CC BY
74
\ ЖИВАЯ РОССИЯ \
Все мы
- служки Царицы Небесной
Ольга
орлова
О том, что значит возглавлять крупнейшую обитель православного мира, чем живет современное Дивеево и как помогает сестрам преподобный Серафим Саровский, рассказывает настоятельница Серафимо-Дивеевской обители матушка Сергия (Конкова).
приходящих — страшновато. Все упование возлагаю на Бога и Матерь Божию, Которые Сами избирают Себе подвижниц, на прп. Серафима, который по-прежнему благословляет на иноческий путь. Некоторые приходят удивительным образом. Есть сестры, которые просто помогали своим подругам доехать до монастыря, а остались в нем и стали первоклассными монахинями. «Не вы меня избрали, — говорит Господь, — а Я вас избрал» (Ин. 15:16). Сам Бог посылает «росу благодати» в сердце, и человек удостоверяется: нет жизни слаще, чем в монашеской обители. Притом что осознает все тяготы несения этого креста. Святые отцы говорят: если бы люди только могли себе представить, какие скорби ждут монахов, никто бы не пошел в монастырь, но если бы знали, какую награду уготовил монашествующим Господь на небесах,
Игуменский крест
— Матушка Сергия, в ноябре этого года исполняется 20 лет вашего настоятельского служения. Каковы его составляющие и что вам помогает нести игуменский крест?
— Это очень ответственное послушание и перед Богом, и перед теми, кого ты окормляешь. Все равно что — мать в семье. К каждой приходящей в обитель нужно найти подход: ее услышать и сделать все, чтобы она уразумела тот устав, который должна исполнять. Одно утешение у меня: Верховная Игумения здесь — Царица Небесная, а мне в моих настоятельских трудах помощники — прп. Серафим и все Дивеевские святые. К каждому из них я прибегаю за помощью. Так просто таким большим стадом — 460 человек — не управить.
— Основательница Дивеевского монастыря — прп. Александра. До его закрытия в 1927 году была игумения, которая тоже носила имя Александра. Вы по крещению тоже Александра. Кажется, что в этом совпадении имен есть что-то неслучайное?
— Когда митрополит Николай (Кутепов) возводил меня в сан игумении, он надел на меня крест матушки Александры (Траковской), напомнив мне, что в миру я носила ее имя. «На тебя возлагается крест последней игумении дореволюционного Дивеева, — сказал владыка. — Смотри, чтобы он не согнул твои колени». Я благодарю Господа, что Он послал мне хороших наставников, помощников, сестер. Поднять такую обитель можно только в единстве духа и союзе любви.
— Всех сестер при постриге вы берете непосредственно под свою духовную ответственность. Вам ведь за них отвечать на Страшном суде — вы не боитесь?
— Раньше в монастырях были старицы. Но 20 лет — не большой стаж для духовной жизни. Кому-то перепоручить
все бы побежали. Но мы не то чтобы сюда за награду пришли подвизаться. Просто Господь позвал, и душа откликнулась. А увенчивается это произволение послушанием. Внутренний монастырский устав требует от каждой насельницы обители — от послушницы до игумении — его исполнения. Тогда нам благоволит Сама Царица Небесная и помогает батюшка Серафим.
«Деточка, слушайся своих родителей!»
— Чувствовали вы особое внимание к себе прп. Серафима еще до того, как он призвал вас на служение в свою обитель?
— Мой духовник — насельник Троице-Сергиевой Лавры архимандрит Серафим (Шинкарев) — родом из Курска и назван был в честь преподобного земляка. Он даже внешне был похож на Серафима Саровского, такой же согбенный, с копной седых волос. Когда меня постригали, я очень хотела, чтобы меня назвали его именем, но меня нарекли Сергией, поскольку все свои детские и юношеские годы я провела недалеко от Лавры под покровительством Прп. Сергия Радонежского. Но сам прп. Серафим очень почитал Игумена Земли Русской, даже просил, чтобы ему в гроб положили иконочку «Явление Божией Матери Прп. Сергию». Думаю, через моего духовника прп. Серафим и меня вел по жизни.
— расскажите, пожалуйста, о своих родителях и наставнике. Сразу ли они благословили вас на монашество?
