CC BY
211
2002.03.007. КУЛЬПИНА В .Г. ЛИНГВИСТИКА ЦВЕТА: ТЕРМИНЫ ЦВЕТА В ПОЛЬСКОМ И РУССКОМ ЯЗЫКАХ / Фак. иностр. яз. МГУ им. М.В. Ломоносова. - М.: Моск Лицей, 2001. - 470 с. - Библиогр.: с. 448-468.
Монография посвящена сопоставительному анализу цвето-обозначений близкородственных русского и польского языков, конвергенциям и дивергенциям в сфере цветообозначений как элементов, формирующих этноязыковую картину мира. Целью исследования является лингвофеноменологическое описание групп объектов, наделяемых цветом языковым сознанием, а также параметризация этого описания.
Материал монографии представлен в виде двух частей -«Методология лингвистики цвета» и «Феноменология лингвистики цвета», каждая из которых включает по две главы.
В первой главе «Теоретические и методологические основы “лингвистики цвета”» описывается понятийный аппарат и основные проблемы лингвистики цвета как научного направления языко-знания. Среди базовых категорий данного направления называются антропоцентризм, этноцентризм и аксиологизм цветонаименований, их социокультурный заряд и символическая значимость. Описывается методологическая база исследования. Специальный параграф первой главы посвящен практике применения понятия лексического класса современными языковедами. Лексический класс рассматривается как межчастеречная категория, включающая слова разной грамматической природы. В сфере цветообозначения объеди-нение в лексический класс происходит на основе семы цвета как базовой для семантики включаемых в его состав лексических единиц, а лингвистическая и экстралингвистическая значимость его рассмот-рения обосновывается тем, что колористическая семантика охваты-вает всю систему языка, в том числе и терминологию любой отрасли.
Подчеркивается отсутствие симметрии между разными лексическими классами. Каждый из них формируется на основе специфических для него признаков и присущих лишь ему параметров. Рассматривая таксономию цветообозначений, В.Г. Куль-пина в качестве исходных выделяет такие понятия, как модели цветолексем, в том числе имен собственных, а также авторские модели, способы комбинаторики цветолексем, структурно-морфоло-гические типы, способы образования (лексико-семантические, морфологические, деривационные и
синтаксические), цельнооформ-ленность I раздельнооформленность, сфера распространения и функциональная дифференциация, исконность I заимствованность, мотивированность (в синхронии и диахронии) и др.
Во второй главе «Аспекты и направления научных исследований в лингвистике цвета» дается обзор исследований цветообозначений, прежде всего в отечественном и польском языкознании, экспонируется место колористической лексики в когнитивных процессах, их роль в формировании этноязыковой картины мира. Наряду с собственно сопоставительными иссле-дованиями цветообозначений автором выделяются эволютивное, психолингвистическое, когнитивное, лингвокультурологическое, номинационно-терминообразующее и онтологическое направления. Сопоставительный анализ цветообозначений показывает, что в разных языках цветовой спектр членится по-разному, а в качестве прототипа какого-либо цвета также могут выступать разные объекты. Отмечается, что «интерес исследователей перемещается в сторону ментальной сферы экзистенции цветообозначений и их прото-типических и архетипических характеристик» (с. 38), в сфере сопоставительных исследований большое внимание уделяется анализу цветовых элементов языковой картины мира разных языков.
В третьей главе «Антропоцентризм цветонаименований: Социолингвистика, лингвокультурология, ментальные миры, аксиология, коннотации» на примере цветовых характеристик внешности человека устанавливаются многочисленные функции цветолексики в этой сфере, осуществляется их дифференциация и детализация, выделяются социолингвистические аспекты цветообоз-начений. Делается вывод о том, что «целый ряд характеристик внешности человека является социально обусловленным - принятым среди членов данного социума» (с. 89).
Анализ цветовых характеристик человеческой внешности позволяет автору увидеть человека через призму таких характеристик в качестве объекта социальной оценки (ср. красноносый, седовласый, красные уши, белые руки). Обращается внимание на стабильность, узуальность, специфичность ряда цветовых характеристик в каждом из рассматриваемых языков.
В книге на примере коннотативных цветоопределений волос нашла свое отражение проблематика лингвокультурных стереотипов. Обращается внимание на антропоцентричность и этноцентричность
цветоопределении волос, на то, что оно «имеет некое специфическое измерение в каждом из сопоставляемых языков, релевантное в аспекте их коммуникативной значимости» (с. 110). Отмечается, что многие цвета специализированы именно на цветообозначении волос - ср. каштановый, белокурый, шатенка и др., а некоторые могут выступать в качестве тендерной характеристики: tycjanowski Ыог ч>1о8оч> 'тициановский цвет волос', златовласка.
