «демократических» собственных имен (с.258-259).
А.ЕМедовичев
2005.02.002. БЕЛИКОВ А.П. РИМ И ЭЛЛИНИЗМ: ПРОБЛЕМЫ ПОЛИТИЧЕСКИХ, ЭКОНОМИЧЕСКИХ И КУЛЬТУРНЫХ КОНТАКТОВ / Ставроп. гос. Ун-т. - Ставрополь, 2003. - 401 с.
Ключевые слова: Рим в эпоху эллинизма, контакты с Восточным Средиземноморьем.
Монография посвящена истории политических, экономических и культурных связей рима с государствами Восточного Средиземноморья в эпоху эллинизма. Рассматриваются дискуссионные вопросы римской военной экспансии, «торгового империализма» и дипломатической практики. Прослеживается генезис основных принципов глобальной политики Рима. Хронологические рамки работы охватывают, по существу, весь период восточной политики Республики - от Первой Иллирийской войны (229-228 гг. до н.э.) до аннексии Египта в 30 г. до н.э. книга состоит из введения, шести глав и заключения.
В главе 1 на основе сведений античных источников, а также учета различных вариантов интерпретаций этих данных, содержащихся в научной литературе, А.П.Беликов реконструирует ключевые моменты процесса завоевания Римом Восточного Средиземноморья, предлагая в ряде случаев собственные версии и оценки известных событий и их последствий. Проделанный анализ позволил автору выделить три основных периода восточной политики Рима республиканской эпохи. Первый из них, «балканский» (229-146 гг. до н.э.), в свою очередь распадается на три этапа. Первый этап (229-200 гг. до н.э.) отмечен вмешательством Рима во взаимоотношения греческих государств,