— Мои родители — Георгий и Екатерина — простые люди. Жили мы недалеко от Сергиева Посада — сейчас эта территория уже вошла в состав города, а раньше это был дачный поселок Семхоз. Духовник нашей семьи архимандрит Серафим мне всегда говорил: «Деточка, слушайся своих родителей!» Послушание было у него основным требованием. Он и у моих папы с мамой, даже когда я уже была взрослой, спрашивал, насколько они послушны старшим. Поэтому всегда, прежде чем отправиться в Лавру, они заходили к бабушке с дедушкой. Мой папа прожил 83 года; Господь потому, считаю, так приумножил его дни, что отец почитал своих родителей. Архимандрит Серафим скончался, когда ему было 94 года, в 1979 году. А в 1981 году, когда мне было 35 лет, я ушла в Рижский монастырь.
В России тогда еще не было ни одной женской обители (первой открылась Толгская в 1989 году), действовали только на Украине и в Прибалтике. Когда впервые духовник отправил меня в Рижскую пустыньку, мне там все очень понравилось. Помню, как я стояла на кладбище и плакала, что мне никогда не поступить в монастырь. Мне тогда было 23 года. Я только что окончила Московский медицинский стоматологический институт, надо было несколько лет отработать по распределению. Это был 1969 год. Я подошла к Преображенскому храму. Служил архимандрит Таврион (Батозский), который 25 лет своей жизни провел в ссылках. К нему-то меня духовник и отправил передать пожертвования за своих родственников. Народу было много, мне удалось приподняться лишь на ступеньку крыльца.
\ ЖИВАЯ РОССИЯ \
И тут я услышала слова, которые с амвона сказал отец Таврион: «Кто положил на сердце работать Господу, да не отступит от этой мысли, и в оное время Бог совершит это». Я перестала плакать. Сам Господь, поняла я, сказал мне эти слова.
Сначала меня родители не отпускали. Мама недоумевала: «Это нам на старости лет никто даже кружку воды не принесет? Нас похоронишь, тогда иди». Хотя папа не возражал: «Упрашивай маму». Но потом пришло время, она сама меня благословила: «Я знаю, что ты до работы бежишь в храм, после работы — тоже в храм. Ну что так мучиться? Иди в монастырь». Ждать пришлось 12 лет. После 10 лет жизни в Рижском монастыре меня перевели в Дивеево. Однажды папа, поскользнувшись дома, упал, а мама никак не может его поднять. «Что же мы такие немощные стали?» — плакала она. Как раз тогда митрополит Николай (Кутепов), правящий архиерей нашей епархии, мне и говорит: «Да забери ты родителей!» Они к тому моменту уже были пострижены в монашество лаврскими наставниками. И несмотря на то что очень любили Лавру, свой построенный собственными руками домик, с радостью переселились в Дивеево, где прожили еще два года. Папа заболел воспалением легких, и владыка благословил постричь его в схиму. А епископ Балахнин-ский Иерофей (Соболев), который совершал постриг, спохватился: «Папу пострижем, а маму нет? Давай уж и маму, чтобы оба схимниками были». Папа-то поправился, а мама вскоре заболела и умерла. Потом и папа спустя некоторое время почил. В Дивееве их и похоронили.
— Если родители против ухода в монастырь, надо ждать их благословения?
— Желательно, конечно, ждать. Не надо опережать события. Уже сейчас понимаю, когда все в жизни увязано с послушанием, любые трудности можно перенести. Потому что ты не самочинен. Не пошел наперекор родительскому благословению — ты исполнил его.
Правда, сначала мама хотела меня выдать замуж за будущего священника. Но духовник ей сразу сказал: «Да нет! Она будет монахиня». «Это же так одиноко!» — ответила мама. «Мне не одиноко, — показал он на иконы, которыми была увешана вся его келья, — и ей не будет одиноко». Помню, у него на стене висел огромный — 2,5 м — портрет в рост прп. Серафима Саровского.
— Вам не одиноко?
