CC BY
191
10. Мицкевич, A.B. Некоторые вопросы учения о субъективных правах [Текст] / A.B. Мицкевич // Правоведение. — 1958. — № 1.
11. Мицкевич, A.B. Правовые отношения в советском обществе. Общая теория советского права [Текст] / A.B. Мицкевич. — М., 1966. — 389 с.
12. Пиголкин, A.C. Нормы советского социалистического права и их структура [Текст] / A.C. Пиголкин // Вопросы общей теории советского права. — М., 1960.
13. Рафиева, Л.К. Честь и достоинство как правовые категории [Текст] / Л.К. Рафиева // Правоведение. — 1996. — № 2.
14. Рахмилович, В.А. О достижениях и просчетах нового Гражданского кодекса Российской Федерации [Текст] / В.А. Рахмилович // Государство и право. — 1996. — № 4.
15. Гражданский кодекс Российской Федерации (Часть 1) [Текст]: [принят Гос. думой 21.10.1994 г.]// Собрание законодательства Российской Федерации. - 1994. - № 32. - Ст. 3301.
УДК 347.1
АЛ. Тебряев
ЗНАЧЕНИЕ ИНСТИТУТА ПРАВОПРЕЕМСТВА В РОССИЙСКОМ ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ
Правопреемство применяется в гражданско-правовых отношениях весьма широко и многообразно. В правоотношениях при изменении субъектного состава всегда происходит правопреемство. По мнению Б.Б. Черепахина, благодаря правопреемству осуществляется связь между старым и новым правоотношением, что в свою очередь влечет за собой известное преемство в деятельности старого и нового субъектов передаваемых прав и обязанностей. Представляется, что с таким мнением трудно согласиться, поскольку само содержание правоотношения по общему правилу не меняется, а происходит смена его участников с теми же правами и обязанностями.
Немаловажное значение преемство в правах имеет как в абсолютных, так и в относительных правоотношениях, а также в гражданско-правовых обязанностях, главным образом в правоотношениях обязательственных.
Преемство в праве и преемство в обязанности могут существовать каждое в отдельности. С другой стороны, правопреемство может охватывать и определенные совокупности прав и обязанностей. Так, при продаже дома, сданного в аренду, на покупателя переходит не только право собственности на дом (преемство в праве собственности), но также права и обязанности в двухстороннем обязательственном правоотношении
имущественного найма (преемство в праве и в обязанности). Примерно такое же положение возникает при продаже с обременением, например заложенной вещи. На покупателя переходят вместе с правом собственности также обязанности и права, вытекающие из залогового правоотношения. Становясь залогодателем, он обязан содержать заложенное имущество в надлежащем виде и страховать его, воздерживаться от пользования заложенным имуществом или его плодами, если это не установлено законом или договором.
Вместе с передачей правопреемнику определенной совокупности прав и обязанностей может иметь место переход всей совокупности прав и обязанностей определенного лица, т. е. так называемое универсальное правопреемство. Последнее следует отличать не только от перехода отдельных прав и отдельных обязанностей, но также и от перехода отдельных совокупностей прав и обязанностей или прав и обязанностей, выделенных из всей совокупности прав и обязанностей, принадлежащих правопредшест-веннику (праводателю). Таким образом, универсальное правопреемство коренным образом отличается от сингулярного (частного) правопреемства, т. е. преемства в отдельных правах или обязанностях.
При универсальном правопреемстве имущество лица как совокупность прав и обя-
занностей, ему принадлежащих, переходит к правопреемнику (правопреемникам) как единое целое, причем в этой совокупности единым актом переходят все отдельные права и обязанности, принадлежавшие на момент правопреемства правопредшественнику (праводателю), независимо от того, выявлены они к этому моменту или нет.
Вышесказанное относится как к правопреемству при наследовании в имуществе, так и к универсальному правопреемству юридических лиц при их реорганизации, несмотря на существенные различия между этими двумя разновидностями универсального правопреемства.
