CC BY
38
ских жанров литературы. В произведениях В.П. Крапивина реализуются жанры фэнтези, сказочный жанр, литературная сказка, миф. В своих произведениях В.П. Крапивин создает фантастический мир, который не существует в разрыве от мира реального, в нем обязательно присутствуют необычные, фантастические персонажи (Чуки, Шкыдлы, Игогоша и др.). В этих фэнтези-текстах и особые языковые знаки, и использование выдуманного языка как средства коммуникации, и модальность «странности, неожиданности, «кажимости» [5].
Не менее интересны в жанровом отношении и такие произведена как «Изумрудная рыбка: палатные рассказы» Н. Назар-кина, в котором повествуется о жизни тяжело больных маленьких пациентов в больнице, их дружбе, забавных приключениях, выдумках; «Съедобные сказки» Маши Трауб, предназначенные для детей, которые плохо едят (героями этих сказок являются макаронина Стеша, эклер Валера, жвачка Липа и др.); сборник рецептов в стихах А. Тимофеевского «Лучший повар - это я! Сборник рецептов в стихах для начинающих поварят» и др.
Итак, представленная статья - это первый опыт работы, позволяющий сделать некоторые выводы о жанровом своео-
Библиографический список
бразии текстов русской детской литературы. В ходе анализа было установлено, что тексты русской детской литературы, созданные за последние 45-50 лет, отличаются жанровым разнообразием. Тексты последней четверти ХХ века - это тексты, построенные преимущественно по традиционным законам жанра, в то же самое время наблюдается смешение жанровых форм, обусловленное влиянием эпистолярных жанров на жанры повествовательной прозы (появляются тексты-воспоминания, тексты-дневники). Тексты 1990-х - 2000-х гг. - это новые жанровые формы (пергамент), формы, появившиеся под влиянием литературы для взрослых (детективная повесть), жанры, «подсказанные» фольклором (приметы и предсказания) и являющиеся «веянием» времени (ужастики). Помимо этого, отметим, что большим жанровым разнообразием отличаются тексты, созданные для учащихся младших и средних классов. Так, рассказы-миниатюры - это познавательные и необъемные произведения, легко воспринимаемые и воспроизводимые. Ужастики - произведения, состоящие из одного или нескольких абзацев, героями, которых являются школьники до старшего возраста.
1. Богин Г.И. Речевой жанр как средство ндивидуации текста. Жанры речи. Саратов: Издательство ГосУНЦ «Колледж», 1997; 1.
2. Винокур Т.Г. О языке современной драматургии. Языковые процессы современной художественной литературы. Проза. М., 1977: 116 - 138.
3. Елина Е.Г. Маргинальные жанры в современной русской литературе. Известия Саратовского университета. 2007; 2: 82 - 86.
4. Кайда Л.Г. Композиционная поэтика текста. Москва: Флинта, 2011.
5. Мисник М.Ф. Лингвистические особенности аномального художественного мира произведений жанра фэнтези англоязычных авторов. Диссертация ... кандидата филологических наук. Иркутск, 2006.
6. Путилова Е.О. Детская литература. Москва: Академия, 2008.
7. Скоропанова И.С. Русская постмодернистская литература. Москва: Флинта, Наука, 2007.
8. Сушилина И.К. Современный литературный процесс в России. Москва: МГУП, 2007.
9. Усачев А. Правдивая история колобка. Avаilable at: http://book-rosman.livejournal.com/6937.html
10. Хомич Э.П., Сухотерина Т.П. Коммуникативное начало в детской литературе. Мир науки, культуры, образования, 2016; 1 (56): 340.
11. Чупринин С. Звоном щита. Знамя. 2004; 11: 146 - 159.
References
1. Bogin G.I. Rechevoj zhanr kak sredstvo ndividuacii teksta. Zhanry rechi. Saratov: Izdatel'stvo GosUNC «Kolledzh», 1997; 1.
2. Vinokur T.G. O yazyke sovremennoj dramaturgii. Yazykovye processy sovremennojhudozhestvennojliteratury. Proza. M., 1977: 116 - 138.
3. Elina E.G. Marginal'nye zhanry v sovremennoj russkoj literature. Izvestiya Saratovskogo universiteta. 2007; 2: 82 - 86.
