CC BY
48
УДК Т3(4ГЕМ)
С38
Синдеев Алексей Александрович
кандидат исторических наук, доцент, докторант Института Европы РАН [email protected]
ЗАПАДНОГЕРМАНСКАЯ ПРОГРАММА ПОСТРОЕНИЯ ОБЩЕГО РЫНКА
Аннотация:
В статье впервые в отечественной историографии рассматриваются инициативы Министерства экономики ФРГ, которое, как известно, скептически относилось к политической составляющей интеграционного процесса, поддерживаемой первым канцлером К. Аденауэром. Вводятся в научный оборот источники, ранее неизвестные исследователям. Это позволяет обосновать вывод о том, что в экономической интеграции немцы пытались определять основные линии развития.
Ключевые слова: западноевропейский интеграционный процесс, экономическая интеграция, Научный совет Министерства экономики ФРГ, Общий рынок.
Интеграционный процесс в Европе приостановился и не ясно, как будет продолжаться интеграция. Нет политических лидеров, готовых развивать наднациональное начало. Нет и согласованного понимания того, где границы наднационального, насколько интеграция в прежних формах необходима в начале нового тысячелетия. В связи с этим вновь становится актуальным изучение позиций отдельных стран интеграционного процесса, их интеграционной традиции. Федеративная Республика Германия - особый участник интеграции, так как становление государственности на Западе Германии стало возможно только после согласия правящей элиты на участие в интеграционном процессе.
Интеграция стала для ФРГ в конце 40 - начале 50-х гг. ХХ в. средством восстановления статуса сильной державы. Еще в ходе Второй мировой войны немецкие фирмы активно занимались инвестициями в экономику стран Западной Европы, скупкой за бесценок фирм у «неарийцев», конфискациями и многим другим [1]. После войны предприниматели в Германии были готовы к европеизации в демократических условиях, если бы им были гарантированы возможность заниматься бизнесом и защита собственности. Вопрос единства страны интересовал политиков, но не бизнес, так как руководство немецких фирм еще до окончания войны перевело капиталы в будущие западные зоны оккупации. Раскол Германии обеспечивал работу сформированных в первой половине ХХ в., интенсивно развивавшихся в ходе Второй мировой войны, рынков западноевропейских стран. Во многом этим обусловлена европеистская риторика послевоенного восстановления. Конрад Аденауэр понимал, что для Западной Германии, промышленно более развитой, чем восточная часть страны, приоритетно объединение в рамках единого западноевропейского рынка. Такое объединение могло осуществиться на основе политического равноправия, что для потерпевшей поражение страны означало возвращение к активной внешней политике, а с учетом ее экономического потенциала - к лидерству в Западной Европе. Следовательно, любое решение, которое предложили бы французы и которое делало бы Федеративную Республику равноправной, было бы принято первым федеральным канцлером. Договор о Европейском объединении угля и стали (ЕОУС), этого Аденауэр не скрывал, являлся для него политическим, а не экономическим решением. Участие немецких экономических экспертов было в нем ограничено. Бизнес ФРГ, в основном, поддержал канцлера. Кстати, Вальтер Хальштейн, глава немецкой делегации на переговорах по ЕОУС, - юрист, а не экономист. Таким образом, в начале важно было утвердить правовые рамки интеграционного процесса. Вопрос эффективности и соответствия ей институциональной структуры был перенесен на более позднее время.
Экономисты и бизнес в Западной Германии не отказались от лоббирования собственных концепций и интересов. Научный совет Министерства экономики ФРГ в 1953 г. подчеркивал, что «экономическое оправдание» ЕОУС, главной задачей которого было построение Общего рынка в одном секторе (угле и стали), заключено в расширении интеграции, более «полной интеграции европейской экономики».
Цель экономической интеграции, по мнению экспертов того же Научного совета, состояла в «повышении жизненного стандарта... народов в той мере, какую невозможно достичь внутри границ отдельных экономик» [2, s. 2]. Поэтому в 1953 г. ими было предложено построить расширенный вариант Общего рынка, под которым в то время дополнительно к устоявшейся позднее трактовке (как свободное движение товаров, людей, услуг и капиталов) понимались:
- единая валюта;
- относительно единые транспортные тарифы;
- единая экономическая, финансовая и социальная политика;
- единые правовые нормы [2, s. 2].
Западногерманские эксперты настаивали в начале 1950-х гг. до введения в будущем единой валюты на конвертируемости национальных валют, настоящих обменных курсах, на реальной конкуренции товаропроизводителей. «Рыночные обменные курсы могут быть установлены... только uno actu с созданием Европейского внутреннего рынка» [2, s. 4]. Эксперты, не отрицавшие либерализации в Общем рынке, предполагали и прямое вмешательство «в международные платежные операции» [2, s. 6]. Вопрос инвестиций в то время был одним из актуальных. Подразумевалось, что Верховный орган (исполнительный орган власти) ЕОУС будет давать оценку проектов, рекомендованных для привлечения капитала [2, s. 11]. Он, по мнению членов Научного совета, мог запрещать заимствования.
Что касалось социального вопроса в Общем рынке, то немцы вернулись к проверенному ими еще в XIX в. средству - экспорту социальных трудностей через трудовую эмиграцию. (Следует вспомнить, что до начала ХХ в. Германия была страной эмигрантов и только во второй половине прошлого века превратилась в страну иммигрантов, что официальная политика долгое время не признавала). Эксперты рекомендовали разработать меры, необходимые для эмиграции, включая образование специального ведомства, посредника в подобном трудоустройстве.