Универсальное правопреемство граждан происходит при наследовании как по завещанию, так и по закону, являясь основой этого института. Оно дает возможность собственнику распорядиться имуществом на случай смерти и одновременно обеспечивает интересы близких к наследодателю лиц, а также кредиторов умершего. Интересы кредиторов охраняются в равной мере как при переходе наследственного имущества к наследникам — гражданам или юридическим лицам, так и при переходе выморочного имущества к государству.
Разумеется, не всякое наследственное преемство — это преемство во всей совокупности прав и обязанностей правопредшест-венника, и даже не во всех случаях оно является вообще преемством в праве и обязанности. Пример чисто сингулярного наследственного преемства (в этом случае переходят только определенные права) — переход права требования вклада в банке после смерти вкладчика к лицу, указанному в письменном заявлении банку.
В случае реорганизации юридических лиц также возникает универсальное правопреемство. Реорганизуемое юридическое лицо продолжает существовать и действовать в лице своих правопреемников. Это имеет первостепенное значение, в частности, для кредиторов реорганизуемого юридического лица. При универсальном правопреемстве в случае реорганизации юридических лиц задача гражданско-правового регулирования сводится к необходимости:
• увязать переход всей совокупности прав и обязанностей с переходом деятельности преобразованного юридического лица к его правопреемнику;
• распределить эти обязанности и ответственность за их нарушение между несколькими правопреемниками преобразованного юридического лица в точном соответствии с распределением между ними видов его деятельности;
• облегчить кредиторам преобразованного юридического лица отыскание обязанного или ответственного перед ними его правопреемника;
• возложить солидарную ответственность на всех правопреемников с предоставлением уплатившему лицу права регрессного требования к остальным правопреемникам при безуспешности направленных на это усилий.
Вышеперечисленные положения не всегда учитывались в практике преобразования юридических лиц и теоретической разработке соответствующих вопросов.
Перемена участников правоотношения, в особенности перемена лиц в обязательстве, может привести также к процессуальному правопреемству и другим процессуальным последствиям.
В процессе рассмотрения экономических споров, касающихся предпринимательской деятельности, нередко возникают проблемы, когда необходимо определить принадлежность сторонам субъективного права и субъективной обязанности. Установление судом такой принадлежности — основной аргумент при решении вопроса о том, кем является лицо — надлежащим истцом или ответчиком.
При возбуждении дела в арбитражном суде предполагается, что истец и ответчик — субъекты правоотношения, по поводу которого возник спор. Однако в ходе разбирательства может выясниться, что та или другая сторона или даже обе таковыми не являются. В этом случае стороны (истец или ответчик, а возможно, оба) признаются ненадлежащими.
Как показывает судебная практика, вопрос о том, является сторона надлежащей или нет, чаще возникает тогда, когда один
из участников спора, обосновывая свои требования, ссылается на то, что он правопреемник другого лица после реорганизации последнего, либо, наоборот, когда один из участников спора, возражая против предъявленного к нему иска, отрицает факт состоявшегося правопреемства при реорганизации.
К сожалению, арбитражные суды не всегда дают правильную правовую оценку представляемых сторонами доказательств правопреемства в отношении спорного права или спорной обязанности. Причина этого, по нашему мнению, — узкоформальный подход отдельных судов к решению данного вопроса, не требующий всестороннего исследования существа дела.
Нельзя не посетовать и на то, что, хотя проблема актуальна, комментариев на эту тему в юридической литературе явно недостаточно.
Несмотря на столь жесткие требования закона, на практике они не всегда выполняются, что нередко приводит к серьезным затруднениям, а порой и к невозможности установления правопреемства при реорганизации в отношении определенных обязательств.
Реорганизация же юридического лица не влечет появления в обязательстве дополнительных участников ни на стороне кредитора, ни на стороне должника, происходит лишь прекращение участия реорганизуемого юридического лица во всех обязательствах, права и обязанности по которым переходят в порядке универсального правопреемства к другим юридическим лицам. Причем сами обязательства не прекращаются, а продолжают исполняться лицами, заменившими выбывшего из обязательства первоначального участника.
Следовательно, утверждение о возможности распространения действия норм законодательства, регулирующих солидарные требования кредиторов, по аналогии на случаи невозможности определения правопреемника по правам требования при реорганизации юридического лица с правовой точки зрения несостоятельно.
