CC BY
66
2000.01.009. КУЗНЕЦОВ О.В. Р.А. ФАДЕЕВ: ГЕНЕРАЛ И ПУБЛИЦИСТ. — Волгоград: Изд-во Волгоградского гос. ун-та, 1998. — 182 с.
Настоящая монография — первая в отечественной литературе полномасштабная политическая биография активного участника Кавказской войны, видного консервативного публициста первых пореформенных десятилетий Р.А. Фадеева (1824-1883). Основные события жизни Фадеева рассматриваются на фоне острой идейно-политической борьбы по ключевым вопросам внутренней и внешней политики второй половины 60-х — начала 80-х годов XIX в. Источник работы — публицистика, прежде всего произведения самого Фадеева, а также полемические отклики и рецензии на его сочинения, различные статьи по вопросам внутренней и внешней политики.
В монографии четыре главы. Первая глава охватывает время с 1850 по 1867 г. и посвящена кавказскому периоду биографии Фадеева. Предметом исследования во второй главе является публицистическая и общественная деятельность Фадеева в 1868-1874 гг.: полемика с Военным министерством, теоретические поиски решения славянского вопроса, участие в "проекте" шефа жандармов графа П.А. Шувалова, ставившего целью ревизию преобразований 60-х годов и возрождение былой мощи дворянского сословия. С 1875 г. решение восточного вопроса было перенесено из области теории в практическую сферу. Поездки Фадеева в Египет и на Балканы, сбор средств для вооружения болгарского ополчения — таковы основные темы третьей главы, хронологические рамки которой 1875-1878 гг. Последний период жизни Фадеева (1879-1883) отражен в заключительной, четвертой главе. При всем разнообразии сюжетов, ее лейтмотив — борьба за программу реформ, намечающих пути преодоления правительственного кризиса, ставшего результатом развития революционного движения и достигшего кульминации 1 марта 1881 г.
Ростислав Андреевич Фадеев родился в Екатеринославе. Его отец, Андрей Михайлович, избравший вопреки семейной традиции — предки были военными — гражданское поприще, слыл чиновником старой закалки, ставившим практическую сметку выше университетского диплома. Последовательно преодолевая крутые ступени Табели о рангах, он дослужился к старости до тайного советника и закончил карьеру членом Совета Главного управления наместника Кавказского. Мать Ростислава Андреевича, Елена Павловна, принадлежала к древнему
княжескому роду Долгоруких. Женщина образованная и богато одаренная от природы, она целиком посвятила себя воспитанию детей и, без сомнения, оказала большое влияние на их развитие. Кроме сына, в семье Фадеевых было три дочери.
Начальное образование, полученное Ростиславом Андреевичем, было обычным для того времени: частные пансионы и домашние учителя. Мальчику едва исполнилось тринадцать, как встал вопрос о его будущем. Андрей Михайлович хотел видеть сына чиновником, но Фадеев-младший мечтал о военном мундире. В 1838 г. он поступил в Петербургское артиллерийское училище. Однако начало карьеры оказалось неудачным. Уже через год его исключили за нарушение дисциплины и, чтобы не выгонять совсем из армии, перевели на отдаленную батарею в Тирасполь.
В 1842 г. Фадеев вышел в отставку в чине прапорщика. Надежды выхлопотать место по гражданской части не оправдались, и он остался на несколько лет без определенных занятий. Свободное время было посвящено главным образом самообразованию. По свидетельству Н.А.Фадеевой, ее брат прочитал тысячи томов, составив множество конспектов. В 1849 г. Фадеев перебрался в Тифлис (куда Андрей Михайлович, принявший предложение кавказского наместника М.С.Воронцова возглавить управление государственными имуществами края, перевез к тому времени все семейство), а в октябре следующего года вновь определился на военную службу.
Почти половина из прожитых лет отдана службе. Военная карьера, о которой Фадеев мечтал с детства, не принесла ему лавров полководца, хотя он и стал генералом. Его подлинным призванием стала общественно-публицистическая деятельность. В некрологе о Фадееве А.С.Суворин писал: "Мне казалось, что в другой стране и при других условиях он или высоко бы взлетел, или сделался бы политическим авантюристом, действующим за свой счет и в свою голову; у нас ему выпала на долю иная судьба... он был секретарем, публицистом, пропагандистом такой партии, члены которой стояли выше его в служебной иерархии и по общественному положению. Он формулировал и даже изобретал идеи, но они шли как бы не от него, а от известной партии, которая желала стать господствующей и взять в свои руки направление всей русской жизни". Суворин очень точно подметил здесь, что роль Фадеева никогда не сводилась к выполнению обязанностей только литературного секретаря. Он всегда выступал соавтором-
единомышленником своих высокопоставленных покровителей, будь то А.И.Барятинский, П.А.Шувалов или кто-либо другой, и не боялся возражать в случаях, когда расходился с ними во мнениях.