4. Kajda L.G. Kompozicionnaya po'etika teksta. Moskva: Flinta, 2011.
5. Misnik M.F. Lingvisticheskie osobennosti anomal'nogo hudozhestvennogo mira proizvedenij zhanra fentezi angloyazychnyh avtorov. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Irkutsk, 2006.
6. Putilova E.O. Detskaya literatura. Moskva: Akademiya, 2008.
7. Skoropanova I.S. Russkaya postmodernistskaya literatura. Moskva: Flinta, Nauka, 2007.
8. Sushilina I.K. Sovremennyjliteraturnyjprocess vRossii. Moskva: MGUP, 2007.
9. Usachev A. Pravdivaya istoriya kolobka. Available at: http://book-rosman.livejournal.com/6937.html
10. Homich 'E.P., Suhoterina T.P. Kommunikativnoe nachalo v detskoj literature. Mirnauki, kul'tury, obrazovaniya, 2016; 1 (56): 340.
11. Chuprinin S. Zvonom schita. Znamya. 2004; 11: 146 - 159.
Статья поступила в редакцию 26.05.17
УДК - 81342
Bagandova I.M., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of General and Legal Disciplines, SKI VGUU RPA the
MY of the Russian Federation (Russia), E-mail: skf.ocni@mail.ru
LANGUAGE STATUS OF PROVERBS IN DARGWA. The article deals with the status of the language of proverbs and sayings in the Dargin language. The work defines the resistance of values, structural and semantic stability, lexical and syntactic structure stability of resistance, the characteristic features of these proverbs. The author points to proverbs and sayings peculiar to a particular rhythmo-phonetic design as one of the features that point to their language status. Pointing out the difference between proverbs and sayings Dargwa author opposes allegorical sayings and expressions syntactic incompleteness of completeness of the contents of the plan and proverbs. This not only distinguishes proverbs from sayings and proverbs in common with set phrases as peculiar turns of phrase paradigmatic forms and inherent in the proposal the relationship and communication are characteristic of proverbs. The material allows to conclude that the study of proverbs and sayings in Dargwa - a problem not yet solved by linguists and classification of these proverbs, their structural and semantic analysis and status in the language environment has yet to be determined by specialists.
Key words: proverbs, sayings, phraseological units, folklore, language status, structural originality, structural and semantic stability.
И.М. Багандова, канд. филол. наук, доц. каф. общеобразовательных и правовых дисциплин, СКИ ВГУЮ РПА МЮ РФ,
E-mail:baz1998@list.ru
ЯЗЫКОВОЙ СТАТУС ПОСЛОВИЦ И ПОГОВОРОК ДАРГИНСКОГО ЯЗЫКА
В статье рассматривается языковой статус пословиц и поговорок даргинского языка, определяется устойчивость употребления, устойчивость значения, структурно-семантическая устойчивость, устойчивость лексического состава и синтаксическая устойчивость, как характерные особенности данных паремий. Автор указывает на свойственное пословицам и поговоркам специфическое ритмо-фонетическое оформление как на одну из особенностей, указывающих на их языковой статус.
Указывая на различия между пословицами и поговорками даргинского языка, автор противопоставляет иносказательность поговорок и их синтаксическую незаконченность завершенности плана выражения и плана содержания пословиц. Это не только отличает пословицы от поговорок, но и роднит пословицы с фразеологическими оборотами, так как свойственные фразеологическим оборотам парадигматические формы и присущие им в предложении взаимоотношения и связи, характерны и пословицам. Представленный материал позволяет сделать вывод, что изучение пословиц и поговорок даргинского языка - задача, еще не решенная лингвистами и классификация указанных паремий, их структурно-семантический анализ и статус в языковой среде еще предстоит определить даргиноведам.
Ключевые слова: пословицы, поговорки, фразеологические единицы, устное народное творчество, языковой статус, структурное своеобразие, структурно-семантическая устойчивость.
Изучение пословиц и поговорок связано с изучением фольклора. В этом смысле даргинский язык не исключение. Пословица неразрывно связана с бытом народа, что дает повод рассматривать пословицу как произведение устного народного творчества малого жанра, изучаемое как поэтическое явление, в котором выражается душа народа. Немаловажным фактом является то, что пословицы носят поучительный характер. Еще в Х1Хвеке исследователи отмечали дидактический характер пословиц и поговорок. (И.М. Снегирев, 1823; В.И. Даль, 1957), Д.М. Княжевич (1882), Е.А. Ляцкий (1897) [1].
