CC BY
69
ЗОЯ МАЛЬКОВА -БОЕЦ 586-го ЖЕНСКОГО АВИАПОЛКА ИСТРЕБИТЕЛЕЙ
ПОКОЛЕНИЕ ФРОНТОВИКОВ
Как это было! Как совпало -Война, беда, мечта и юность! И это все в меня запало И лишь потом во мне очнулось!..
Давид Самойлов
З.А. Малькова
В России есть женщины - участницы Великой Отечественной Войны, ученые, педагоги, которыми всегда особо гордится Отчизна, и им навсегда суждено оставаться в умах и чувствах их единомышленников, коллег, учеников и последователей. В числе таких женщин Зоя Алексеевна Малькова (1921-2003), прошедшая славный путь от механика самолета до действительного члена Российской академии образования и директора головного, в системе РАО, научно - исследовательского института, доктор педагогических наук, профессор, признанный ученый в мировом сообществе компаративистов, Учитель, требовательный научный руководитель, талантливый и активный организатор науки и, что самое главное, добрый, душевный, отзывчивый и справедливый Человек, обладавший исключительной работоспособностью и абсолютной преданностью делу, которому она служила.
Окончив в 1939 году с золотой медалью
среднюю школу в г. Орехово-Зуево, Зоя Малькова, девушка из обычной трудовой семьи, овеянная романтикой авиации, поступила в Московский авиационный институт, обучение в котором так и не пришлось ей завершить. Грянула война и перечеркнула все жизненные планы и увлечения студентки - второкурсницы и ее подруг. Многие девушки и женщины шли в военкоматы, требуя отправить их на фронт. З.А.Малькова вспоминала, как они с подругами, студентками МАИ обивали пороги военкоматов, чтобы получить направление в действующую армию.
«Опять пришли !» - сердито сказал плотный, уже немолодой комиссар райвоенкомата, увидев в дверях трех девушек.
Он разговаривал с ними уже не первый раз, знал, что эти студентки Московского авиационного института просят отправить их на фронт.
«Ну куда я вас пошлю, - спрашивал военком. - Что вы там будете делать? Там нужны бойцы! Понимаете? Бойцы!» Девушки убедительно доказывали, что они и есть бойцы, так как они альпинистки, трудностей не боятся, все умеют: ходить по пятьдесят километров в день, стрелять из винтовки, управлять мотоциклом, спать на снегу. В ответ - снова отказ: « Когда нужно будет, вызовем».В суровые дни октября 1941 года, когда фронт приближался к Москве и над столицей нависла серьезная опасность, в правительство страны с предложением использовать женские летно - технические кадры в виде боевых женских авиационных полков, обратилась майор Марина Михайловна Раскова - выдающаяся летчица, первый штурман - женщина в советской военной авиации. Уже в 30-е годы прошлого столетия в СССР хорошо были известны мировые авиационные рекорды на дальность полета, в которых участвовала М.М.Раскова. Вершиной ее успехов стало участие в сентябре 1938 года в беспосадочном перелете Москва - Дальний Восток, протяженностью 6450 км на самолете «Родина», ставшем международным женским рекордом на дальность полета. В составе экипажа были прославленные летчицы - командир В.С. Гризодубова, первая женщина, удостоенная звания Героя Советского Союза, второй пилот П.Д.Осипенко и штурман - радист М. М. Раскова. За выполнение перелета и проявленные при этом мужество и героизм М.М.Расковой было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая звезда» (№106).
8 октября 1941 года Народный Комиссар Обороны Союза ССР издал Приказ за N 0099 «О сформировании женских авиационных полков ВВС Красной Армии». В соответствии с этим Приказом начиналась работа по организации трех маршевых женских авиаполков: 586-го истребительного
авиационного полка, вооруженного новейшими по тому времени самолетами «Як-1» с дислокацией в г. Энгельс; полка ночных бомбардировщиков, прозванного позже немецкими летчиками «ночными ведьмами», оснащенного легкими самолетами «По-2» , и полка дневных бомбардировщиков, вооруженного тоже новейшими самолетами - пикировщиками « Пе-2». В составе полков были только женщины - от командира до обслуживающего персонала. В день выхода в свет Приказа газеты опубликовали призывы ЦК ВЛКСМ о добровольном наборе девушек - комсомолок в армию.
