CC BY
215
11.5. ЗНАКОВЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ, ПРОБЕЛЫ И «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ» В УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ОХРАНЕ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ
Морозов Алексей Иванович, к.ю.н., доцент. Должность: заведующий кафедрой организации работы с молодежью. Место работы: Институт управления Оренбургского государственного аграрного университета. E-mail: almor78@mail.ru
Аннотация: В статье поднимаются вопросы системности в установлении уголовной ответственности за преступления против несовершеннолетних, анализируются и критикуются отдельные знаковые корректировки и изменения уголовного законодательства. По итогам анализа делаются рекомендации по совершенствованию действующего уголовного законодательства и предложения о возможных изменениях при его комплексном реформировании.
Ключевые слова: юриспруденция, уголовное право, возраст, закон, системность, охрана, несовершеннолетние.
SIGNIFICANT CHANGES, GAPS AND “BLACK HOLES" IN CRIMINOLOGICAL SECURITY OF UNDERAGES
Morozov Alexey Ivanovich, PhD at law, associate professor. Position: head of «Youth working management» chair. Place of employment: Institute of management Orenburg State Agrarian University. E-mail: almor78@mail.ru
Annotation: The questions of system in penal liability establishment for crimes against underages are raised in the article. Separate sign updates and amendment in penal law are analysed and criticized. Recommendations according to acting penal law improvement and proposals connecting with possible changes on its complex reform are given as a result of analysis.
Keywords: jurisprudence, penal law, age, law, system, custody, underages.
При подготовке настоящей статьи мы методологически исходим из признания наличия самостоятельного уголовно-правового института норм о преступлениях против несовершеннолетних1, призванного отражать и определять уголовно-правовую политику охраны представителей молодого поколения.
Известно, что действующий Уголовный кодекс РФ, неоднократно подвергался изменениям и корректировкам, в том числе очень существенным. По данным С.В.Векленко за 12 лет действия УК РФ в него около 60 раз вносились изменения (свыше 700). Причем большей частью в сторону установления или усиления уголовной ответственности2. Внесение изменений продолжается, а количество рассмотренных и отклоненных законопроектов превышает данные цифры в разы. По нашим подсчетам (на основе данных правовой системы КонсультантПлюс), с 1997 года в Государственной Думе РФ были предложены в порядке за-
1 Здесь концептуально мы солидаризируемся с Ю.Е. Пудовоч-
киным. См.: Пудовочкин Ю.Е. Уголовно-правовые и криминологи-
ческие проблемы предупреждения преступлений против несо-
вершеннолетних: дисс. ... докт. юрид. наук. М. 2005. С.65.
Векленко С.В. О необходимости оптимизации уголовно-
правового воздействия на преступность / Категория «цель» в уголовном, уголовно-исполнительном праве и криминологии: мате-
риалы VI Российского конгресса уголовного права, состоявшегося 28-29 мая 2009 г. М.: Проспект, 2009. С.40.
конодательной инициативы и рассмотрены около 300 законопроектов о корректировке правового статуса несовершеннолетних в уголовном законе. Точный подсчет статей, которые предлагалось скорректировать, привести достаточно сложно. Можно констатировать, что фактически скорректированы (в сравнении с первоначальной редакцией) были практически все нормы уголовного закона, специально охраняющие несовершеннолетних, и большинство норм, предусматривающих особую защиту (на уроне квалифицированных составов), существенным образом была скорректирована их система.
Рассмотрим отдельные важные, неоднозначные или ставящие ряд принципиальных вопросов корректировки УК РФ.
1. Известным Федеральным законом от 08.12.2003 № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» в структуру УК была включена статья 228.1 «Незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов».
