CC BY
49
2009____ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА________Сер. 9 Вып. 4
ХРОНИКА
ЮБИЛЕЙНАЯ МЕЖДУНАРОДНАЯ НАУЧНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ, ПОСВЯЩЕННАЯ 200-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ Н.В.ГОГОЛЯ
(Санкт-Петербург, Москва, 5—10 октября 2009)
Двухсотлетие со дня рождения Гоголя можно назвать едва ли не наиболее заметным литературным юбилеем за последние несколько десятилетий. К круглой дате были приурочены и премьера фильма «Тарас Бульба», и многочисленные концерты и вечера, и выставки в разнообразных музеях и залах. Разумеется, крупная международная конференция, посвященная творчеству Гоголя, должна была стать событием весьма значительным. Мы будем говорить только о прошедших в Петербурге заседаниях, на которых нам удалось присутствовать.
Организаторы конференции стремились сделать ее важным событием общенаучного и общекультурного плана: среди участников были и молодые ученые, и крупнейшие исследователи творчества Гоголя со всего мира. Заседания проходили не только в Институте русской литературы РАН (Пушкинском доме) и в СПбГУ, но и в таком необычном для филологической конференции месте, как Александринский театр. Мероприятие такого масштаба должно было продемонстрировать состояние изучения творчества Гоголя, выявить актуальные проблемы гоголеведения. Задачи были поставлены так, чтобы сделать конференцию самой значимой из всего многообразия юбилейных конференций, что дает нам возможность сформулировать принципиальные выводы относительно положения дел в современном литературоведении.
Первое, что обращает на себя внимание в докладах,—это обилие выступлений, где рассматривалось не творчество Гоголя, а отсылки к нему и параллели с ним в произведениях других писателей, рецепции и интерпретации гоголевских произведений. Исследователи убедительно обсуждали актуальность гоголевской традиции, особенности ее переосмысления у самых разных авторов, по преимуществу, XX в.
Так, С. Д. Титаренко в докладе «Мистические аспекты творчества Гоголя в интерпретации русских символистов» рассмотрела контекст и проблематику работ о Гоголе Д. С. Мережковского и Андрея Белого. А. М. Грачева в сообщении «Гоголевский идеал красоты и русский модернизм» обратилась к работам тех же авторов, а также к сочинениям А. М. Ремизова и В. В. Розанова. Наконец, анализ произведений Розанова стал темой доклада О. Н. Кулишкиной «Розанов о Гоголе: содержание vs форма».
Рецепция Гоголя представителями других, далеких от символизма, направлений в русской литературе XX в. была рассмотрена в докладах Н. А. Карпова «Гоголевские традиции в творчестве сати-риконцев», О. Р. Демидовой «Гоголевский “текст” Бориса Зайцева», Н. А. Гуськова в «Смерть Гоголя и ранняя советская литература», А. Ф. Белоусова «“Прошло, оказалось, сто лет от рождения Гоголя...”: Гоголь и его герои в “Городе Эн” Л. Добычина». Таким образом, значительная часть прочитанных докладов была посвящена скорее проблеме гоголевской традиции в русской литературе XX в.
Из докладчиков к гоголевской традиции в литературе XIX в. обратился только В. В. Иванцов, сделавший сообщение на тему «“Официальный шаг к существенной и серьезной действительности” («Женитьба» в «Обломове»: формы присутствия)» (интересно, что буквально через несколько дней посвященный проблеме параллелей «Обломова» и «Женитьбы» доклад был прочитан А. Молнар на конференции в Пушкинском доме «“Обломов”: Sine ira... »).
