CC BY
98
8. Dekretyi Sovetskoy vlasti. - T. 2. - M.: Politizdat, 1957.
9. Eropkin, M. P., Popov, L. L. Administrativno-pravovaya ohrana obschestvennogo poryadka. - L., 1973.
10. Kizilov, I. I. NKVD RSFSR (1917-1930 gg.) - M., 1969.
11. Krasnaya gazeta. - 1918. - 20 avgusta.
12. Lenin, V. I. Poln. sobr. soch. - T. 38.
13. Lenin, V. I. Poln. sobr. soch. - T. 45.
14.Medvedev, V. G. Nesostoyatelnost otechestvennogo parlamentarizma - odna iz vazhneyshih prichin vozniknoveniya belogo dvizheniya i grazhdanskoy voynyi v Rossii v 1917 - 1920 gg. // Istoriya gosudarstva i prava. - 2000. - № 3. - S. 25-30.
15. Normativnyie aktyi o sovetskoy militsii v 1917-1920 gg. - S. 87, 96.
16. Petrogradskaya pravda. - 1918 g. - 1 sentyabrya.
17. Potokov, N. N. K voprosu o «krasnom» terrore v godyi grazhdanskoy voynyi // Aktualnyie problemyi sotsialno-pravovoy podgotovki i perspektivyi sovershenstvovaniya sistemyi komplektovaniya organov vnutrennih del : sbornik materialov mezhvuzovskoy nauchno-prakticheskoy konferentsii. -Krasnodar, Krasnodarskiy yuridicheskiy institut MVD Rossii, 1997.
18. Semennikova, A. I. Rossiya v mirovom soobschestve tsivilizatsiy : ucheb. posob. dlya vuzov. -M.: Interpraks, 1994.
19. SU. - 1918. - № 75. - St. 813.
20. Goldman, V. S. V.I. Lenin i stanovlenie sovetskoy militsii. - M.: Akademiya MVD SSSR, 1967.
21. SU. - 1918. - № 68. - St. 735.
22. Harchenko, K. V. Vlast. Imuschestvo. Chelovek: peredel sobstvennosti v bolshevistskoy Rossii 1917 - nachala 1921 gg. - M.: Russkiy dvor, 2000. - 264 s.
23. TsGA SPb. - F. 142. - Op. 8. - D. 182. - L. 3; F. 73. - Op. 1. - D. 90. - L. 85.
24. TsGA SPb. - F. 142. - Op. 8. - D. 297. - L. 36-38.
25. TsGA SPb. - F. 142. - Op. 8. - D. 305. - L. 87.
26. TsGA SPb. - F. 148. - Op. 1. - D. 151. - L. 210, 222.
27. TsGA SPb. - F. 33. - Op. 2. - D. 31. - L. 36-37, 148.
28. TsGA SPb. - F. 33. - Op. 2. - D. 32. - L. 1; F. 55. - Op. 1. - D. 52. - L. 8.
29. TsGA SPb. - F. 73. - Op. 1. - D. 272. - L. 146-147.
30. TsGA SPb. - F. 73. - Op. 2. - D. 21, 31, 42, 44, 45.
31. TsGARF. - F. 393. - Op. 1. - D. 58. - L. 267.
32. TsGARF. - F. 393. - Op. 23. - D. 8. - L. 21.
33. Tsentralnyiy gosudarstvennyiy arhiv istoriko-politicheskih dokumentov Sankt-Peterburga. - F. 1817. - Op. 1. - D. 108. - L. 27.
