CC BY
663
Степанов Максим Вячеславович Stepanov Maksim Vyacheslavovich
кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права Нижегородская академия МВД России (603144, Нижний Новгород, Анкудиновское шоссе, 3)
candidate of sciences (law), associate professor of department of criminal and penal law Nizhny Novgorod academy of Ministry of internal affairs of Russia (3 Ankudinovskoe shosse, Nizhny Novgorod, 603144)
E-mail: stepanov52m@mail.ru
Вопросы квалификации умышленного уничтожения или повреждения имущества
The qualification questions of the intentional property destruction or damage
В статье на основе анализа криминообразующих признаков состава рассматриваются проблемы квалификации умышленного уничтожения или повреждения имущества, а также выявляются трудности, возникающие при его отграничении от смежных общественно опасных деяний.
Ключевые слова: квалификация преступлений, преступления против собственности, умышленное уничтожение или повреждение имущества.
The qualification problems of intentional property destruction or damage are considered in the article on the analysis basis of the crimeforming elements of corpus delicti, as well as the difficulties in its delimitation of adjacent socially dangerous acts are identified.
Keywords: crimes qualification, crimes against property, property destruction or damage.
Конституция Российской Федерации, провозглашая охрану права собственности, устанавливает равную защиту всех форм. Гарантируя соблюдение указанного права, законодатель широко использует как регулятивные, так и охранительные нормы права. Одним из жестких регуляторов отношений собственности является Уголовный кодекс Российской Федерации, в котором установлены уголовноправовые нормы, предусматривающие ответственность за уничтожение и повреждение имущества и призванные обеспечить неприкосновенность права собственности.
В действующем Уголовном кодексе РФ умышленное уничтожение или повреждение имущества встречается в трех формах:
а) как самостоятельное преступление, предусмотренное статьей 167 УК РФ;
б) как способ совершения преступного деяния (например, п. «б» ч. 2 ст. 178, ст. 212, ст. 214, ст. 215.2, ст. 215.3 УК РФ и другие);
в) как последствие, предусмотренное иными посягательствами (например, п. «в» ч. 2 ст. 164 УК РФ).
Анализируя основной состав (ч. 1) уничтожения или повреждения имущества, нужно отметить, что в качестве объекта преступного деяния выступают общественные отношения, охраняющие интересы собственности, включающие три группы правомочий — владение, пользование и распоряжение имуществом.
Не решен с абсолютной определенностью вопрос о предмете рассматриваемого преступления.
Общепризнанным является лишь мнение, что предметом умышленного уничтожения или повреждения имущества выступают вещи, в которые вложен труд человека и обладающие материальной либо духовной ценностью, выражающейся в способности удовлетворять потребности людей.
В случае учинения посягательства на предметы, не обладающие указанным свойством, вести речь о квалификации деяния по анализируемой норме нельзя, поскольку непосредственным объектом в данном случае будут выступать иные, кроме собственности, интересы и блага(например,экологическая безопасность).
Следует отметить, что не всякие вещи могут выступать предметом преступления, предусмотренного статьей 167 УК РФ [1, с. 68—85]. Из перечня следует изъять:
— бесхозяйное имущество;
— имущество, являющееся совместной собственностью супругов, в случае если оно не разделено между ними после развода;
— имущество, являющееся общей совместной собственностью (поскольку оно не является чужим для виновного);
— информация, результаты интеллектуальной деятельности, документарные ценные бумаги, права по которым могут быть восстановлены.
Дискуссионным является вопрос о признании предметом уничтожения или повреждения имущества находки [1, с. 75—76]. Однако обращаясь к
Степанов М.В. Вопросы квалификации умышленного уничтожения или повреждения имущества
Степанов М.В. Вопросы квалификации умышленного уничтожения или повреждения имущества
части 4 статьи 227 ГК РФ, можно видеть, что лицо, нашедшее вещь, отвечает за ее утрату или повреждение в случае умысла или грубой неосторожности и в пределах стоимости вещи [2]. В данном случае пока находка находится во владении нашедшего и он не приобретает право собственности, она должна рассматриваться в качестве предмета состава уничтожения или повреждения имущества.