— Нет. Я раньше всегда своим родителям говорила: «Как неинтересно в маленькой семье! То ли дело большая семья! А тут что? Сядут за стол всего четверо...» (У меня еще есть сестра, сейчас она тоже в Дивееве — монахиня Васса.) А у Господа так: хочешь — пожалуйста! Но не ропщи, что в 100 раз больше семью тебе дам. Уже и того более: 460 человек. Слава Богу за все!
Монастырь воскрес
— Батюшка Серафим говорил, что Дивеево будет называться Дивеевом по диву, которое в нем совершается. Чувствуете ли вы себя свидетелями этого дива?
— Само восстановление обители — диво дивное. Такой труд невозможно было подъять только человечески-
По преданию, Канавка Божией Матери имеет форму границ России перед вторым пришествием Христа.
ми силами. Тут Промысел Божий. Крестная сила страданий наших предшественников. Благодаря их мученическому подвигу, крови, пролитой за Христа, после празднования 1000-летия Крещения Руси стали восстанавливаться храмы и обители, в том числе и Серафимо-Дивеевский монастырь воскрес из руин. Воистину 100-летие прославления прп. Серафима 1 августа 2003 года — это была Пасха. Неслучайно Святейший Патриарх Алексий II несколько раз восклицал во время службы: «Радость моя! Христос Воскресе!» Так любил приветствовать всех батюшка Серафим, стяжавший благодать Святаго Духа, которая до сих пор чувствуется в Дивееве. А благодать Святаго Духа — это любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. «На таковых несть закона», — как говорит апостол Павел (Гал. 5:23).
Но и люди положили много трудов. В арке
N I МГ- I МОО
Дивеевской колокольни можно увидеть список благотворителей, принимавших участие в возрождении обители. Он не полный. Многие не захотели указать свои имена, а помогали основательно. Кто их позвал? И разве это не диво, что программой восстановления монастыря занимаются сейчас не только церковные структуры и администрация области, а и правительство страны.
Уже не верится, но если пройти по монастырю, то можно вспомнить: вот здесь, в здании священнической гостиницы, был райком партии, в монастырской трапезной и храме святого праведного князя Александра Невского — дискотека, клуб, концертный зал, в игуменском корпусе — суд, какие-то организации... Когда на перенесение мощей прп. Серафима в 1991 году приезжал Патриарх Алексий II, ему негде было даже остановиться, на следующий год мы обустроили для него номер в переданном нам здании ныне священнической гостиницы. Хотя сестры тогда еще жили в селе, по отдельным домикам, потому что территория монастыря была занята. Мы с трудом по следам основания купольной главки в чердачном помещении определили, где был храм Марии Магдалины в игуменском корпусе. Так за 20 лет все освобождалось, восстанавливалось, освящалось. Приходили одна за другой сестры в обитель. Из разрозненных построек складывалась целостность монастыря, из разных душ собиралось монашеское единство.
— 20 лет возрождения, наверно, как на ладони. А чувствуются ли 150 лет, прошедшие с того дня, когда Дивеевская община стала монастырем?
— Эти полтора столетия ушли на воплощение пророчеств прп. Серафима, что воочию видно. Батюшка говорил сестрам: «Не ищите монастыря, но когда придет время, будет у вас и монастырь». В 1861 году Дивеевская община получила статус монастыря. Но тогда еще не было ни соборов, которые преподобный уже отметил на своем плане, ни колокольни, ни игуменского корпуса, ни такой большой трапезной с храмом благоверного князя Александра Невского. Была только Казанская церковь, и та — приходская. Но батюшка запрещал ее так называть. «Это будет монастырская церковь!» — говорил он. И действительно, когда монастырь возобновили
102
ПРЯМЫЕ ИНВЕСТИЦИИ / № 9 (113) 2011
\ ОБЩЕСТВО \
в 1991 году, оставшийся от нее остов вскоре передали нам. К 250-летию со дня рождения преподобного в 2004 году ее уже восстановили, а спустя четыре года пристроили к ней новые приделы, и стала Казанская церковь, по пророчеству, величием своим подобна Иерусалимскому храму. Уже после возрождения монастыря мы выкопали Канавку именно так, как то заповедовал батюшка Серафим. По его молитвам в этом году на Рождество Христово нам был сделан подарок: последняя организация освободила здание внутри Канавки, теперь вся эта территория принадлежит обители.