34. Tsentralnyiy gosudarstvennyiy arhiv Rossiyskoy Federatsii (TsGARF). - F. 393. - Op. 3. - D. 284.- L. 189.
35. Tsentralnyiy gosudarstvennyiy arhiv Sankt-Peterburga. (TsGA SPb.) - F. 100. - Op. 1. - D. 3a. - L. 18.
36. Chekistyi Petrograda na strazhe revolyutsii. - L.: Lenizdat, 1987.
УДК 351.85 В.М. Кузьмина*
Взаимоотношения органов ОГПУ-НКВД с творческой интеллигенцией в период проведения индустриальной модернизации в стране
В статье рассматриваются взаимоотношения карательных органов внутренних дел с творческой интеллигенцией, которые были направлены на недопущение «разброда и шатания» в умах интеллигенции, чье влияние на идеологию населения было значительным. Также в статье освещается такое направление деятельности как цензура уже созданных художественных произведений, которые не могли быть напечатаны без соответствующего разрешения представителей НКВД
Ключевые слова: деятельность ОГПУ-НКВД, управление идеологической сферой, творческая интеллигенция, цензура, художественные произведения, индустриальная модернизация
V.M. Kuzmina*. Interrelations of organs the OGPU-NKVD with the creative intelligentsia in the period of conducting industrial modernization in the country. In the article they are examined the interrelation of the punitive organs of the internal affairs concerning the creative intelligentsia, which were
* Кузьмина, Виолетта Михайловна, доцент Юго-Западного государственного университета, кандидат исторических наук, кандидат психологических наук. Адрес: Россия, 305040, г. Курск, ул. 50 лет Октября, 94. Телефон: (4712) 50-48-00. E-mail: kuzmina-violetta@yandex.ru.
* Kuzmina, Violetta Mikhailovna, Associate Professor of the department for state and municipal administration Southwest State University, Ph.D., PhD. Address: Russia, 305040, Kursk, str. 50 October, 94. Ph.: (4712) 50-48-00. E-mail: kuzmina-violetta@yandex.ru.
© Кузьмина В.М., 2014
Кузьмина В.М. Взаимоотношения органов ОГПУ-НКВДс творческой интеллигенцией в период...
directed to the non-admission "of disorder and swaying" in the minds of intelligentsia, whose influence on the ideology of population it was significant. Also in the article is illuminated this direction of activity as the censorship of the already created artistic works, which could not be printed without the appropriate permission of the representatives NKVD.
Keywords: activity the OGPU-NKVD, control of ideological sphere, creative intelligentsia, censorship, artistic works, the industrial modernization
В отечественной историографии проблема взаимоотношений интеллигенции и специальных служб в лице ОГПУ-НКВД стоит на особом месте. И дело не только в широкой резонансности тех исследований, которые представляют авторы на суд общественности, но и в труднодоступности исследовательского материала и необходимости взвешенного подхода к анализу документов с учетом исторической необходимости в сложившихся условиях.
Сегодня ясно, что история России, в т.ч. и в период индустриальной модернизации, нуждается в углубленном, всестороннем и критическом осмыслении, но при этом иногда забывается такое явление как «точка невозврата», т.е. применительно к нашему исследованию - те исторические факты, которые имели место, пусть даже и с негативным оттенком, и которые невозможно уже изменить. Нам следует их принять и жить дальше.
Начиная с момента своего создания, органы ВЧК брали под свой контроль все, что было связано с идеологией молодой Советской республики, все то, что влияло на умы, настроение граждан страны -комсомольские и партийные организации, самодеятельные и творческие коллективы, учреждения культуры и творческие организации интеллигенции. Другой вопрос -насколько компетентными были сотрудники ВЧК-ОГПУ, а затем и НКВД в решении данных вопросов, насколько грубо они могли попирать законы Советской республики. Обратимся к фактам, которые смогут пролить свет на характер взаимоотношений творческой интеллигенции с органами ОГПУ-НКВД.
Документы архива УФСБ РФ по Курской области свидетельствуют о том, что подготовка к «большому террору» велась на протяжении всего существования Советского государства. Например, государственная система тотального контроля над духовной жизнью людей началась еще в 1920-е гг., когда сохранялась некоторая свобода существования общественных организаций, шла внутрипартийная борьба в руководстве ВКП (б), а ОГПУ по заданию партийного центра уже «отслеживало» общественные и политические настроения [15, c. 144]. А.Ф. Степанов определил террор 1937-1938 гг. как «децимации», т.е. осуществление по заранее намеченному плану с заранее определенными цифрами (или долями) отстрела представителей всех социально-профессиональных категорий и групп населения [13, c. 200]. Таким образом, для каждой категории людей были определены свои границы уничтожения как в прямом, так и в переносном смысле.
