CC BY
1209
В.Н. Карташов
Карташов Владимир Николаевич — заведующий кафедрой теории и истории государства и права Ярославского
государственного университета им. П.Г. Демидова, доктор юридических наук, профессор
E-mail: kartazov@uniyar.ac.ru
Юридическая практика как объект (предмет) правовой науки
В статье рассматриваются понятие, структуры, виды и функции юридической практики, ее соотношение с правовой наукой и технологией.
The article considers the concept, structures, kinds and functions of legal practice, its correlation with legal science and technology.
1. Понятие юридической практики. В отечественной и зарубежной науке существуют различные мнения о понятии «юридическая практика». Все точки зрения можно объединить в несколько групп. Подавляющее большинство авторов (В.П. Казимир-чук, И.Я. Дюрягин, Т.Н. Радько, Р. Давид, А. Герлох, В. Кнапп и др.) отождествляют ее с юридической деятельностью1. Такой взгляд экстраполирован из философской литературы и считается традиционным для многих наук. Не только в монографической, учебной, но и в справочной литературе указывается, что под практикой необходимо понимать чувственно-предметную деятельность людей, которая направлена на тот или иной объект с целью его преобразования для удовлетворения сложившихся потребностей и составляет движущую силу развития общества и познания2.
Другие ученые (С.С. Алексеев, С.И. Вильнянс-кий и др.), стремясь отграничить практику от юридической деятельности и представить первую в качестве относительно самостоятельного явления, относят к ней лишь определенные итоги, результаты юридической деятельности3.
Более предпочтительной, на наш взгляд, является позиция тех авторов (В.К. Бабаева, С.Н. Братуся, А.Б. Венгерова, Ю.К. Осипова и др.), которые рассматривают любой вид юридической практики в неразрывном единстве деятельности и ее итога, результата4. Аесли говорить точнее и правильнее, то практика представляет собой единство юридической деятельности и сформированного на ее основе объективированного вовне правового опыта (социально-правовой памяти).
Ошибочность первых двух позиций, по нашему мнению, состоит в том, что в первом случае из практики исключается такой важный ее элемент, как опыт, во втором допускается другая крайность: результаты деятельности, объективированный вовне опыт отрываются, противопоставляются самому процессу деятельности, не учитывается тот факт, что практические преобразования общественной жизни происходят не только с помощью
решений и положений, выражающих итоговую сторону деятельности, но и непосредственно в ходе этой деятельности, при осуществлении организационно-конструктивных правовых действий и операций.
В философской литературе термин «опыт» употребляется в различных смыслах: совокупность закрепленных в памяти ощущений и восприятий, навыков и умений; непосредственное созерцание объекта; эксперимент; средства и способы практической и познавательной деятельности; наследственная социальная информация, формирующаяся в глубинах прошлого, и т. п.5
Для характеристики юридической практики важно иметь в виду два значения этого термина. Во-первых, мы выделяем личный опыт, который выражается в определенных знаниях, навыках, умениях, привычках, мастерстве и пр., накопленных субъектом в процессе обучения, общения и деятельности. Являясь частью правосознания, подсознания и правовой культуры, личный опыт накладывает отпечаток на характер и стиль деятельности субъектов, использование ими средств и приемов, выносимые решения и т. д.
Во-вторых, следует выделять объективированный вовне правовой опыт, который формируется в процессе разрешения конкретных социально-правовых ситуаций, систематизации и обобщения материалов практики и т. п., находит выражение в разнообразных юридических актах-документах. Аккумулируя достаточно устойчивые, стабильные, социально ценные моменты деятельности, юридический опыт в указанном смысле вместе с ней составляет второй главный элемент практики6. В судебной практике, например, юридический опыт находит отражение и закрепление в различного рода справках по результатам обобщения материалов по определенной категории дел, обзорах судебной практики, постановлениях Пленума Верховного Суда РФ и т. д. Правотворческий опыт в свою очередь формируется в процессе подготовки проектов нормативных правовых актов, их об-
ауки
а
I
й
о
в
о
в
а
&
ед
&
к
е
А
Ю
о
к
как
ка
и
а
&
к
S
с
е
ч
и
иди
р
В.
в
о
3
та
р
Кар
ауки
а
X
й
о
в
о
в
а
&
ед
&
к
е
л
Ю
о
к
как
ка
тик
к
а
&
я
кая
с
е
ч
и
иди
р
в
о
э
та
р
Кар
суждения, издания и опубликования. Еще древние придавали этому аспекту проблемы важное значение. Они писали: experientia per varios actus legem facit — опыт, полученный от различных действий, создает закон.
Указанный подход позволяет точнее определить природу практики и основные компоненты ее структуры, правильнее отразить диалектику прошлой (ретроспективной), настоящей (актуальной) и предстоящей юридической деятельности, понять значение социально-правового опыта в механизме правового регулирования. Этот опыт как важнейший компонент практики представляет собой коллективную, надындивидуальную, социальноправовую память, обеспечивающую накопление, систематизацию, хранение и передачу (трансляцию) информации, позволяющую фиксировать и в определенной степени воссоздавать весь процесс деятельности или отдельные его фрагменты. Без социально-правовой памяти невозможно эффективное правотворчество и толкование, конкретизация и правоприменение, систематизация и восполнение пробелов в праве.
Таким образом, если говорить кратко, то юридическая практика — это деятельность по изданию (толкованию, реализации, систематизации и т. п.) юридических предписаний, взятая в единстве с накопленным правовым опытом (социально-правовой памятью).
К основным признакам юридической практики необходимо отнести следующие.
1. Она представляет собой разновидность социально-исторической практики. Поэтому ей присущи черты, характерные для любой общественной практики (экономической, политической и т. д.).
2. Вместе с правом и правосознанием юридическая практика является важнейшим компонентом правовой системы общества, связывая в этой системе в единое целое субъектов и объекты права, нормативные и индивидуальные юридические предписания, субъективные права и обязанности, правовые идеи и принимаемые решения и т. д.
3. Юридическая практика образует существенную часть культуры общества. Изучение, например, материалов правотворческой, правореализующей и интерпретационной практики Древнего Рима (законов, судебных решений и т. д.) дает представление не только о тех или иных конкретных правовых ситуациях и грамотном их разрешении, нои об экономике, политике этой страны в разные периоды ее развития, о социальном и правовом положении населения, государственном и общественном устройстве, об уровне духовной жизни и т. д.