Подруги решили, что пробил их час. Девушек, наконец - то вызвали в комитет комсомола института и спросили, сохранилось ли у них желание идти добровольцами на фронт. Получив утвердительный ответ, военком направил студенток в ЦК комсомола получить назначение.
С этого момента боевой путь двадцатилетней студентки МАИ - Зои Мальковой был неразрывно связан с 586-м женским авиаполком истребителей и именем Марины Михайловны Расковой.
Преодолевая огромные организационные трудности, М. Раскова приступила к формированию для фронта трех женских авиационных полков, состоявших из летчиц - добровольцев. Она была уверена, что девушки будут воевать хорошо, и сожалела только о том, что нет с ними опытной и прославленной летчицы Полины Осипенко.
Недостатка в желающих не было. Группами и в одиночку к зданию ЦК ВЛКСМ в Москве шли сначала девушки - летчицы аэроклубов, девушки, работавшие ранее инструкторами в аэроклубах и на линиях Гражданского воздушного флота, воспитанницы аэроклубов и школ гражданской авиации. В атмосфере массового увлечения авиацией вскоре вся страна узнала о формировании женских авиаполков. М.М.Раскову стали осаждать девушки - комсомолки из вузов, старших классов средних школ, молодые работницы московских фабрик, заводов, различных учреждений и оборонных предприятий. Сотни и сотни человек. У многих из них не было никакой авиационной специальности, но было упорство, железная воля и горячее желание защищать родную страну. И в некоторых случаях этого было достаточно.
Благодаря этим качествам три подруги студентки МАИ оказались в 586-ом авиационном женском полку истребителей, в составе ответственного звена в авиации - механиков самолета. Зоя Алексеевна говорила, что для некоторых работа механика самолета казалась не столь престижной, будничной, не героической, хотя это совсем не так. Она объясняла, что успех боя зависел не только от мужества и мастерства летчика, но и в значительной степени от знаний механика, его умений и сноровки.
Осадное положение столицы и эвакуация авиационных заводов не позволили М.М.Расковой вести плановое обучение летного состава. 16 октября 1941 года женские маршевые авиаполки под кодовым названием «часть 122» отбыли в г. Энгельс Саратовской области для дальнейшего формирования и обучения. Вместо передовой они оказались в летном училище тихого приволжского городка, где прямо на улицах совсем недалеко центра мирно гуляли козы. Вместо сражений, полных опасностей - ежедневный тренаж , утомительный, надоедливый, с утра и до вечера. Зоя Алексеевна вспоминала, что «было очень тяжело и морально, и физически».
Условия жизни в летном училище, в котором поселились девушки-добровольцы, были поистине спартанские. Заблаговременно для обустройства жилья из Центрального аэроклуба им. В. Чкалова на полуторке была направлена группа комсомолок. Десять суток пути в бесконечном потоке беженцев, голодные, насквозь промокшие под ледяными дождями, комсомолки добрались до места дислокации в г. Энгельс. Началось оборудование учебных классов местной авиашколы, оснащение части помещений двухъярусными нарами из неотесанных досок, оформление пищеблока. Но так как в импровизированной казарме весь личный состав, насчитывающей 450 человек, разместиться не мог, то часть его поселилась в спортзале Дома культуры авиашколы.
На этапе формирования женского авиаполка, возникали проблемы чисто житейского характера, появление которых трудно было предвидеть в мирное время. На одном из общих утренних построений М. М.Раскова объявила личному составу о том, что наконец-то все подразделения получат «единообразную униформу» ( солдатские шинели, сапоги, котелки и ремни), с чем всех и поздравила. «Наконец-то мы будем похожи на настоящих защитников Отечества», - добавила она.