Сотрудники ОГПУ-НКВД уничтожили часть интеллигенции из среды учителей и директоров школ. Так, 24 марта 1937 г. был арестован Е.И. Бесстрашников, учитель Жирковской школы, и расстрелян 26 октября 1937 г. И. Е. Бицюк, заведующий учебной частью Курского филиала института повышения квалификации, арестован 4 октября 1937 г. и расстрелян 13 декабря того же года. В 19371941 гг. были расстреляны А.П. Труша, завуч начальной школы д. Цнадково; К.Ф. Киндоп, учитель немецкого языка Бесединской средней школы; К.Г. Масленников, учитель начальной школы Беловского района; С.И. Макеев, учитель средней школы; Н.М. Москвичев, учитель школы Больше-Солдатского района; К.П. Ярыгин, директор Козыревской начальной школы [5, c.16, 21, 160, 180, 300-316].
За период с 1930-1940 гг., по данным «Книги памяти жертв политических репрессий», в Курской области из рядов интеллигенции были расстреляны 416 человек, отправлены в лагеря - 19, в ссылку -18 [5, c. 14]. Среди них - Е.С. Гуревич (музыкант, арестован в 1937 г.), Д.Д. Милит-Додик (артист цирка и эстрады, арестован в 1935 г.), А.В. Агрипович (артистка эстрады, арестована в 1936 г.) и др. [2, c. 3]. В основном обвинения к артистам сводились к следующему: недовольство мероприятиями Советской власти, отношение к внутрипартийной борьбе (убийство Кирова), устройство платных концертов и выступлений в свою пользу [2, c. 20]. Работали чекисты в этом плане следующем образом: допрашивали огромное количество свидетелей, которые, в свою очередь, называли все новые фамилии, и затем, после вынесения приговора по обвинению одних, они принимались за новые дела по обвинению бывших свидетелей. При допросе семьи артиста эстрады и цирка Милит-Додик параллельно было допрошено большое количество людей, которые хоть раз упоминались обвиняемыми или могли знать обвиняемых по работе. Они выступали как свидетели, и по делу проходили те их высказывания, которые подтверждали вину обвиняемых. При этом иммеются протоколы допросов на очных ставках, когда люди обвиняли друг друга.
Обычно проводилось очень много допросов, т.к. тенденция была следующая: сначала обвиняемый категорически отрицал свою вину, затем признавал предъявленные ему обвинения, но вскоре от него требовали признать еще более и серьезные обвинения, касающиеся контрреволюционной и заговорщической деятельности. Поначалу обвиняемый отказывался от предъявленных обвинений, но вскоре, после нескольких допросов, он со всеми пунктами обвинений соглашался.
Из дела № 14662: «Свидетель Н. Е. Темпель-Нальский проходит по делу Додик Натальи Герасимовны и дает следующие показания: Наталья Герасимовна говорила, что при существующем строе Советской власти жить невозможно, очень трудно нашему брату (т.е. артистам), Советская власть не дает жизни человечества. Не сегодня, завтра тебя изолируют, репрессии бесконечны» [2, c. 20].
По делу артистки М.И. Варухиной, обвиняемой в противодействии мероприятиям Советской власти, свидетель А.В. Агрипович (артист эстрады) показал: «Мария Ивановна говорила, что Советская власть своими методами и мероприятиями ничего не добилась, построила колхозы на гибель народа, народ дохнет, лишь бы была сыта группа партийцев, а до остальных нет дела» [3, с. 35].
Свидетель Ф.О. Вальдман (артист эстрады) на допросе на очной ставке с Д. Д. Милит-Додик заявил о том, что «Давыд Давыдович утаивал денежные средства, полученные от концертной деятельности» [2, с. 44].