С нашей точки зрения, она представляла собой пример слабой технико-юридической проработки законопроектов либо свидетельствовала о «политической» неопределенности законодателей в вопросе о возрасте уголовной ответственности. Так, в п. «в» части 2 данной статьи был установлен возраст субъекта в 18 лет, а в частях 1 и 3 возраст субъекта не оговаривался. Выходило что, например, за сбыт наркотиков взрослым к ответственности могло быть привлечено лицо, достигшее 16 лет (общий субъект), за сбыт несовершеннолетнему в возрасте 14-18 лет - достигший 18 лет, а за сбыт малолетнему (до 14 лет) - опять лицо, достигшее 16 лет. Такой подход представлялся непоследовательным. В 2009 году статья была скорректирована (в соотв. с ФЗ от 27.07.2009 N 215-ФЗ): теперь только в части третьей предусмотрено единое квалифицирующее обстоятельство «лицом, достигшим восемнадцатилетнего возраста, в отношении несовершеннолетнего». Сегодня за сбыт наркотиков совершеннолетним, виновный понесет ответственность с 16 лет, а всем несовершеннолетним с 18 лет. Непонятны мотивы такого решения: чем сбыт наркотиков ребенку отличается от сбыта взрослым, разве нужна более высокая степень зрелости или осознанности действии, или деяние характеризуется как менее общественно опасное? Если признать данное решение осознанным шагом законодателя, то возникает вопрос: почему аналогичным образом (в зависимости от возраста вовлекателя) не дифференцирована ответственность, например в ст. 230 УК РФ? Логика подсказывает, что для всех частей данной статьи возраст субъекта должен быть един - или 16, или 18 лет.
Проблема видится шире, «системнее». К уголовной ответственности за совершение некоторых преступлений, «специальным» потерпевшим от которых выступает несовершеннолетний, может быть привлечен виновный, достигший возраста 14 лет (соответствующие части статей 126, 131, 132, 206 УК), за некоторые - с 18 лет (статьи 134, 135, 150, 151, ч. 3 ст. 228.1, 242.1 УК), за большинство остальных - с 16 лет. На сегодняшний день остается неясно, почему, например, за вовлечение несовершеннолетнего в систематическое употребление спиртных напитков и одурманивающих веществ (ст.151 УК) к ответственности может быть
привлечено только лицо, достигшее возраста 18 лет3, также и за сбыт несовершеннолетнему наркотиков (ч.3 ст.228.1 УК), а за склонение несовершеннолетнего к употреблению наркотических средств и психотропных веществ (ч.3 ст.230 УК) - с 16 лет.
3. Размышляя далее можно обратить внимание на несистемное использование в уголовном законодательстве квалифицирующих (в т.ч. особо) признаков, связанных с возрастом потерпевших. В литературе отмечается, что позиция законодателя по установлению повышенной ответственности за некоторые преступления, потерпевшим от которых может быть несовершеннолетний, не всегда последовательна4. В теории предлагалось добавить указанный квалифицирующий признак, как в состав убийства, так и еще в целый ряд составов5. Высказывались рекомендации по дополнению ч.2 ст.105 УК квалифицирующим признаком «в отношении заведомо малолетнего», а ст. 120, 111, 112 -«заведомо несовершеннолетнего»6, ст. 115 УК и 116 УК квалифицирующим признаком - «в отношении несо-вершеннолетнего»7 и т.д. Статьи 105, 111, 112 УК в 2009 году были дополнены квалифицирующим признаком, но только «в отношении малолетнего» (ФЗ от 27.07.2009 №215 ФЗ).
Теперь ситуация следующая. В некоторых нормах в квалифицированных составах ответственность дифференцируется в зависимости от несовершеннолетнего (в понимании от 14 до 18 лет) и дополнительно малолетнего возраста (в ст.ст. 131, 132, 242.1, 135, 134, УК, в двух последних еще и от двенадцатилетнего), а в некоторых почему-то только несовершеннолетнего (в понимании от рождения до 18 лет, в ст.ст.117, 126, 121, 122, 126, 127, 127.1, 127.2, 150, 151, 228.1, 230, 240 УК), в некоторых только малолетнего (105, 111, 112 УК). Представляется, что ситуация нуждается в серьезном осмыслении и поиске некоторого знаменателя.