По своим общественно-политическим взглядам Фадеев был консерватором, занимая видное место в консервативной публицистике второй половины XIX в. В 60-е годы он выпустил ряд сочинений, в которых обосновал необходимость присоединения к России Кавказа и Средней Азии и предложил проект образования всеславянской федерации во главе с Россией. В начале 70-х годов Фадеев вел активную полемику с Военным министерством по вопросам реформирования русской армии. В середине 70-х годов он выступил с программой реформ, призванных обеспечить господствующее положение дворянства в государственной и общественной жизни пореформенной России. Отдельные положения этой программы были развиты им впоследствии в "Письмах о современном состоянии России", выдержавших в 1881-1882 гг. четыре издания.
Его консерватизм выражался в неизменной приверженности "коренным началам" и "естественным отношениям", "законам не писаным, но вросшим в сознание народа". Как и всякий консерватор, он не выступал против реформ в принципе, но приветствовал лишь назревшие преобразования, самой жизнью поставленные в повестку дня. Приверженность принципам преемственности и органичности исторического процесса делала его противником безоглядной ломки существовавших политических порядков и общественных отношений: "...великие и прочные последствия истекают по большей части не из шумных переворотов, а из постоянно действующих, мелких с виду причин, направляющих развитие будущего в ту, а не другую сторону". Настаивая на приоритете вековых традиций перед сиюминутными политическими увлечениями, Фадеев подчеркивал, что "в истории ничего нельзя сочинять; в ней живет только то, что ею же призвано к жизни".
Фадеев не был кабинетным мыслителем, изолированным от реальной жизни, а потому и не цеплялся за отжившие догмы. Когда к началу 1880-х годов явственно обнаружилась неспособность дворянства быть ведущей общественно-политической силой, он не стал делать на него ставку. Его консервативные взгляды отличались известной гибкостью, в лучшем смысле этого слова, отчасти вбирая в себя чаяния как умеренно-либеральной части общества, так и трезвомыслящих охранителей из правительственной и околоправительственной среды.
Однако в реальных условиях 1870-х — начала 1880-х годов они не могли стать основой широкого политического компромисса, на что надеялся публицист. Отказ Фадеева рассматривать самодержавие в качестве самодостаточной силы, способной править единолично, без опоры на общество, безоговорочно разъединял его с охранителями из правительственного лагеря. Показательно в этом отношении критическое отношение к политическим программам Фадеева со стороны М.Н.Каткова и К.П.Победоносцева. Вместе с тем идеи Фадеева не находили отклика и в русском обществе, значительная часть которого сочувствовала больше либеральным, нежели консервативным ценностям, свидетельством чему может служить стойкая популярность в этот период газеты "Голос". Поэтому приходится признать, что эффективность публицистических усилий Фадеева, хотя его сочинения и имели очень широкую известность, была в конечном счете сравнительно невелика.
Роль Фадеева в общественном движении второй половины 60-х — начала 80-х годов XIX в. заключалась в том, что он сумел нащупать болевые точки современной ему пореформенной России, поставить и разрешить в рамках исповедуемой идеологии наиболее актуальные проблемы внутренней и внешней политики первых десятилетий после отмены крепостного права. Публицист попытался доказать, что реформы по заимствованным образцам, не учитывающие собственных исторических традиций, способны только погрузить общество в хаос и в конечном счете столь же бесперспективны, как и надежды на возможность править "по старинке", игнорируя назревшие потребности времени. При жизни ему это не удалось. Рецепты, предложенные Фадеевым, были отвергнуты как обществом, так и властью. Лишь спустя несколько лет после его смерти, когда правительство вынуждено было заняться реформированием военного управления и преобразованиями в системе местного самоуправления, оно, вольно или невольно, учло некоторые из найденных Фадеевым решений (с.159).
В.М.Шевырин