Не только в отношении самих представителей творческой интеллигенции применялись такие санкции, но еще «против самих партработников, занятых в руководстве культурным строительством» [15, с. 103].
В Курском архиве ФСБ сохранилось дело № 4208 по обвинению гр. И.Б. Подволоцкого -заведующего отделом культуры и пропаганды ленинизма Курского обкома ВКП (б) — в организации контрреволюционной группировки на территории Курской области. В итоге всех допросов И.Б. Подволоцкий «согласился» назвать завербованных им членов группировки. Это исполняющий обязанности директора Пединститута Ладыженский, преподаватели Епифанов, Дербоносов и Бульбанюк, Рысин — зам. зав. культпропом Курского обкома ВКП(б) Разинков, Пузиков, Яншин [2, с. 380]. (В данном деле инициалы Епифанова, Дербоносова и др. не упоминаются. — Авт.).
Политические процессы конца 1920-1930-х гг. послужили поводом для массовых репрессий против старой интеллигенции, представители которой работали не только в наркоматах, но и в учебных учреждениях, музеях, издательствах, театрах.
Творческая интеллигенция формировала новый тип советской личности, способной на самопожертвование ради коллективных и государственных интересов. Так, анализ репертуара Курского, Липецкого, Воронежского, Тамбовского драмтеатров показал, что в изучаемый период в стране ставились пьесы, показавшие рождение нового советского гражданина в условиях сопротивления чуждых классовых элементов, героики труда, приоритетов коллективного над частным.
«ЦК не стал бы говорить о театре, — отметил в докладе на совещании А.В. Луначарский, — если бы театр так сильно не вырос и не стал бы играть заметную культурную роль» [9, с. 17]. Было созвано партийное совещание по вопросам театра при Агитпропотделе ЦК ВКП (б). Особо значительным представляются две идеи, высказанные на совещании. Одна из них — «Основной критерий оценки работы театров... это критерий социально-политической значимости» — новой в прямом смысле слова не являлась. Она давно уже была взята на вооружение, но столь ясно и определенно, тем более в официальном документе, формулировалась впервые. «Было бы неправильным, — указывалось в резолюции, — рассматривать театр лишь как орудие примитивной агитации со сцены. Агитационно-пропагандистская роль должна выполняться театром его специфическими средствами в более многообразных и сложных формах, чем простая агитация» [11, с. 477].
В решении этой проблемы теперь наметился существенный сдвиг. От политики «охранительно-экспериментальной», как назвал ее заведующий Агитпропотделом ЦК ВКП (б) В.Г. Кнорин, т.е. направленной в первую очередь на сбережение ценностей прошлого, предстояло перейти к политике «социалистически-экспериментальной», имеющей целью всемерно содействовать развитию театров, возникших в послеоктябрьские годы. Отношение к театрам старого наследия оставалось неизменным: они ни в чем не ущемлялись. К театрам новым внимание должно было усилиться. Отсюда и вытекал ряд требований, зафиксированных в резолюции «Организационные вопросы работы в области театра», — переход всего театрального дела в ведение Наркомпросов республик, создание при Наркомпросах специальных центров по руководству сферой сценического искусства, пересмотр системы субсидирования, налоговой политики и т.д. [11, с. 511].
После данной резолюции в Курском драмтеатре к 1927 г. фактически произошла смена всего репертуара. Режиссеры театра и артисты стремились разнообразить формы работы со зрителем. И в этом видна связь с 1920—1921 гг., когда артисты устраивали различные диспуты. Так, 5 декабря 1927 г. труппа М.И. Каширина устроила для курян диспут на тему «Пути современного театра». Зритель откликнулся и принял активное участие в этом мероприятии. Корреспонденты «Курской правды» также присутствовали на нем, отметив на страницах газеты «необходимость и целесообразность проведения таких мероприятий» [6, с. 4]. Артисты ощутили плодотворность своей работы со зрителем и продолжили искать разные формы общения с населением. 9 февраля 1928 г. состоялась встреча творческой интеллигенции со зрителями, на которой шел разговор на тему «Недостатки нашего театра». Живая связь радовала как актеров, так и курян, помогала одним почувствовать публику, другим глубже понять искусство театра, сложную работу актера над ролью.