И действительно, уже в обед подразделения маршировали в сапогах 43 -46 размеров, а у одной летчицы-командира голенище левого сапога было на целых 10 см короче правого.
Несмотря на множество обязанностей по военной службе и житейские неурядицы, сопутствующие обустройству на новом месте жительства, Зою Алексеевну не покидали тревожные мысли о жизни и судьбе ее родных. В одном из писем из Энгельса, датированных 20 декабря 1941 года, к институтской подруге Кире Гриневой, с которой она переписывалась всю войну и которая сохранила эти письма, передав их потом дочери Зои Алексеевны Ирине Анатольевне Поляковой, наша героиня писала о тяжелом материальном положении ее семьи.
«Милая моя Кирилка! Пишу тебе письма с любой оказией. Сегодня улетает «Дуглас» в Москву. И я опять пишу тебе. У меня одновременно и радость и горе. Я нашла своих родных. Они оказались все в Кизеле на Урале у родных. Но они очень плохо живут, там страшная дороговизна, а работает пока только мама. Сестра закончила институт, и работает врачом, но пока без зарплаты. Послала им деньги, но все это капля в море. Вообще они очень жалеют, что уехали из Москвы. Пытались пробиться, но обратно уже не пускают. Кирилка! Какие вы все-таки молодцы, что выдержали все испытания. Говорят, что немцы были уже в Химках. Как я вспоминаю Парамоново и лыжи, и вдруг там немцы, так такая злость берет, что готова одна всех немцев бить. Обиднее всего, что нас на фронт не пускают. Так и война кончится...»
Девушки рвались в бой, но их учили. Надо было организовать обучение сотен девушек - добровольцев, которые первый раз в жизни надели военную форму, научить их владеть сложной техникой, организовать, спаять в единые коллективы, наладить дисциплину, воспитать ответственность, сделать их настоящими боевыми единицами, способными выдержать испытания войны.
Общее представление об уровне боевой подготовки девушек - добровольцев дают воспоминания командира полка пикирующих бомбардировщиков М.А.Казариной. «Вскоре мне пришлось познакомиться с «военной подготовкой» нашего пополнения. Дана была команда подготовиться к погрузке в эшелон. Имущество уже было вывезено к железной дороге. И вот ночью, в двадцатиградусный мороз, редкий для октября, иду проверять караулы. С трудом нахожу разводящего Катю Буданову, которая спокойно дремала с очередной сменой девушек. С ней и идем на проверку караулов. Кругом темно, только разрывы зениток освещают путь к железнодорожной ветке. А вот и имущество - большие штабеля ящиков, матрацев. Но, где же часовые? Их нет.
Обходим посты - и ни одного часового. Вот уже стихает грохот артиллерийских выстрелов. Становятся слышны наши голоса. И вдруг где-то в отдалении, в зоне соседних постов раздается свист. Из груды матрацев начинают появляться головы. Это... наши часовые. Оказывается, они спрятались от холода и по очереди с часовыми соседних постов караулили не только имущество, но и... приход проверяющих караулы. «И это наши бойцы! — подумала я со вздохом. — Что же им, читать здесь лекцию о караульной службе!» Ограничиваюсь замечанием разводяще-
му, который понимает свою оплошность и заверяет, что этого больше не повторится. Докладываю Расковой о пропавших часовых. Она смеется: «Вы, капитан, хотите, чтобы они сразу стали военными? Это не так просто. И уже серьезно говорит: Надо изучать с ними уставы. Приступим к этому немедленно».