Возникает следующий вопрос. Термины «несовершеннолетние» и «дети» традиционно означают лиц до достижения ими 18 лет (ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в РФ» и «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних») и являются синонимами.
Однако в ч.1 ст.87 главы 20 УК «Особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» приводится норма-дефиниция, так раскрывающая понятие «несовершеннолетний»: «Несовершеннолетними признаются лица, которым ко времени совершения преступления исполнилось четырнадцать, но не исполнилось восемнадцати лет». Таким образом, буквальное толкование понятия «несовершеннолетний», закрепленного в ч.1 ст.87 УК, необоснованно сужает его реальное содержание, поскольку исключает детей, не достигших четырнадцатилетнего возраста
3 В 2003 году справедливо декриминализированы случаи вовлечения несовершеннолетних в совершение антиобщественных действий лицами в возрасте от 16 до 18 лет (ФЗ №162-ФЗ от 8 декабря 2003 года).
4 См.: Ювенальное право: учебник для вузов / под ред. А.В. За-ряева, В.Д. Малкова. М.: ЗАО Юстицинформ, 2005. С. 169-170.
5 См.: Туктарова Н.И. Уголовно-правовая охрана несовершеннолетних: дисс. ...канд. юр. наук. Саратов, 2000.С. 9
6 См.: Насильственная преступность / под ред. В.Н. Кудрявцева и А.В. Наумова. М.: «Спарк», 1997. С.108-109, 112-113.
7 Зиядова Д.З. Преступность учащихся общеобразовательных учреждений и проблемы ее предупреждения. М.: Юрист, 2005. С.252; См. также: Путилов П.Н. Нормальное развитие несовершеннолетних как объект уголовно правовой охраны: дисс. .канд. юрид. наук. Омск, 1999.
(малолетних). В нормах же Особенной части УК РФ понятием «несовершеннолетний» охватываются и лица, не достигшие нижнего предела, обозначенного в ч.1 ст.87 УК. Так, например, В.С.Комиссаров правильно указывает, что статьей 150 УК РФ охватывается вовлечение не только несовершеннолетних, но и лиц, не достигших возраста уголовной ответственности8. Однако на практике встречаются ситуации, когда термин несовершеннолетний, при применении норм Особенной части УК, толкуется в «узком» понимании. Причина в том, что один и то же термин не может и не должен иметь различное содержание применительно к положениям двух частей (Общей и Особенной) одного закона, да и в рамках правовой системы это нецелесообразно. Д.А.Керимов верно отмечает, что необходима унификация, стандартизация, строгое единство юридической терминологии, используемой в законах9. Здесь же следует отметить, что в действующем УК РФ для обозначения лиц в возрасте до 14 лет используется как термин «малолетний» (ст.ст. 61, 63, 125, 245 УК), так и «не достигший четырнадцатилетнего возраста» (131, 132 и др.). В этом с точки зрения юридической техники нет необходимости.
Исходя из изложенного, представляется целесообразным закрепить в уголовном законе следующие разъяснения терминов «несовершеннолетний» и «малолетний», причем безотносительно к тому, выступают ли они виновными или потерпевшими при совершении преступления. Под малолетним понимается лицо, которое на день совершения общественно опасного деяния не достигло возраста четырнадцати лет. Под несовершеннолетним понимается лицо, которое на день совершения преступления не достигло возраста восемнадцати лет. Подобное сделано, например, в пунктах 7 и 8 ст.4 УК Республики Беларусь10. При толковании статей Особенной части УК, где предусмотрены квалифицированные и одновременно особо квалифицированные составы по признакам несовершеннолетия и малолетия (недостижения 14 лет) потерпевшего, следует исходить из классического правила о том, что при наличии более общей нормы (с признаком несовершеннолетия) и специальной нормы (с признаком малолетства потерпевшего) применяется специальная. При применении статей Общей части УК термин «несовершеннолетний» следует толковать, традиционно учитывая нижние границы возраста уголовно-правовой деликтоспособности.