Монастырь еще не полностью освоил свои исторические границы: не расселен частный сектор восточнее Канавки, даже в игуменском корпусе некоторые помещения еще принадлежат жильцам. И пророчества батюшки Серафима исполнены не все. Например, он говорил, что земля к западу до речки Вичкинзы будет монастырской. «Мы думали, передадим им храм и два собора, и хватит с них, куда им?» — удивлялись в администрации Дивеевского района. А сейчас глава района, притом что Дивеево — село, любит повторять: «Монастырь — это градообразующее предприятие».
150 лет — это срок, за который монастырь был устроен, разорен и снова воскрес. В основе возрождения обители — мученический и исповеднический подвиг духовенства и сестер Дивеева начала XX века. Нынешний расцвет оплачен ценою их страданий и крови. Этого мы не должны забывать. Важнее благоукрашение не храмов и территорий, а душ насельниц монастыря.
Предназначение обители
— Чем должна быть благоукрашена душа монахини?
— Смирением, терпением, чистотой. «Блажени чистии сердцем: яко тии Бога узрят» (Мф. 5:8). Монахи призваны к Богообщению. Основное делание монаха — молитва.
«Радость моя, Христос Воскресе!» — такими словами встречал своих чад преподобный Серафим Саровский.
Источник преподобного Серафима Саровского в Дивееве.
Она — царица добродетелей, которая приводит с собою свиту христианских качеств души. Всегда, когда позволяет здоровье, я вместе со всеми хожу на утреннее правило и на по-лунощницу. Сестер прошу неослабно подвизаться в молитве. Наш монастырь открыт для паломников. Как тут воспрепятствуешь? Люди едут к Божией Матери, батюшке Серафиму. Поэтому здесь надо сугубо молиться: мы не хотим, чтобы мир нас растворил.
— Какая добродетель больше всего передает суть монашества?
— Послушание. Оно выше поста и молитвы — царицы добродетелей. Если человек, как перед Причастием скрестив руки, предает себя воле Божией, он никогда, живя в обители, не будет роптать, унывать, ошибаться. Он на каждом шагу отсекает свою волю. Господь за это дает ему радость. Послушник беспечален. Слушайся — и спасешься! А про самочиние даже пословица есть: «Своя воля заведет в неволю».
— А Божия — в Царствие Небесное.
— Точно. Тем более в Дивееве все мы — служки Царицы Небесной.
Как батюшка Серафим ничего здесь не сделал по своей собственной воле, даже камушка, по его словам, не передвинул, так и мы должны постоянно испытывать, есть ли воля нашей Верховной Игумении на все наши начинания. Следовать уставу обители, исполнять благословения священноначалия и ничего не делать самочинно.
— Стремитесь ли вы возродить исконные традиции Серафимо-Дивеевского монастыря?
— Весь внутренний уклад нашей жизни — особый. Прописан он в Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря. Согласно с ним и живем. Возрождаем мастерские: швейные, вышивальные, иконописные. До революции в обители было 55 послушаний, сейчас у нас больше 80. Появились новые, связанные с развитием технологий. А сестер значительно меньше: около 500, в то время как до революции было 1700.
— У вас самая многочисленная монашеская община во всем православном мире!
— Но в мерках нашего бывшего монастыря насельниц мало.
— Каков главный итог возрождения обители?
— Мы видим сбывшимися пророчества прп. Серафима, значит, всем в монастыре правит Царица Небесная. Наши предшественницы положили здесь много трудов. Мы восстанавливаем то, что было построено раньше. Но главное — возродить духовный подвиг монашества. Иначе можно заново отстроить в монастырской ограде соборы, но если монахини не будут светочами миру — все напрасно. «Истиннии поклонницы поклонятся Отцу Духом и Истиною: ибо Отец таковых ищет покланяющих-ся Ему», — сказал Господь (Ин. 4:23). Исполняя монашеские обеты и устав, мы стремимся очистить наши души, чтобы Господь преобразил их благодатью и они стали храмами Духа Святаго. Только когда здесь совершается эта великая тайна спасения — исполняется предназначение обители, которое вкладывают в нее Сам Господь и Матерь Божия.