Прошло несколько дней. Наш эшелон медленно продвигался на восток. Часто и подолгу стояли у семафоров и в тупиках. И вот на одной станции мы с Расковой стоим на платформе. Видим, из теплушки выпрыгивают две девушки в военной форме, в руках держат пачки писем. Вот они бросились бежать вдоль платформы, но, увидев нас, остановились и просят разрешения идти к станции. Раскова разрешает, и, взявшись за руки, они бегом мчатся к заветному ящику, только кудри развеваются по ветру. Раскова, довольная, улыбается: «Видите, учеба идет впрок, уже замечают начальство. Но, я вижу, вы чем-то недовольны?» «Не попались бы на глаза военному коменданту станции, — отвечаю я. За нарушение формы придется отвечать. Военнослужащему положено выходить из вагона в головном уборе. Да и с кудрями надо что-то делать. Вместо перманента на многих головах уже пакля». « Наверное, девушкам придется изменить прическу, — говорит Раскова. — Подумайте об этом и составьте проект приказа. — И, улыбаясь, добавляет: — Вас в академии, конечно, не учили писать подобные приказы. Но вы не огорчайтесь. Придется еще решать и не такие вопросы».
Зоя Алексеевна как то вспоминала об одном из первых приказов по полку, который обязывал весь личный состав, коротко постричься. «Пожалуй, говорила она, - ни один приказ не выполнялся так неохотно, как этот. Трудно было молодым девушкам расстаться с косами и локонами. Но командир полка капитан Евдокия Бершанская была непреклонна».
В маленьком городке на Волге, примерно за полгода упорного, напряженного труда, тревог, бессонных ночей был пройден курс учебы, на который в мирное время полагалось три года. Из девушек, многие из которых не имели специального технического образования и военной подготовки, стали готовить техников, механиков, укладчиков парашютов и вооружен-цев. Они обучались технике пилотирования, получали свидетельства пулеметчиков, овладевали двумя - тремя военными специальностями.
По-разному смотрели на новичков-девушек закаленные в воздушных боях мужчины - летчики и механики самолетов. Так как женской эскадрильи приходилось работать в составе мужского полка, вначале не просто складывались отношения. Некоторая часть мужского состава встре-
чала и провожала девушек косыми взглядами, ироническими улыбками, насмешками.
« - Не требуется ли помощь, мадемуазель? - насмешливо-галантно склонялся какой-то механик перед Валей Скачковой, которая безуспешно пыталась подвинтить «неуловимую» гайку.
- Нет, пока не требуется! - холодно отвечала Валя, и от ее злости гайка сразу же становилась послушной».
Однако лед недоверия был сломан очень скоро и просто благодаря вот какому случаю. «Когда над полем взвилась ракета и прозвучало « тревога!», заработали все моторы, предвещавшие незамедлительный взлет. Но одна машина оказалась неподвижной. Насмешник механик, сидя наверху, лихорадочно закручивал пробку бензобака. Нервничая, он никак не попадал в нарезку, а летчик что-то гневно кричал из кабины. Секунда опоздания - и тысячи бомб упадут на город, беззащитными перед лавиной вражеских самолетов останутся наши солдаты в окопах. Секунды решают успех операции. Мгновение - и Шура Эскина на верху самолета, плечом отодвинув механика, быстро завинтила пробку. Проводив машины, механики окружили неудачника и Шуру, весело смеялись, шутили и как-то негласно приняли в свой состав механиков-девушек»
В феврале 1942 года 586-й истребительный авиаполк первым, из сформированных М.М.Расковой женских авиаполков, приступил к боевому дежурству по обороне мостов через Волгу и патрулированию над важными военными объектами Саратова. В апреле 1942 года он начал нести службу в составе 144-й авиадивизии в системе Войск противоздушной обороны страны. К активным боевым действиям полк приступил осенью 1942 года, когда фашисты рвались к Волге. Встав на патрулирование в небе Саратова, полк до февраля 1943 года не допускал ни одного прорыва вражеской авиации, защищал Саратов и важные боевые объекты от фашистских бомбардировщиков, прикрывал город, оборонял железнодорожный мост через Волгу и железнодорожные пути.