3 февраля 1954 г. в Министерстве экономики ФРГ был подготовлен новый список инициатив по становлению Общего рынка. Дополнительно к вышеназванному указывалось на необходимость содействовать научным исследованиям, проводившимся в европейских интересах [3, s. 5], создать с помощью специального Европейского фонда и юридических формул систему, защищавшую Общий рынок от сбоев [3, s. 6]. Общий рынок должен был укреплять сотрудничество с другими экономическими пространствами.
Были детализированы задачи по координации экономической, финансовой, социальной и валютной политик, в частности предусматривались сохранение финансовой стабильности; выравнивание платежных балансов государств-участников по отношению ко всем экономическим пространствам; формирование свободной кредитной и платежной систем с большим количеством участников (до введения единой валюты); предотвращение глубоких экономических и социальных проблем в государствах-участниках. В бюджетной политике нужно было исходить из сбалансированного бюджета; построить специальный фонд кредитования и регулировать инвестиционную политику [3, s. 22-23]. Фактически речь шла о координации национальных экономик на наднациональном уровне. Если сравнить те вопросы, которые в то время поднимали западногерманские эксперты, с теми, которые присутствуют в теперешней политической дискуссии, то применительно к европейскому регулированию они звучат крайне актуально.
Очевидно, что, спустя восемь лет после войны, западные немцы стремились реализовать в Европе модель либеральной социальной рыночной экономики, которая только начала внедряться в их стране. Минэкономики ФРГ вполне устраивал Общий рынок, построенный на конкуренции, либерализации и социальной защите. Активно обсуждалась формула полного запрета де-либерализации в последующих европейских договорах. Отнюдь не французы стали инициаторами социального сближения, с требованием которого они выступили позднее на переговорах о Европейском Экономическом Сообществе. (Известно, что французы в 1956 г. настаивали в случае построения Общего рынка на выравнивании заработной платы во всех странах Европейского экономического сообщества. Как видно из вышеизложенного, западные немцы еще до этих французских предложений размышляли о том, как естественным образом, а не директивно способствовать гармонизации социальной сферы.) Единая политика в экономике и финансах в то время могла означать одно - беспрецедентное усиление Западной Германии. Логика проста: выше экономический потенциал - больше возможность в условиях свободной конкуренции осуществлять экспансию.
Впрочем, содержательная сторона привычного понятия «экспансия» в Общем рынке размывается: подразумевается экономическая экспансия сильного государства - дипломатично говорится в условиях юридического равноправия и передачи полномочий о справедливой конкуренции. В связи с этим следует обратить внимание на следующее противоречие в интеграционном процессе, сложившееся в то время: опасность немецкой экономической экспансии по-
сле войны привела к тому, что другие страны-участники оказались не готовы в полной мере реализовывать принципы либерализации, координации и конкуренции в экономике, которые лежали в основе немецких системных разработок.
Таким образом, осуществлялось не необходимое, а возможное в интеграции. Необходимо было создавать и регулировать общее экономическое пространство с единой валютой, выстраивать новые отношения с Организацией европейского экономического сотрудничества, со странами ГАТТ, изменять Бреттон-вудскую валютную систему, а она с введением единой европейской валютой претерпела бы существенные изменения. Но опасение ФРГ, начало экономического восстановления во Франции, Италии и странах Бенилюкса и без дополнительной передачи национальных полномочий (интеграции), трудности с собственным населением привели к тому, что последующий интеграционный проект стал представлять собой медленную реализацию того, что было намечено в 1950-х г. Технократизм, таким образом, победил: споры об институтах, о расширении их прав, технических стандартах вышли на первый план, вытеснив мировоззренческую составляющую европейского проекта, без которой нельзя определить конечную цель интеграции. В свою очередь движение без согласованной цели не может быть успешным в полной мере.
Подчеркну, что ни Единый Европейский акт, ни Маастрихтский договор, ни последующие договоры ничего принципиально нового по отношению к разработкам 50-х г. ХХ в. не представляли. Непонятное компромиссное соотношение между национальным и наднациональным остается до сих пор: так, единая валюта контролируется Европейским центральным банком (ЕЦБ), а экономическая политика национальными государствами. Национальные проблемы так же, как и раньше, играют большую роль для стран-участников. Согласовать общую цель и границы интеграции становится все труднее.
Ссылки:
1. Gall H. Der Bankier: Hermann Josef Abs. Eine Biographie. Munchen, 2006. S. 47-120.
2. Stellungnahme des Wissenschaftliche Beirats beim Bundeswirtschaftsministerium zu Fragen des Gemeinsamen Marktes. Tagung vom 3. bis 11. Oktober 1953 // Archiv fur christlich-demokratische Politik. Bestand 01-659-070/1.
3. Zur Verwirklichung der ersten Phase des gemeinsamen Marktes der Europaischen Politischen Gemeinschaft: erforderliche MaBnahmen. Bundesministerium fur Wirtschaft: Unterabteilung I A. Bonn, den 3. Februar 1954 // Archiv fur christlich-demokratische Politik. Bestand 01-659-070/1.
