CC BY
174
УДК 397.4:904:94 ББК 63.5:63.4:63.3
ВОЙНА КАК ФОРМА ЭКОНОМИКИ У САРМАТОВ: ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ
I Е.В. Вдовченков
Аннотация. Статья посвящена исследованию войны как формы экономики у сарматов. Наличие оседлой периферии и эффективная военная и политическая организация позволяла им использовать экзоэксплуата-ционный (ксенократический) способ производства. Анализируются такие важные для экономики войны явления, как набеги, данничество, субсидии и подарки, а также дипломатические дары. Отдельно ставится вопрос о получаемых в результате этой деятельности ресурсах.
Другой аспект проблемы экономики войны - это экономика, обеспечивающая нужды войны. Война была сферой применения обычных навыков скотовода. Можно говорить о технике для войны или труда, но можно и о предметах двойного назначения у номадов. Ресурсы для создания оружия часто брали у оседлого населения зависимой периферии. Проблема экономики войны отдельно исследуется для групп сарматов, специализирующихся на войне. Результативность военных действий, эффективность экономики войны была ключевым условием политической интеграции сарматов и формирования у них вождеств.
Ключевые слова: война как форма экономики, экономика номадов, сарматы, экзополитарная модель политогенеза, вождество, данничество, набеги.
229
WAR AS A FORM OF ECONOMY IN THE SARMATIAN SOCIETY: PROBLEM STATEMENT
I E.V. Vdovchenkov
Abstract. The article investigates the war as a form of economy in the Sarma-tian society. An effective military and political organization allowed them to use the ekzopolitarian model of production. The article analyzes such phenomena as the raids, tributes, grants and gifts, as well as diplomatic gifts. The question of the resources received as a result of this activity is separately raised.
Another aspect of a problem of economy of war is the economy providing needs of war. War was the field of regular skills of the cattle-farmer. It is possible to speak about equipment for war or labour, but it is possible also about objects of a
dual purpose for the nomad. Resources for creation of the weapon were often taken from the population of the dependent periphery. The problem of economy of war is being separately researched for groups of the Sarmatians specializing in the war. Productivity of military operations, efficiency of war economy was a key condition of political integration of Sarmatians and formation of their chiefdoms.
Keywords: war as a form of economy, the economy of nomads, the Sarmatians, ekzopolitarian model of politogenesis, chiefdom, raids, tributes.
Война влияла на многие сферы жизни общества у кочевников. Культ войны пронизывал социум номадов, культуру, ценности и систему воспитания. В настоящем исследовании предполагается рассмотреть влияние войны на экономику у сарматов — войну как форму экономики.
Экономика — недостаточно исследованная проблема для кочевников раннего железного века. В советской историографии экономика и социально-экономические отношения были очень важны, и им традиционно уделялось много внимания. Однако за последнюю четверть века ситуация существенно изменилась, и современные монографические исследований по 230 экономике сарматов отсутствуют. Впрочем, статей тоже немного. Из работ по экономике номадов раннего железного века выделяется работа И.М. Акбула-това «Экономика ранних кочевников Южного Урала (VII в. до н.э. - IV в. н.э.)» [1] и серия работ Н.А. Гаврилюк по экономике степной Скифии [2 и др.]. В этой ситуации вполне справедливо утверждение Н.А. Гаврилюк о том, что «Изучению экономики ранних кочевников вообще и скифов в частности уделялось гораздо меньшее внимание» [там же, с. 7].
Это справедливо и для анализа войны как формы экономики, экономических функций войны и подобных
ЕК
проблем. Для экономики сарматов, как типичных номадов, характерно экстенсивное кочевое скотоводство. Нестабильность номадизма как способа производства приводила к росту значения контактов с земледельческим миром. Идея неавтаркичности социума номадов, их зависимости от оседлого мира доказана А.М. Хазано-вым [3]. Н.Н. Крадин выдвинул идею существования у номадов экзополитар-ного, или ксенократического, способа производства [4, с. 34]. В этом способе производства именно военное превосходство номадов было ключевым аспектом успешной деятельности.
Это справедливо и для сарматов. Наличие оседлой периферии и весьма эффективная для своего времени военная и политическая организация позволяли им использовать экзоэкс-плуатационную модель экономики. В связи со слабостью и недостаточностью производственной базы сарматы, опираясь на свой военный потенциал, искали ресурсы для развития во внешнем мире, как среди кочевников, так и оседлого населения. Зависимое оседлое население облагалось данью, подвергалось поборам, набегам. Необходимость контактов с земледельческим миром заставляет нас по-новому посмотреть на отношения номадов с античными государствами и варварскими племенами.
