CC BY
68УДК 342.849.5
ВОПРОСЫ ЗАЩИТЫ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ ПРИ ПРОВЕДЕНИИ ПРЕДВЫБОРНОЙ АГИТАЦИИ
Прохоренко Дмитрий Владимирович,
Юридическая школа ДВФУ,
студент 4-го курса бакалавриата
В статье на основе анализа судебной практики разрешения избирательных споров, а также позиций видных деятелей науки избирательного права рассмотрены актуальные проблемы применения мер конституционно-правовой ответственности к участникам избирательного процесса за нарушение законодательства об интеллектуальной собственности. Аргументированы чрезмерность и нецелесообразность соответствующих мер как с материально-, так и процессуально-правовой стороны. Отмечен комплексный характер затронутой проблематики путем указания на некоторые иные смежные вопросы соотношения частного и публичного в избирательном праве Российской Федерации.
Ключевые слова: предвыборная агитация; интеллектуальная собственность; конституционно-правовая ответственность; судебная практика; тест пропорциональности; частноправовой де-
PROBLEMS OF PROTECTION OF INTELLECTUAL PROPERTY IN THE PRE-ELECTION AGENCY
Dmitry Vladimirovich Prokhorenko,
Law School of the FEFU,
A fourth year student of the Bachelor's Degree
In the article, on the basis of the analysis ofjudicial practice in the resolution of electoral disputes, as well as the positions of prominent scientists of the electoral law, topical problems of applying constitutional and legal responsibility measures to participants in the electoral process for violating legislation on intellectual property are considered. The excessiveness and inexpediency of the corresponding measures both from the material and procedural and legal aspects are argued. The complex nature of the issues raised is highlighted by pointing out to some other related issues the relationship between private and public in the electoral law of the Russian Federation.
Keywords: pre-election campaigning; intellectual property; constitutional and legal responsibility; arbitrage practice; proportionality test; private-law tort.
51
Как известно, одной из сущностных характеристик права является его системное единство. Следовательно, правовое регулирование общественных отношений должно строиться таким образом, чтобы нормы различной институциональной и отраслевой принадлежности гармонично сочетались друг с другом с целью достижения положительного эффекта. Как представляется, для этого требуется применение соответствующих юридических норм только в строго определенной предметной области. Если же и допускать адаптацию отдельных правовых предписаний к сфере регламентации смежных или даже принципиально иных по отношению к ним общественных отношений, то это должно происходить лишь в случае возникновения объективной обоснованной потребности и императивно служить заданной цели.
Федеральным законом от 5 декабря 2006 года № 225-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» и Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации» (далее - ФЗ № 225) статья 56 Федерального закона от 12 июня 2002 года № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» (далее - ФЗ № 67) была дополнена пунктом 11, согласно которому запрещена агитация, нарушающая законодательство Российской Федерации об интеллектуальной собственности. Несоблюдение указанного запрета является основанием для отказа в регистрации кандидата (списка кандидатов), исключения кандидата из заверенного списка кандидатов, отмены регистрации кандидата (в т. ч. включенного в зарегистрированный список кандидатов), списка кандидатов. Таким образом, были установлены различные меры конституционно-правовой ответственности [9, с. 5] за нарушение в период предвыборной агитации норм гражданского права, регламентирующих правовой режим интеллектуальной собственности, а именно положений раздела сп 7 части 4 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ). При этом, не-
смотря на то, что согласно пункту 1 статьи 49 ФЗ № 67 общий агитационный период начинается со стадии выдвижения кандидатов (списков кандидатов), наиболее активно агитационная деятельность разворачивается после регистрации соответствующих субъектов избирательного процесса как таковых, ведь только тогда у них появляется максимальная заинтересованность в успешной реализации своего пассивного избирательного права. В этой связи отмена регистрации кандидата (списка кандидатов) является самой распространенной мерой конституционно-правовой ответственности, применяемой за указанное правонарушение, вследствие чего ей будет уделено особое внимание в настоящем исследовании.