4. Объективно-субъективные качества юридической практики выражаются в том, что ее творцами, субъектами и участниками выступают отдельные люди, их коллективы и представители органов и организаций, обладающие определенным уровнем правового мышления (характеризуется единством осознанных и неосознанных элементов), который выражается во внешне наблюдае-
мой системе действий и объективированных результатах. В процессе любой юридической практики происходит осмысление и оценка реальной действительности, принятие самых разнообразных рациональных и эмоциональных решений. Субъекты и участники осознаютстоящие перед ними цели и задачи, необходимость удовлетворения своих интересов и потребностей, конструктивного соблюдения юридических процедур, предвосхищают значимость осуществляемых ими юридических операций, интуитивно или рационально выбирают и используют средства юридической техники и тактические приемы, в определенной степени осознают меры юридической ответственности за свои действия и принятые решения. Как верно отмечают философы, труд, знания, умения, физические, умственные, нравственные, религиозные и иные (в том числе правовые) силы людей — единственные творцы всякого богатства в обществе7.
5. Общественная, коллективная природа юридической практики проявляется в том, что, во-первых, она обусловлена другими типами социальной практики. Во-вторых, любая юридическая практика предполагает соответствующие формы сотрудничества между ее субъектами и участниками, обмен информацией и результатами. В-третьих, сами субъекты и участники являются концентрированным выражением существующих общественных отношений; формирование ихправосоз-нания и мышления, правовой культуры невозможно без коммуникации (общения и т. п.) с другими людьми. В-четвертых, накапливаемый социальноправовой опыт является совокупным продуктом совместной деятельности индивидов, их коллективов и организаций.
6. В отличие от теоретической (научной) деятельности, где вырабатываются идеи, концепции и понятия, практика направлена на объективно-реальное, целенаправленное изменение общественной жизни. Это выражается, например, в регулировании поведения людей, охране их прав и законных интересов, разрешении юридических споров и конфликтов, удовлетворении с помощью правовых средств материальных и иных потребностей. При этом следует иметь в виду, что «преобразование, изменение природной и социальной реальности осуществляет не практика как таковая, а практически действующий человек как носитель соответствующей идеи преобразования»8. Сознание и подсознание, которые опосредуют любые практические действия, служат внутренней детерминантой практики. Они присутствуют здесь во внеш-невыраженном, опредмеченном виде.
7. В процессе юридической практики возникают разнообразные материальные, политические, социальные и иные изменения. К ее особенностям следует отнести то, что она всегда порождает и соответствующие юридические последствия. Так, практика реализации права связана с возникновением, изменением и прекращением правоотношений, применением мер поощрения и принуждения.
8. Любая юридическая практика сама опосредована (урегулирована) правовыми и иными социальными предписаниями (нравственными, религиозными, корпоративными и т. п.). Так, в нормативно-правовых предписаниях закрепляется компетенция ее субъектов, использование ими определенных средств и методов деятельности, способы оформления вынесенных решений и накопленного опыта. Тем самым обеспечивается ее стабильность, ограничивается волюнтаризм ее субъектов и участников.
Существенные ограничительные (регулятивные) начала заложены во внешних по отношению к ней природных и социальных, экономических и политических, материальных и духовных, национальных и иных детерминирующих факторах (социальном ее субстрате, ее «данности»). Указанные факторы в той или иной степени ориентируют участников в их деятельности, ограничивают их операции определенными рамками, обусловливают цели и функции практики.
9. Основные разновидности практики (правотворческая, правоприменительная, судебная, следственная и т. п.) представляют собой специфические духовно-материальные производства, соответствующим образом организованные и спланированные, где есть необходимая продукция и стандарты ее качества, производители и потребители, техника и тактика, стратегия и другие элементы юридической технологии (подробнее об этом см. п. 5 данной статьи).
10. Юридическая практика представляет собой органически цельный правовой механизм организации социального, в первую очередь государственного управления. Например, в процессе правотворческой практики формируется нормативно-правовая основа общественной и государственной жизни, вводятся в правовую систему определенные приемы, способы, средства и методы нормативного воздействия, устанавливаются и изменяются нормативноправовые режимы регулирования общественных отношений, общеобязательные планы и программы социального (государственного и т. п.) управления в различных сферах жизни общества.
11. Все разновидности юридической практики служатукреплению государственного и политического режима в стране. Например, повышение качества правотворческой практики, создание Свода законов Российской Империи (1832 г.), эффективная реализация основных его положений были направлены на стабилизацию обстановки в стране, укрепление абсолютизма, феодально-крепостнического строя, утверждение незыблемости привилегий господствующихклассов и социальных слоев населения.
12. Оптимальный уровень любой юридической практики является объективной предпосылкой укрепления законности и правопорядка в обществе. Только в условиях компактного, цельного, непротиворечивого и беспробельного законодательства, грамотного его истолкования и применения,
исполнения и т. п. возможны строгое и неукоснительное осуществление законов и основанных на них подзаконных (нормативных, правоприменительных, интерпретационныхи т. п.) актов, надежная защита прав и интересов граждан, их коллективов и организаций, минимизация проявлений юридической антикультуры в обществе.
13. Юридическая практика в той или иной степени влияетна все стороныжизни общества, способствуя развитию происходящих в нем процессов либо тормозя их. Это методологически важное положение следует иметь в виду при формировании и реализации любых планов и программ экономического, политического, социального и иного переустройства общества. Так, низкое качество принимаемых нормативных правовых актов, неверное их разъяснение, неудовлетворительное претворение правовых предписаний в жизнь существенно замедляют и затрудняют формирование в России цивилизованного гражданского общества и построение правового государства.
Анализ отмеченных и иных черт юридической практики показывает, что она занимает относительно самостоятельное место в правовой системе общества и играет существенную роль в механизме правового регулирования общественных отношений.
2. Структуры юридической практики. В отечественной юридической науке, по сути дела, нет ни одной работы, в которой был бы более или менее четко раскрыт данный аспект проблемы. Ученые, как правило, ограничиваются рассмотрением лишь содержания, некоторых стадий, актов-документов и отдельных видов юридической практики.
Такой подход, к сожалению, ограничиваетрамки исследования, не соответствует новейшим разработкам в науке и не имеет существенного теоретического, практического и дидактического значения.
В своих трудах мы неоднократно обращались к структурам юридической деятельности, практики, правоотношений и других явлений правовой системы общества9. Анализ философской, социологической, психологической и иной литературы10 привел нас к следующим выводам. Во-первых, в общем плане под структурой юридической практики следует понимать такое ее строение, расположение основных свойств, элементов и связей во времени, пространстве и т. п., которое обеспечивает ее целостность (единство содержания и формы), сохранение объективно необходимыхкачеств и функций при воздействии на нее разнообразных факторов (способов, сил, уровнейит. п.) реальной действительности.