Близки к перечисленным по тематике доклады, связанные с проблемами инсценировки и экранизации Гоголя: Б. Ф. Егоров прочел сообщение «О фильме “Тарас Бульба”», Е. Е. Дмитриева выступила на тему «“Мертвые души инсценировать нельзя. .. ” (О проблеме инсценировок «Мертвых душ»)», Я. Вой-водич — на тему «Мужской герой — женская актриса (О постановке комедии «Ревизор» в Гавелле)». Возникшей в связи с последним докладом проблеме рецепции гоголевского творчества за рубежом также были посвящены доклады К. Страда «Клементе Ребора и Томмазо Ландольфи как переводчики «Шинели»« и К.деГрев «Восприятие Гоголя во Франции на рубеже XX и XXI вв. (1980—2009)».
Почему так много докладов было прочитано не о самом творчестве Гоголя, а на смежные темы? По всей видимости, понять причину можно, если обратить внимание на еще одну характерную особенность конференции — обилие докладов, связанных с осмыслением не Гоголя, а его исследователей. Так, М. К. Наенко и З. А. Наенко в докладе «Творчество Гоголя в немецкоязычных работах Дмитрия Чижевского» рассмотрели использование философских и литературоведческих категорий в работах Чижевского о Гоголе. Восприятию Ю.М.Лотманом творчества Гоголя были посвящены сообщения Т. Д. Кузовкиной «Ю. М. Лотман о Гоголе: к эволюции научного языка ученого» и А. С. Киченко «Биография, не написанная Ю. М. Лотманом: Гоголь в лотмановской интерпретации начала 1990-х годов». На конференции много было сказано о Ю. Н. Тынянове: о его гоголевских работах говорил А. Н. Неминущий («“Телесная поэтика” Гоголя в интерпретации Ю. Н. Тынянова»), а своеобразным синтезом проблематики почти всех перечисленных выше сообщений стал доклад Е. А. Шрага «Гоголь в прочтении Ю. Н. Тынянова: научное описание и художественная практика», где сопоставлялись научные работы Тынянова и созданный при его непосредственном участии фильм Г. Козинцева и Л. Трауберга «Шинель».
Эти доклады, как представляется, показывают, что исследователи скорее испытывают потребность в анализе и обзоре уже существующих работ, чем в создании новых. Складывается ощущение, что Гоголь сам по себе воспринимается скорее как нечто известное, уже понятное, а задача его исследования сводится к тому, чтобы установить, как параллели с его творчеством проясняют произведения других авторов. Говорить «по поводу» Гоголя стало значительно проще, чем говорить о нем.
Та же самая тенденция подтверждается и докладами о самих произведениях Гоголя, авторы которых скорее склонны обобщать результаты исследования творчества писателя, подводить итоги проделанной работы. Показательны крайне обобщенные темы множества выступлений, таких как доклад Е. И. Падериной «Современные проблемы изучения драматургии Гоголя», посвященный сложившейся ситуации в литературоведении, а не собственно пьесам писателя, доклады В. Е. Багно «О пушкинско-гоголевском периоде русской литературы» и В. М. Гуминского «Слово и дело по Гоголю». Все эти доклады были призваны показать современное состояние осмысления того или иного общего вопроса, чем совершить некий принципиальный прорыв.
Многие исследователи обратились к уже хорошо разработанным в литературоведении проблемам, уточняя некоторые их аспекты. Таковы были почти все сопоставительные доклады, где сочинения Гоголя сравнивались с такими произведениями, как «Енеида» И. П. Котляревского (сообщение А. В. То-ичкиной «Тема ада у Котляревского и Гоголя («Энеида» и «Вечера на хуторе близ Диканьки»)»), пьесами А. А. Шаховского (сообщение И. В. Александровой «“Нет повести печальнее... ” («Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем» и комедия А. А. Шаховского «Ссора, или Два соседа»)»). Исключением здесь является парадоксальный доклад И. П. Смирнова «Дискурсивный материал “Шинели”», посвященный сопоставлению гоголевской повести с трактатом А. Шопенгауэра «Мир как воля и представление».