Представляется, что установление обозначенных мер ответственности за нарушение в агитационный период правил использования объектов интеллектуальной собственности является чрезмерным и необоснованным ввиду следующих обстоятельств.
Субъектами, управомоченными в соответствии с избирательным законодательством обращаться в суд с требованием отменить регистрацию кандидата, списка кандидатов, являются соответственно кандидат, избирательное объединение, зарегистрированное по тому же избирательному округу, а также избирательная комиссия, зарегистрировавшая потенциального правонарушителя. Как видно, в указанном перечне отсутствует лицо, являющееся правообладателем соответствующего объекта интеллектуальной собственности. В результате возникает определенный парадокс: суд, признавая факт нарушения кандидатом норм ГК РФ об интеллектуальной собственности, одновременно признает и факт нарушения исключительных и (или) личных неимущественных прав определенного лица, в то время как оно, как правило, «не только не принимает участия в судебном разбирательстве, но и даже не обладает информацией о том, что его права были кем-то нарушены» [12]. При этом рассматривать в качестве основной цели введения соответствующих нормативных предписаний обеспечение одного из основополагающих принципов избиратель-
ного права, а именно принципа равенства кандидатов (ст. 39 ФЗ № 67), в том числе в период предвыборной агитации, не представляется возможным, так как судебная практика рассмотрения данных дел свидетельствует о том, что предметом спора выступает именно факт нарушения прав и законных интересов правообладателей объектов интеллектуальной собственности, а не нарушение права кандидатов на равные условия предвыборной агитации [12]. Следовательно, нельзя не согласиться с мнением Д.В. Коваль, отмечавшей, что «судя по сложившейся практике, объектом исследования в судебном процессе становится, как правило, не объект конституционного права (соответствующие избирательные правоотношения), усложненный объектом гражданского права (соответствующими общественными отношениями касательно объектов интеллектуальной собственности), а, наоборот, объект гражданского права, усложненный объектом конституционного права» [11, с. 127], в результате чего происходит «подмена объекта и объективной стороны конституционного правонарушения объектом и объективной стороной гражданского правонарушения» [11, с. 189]. Таким образом, говорить о наличии конституционно-правового деликта в данном случае не представляется возможным ввиду отсутствия всех необходимых элементов его состава.
Если обратиться к пояснительной записке проекта ФЗ № 225, то в ней мы также не находим ответа на вопрос о целесообразности введения рассматриваемых положений. В качестве аргументации выступает лишь абстрактное указание на «практику применения норм, регулирующих выборы в органы государственной власти и местного самоуправления в 20052006 гг.» [18].
При этом важно учитывать, что существуют вполне адекватные и гораздо более приспособленные к защите подобного рода прав механизмы, предусмотренные гражданским законодательством. Так, согласно статьям 1251, 1252 ГК РФ в случае нарушения личных неимущественных и исключительных прав лица на результаты интеллектуальной деятельности их защита осуществляется, в
частности, путем признания права, восстановления положения, существовавшего до нарушения права, пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения, возмещения убытков, компенсации морального вреда, компенсации за нарушение исключительных прав, публикации решения суда о допущенном нарушении и т. д. Стоит отметить, что все указанные меры ответственности адресованы в первую очередь самим авторам и иным обладателям интеллектуальных прав, что, как было указано выше, объективно отвечает требованиям о недопущении нарушений законодательства об интеллектуальной собственности.
Следовательно, в случае обнаружения нарушения прав авторов последние могут самостоятельно, основываясь на собственном волеизъявлении, принять решение о необходимости их защиты и впоследствии предъявить соответствующие требования к нарушителям, используя предоставленные гражданским законодательством эффективные средства защиты своих прав. Предоставлять же кандидатам на выборные должности, являющимся основными жалобщиками в этой сфере, право «защищать» чужие права и интересы, якобы восстанавливая всеобщую справедливость, на наш взгляд, является не более чем фиктивной подоплекой политической борьбы и устранения неугодных конкурентов в гонке за власть. Эту позицию разделяют и многие представители научного сообщества, в частности, А.П. Забайкалов, А.А. Макарцев, Д.В. Коваль [13, с. 52; 7, с. 64; 11, с. 134, 143, 144].