Цветообозначение глаз служит для автора сферой выявления лингвокультурных феноменов. Подчеркивается связь цветообозна-чения глаз с социо- и психолингвистической, региональной, эстетической и этнической традициями. В связи со специфичностью цветообозначения глаз в каждом из рассматриваемых языков встает проблема их адекватности и взаимопереводимости.
Проблематика межкультурной коммуникации рассматривается на материале духовно-психологических портретов, а именно отображения в польском русском языках характера человека через призму цветовых характеристик, которыми он наделяется в данном языке. Отрицательные характеристики концентрируются вокруг темного и черного. Сфера серого цвета является областью семантических дивергенций. Так, в русском языке словосочетание серый человек ассоциируется с малой образованностью, ограни-ченностью, узостью мышления. В польском же языке ^^агу czlowiek ’серый человек’ — это обычный человек, такой, как все.
Эмоциональная сфера человека также получает в языке цветовые характеристики. Люди в разных ситуациях краснеют, зеленеют, бледнеют, багровеют и т.п., выражая эмоции гнева, страха, зависти, смущения. Обозначен целый ряд метафорических словосо-четаний и сравнений на базе терминов цвета, передающих эмоцио-нальный мир человека. Отмечается, что для сферы выражения эмоций в обоих языках характерны как цветовые, так и световые явления (напр., глаза искрятся, мечут молнии). Различия по языкам касаются дистрибуции используемых «цветовых» средств (например, в русском языке в сфере выражения чувств не используется фиолетовый цвет).
Отдельный параграф «Фразеологические термины цвета как ментальный мир» посвящен фразеологическим единицам, в состав которых входят термины цвета. Отмечается, что идиомы такого типа нередко выполняют не номинативную функцию, а характеризующую и служат характеристике личности, объектов природы и абстрактных
понятий. Материал идиом, содержащих термины цвета, распределен в работе по девяти тематическим группам, разделяющимся на подгруппы. Среди таких групп представлены, в частности, «идиомы, содержащие характеристики человека по тем или иным признакам»; идиомы, содержащие «указание на профессиональную, партийную или другую организационную принадлежность, вид деятельности, выполняемые функции и т.д.»; наименования явлений, эвфемизмы, термины и другие формации, указывающие как на отрицательные, так и на положительные явления.
На примере цветовых характеристик внешности человека были установлены многочисленные функциональные свойства цвето-лексики, ее аксиологичность, которая, как подчеркивает автор, представляет собой интенциональное явление, так как в природе не бывает ни хороших, ни плохих цветов.
В четвертой главе «Феноменология цветонаименований: артефакты, природная и социальная среда, цветовые этностереотипы» анализ ведется по группам объектов, непосредственно связанных с человеком. Это сфера продуктов питания, артефактов, объектов неживой природы, сферы флоры и фауны, общественной жизни.
В первом параграфе «Цветовые обозначения продуктов питания в социоценностных констелляциях» рассматриваются цветовые
характеристики основных в России и в Польше продуктов питания -сыра, творога, колбасы, хлеба и т.д. В качестве характерного и универсального явления рассматривается явление образования терминов цвета от названий продуктов питания, ср. термины цвета лимонный, малиновый, свекольный и т.д.
Обращается внимание на то, что в сфере продуктов питания цветообозначение выполняет целый ряд важнейших функций. Среди этих функций: 1) функция различения типов продуктов; 2) функция
различения сортов продуктов; 3) функция указания на высо-
косортность/низкосортность продуктов; 4) терминологическая функция;
5) номенклатурная функция; 6) функция указания на степень готовности продукта к потреблению (цветообозначение мяса при его приготовлении как красного указывает на его недостаточную готовность к потреблению); 7) функция дифференциации продуктов по признаку свежести/испорченности; 8) функция указания на спелость/недозрелость плода и др.
Во втором параграфе «Мир артефактов в терминах цвета: от прототипов к неологизмам» выделяются группы артефактов в зависимости от их отношения к цвету. Это: 1) группа бесцветных артефактов; 2) группа так называемых артефактов метонимического цвета т.е. сохраняющих цвет того сырья, из которого они сделаны (ср.: ореховый стол, малахитовая шкатулка); 3) группа артефактов так называемого компаративного цвета - цветообозначение дается им с помощью объектов-прототипов данного цвета (напр., kolor wrzosovoy ’вересковый цвет,’ - от цвета вереска); 4) группа артефактов так называемого онтологического цвета - это артефакты, «представ-ляющие собой подвергшийся крашению материал или изготовленные из такого, подвергшегося крашению материала» (с. 191); ср.: бежевое пальто - из шерсти бежевого цвета, красное платье - из красного бархата; 5) группа артефактов социоэтнического цвета, к которым относятся, например, национальные флаги, национальные костюмы, изделия народных промыслов и т.п., в их колористике «в наибольшей мере проявляются коннотации этнического, социального или же культурного плана» (с. 195); 6) группа артефактов так называемого раритетного цвета, к которым относятся прежде всего старинные редкие вещи разных эпох, не вписывающиеся в современную колористическую систему; 7) группа артефактов образно-литературного цвета - это артефакты в литературных произведениях.