Во-вторых, юридическая практика — образование полиструктурное, включающее, в частности, генетическую и функциональную, логическую (логико-философскую) и психологическую, пространственную и временную, горизонтальную и вертикальную, стохастическую и синергетическую, рекурсивную и циклическую, а также иные ее структуры.
Генетическая структура раскрываетсвязи отдельных элементов и юридической практики в целом с экономическими и политическими, социальными и
I
I
>5
о
со
о
СО
&
1-0
ю
о
2
£
<3
&
к
2
0 ф :т
1
О.
зс
ад
со
О
3
Е
о.
>5
О
со
О
со
&
§
&
ф
л
ю
о
2
2
£
&
К
2
0 Ф :т
1
о.
со
о
Э
Е
о.
Й
духовными, организационными и нравственными, юридическими и иными предпосылками общественной жизнедеятельности. Именно эта структура позволяет на глубоко научной основе исследовать механизм детерминации практики (отдельных ее элементов, типов, видов и подвидов).
Функциональная структура, во-первых, показывает, насколько эффективно функционирует каждый из элементов практики (субъекты и участники, конкретные юридические действия и операции, средства и методы их использования, процессуальные формы и т. д.); во-вторых, раскрывает способы взаимодействия (связей, отношений) между различными ее элементами; в-третьих, указывает на функции, которые выполняют ее отдельные типы (виды и подвиды) и практика в целом. В данном случае уже сама юридическая практика выступает в качестве определенной детерминанты по отношению к экономической и политической, духовной и другим сферам жизнедеятельности общества. Указанная структура позволяет выделить те юридические и иные социальные последствия, ккоторым приводяткаждый из элементов практики либо определенные ее типы, виды и подвиды.
Рассмотрение логико-философской структуры позволяет отразить взаимосвязь частей и целого, элементов и системы, содержания и формы практики. В философии правильно подчеркивается, что «структура — это не только способ расположения элементов объекта в пространстве, но и строение определенного процесса во времени, это определенная последовательность иритм изменения процесса. Она есть единство содержания и формы (выделено нами. — В.К.)»11. Содержание позволяет раскрыть совокупность образующих практику внутренних свойств и элементов, форма — показать организацию, существование и внешнее выражение ее содержания.
Содержание юридической практики можно исследовать в общесоциальном и институциональном аспектах. Если изучать ее с общесоциальной стороны, то можно выделить экономический, политический, социальный, экологический и иные виды ее содержания. Например, когда в юридической практике затрагиваются экономические потребности и интересы субъектов и участников, то речь идет
об экономическом ее содержании. Естественно, что в тех случаях, когда в разнообразных ее типах (видах и подвидах) отражаются политические, социальные, имущественные, семейные потребности и интересы, то следует, видимо, выделять и соответствующие виды ее содержания.
Содержание юридической практики можно представить и в институциональном аспекте, выделив конституирующие ее элементы и свойства. Поскольку основные свойства мы уже исследовали, укажем лишь на те компоненты и элементы, из которых складывается ее строение.
Юридическая деятельность и социально-правовой опыт составляют два основных компонента
содержания практики. Ее динамическая сторона выражена преимущественно в юридической деятельности, статическая — в правовом опыте. Каждый из этих компонентов также структурирован.
В любой юридической деятельности следует выделять внешние и внутренние (субъективные, сознательные и подсознательные) ее аспекты. При исследовании субъективной стороны юридической практики речь, по существу, идет о ее психологической (психической) структуре, внутренней детерминанте, психическом механизме поведения (деятельности) ее субъектов и участников12.
Внешняя сторона заключается в том, что все элементы психического механизма правового поведения субъектов и участников практики имеют определенное юридическое значение и оценку лишь тогда, когда они внешне выражены, объективированы в их конкретных практических действиях, результатах, последствиях и т. д.
Конституирующими элементами внешней стороны содержания юридической деятельности выступают ее объекты и предметы, субъекты и участники, юридические действия и операции, средства и способы их осуществления, принятые решения и результаты действий, правовые акты-документы и др.
Особое место в содержании практики занимает юридический опыт, который может отражать как совокупный итог всей юридической деятельности, так и отдельные ее моменты. Он формируется в процессе выделения (отбора, селекции) в действиях и операциях, принятых решениях и социально-правовых результатах деятельности наиболее целесообразного, передового, общего и полезного, имеющего важное значение для правового регулирования общественных отношений, дальнейшего совершенствования юридической науки и практики.
Составными элементами социально-правового опыта являются правовые «стандарты» и «культурные образцы», то есть такие достаточно устоявшиеся, выработанные, как правило, в ходе многолетней практики предписания общего характера, которые аккумулируют социально ценные и стабильные фрагменты (стороны, аспекты) той или иной юридической деятельности. Подобные образцы (в отечественной литературе их очень часто называют «правоположениями») бывают правотворческими и правоприменительными, рекомендательными и разъяснительными, судебными и т. д.
Формы юридической практики — это способы организации, существования и внешнего выражения содержания последней.
Говоря о форме, целесообразно выделить в ней внутреннюю и внешнюю стороны. Внешней формой здесь выступают разнообразные юридические акты-документы (нормативные и индивидуальные, судебные и следственные, нотариальные и пр.), в которых закрепляются правовые действия, методы и средства их осуществления, вынесенные решения.
К внутренней форме, то есть способу организации, внутренней связи элементов содержания, относится процедурно-процессуальное оформление юридической практики, которое определяет круг ее субъектов и участников, объемы их процессуальных прав и обязанностей, условия вступления в правовой процесс и выбытия из него, порядок оперирования средствами и методами, сроки и время совершения действий, процессуальные гарантии и условия, процедуры принятия и исполнения решений, порядок их закрепления и опротестования (обжалования) и другие процедурные требования, связывающие в единое целое разнообразные свойства и элементы деятельности.
Взаимообусловленность, взаимодействие и развитие компонентов обеспечивается правовыми и неправовыми связями и отношениями, с помощью которых совершается перенос энергии, информации, свойств и т. д., осуществляется взаимный обмен результатами различных видов деятельности, контроль, помощь в реализации разнообразных правовых полномочий и функций. В этом легко убедиться, если рассмотреть, например, взаимодействие органов следствия, прокуратуры, суда.
Главное место среди этих связей и отношений занимают правовые отношения, которые в силу своей нормативной заданности, персонифициро-ванности, гарантированности в каждой социальноправовой ситуации определяют индивидуализированные полномочия и обязанности, конкретную направленность юридических действий ихсубъек-тов и участников13.
Пространственная структура проявляется в наличии разнообразных типов, видов и подвидов практики(правотворческой и правосистематизирующей, судебной и следственной,нотариальной и т. п.), функционирующих в той или иной правовой системе либо семье (подробнее см. п. 3 данной статьи).