Коллектив постоянно работал над новыми пьесами: были показаны «Фабрика молодости» А. Толстого, «Разлом» Б. Лавренева, «За океаном» Я. Гордина, а также «Коварство и любовь», «Лес», «Гроза», «Доходное место», «На дне», «Горе от ума». Ставились изредка «легкие» пьесы «Ванька-Ключник» или «Хорошо сшитый фрак», но в основном театр твердо заявил о себе как о способном коллективе, если и уступающем московским маститым профессионалам, но не во многом. Дискуссионным оказался спектакль «Ржавчина» (по второму названию — «Константин Терехин») по пьесе В. Киршона и Успенского. Театр смело пошел еще на один эксперимент, устроив суд над героем пьесы, пригласив на своеобразный диспут зрителей. 26 марта 1928 г. куряне после спектакля судили разложившегося коммуниста Константина Терехина [7].
Кузьмина В.М. Взаимоотношения органов ОГПУ-НКВД с творческой интеллигенцией в период.
А.И. Канин как режиссер Большого Советского театра в Воронеже поставил несколько спектаклей по пьесам А. Горького («Мещане», «Егор Булычев» и др.). Последняя пьеса была подарена ему самим М. Горьким, с которым Канин был дружен. Премьера её состоялась в Воронеже 31 января 1933 г. Это был первый спектакль в провинции и третий в стране [14, с. 1115]. Кроме актерской, режиссерской деятельности, Канин занимался и педагогикой. Он создал в Воронеже театральное училище и преподавал в нем. Канин утверждал новые для провинции принципы в сценическом искусстве: реалистическую драматургию, развитие актерской индивидуальности, формирование актерского ансамбля [12, с. 709].
Вторая половина 30-х гг. была важным периодом в развитии советской драматургии [10]. Существенно расширялась тематика пьес, охватывавшая самые различные стороны жизни. Богаче стало жанровое разнообразие драматургии. Серьезные успехи были достигнуты в разработке реалистического образа советского человека. Так, анализ репертуаров Курского, Липецкого, Воронежского, Тамбовского драмтеатров показал, что в изучаемый период в стране ставились пьесы, показавшие рождение нового советского гражданина в условиях сопротивления чуждых классовых элементов, героики труда, приоритетов коллективного над частным: «Далекое» А.Н. Афиногенова (1935), «Любовь Яровая» К.А. Тренева (в 1927 и 1935 гг.), «Разлом» Б.А. Лавренева (1937 г.), «Нашествие» Л.М. Леонова (1943) - в Курском драматическом театре; «Васса Железнова», «Любовь Яровая» К.А. Тренева, «Нашествие» Л.М. Леонова, «Депутат Балтики», «Оптимистическая трагедия» - в Липецком драмтеатре; «Любовь Яровая» К.А. Тренева (1927), «Бронепоезд 14-69» В.В. Иванова (1933), «Мой друг» Н.Ф. Погодина (1933), «Бойцы» Б.С. Ромашова (1934), «Егор Булычёв и другие» М. Горького (1935), «Достигаев и другие» М. Горького (1938); Тамбовский областной драматический театр открылся 21 октября 1937 г. спектаклем «Любовь Яровая», затем были поставлены пьесы «Давным-давно» А.К. Гладкова, «Машенька» А.Н. Афиногенова, «Жизнь в цвету» А.П. Довженко, рассказывающая о судьбе Мичурина, «Слава» В.М. Гусева (1935), «Далекое» А.Н. Афиногенова (1935). Сюжетные линии этих пьес позволит нам понять, какие черты характера формировались у советских граждан, какие новые ценности становились жизнеутверждающими на данном этапе индустриальной модернизации.