В целях единообразного и точного применения понятий, используемых в уголовном законе, представляется необходимым включить в УК РФ норму, содержащую толкование и разъяснение уголовно-правовых терминов. Такой подход известен, например, уголовно-процессуальному законодательству РФ, и уголовному законодательству Республики Беларусь (ст.4 «Разъяснение отдельных терминов Уголовного кодек-са»11 и имеет поддержку в литературе12.
8 См.: Курс уголовного права. Общая часть. Том 1: Учение о преступлении: учебник для вузов / под ред. д.ю.н. профессора Н.Ф.Кузнецовой и к.ю.н. доцента И.М.Тяжковой. М.: «ЗЕРЦАЛО», 1999. С. 400-401.
9 Керимов Д.А. Законодательная техника. Научно-методическое и учебное пособие. - М.: Изд. НОРМА, 2000. - С.63.
10 Уголовный кодекс Республики Беларусь / Вступ. ст. А.И. Лу-кашева, Э.А.Саркисовой. 2-е изд., испр. и доп. Мн.: Тесей, 2001. С.47.
11 Уголовный кодекс Республики Беларусь. Указ. издание. С.45-47.
12 См., например: Босхолов С.С. Основы уголовной политики: конституционный, криминологический, уголовно-правовой и ин-
4. Следующая проблема касается формулировки признаков субъективной стороны преступлений. Прежде всего, это касается употребления (ст.ст. 126, 127.1, 127.2, 134, 135, 240, 241 УК и др.) или неупотребления (ст.ст.150, 151, 242.1, 228.1, 131, 132, 230, 359 УК) термина «заведомость» при характеристике степени знания виновного о несовершеннолетии потерпевшего. Нет указания на заведомость в новых редакциях статей 105, 111 и 112 УК, в квалифицированных составах которых указывается просто «в отношении малолетнего». В статьях 131 и 132 УК термин «заведомость» также не употребляется, а в статьях 134 и 135 - употребляется во всех частях. Это приводит к противоречивым трактовкам в учебной и научной литературе, иногда к неоднозначным решениям на практике. Здесь следует отметить, что некоторые авторы пишут о необходимости указания в законе на «заведомость» знания о возрасте несовершеннолетнего потерпевшего, например, в статьях 150 и 151 УК13. Другие, например, Т.М.Чапурко, считают, что указание на «заведомость» необходимо исключить из всех статей где речь идет о несовершеннолетии по-терпевшего14.
Во избежание ошибок и разногласий считаем целесообразным исключить признак «заведомость» из диспозиций указанных норм, все они предусматривают умышленные деяния и дополнительные требования к «степени» осознанности одного из обязательных объективных признаков состава излишни, усложняют правоприменение и порой позволяют виновным избегать справедливой ответственности. Подчеркнем, что в умышленных преступлениях, тем более совершаемых с прямым умыслом, осознание признаков объекта и объективной стороны и так обязательно. Известный ученый Б.С.Никифоров представил схему вариантов представлений субъекта о признаках объективной стороны, свойственных осознанным деяниям: «не исключен» - «возможен» - «вероятен» - «неизбежен»15. Считаем, что возможно применять ее и при оценке знания взрослого относительно возраста несовершеннолетнего потерпевшего. Уместно здесь привести пример из зарубежного опыта. Так, в УК Швеции в главе 6, посвященной половым преступлениям, в ст. 11 используется следующая формулировка «Уголовная ответственность, установленная в настоящей Главе, за деяние, совершенное в отношении кого-либо моложе указанного возраста, наступает и когда лицо не осознавало, но имело разумное основание полагать, что другое лицо не достигло такого возраста»16.
5. Федеральным законом «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия экстремизму» от 24.04.07 №211-ФЗ в ст.150 УК «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления» в часть четвертую после слов «особо тяжкого преступления» внесено дополнение «а также в совершение
формационный аспекты. Изд. 2-е., прераб. М.: АО «Центр ЮрИн-фоР». 2004. С.139.