Временная структура дает возможность раскрыть относительно обособленные во времени и развернутые в определенной последовательности этапы (фазы) «движения» субъектов и участников юридической деятельности к запланированному результату, то есть речь в первую очередь идет об определенных процессуальных стадиях.
Традиционно в общетеоретическом плане с некоторыми нюансами почти все авторы выделяют, например, три стадии правоприменения:
а) анализ фактических обстоятельств дела;
б) выбор и исследование норм права;
в) вынесение решения по юридическому делу.
В рамках изучения временной структуры практики приведенная выше классификация представляет собой определенный нонсенс. Она не отражает существа дела и ведет к чисто умозрительным построениям. Нам представляется, что правоприменительный процесс при рассмотрении любого юридического дела состоит из следующих стадий:
а) определение подведомственности;
б) возбуждение юридического дела;
в) подготовка дела к рассмотрению;
г) разбирательство дела;
д) принятие юридического решения;
е) его документальное оформление;
ж) оглашение (опубликование) решения (акта).
В каждой из этих стадий можно выделить стадии помельче, которые раскрывают качественные особенности более конкретных временных отрезков деятельности. Так, разбирательство дела нередко складывается из подготовительной его части, изучения обстоятельств дела и их правовой оценки, подведения итогов проведенного исследования и т. д.
Мы уже неоднократно писали о том, что в правоведении мало внимания обращается на стохастическую структуру юридических явлений (в том числе практики), анализ которой имеет важное учебно-методическое, теоретическое и эмпирическое значение14. Ведь каждое юридическое дело и каждая разновидность практики своеобразны, уникальны и неповторимы. Стохастическая структура, в частности, и позволяет применительно к конкретной социально-правовой ситуации и разновидности практики выяснить объективно необходимые, стационарные (постоянные и т. п.) и случайные (переменные, нестационарные и т. п.) ее свойства, элементы состава и связи между ними. Реальная юридическая практика может состоять из двух и более субъектов и участников, одного и более объектов, разнообразного набора действий, средств и способов их использования, различных (позитивных и негативных, социальных и юридических, нравственных и т. п.) последствий, затрат времени, финансовых, организационных и иных ресурсов. То есть стохастическая структура позволяет обратить внимание при исследовании юридической практики не только на теоретическую ее модель, но и на «живую» практику, которая, как известно, является одним из критериев истинности, аргументированности и убедительности познания.
Горизонтальная структура представляет, на наш взгляд, возможность раскрыть взаимосвязь оди-наковыхпо своей природе (юридической силе действий, решений и т. п.) многообразныхвидов юридической практики (например, практики Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ). Вертикальная структура показывает субординационный характер между практиками. Так, практика Верховного Суда РФ более «весома», чем практика нижестоящих судов общей юрисдикции.
Синергетическая структура указывает на то, как достичь в конкретной социально-правовой ситуации и практике (правотворческой, правоприменительной, судебной и т. п.) ее субъектам и участникам наибольшей эффективности и качества получаемых юридических и иных социальных результатов за счет оптимального использования разнообразных вариантов взаимодействия соответствующих общесоциальных, специально-юридических и техническихсредств, тактическихспособов, приемов, методов, правил и т. д. Анализ практики кон-
!
I
>5
О
со
О
со
&
1-0
ю
о
2
2
£
<3
&
К
2
0 Ф :т
1
О.
зс
ад
со
О
3
Е
о.
>5
О
со
О
со
&
§
&
ф
л
ю
о
2
2
£
&
К
2
0 Ф :т
1
о.
со
о
Э
Е
о.
Й
ституционного толкования в России и зарубежных странах показывает, например, что наибольший ее эффект достигается тогда, когда интерпретатор одновременно и комплексно использует конституционные нормативно-руководящие начала, общепризнанные принципы и нормы международного права, исходные положения национального права и его отдельныхотраслей (институтов и т. п.), а также доктринальные и практически прикладные юридические принципы. Ярким подтверждением тому служит постановление Конституционного Суда РФ «По делу о проверке конституционности положений Уголовного кодекса Российской Федерации, регламентирующих правовые последствия судимости лица, неоднократности и рецидива преступлений, а также пунктов 1—8 постановления Государственной Думы от 26 мая 2000 года “Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 —1945 годов” в связи с запросом Останкинского межмуниципаль-ного (районного) суда города Москвы и жалобами ряда граждан» от 19 марта 2003 года № 3-П15.
Рекурсивная структура позволяет проследить причинно-следственные связи между различными типами (видами и подвидами) и элементами практики. Например, эффективность правоприменительной практики во многом зависит от качественного законодательства (результата правотворческой практики), грамотного и единообразного понимания и осуществления соответствующих нормативно-правовых и праворазъяснитель-ныхпредписаний.
Понятия «цикл», «циклическая структура» несут в себе несколько смысловых нагрузок. Они отражают:
а) законченность соответствующего юридического процесса предполагаемым (прогнозируемым) и планируемым результатом (результат практической деятельности может быть противоположным поставленной цели, соответствовать ей только частично и т. д.);
б) диахронность развития, то есть повторяемость использования определенных элементов практики(действий, средств, способов,стадий и т. п.) в типичных социально-правовых ситуациях;
в) накопление правового опыта субъектами и участниками практики, передачу полезной информации от одних участников к другим, от одного «их поколения» другим «поколениям»;
г) замкнутость, упорядоченность использования определенных операций, компонентов юридической техники,тактики и стратегии в правовом процессе в целом, отдельных его стадиях, производствах и т. д.16
Например, Конституционный Суд при толковании Конституции РФ и связанных с ней правовых актов не может нарушать свою компетенцию и выступать в качестве законодателя, игнорировать определенную законом его подведомственность, «перескочить» какую-либо стадию конституционного судопроизводства, не применить тот или иной
принцип в объективно необходимой правовой ситуации. Цикличность здесь также заключается в том, что по рассмотренным уже запросам и жалобам Конституционный Суд отсылает заявителей к прежним своим решениям, тем самым не только экономя свое и чужое время, энергию и другие ресурсы,но и демонстрируя стабильность практики конституционного толкования. Цикличность разъяснений по одним и тем же вопросам на указанном этапе развития общественных отношений и в данное время как бы завершается.
Таким образом, полиструктурность юридической практики позволяет нам более последовательно, детально и всесторонне рассмотреть ее природу, строение, место и роль в правовой системе общества.
3. Типы (виды и подвиды) юридической практики. Как мы уже отмечали, данный аспект проблемы рассматривается нами в рамках пространственной структуры практики, предполагающей родо-видовую ее характеристику.