Но как же должен поступить суд, если заявленные стороной требования в споре
основываются на правопреемстве, не подтверждающемся разделительным балансом? На наш взгляд, для выработки правильного подхода к решению этого вопроса прежде всего нужно обратиться к нормам арбитражного процессуального законодательства, регулирующим деятельность по представлению, собиранию, исследованию и оценке судебных доказательств.
Согласно пункту 1 статьи 52 АПК РФ, доказательствами по делу являются полученные в соответствии с порядком, предусмотренным настоящим Кодексом и другими федеральными законами, сведения, на основании которых арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения спора.
Таким образом, основываясь на положениях закона, для правильного разрешения любого дела суд должен выяснить все юридические факты, имеющие значение для дела. Совокупность юридических фактов, от установления которых зависит разрешение дела по существу, в теории процессуального права принято называть предметом доказывания. К предмету доказывания в первую очередь относятся факты основания иска, т. е. юридические факты, указанные истцом в качестве основания исковых требований. Следовательно, по делам, в которых в качестве основания исковых требований указывается факт правопреемства при реорганизации юридического лица, предметом доказывания соответственно будет являться факт перехода к истцу прав, отстаиваемых им в суде.
Решая вопрос о том, какие доказательства необходимо исследовать по делу, суд, наряду с выполнением других требований арбитражного процессуального законодательства, должен руководствоваться правилом о допустимости доказательств. В арбитражном процессе правило о допустимости доказательств заключается в том, что обстоятельства дела, которые, согласно закону или иным нормативным правовым актам, должны быть подтверждены определенными доказательствами, не могут под-
тверждаться иными доказательствами (статья 57 АПК РФ).
Исходя из того, что в силу статьи 59 ГК РФ документами, устанавливающими правопреемство реорганизованного юридического лица в отношении всех его кредиторов и должников, служат только передаточный акт и разделительный баланс, по нашему мнению, в процессе разрешения подобных споров никакие другие доказательства, кроме указанных документов, использованы быть не могут. Это противоречит правилу допустимости доказательств. Поэтому, если в ходе судебного разбирательства по иску (в котором заявленные требования основываются на правопреемстве, возникшем вследствие реорганизации юридического лица) выяснится, что в представленном истцом разделительном балансе отсутствует указание на то, как распределяются между вновь созданными юридическими лицами права требования по обязательствам реорганизованного юридического лица, то в удовлетворении иска должно быть отказано по причине его бездоказательности.
Данная позиция подкрепляется еще и тем, что в соответствии с требованиями пункта 1 статьи 385 ГК РФ должник вправе не исполнять обязательства новому кредитору до представления последним доказательств перехода требования к нему. В связи с этим в тех случаях, когда разделительный баланс не дает возможности определить правопреемника по правам требования реорганизованного кредитора в отношении конкретного должника, вынести решение о принудительном исполнении обязательства таким должником перед вновь образованными юридическими лицами не представляется возможным.
Вместе с универсальным правопреемством правопреемство сингулярное в абсолютных и относительных правоотношениях тоже может влечь процессуальное правопреемство. Так, например, отчуждение спорной вещи истцом или ответчиком во время вин-дикационного спора влечет процессуальное правопреемство по заявлению сторон (или стороны) с согласия первоначального истца на выбытие из дела и по требованию вновь вступающего истца о вступлении его в это дело. При необходимости замены судом од-
ного ответчика другим с выбытием из процесса первоначального ответчика такая замена возможна только с согласия истца.
Правопреемство имеет значение также при определении субъективных пределов законной силы судебного решения. Законная сила решения распространяется, в частности, на правопреемников сторон и третьих лиц. При этом на стороны и их правопреемников законная сила судебного решения распространяется всеми своими правовыми последствиями (неизменностью, неопровержимостью, исключительностью, преюдици-альностью и исполнимостью). На третьих лиц без самостоятельных требований и их правопреемников законная сила распространяет свою преюдициальную силу и, безусловно, не распространяет своей исполнимости [1—3].