Третий параграф «Цвет природных объектов: Феноменаль-ность -физиология - физика» посвящен цвету объектов неживой природы. Среди этих объектов: 1) вода, водоемы и водные пространства;
2) небосклон; 3) метеорологические явления (тучи и облака, туман и мгла, дождь, роса, снег, лед, иней и ветер); 4) дым; 5) огонь;
6) необычные и редкие явления природы; 7) время суток; 8) времена года; 9) элементы ландшафта; 10) почвы; 11) минералы и другие природные вещества; 12) топографические объекты.
Анализ цветообозначений воды, водных потоков и резервуаров показал, что цветообозначение таких объектов является аксиологи-чески маркированной категорией, причем средства оценки в рассматриваемых языках совпадают лишь частично, порой же цветообозначение данных объектов является сферой проявления разительных контрастов.
В четвертом параграфе «Цветовые характеристики флористических объектов и их функциональная нагруженность» анализируются функции растений. Самые характерные функции в сфере
цветообозначения растений — это номинативная и номенклатурно-классифицирующая функции: 1) номинативная функция
цветообозначения растений выступает в том случае, когда цветообозначение является основой номинации (польс. modrak 'василек' от modry поэт, 'синий ’); 2) номенклатурно-классифици-рующая функция цветообозначения растений связана с дифференциацией растений на подвиды, подтипы и подклассы (например, красная лилия - белая лилия). Распространенными функциями являются также: 3) функция указания на фазы вегетации растений (нежнозеленые листья в начале вегетации, белый одуванчик — на заключительной стадии вегетации и т.п.);
4) прототипическая функция, которая проявляется в том случае, когда цветочная номинация выступает как основа для образования термина цвета - ср. в русском языке термин цвета сиреневый от сирени);
5) стереотипическая функция, проявляющаяся как типичный цветовой
стереотип данного растения в данном языковом ареале (напр., стереотипом хризантемы в русскоязычном ареале является белая хризантема, а в полоноязычном - золотистая хризантема); 6) функция презентации этноценностей через цветообозначение растений она находит свое проявление в том, что «цвет может через посредство растения - типичного носителя цвета - выступать как
идентифицирующий знак этноса» (с. 275), а именно самый любимый цветок может стать выразителем самого любимого цвета (ср.: василек в России как любимый цветок и в то же время как носитель любимого в России цвета); 7) символическая функция цветообозначения растений -(например, в такой функции выступает в русскоязычном ареале красная
гвоздика - это символ торжеств, юбилеев, Дня Победы); в
польскоязычном ареале в аналогичной символической функции выступает букет из белой и красной гвоздики (цвета польского национального флага); красная роза в обоих языковых ареалах может выступать как символ любви; 8) эмоционально-экспрессивная функция характеризует связь между цветом растений и эмоциональнопсихическим состоянием человека; эта функция формируется
устойчивыми ассоциациями с теми или иными оттенками (ср.: светлозеленый и нежно-розовый); 9) эстетическая функция цветообозначения растений указывает на эстетическое чувство, которое вызывает цвет растения (например, «золотые» осенние листья); 10) гендерная функция цветообозначения растений проявляется через ассоциации и коннотации, например, белая ромашка в русскоязычном ареале ассоциируется с
женским началом, с молодой и милой девушкой, в польскоязычном ареале аналогичную функцию выполняет bioia roza 'белая роза;
11) специализирующая функция цветообозначения растений указывает на то, что ряд терминов цвета специализирован на цветообозначении растений - например, термины цвета 'аленький' и 'лазоревый' в русскоязычном ареале специализированы на цветообозначении цветов;
12) ассоциативно-характеризующая функция цветообозначения растений выступает в художественном тексте - «упоминание о цвете растений (расцвечивая обстановку действия или ситуации) придает ей живость и реальные черты» (с. 287-288).