Проблема исследования экономики сарматов упирается в информативность наших источников. Это, конечно, редкие, но яркие свидетельства античной традиции и эпиграфики, а также массив археологических данных, а конкретно — данные погребальной традиции. Погребальные комплексы позволяют нам увидеть богатства номадов и прежде всего предметы, полученные в ходе экзоэксплута-ции. Справедливо отмечена бедность чистых кочевников, не опирающихся на ресурсы оседлого мира. А феномен элитных комплексов сарматов связан, конечно, с экзоэксплуатационной моделью экономики. Внешние связи сарматов, которые можно выявить по данным погребального инвентаря, часто имеют своим источником не только и не столько торговлю, сколько отражают отношения зависимости, данни-чества, систему даров, а также военные столкновения.
Набеги. Говоря об экономике войны, в первую очередь следует сказать, конечно, о набегах, которые часто имели именно экономический смысл. Институт набега — особая практика регулярных походов, осуществляемых в первую очередь молодежью и играющих значительную роль в социальной и экономической жизни общества. О популярности этого явления сообщают многие авторы. Одно из самых живописных описаний оставил Лукиан: «[Вдруг] напали на нашу землю савроматы [в числе] десяти тысяч всадников, а пеших, говорят, явилось втрое больше этого, а так как их нападение было непредвиденно, то они всех обращают в бегство, многих храбрецов убивают, других уводят живыми, кроме тех, кому удалось спастись вплавь на другую
сторону реки... И вот сейчас же стали они угонять добычу, хватать пленных, грабить палатки, захватывать телеги, большая часть которых попала в их руки вместе с людьми, стали на наших глазах позорить наших наложниц и жен, а мы горевали [при виде этих] бедствий» [Лукиан. Токсарис. 39].
Большую роль играли дальние походы (в Подунавье, Закавказье и т.п.), в которых сарматы обогащались добычей — пленными, драгоценными металлами, тканями. Цель набегов — рабы, скот, иная добыча. Главная цель при набегах, видимо, рабы. Говоря о рабстве, следует иметь в виду то очевидное обстоятельство, что экономика номадов не нуждается в применении рабского труда, а если нуждается, то в небольшом объеме [5, с. 141]. Рабы поставлялись на внешние рынки, продавались за выкуп. О широком распространении традиции выкупа пишет Лукиан: «Того, кто произнесет это слово («зирин». -Е.В.), савроматы не убивают, но задерживают, считая, что он пришел для выкупа»» [Лукиан. Токсарис. 40].
В текстах Дельфийских манумис-сий II в. до н.э. появляются имена рабов-сарматов. Появление рабов с именем «сармат» говорит как о появлении сарматов в Северном Причерноморье, так и о практике захвата и продажи военнопленных [6, с. 304-305].
О захвате рабов говорят многие источники. Овидий в своих стихах отражает реалии степного пограничья: «Враг, опасный конем и далеко летящей стрелою, все истребляет вокруг, сколько ни видно земли. Многие в страхе бегут. Никто за полями не смотрит, не охраняют добра, и разграбляется все: бедный достаток се-
232
лян и скотина с арбою скрипучей -все, что в хозяйстве своем житель убогий имел. В плен уводят иных, связав им за спины руки» [Овидий. Тристии. III, 10, 55-61].
Иосиф Флавий повествует об аланах: «Они многочисленными толпами напали на нечаявших никакой опасности мидян, опустошили густонаселенный, изобиловавший стадами край, не встречая нигде со стороны оробевшего населения никакого сопротивления... Варвары же, рассвирепевшие еще больше от этой битвы, опустошили всю страну и с огромной массой пленников и добычи, награбленной ими в обоих царствах, возвратились обратно на родину» [Иосиф Флавий. Иудейская война, VII, 7, 4]. По сообщению Диона Кассия, ходе Маркоманнских войн в 175 г. языги вернули римлянам по результатам договора 100.000 пленников [Дион Кассий. LXXI, 15-16].
Данничество. Данничество в системе экзополитарных отношений играло значительную роль. Оно может рассматриваться как часть экономики войны в связи с тем, что являлось логичным итогом военного и политического доминирования сарматов и прямым результатом их военной эффективности.
