CC BY
63
2001.04.016. ГЛЭНЦ Д. ВЕЛИЧАЙШЕЕ ПОРАЖЕНИЕ ЖУКОВА: РАЗГРОМ КРАСНОЙ АРМИИ В ОПЕРАЦИИ “МАРС”, 1942 г.
GLANTZ D.M. Zhukov’s greatest defeat: The Read Army’s epic disaster in Operation Mars, 1942. - Lawrence, 1999. - X, 421p.
В фундаментальной монографии Дэвида Глэнца, основателя Центра армии США по изучению Советской армии (САСО) и редактора “Журнала славянских военных исследований” (The Journal of Slavic Military Studies), воссоздается история одного из наименее известных эпизодов Второй мировой войны - операции “Марс”, задуманной Г.К.Жуковым в сентябре 1942 г.
Советская история Великой Отечественной войны, пишет автор, всячески замалчивала или искажала этот эпизод (в том числе это касается и мемуаров самого Жукова), и только на основе открытых в СССР в годы перестройки архивных данных, в сопоставлении с немецкими источниками, удалось восстановить события осени 1942 г. и показать, как формировались в этот период стратегические планы советского командования.
Ведущую роль на заседаниях Ставки в сентябре-начале октября играл Жуков, предложивший план двух крупных взаимосвязанных контрнаступлений: на группу армий “Центр” на Ржевском выступе и группу армий “Юг” в районе Сталинграда. Первоочередный характер наступления на Ржевском направлении Жуков мотивировал высокой концентрацией сил на Калининском и Западном фронтах и необходимостью окончательного разгрома армий группы “Центр”, находящихся в непосредственной близости от Москвы.
Несмотря на критику Василевского и Ватутина, указывавших на трудность поставленной задачи - разбить группу армий “Центр”, -Сталин согласился с предложением Жукова. Был принят его план двух взаимосвязанных двухфазовых операций, получивших соответственно кодовые названия “Марс” и “Уран”.
Первая операция, под управлением Жукова, должна была начаться в середине октября. Ее ближайшей целью было окружение 9-й немецкой армии на выступе Ржев - Сычевка силами Калининского фронта. Двумя-тремя неделями позднее должно было последовать наступление Западного фронта в направлении Вязьма - Смоленск, охват и уничтожение основных сил армий группы “Центр”. Эту вторую фазу операции Жукова предполагалось назвать “Юпитер”.
Операция в районе Сталинграда под руководством Василевского должна была начаться в середине ноября. Первая ее фаза, под кодовым названием операция “Уран”, имела своей задачей окружение и разгром 6й немецкой армии под Сталинградом силами Юго-Западного, Донского и Сталинградского фронтов. Вторая фаза, операция “Сатурн”, должна была начаться в декабре и закончиться окружением и уничтожением всех армий группы Б, что в итоге исключило бы возможность вывода немецкой армии группы А с Кавказа (с. 20).
Планирование операции “Марс” было завершено к 1 октября 1942 г. Однако намеченное на 12 октября наступление из-за плохой погоды и проблем с тыловым обеспечением все откладывалось и началось лишь 25 ноября.
Приведенные Д.Глэнцем данные опровергают принятую в советской историографии официальную версию, согласно которой операция “Марс” была начата в конце ноября 1942 г. с тем, чтобы отвлечь на себя германские резервы и не позволить перебросить их на юг. Сопоставляя стратегические планы и цели обеих операций, количество участвовавших в них сил, уровень командования, он отвергает традиционный взгляд на подчиненный характер операции “Марс” по отношению к сталинградскому наступлению.
Во-первых, пишет он, изначальные планы советского командования показывают, что операция “Марс” должна была закончиться до начала операции “Уран”, а наступление под Сталинградом как раз должно было отвлечь на себя силы немцев и не позволить им перейти в контрнаступление на критически важном центральном участке фронта. С переносом более чем на месяц даты наступления в районе Ржева командование сочло, что шансы операции “Марс” еще возросли (с. 317).
Во-вторых, стратегические цели операции “Марс” были значительнее и имели больше шансов на скорую реализацию, чем задачи операции “Уран”. В глазах Ставки разгром самой мощной центральной группировки противника в жизненно важном регионе, в 200 км от Москвы, продвижение к Смоленску, что открывало ближайший путь на Берлин, имели гораздо большее значение, чем победа в периферийном Сталинграде, которая не давала непосредственных стратегических результатов. Победа под Сталинградом, в оценке советского командования, ускорила бы разгром германских сил на юге страны, однако окончательное освобождение этого региона требовало проведения
целого ряда долгосрочных и долговременных операций. Шансы на успех в центре были также выше с точки зрения тылового обеспечения, поскольку наступление концентрировалось на относительно небольшом участке вблизи от центров снабжения (с. 319).