Саратовский этап боевой жизни З.А.Мальковой - старшего сержанта технической службы, механика авиационного Первой авиаэскадрильи 586 - го Авиаполка 144-й Авиадивизии ПВО был отмечен правительством годом позже - в 1943 году Приказом N 036 от 22 февраля 1943 г. В нем было записано следующее: «От имени Президиума Верховного Совета Союза ССР за образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество Малькова З.А. награждается Медалью « За боевые заслуги»
В характеристике, данной З.А.Мальковой Секретарем Комсомольского президиума, отмечалось, что она « за время пребывания в полку проявила себя как отличный механик. Отлично знает свое дело. Имеет ряд благодарностей за отличную работу на материальной части. Участница отечественной войны в системе ПВО объектов города Саратова. Обеспечивает бесперебойное обслуживание боевых вылетов на патрулирование своевременной и отличной подготовкой материальной части своего самолета».
10 сентября 1942 года восемь экипажей Первой эскадрильи, в которой служила Зоя Алексеевна Малькова, были отправлены на сталинградский фронт. На новом месте девушки - летчицы и технический состав службы вооружения полка самоотверженно работали с полевых аэродромов, лежавших в заволжской степи. Особенно напряженная пора в жизни полка наступила после того, как немецкие войска подошли к Сталинграду. Фашистское командование бросило на Сталинград крупные силы авиации. Часами не прекращались над городом воздушные бои. Летчицы сопровождали бомбардировщиков и штурмовиков к цели, прикрывали особо важные объекты от налетов вражеской авиации, сменяли друг друга в воздухе не оставляя ни на секунду охраняемые объекты, вели работу по перехвату разведчиков противника, штурмовали наземные войска врага.
Даже ночью, когда полевой аэродром затихал на несколько часов, техники продолжали свою работу. Спали они по два-три часа в сутки, не раздеваясь. Вылет следовал за вылетом лишь с небольшим интервалом, который составлял 5- 6 минут для осмотра, заправки самолета и его подготовки его к вылету. Самолеты вылетали по одному и шли на цель. Каждый экипаж производил по 5 - 6 боевых вылетов в летнее время и 10 - 12 вылетов зимой. Как правило, полет длился около часа. Практически после каждого боевого вылета техническому персоналу приходилось латать дыры в корпусе фанерного самолета, больше походившего на дуршлаг. Здесь от техника Зои Мальковой требовались исключительные умения, четкость и сноровка. Уже к этому времени трудная фронтовая обстановка закалила ее и сделала опытным техником. В ее самолеты безбоязненно садились самые недоверчивые из летчиков и летчиц.
Девушки работали слаженно, помогая друг другу, вспоминала Зоя Алексеевна. Не прекращали работу даже тогда, когда аэродром подвергался бомбежке. «Помню, - говорила она, - после одной бомбежки нас строго отчитал комиссар полка:
- Вы, почему не уходите в убежище? Это что за геройство?
- Да очень далеко от нас бомбоубежище, товарищ комиссар, - отвечали мы смущенно. Да и бомбы-то мелкие».
В письме из Сталинграда от 16 сентября 1942 года Зоя Алексеевна писала подруге Кире Гриневой.
«Милая моя Кирилка! Вот я и на фронте. Сидим под Сталинградом. Начинаю привыкать к военной жизни: к бомбежкам ежечасным, к стогам сена, в которых ночуем вместе с мышами, к житейским неудобствам. Вот уже третий день не умываюсь и не раздеваюсь. Паршиво то, что холодно стало. Но ничего. Приятно, что на фронте. Адреса пока нет, т.к. судьба наша такова, что еще неизвестно, с каким полком будем воевать. Нас ведь
столько ( часть фразы вычеркнута цензором - прим. Савиной А.К.) ......
экипажа вырвали из Энгельса. Остальные там на ПВО. Если останемся здесь с тем полком, к которому нас прикомандировали, то уже через месяц увидимся в Москве...»