Изучение пословиц и поговорок с языковедческой точки зрения относится к советскому времени, когда в 1952 А.И. Оссо-вецкий высказался за отделение пословиц и поговорок от фольклористики. А.И. Оссовецкий считал, что пословицы и поговорки являются такими же языковыми единицами, как и фразеологизмы, и в отличие от других жанров фольклора никогда не исполняются, а «существуют в языке и функционируют в нем так же, как и другие фразеологические обороты» (А.И. Оссовецкий, 1952, 98). Он считал, что их изучение должно проходить в рамках изучения лексики и фразеологии языка в целом [2].
Мы не стали бы утверждать, что пословицы и поговорки даргинского языка не относятся к фольклору. Но мы не утверждаем и того, что пословицы и поговорки не существуют в языке и функционируют в нем так же, как и фразеологические обороты. Полагаем, что «народность» происхождения указанных паремий очевидна, тем не менее, они вышли за рамки фольклора и, постоянно обновляясь, существуют как в современной поэзии, так и в прозе. Например:
К1алт1а бярх1яур - шин дурерт1иб - Кувшин разбился -вода утекла. Поговорка, существующая с незапамятных времен. Употребляется, чтобы подчеркнуть, что ничего уже сделать нельзя.
Кьиркьирти мешути саб Лебилра цаличи ца: Унралисра г1ях1яйсра Бирг1яхъу анкъилаб ц1а
(«Кьиркьирлис», Писки Мях1) [3] «Скупые похожи друг на друга все: и для соседа и для гостя остужают огонь в очаге» (не гостеприимны).
Эта пословица из стихотворения современного даргинского поэта Писки Мях1а. Налицо и современная актуальность и народность происхождения.
Пытаясь доказать свою точку зрения происхождения пословиц и поговорок, мы хотели бы подчеркнуть, что языковой статус пословиц и поговорок даргинского языка - вопрос, открытый для лингвистов. Сторонники отрицания пословиц и поговорок языковыми единицами исходят из их структурного своеобразия. В отличие от фразеологических единиц пословицы и поговорки оформлены предложением, и потому не способны выступать в речи в качестве единиц номинации, что и можно продемонстрировать на примерах:
Бук1уни бахъбаалли маза дубк1ар - «когда пастухов много, овцы дохнут»
Вег1ис г1ях1си х1ебарибсини царх1иллисра х1ебиру - «кто не делает хорошего для себя-не сделает его и для других»
Урх1ла хъулиб алкунси чирагъли х1ела хъали шала х1ебиру «заженная в чужом доме лампа твой дом не осветит».
Мы видим, что значение пословиц в отличие от фразеологических единиц складывается из составляющих их компонентов.
Интересна позиция Н.Н. Амосовой против включения пословиц и поговорок во фразеологию. Суть возражения в том, что пословицы и поговорки, обладая цельнопредикативным характером, являются единицами коммуникации и не могут выполнять функции номинации. Н.Н. Амосова настаивает на том, что «для
того, чтобы считать пословицу идиомой, нужно доказать, что пословица обладает целостным лексическим значением и выступает в речи как единица номинации» (Н.Н. Амосова, 1963, 144) [4]. Н.Н. Амосова также настаивает на автономности пословиц и поговорок, называя их самоисчерпывающимися единицами и по структуре и по содержанию.
Говоря о «самоисчерпываемости» пословиц и поговорок, надо сказать, что любые языковые образования претерпевают изменения. Смысловая законченность и характерная структура пословиц и поговорок в современном языке может существовать не только как раз и навсегда заданная формула, но в перифразе. Например, в поэзии. Это в случае, если мы меняем структуру. Что касается содержания, то тоже возможны интерпретации. В этом смысле любой язык безграничен: Урк1и гьаргли гъаймайк1уд Урк1уби дерх1ибтачил, Мургьилисра арцлисра Адамдеш дирцутачил
(Писки Мях1) С открытым сердцем не разговаривай С теми, у кого оно гнилое За золото и деньги Человечность продавшими.