Страбон в применении к кочевникам европейских степей сообщает: «Кочевники, правда, скорее воины, чем разбойники, все же ведут войны из-за дани. Действительно, они передают свою землю во владение тем, кто хочет ее обрабатывать, и довольствуются, если получат взамен установленную плату, и то умеренную, не для обогащения, а только для
того, чтобы удовлетворить необходимые ежедневные потребности жизни» [Страбон. VII.IV.6].
О подобных отношениях нам говорит Тацит в «Германии», рассказывая об осах и котинах на Среднем Дунае: «Часть податей на них (осов и котинов. - Е.В.), как на иноплеменников, налагают сарматы, часть - квады, а котины, что еще унизительнее, добывают к тому же железо» [Германия, 43].
В декрете Протогена второй половины III в. до н.э. рассказывается о даннических отношениях Ольвии и племени сайев, которое ряд исследователей рассматривает как сарматское [7, с. 47-48]1. В этом документе сообщается: «когда явились во множестве сайи за получением даров, а народ не мог им дать и попросил Протогена помочь его (стесненным) обстоятельствам, он, выступив, предложил 400 золотых. Будучи избранным членом коллегии Девяти, он предложил от себя не менее 1500 золотых в счет будущих доходов, из которых вовремя были удовлетворены многие скиптро-носцы. Немало даров было приготовлено для царя» [Декрет в честь Протогена. IPE I2 № 32; 9, с. 211].
Кочевники могли взимать и иные поборы - по случаю проезда, например. В декрете в честь Протогена сообщается: «когда царь Сайтафарн прибыл в Канкит и требовал даров, дававшихся ему по случаю проезда, а общественная казна была пуста, он, по просьбе народа, дал 400 золотых» [Декрет в честь Протогена. IPE I2 № 32; 9, с. 211-212].
Субсидии. Кочевники старались получить также субсидии и подарки
Иная точка зрения на сайев как скифов см. у С.В. Кулланды [8, с. 84].
за свое бездействие. Так, во II в. н. э. Рим выплачивал субсидии роксоланам: «С царем роксоланов, который жаловался на уменьшение ежегодных выплат, он (император Адриан. — Е.В.), разобрав дело, заключил мир» [История Августов. Элий Спартиан. Жизнеописание Адриана. VI, 8].
Дипломатические дары. Военная мощь делала сарматов грозными врагами и выгодными союзниками. Римляне старались заручиться поддержкой мощных варварских племен: «У них (германцев) можно увидеть полученные в дар их послами и вождями серебряные сосуды...» [Тацит. Германия. 5]. Результатом политических контактов были дипломатические дары, которые регулярно получали предводители сарматов: «Фарасман со своей стороны получает поддержку альбанов и поднимает сарматов, скептухи которых, приняв подарки от обеих сторон, по обычаю своего племени отправились на помощь и к той, и к другой» [Тацит. Анналы. VI. 33]. Добыча, дань, подарки распределялись затем между знатью и воинами.
Л.С. Клейн трактует сервизы из 8 серебряных сосудов (обычно чаш) как дипломатические дары. Такое количество известно для Садового кургана (I в. н. э., г. Новочеркасск), комплекса из Жутово в Волго-Донском междуречье, а также из нескольких памятников времени рубежа эр из Германии и Дании (Гильдесгейм, Хоби и, возможно, Любзов) [10, с. 212-216]. На войну, дипломатические отношения и торговлю как источники поступления им-портов указывает Б.А. Раев [11, 1986, p. 64-70]. М.В. Кривошеев тоже склоняется к версии поступления основного объема импорта в виде дипломатических даров [12, с. 111].
Экономика для войны. Экономика, обеспечивающая нужды войны, это другой аспект проблемы. Война требует определенных ресурсов, техник, технологий, практик. У номадов следует обратить внимание на то, что на войне могли использоваться повседневные предметы обихода. Лошадь, лук со стрелами, аркан, нож, нагайка... Список можно продолжать. Самое главное здесь - то обстоятельство, что любой пастух должен быть вооружен и готов к бою и защите стада - от грабителей, волков, молодежных групп. Война была сферой применения обычных навыков скотовода - наездничества, стрельбы из лука, перекочевок.