Правоприменительная практика также подтверждает то, что использование института публично-правовой ответственности за частноправовые деликты является необоснованным. Так, проанализировав судебные решения по данной категории дел за 2016 год, можно отметить, что подавляющее большинство обращений в суд с жалобами на рассматриваемые нарушения с требованием отменить регистрацию кандидата, списка кандидатов заканчиваются актами суда об отказе в удовлетворении заявленных требо- jjj ваний, в том числе на уровне пересмотра дел
54
в Верховном Суде Российской Федерации [16]. В основном суды просто не находят надлежащих оснований для отмены регистрации административных ответчиков как субъектов избирательного процесса; при этом кандидаты стремятся обжаловать даже самые, на первый взгляд, непримечательные агитационные материалы, находя «нарушения» в любой картинке или фотографии.
Зачастую суды ссылаются на два основных аргумента: во-первых, что тот или иной материал, распространенный кандидатом, в принципе не является предвыборной агитацией, так как «отсутствуют какие-либо комментарии о лице и его деятельности как кандидата в депутаты, равно как и призывы голосовать за или против него» [1]; во-вторых, так как большинство дел связано с оспариванием истцами именно произведений изобразительного искусства или фотографических произведений, являющихся согласно пункту 1 статьи 1255 ГК РФ объектами авторских прав, то суды, апеллируя положениями статьи 1276 ГК РФ при учете правовых позиций Верховного Суда Российской Федерации, выраженных в пункте 35 постановления Пленума от 31 марта 2011 года № 5 «О практике рассмотрения судами дел о защите избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», признают объекты, размещенные в агитационном материале, произведениями свободного использования, основываясь на том, что они постоянно находятся в месте, открытом для свободного посещения, а также не являются основными объектами соответствующего воспроизведения, сообщения в эфир или по кабелю [6]. Последние признаки отличаются высокой степенью относительности, вследствие чего суды в части определения возможности свободного использования результата интеллектуальной деятельности обладают большой дискрецией.
Кроме того, суды учитывают также отсутствие доказательств нарушения авторских прав конкретного правообладателя данного объекта. В случаях, если есть возможность обнаружить правообладателя, что происходит весьма редко, авторы произведений, допрошенные в ходе судебного разбира-
тельства, зачастую заявляют об отсутствии желания установления в отношении объекта режима охраны авторских прав (особенно это касается произведений, размещенных в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» и находящихся в свободном доступе) [4]. Также основанием для отказа в удовлетворении жалоб на нарушение требований законодательства об интеллектуальной собственности при проведении предвыборной агитации является отсутствие идентичности размещенных в спорном агитационном материале объектов чьего-либо творческого труда чужим результатам интеллектуальной деятельности, что выясняется в ходе судебного разбирательства [3].
И, наконец, следует учесть, что если административный ответчик самостоятельно принял срочные и экстренные меры с целью нераспространения подготовленного агитационного печатного материала, его незамедлительного изъятия из оборота и уничтожения, экземпляры продукции, в том числе утраченные, фактически не получили распространения, то в данном случае отсутствуют основания для привлечения его к установленной избирательным законодательством Российской Федерации ответственности [19]. Таким образом, Верховный Суд Российской Федерации фактически устанавливает два критерия наложения санкции за рассматриваемые нарушения: не только изготовление агитационного материала, но и его распространение, что также соответствует правовой позиции Суда, изложенной в пункте 35 ранее обозначенного постановления Пленума [14], а также признакам агитационного материала, содержащимся в его легальной дефиниции (п. 1 ст. 1 ФЗ № 67).