13 См.: Кладков А., Суспицина Т. Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления и иных антиобщественных действий (ст. 150, 151 УК) // «Уголовное право». №3. 2002.С.27.
14 Чапурко Т.М. Уголовно-правовые средства предупреждения преступлений несовершеннолетних: дисс. . канд. юр. наук. М. 1998. С.82-85.
15 См.: Никифоров Б.С. Об умысле по действующему уголовному законодательству // Советское уголовное право. 1971. №3. С. 16.
16 Уголовный кодекс Швеции / Науч. ред. Н.Ф. Кузнецова и С.С.
Беляев. Перевод С.С. Беляева и А.С. Михлина. М.: МГУ, 2000. 27.
преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы». Отметим, что в данном дополнении отсутствует указание на категорию преступлений, в которые вовлекается несовершеннолетний. Получается, что вовлечение несовершеннолетнего, например, в оскорбление или клевету (ст. 129, 130 УК, преступления небольшой, реже средней тяжести) по указанным выше мотивам должно наказываться, так же, как и вовлечение в убийство или другие самые тяжкие преступления. Отметим, что в приведенном нами примере санкция части 4 ст. 150 УК (от 5 до 8 лет лишения свободы) явно не отражает степени общественной опасности деяния. К тому же она может быть в разы, на порядок строже санкций за преступления, в которые может вовлекаться несовершеннолетний по указанным мотивам. Данная норма является чрезмерно репрессивной, действующей «неразборчиво», одинаково карающей за деяния различной общественной опасности, «абсолютизируя» значение только одного из признаков субъективной стороны состава преступления.
С нашей точки зрения, в таком дополнении не было никакой необходимости (за исключением, возможно, политико-идеологической, что представляется сомнительным), санкции ст. 150 УК и прежде позволяли, в зависимости от обстоятельств дела, назначать достаточно строгое наказание виновным. Нацелены нововведения прежде всего на представителей молодого поколения, фактически сверстников вовлекаемых несовершеннолетних, представителей молодежных радикальных политических движений. Эффективно ли, с позиций общегосударственной молодежной политики, «росчерком пера» превращать их в опасных преступников? Очевидно, что нужны совершенно иные формы работы и воздействия. Считаем из ч.4 ст.150 УК РФ слова «а также в совершение преступления по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы» нужно исключить.
Следует также отметить, что у ст.150 УК РФ появился конкурент - это статья 205.1 «Содействие террористической деятельности» (ранее «Вовлечение в совершение преступлений террористического характера или иное содействие их совершению», впервые введена ФЗ от 24 июля 2002 г. № 103 ФЗ). Здесь сделаем важное наблюдение: в отношении лица, совершившего деяние, предусмотренное в ст. 205.1 УК в отношении несовершеннолетнего, а затем способствовавшему предотвращению либо пресечению преступления, которому оно содействовало, «не сработает» в полной мере п.2 Примечания к данной статье, так как в любом случае в его действиях содержится состав преступления, предусмотренного в ч.4 ст. 150 УК РФ, с чуть менее строгой санкцией.
Обратим внимание, что в диспозиции ст. 205.1 УК РФ используется формулировка «Склонение, вербовка или иное вовлечение лица.». Нам это говорит о том, что законодатель фактически поставил знак равенства между терминами «склонение» и «вовлечение», точнее, признав склонение формой вовлечения. О соотношении данных терминов мы высказывались ранее17
17 См.: Морозов А.И. Уголовная ответственность за вовлечение несовершеннолетних в совершение деяний, угрожающих их нормальному развитию: автореф. дисс. .канд. юрид. наук. М., 2003. 23 с.
применительно к ст. 150, 151 и 230 УК РФ. Вновь предлагаем унифицировать терминологию, так как наличие двух терминов, означающих фактически одно и то же, нежелательное явление в законодательных актах, путает правоприменителя. В.Н.Кудрявцев писал о том, что «подчас в законодательстве употребляются
омонимы и синонимы, в которых нет большой нуж-
18
ды» . В русском языке слова «вовлечение» и «склонение» трактуются идентично. Зачастую эти термины прямо признаются синонимами, определяются посредством друг друга. Например, «вовлечь - склонить к чему-либо, побудить кого-либо к участию в какой-нибудь деятельности»19.