Б. Дженито в своем очерке по современным концепциям социальной организации кочевников останавливается, на мой взгляд, на надуманной проблеме - проблеме различений орудия и оружия: «Значение и роль воина, центральной фигуры кочевых обществ, в археологическом контексте трудно выяснить до тех пор, пока не проведены четкие разграничения, например, между тем, что такое оружие и что такое орудие.» [13, с. 11]. Как мне представляется, для номадов это различие играет второстепенное значение. Можно говорить о технике для войны или труда, но можно и о предметах двойного назначения у номадов. Конечно, было и снаряжение, заточенное только на войну, или только для пастушеского скотоводства.
Судя по сообщениям источников, сарматы большое внимание уделяли коневодству. А.К. Нефедкин рассматривает ситуацию с лошадьми у сарматов и приходит к выводу, что лошади сарматов были типичными лошадьми кочевников, отличающихся выносливостью, неприхотливостью,
233
были хорошо приспособлены для долгих переходов и набегов [14, с. 196-215]. Сарматы, конечно, готовили лошадей к войне, но в целом их лошади были универсальными — и для войны, и для скотоводства.
Сарматы могли сами производить вооружение. Но сырье для изготовления вооружения, да и само оружие часто брали у оседлого населения зависимой периферии. Например, как сарматы у котинов в уже приведенном месте у Тацита [Германия, 43]. Интересная гипотеза выдвинута недавно в отношении постзарубинецко-го населения, которое, по мнению авторов, играло роль металлургов для сарматов [15, с. 56-57].
В качестве примера того, насколько значимы ресурсы региона для вооружения номадов, можно привести пример Южного Приуралья, где на небольшой территории в районе лесостепи, то есть в периферийной по отношению к степи зоне, найдено около 200 мечей, видимо, происходящих из культовых комплексов. Такое изоби-... лие объясняется близостью крупных 234 производственных центров [16].
Не всегда ресурсы были в изобилии. Хорошо известно сообщение Пав-сания о сарматском доспехе. Павса-ний, описывая богато декорированный сарматский боевой доспех, хранящийся в храме Асклепия в Афинах, вынужден на его примере признать, что «здесь (т.е. в святилище Асклепия в Афинах), кроме других даров, посвящен сарматский панцирь. Взглянув на него, можно сказать, что варвары способны к искусствам ничуть не менее эллинов» [Павсаний. I. 21. 5]. Далее он сообщает: «У савроматов нет железа, ни добываемого ими самими, ни привозного; ибо они менее всех
местных варваров вступают в сношения с иностранцами. Но они нашли способ восполнить этот недостаток: на копьях у них костяные острия вместо железных, луки и стрелы деревянные, а наконечники стрел также костяные» [Павсаний. I. 21. 5].
Проблему экономики войны следует рассматривать отдельно для групп, специализирующихся на войне. Конечно, у сарматов были эффективные механизмы мобилизации молодежи или же всего племени для войны. Однако были кланы и группировки, которые сделали войну своим основным делом.
Дружины были довольно редки — в большинстве случаев для сарматов дружина была избыточна, поскольку традиционная форма военной организации вполне результативна. На сегодняшний день из всех могильников сарматских племен на огромной территории их проживания от Западного Казахстана до Венгрии выявлены всего три пункта, в которых погребенные были поголовно вооружены: 1) Черто-вицкий I в верховьях Дона (I — начало II в. н.э.); 2) цепочка некрополей «Золотого кладбища» на правобережье Средней Кубани (середина I — конец II в. н.э.); 3) небольшой некрополь в Новых Бедражах (Молдова, рубеж II—III вв. н.э.) [17, с. 172-173]. Следует также обратить внимание на тот момент, что комплексы со значительным количеством оружия исследователи часто называют дружинными. Но одиночное погребение с оружием никак не говорит о существовании дружины, поскольку дружина — это социальное явление. О принадлежности погребенного к дружине должен говорить культурный и реконструируемый социальный контекст погребального комплекса.
Привлекает внимание исследователей позднесарматское время — «время расцвета дружинной культуры», когда, по мнению С.И. Безуглова, наблюдаются «стандартизация воинской экипировки на огромной территории, развитая иерархия, хорошо фиксируемая составом погребальных комплексов» [18, с. 180-181]. Это позволило исследователю прийти к выводу о высокой степени единства позднесармат-ской воинской элиты. Стандартизация вооружения может быть объяснена иначе — например, унификацией производства и изготовлением оружия и военной экипировки в нескольких близких центрах.