Спустя годы после окончания войны, в разговорах и воспоминаниях Зоя Алексеевна признавалась, что забывались уже некоторые события и стирались отдельные подробности, единственное, что хорошо помнилось, - Сталинград. Стоило закрыть глаза, говорила она, и вставало тяжелое дымное черное зловещее облако, которое постоянно висело над городом, блеклое солнце, выжженная степь. В памяти оставался даже специфический запах - смесь дыма, сожженной травы и пороха. С запада, говорила она, все время ветер доносил тучи пепла. Горел Сталинград. Фашисты, с тупой методичностью почти непрерывно бомбили город.
Приближалась суровая сталинградская зима. Наступили первые морозы. Бушевали шквальные ветры, а напряженность воздушных боев не только не снизилась, а даже возросла. В эти дни большую выдержку и стойкость проявляла техник самолета Зоя Малькова. Приходилось ей работать на морозе и пронизывающем ветру, а иногда и спать тут же на аэродроме под открытым небом
Вот как она вспоминала: «Раннее утро. Темно. Сильный ветер сбивает с ног. Сухие снежинки, как иглы, впиваются в лицо. Около самолетов, в ватных брюках и куртках, хлопочут девушки. Меховые шапки надвинуты на самый лоб. Мороз, ветер пронизывает до костей, руки примерзают к ме-таллу.Казалось тогда, что все это сверх человеческих сил и возможностей. В висках стучала одна мысль - не могу больше. Испухшие руки с кровавыми ссадинами прятались в карманы, и крупные слезы катились по щекам. Отступать было некуда. Скоро начинались полеты, а многие самолеты были неисправны. Неладно было с масляной системой, проверялись трубы, за-
тяжные гайки. А когда становилось совсем невмоготу, выжить помогали девушки - подруги и любимые песни, которые снимали усталость и благодаря которым откуда - то снова возвращались силы».
Мужчины - летчики и техники, бок о бок работавшие с девушками, вспоминали об их героизме, стойкости и выносливости, преданности авиационному делу. «Больно было смотреть, - говорили они, - на их красные обмороженные лица, на содранные в кровь руки. Но работали они самоотверженно, и наши самолеты всегда были готовы совершить по 7 - 10 боевых вылетов в сутки».
Несмотря на ежедневный страх потерять своих друзей и близких, а то и лишится собственной жизни, девушки - суровые механики, с обветренными лицами, загрубевшими пальцами, в брюках, оставались девушками. Не теряли бодрость духа, сохраняли радость и умение быть счастливыми.
«В редкие часы отдыха, - как рассказывала Зоя Алексеевна, - забирались под стог сена, и начинались задушевные девичьи разговоры. Мы знали друг о друге все. Мы жили одними чувствами, одними мыслями, одними желаниями».
Беспримерная по мужеству и напряженности битва за Сталинград, длившаяся с июня 1942 года по февраль 1943 года, завершилась изгнанием фашистских захватчиков. Победа в крупнейшей сухопутной битве в истории человечества, которая, наряду со сражением на Курской дуге, стала переломным моментом в ходе боевых действий, была ознаменована учреждением медали «За оборону Сталинграда» Указом Президиума Верховного Совета ССР от 22 декабря 1942 года. Ею награждались все участники обороны Сталинграда, военнослужащие Красной Армии, Военно - Морского Флота и войск НКВД, а также лица из гражданского населения, принимавшие непосредственное участи в обороне. Всего медалью «За оборону Сталинграда» награждено около 760 тысяч человек, в том числе и З.А.Малькова - старший сержант технической службы, механик авиационного Первой авиаэскадрильи 586-го Авиаполка 144-й Авиадивизии ПВО.
После сталинградской битвы, изменившей ход Великой Отечественной Войны, физически и морально уставшая от бесконечных боев и переживаний Зоя Малькова вместе с 586-м женским истребительным полком двинулась дальше на запад. Пунктом дислокации женского полка стал Воронеж, в котором летный и технический состав выполняли важнейшие задания Ставки Верховного Главнокомандования. Они обеспечивали безопасность перебросок наземных войск Степного Фронта. Девушки - летчицы на своих «Яках» продолжали отражать налеты вражеских бомбардировщиков,
уничтожали на земле самолеты, танки, авиацистерны, легковые и грузовые машины, батареи зенитной артиллерии, батальоны живой силы врага и др.