Распространение законной силы судебного решения на правопреемников сторон и третьих лиц происходит в тех случаях, когда правопреемство возникает после вынесения решения по делу. Таким образом, факты правопреемства имеют значение и тогда, когда оно происходит до возбуждения гражданского судебного дела, и во время его рассмотрения, и после вступления в законную силу решения, вынесенного по делу. В первом случае правопреемство может повлечь замену ненадлежащей стороны, во втором — вступление правопреемника выбывшей стороны, в третьем — определяет распространение на правопреемника законной силы судебного решения.
При исчислении сроков исковой давности по виндикационным искам правопреемство также имеет значение. На основании статьи 200 ГК РФ течение исковой давности начинается по общему правилу со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Таким образом, исковая давность по виндикаци-онному иску начинается со дня, когда собственник узнал или должен был узнать о нахождении вещи у незаконного владельца. Именно с этого момента у собственника возникает право на иск и обеспеченное им требование о возврате вещи. Исковая давность продолжает течь, пока вещь находится в незаконном владении этого владельца, а также у его правопреемников, к которым
вещь перешла в порядке универсального правопреемства (например, при наследовании) или же на основании договора.
Присоединение времени владения предшествующего владельца не происходит с переходом вещи к новому незаконному владельцу в порядке одностороннего первоначального приобретения. В таких случаях право на иск возникает вновь, а следовательно, вновь начинает течь исковая давность. Это происходит, например, при находке потерянной вещи или похищении ее [4]. Против нашедшего вещь, против вора или грабителя право на иск возникает заново, а потому и исковая давность начинает течь со времени, когда собственник узнал или должен был узнать о завладении ими данной вещью.
Начавшееся течение срока исковой давности продолжается также в случаях переме-
ны лиц в обязательстве, как на активной стороне, так и на пассивной. Это относится прежде всего к случаям перехода обязательственных требований и обязанностей в порядке универсального правопреемства. В полном объеме преемство в течение сроков исковой давности по обязательствам имеет место при реорганизации юридических лиц. То же самое происходит при наследовании прав требования и при переходе к наследнику долгов наследодателя независимо от того, что требования кредиторов должны быть заявлены под страхом утраты права требования в течение шести месяцев со дня открытия наследства.
Исковая давность продолжает течь также в случаях сингулярного правопреемства в обязательстве, в частности при уступке требования и переводе долга.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Юдельсон, К.С. Советский гражданский процесс [Текст] / К.С. Юдельсон. — Госюриздат, 1956. - С. 286.
2. Зейдер, Н.Б. Пределы действия законной силы судебного решения [Текст] / Н.Б. Зейдер // Учен. зап. Сарат. юр. ин-та. — Вып. VII. — Саратов, 1959. - С. 50-54.
3. Эннекцерус, Л. Курс германского гражданского права [Текст]. Т. 1, полутом 2. / Л. Эннекцерус. — М.: Иностр. лит., 1950. — С. 91.
4. Черепахин, Б.Б. О начальном моменте течения исковой давности [Текст] / Б.Б. Черепахин // Вестн. Ленингр. ун-та. — № 5. — Сер. экономики, философии и права. — Вып. 1. — Л, 1959. — С. 116—117.
УДК ВВ0.1
К.В. Привалов
ЭВОЛЮЦИЯ ВОСТРЕБОВАННОСТИ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА В ПРАВОВОМ РЕГУЛИРОВАНИИ ЭКОНОМИКИ
Идея прав человека и места государства в их обеспечении впервые обрела свою четкую, адекватную современному пониманию форму в XVII веке в трудах английского философа Дж. Локка. По Локку, государство создано общественным соглашением для гарантии естественных прав человека: свободы, равенства, собственности. Практическая реализация этой идеи началась в годы французской буржуазной революции путем принятия Национальным собранием Франции 27 августа 1791 года Декларации прав чело-
века и гражданина. Ее преамбула провозгласила: «Представители французского народа, образовав Национальное собрание и полагая, что невежество, забвение прав человека и пренебрежение к ним являются единственными причинами общественных бедствий и пороков правительств, приняли решение изложить в торжественной декларации естественные, неотъемлемые и священные права человека, чтобы такая декларация, неизменно пребывая перед взорами всех членов общественного союза, постоян-