Кроме того, многие исследователи указывают на необходимость безукоризненного соблюдения принципа вины при привлечении лица к конституционно-правовой ответственности за нарушение норм избирательного законодательства. Так, отмечается, что одним из признаков конституционно-правовых санкций является их абсолютно определенный характер, выражающийся в отсутствии индивидуализации ответственности в зависимо-
сти от обстоятельств конкретного дела [11, с. 183, 184]. Однако при разрешении судами некоторых категорий споров неприменение принципа виновной ответственности может привести к необоснованному лишению кандидата в депутаты его статуса. Д.С. Рымарев, говоря о важности соблюдения данного общеправового начала, проанализировал в своей работе дело № 10-АПГ16-9, рассмотренное Верховным Судом Российской Федерации 17 сентября 2016 года, в котором Суд апеллировал к соответствующему принципу, отменяя решение суда первой инстанции как вынесенное с нарушением требований закона [21, с. 14, 15]. В.В. Игнатенко и Е.И. Старовойтова затронули не только материально-правовые, но и процессуально-правовые аспекты данной проблемы, отметив необходимость легального нормативного закрепления презумпции невиновности в российском избирательном праве при применении к некоторым его субъектам мер конституционно-правовой ответственности. Суть данной презумпции, по их мнению, выражается в том, что «кандидат в депутаты или на выборные должности или избирательное объединение считается невиновным в производстве по делам о применении к участникам выборов мер конституционно-правовой ответственности за нарушение избирательного законодательства, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в силу соответствующим правовым актом» [8, с. 10]. При этом бремя опровержения презумпции невиновности должно ложиться на лицо, инициировавшее разбирательство по конкретному делу, а регулирование презумпции невиновности избирательных объединений должно основываться на объективно-правовой концепции трактовки вины коллективных субъектов избирательного права [8, с. 10], которая во многом схожа с той, которая господствует при определении вины лица в гражданском обязательственном праве (абзац второй пункта 1 статьи 401 ГК РФ).
Представляется, что при рассмотрении подобных дел необходимо не только учитывать вину нарушителя норм избирательного законодательства, но и использовать элемен-
ты так называемого теста пропорциональности, а именно критерии необходимости, соразмерности и собственно пропорциональности в узком смысле, что не допускает чисто формальный подход к применению достаточно серьезных мер ответственности к участникам избирательного процесса и соответствует предписанию части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации (см. также определение Верховного Суда РФ от 15 февраля 2006 г. по делу № 35-Г05-20; решение Верховного Суда РФ от 6 сентября 2016 г. № АКПИ16-906).
Казалось бы, с учетом изложенных подходов правовая определенность в контексте разрешения рассматриваемых спорных ситуаций не вызывает сомнений. Однако это далеко не так. Дело в том, что суды, в том числе и сам Верховный Суд Российской Федерации, далеко не всегда руководствуются указанными правилами. Так, в определении Верховного Суда Российской Федерации от 12 марта 2010 года № 6-Г10-9 отмечается, что каких-либо условий к применению такой меры ответственности, как отмена регистрации кандидата, в виде существенности совершенного им нарушения и соразмерности наказания действующее избирательное законодательство не содержит. Иное приводило бы к неопределенности правового регулирования отношений, связанных с регистрацией кандидатов (ее отменой), создавая в правоприменении угрозу нарушения принципа равенства кандидатов [17]. Кроме того, небезызвестное дело, связанное с изображением кубинского лидера Эрнесто Че Гевары (определение Верховного Суда РФ от 9 сентября 2014 г. № 30-АПГ14-6), также оценивается исследователями с негативной стороны [12], ведь в указанном деле суды применили чисто формальные основания отмены регистрации списка кандидатов в депутаты представительного органа, ссылаясь на то, что сама по себе популярность произведений А. Корды и Д. Фицпатрика не указывает на результат творческого труда автора как на общественное достояние в
силу неистечения сроков правовой охраны
" г~л ии
данных произведений [2].
Да и сам процессуальный порядок рассмотрения подобных дел является своего рода преградой для вынесения обоснованных и справедливых решений. Так, согласно пункту
5 статьи 78 ФЗ № 67, а также пункту 5 статьи 240 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации от 8 марта 2015 года № 21-ФЗ (далее - КАС РФ) административное исковое заявление об отмене регистрации кандидата, списка кандидатов может быть подано в суд не позднее чем за восемь дней до дня голосования (в том числе повторного), а решение суда должно быть принято не позднее чем за пять дней до дня голосования. При этом указанные выше сроки не подлежат восстановлению независимо от причин их пропуска.