О чрезвычайно сложной ситуации, которая сложилась в Воронеже после освобождения от захватчиков, Зоя Алексеевна писала в письме к подруге от 5 апреля 1943 года.
«Милая моя Кирилка Не ругай меня особенно за мое молчание. Собирались, переезжали, устраивались. Живу теперь на новом месте, в городе, недавно освобожденном от немцев. Осталось от него процентов десять. Разрушено все до основания. И до сих пор, буквально через полчаса, раздаются взрывы - это разминируют город. По аэродрому мы до сих пор ходим только по определенным дорожкам. Так как взлететь в воздух не особенно приятно.
Ну как ты живешь? Как Ваша учеба? Ты меня извини, но я еле-еле пишу, устаем как черти. Работы очень много, вылетов бывает очень много.
Ну, бывай здорова, крепко, крепко целую. Зоя
Привет Оле и Ане.
Что пишет Сашка?
Пиши, Кируша, не считайся письмами, т.к. сейчас писать мне очень некогда».
На третий год непрекращающейся, жесточайшей войны, вырвавшей молодую девушку Зою Малькову из круга семьи, близких и друзей, усилилась тоска по той жизни, которая на тот момент была недосягаемой. В письме из Киева от 17 января 1944 к подруге Зоя Алексеевна писала:
«Дорогая моя Кирилка! Я думала, ты совсем пропала. И вдруг письмо. Прямо не ожидала. Милая, как тут радуешься хоть маленькой весточке . Круглые сутки кругом гремит, шумит война, каждый день какая - нибудь смерть более или менее близкого человека, и маленькая весточка из Москвы, как будто возвращает в другой мир. И так тепло становится от него. Мы все здесь живем надеждой скорой встречи! Без этой надежды, пожалуй, не выдержали бы всех этих тягостей». О психической и физической усталости от войны говорят еще одни слова, обращенные Зоей Алексеевной к институтской подруге: «Э-хе-хе. Жизнь наша военная. Не желаю я тебе ее испытать. И пусть она тебе и во сне не снится».
Киевский этап в боевой жизни Зои Алексеевны Мальковой, оборонявшей в составе истребительного полка переправу через Днепр, связан с очень
печальным для нее событием - гибелью в октябре 1943 года на Лютежском плацдарме, накануне освобождения Киева (6 ноября 1943 года) младшего брата, восемнадцатилетнего Юрия. Узнав из письма от родителей о гибели брата, выпускника уральского артиллерийского училища, лейтенанта, командира взвода реактивных минометов «Катюша», старшая сестра в декабре 1943 года пешком отправилась на поиски его могилы. Молодой боец Юрий Мальков был похоронен в братской могиле в селе Лютеж, в 18 км севернее Киева. За захоронением ухаживали местные жители и учащиеся лютежской школы.
Подводя итог боевому пути Зои Алексеевны Мальковой в составе 586 -го женского авиационного полка истребителей, важно отметить, что полк, прошедший путь от Волги до Дуная, несмотря на свой исключительно женский состав, нисколько не уступал мужским боевым подразделениям. О годах, проведенных на войне, рассказывает фильм «Тревожное счастье мое» (1969 г). Уникальные кадры того времени точно передавали атмосферу военных действий. Бесстрашные летчицы, участницы воздушных сражений и разведывательных вылетов, а также их подруги механики самолета вспоминают свою боевую работу, подвиги тех, кто пал смертью храбрых, но остался в памяти однополчан и на лентах военной кинохроники.
