CC BY
105
t---
5
л итературоведение
А.Е. Крашенинников
влияние Ф. М. достоевского на творчество Г тракля
в статье рассматривается влияние философии и творчества Ф.М. достоевского на лирику Г. тракля на примере стихотворений «Sonja», «Die Verfluchten» и «Afra». Ключевые слова: экспрессионизм, немецкоязычные поэты-экспрессионисты, Г. тракль, Ф.М. достоевский.
Когда речь заходит о русской литературе в мультикультурном пространстве, то непременно всплывает в сознании уже ставшее расхожим представление о том, что на западноевропейскую мысль наиболее сильное влияние оказали Л.Н. Толстой, Ф.М. Достоевский, А.П. Чехов. И это бесспорно в целом. Если же коснуться конкретной проблемы влияния философии и творчества Ф.М. Достоевского на поэзию немецких (немецкоязычных) экспрессионистов, и, в частности, на философию и поэзию Георга Тракля, то становится очевидным, что еще не все следы такого влияния досконально изучены. Для нас это означает и то, что уровень такого воздействия огромен, и то, что осталось еще интереснейшее поле для научного поиска.
Угол зрения, под которым мы рассматриваем влияние Достоевского на Тракля, можно представить в виде условной оппозиции «Ницше - Достоевский».
Как отмечает Н.В. Пестова, нет ни одного исследования о литературном экспрессионизме, которое бы не указывало на глубокое влияние Ницше на литературу XX в. не только в немецкоязычном, но и общеевропейском литературном пространстве. Ницше произнес как заклинание: «Бог умер, да здравствует искусство как последняя метафизическая деятельность человеческого духа», и эта формула стала своеобразным паро-
литературоведение
лем и шагом от нигилизма к модернизму. Поразивший в самое сердце экспрессионистов Готфрида Бенна, Альфреда Дёблина Ницше - этот «огнедышащий Люцифер» (<^ег luziferische Flammenwerfer») - воздействовал на них и все юное поколение не только идеей нигилизма, но и всем тем огромным энергетическим зарядом и творческим потенциалом, настоящим искусом, исходившими из него. Неслучайно Г. Бенн в своей эссеистике высказался именно таким образом: «Нигилизм - это чувство счастья» («№Ы^тш ist ет GlticksgeftiЫ»). В его природе были обнаружены те составляющие элементы, которые и сформировали вокабуляр времени: пустота, ничто, тщетность, трансцендентная бездомность в мире и в себе самом. Вся экспрессионистская лирика обитает в зоне впечатлений и переживаний нигилизма.
Ницше стал инкарнацией уединения и одиночества, которые окрасили всю его философскую поэзию. Изумительным по красоте и мощи примером такого лирического переживания является стихотворение «Одинокий». Его щемящая тоска и глубина ощущения потери эхом отзывается и у Г. Тракля (<Юег Herbst des ЕшБатеп») [3, с. 98].
Но отношение Тракля к Ницше довольно неоднозначное и значительно отличается от восторженности, свойственной многим экспрессионистам. Тракль не воплощал собой поэта-мага и мастера, которого воспевал Ницше и для которого бытие и действительность «имеют единственно эстетическое оправдание»: «Особо отличающей чертой Тракля-поэта была сдержанная меланхолия, “нежное безумие”, вкусившее от “горечи этого мира”, познавшее его “неискупленную вину и преступление”, его зло, и солидарное с “целокупным страданием” человечества. На этом основании Тракль испытывал глубокие сомнения в истинности своего художественного творчества. Он воспринимал свою поэзию как “неполное раскаяние”, “незавершенное наказание”, следуя тем самым не за Ницше, а за Достоевским» [2, с. 11].
Как свидетельствуют современники Тракля, ему было чуждо социальное высокомерие и он с пониманием и дружелюбием относился к простолюдинам. Траклю неслучайно был близок Достоевский, произведения которого он, по воспоминаниям друга его юности Э. Бушбека, «очень рано начал читать и, не щадя сил, одолел всего»: его роднило с ним отношение к окружающему миру. Бушбек вспоминает, что «часто возникали дискуссии по Достоевскому», революционная антибуржуазность которого, окрашенная глубокой религиозностью, мистикой и национальными настроениями, производила неизгладимое впечатление на Тракля. С таким же «рвением и упорством» он, должно быть, читал Ницше - чуть раньше или одновременно с Достоевским [1, с. 71].
Некоторые персонажи романов Достоевского, как, например, князь Мышкин, были наделены родственными поэту чертами характера. Исследователь жизни и творчества Тракля О. Базиль тоже считает, что Тракль «проявлял большой интерес к героям Достоевского, с некоторыми образами он, возможно, знакомился поверхностно, а другие изучал основательно: Раскольникова, Ивана Карамазова, особенно Шатова и даже Ставрогина и Кириллова. Об Алёше, младшем из братьев Карамазовых, он говорил, по утверждению Ганса Лимбаха, “с глубоким волнением”. Почти все герои Достоевского - невротические личности, подавляемые страхом или зависимостью (что можно рассматривать как боязнь “божьего гнева”), подверженные тяжелым психозам и все до одного состоящие в “личных” отношениях со смертью, которую они боятся в большей степени (Кирилов тоже не является исключением), чем так называемые нормальные люди. Трагизм их положения очевиден, он взывает к небу. Перед нами трагические личности в античном смысле слова, и Тракль с ними всей душой» [1, с. 19-20].