Вождества и экономика войны. У сарматов в качестве основных потестарных объединений предполагаются институты вождества и вторичного племени. Предполагаемое некоторыми авторами существование кочевой империи у сарматов и аланов (имеются в первую очередь аланы Нижнего Дона первых веков нашей эры — [19]) подвергается критике (например, [20], или Б.А. Раев, выступивший с докладом «Алания как кочевая империя. Китеж-град донской археологии» в Санкт-Петербурге в 2016 г. на научной школе «Крым в системе политических и экономических связей с культурами Евразийской степи и цивилизациями Востока»). Но существование вождеств у сарматов не оспаривается исследователями: «Для социально-политической организации кочевых обществ наиболее типичными являются вождества» [21, с. 76].
Наличие надлокальной централизации, двух- и трехуровневой организации, характерных для вождества, мы можем предполагать по сообщениям письменных источников. Но в этом
плане более убедительны данные археологии. Выявить археологически вождества и их периферию можно по степени концентрации богатств в погребениях сарматов. Мы можем связать места концентрации погребений в курганных могильниках (находящиеся, по всей видимости, поблизости от мест зимовок) с племенными группировками. Например, в бассейне Нижнего Дона мы можем выделить четыре района концентрации погребений: 1) устье Дона, 2) междуречье и низовья Сала и Маныча, 3) среднее течение Сала и район к югу от нынешнего Цимлянского водохранилища, 4) бассейн реки Иловли. По степени концентрации богатств в погребениях резко выделяются комплексы в устье Дона, что говорит о том, что политический центр региона был именно здесь.
Цель создания вождества у номадов — это формирование системы эк-зополитарных связей, эффективной внешней эксплуатации, проявляющейся в виде набегов, дани и т.п. Полученные ресурсы распределялись между знатью и простыми номадами. Таким образом, именно резуль- 235 тативность военных действий, эффективность экономики войны была ключевым условием политической интеграции у сарматов.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Акбулатов, И.М. Экономика ранних кочевников Южного Урала (VII в. до н.э. -IV в. н. э.) [Текст] / И.М. Акбулатов. -Уфа: НМ РБ: 1999. - 101 с.
2. Гаврилюк, Н.А. Экономика степной Скифии VI-III вв. до н.э. [Текст] / Н.А. Гаврилюк / научн. ред. Б.А. Шрамко. - К.: Ви-давець Олег Фшюк, 2013. - 678 с.
3. Хазанов, А.М. Социальная история скифов. Основные проблемы развития древ-
них кочевников евразийских степей [Текст] / АЖ Хазанов. - M., 1975. - 344 с.
4. Крадин, H.H. Кочевники Евразии [Текст] / H.H. Крадин. - Алматы: Дайк-Пресс, 2007. - 416 с.
5. Хазанов, A.M. Кочевники и внешний мир [Текст] / АМ. Хазанов. - Алматы: Дайк-Пресс, 2002. - 604 с.
6. Граков, Б.Н. Maтериaлы по истории Скифии в греческих надписях Балканского полуострова и Maлой Азии [Текст] / Б.К Граков // Вестник древней истории. - 1939. - № 3. - С. 231-312.
7. Мачинский, Д.А. О времени первого активного выступления сарматов в Поднепровье по свидетельствам античных письменных источников [Текст] / Д.А. Maчинский. -1972. - Археологический сборник Государственного Эрмитажа. - Вып. 13. - С. 30-54.
8. Кулланда, C.B. Скифы: язык и этнос [Текст] / С.В. Кулланда. - M.: Университет Дмитрия Пожарского, 2016. - 215 с.
9. Скржинская, М.В. Будни и праздники Оль-вии в VI-I вв. до н. э. [Текст] / MB. Скржинская. - СПб.: Алетейя, 2000. - 288 с.
10. Клейн, Л.С. О характере римского импорта в богатых курганах сарматского времени на Дону [Текст] / Л.С. Клейн // Античный мир и археология. - Вып. 4. - Саратов, 1979. - С. 204-221.