Типология как метод научного познания предполагает расчленение юридической практики на отдельные единицы и группировку их с помощью обобщенной, идеализированной модели или типа. Данный метод обусловлен многомерностью и системностью самой практики. Он способствует упорядоченному описанию и объяснению существующего ее разнообразия, позволяет глубже и обстоятельнее выявлять природу, основные свойства, элементы содержания и формы, закономерности обособления, развития и функционирования конкретных ее типов, видов и подвидов.
Здесь происходит не просто классификация по принципу подобия или различия, а содержательная характеристика наиболее существенного класса юридических практик, раскрывающая взаимодействие, взаимопроникновение, субординацию отдельных ее типов (видов и подвидов), что создает цельное представление о ней как о системе17. «Целостность вообще, — пишет В.П. Фофанов, — связана с наличием определенного типа взаимодействия и возникающей на этой основе взаимообусловленности, взаимозависимости. Следовательно, необходимо различать разные степени (типы) целостности»18. Поэтому неслучайно типология, составляющая основу систематики, есть «начало и конец, альфа и омега любой науки»19.
Анализ соответствующих теоретических источников создает у нас впечатление, что многие отечественные и зарубежные авторы не всегда ясно представляют себе о чем идет речь в указанных случаях либо сознательно запутывают данный аспект проблемы. Иначе просто трудно объяснить следующие «пассажи». Так, известный французский ученый Норбер Рулан пишет, что термин «юридическая практика» обозначает «все, что связано с применением права»20.
Н.Н. Вопленко полагает, что под юридической практикой «понимается преимущественно правоприменительная и праворазъяснительная практика,
ибо правотворческая деятельность изначально призвана создавать источники права и ее структурные элементы имеют заранее заданную юридическую природу»21 (?).
Раймон Леже, раскрывая значение судебных решений в Германии и Франции, высказывает не совсем оригинальную, но достаточно распространенную в настоящее время точку зрения на природу судебной практики. «То, что называют судебной практикой, — пишет он, — является совокупностью норм, из которых можно сделать вывод о преемственности судебных решений. Но одно решение, пусть даже и вынесенное высшим судебным органом, не лишаетсуды, которые в последующем столкнутся с подобным вопросом, свободы в принятии решения. К тому же ничто не запрещает судам, которые заняли определенную позицию по какому-то правовому вопросу, изменить свою точку зрения и воспользоваться «поворотом». Судебные решения имеют только убеждающее значение»22. По мнению указанного автора, соблюдение прецедентов в Англии осуществляется также с определенной гибкостью — все зависит от того, «правильные» или «неправильные» решения выносят суды. А провести это различие становится все труднее, что приводит к выводу об ослаблении силы судебных прецедентов в Соединенном Королевстве23.
На наш взгляд, указанные авторы необоснованно сужают понятие «юридическая практика». Попробуем раскрыть этот вопрос шире.
Поскольку в науке подавляющее большинство авторов отождествляют юридическую практику с деятельностью, рассмотрим и иные мнения по поводу выделения тех или иных ее типов, видов и подвидов24. Так, Н.Г. Александров, М.И. Байтин, И.С. Самощенко обособляли три основных типа юридической деятельности: правотворческий, правоисполнительный (оперативно-исполнительный) и правоохранительный. А.В. Мицкевич добавляет к этому ряду контрольно-надзорную деятельность. В.М. Горшенев предлагает выделять правотворческую, правоприменительную, учредительную и контрольную деятельность.
В зависимости от субъектного состава в практике В.И. Леушин разграничивает «правотворчество, применение права, юридическую деятельность участников правоотношений»25.
В связи с изложенным нам бы хотелось сделать несколько уточнений. Во-первых, указанные типы деятельности (практики) не охватывают всего ее многообразия, и за рамками исследования при этом оказываются многие ее разновидности (юридическое толкование, систематизация и т. п.). Во-вторых, не совсем ясен критерий их обособления. Между тем возникновение и существование той или иной разновидности юридической практики объективно обусловлено необходимостью удовлетворения строго определенных общественных и частных потребностей и интересов, а не «желаниями» того или иного исследователя. Каждый из типов (видов
и подвидов) практики имеет определенную специфику в составе субъектов и участников, характере действий и операций, средств и способов их осуществления, полученных результатов и юридического опыта, внутренних и внешних форм, целей и функций, психологических детерминантов и других ее важнейших аспектов.
Нам представляется, что в зависимости от характера, способов юридического преобразования общественных отношений нужно различать правотворческий, правореализующий, интерпретационный и правосистематизирующий типы практики.
В функциональном аспекте можно выделить правоконкретизирующую, контрольную, координационную, распорядительную и иные типы практики. Их особенности заключаются в том, что изменения общественных отношений возможны здесь с помощью правотворческих, правоприменительных и иных юридических технологий (техники, тактики, стратегии, ресурсообеспеченности и т. д.).
Любой тип юридической практики можно подразделить на определенные виды и подвиды. Так, в зависимости от субъектов можно выделять юридическую практику государственных и негосударственных органов. Правотворческую практику, например, следует разграничивать на первичную и правоконкретизирующую (вторичную), правообразующую, правоизменяющую и правопрекращающую, законодательную и иную правотворческую практику (здесь речь идет о видах практики). В свою очередь законодательную практику можно подразделить на федеральный и региональный подвиды.
Достаточно богатыми по своему разнообразию являются правоприменительная и интерпретационная практики. Так, последняя разграничивается на официальные и неофициальные типы юридического толкования. Официальная интерпретационная практика обычно подразделяется на аутентический и делегированный (легальный), нормативный и казуальный виды.
Неофициальную интерпретационную практику в литературе обычно разграничивают на обыденную, компетентную и доктринальную. По объектам различают интерпретационную практику нормативных правовых актов, актов применения и толкования, судебных решений (приговоров и т. п.) и определений (постановлений и т. п.), нормативных актов гражданского и уголовного, трудового и иных отраслей права. Данная градация интерпретационной практики имеет порой достаточно принципиальное значение. Так, в соответствии с российским законодательством право официального толкования, например, Конституции РФ возложено только на Конституционный Суд РФ.
По отношению к общественно-правовому прогрессу, юридическим и иным социальным последствиям практику можно рассматривать в качестве конструктивной (созидательной и т. п.) и деструктивной (консервативной и т. п.). Типологию юридической практики можно проводить и по другим основаниям26.
I
I
>5
О
со
О
со
&
ф
л
ю
о
2
2
£
<3
&
К
2
0 Ф :т
1
О.
зс
ад
со
О
3
Е
о.
>5
О
со
О
со
&
§
&
ф
л
ю
о
2
2
£
&
К
2
0 Ф :т
1
о.