В пятом параграфе «Цвет анималистических объектов как явление языка и культуры в лексикографическом преломлении» ставится задача выявления функций цветообозначения животного мира. Она решается на основе изучения имеющейся практики лексикографирования цветообозначения животных в русском и польском языках. Выделяются метатермины типа окраска, масть и т.п., служащие описанию цвета животных и сочетающиеся с терминами цвета. Описываются особенности цветономинации домашних и диких животных. При этом на фоне многообразия функций цветообозначения выявляются существенные различия по языковым ареалам. Отмечается, что многие представители фауны обладают в нашем сознании цветом лишь потенциально и получают цветоопределение в зависимости от потребностей окказиональной коммуникации. Констатируется, что, например, цвет рыб является плоскостью проявления серьезных дивергенций между толковыми словарями русского и польского языков, что проистекает из различия традиции лексикографирования рыб и сложности цветомаркировки самих объектов лексикой графирования, цвет которых иногда с трудом поддается однозначному определению. На основе анализа цветообозначения рыб делается вывод о том, что к окраске этих представителей фауны внимание лексикографов обращается лишь спорадически, в том случае, если в окраске данного вида рыб имеются какие-либо специфические признаки.
Параграф шестой «Колорнетика социальной среды. Политическая цветосимволика» посвящен социальным и полити-ческим аспектам цветообозначений. На основе анализа как интернациональных цветовых символов, так и символов, имеющих хождение лишь в одном из рассматриваемых языковых ареалов, делается вывод о том, что одни и те же символические цветоопределения, будучи частью этноязыковой
системы символов, могут по-разному интерпретироваться в социополитической жизни России и Польши.
Параграф седьмой «Проекции этнической среды на характер цветообозначения. Цветовые этноприоритеты и этностереотипы» посвящен этноязыковым аспектам цветообозначений, различиям в концептуализации цвета в русском и польском языках, этноязыковым колористическим предпочтениям. Г лавными зонами проявления таких предпочтений являются такие сферы, в которых проявляются романтические чувства человека. Вводится понятие этноприоритетного цвета, или же этноцвета, - самого важного и любимого для данного языкового ареала. Те цвета, которые важны, но не являются для данного языкового ареала самыми важными, называются этнорелевантными цветами. Устанавливается целый ряд базовых критериев выявления этноцвета: 1) цветообозначения родины, ее частей и ключевых символов; анализ примеров из поэзии, в том числе песенной, показал, что Польша и ее части нередко получают цветообозначение zielona 'зеленая', а Россия - а часто и ее города и районы -голубая / синяя; 2) наличие поэтической рефлексии по поводу любимого цвета, 3) частотность употребления любимого цветообозначения в поэзии, прежде всего песенной, и в целом в тех сферах, где проявляются лучшие романтические чувства человека; 4) частотность этноцвета в ономастике художественных произведений; 5) заполнение этноцветовыми лексе-мами зон малой выраженности цвета (ср.: цвет рыб); 6) заполнение этноцветом зон цветовой неопределенности (например, цвет города); 7) заполнение
этноцветом зон вымышленных объектов (например, живущих на других планетах); 8) заполнение этноцветом зон отсутствия реально-физического цвета (например, зон абстрактной лексики - голубая мечта, голубой сон); 9) наличие примеров, в которых этноцвет осмысливается как воплощение добра; 10) способность образовывать многочисленные колористические дериваты типа синеть, синеющий, синеглазый, синеокий, голубенький; 11) способность выступать в составе необычных, неологических словосочетаний; 12) способность образовывать этнолингвальные цветоряды (синяя ночь, синий вечер, синие сумерки); 13) способность к образованию этнолингвальных комплексов, охватывающих разные денотативные сферы, на базе взаимопревращения образов (синева не бес - синева глаз); 14) перевод колористических этноприоритетов на родственный язык и характер переводческих преобразований (опущения этноцвета там, где его употребление переводчик считает неуместным, замена этноцвета, добавления переводчиком этноцвета в языке перевода, изменение
стилистической значимости цветолексемы в языке перевода (например, употребление вместо нейтрального niebieski 'голубой, синий' стилистически окрашенных лексем modry - поэт, 'синий', blçkitny 'синий, голубой'). Этнорелевантные цвета образуют группу цветолексем, обладающих рядом признаков этноцвета, но выступающих в меньшей концентрации и с меньшей насыщенностью.
В заключение предложены обобщенные выводы. Подчер-кивается свершившийся факт институционализации лингвистики цвета как научного направления: четко выделился объект исследования -
лексические единицы, содержащие в своем составе семы цвета, и направления их исследований, сложился понятийно-терминологический аппарат, «сформировался круг ученых, регулярно обсуждающих
проблемы цветонаименований в разных языках, сложился банк колористических проблем, накопилась в достаточном объеме научная литература по описанию цветослов и происходит постоянное обсуждение этих проблем и литературы на научных мероприятиях» (с. 441).
Подводится итог обсуждавшейся в работе проблематике лексического класса как самостоятельной категории семантических исследований. В качестве главного критерия вычленения класса слов называется семантико-феноменологический критерий, при этом лексический класс представляет собой межчастеречную категорию, объединяющую в своем составе языковые единицы разного грамматического характера на основе интенционально установ-ленной интегративной семы (с. 441).
Ю.Н. Марчук