11. Raev, B.A. Roman imports in the Lower Don basin [Текст] / B.A. Raev. - BAR
236 Intern. Ser., 278. Oxford: Reeder, E. 1986.
12. Кривошеев, M.B. Импортная металлическая посуда как маркер знатных погребений позднесарматского времени [Текст] / MB. Кривошеев // Сарматы и внешний мир: Maтериaлы VIII Всероссийской (с международным участием) научной конференции «Проблемы сарматской археологии и истории»», Уфа, ИИЯЛ УЩ PÄH, 12-15 мая 2014 г. / Отв. ред. Л.Т. Яблонский, НС. Савельев (Уфимский археологический вестник. Вып. 14). - Уфа: ИИЯЛ УЩ, PÄH, Центр «гаследие», 2014. - С. 105-112.
13. Дженито, Б. Археология и современные концепции социальной организации кочевников [Текст] / Б. Дженито // Статистическая обработка погребальных памятников Азиатской Сарматии. Вып. I: Савроматская эпоха. - M., 1994. - С. 11-17
14. Нефёдкин, А.К. Военное дело сарматов и аланов (по данным античных источников) [Текст] / А.К. Нефёдкин. - СПб.: Филологический факультет СПбГУ; Нестор-История, 2011.- 304 с.
15. Воронятов, С.В., Еременко, В.Е. «Плавильщики» царя Фарзоя [Текст] / С.В. Воронятов, В.Е. Еременко // Варварский мир севе-ропонтийских земель в сарматскую эпоху: сборник статей к 60-летию А.Н. Дзиговского / Отв. ред. Е.В. Смынтина. - Киев: Вида-вець Олег Фшюк, 2013. - С. 51-63.
16. Савельев, Н.С. Мечи и кинжалы в культовой практике кочевников Южного Приу-ралья скифо-сарматского времени (пространственный анализ «случайных» находок) [Текст] / Н.С. Савельев // Константин Федорович Смирнов и современные проблемы сарматской археологии. Материалы IX Международной научной конференции «Проблемы сарматской археологии и истории», посвященной 100-летию со дня рождения Константина Федоровича Смирнова: сб. статей / отв. ред. Л.Т. Яблонский, Л.А. Краева. - Оренбург: Изд-во ОГПУ, 2016. - С. 241-252.
17. Яценко, С.А., Вдовченков, Е.В. О некоторых сторонах военной организации древних кочевников европейской Степи [Текст] / С.А. Яценко, Е.В. Вдовченков // Знание, понимание, умение. - 2015. - № 1. - С. 171-182.
18. Безуглов, С.И. Позднесарматские мечи (по материалам Подонья) [Текст] / С.И. Безуглов // Сарматы и их соседи на Дону: материалы и исследования по археологии Дона. - Вып. I. - Ростов-на-Дону: Терра, 2000. - С. 169-193.
19. Яценко, С.А. Алания I-II вв. н.э. как кочевая империя [Текст] / С.А. Яценко // Монгольская империя и кочевой мир. Кн. 3 / Отв. ред. Б.В. Базаров, Н.Н. Крадин, Т.Д. Скрынникова. - Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2008. - С. 281-310.
20. Перевалов, С.М. Аланы: мираж кочевой империи [Текст] / С.М. Перевалов // Вестник Владикавказского научного центра. -2014. - № 2. - С. 2-9.
21. Скрипкин, А.С. О политической организации сарматов на рубеже эр [Текст] / А.С. Скрипкин // Stratum plus. - 2015. - № 4. Время перемен: «на рубеже эр». - С. 73-84.
ЕК
REFERENCES
1. Akbulatov I.M, Ekonomika rannih ko-chevnikov Juzhnogo Urala (VII v. do n.e. -IV v. n. je.), Ufa, 1999, 101 p. (in Russian)
2. Gavriljuk N.A., Ekonomika stepnoj Skifii VI-III vv. do n.e., nauchn. red. B.A. Shramko, Kiev, 2013, 678 p. (in Russian)
3. Hazanov A.M., Socialnaja istorija skifov. Osnovnye problemy razvitija drevnih ko-chevnikov evrazijskih stepej, Moscow, 1975, 344 p. (in Russian)