К числу разработанных в гоголеведении относится и тема творческих контактов Пушкина и Гоголя, в том числе возможности иронических намеков на Пушкина в гоголевских текстах. Именно этой проблеме был посвящен вызвавший полемику доклад И. В. Рейфман «Камер-юнкер в “Записках сумасшедшего” (К вопросу об отношении Гоголя к Пушкину)». Проблема биографических и творческих связей Гоголя и А. Иванова, о которой говорила О. Г. Дилакторская в докладе «Гоголь и Александр Иванов (к вопросу об эстетической концепции)», также принадлежит к числу хорошо разработанных. М.Я.Вайскопф в докладе «Гоголь и поэтика романтического духовидения» развивал проблематику своих исследований творчества Гоголя, которые ведутся на протяжении уже более чем 30 лет.
Много говорилось на конференции об уже неоднократно поднимавшихся проблемах поэтики Гоголя, таких как роль путешествия в его творчестве (доклад В. Страда «Гоголь и поэтика путешествия»), искажение пространства в гоголевском художественном мире (доклад Ж^. Бенчич-Примц «Страшное сновидение Ивана Федоровича Шпоньки. Онейрическая поэтика раннего Гоголя»). Религиозный подтекст произведений Гоголя — на настоящий момент хорошо изученная тема — был рассмотрен в докладе С. Доценко «Поэтика повести Гоголя “Портрет”: К проблема иконописного кода». Наконец, Г. А. Тиме в докладе «“Луна ведь обыкновенно делается в Гамбурге. . . ” (ганзейские реминисценции в творчестве Гоголя)» внесла несколько новых штрихов в опять-таки вполне изученную проблему восприятия Гоголем города, рассмотрев отражение в его творчестве посещения Германии в 1829 г.
На конференции поднимались и принципиально ное проблемы творчества Гоголя. Так, в сообщении И. В. Лукьянец «Гоголь и Руссо — вымысел о себе» на широком фоне были рассмотрены проблемы автобиографической прозы двух писателей в таких аспектах, как соотношение психологического и риторического начал, роль имплицитного читателя, связь с восходящей к св. Августину традицией и др. Е. О. Ларионова в своем докладе «Гоголевская Малороссия как литературная модель» говорила о соотношении ранней прозы Гоголя с массовым образом Украины, существовавшим в сознании читателей до появления «Вечеров на хуторе близ Диканьки», тем самым поставив вопрос об ориентации Гоголя
на возможные вкусы потенциального читателя. О. Н. Купцова, автор доклада «Театральный генезис “Театрального разъезда” Гоголя», рассмотрела возможные истоки своеобразной формы «Театрального разъезда» и сделала предположение о близости этого произведения к драме как жанру. Наконец, С. Г. Бочаров, выступая на тему «Заколдованное место», проинтерпретировал в философском контексте некоторые особенности художественного пространства в прозе Гоголя, подробно рассмотренные в классической статье Ю. М. Лотмана, и рассмотрел повесть «Шинель» в связи с поэтикой пространства. Однако такие доклады были крайне немногочисленны и не могли повлиять на общее впечатление от конференции.
Самое пристальное внимание исследователей вызвали параллели творчества Гоголя в искусстве, критике и науке XX в. Новые проблемы поэтики и интерпретации, комментирования и текстологии произведений самого Гоголя на конференции почти не поднимались, несмотря на идущую подготовку новых томов академического Полного собрания сочинений и писем Гоголя (особенно показательно здесь сопоставление с пушкинскими конференциями, где вопросы, связанные с новыми изданиями Пушкина, возникают постоянно).
Юбилейная гоголевская конференция, показав, каких результатов добилась наука о Гоголе за последние десятилетия, позволяет остро поставить вопрос о том, как она должна развиваться далее. Исследователи подвели итоги целого этапа в изучении творчества Гоголя, начавшегося в 1960-х годах, чем обозначили начало нового этапа. Очевидно, однако, что этот новый этап должен начаться, поскольку состояние поведения итогов не может продлиться долго.
К. Ю. Зубков