Приведенная в пример пословица - отрывок из стихотворения современного поэта, а вот исконная пословица:
Халаси давлали адам хяличи шурвалта. «Богатство превращает человека в собаку». Разумеется, содержание не дословное, но именно на это нам хочется обратить внимание: «автономность» и «самоисчерпываемость» пословиц и поговорок - утверждение спорное.
Что касается «существования» пословиц и поговорок в языке и их схожем функционировании в нем с фразеологическими оборотами, то мы разделяем точку зрения Н.Н. Амосовой, которая утверждает, что пословицы и поговорки не выступают в речи как единица номинации, так как являются единицами коммуникации. Рассмотрим на примерах:
Пословицы:
Г1ехъли ац1ибсилис кац1есра чебуркъар «кому приходилось подниматься - придется и спускаться»
Хъярхъси х1ерк1 урхьнази ках1ебиур «бурный ручей до моря не доходит»
Фразеологический оборот:
Бек1личир чурмиван дахъал -дебали дахъал «много, как волос на голове». Мы видим, что пословица не выступает эквивалентом слову, как в случае с фразеологической единицей, а является самостоятельной историей поучительного характера, что и хочет продемонстрировать Н.Н. Амосова. А фразеологические единицы экспрессивны, устойчивы, раздельнооформле-ны.
Для более подробного исследования возможной принадлежности пословиц и поговорок к фразеологическим единицам, считаем необходимым рассмотреть вышеназванные признаки с точки зрения соответствия им пословиц и поговорок вышеуказанным идиомам.
Понимание С.Г. Гавриным устойчивости фразеологических единиц, как воспроизводимость в готовом виде категорически опровергается А.В. Куниным, который считает, что такое понимание фиксирует лишь тот факт, что «данная словесная группа является единицей языка», а само понятие устойчивости остается нераскрытым (А.В. Кунин, 1970, 77) [5].
Устойчивость употребления, устойчивость значения, структурно-семантическая устойчивость, устойчивость лексического состава и синтаксическая устойчивость - это те виды устойчивости, которые А.В. Кунин считает характерными фразеологическим единицам. Рассмотрим на примерах, характерны ли вышеуказанные устойчивости пословицам поговоркам даргинского языка.
Пословицы:
Ц1уба биаб, ц1удара биаб, хя хяли кавлан «хоть белая, хоть черная - собака останется собакой».
Жявли билкьуси жявли заябирар «что быстро созревает, то быстро портится».
Хяла бек1ли виэс гьалабли саби, арсланна къуйрукъли ви-эсличиб «лучше быть головой собаки, чем быть хвостом льва».
Поговорки:
цалица чех1ебиути к1ел узи «друг друга не видящие два брата»;
гурдалакъуйрукъ, бец1ла мух1ли «лисий хвост, волчий рот»;
я къяна ах1ен, я т1авуз ах1ен «ни павлин, ни ворона»;
пилличи гъямбик1уси хя «собака, лающая на слона».
Фразеологический оборот:
Зубарти дуйг1ес - силра х1ебирес«звезды считать», т.е. «бездельничать».
Лампа ушкан-халахар «холуй», «тот, кто на побегушках», «шестерка».
Помимо наличия всех указанных А.В. Куниным разновидностей устойчивости, которые свойственны как фразеологическим оборотам, так пословицам и поговоркам даргинского языка, что мы наглядно продемонстрировали на приведенных примерах, пословицам и поговоркам характерен назидательный смысл. Также можно обозначить свойственное пословицам и поговоркам специфическое ритмо-фонетическое оформление. Особая ритмичность пословиц даргинского языка является их характерной особенностью. Полагаем, что это одна из особенностей пословиц и поговорок, указывающих на их языковой статус и роднящий их с фольклором.
Но если указывать на различия между пословицами и поговорками, то они очевидны даже в переводе: иносказательность поговорок, их синтаксическая незаконченность против завершенности плана выражения и плана содержания пословиц отличают их друг от друга и роднит пословицы с фразеологическими оборотами. Свойственные фразеологическим оборотам парадигматические формы и присущие им в предложении взаимоотношения и связи характерны и пословицам.