Следует отметить, что в силу части 6 статьи 305 КАС РФ апелляционная жалоба на решение суда по административному делу
06 отмене регистрации кандидата, поступившая в период избирательной кампании до дня голосования, рассматривается судом не позднее дня, предшествующего дню голосования, при этом регистрация кандидата может быть отменена судом апелляционной инстанции не позднее чем за два дня до дня голосования. При этом согласно пункту 25 вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации истечение установленных процессуальным законодательством сроков исключает возможность отмены регистрации кандидата (списка кандидатов), поэтому суд, установив фактические обстоятельства дела, отказывает в удовлетворении заявления и в том случае, когда имеются основания для отмены регистрации. Так, решением Приморского краевого суда от 13 сентября 2016 года было отказано в удовлетворении административного искового заявления административного истца в связи с истечением возможного срока принятия решения об удовлетворении заявленных требований, притом что суд установил факт нарушения административным ответчиком законодательства об интеллектуальной собственности и, соответственен но, предписания пункта 11 статьи 56 ФЗ 56 № 67 [20].
Кроме того, в связи со спецификой решаемых в рамках судебного производства вопросов, многие из которых носят спорный характер, может потребоваться их специальное исследование компетентными экспертами [22, с. 121]. В результате применение данных сокращенных сроков рассмотрения соответствующих дел и вынесения решений не позволяет должным образом всесторонне изучить все необходимые обстоятельства дела. При этом «в случае вынесения нижестоящими судами необоснованного решения вышестоящий суд не всегда может успеть отменить такое решение, что на практике может привести к тому, что кандидат будет безосновательно лишен права участвовать в выборах, и последствия этого будут необратимы» [12]. В этой связи также важно учесть, что сроки, предусмотренные гражданским законодательством для защиты, в частности, интеллектуальных прав, а именно два месяца (статья 154 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), являются вполне уместными для данной категории дел.
Все вышеназванные обстоятельства в их совокупности позволяют сделать вывод, что какие-либо веские правовые обоснования применения института конституционной ответственности за нарушения положений гражданского законодательства об интеллектуальной собственности в период предвыборной агитации отсутствуют. Кроме того, существующая правовая неопределенность в разрешении данной категории дел как в материально-правовом, так и в процессуально-правовом контексте, а также элементарная банальность большинства подаваемых в суды жалоб на рассматриваемые нарушения свидетельствуют о деформированном использовании данного правового института в целях, которые не соответствуют его предназначению и не служат защите избирательных прав тех или иных субъектов.
Профессор С.Д. Князев справедливо охарактеризовал предвыборную агитацию как «кульминацию избирательного процесса», его «центральную стадию» [10, с. 32]. В этой связи считаем, что применение института
публично-правовой ответственности за частноправовые деликты даже в условиях предвыборной агитации не только не отвечает требованиям избирательного законодательства об обеспечении справедливых и правомерных выборов, но и в условиях низкого уровня правовой культуры российского общества деструктивно сказывается на данной центральной стадии избирательного процесса ввиду использования указанного института в качестве инструмента устранения неугодных конкурентов в борьбе за вакантный мандат. Таким образом, полагаем, что необходимо путем принятия федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» изложить подпункт «к» пункта 24 статьи 38, подпункт «и» пункта 25 статьи 38, подпункт «в» пункта 26 статьи 38, подпункт «д» пункта 7 статьи 76, подпункт «д» пункта 8, пункт 9 статьи 76 в новой редакции, исключив нарушение законодательства об интеллектуальной собственности как основание наступления соответствующих видов конституционно-правовой ответственности с внесением необходимых изменений в иные акты действующего законодательства Российской Федерации.