Тем не менее, несмотря на то, что изменился репертуар, изменился характер постановок, аппарат ОГПУ-НКВД не дремал.
В 1937 г. был арестован и расстрелян И.Д. Стрельский, издатель журнала «Курский театр», а в 1920-1921 гг. он редактировал журнал «Культура и жизнь». Он также вел переписку с наркомом просвещения А. В. Луначарским, который одобрял его деятельность и передавал для журнала свои пьесы. Арестованный органами НКВД в 1937 г. бывший заместитель директора областного музея по научной работе Антипов обвинялся в «противодействии и торможении важнейшего отдела музея "Соцстроительство"», в «дискредитации идей Сталина» и пр. [8, с. 242].
Среди арестованных в июне 1938 г. УГБ УНКВД по Курской области в Старом Осколе был А.С. Тимофеев-Горский, режиссер местного театра. В ходе следствия чекисты установили, что в Старооскольском драматическом театре сформировалась и активно действовала «контрреволюционная организация, возглавляемая директором театра Н.Г. Белоконем. В вину актерам Славскому, Мазурову, Каракину ставилось то, что они «путем бесед с колхозниками и рабочими совхозов вели агитацию на дискредитацию руководителей ВКП (б) и советское правительство» [8, с. 244]. В ходе допросов, под моральным давлением и физическим воздействием следователей, представители творческой интеллигенции не выдерживали и признавали свою вину, участие в надуманных заговорщических организациях, надеясь тем самым облегчить свою участь. Но их ожидания не оправдались.
В архивах Курского ОГПУ за 1927-1933 гг. как бы соединяются в своем протесте против надвигающегося тоталитаризма два потока носителей отечественной культуры: те представители интеллигенции, которые воспитывались старой революционной школой и в своей памяти несли многовековые духовные традиции России, и те, для кого была предназначена культурная революция в СССР, советская социалистическая культура: молодые люди, родившиеся и сформировавшиеся в условиях новой власти - часть студентов, комсомольцев, разочаровавшихся в политике Сталина. ЦК партии требовал постоянного наблюдения за этими двумя категориями людей.
Ниже приведены выписки из сводок ОГПУ с оценочными суждениями Курской интеллигенции о советской культуре 1930-х гг. «.. .С наступлением советской власти культура перестала прогрессировать, пролетариат не способен создать свою собственную культуру, а лишь пользуется тем, что создала буржуазия»; «в настоящие время русская литература дошла до полного оскудения, благодаря диктатуре большевиков, т.к. большевистская реакция сдавила всем писателям горло, и при существовании пресловутого социалистического заказа на литературу ничего путевого не напишешь». Курская интеллигенция нередко сравнивала старую и новую школу, высказывала мнение о необходимости вернуться к прошлому, говорила о голоде и холоде, о несвоевременной выплате зарплаты. Учителя, музыканты, артисты вели «антисоветские разговоры» о «неудовлетворительном питании, несвоевременной выплате зарплаты». В 1930-е гг. главными стали вопросы не развития искусства, а преодоления голода и надвигавшейся смерти, боязнь за будущее, за детей и страну [4, с. 256].
Система работы партийно-государственных органов с творческой интеллигенцией не ограничивалась политическими репрессиями со стороны НКВД, велась также работа на уровне кадровой политики, на уровне материальной заинтересованности и моральных стимулов. Рассматривая деятельность кадров как основной рычаг реализации политических целей, партия уделяла основное внимание таким направлениям идейно-политического уровня кадров, как возрастание воспитательной роли партии через коммунистов или комсомольцев (например, во все деревни и села были направлены комсомольцы для организации работы по усилению культурно-просветительского влияния интеллигенции на сознание деревенских жителей), подбор и расстановка кадров руководителей, забота об условиях труда (многочисленные комиссии, осматривавшие помещение драмтеатра, а затем выделение средств на его ремонт или реконструкцию).
Список литературы
1. Архив УФСБ по Курской области. - Д. 4208.