Вообще лингвистам характерна некая игра с пословицами. Определяя их статус, языковеды то включают их во фразеологию, то вообще выводят их за пределы системы языка. Но одно очевидно: пословицы, поговорки, фразеологические единицы, афоризмы - это те средства выразительности языка, благодаря которым язык становится и богаче и колоритней. Это то, что делает язык насыщенней, а беседу эмоционально окрашенной. Характеристику менталитету народа можно дать только на основе пословиц, поговорок и фразеологических оборотов. Но, вряд ли можно точно определить объем фразеологии, обозначить точную грань между изучаемыми средствами выразительности. Где-то они перекликаются настолько, что сложно указать на то: пословица это или поговорка. В даргинском языке эта грань очень часто неразличима. Где-то кардинально отличаются друг от друга. Так, структурно-семантическую устойчивость А.В. Кунин обозначает как принципиальную немоделированность фразеологических оборотов, настаивает на том, что все фразеологические единицы являются немоделированными образованиями. То есть, устойчивость на фразеологическом уровне, опирающаяся на единичность фразеологической единицы есть причина их структурно-семантической немоделированности.(А.В. Кунин, 1970, 96) [6].
Пословицы и поговорки являются моделируемыми единицами в силу их структурного своеобразия - оформления пред-ложением.Каждое предложение строится по определенной структурной схеме, которая имеет свое значение, влияющее на семантику всего предложения. Эта семантика «создается взаимным действием семантики структурной схемы предложения
Библиографический список
и лексических значений заполнивших ее слов» (Русск.граммати-ка, 1980, т. П, 87) [7]. Иными словами, семантика предложения определяется структурной схемой предложения, а не только лексическим значением компонентов, что служит доказательством семантической моделируемости предложения.
Например:
Бук1уни бахъбаали, маза детихъур «когда чабанов много, овцы теряются».
Хьунуй саби мура багьа лябг1яхъуси «цену мужа прибавляет жена» (в том смысле, что имя мужу делает жена/честное имя мужа зависит от жены).
Хъулри унруби х1ясибли сари исути «дом покупают по соседям».
Унра хьунул г1ях1си риалли, ралк1а рурсира шери арку, вай-си риалли исбагьира хъайг1ир кавлан «если соседка хорошая, то и хромую дочь замуж отдадут, а если плохая, то и красавица останется в старых девах».
То есть, свойства одного предмета определяют свойства зависимого от него предмета. Пословицам и поговоркам характерна устойчивость структуры, иными словами стабильный порядок слов, устойчивость лексического состава - замена компонентов возможна только в рамках вариантов. Указанные виды устойчивости паремии обеспечивают устойчивость ее употребления или воспроизводимость в готовом виде, которая является следствием устойчивости в других аспектах фразеологического уровня, из чего вытекает, что пословицам и поговоркам характерна устойчивость, на которую указывал А.В. Кунин.
Доказательством служит то, что грамматическое значение пословиц и поговорок даргинского языка не соответствует нормам современного языка. То же самое можно сказать и о фразеологических оборотах. То, что они являются архаизмами - следствие того, что многие слова вышли из употребления современного человека, во многих случаях вышел из употребления вид деятельности, сословность. То же самое можно сказать и о паремиях русского языка. Например: бить баклуши. Вряд ли современный человек в курсе, что баклуша - это подготовленный для изготовления различного рода изделий из дерева (чашки, ложки, разделочные доски, статуэтки и др.) обрубок дерева. Бить баклуши - делать несложное дело, а не «бездельничать».
Другое значение этого выражения, которое считается более правдоподобной - это версия о ночных сторожах, которые обходили охраняемую территорию, стуча в деревянные чурки, колотушки, которые назывались баклушами. Это занятие было несложное, оно не требовало особых умений и квалификации, требовалось просто присутствие сторожа на работе. Вот почему, когда человек ничем не занят, бездельничает на работе, говорят, что он бьет баклуши.
Приведём в пример архаизмы среди пословиц и поговорок даргинского языка:
Эмх1ечибад дех чебх1ебиркур - «осел никогда не останется без ноши». Употребляется в том значении, что для дурака трудности всегда будут. Ослы с ношей были привычным делом для сел Дагестана, но современная молодёжь об этом знает столько же, сколько и про «баклуши».
1. Лагъла г1улса -«ложка раба». Употребляется для указания на «незнатность» происхождения. (оскорбительное)
2. Уктемли къунцрик1уси - «гордо прогуливающаяся». «Уктемти» - княжеского происхождения.