С объективной стороны преступление выражено в трех обязательных признаках: в общественно опасном деянии в форме действия или бездействия, общественно опасном последствии в виде значительного ущерба и причинно-следственной связи между деянием и наступившим последствием. Это обстоятельство позволяет констатировать, что основной состав по конструкции объективной стороны материальный, то есть уничтожение или повреждение имущества считаются оконченными с момента причинения реального значительного ущерба.
Раскрывая категорию «значительный ущерб», нужно признать, что законодатель пошел по пути формулирования оценочного критерия. Хотя, как справедливо отмечает А.В. Наумов, «понятие значительного ущерба в уголовно-правовой теории и судебной практике толкуется близко к аналогичному при краже» [3, с. 233], то есть свыше двух с половиной тысяч рублей.
Необходимо иметь в виду, что закрепленное в пункте 2 примечаний к статье 158 УК РФ положение, раскрывающее понятие значительного ущерба гражданину, не распространяется на статью 167 УК РФ, поскольку во втором случае законодателем используется более широкая трактовка значительного ущерба, исчисляемая не только в отношении имущества граждан (как в примечании к ст. 158 УК РФ), но и в отношении юридических лиц или государства.
Таким образом, «при решении вопроса о том, причинен ли значительный ущерб собственнику или иному владельцу имущества, следует исходить из стоимости уничтоженного имущества или стоимости восстановления поврежденного имущества, значимости этого имущества для потерпевшего, например в зависимости от рода его деятельности и материального положения либо финансово-экономического состояния юридического лица, являвшегося собственником или иным владельцем уничтоженного либо поврежденного имущества» (п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 14 «О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем») [4].
Субъект преступления, предусмотренного частью 1 статьи 167 УК РФ, общий — то есть физическое, вменяемое лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста.
Субъективная сторона может быть выражена в прямом или косвенном умысле. В первом случае виновное лицо осознавало общественно опасный
характер своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасного последствия и желало его наступления; или (косвенный умысел) не желало, но сознательно допускало это последствие либо относилось к нему безразлично.
Цели и мотивы преступления не влияют на квалификацию по части 1 рассматриваемой статьи. Фактически они могут выражаться в зависти, в мести и других побуждениях. Необходимо учитывать следующее — поскольку данное преступление не относится к числу корыстных, данный мотив не должен фигурировать, в противном случае нельзя исключать факт приготовления к совершению хищения чужого имущества путем, например, мошенничества в сфере страхования, если уничтожается или повреждается застрахованное имущество в целях получения возмещения.
Квалифицированный состав. Часть 2 рассматриваемой статьи содержит несколько альтернативных квалифицирующих признаков деяния, предусмотренного в части 1, но:
— совершенного из хулиганских побуждений;
— совершенного путем поджога, взрыва или иным общеопасным способом;
— повлекшего по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия.
Такая формулировка диспозиции части 2 статьи 167 УК РФ (а именно использование вводного словосочетания «те же деяния») вызвала дискуссию относительно того, является ли значительный ущерб обязательным признаком умышленного уничтожения или повреждения чужого имущества, совершенного из хулиганских побуждений, путем поджога, взрыва или иным общеопасным способом [5].
Согласно пункту 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 5 июня 2002 года № 14 «О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем» «умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества, совершенное из хулиганских побуждений, путем поджога, взрыва или иным общеопасным способом, влечет уголовную ответственность по части 2 статьи 167 УК РФ только в случае реального причинения потерпевшему значительного ущерба. Если в результате указанных действий предусмотренные законом последствия не наступили по причинам, не зависящим от воли виновного, то содеянное при наличии у него умысла на причинение значительного ущерба должно рассматриваться как покушение на умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества» [4].