со
о
Э
Е
о.
Й
4. Функции юридической практики27. Это относительно обособленные направления однородного позитивного ее воздействия на субъективную и объективную реальность, в которых конкретизируется ее природа, предметно-преобразующийхарактер, социально-правовое назначение, место и роль в обществе.
Функции — это всегда целенаправленные влияния юридической практики на общественную жизнь. Поэтому они непосредственно связаны с задачами (целями) практики.
В функциях выражается ее сущность, отдельные стороны, свойства, особенности и т. д. Вместе с тем изменение функций влияет на структуру практики, определенные элементы ее содержания и формы. Именно в функцияхособенно четко проявляется предметный, организационно-конструктивный и динамичный характер юридической практики, ее способность связывать воедино разнообразные элементы правовой системы общества, формировать нормативную базу данной системы, объяснять и конкретизировать юридические предписания, обеспечивать ихреализацию. Здесь следует еще раз подчеркнуть: о функционировании любых правовых явлений можно говорить лишь в том случае, если за ними стоят действующие субъекты и участники практики28. Нужно согласиться с Гегелем в том, что «закон не действует, только человек действует»29.
Любая юридическая практика относится к многофункциональным системам, что требует разграничения отдельных направлений ее воздействия на реальную действительность.
Правоведами выделяются различные функции юридической практики. Одни авторы (С.С. Алексеев, Н.Н. Вопленко и др.) считают, что таких функций три: правонаправляющая (ориентирующая), правоконкретизирующая и сигнально-информа-ционная30. Другие (В.И. Леушин) рассматривают функции формирования права, совершенствования правоприменительной деятельности, воспитательную и правоконкретизирующую функции31.
Анализ отмеченных и других выделяемых в литературе функций показывает, что, во-первых, в данном случае чаще всего речь идет о направлениях воздействия правоприменительной (судебной и т. п.) практики. Во-вторых, подавляющее большинство авторов не охватывает многие созидательные аспекты и направления юридической практики, оставляя в тени или опуская важные критерии классификации. В-третьих, не обращается внимание на то, что в каждой функции целесообразно порой выделять ряд подфункций. Если функция — это наиболее общее, ведущее направление, в котором прежде всего выражается сущность, природа и роль юридической практики, то подфункция обозначает в рамках данного направления некоторые особые, специфические стороны влияния практики на реальную действительность. Например, в правоохранительной функции практики можно вычленить карательную, превентивную и иные подфункции.
Одним из существенных критериев классификации рассматриваемых функций является сфера общественной жизни, которая подвергается практическому воздействию. По этому основанию можно выделить экономическую, политическую, социальную, идеологическую (воспитательную ит. п.), экологическую, демографическую, коммуникативную, информационную и другие функции. Общесоциальные функции предметно раскрывают управленческую природу юридической практики в обществе.
Наиболее ярко сущность и правовое назначение практики проявляются в ее специфических функциях, где за основу классификации приняты разнообразные критерии: юридические способы воздействия, характер осуществляемых преобразований и т. д. Так, в зависимости от целей юридического воздействия все функции юридической практики следует подразделять на регулятивную и охранительную. Сущность первой раскрывается через регистрационно-удостоверительную (закрепительную), регулятивно-ориентационную и другие ее подфункции, которые нацелены на организацию позитивного поведения (деятельности) людей, их коллективов и организаций. Регистрационно-удостоверительная подфункция предполагает юридическое закрепление существующих и вновь появляющихся общественных отношений, конкретных социальныхситуаций, удостоверение прав и законных интересов, договоров и сделок, официальное свидетельствование наличия или отсутствия фактов общественной жизни, оформление и закрепление сложившегося правового опыта. Регулятивно-ориентационнаяподфункция выражается в осуществлении централизованного и автономного, нормативного и индивидуального упорядочения поведения (деятельности) субъектов общественных отношений.
Содержание правоохранительной функции нагляднее всего можно раскрыть через ее подфункции: правообеспечительную, превентивную, правовосстановительную, компенсационную, карательную и др. Правообеспечительная подфункция — одно из важных, но не единственное направление правоохраны. Поэтому ихотождествление, допускаемое порой в литературе, не совсем верно. В данном случае с помощью конкретного типа (вида, подвида) юридической практики создаются определенные условия, предпосылки, средства и способы, обеспечивающие нормальное функционирование общественных отношений, достижение поставленных целей, осуществление требований правовых предписаний (например, наложение ареста на имущество, задержание и досмотр транспортного средства).
Юридическая практика — важный канал общесоциального, специально-криминологического и индивидуального предупреждения правонарушений, осуществляемого с помощью правотворческих, правоприменительных, праворазъяснительных и других юридических мер. Римские юристы считали, что правосудие истинно предупреждающее
предпочтительнее, чем сурово карающее (melior est justitia vere praeveniens quam severe puniens).
Правовосстановительная подфункция связана с разработкой и закреплением в законодательном и ином порядке соответствующих мер правовой защиты, отменой неправомерных действий, решений и актов-документов, фактическим и юридическим восстановлением правопорядка, прав и законных интересов граждан и организаций.
Значение компенсационнойподфункции заключается втом, что все разновидности юридической практики должны быть нацелены на возмещение любого материального или морального вреда (ущерба), который причинен противоправными,а иногда и правомерными действиями отдельным лицам, социальным группам или обществу в целом.
Суть карательнойподфункции юридической практики проявляется в формулировании и закреплении санкций правовых норм, в разъяснении, конкретизации, применении к правонарушителям таких мер юридического воздействия, которые связаны с лишениями материального, личного, организационного и иного характера.
В зависимости от итогов и юридических последствий воздействия следует разграничивать правообразующую, правопрекращающую и правоизменяющую функции практики.
По времени воздействия функции юридической практики можно подразделить на постоянные и временные. Имеетопределенное значение и классификация функций на основные (главные) и неосновные. Такое разграничение необходимо и важно, во-первых, для выделения соответствующих подфункций. Во-вторых, в определенные периоды развития общества акцент может быть сделан на одной или нескольких важнейших функциях юридической практики (например, на демографической функции). В-третьих, в силу специфической природы конкретного типа (вида и подвида) практики одни направления воздействия на общественную жизнь (например, для правоприменения — правообеспечительное и индивидуальнорегулятивное) выступают в качестве главных, а другие (например, влияние правоприменительной практики на правотворчество) являются производными, сопутствующими.
Можно также выделять внутренние (осуществляются в границах государства) и внешние (отражают роль юридической практики в отношениях с другими странами) функции.
Необходимо рассматривать не только явные, но и латентные (скрытые) направления предметного воздействия юридической практики на все сферы жизнедеятельности людей.