Языкам свойственно со временем претерпевать определенные изменения. Эти изменения не могут не сказываться на первоначальном значении слова, что мы и продемонстрировали, но то, что пословицы и поговорки даргинского языка прошли сквозь столетия в своём первозданном виде и сохранили актуальность, указывает на то, что это такая разновидность жанров фольклора, которая перетекла в современный язык.
1. Снегирев И.М. Опыт рассуждения о русских пословицах. Москва, 1823; Даль В.И. Напутное. В кн.: Пословицы русского народа. Москва, 1957; Княжевич Д.М. Пословицы и поговорки в художественном тексте. Лит. альманах «Одесский Альманах», 1882; Ляц-кий Е.А. Несколько замечаний к вопросу о пословицах и поговорках. Санкт-Петербург, 1897.
2. Оссовецкий И.А. Об изучении языка русского фольклора. Вопросы языкознания, 1952; 3: 93.
3. Писки Мях1. Благоденствие совести. Сборник стихотворений. Издательство «Лотос», 2009.
4. Амосова H.H. Основы английской фразеологии. Ленинград: Издательство Ленингр. ун-та, 1963.
5. Кунин A.B. Английская фразеология: Теоретический курс. Москва: Высшая школа, 1970.
6. Русская грамматика. Т. II: Синтаксис. Москва: Наука, 1980.
References
1. Snegirev I.M. Opyt rassuzhdeniya o russkih poslovicah. Moskva, 1823; Dal' V.I. Naputnoe. V kn.: Poslovicy russkogo naroda. Moskva, 1957; Knyazhevich D.M. Poslovicy ipogovorki vhudozhestvennom tekste. Lit. al'manah «Odesskij Al'manah», 1882; Lyackij E.A. Neskol'ko zamechanijk voprosu o poslovicah ipogovorkah. Sankt-Peterburg, 1897.
2. Ossoveckij I.A. Ob izuchenii yazyka russkogo fol'klora. Voprosyyazykoznaniya, 1952; 3: 93.
3. Piski Myah1. Blagodenstvie sovesti. Sbornik stihotvorenij. Izdatel'stvo «Lotos», 2009.
4. Amosova H.H. Osnovy anglijskojfrazeologii. Leningrad: Izdatel'stvo Leningr. un-ta, 1963.
5. Kunin A.B. Anglijskaya frazeologiya: Teoreticheskijkurs. Moskva: Vysshaya shkola, 1970.
6. Russkaya grammatika. T. II: Sintaksis. Moskva: Nauka, 1980.
Статья поступила в редакцию 26.05.17
УДК 821.161.1
Gandaloeva A.Z., Cand. of Sciences, senior lecturer, Ingush Department, Ingush State University (Magas, Russia),
E-mail: uzlipat066@mail.ru
COMPLEX WORDS IN THE INGUSH LANGUAGE. In the paper the author considers ways of forming complex words in the Ingush language. Various derivational formants and semantics of compound words are analyzed. It is noted that in the Ingush language there are different spelling schemes for complex words. Because of the lack of spelling and word-building dictionaries of complex words of the Ingush language, in which the spelling of this type of words would be justified, the authors of works of art, students of schools and students find it difficult to spell complex words. The author concludes that the main way of forming complex words in the Ingush language is morphological-syntactic way of word formation, which includes compound words (morphological connection of two or more roots), repetition of the basics (iteration), nexus; abbreviation.
Key words: Ingush language, compound words, word formation, morphological-syntactic method, iteration, fusion, abbreviation.
А.З. Гандалоева, канд. филол. наук, доц. каф. ингушского языка ИнгГУ, г Магас, E-mail: uzlipat066@mail.ru
СЛОЖНЫЕ СЛОВА В ИНГУШСКОМ ЯЗЫКЕ
В данной работе рассматриваются способы образования сложных слов в ингушском языке. Анализируются различные словообразовательные форманты и семантика сложных слов. Отмечается, что в ингушском языке существуют разные схемы правописания сложных слов. Из-за отсутствия орфографического и словообразовательного словарей сложных слов ингушского языка, в которых было бы обосновано правописание указанного типа слов, авторы художественных произведений, учащиеся школ и студенты затрудняются при правописании сложных слов. Автор делает вывод о том, что основной способ образования сложных слов в ингушском языке - морфолого-синтаксический способ словообразования, который включает в себя: словосложение (морфологическое соединение двух или более корней); повторение основ (итерация); сращение; аббревиация.