Следует отметить, что позиция Верховного Суда Российской Федерации, отраженная в постановлении Пленума, является ошибочной, поскольку объективная сторона умышленного уничтожения или повреждения имущества включает три обязательных признака: 1) деяние; 2) последствие; 3) причинно-следственная связь. Буквальное толкование
словосочетания «те же деяния» позволяет говорить, что условием для квалификации по признакам части 2 является установление только того же деяния, в отношении же последствия ничего не высказано. Таким образом, при квалификации по части 2 статьи 167 УК РФ нет необходимости устанавливать наличие значительного ущерба, присущего лишь основному составу данного преступления.
Более того, избранный виновным способ, характерный для части 2 анализируемой статьи, сам по себе уже достаточно опасен и свидетельствует о значительно более высокой степени общественной опасности деяния.
Теперь выскажемся кратко по вопросу об интерпретации закрепленных в части 2 статьи 167 УК РФ признаков, относящихся к объективной и субъективной стороне.
1. Совершение уничтожения или повреждения имущества из хулиганских побуждений (субъективный признак). Он не раскрывается ни в законодательстве, ни в акте официального толкования — в постановлении Пленума Верховного Суда РФ. Исходя из анализа законодательных и научных положений, можно предположить, что рассматриваемый признак может иметь место в случае умышленного деяния, совершенного на почве явного неуважения к интересам общества, принятым нормам морали и нравственности. При этом поведение лица дает основание считать его открытым вызовом сложившемуся порядку, обусловливается желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное отношение к другим людям и т. д. (например, умышленное уничтожение или повреждение имущества без видимого повода или с использованием незначительного повода как предлога для данного деяния) [6, с. 150—151]. Примером квалификации уничтожения или повреждения имущества из хулиганских побуждений являются «беспричинные» (если причины действительно не усматриваются) поджоги транспортных средств в местах их организованной или неорганизованной стоянки, торговых объектов, когда имеются основания считать их неким вызовом обществу и порядку.
В качестве подтверждения можно привести пример по обвинению Устимова, который будучи в состоянии алкогольного опьянения, находился возле магазина «Х», принадлежавшего Т., где, действуя умышленно, с целью уничтожения чужого имущества, нарушая общественный порядок и общественную нравственность, беспричинно, из хулиганских побуждений стал стрелять из пневматического пистолета марки МР-654 по окнам магазина, разбив при этом стекла оконных рам.
Тем самым Устимов умышленно, из хулиганских побуждений уничтожил девять стекол размером 67 см х 135 см стоимостью 490 рублей за 1 стекло, на общую сумму 4 410 рублей, после чего с места совершения преступления скрылся, причинив Т. значительный ущерб на сумму 4 410 рублей [7].
Если виновный, помимо умышленного уничтожения или повреждения имущества из хулиганских
побуждений, совершил иные умышленные действия, грубо нарушающие общественный порядок, выражавшие явное неуважение к обществу и сопровождавшиеся применением насилия к гражданам либо угрозой его применения, используя при этом оружие или другие предметы в качестве оружия, то содеянное им надлежит квалифицировать по части 2 статьи 167 УК РФ и соответствующей части статьи 213 УК РФ [4].
2. Следующий квалифицированный признак — уничтожение или повреждение имущества путем поджога, взрыва или иным общеопасным способом (формальный объективный признак). К общеопасному относится любой способ совершения преступления, при котором заведомо для виновного создается реальная опасность для жизни или здоровья хотя бы одного человека, имущественных или иных правоохраняемых интересов. Такой способ влечет возникновение угрозы для нескольких объектов уголовно-правовой охраны, поэтому объем вреда или ущерба, причиняемого виновным, значительно возрастает. Это дает основание полагать, что использование подобного способа говорит о своеобразии объективной стороны состава преступления [8, с. 764—767].