В отечественной и зарубежной науке выделяются и другие функции и подфункции юридической практики32.
Таким образом, если каждая функция (подфункция) показывает отдельное направление, сторону, аспект социально преобразующей природы юридической практики, то, взятые вместе, они дают
более или менее цельное представление о ее месте и роли в правовой системе общества.
Каждый тип, вид и подвид юридической практики обладает своим специфическим «набором» функций и подфункций.
5. Юридическая практика и технология. Если рассматривать юридическую практику как духовно-материальное производство, то ее ядро (основу и т. п.) составляет, естественно, технология. Мы уже достаточно подробно рассматривали разнообразные аспекты этой проблемы33. Здесь же кратко раскроем определение понятия технологии и основные элементы ее логической структуры.
В самом общем плане дефиницию юридической технологии можно сформулировать следующим образом. Это основанная на определенных принципах, прогнозах и планах (стратегия) система мыслительных и внешне актуализированных действий и операций компетентных физических и долж-ностныхлиц (органов), связанная с изданием (толкованием, реализацией, систематизацией и т. п.) юридических решений (актов), в ходе которой оптимально используются необходимые ресурсы (материальные, трудовые, финансовые, организационныеит. п.), общесоциальные, технические и специально-юридические средства (техника), приемы, способы, методы и правила (тактика), процессуальные формы (стадии, производства и режимы) и соответствующие типы (виды и подвиды) контроля за деятельностью субъектов и участников юридической практики.
Основными элементами логической структуры современной юридической технологии являются следующие:
— субъекты («производители»), обладающие определенными знаниями, умениями, навыками, мастерством и т. д.;
— объекты (предметы), то есть «обрабатываемые продукты»;
— активные интеллектуальные и внешне актуализированные действия и операции субъектов и участников технологического процесса;
— совокупность общесоциальных, технических и специально-юридических средств (юридическая техника);
— система приемов, способов, методов и правил оптимального использования указанных средств (тактика);
— принципы, долгосрочные планы и прогнозы, образующие ее стратегический компонент;
— процессуальные формы (стадии, производства, режимы и т. п.);
— показатели, характеризующие качество соответствующего духовно-материального производства и его «продуктов» (результатов);
— критерии и параметры эффективности действий и операций, выносимыхюридическихреше-ний (предписаний, актов и т. п.);
— механизм вступления в юридическую силу (отмены, изменения, приостановления, продления, возобновления и т. п.) юридических предписаний, решений и актов;
I
ъ
I
о
со
О
со
Ъ
£
Ф
А
VO
о
2
2
S
&
к
2
0 ф :т S
1
а
зс
со
со
О
3
Е
Q.
ауки
а
X
>5
О
со
О
со
а
&
ед
&
к
е
Л
ю
О
к
как
ка
тик
к
а
&
я
кая
с
е
ч
и
иди
р
со
о
э
та
р
й
— ресурсообеспеченность технологического цикла в полном объеме и/или отдельной его части, то есть научные, организационные, временные, материальные, финансовые, трудовые, юридические и иные затраты;
— соответствующие виды, методы контроля и надзора за законностью и справедливостью, качеством и эффективностью юридических действий и операций, принимаемых решений и актов, их оформлением и обнародованием, соблюдением процессуальной формы и т. д.
Таким образом, указанный инновационный подход к юридической практике позволяет более глубже и обстоятельнее, с учетом современных достижений отечественной и зарубежной науки исследовать ту или иную технологию и практику (законодательную, правоприменительную и т. п.) в целом или некоторые ихэлементы, стадии и фазы, обратить внимание как на позитивные, так и негативные свойства, на необходимость совершенствования, повышения качества и эффективности конкретной юридической технологии и практики, отдельных ихсторон и характеристик.
В заключении следует отметить, что поставленные в данной статье вопросы относятся в настоящее время к наиболее перспективным направлениям исследования фундаментальных, исторических, отраслевых и других юридических наук, обеспечивая в полной мере прирост и систематизацию новых знаний, обладающих существенным теоретическим, методологическим, практически прикладным и учебно-методическим потенциалом.
Примечания
1. См., например: Дюрягин И.Я. Применение норм советского права. — Свердловск, 1973. — С. 130; Гревцов Ю.И. Энциклопедия права: Учебное пособие / Ю.И. Гревцов, И.Ю. Козлихин. — СПб., 2008. — С. 219.
2. См.: Симонян Е.А. Единство теории и практики. — М., 1980. — С. 38—55; философский энциклопедический словарь. — М., 1983. — С. 522, 523; Спир-кинА.Г. философия: Учебник. — М., 2009. — С. 413; Алексеев П.В. философия: Учебник / П.В. Алексеев, А.В. Панин. — М., 2010. — С. 347.
3. См., например: Алексеев С.С. Общая теория права: В 2 т. — М., 1981. — Т. 1. — С. 340—341; Алексеев С.С. Общая теория права: Учебник. — М.,
2009. — С. 254; Вильнянский С.И. Лекции по советскому гражданскому праву. — Харьков, 1958. — С. 57.
4. См., например: Судебная практика в советской правовой системе / Отв. ред. С.Н. Братусь, А.Б. Венгеров. — М., 1975. — С. 3—17; Палагина Е.Н. функции юридической практики: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Саратов, 2003. — С. 12, 13.
5. См.: ПановВ.Г. Чувственное, рациональное, опыт. — М., 1976. — С. 192; Спиркин А.Г. Указ. соч. — С. 414.
6. Подробнее о понятии, структурах и функциях юридического опыта см.: Тимофеев А.В. Юридический опыт (проблемы теории и практики): Дис. канд. юрид. наук. — Ярославль, 2008.
7. См., например: Спиркин А.Г. Указ. соч. — С. 508; Алексеев П.В. Указ. соч. / П.В. Алексеев, А.В. Панин. — С. 350.
8. Вильчинский В.Я. Познание и практика в структуре деятельности. — Рига, 1988. — С. 188.
9. См., например: Карташов В.Н. Юридическая деятельность: понятие, структура, ценность. — Саратов, 1989; Он же. Введение в общую теорию правовой системы общества: В 10 ч. — Ярославль, 1995—2004. —
Ч. 1 —10; Он же. Теория правовой системы общества: Учебное пособие: В 2 т. — Ярославль, 2005—2006. — Т. 1—2; Карташов В.Н. Правовая культура: понятие, структуры, функции / В.Н. Карташов, М.Г. Баумова. — Ярославль, 2008.