Ключевые слова: ингушский язык, сложные слова, словообразование, морфолого-синтаксический способ, итерация, сращение, аббревиация.
Ингушский язык во всех его аспектах активно изучается учёными. Это находит своё выражение в большом числе монографий, докторских и кандидатских диссертаций, а также статей по частным проблемам той или иной области языкознания: лексикологии, словообразования, морфологии и синтаксиса. В научной литературе ингушский, бацбийский и чеченский языки называются «нахскими языками» [1, с. 123]. Словообразование - это вопрос, которого нахские учёные касались менее всего. И все-таки нужно отдать должное внимание кавказоведам Л.А. Нальгиевой [1], Ю.Д. Дешериеву [2], К.З. Чокаеву [3], А.С. Куркиеву [4], и др., исследовавшим проблемы словообразования в ингушском и чеченском языках. Но эти исследования не в полной мере отражают современное состояние современного ингушского языка, особенно это касается исследования сложных слов.
Детальный обзор ингушско-русских и русско-ингушских словарей и языка художественных произведений современных ингушских авторов, подводит к выводу, что основным способом образования сложных слов в ингушском языке является морфо-лого-синтаксический, который включает в себя:
1. Словосложение (морфологическое соединение двух или более корней);
2. Повторение основ (итерация);
3. Сращение;
4. Аббревиация.
«Словосложение - это морфологическое соединение двух или более корней» [4, с. 13]. Компонент или компоненты слова здесь равны самостоятельным словам.
«Бессуффиксальный способ словообразования, при котором словообразовательными формантами служат: устойчивый порядок компонентов: тенденции к единому ударению» [4, с. 19].
Большое количество сложных слов образуется в ингушском языке путем «повторения основы»: дик-дикаг1а «лучшее», оал-оалар «каждое слово», денна-денна «ежедневно» и др.
При «сращении» соединяются два самостоятельных слова, связанных подчинительными отношениями. Характерные черты
- устойчивый порядок компонентов и единое ударение: г1орваь-нна «знаменитый», эг1аваьр «сумашедший», укхсахьате «сейчас».
«Аббревиация - один из бессуффиксных способов: сложение сокращенных элементов слов, объединенных в одно сочетание. Один из молодых способов словообразования. Аббревиация связана с действием закона экономии языковых средств» [4, с. 34].
Иными словами, «аббревиатуры» - это слова, состоящие из усеченных отрезков слов, входящих в синонимичное словосочетание, где второй компонент может быть целым словом: те-лехьежархо «телезритель», пенгазет «стенгазета».
Словосложение наиболее распространенный способ образования сложных слов в ингушском языке. В структурном плане такой способ словообразования разнообразен:
1. Сложение основ имён существительных: берх1-хьал-т1ам «соус-
галушки», дулх-хьалтам «мясо-галушки», йо1-саг «девушка-человек», Пхьамат-ерда «божество-Пхамат», Т1умг1а-ра-ерда «божество-Тумго», Маьт-Сели «бог Столовой горы», Сели-Тхьа «Села-Тха» (ингушские божества времен язычества), таьрахьдош «имя числительное» (букв. «число + имя»), тур-тепча «кинжал-пистолет» (оружие), тушол-котам «удод».
2. Имя существительное +причастие: чкъаьрийдуарг «цапля» (букв. «рыбу едящая»), босбуарг «прыщ» (букв. «цвет съедающий»), шурлуттарг «сито» (букв. «молоко цедящая»), даьттадеттарг «пипетка» (букв. «масло закапывающая»), ше-карлоатторг «сахарница» (букв. «сахар держащая»).
3. Качественное имя прилагательное + имя существительное: бочаб1ар «грецкий орех» (букв. «нежный орех»), 1аьр-жахьач «чернослив», белгалдош «имя прилагательное» (букв. «признак-слово»), ц1елерг «пион» (букв. «красное ухо»), к1ай-лерг «белая ромашка» (букв. «белое ухо») и т.д.
4. Относительное имя прилагательное + имя существительное: берза-