Необходимо иметь в виду, что квалификация данного преступления по признаку «общеопасный способ» будет иметь место независимо от того, причинен ли фактически вред иным объектам уголовно-правовой охраны. Следует исходить из реальной, действительной возможности такого причинения.
Буквальное толкование диспозиции части 2 статьи 167 УК РФ позволяет говорить о том, что общеопасный способ может выражаться в различных формах, а не только в поджоге или взрыве. Таким образом, исчерпывающий перечень законодателем не формулируется. Данное обстоятельство обусловлено активным развитием науки и техники, которые разрабатывают различные новые способы, подпадающие под признак общеопасность. Практика относит к таковым — затопление, устроение обвалов, различных аварий и иных действий, обусловленных поведением человека.
Так, в ряде регионов Российской Федерации получили распространение поджоги строений, в том числе жилых, преследующие цель освобождения земельного участка для последующего строительства элитной недвижимости. Данные акции, получившие название «коммерческие поджоги», направлены на уничтожение различных объектов, в том числе отнесенных к памятникам архитектуры.
3. Последний квалифицирующий признак, выраженный в наступлении материального последствия — уничтожение или повреждение имущества, повлекшее по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия (материальный объективный признак). Данная конструкция представляет преступление с двумя формами вины. При этом нужно иметь в виду, что дополнительной квалификации по статьям УК РФ, предус-
Степанов М.В. Вопросы квалификации умышленного уничтожения или повреждения имущества
Степанов М.В. Вопросы квалификации умышленного уничтожения или повреждения имущества
матривающим указанные виды последствий в качестве самостоятельных, не требуется.
Что касается смерти человека, наступившей в результате умышленного уничтожения или повреждения имущества, то особых проблем при квалификации по указанному признаку не возникает. Здесь в большей степени имеется проблема установления причинно-следственной связи между деянием и преступным результатом, относящаяся к доказательственной стороне.
Вторым альтернативным последствием, отраженным в части 2, являются иные тяжкие последствия. Поскольку законодатель не формулирует перечень возможных тяжких последствий и не определяет их в законе, следует признать тяжкие последствия оценочным признаком. Установление его — задача, требующая решения при квалификации каждого конкретного факта преступного уничтожения или повреждения. Как отмечается в пункте 10 цитируемого выше Постановления Пленума, «к тяжким последствиям, причиненным по неосторожности в результате умышленного уничтожения или повреждения имущества (часть вторая статьи 167 УК РФ), относятся, в частности, причинение по неосторожности тяжкого вреда здоровью хотя бы одному человеку либо причинение средней тяжести вреда здоровью двум и более лицам; оставление потерпевших без жилья или средств к существованию; длительная приостановка или дезорганизация работы предприятия, учреждения или организации; длительное отключение потребителей от источников жизнеобеспечения — электроэнергии, газа, тепла, водоснабжения и т. п.» [4].
При рассмотрении вопросов, возникающих при квалификации умышленного уничтожения или повреждения имущества, нельзя не затронуть проблемы отграничения статьи 167 УК РФ от смежных составов преступлений.
Анализ норм Особенной части УК РФ показывает, что термины «уничтожение» и «повреждение» имущества используются в различных преступлениях (ст. 167, 168, 214, 2152, 243, 244, 259, 260, 261, 267, 281, ч. 1 ст. 325, ч. 1 ст. 326, ст. 346, 347 УК РФ). В некоторых статьях встречаются термины, используемые законодателем при описании квалифицированных видов уничтожения или повреждения имущества, например, поджог, взрыв или иной общеопасный способ (ст. 205, 281 УК РФ).
Говоря о разграничении указанных составов преступлений, необходимо руководствоваться признаками составов соответствующих преступных деяний. Основные разграничительные критерии положены в основу объекта и предмета посягательства. В ряде составов преступлений специфику имеют субъективные признаки, выраженные в особом субъекте, цели или мотиве преступления.
Остановимся на проблеме отграничения состава умышленного уничтожения или повреждения имущества (ст. 167 УК РФ) от некоторых схожих общественно опасных деяний.