10. См., например: Агудов В.В. Место и функция «структуры» в системе категорий материалистической диалектики. — М., 1979; Николов Л. Структуры человеческой деятельности. — М., 1984; Суходольский Г.В. Основы психологической теории деятельности. — Л., 1988; Спицнадель В.Н. Основы системного анализа. — СПб., 2000; Спиркин А.Г. Указ. соч. — С. 276—277.
11. Спиркин А.Г. Указ. соч. — С. 276—277.
12. Подробнее об этом см., например: Карташов В.Н. Введение в общую теорию правовой системы общества: В 10 ч. — Ярославль, 2004. — Ч. 10. — С. 28—37; Он же. Теория правовой системы общества. — Т. 2. — С. 40—52.
13. Подробнее о месте и роли правоотношений в юридической практике см., например: Карташов В.Н. Введение в общую теорию правовой системы общества: В 10 ч. — Ярославль, 2000. — Ч. 6; Он же. Теория правовой системы общества. — Т. 1. — С. 515.
14. См.: Карташов В.Н. Юридическая деятельность: понятие, структура, ценность; Он же. Введение в общую теорию правовой системы общества. — Ч. 1—10.
15. Собрание законодательства РФ. — 2003. — № 14. — Ст. 1302.
16. См.: Спицнадель В.Н. Указ. соч. — С. 253—254.
17. Подробнее об этом см.: Карташов В.Н. Введение в общую теорию правовой системы общества: В 10 ч. — Ярославль, 1995—1999. — Ч. 1—5; Он же. Теория правовой системы общества. — Т. 1. — Раздел 4.
18. фофанов В.П. Социальная деятельность как система. — Новосибирск, 1981. — С. 32.
19. Любищев А.А. Проблемы систематики // Проблемы эволюции. — Новосибирск, 1968. — Т. 1. — С. 7.
20. Рулан Норбер. Историческое введение в право. — М., 2005. — С. 194.
21. Вопленко Н.Н. Очерки общей теории права. — Волгоград, 2009. — С. 312.
22. Леже Раймон. Великие правовые системы современности: сравнительно-правовой подход. — М.,
2010. — С. 84—85.
23. См. там же. — С. 85—87.
24. Отсылки на соответствующие теоретические источники и анализ разнообразных точек зрения по данному аспекту проблемы см.: Карташов В.Н. Юриди-
ческая деятельность: понятие, структура, ценность. — С. 80—101.
25. Леушин В.И. Юридическая практика в системе социалистических общественных отношений. — Красноярск, 1987. — С. 27.
26. Подробнее см.: Карташов В.Н. Введение в общую теорию правовой системы общества. — Ч. 1—5; Он же. Теория правовой системы общества. — Т. 1. — С. 234—236, 258—260, 314—316, 379—383, 430—451.
27. Методологически очень существенно выделять две универсальные группы функций:
а) юридической практики по отношению к реальной действительности, в том числе и к теоретическому познанию;
б) юридической науки по отношению к юридической практике (информационно-отражательную, коррекционную, прогностическую и др.). Однако ограниченный объем данной статьи позволяет нам лишь весьма сжато раскрыть сущность и основные виды первой группы функций.
28. Подробнее о признаках и видах функций разнообразных типов юридической практики см.: Карташов В.Н. Введение в общую теорию правовой системы общества. — Ч. 1—5; Он же. Теория правовой системы общества. — Т. 1. — Главы 13—16.
29. Гегель Г. Сочинения. — М., 1934. — Т. 7. — С. 169.
30. См.: Алексеев С.С. Теория государства и права. — С. 259—261.
31. См.: Леушин В.И. Указ. соч. — С. 31 и след.
32. См., например: Тамаш А. Судья и общество. — М., 1980; Половова Л.В. Функции интерпретационной практики. — Ульяновск, 2002; Папагина Е.Н. Указ. соч.; Придворова М.Н. Судебная практика в правовой системе России: Автореф. дис... канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2003.
33. См.: Карташов В.Н. Юридическая техника, тактика, стратегия и технология (к вопросу о соотношении) // Проблемы юридической техники: Сборник статей / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород, 2000; Он же. Законодательная технология: понятие, основные элементы, методика преподавания // Законотворческая техника в современной России: состояние, проблемы, совершенствование: Сборник статей: В 2 т. / Под ред. В.М. Баранова. — Н. Новгород. 2001. — Т. 1; Карташов В.Н. Правотворческая практика субъектов Российской Федерации (некоторые проблемы законодательной технологии) / В.Н. Карташов, С.В. Бахвалов. — Ярославль, 2007; Карташов В.Н. Юридическая технология или юридическая техника? Некоторые методологические аспекты исследования // Юридическая техника. — 2007. — № 1; Он же. Правосистематизирующая технология (краткий очерк) // Систематизация законодательства в России (историко-правовые, теоретико-методологические и технико-юридические проблемы). К 175-летию Свода законов Российской империи: Материалы Международного круглого стола. Институт государства и права РАН (Москва, 18—19 января 2008 г.) / Под ред. В.М. Баранова, В.Г. Графского, С.В. Кодана. — Н. Новгород, 2008; Он же. О необходимости замены учебного курса «Юридическая техника» учебной дисциплиной «Юридическая технология» // Юридическая техника. — 2009. — № 3.
Ю.Г. Галай
Галай Юрий Григорьевич — заведующий кафедрой конституционного и административного права Нижегородского филиала Государственного университета — Высшей школы экономики, доктор юридических наук, профессор
E-mail: ugalay@hse.nnov.ru
Коррупционное сращивание бюрократии с представителями буржуазии и его влияние на экономическую безопасность России во второй половине XIX столетия
В статье речь идет о коррупционном сращивании иностранных и отечественных финансовых кругов с российской бюрократией. О влиянии этого негативного явления на экономическую безопасность России и о попытках правительства разрешить данную проблему правовыми мерами.
The accretion of foreign and domestic moneyed interest with Russian corrupt bureaucrats is
discussed. The negative effect on the Russia's economic security and government's attempts to achieve legal solutions are considered.
Проблема сращивания чиновного аппарата с представителями отечественной буржуазии особо активно проявила себя в пореформенный период Российской империи 60—70 годов XIX века.
К сожалению, эта тема сложна по причине почти полного отсутствия статистических данных и иных соответствующих материалов. Их отсутствие не означает, что представители крупной буржуазии не
и
и
с
с
o
о.
с
o
Ї
с
а
с
o
з
е
»о
I
с
е
o
I
S
э
а
I
е
и
I
§
§
и
и
з
і
VO
к
с;
те
и
в
тав
с
едс
&
и
тии
а
кра
o
§■
VO
е
и
I
а
в
и
щ
а
сра
е
o
I
I
o
и
ц
£
р
I
с
Ю.
й
а
с;
А