Именно так определено вовлечение в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 1 февраля 2011 г. № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних»: «под вовлечением несовершеннолетнего в совершение преступления или совершение антиобщественных действий следует понимать действия взрослого лица, направленные на возбуждение желания совершить преступление или антиобщественные действия. Действия взрослого лица могут выражаться как в форме обещаний, обмана и угроз, так и в форме предложения совершить преступление или антиобщественные действия, разжигания чувства зависти, мести и иных действий». Таким образом, поиск различного толкования терминов «склонение» и «вовлечение» утрачивает всякий смысл - и склонение, и вовлечение состоят в действиях, направленных на возбуждение у другого лица желания что-то совершить, чем-то активно заинтересоваться, побудить к чему либо. Следовательно отпадает и необходимость в двух терминах для обозначения одних и тех же действий. Унифицировано должен быть решен и неоднозначный вопрос о моменте окончании преступлений, подразумевающих вовлекательские действия.
6. Один из важнейших вопросов, который поставлен сделанными после принятия УК изменениями, это вопрос о системном построении Особенной части УК по объекту, а именно о наличии (признании наличия) самостоятельного объекта, обозначенного законодателем для главы 20 УК как «Преступления против семьи и несовершеннолетних». Вместо того чтобы наращивать охранительный потенциал данной главы и следовать за волей разработчиков УК и вопреки мнению многих ученых, в последние годы данный нормативный комплекс систематически «размывался», это, с нашей точки зрения, выразилось в следующем.
Ряд составов преступлений против несовершеннолетних из названной главы выведены. Так, в соответствии с ФЗ №162-ФЗ от 8 декабря 2003 г. из нее были исключены два состава преступления против детей. Это вовлечение несовершеннолетнего в занятие проституцией (в пользу ст. 240 УК «Вовлечение в занятие проституцией»). Аналогично из главы 20 УК была полностью исключена статья 152 «Торговля несовершеннолетними»20. Новые нормы, имеющие объектом ох-
18 Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. 2-е изд., перераб. и дополн. М.: «Юрист», 2001. С.72.
19 Толковый словарь русского языка: пособие для учащихся / под ред. Ф.П. Филина. М.: Просвещение, 1981. С. 56.
20 Вместе с этим в УК была введена новая статья 127.1 «Тор-
говля людьми»: изначальная формулировка диспозиции, которой оказалась неудачной, т.к. указывалась специальная обязательная цель - «эксплуатация». Таким образом, акты купли-продажи
раны нормальное развитие несовершеннолетних, в главу 20 УК не включаются (например, статья 242.1 «Изготовление и оборот материалов или предметов с порнографическими изображениями несовершеннолетних»).
Глава 20 УК и соответствующий объект уголовноправовой охраны так и не смогли «завоевать авторитет». Возникает вопрос: есть ли такой объект как «нормальное развитие (или интересы) несовершеннолетних»? Нужен ли он, и как соотносится с другими охраняемыми благами? Что первично, а что вторично: интересы ребенка или здоровье населения и общественная нравственность? Где должна располагаться норма, оберегающая несовершеннолетних от втягивания в порноиндустрию (ст.242.1 УК)? Представляется, что ситуация предопределена следующим: уголовное законодательство воспринимается вне государственной политики в интересах детей и вне государственной молодежной политики, которые первичны и должны предопределять общегосударственные подходы к новому поколению, в том числе и уголовно-правовые институты.
Представляется, что у уголовно-правовой политики в отношении несовершеннолетних два возможных вектора - либо развитие главы 20 УК, либо вообще отказ от нее в пользу формирования статей с квалифицирующими признаками и полного отказа от понимания нормального развития несовершеннолетних в качестве самостоятельного объекта уголовно-правовой охраны. На сегодняшний день ситуация характеризуется неопределенностью, незавершенностью, непоследовательностью законодательных решений.