2. Архив УФСБ по Курской области. - Д. 1462. - Л. 3-150.
3. Архив УФСБ по Курской области. - Дело 1837. - Л. 20.
4. Ильина, З. Д. Культура и власть: деятельность литературного кружка в сводках Курского ОГПУ // Вопросы истории и краеведения. - Курск, 1999. - С. 256-260.
5. Книга памяти жертв политических репрессий Курской области. - Курск, 1996.
6. Курская правда. - 1927. - 8 декабря.
7. Курская правда. - 1928. - 13 февраля, 24 марта.
8. Курский край: культура и культурно-историческое наследие. - Т. 15. - Курск, 2002.
9. Луначарский, А. В. Итоги театрального строительства и задачи партии в области театральной политики // Пути развития театра. - М.-Л., 1927.
10. Поэзия новой действительности, пафос победившего социализма в драматургии // В.А.Ковалев. Очерки истории русской советской литературы. - М., 1952. - Ч. 2. [Электронный ресурс]. -Режим доступа: http://www.biografia.ru/arhiv/ochlit07.html.
11. Резолюция по докладу «Очередные задачи театральной политики». 9-13 мая 1927 г. // Советский театр. Документы и материалы. 1928-1932 гг. - Л. , 1982. - С. 477-494.
12. России Черноземный край. - Воронеж, 2000.
13. Степанов, А. Ф. О некоторых проблемах «Большого террора» 1937-1938 гг. // Отечественная история. - 2000. - № 1.
14. Театральная энциклопедия. - Т. 2. - М., 1963.
15. Шашкова, О. Л. Репрессивная политика государства и ее последствия в 1928-1939 гг. На материалах Центрального Черноземья : дис. ... канд. истор. наук. - Курск, 2000.
Literature
1. Arhiv UFSB po Kurskoy oblasti. - D. 4208.
2. Arhiv UFSB po Kurskoy oblasti. - D. 1462. - L. 3-150.
3. Arhiv UFSB po Kurskoy oblasti. - Delo 1837. - L. 20.
4. Ilina, Z. D. Kultura i vlast: deyatelnost literaturnogo kruzhka v svodkah Kurskogo OGPU // Voprosyi istorii i kraevedeniya. - Kursk, 1999. - S. 256-260.
5. Kniga pamyati zhertv politicheskih repressiy Kurskoy oblasti. - Kursk, 1996.
6. Kurskaya pravda. - 1927. - 8 dekabrya.
7. Kurskaya pravda. - 1928. - 13 fevralya, 24 marta.
8. Kurskiy kray: kultura i kulturno-istoricheskoe nasledie. - T. 15. - Kursk, 2002.
9. Lunacharskiy, A. V. Itogi teatralnogo stroitelstva i zadachi partii v oblasti teatralnoy politiki // Puti razvitiya teatra. - M.-L., 1927.
10. Poeziya novoy deystvitelnosti, pafos pobedivshego sotsializma v dramaturgii // Kovalev V.A. Ocherki istorii russkoy sovetskoy literaturyi. - M., 1952. - Ch. 2. [Elektronnyiy resurs]. - Rezhim dostupa: http://www.biografia.ru/arhiv/ochlit07.html.
11. Rezolyutsiya po dokladu «Ocherednyie zadachi teatralnoy politiki». 9-13 maya 1927 g. // Sovetskiy teatr. Dokumentyi i materialyi. 1928-1932 gg. - L. , 1982. - S. 477-494.
12. Rossii Chernozemnyiy kray. - Voronezh, 2000.
13. Stepanov, A. F. O nekotoryih problemah «Bolshogo terrora» 1937-1938 gg. // Otechestvennaya istoriya. - 2000. - № 1.
14. Teatralnaya entsiklopediya. - T. 2. - M., 1963.
15. Shashkova, O. L. Repressivnaya politika gosudarstva i ee posledstviya v 1928-1939 gg. Na materialah Tsentralnogo Chernozemya : dis. ... kand. istor. nauk. - Kursk, 2000.