Сравнивая авторитет и квалификацию командующих обеими операциями, Жукова и Василевского, а также командующих фронтами и армиями, Д.Глэнц указывает, что они были вполне сопоставимы. То же касается и количества участвовавших в обеих операциях сил. В распоряжении Жукова в операции “Марс” было задействовано около 668 тыс. человек и почти 2 тыс. танков, к участию в дальнейшей операции “Юпитер” были готовы еще 415 тыс. человек и 1265 танков. У Василевского в операции “Уран” участвовали 700 тыс. человек и 1400 танков и позднее, во второй фазе - операции “Сатурн” - еще 400 тыс. человек и 1200 танков (с. 318).
Таким образом, заключает автор, в том, что касается масштаба стратегических целей и задач, операция “Марс” никоим образом не носила подчиненного характера по отношению к операции “Уран”. Учитывая все эти факты, пишет автор, “даже если Жуков был прав, что маловероятно, и операция “Марс” действительно являлась отвлекающим маневром, история не знает примеров такого крупного, такого амбициозного, настолько топорно исполненного маневра, который обошелся бы так дорого” (с. 320).
Операция “Марс” закончилась тяжелым поражением советских войск. Д.Глэнц называет бои под Ржевом в ноябре-декабре 1942 г. “беспрецедентной трехнедельной кровавой бойней”, в результате которой советские войска под руководством Жукова потеряли 100 тыс. убитыми и пропавшими без вести и около 235 тыс. ранеными. Для сравнения он приводит потери Василевского за два с половиной месяца Сталинградской битвы, завершившейся стратегической победой: 154 885 убитых и пропавших без вести и 330 893 раненых (с. 308).
Среди причин провала операции “марс” Д.Глэнц называет тяжелые погодные условия, трудную для ведения наступательных боев болотистую местность, отсутствие фактора внезапности из-за перенесения сроков наступления, наконец, отсутствие взаимосвязи между пехотой, артиллерией, танковыми войсками и авиацией. плохую организацию военных действий на местах и тактические просчеты командования на уровне армий отмечают многие источники. и хотя, по данным немецкой фронтовой разведки, в предварительном планировании
операций “русские многому научились”, они по-прежнему демонстрировали неумение приспосабливаться к изменяющейся ситуации и использовать ее в своих интересах (с. 301).
Однако главные причины поражения автор видит в стратегических просчетах и возлагает всю ответственность за него на Жукова и командующих фронтами Конева и Пуркаева, участвовавших в разработке плана операции “Марс”, на Ставку и Генеральный Штаб, которые одобрили этот план, и на командармов, его осуществлявших. Советское командование явно недооценило силу сопротивления немцев, работу их разведки; и уж полной неожиданностью для него стало введение в бой все новых немецких резервов, в том числе танковых, в самые критические моменты советского наступления.
Главную ответственность, по мнению автора, несет сам Жуков, чье стремление разгромить группу армий “Центр” граничило с одержимостью. Он подходил к планированию операции “Марс” чрезмерно оптимистически, не допуская возможности поражения и не просчитывая его стратегических последствий. Открывавшиеся перед ним перспективы стратегической победы не позволили ему поставить реальные достижимые задачи (с. 303).
Его врожденное упрямство (усиленное ревностью по отношению к Василевскому) не позволило ему применяться к существующим условиям и обстоятельствам. Характерно, что Жуков сохранял оптимизм до самого конца операции, и даже после ее краха он был готов продолжить свой “крестовый поход” против группы армий “Центр” в первый же подходящий момент. Но в конце концов, пишет автор, именно упорство и оптимизм были теми качествами, которые сохраняли Жукову постоянную благосклонность Сталина (с. 304).
Непосредственным следствием провала операции “Марс” явилось перенесение центра стратегического планирования советского командования на юг, в район Сталинграда, несмотря на аргументы Жукова в пользу возобновления операций на западном стратегическом направлении (с. 308).
Крах операции “Марс” не отразился на карьере Жукова и командующих фронтами генералов Конева и Пуркаева, пишет автор. Гораздо меньше повезло командующим армиями, большинство из которых было снято со своих постов во время операции или вскоре после нее, в основном из-за тяжелых потерь. Карьеры командующих корпусами (танковыми и кавалерийскими) фактически не пострадали, в том числе и
потому, что весь гнев высшего командования был направлен на командармов. Как полагает автор, Сталин “спас от позора” тех командиров, которых он считал способными внести серьезный вклад в дело победы, и советские историки писали и переписывали историю так, чтобы сохранить их репутации. К сожалению, это не относилось к командирам уровня ниже командующих фронтами (с. 323).
Печально, но факт, что офицеры и солдаты Красной Армии, сражавшиеся на Калининском и Западном фронтах зимой 1942 г., были прочно забыты. В память о погибших, обо всех участниках этих тяжелых боев и написана эта книга, заключает Д.Глэнц (с. 324).
О.В.Большакова