Конечно же, не только расположение нормы в Особенной части УК реально определяет интенсивность правовой защиты соответствующих общественных отношений, а ее содержание, мера ответственности за содеянное и многое другое, включая и качество практики правоприменения. Все же очевидна связь технико-юридического совершенства уголовного закона и эффективности его практического применения. «Размытые» по главам УК, нормы, устанавливающие повышенную (в квалифицированных составах) ответственность за преступления против несовершеннолетних сложно согласуются в единый институт или систему охраны детей, имеют целый ряд проблем и противоречий, как это показано выше.
Частью системы уголовно-правовой охраны несовершеннолетних служат положения Общей части УК, посвященные индивидуализации наказания . В соответствии с пунктом «з» ч.1 ст.63 УК обстоятельством, отягчающим наказание, является «совершение преступления в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, а также в отношении малолетнего, другого беззащитного или беспомощного лица либо лица, находящегося в зависимости от виновного». В литературе высказываются обоснованные предложения о необходимости распространения данного пункта в целом на несовер-шеннолетних21. С этим можно согласиться. Принятие такого решения может позволить решить вопрос об
детей без данной цели были фактически декриминализированы. Данный пробел был устранен только в 2008 году (ФЗ «О внесении изменений в статью 127.1 Уголовного кодекса Российской Федерации от 25.11.2008 N 218-ФЗ).
21 См.: Ювенальное право: учебник для вузов. С.172; Туктаро-ва И.Н. Указ. работа. С.7; Макаров А.В. Уголовная ответственность за нарушение прав несовершеннолетних: автореф. дисс. ... канд. юр наук. М., 2001. С.10.
учете данного обстоятельства по широкому кругу преступлений, предусмотренных в Особенной части УК, без введения квалифицирующих обстоятельств в конструкцию норм.
В качестве модели (идеи) можно предложить следующий вариант построения УК РФ в перспективе: нормы уголовного закона, предусматривающие ответственность за преступления против несовершеннолетних должны быть сконцентрированы в специализированной главе (над их кругом необходимо думать коллегиально) и иметь специфический набор квалифицирующих признаков, а также единый возраст субъекта преступления. В остальных следует отказаться от квалифицированных составов, в зависимости от возраста потерпевших. В Общей части УК (за «скобками» норм Особенной части) должны быть предусмотрены отягчающие наказание обстоятельства за умышленные преступные деяния, совершенные в отношении несовершеннолетних и малолетних, а также правила их обязательного влияния на наказание. Понимаем, что такое предложение может быть реализовано только при комплексном и системном реформировании уголовного закона.
Нам видится, что следует рассмотреть вопрос о переносе в главу 20 УК норм, предусматривающих ответственность за склонение несовершеннолетних к потреблению психоактивных веществ, сбыт им таких веществ (наркотиков и др.), в деятельность, связанную с изготовлением и оборотом порнографических материалов или предметов, использование детского, в т.ч. рабского труда, а также следует выделить и установить более строгую ответственность за вовлечение несовершеннолетних в деятельность объединений, посягающих на личность и права граждан (сект и прочее). И, конечно, в главу 20 УК должна быть возвращена норма о торговле несовершеннолетними, по этому поводу в литературе уже высказаны веские мнения22, а также норма о вовлечении несовершеннолетних в проституцию.
В противном случае целесообразность существования данного нормативного комплекса может быть поставлена под сомнение. Как отмечает А.Э.Жалинский, уголовное право символизирует фактом своего существования определенную степень ценности некоторых социальных благ23 - это его символическая составляющая. Так и наличие отдельной главы УК символизирует, с нашей точки зрения, наличие уголовноправового института и специального направления уголовно-правовой политики. С этой точки зрения, в перспективе будет целесообразно и в названии главы 20 УК «перенести акцент» с семьи на несовершеннолетних т.к. ее нормы преимущественно направлены на охрану интересов детей.