Очень ценное наблюдение для понимания своеобразного «неравностороннего треугольника» Ницше-Тракль-Достоевский мы находим у
В. Метлагля: «...Ницше противопоставлял “морали христианских ценностей” свою “господскую мораль”. По его мнению, христианская этика взросла “на пропитанной смертью почве”. Ницше видел отражение этой морали в романных героях Достоевского, представлявшихся немецкому философу типами из “нисходящей”, декадентской жизни. И все же, вопреки этой трактовке, Тракль выбирает для себя Достоевского как единственную альтернативу, чтобы в эстетическом и этическом смысле противостоять Ницше. Манера Достоевского была для Тракля, как он нередко повторял, особенно в последние годы своей жизни, “святой”, это была “несущая исцеление”, спасительная для него манера в той трагической ситуации, когда поэт воспринимал самоуничтожение человечества как совершенно конкретную, готовую осуществиться в реальности возможность. Достоевский был для Тракля много ближе, особенно в последней фазе творчества австрийского поэта, чем, к примеру, Толстой, по поводу которого Тракль использовал слова, высказанные в свое время Ницше по поводу Рихарда Вагнера: Толстой представал как “Пан, гибнущий под собственным крестом”. Достоевский, изначально охарактеризованный Ницше как декадент, неожиданным образом придавал Траклю силу превратить в своем творчестве собственную слабость в логику и власть поэзии» [2, с. 12].
Ярчайший след Достоевского в творчестве Тракля - стихотворение <^оща». Это стихотворение посвящено обитательницам публичного дома
Филологические
науки
литературоведение
в Зальцбурге, который посещал Тракль. Имя выбрано Траклем по прямой ассоциации с Соней Мармеладовой:
Abend kehrt in alten Garten;
Sonjas Leben, blaue Stille.
Wilder Vogel Wanderfahrten;
Kahler Baum in Herbst und Stille.
Sonnenblume, sanftgeneigte Uber Sonjas weifies Leben.
Wunde, rote, niegezeigte Lafit in dunklen Zimmern leben,
Wo die blauen Glocken lauten;
Sonjas Schritt und sanfte Stille.
Sterbend Tier grttfit im Entgleiten,
Kahler Baum in Herbst und Stille.
Sonne alter Tage leuchtet Uber Sonjas weifie Brauen,
Schnee, der ihre Wangen feuchtet,
Und die Wildnis ihrer Brauen [4, с. 204].
Образ Сони мы находим еще в одном стихотворении Тракля - «Die Verfluchten» («Проклятые»):
...Die Nacht ist schwarz. Gespenstisch blaht der Fohn
Des wandelnden Knaben weifies Schlafgewand
Und leise greift in seinen Mund die Hand
Der Toten. Sonja lachelt sanft und schon [Там же, с. 200].
Тракль вслед за Достоевским верит в чистоту души падшей женщины и в смерть, которая прекратит ее мучения и даст ей упокоение. Этот мотив, важный для понимания поэтики и метафизики Тракля, представлен в его наследии и еще одним образом падшей женщины - Афры в стихотворении «Afra» (2-я редакция), которая, как и Соня у Достоевского, приходит к Богу:
...Ein Kind mit braunem Haar. Gebet und Amen
Verdunkeln still die abendliche Ktthle
Und Afras Lacheln rot in gelbem Rahmen
Von Sonnenblumen, Angst und grauer Schwule [Там же, с. 210]
Афра Аугсбургская (Afra von Augsburg) - святая римско-католической церкви, мученица, покровительница Аугсбурга, культ которой восходит к IV-VI вв. По одному из преданий, она была рабыней при языческом храме и торговала своим телом. Во времена гонений на христиан в Аугсбург из испанской Героны бежали епископ Нарцисс и диакон Феликс и нашли убежище в доме Афры. Епископ Нарцисс обратил Афру в христианство и
она перестала принимать участие в традиционных языческих обрядах. Это вызвало подозрение, арест и допросы. На допросах Афра твердо заявила о своей преданности христианской вере и была заживо сожжена.
Любопытно, что эти три стихотворения входят в один и тот же цикл стихотворений «Der Herbst des Einsamen» («Осень одинокого»).
Развитие Траклем образа Сони Мармеладовой и темы сострадания падшей женщине является нетипичным для экспрессионистской поэзии.
С. Гренц и М. Люке подчеркивают, что проституткой у экспрессионистов зачастую предстает любая женщина, которая вступает с мужчиной в физическую связь, независимо от того, бедная она и отверженная или хитрая и алчная: «за косметикой проституток прячется тело опустошенного животного или объеденного трупа, которое открывает негативную правду женщины» [5, s. 228]. Но для Тракля, как отмечает О. Базиль, проститутки были «выше и значительнее, чем секс; они были символом “униженных и оскорбленных”» [1, с. 117], о чем и свидетельствуют стихотворения «Sonja», «Die Verfluchten» и «Afra».
Мы считаем, что без понимания отношения Тракля к Достоевскому любой исследователь творчества этого великого экспрессиониста неизбежно окажется в плену общего представления о философской доминанте Ницше среди поэтов-экспрессионистов, что может привести к неверным оценкам творчества Тракля в целом и к неточным интерпретациям его отдельных стихотворений - в частности.
Библиографический список
1. Базиль О. Георг Тракль. Челябинск, 2000.
2. Метлагль В. Жизнь и поэзия Георга Тракля // Тракль Г. Стихотворения. Проза. Письма. СПб., 1996. С. 5-12.
3. Пестова Н.В. Лирика немецкого экспрессионизма: профили чужести. Изд. 2-е, доп. и испр. Екатеринбург, 2002.
4. Тракль Г. Стихотворения. Проза. Письма. СПб., 1996.
5. Grenz S., Lucke M. Verhandlungen im Zwielicht: Momente der Prostitution in Geschichte und Gegenwart. Bierefeld, 2006.
Филологические
науки