В заключение стоит также отметить, что существует еще множество смежных проблем, связанных с соотношением частного и публичного начал в избирательном праве. Например: размещение печатных агитационных материалов в помещениях, на зданиях, сооружениях и иных объектах с согласия и на условиях собственников, владельцев указанных объектов; запрет использования в агитационных печатных материалах изображений физических лиц, кроме случаев, прямо установленных законом (п. 91, 92 ст. 48, п. 8 ст. 54 ФЗ № 67). За нарушение данных предписаний наступает административная ответственность согласно статье 5.12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях от 30 декабря 2001 года № 195-ФЗ (далее - КоАП РФ). При этом на практике зачастую возникают ситуации, при которых жалобщиками по со-
ответствующим делам выступают не сами лица, чьи права были непосредственно нарушены (чье согласие требовалось или чьи изображения были использованы), а иные якобы заинтересованные в соблюдении требований действующего законодательства субъекты. В частности, на выборах депутатов Думы города Владивостока 10 сентября 2017 года лицо обратилось с жалобой во Владивостокскую городскую муниципальную избирательную комиссию на нарушение избирательного законодательства избирательным объединением, указав, что на одной из страниц оспариваемого агитационного материала содержатся изображения двух физических лиц, не являющихся кандидатами на указанных выборах [16]. Другой жалобщик усмотрел нарушения в действиях одного из кандидатов, который разместил агитационные материалы на объектах (электрощитах), принадлежавших неизвестному лицу [15]. В первом случае заявителю было отказано в удовлетворении жалобы, так как «изображения не позволяют произвести идентификацию изображенных лиц, поскольку отсутствуют какие-либо сведения о них» [16]. Во втором случае комиссией также было отказано в удовлетворении требований заявителя ввиду того, «что собственник... не обращался... по вопросу незаконного размещения данного материала, доказательства того, что данные агитационные материалы размещены без согласия собственника или владельца, отсутствуют» [15].
Данные жалобы объединяет то, что лица, их подавшие, не являлись теми субъектами, чьи права были непосредственно нарушены, однако они в силу пункта 10 статьи 24, статьи 75 ФЗ № 67 могли обращаться в соответствующую избирательную комиссию с требованиями об устранении нарушений закона и привлечении нарушителей к юридической ответственности. Исходя из этого, весьма дискуссионным предстает вопрос, насколько целесообразно привлекать субъекта агитационной деятельности к ответственности за нарушение прав и законных интересов других лиц, притом что последние не обращались с требованием о защите их прав, которые в
58
данном случае являются по своей природе гражданскими (частными). Следовательно, можно сделать вывод, что рассмотренная в настоящем исследовании проблема имеет системный характер, проявляя себя не только при нарушении интеллектуальных прав конкретного лица, но и в иных вышеобозначен-ных случаях. Данное обстоятельство придает высокую степень актуальности вопросу взаимодействия частноправовых и публично-правовых институтов в избирательном праве России, при успешном решении которого возможно существенным образом сократить число злоупотреблений правом среди участников избирательного процесса, что в итоге благоприятно скажется на развитии представительной демократии в целом.
1. Апелляционное определение Верховного Суда Российской Федерации от 17 сент. 2016 г. № 14-АПГ16-15. -Режим доступа: СПС «КонсультантПлюс». Дата обращения: 19.08.2017.
2. Апелляционное определение Верховного Суда Российской Федерации от 9 сент. 2014 г. № 30-АПГ14-6. - Режим доступа: СПС «КонсультантПлюс». Дата обращения: 19.08.2017.
3. Апелляционное определение Верховного Суда Российской Федерации от 17 сент. 2016 г. № 46-АПГ16-19. -Режим доступа: СПС «КонсультантПлюс». Дата обращения: 19.08.2017.
4. Апелляционное определение Верховного Суда Российской Федерации от 17 сент. 2016 г. № 50-АПГ16-22. -Режим доступа: СПС «КонсультантПлюс». Дата обращения: 19.08.2017.
5. Апелляционное определение Верховного Суда Российской Федерации от 17 сент. 2016 г. № 50-АПГ16-25. -Режим доступа: СПС «КонсультантПлюс». Дата обращения: 19.08.2017.