Позволим себе высказать идею, безусловно, небесспорную и нуждающуюся в дополнительном обсуждении и критике. Представляется, что большинство из представленных предложений по систематизации уголовно-правовой защиты интересов несовершеннолетних от преступных посягательств можно реализовать,
22 Завидов Б.Д. Отсутствие в УК РФ специфической уголовной нормы за торговлю несовершеннолетними - пробел уголовного права России (комментарий действующего уголовного законодательства) // КонсультантПлюс. См. также: Серебренникова А.В. Категория «цель» в преступлениях, связанных с торговлей людьми, по УК Германии / Категория «цель» в уголовном, уголовноисполнительном праве и криминологии. С.156-157.
23 См.: Жалинский А.Э. Уголовное право в ожидании перемен: теоретико-инструментальный анализ. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2009. С.47.
сформулировав три относительно новые статьи в главе 20 УК, в которых могла бы устанавливаться дифференцированная ответственность за вовлечение несовершеннолетних в:
- совершение преступлений (втягивание несовершеннолетнего во все запрещенные УК виды деятельности);
- употребление психоактивных веществ (алкоголь, наркотики, психотропные и одурманивающие вещества);
- совершение антиобщественных действий (проституция, порноиндустрия, бродяжничество, попрошайничество, деятельность организаций, посягающих на личность и права граждан, запрещенные формы труда, включая рабский труд).
Разрешение проблем, на которые обращено внимание выше, нахождение общих знаменателей должно послужить технико-юридическому совершенствованию российского уголовного закона, оптимизации защиты интересов несовершеннолетних, явиться вехой в становлении современной уголовно-правовой политики в отношении несовершеннолетних и молодежи, а также послужить созданию прочной, системной материально-правовой основы эффективной профилактической работы и становлению ювенальной юстиции.
Список литературы:
Уголовный кодекс Российской Федерации от
13.06.1996 N бЗ-ФЗ (принят ГД ФС РФ 24.05.1996) (ред. от 04.05.2011). СпС КонсультантПлюс.
Уголовный кодекс Швеции / Науч. ред. Н.Ф. Кузнецова и С.С. Беляев. Перевод С.С. Беляева и А.С. Михли-на - М.: МГУ, 2000.
Уголовный кодекс Республики Беларусь / Вступ. ст. А.И. Лукашева, Э.А.Саркисовой. 2-е изд., испр. и доп. Мн.: Тесей, 2001.
Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. 2-е изд., перераб. и дополн. М.: «Юрист», 2001.
Зиядова Д.З. Преступность учащихся общеобразовательных учреждений и проблемы ее предупреждения. М.: Юрист, 2005.
Жалинский А.Э. Уголовное право в ожидании перемен: теоретико-инструментальный анализ. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект,
Ювенальное право: учебник для вузов / под ред. А.В. Заряева, В.Д. Малкова. М.: ЗАО Юстицинформ, 2005.
Literature list:
Criminal code of the Russian Federation from
13.06.1996 N 63-FL (was passed by SD FA RF 24.05.1996) (edit. from 04.05.2011). RLS Konsultant Plus.
Criminal code of Sweden / Scient. Editor N.F.Kuznetsova and S.S.Belyayev. Translation of S.S.Belyayev and A.S.Mihlin - M.: MSU, 2000.
Repubic of Belarus Criminal code / Introd. art. of A.I.Lukashov, E.A.Sarkisova. the 2 edition, chang. and suppl. Mn.: Tesey, 2001.
Zhalinskiy A.E. Penal law pending changes: theoretical-instrumental analysis. the 2 edition, chang. and suppl. M.: Prospect, 2009.
Ziyadova D.Z. Comprehensive school students' criminality and its prevention problems. M.: Yurist, 2005.
Kudryavtsev V.N. General theory of crime qualification. the 2 edition, chang. and suppl. Mn.: «Yurist», 2001.
Juvenile law: university manual / edited by A.V. Zaryayev, V.D.Malkov. M.: СС Yustitsinform, 2005.