Известные трудности возникают при разграничении умышленного уничтожения или повреждения имущества (ст. 167 УК РФ) и вандализма (ст. 214 УК РФ) [1, с. 136, 138—140].
Во-первых, следует обратить внимание на объект сравниваемых преступлений. Основным непосредственным объектом вандализма являются общественные отношения, охраняющие общественный порядок, а собственность выступает в качестве факультативного объекта.
Во-вторых, важным критерием является определение направленности умысла виновного лица. Если умысел (конкретизированный) был направлен на нарушение общественного порядка, то есть состояния, при котором соблюдаются нормативные предписания, то действие квалифицируется по статье 214 УК РФ. В случае осознания и желания, направленного на причинение умышленного вреда отношениям собственности, приоритет необходимо отдать статье 167 УК РФ.
В-третьих, объективная сторона состава, предусмотренного статьей 214 УК РФ, выражается в «осквернении зданий или иных сооружений, порче имущества на общественном транспорте или в иных общественных местах», что также является характерным признаком вандализма [9, с. 147—149].
Одной из сложных и неоднозначно решаемых в следственно-судебной практике является проблема разграничения уничтожения и повреждения имущества и некоторых посягательств в сфере общественной нравственности (например, ст. 243, 244 УК РФ).
В соответствии со статьей 243 УК РФ к предмету рассматриваемого состава преступления относятся движимые и недвижимые объекты и территории, связанные с историческими событиями (составные части и фрагменты архитектурных, исторических, художественных памятников и памятников монументального искусства, археологические раскопки, предметы или документы, имеющие особую историческую или культурную ценность) [1, с. 147—151].
При отграничении статьи 167 от статьи 244 УК РФ отмечается, что предметом преступления, предусмотренного статьей 244 УК РФ, являются: 1) тела умерших; 2) места захоронения — отведенные в соответствии с этическими, санитарными и экологическими требованиями участки земли с сооружаемыми на них кладбищами для захоронения тел (останков) умерших, стенами скорби для захоронения урн с прахом умерших (пеплом после сожжения тел (останков) умерших), крематориями для предания тел (останков) умерших огню, а также иными зданиями и сооружениями, предназначенными для осуществления погребения умерших; 3) надмогильные сооружения — памятники, склепы, ограды, цветники, скульптуры; 4) кладбищенские здания, предназначенные для церемоний в связи с погребением умерших или их поминовением — церкви, часовни, костелы, кирхи и др. [1, с. 151—152; 9, с. 152—153].
При этом нужно учитывать, что гроб, одежда на умершем и иные предметы, положенные в гроб, являются ничьим имуществом, поэтому завладение ими или их уничтожение нельзя квалифицировать по статьям главы 21 УК РФ, а необходимо признавать надругательством над телом умершего и местом его захоронения. В то же время разрушение или повреждение надгробий, памятников, крестов, оград и иных надмогильных сооружений и тем более их изъятие помимо морального вреда родным и близким умершего причиняет и материальный ущерб. В подобных случаях надо ставить вопрос об ответственности виновных лиц по совокупности преступлений, предусмотренных статьями 244 и 167 или 158 (164) УК РФ в зависимости от конкретных обстоятельств содеянного [10].
Проводя соотношение статьи 167 УК РФ с пунктом «б» части 2 статьи 178 УК РФ, а также со статьями 215.2 и 215.3 УК РФ, необходимо учитывать следующее:
— состав недопущения, ограничения или устранения конкуренции, сопряженного с уничтожением или повреждением чужого имущества, конкурирует с нормой об уничтожении или повреждении как часть и целое. При этом первый состав является составным преступлением, следовательно, при возникновении ситуации, выраженной в недопущении, ограничении или устранении конкуренции, сопряженной с уничтожением или повреждением имущества, совокупность преступлений исключается и деяние квалифицируется только по пункту «б» части 2 статьи 178 УК РФ;
— составы приведения в негодность объектов жизнеобеспечения (ст. 215.2 УК РФ) и приведения в негодность нефтепроводов, нефтепродуктопро-водов и газопроводов (ст. 215.3 УК РФ) в качестве основного непосредственного объекта определяют общественную безопасность. Отношения собственности в них выступают в качестве дополнительного объекта. Таким образом, статьи 215.2 и 215.3 УК РФ соотносятся со статьей 167 УК РФ как общая и специальная нормы.