6. Апелляционное определение Верховного Суда Российской Федерации от 14 нояб. 2016 г. № 87-АПГ16-11. -Режим доступа: СПС «КонсультантПлюс». Дата обращения: 19.08.2017.
7. Забайкалов, А.П. Неправомерное использование интеллектуальной собственности в предвыборной агитации как инструмент избирательных споров / А.П. Забайкалов // Судебная система и гражданское общество России. К 150-летию Судебной реформы : материалы Международной научно-практической конференции. - 2015.
8. Игнатенко, В.В. Презумпция невиновности участников выборов при применении к ним мер конституционно-правовой ответственности / В.В. Игнатенко, Е.И. Старовойтова // Избирательное право. - 2017. - № 2 (36).
9. Игнатенко, В.В. Юридическая ответственность участников выборов / В.В. Игнатенко. - Иркутск, 2006.
10. Князев, С.Д. Избирательное право в правовой системе Российской Федерации: проблемы теории и практики / С.Д. Князев : автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. - СПб, 1999.
11. Коваль, Д.В. Нарушения законодательства об интеллектуальной собственности в период предвыборной агитации в контексте конституционно-правовой ответственности / Д.В. Коваль: дис. ... канд. юрид. наук. - Москва, 2016.
12. Коваль, Д.В. Применение конституционно-правовых санкций за нарушения законодательства об интеллектуальной собственности в период предвыборной агитации / Д.В. Коваль // Конституционное и муниципальное право. - 2016. - № 7.
13. Макарцев, А.А. Проблемы разрешения избирательных споров, осложненных нарушением законодательства об авторском праве / А.А. Макарцев // Вестник Тверского гос. ун-та. - 2016. - № 1. (Сер.: Право).
14. О практике рассмотрения судами дел о защите избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации : постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 марта 2011 г. № 5. -Режим доступа: СПС «КонсультантПлюс». Дата обращения: 25.08.2017.
15. О рассмотрении жалобы Дмитриева Д.Г. : решение Владивостокской городской муниципальной избирательной комиссии от 09.09.2017 № 179/34. - Режим доступа: http:// www.vgmik.ru/i№dex.php/2010-03-28-22-49-12. Дата обращения: 09.10.2017.
16. О рассмотрении жалобы Мартыненко А.Н. от 17 августа 2017 г. : решение Владивостокской городской муниципальной избирательной комиссии от 22.08.2017 № 147/29. - Режим доступа: http://www.vgmik.ru/i№dex.php/2010-03-28-22-49-12. Дата обращения: 09.10.2017.
17. Определение Верховного Суда Российской Федерации от 12 марта 2010 г. № 6-Г10-9. - Режим доступа: СПС «КонсультантПлюс». Дата обращения: 04.09.2017.
18. Пояснительная записка к проекту федерального закона № 308197-4 «О внесении изменений в федеральные законы «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» и Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации». - Режим доступа: http://asozd2.duma.gov.ru/mai№.№s f/%28Spravka№ew%29?0pe№Age№t&R№=308197-4&02. Дата обращения: 19.08.2017.
19. Решение Верховного Суда Российской Федерации от 6 сент. 2016 г. № АКПИ16-906. - Режим доступа: СПС «КонсультантПлюс». Дата обращения: 25.08.2017.
20. Решение Приморского краевого суда от 13 сент. 2016 г. (дело № 3а-168/16). - Режим доступа: СПС «Консультант-Плюс». Дата обращения: 04.09.2017.
21. Рымарев, Д.С. Учет принципа вины в судебной практике Верховного Суда Российской Федерации по делам, возникшим из избирательных правоотношений в 2016 году / Д.С. Рымарев // Избирательное право. - 2017. - № 1 (35).
22. Уханова, А.П. Проблемы ответственности кандидатов за нарушение законодательства об интеллектуальной собственности при проведении агитации / А.П. Уханова // Юридические науки. - 2011. - № 7.