4. Kradin N.N., Kochevniki Evrazii, Almaty, 2007, 416 p.
5. Hazanov A.M., Kochevniki i vneshnij mir, Almaty, 2002, 604 p. (in Russian)
6. Grakov B.N., Materialy po istorii Skifii v grecheskih nadpisjah Balkanskogo po-luostrova i Maloj Azii, Vestnik drevnej istorii, 1939, No. 3, pp. 231-312. (in Russian)
7. Machinskij D.A., "O vremeni pervogo ak-tivnogo vystuplenija sarmatov v Podneprove po svidetelstvam antichnyh pismennyh is-tochnikov. 1972", in: Arheologicheskij sbor-nik Gosudarstvennogo Ermitazha, Vyp. 13, pp. 30-54. (in Russian)
8. Kullanda S.V., Skify: jazyk i etnos, Mosocw, 2016, 215 p. (in Russian)
9. Skrzhinskaja M.V., Budni iprazdniki Olvii v VI-I vv. do n.e., Sankt-Petersburg, 2000, 288 p. (in Russian)
10. Klejn L.S., "O haraktere rimskogo importa v bogatyh kurganah sarmatskogo vremeni na Donu", in: Antichnyj mir i arheologija, Vyp. 4, Saratov, 1979, pp. 204-221. (in Russian)
11. Raev B.A., Roman imports in the Lower Don basin, BAR Intern. Ser., 278, Oxford, 1986.
12. Krivosheev M.V., "Importnaja metalliches-kaja posuda kak marker znatnyh pogrebenij pozdnesarmatskogo vremeni", in: Sarmaty i vneshnij mir: Materialy VIII Vserossijskoj (s mezhdunarodnym uchastiem) nauchnoj kon-ferencii "Problemy sarmatskoj arheologii i istorii", Ufa, 2014, p. 105-112. (in Russian)
13. Dzhenito B., "Arheologija i sovremennye
koncepcii socialnoj organizacii ko-chevnikov", in: Statisticheskaja obrabotka pogrebalnyh pamjatnikov Aziatskoj Sar-matii, Vyp. I: Savromatskaja epoha, Moscow, 1994. pp. 11-17. (in Russian)
14. Nefjodkin A.K., Voennoe delo sarmatov i alanov (po dannym antichnyh istochnikov), Sankt-Petersburg, 2011, 304 p. (in Russian)
15. Voronjatov S.V., Eremenko V.E., "'Plavilsh-hiki' carja Farzoja", in: Varvarskij mir severopontijskih zemel v sarmatskuju epohu: sbornik statej k 60-letiju A.N. Dzigovskogo, Kiev, 2013, pp. 51-63. (in Russian)
16. Savelev N.S., "Mechi i kinzhaly v kultovoj praktike kochevnikov Juzhnogo Priuralja skifo-sarmatskogo vremeni (prostranstven-nyj analiz 'sluchajnyh' nahodok)", in: Konstantin Fedorovich Smirnov i sovremennye problemy sarmatskoj arheologii, Materialy IX Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii 'Problemy sarmatskoj arheologii i istorii', posvjashhennoj 100-letiju so dnja rozhdenija Konstantina Fedorovicha Smirnova, Orenburg, 2016, pp. 241-252. (in Russian)
17. Jacenko S.A., Vdovchenkov E.V., O nekoto-ryh storonah voennoj organizacii drevnih kochevnikov evropejskoj Stepi, Znanie, pon-imanie, umenie, 2015, No. 1, pp. 171-182. (in Russian)
18. Bezuglov S.I., "Pozdnesarmatskie mechi (po materialam Podonja)", in: Sarmaty i ih sosedi na Donu: materialy i issledovanija po ar-heologii Dona, Vyp. I, Rostov-na-Donu, 2000, pp. 169-193. (in Russian)
19. Jacenko S.A., "Alanija I-II vv. n.e. kak ko-chevaja imperija", in: Mongolskaja imperija i kochevoj mir, Kn. 3, Ulan-Ude, 2008, pp. 281-310. (in Russian)
20. Perevalov S.M., Alany: mirazh kochevoj im-perii, Vestnik Vladikavkazskogo nauchnogo centra, 2014, No. 2, pp. 2-9. (in Russian)
21. Skripkin A.S., O politicheskoj organizacii sarmatov na rubezhe er, Stratum plus, 2015, No. 4, pp. 73-84. (in Russian)
237
Вдовченков Евгений Викторович, кандидат исторических наук, доцент, кафедра археологии и истории древнего мира, Институт истории и международных отношений, Южный федеральный университет, vdovchenkov@yandex.ru
Vdovchenkov E.V., PhD in History, Associate Professor, Archaeology and Ancient History Department, Institute of History and International Relations, Southern Federal University, Rostov-on-Don, vdovchenkov@yandex.ru