При отграничении состава умышленного уничтожения или повреждения имущества от других общественно опасных деяний следует руководствоваться аналогичными подходами, определяя те нормы, которым при конкуренции необходимо отдавать предпочтение, исходя из теоретических основ квалификации преступлений.
Проведенный краткий анализ современного состояния нормы, предусматривающей ответственность за умышленное уничтожение или повреждение имущества, а также практики ее применения, позволяет утверждать, что несмотря на кажущуюся простоту и понятность данного состава, он крайне спорен и противоречив.
Надеемся, что дальнейшее сотрудничество и диалог между теоретиками уголовного права и правоприменительными органами позволят найти
приемлемые решения в вопросах квалификации общественно опасных деяний и минимизации трудностей в практической деятельности.
Примечания
1. Шишкин Н.А. Собственность как объект уголовноправовой охраны от преступных посягательств, связанных с уничтожением или повреждением чужого имущества: дис. ... канд. юрид. наук. Воронеж, 2010.
2. Гражданский кодекс РФ (часть 1) // Собрание законодательства РФ. 1994. № 32, ст. 3301.
3. НаумовА.В. Российское уголовное право: курс лекций: в 2 т. М., 2004. Т. 2: Особенная часть.
4. Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. № 8.
5. МирончикА.С. К вопросу о толковании словосочетания «те же деяния» в контексте статьи 167 УК РФ // Законы России: опыт, анализ, практика. 2008. № 9.
6. Лопашенко Н.А. Преступления против собственности: теорет.-приклад. исслед. М., 2005.
7. Архив Амурского городского суда Хабаровского края. Дело № 1 -570/201 0.
8. Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2002.
9. Мирончик А.С. Преступные уничтожение или повреждение чужого имущества: обоснованность криминализации, оптимизация законодательного описания, квалификация: дис. ... канд. юрид. наук. Красноярск, 2009.
10. Матвеев С.П., Шишкин Н.А. Отграничение умышленного уничтожения или повреждения чужого имущества от преступных посягательств на общественную нравственность // Общество и право. 2008. № 3.
Notes
1. Shishkin N.A. Property as the object of legal protection from criminal violation related to the destruction or damaging of other people,s property: dissertation... candidate of legal sciences. Voronezh, 2010.
2. Civil code RF (Part 1) // Collection of legislative acts of the RF. 1994. № 32, art. 3301.
3. NaumovA.V. Russian criminal law. The course of lectures: in 2 vol. Moscow, 2004 . Vol. 2: The special part.
4. Bulletin of the Supreme Court of the RF. 2002. № 8.
5. Mironchik A.S. To a question on the interpretation of the phrase «the same acts» in the context of art. 167 of the Criminal code of the Russian Federation // The laws of Russia: experience, analysis, practice. 2008. № 9.
6. Lopashenko N.A. Crimes against property: theor.-butt. issled. Moscow, 2005.
7. Archive of Amur City Court of Khabarovsk Region. The case № 1-570/2010.
8. Boitsov A.I. Crimes against property. St. Petersburg, 2002.
9. Mironchik A.S. Criminal destruction or damage other people,s property: the validity of criminalization, optimization the legislative description: dissertation... candidate of legal sciences. Krasnoyarsk, 2000.
10. MatveevS.P., Shishkin N.A. Delimitation of intentional destruction or damage to another’s property against infringement upon public morality // Society and law. 2008. № 3.
Степанов М.В. Вопросы квалификации умышленного уничтожения или повреждения имущества