О героических боевых подвигах во время ВОВ девушек - летчиц 586-го женского полка истребителей написано достаточно много. Многим россиянам хорошо известны их имена и знакомы лица по военным фотографиям того жестокого времени. Но важно знать, что боевые победы летчиц не были бы возможны без надежного «тыла», представляемого технической службой вооружения полка, которая несла огромную ответственность за техническое состояние самолетов, за успех вылетов и возвращений. От слаженных действий измотанных войной девушек-техников, их душевной теплоты, моральной поддержки подруг-летчиц, уходящих в очередной бой, который для некоторых из них оказывался последним, в значительной степени зависел успех военной операции. Боевые победы достигались совместно летчиками и техниками самолета, которые своим самоотверженным трудом, верно служили общему делу, разделяя радости и трудности боевых будней.
Закончилась война. Многие из девушек авиаторов и механиков вновь вернулись в институты, успешно закончили их и начали мирно плодотворно трудиться. Зоя Алексеевна Малькова не стала продолжать обучение в авиационном институте. Ее призванием стала педагогика - наука о воспитании человека. И этот поворот в ее жизненных ориентирах был отнюдь не
случайным. Она собственными глазами видела обездоленное войной детство и не могла оказаться в стороне от очередной всенародной битвы за будущее страны.
Нет смысла повторять стандартную биографическую справку и еще раз говорить о том, что сказано о ней в разных педагогических энциклопедиях и справочниках. Гораздо важнее то, что сделала Зоя Алексеевна в педагогической науке не только для развития сравнительной педагогики, но и для укрепления международных научных связей.
На протяжении многих десятилетий объектом исследований Зои Алексеевны Мальковой была педагогическая мысль и образование в США. И если на первые ее работы, выходившие в 50-60-е годы ХХ столетия, влияние оказывало идеологическое противостояние двух общественно - политических систем, то с середины 80-х годов внимание лидера советской компаративистики переключается на объективный,взвешенный всесторонний критический сопоставительный анализ позитивных и негативных аспектов мирового педагогического опыта, развития отечественного образования и школы западных стран и прежде всего - США.
Личные исследования З.А.Мальковой и результаты исследований коллектива компаративистов, которым она руководила в Институте теории и истории педагогики с середины 60-х до середины 90-х годов прошлого столетия, повлияли на то, что сравнительная педагогика из маловостребо-ванной научной области превратилась в одну из ведущих и признанных областей общей педагогики. Научные работы и информационные материалы научного коллектива, который в течение нескольких десятилетий формировался как научная школа в области сравнительной педагогики, способствовали ликвидации «белых пятен» в мировом педагогическом пространстве. В поле зрения компаративистов всегда находились проблемы глобального и национального в развитии мирового образования, стратегии развития образовательной политики в зарубежных странах, состояние, закономерности и основные тенденции развития педагогической теории и практики образования в современном мире, выявлялись позитивные и негативные аспекты международного педагогического опыта.
Выполняемые под научным руководством З.А.Мальковой международные исследовательские проекты, которые раскрывали особенности образовательной политики, проводимой государствами зарубежных стран. многочисленные визиты в зарубежные страны , прежде всего в США, способствовали укреплению международного сотрудничества с ведущими зарубежными компаративистами. Ее научная и организационная де-
ятельность получила международное признание. С 1986 года она была членом Исполкома Международного конгресса обществ сравнительной педагогики; почетным членом международного педагогического общества Фи Дельта Каппа, Американской ассоциации преподавателей педагогики, членом европейского общества сравнительной педагогики, почетным доктором Королевского учительского колледжа (Великобритания).
На Родине Зоя Алексеевна Малькова награждена правительственными орденами и медалями. За достигнутые трудовые успехи и многолетнюю плодотворную работу была награждена орденом Почета ( Указ Президента РФ от 20 марта 2003 года ). За цикл монографических исследований «Роль и функции сравнительной педагогики в развитии и повышении эффективности отечественного образования» Зое Алексеевне Мальковой в соавторстве с Б.Л. Вульфсоном была присуждена премия президента Российской Федерации в области образования в 1999 г.
А.К. Савина
