CC BY
147
УДК 343 .222.1 ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ НАЙБОЙЧЕНКО,
аспирант кафедры уголовного и уголовно-исполнительного права (Саратовская государственная юридическая академия), e-mail: vladimirvladimirovichj.d@yandex.ru
ВИНА В УМЫШЛЕННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЯХ: ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ
Реферат: основными результатами проведенного исследования являются система нетрадиционных научных воззрений о вине и вине в умышленных преступлениях, разработанные проекты законодательных дефиниций прямого и косвенного умыслов, которые представляются значимыми как для теории уголовного права, так и для законодательной и правоприменительной практики.
Вина, на наш взгляд, это психолого-оценочное понятие, выступающее связующим звеном объективных и субъективных признаков преступления; вместе с тем вина как бы стоит над преступлением, отсюда делается логичный вывод: преступление как некая данность может существовать в объективном мире, а вина в полном объеме - еще нет.
Вместе с тем феномен вины имеет двуединое начало: 1) внутренняя составляющая преступления, ядро его субъективной стороны, находящая воплощение в умысле или неосторожности, и 2) внешняя «субстанция» в виде отрицательной оценки суда от имени государства осознанно-волевого отношения лица к совершаемому им общественно опасному деянию и его общественно опасному последствию.
Содержание вины наполнено объективными и субъективными признаками преступления. Основанием возникновения вины признаем совершенное лицом преступление.
Умысел, являясь обязательным субъективным признаком преступления, выступает частным проявлением внутренней составляющей преступления, частным проявлением вины как ядра субъективной стороны преступления. Вместе с тем вина в умышленных преступлениях имеет и свою внешнюю «оболочку», находящую выражение в отрицательной оценке судом от имени государства осознанно-волевого отношения лица к совершаемому им общественно опасному деянию и его общественно опасному последствию, имеющего свою определенную специфику в различных вариациях умысла.
Ключевые слова: вина, виновность, содержание вины, умысел, умышленное преступлении, вина в умышленном преступлении.
Вначале прошлого столетия Г. С. Фельд-штейн отмечал: «...учение о виновности и его большая или меньшая глубина есть как бы барометр уголовного права. лучший показатель его культурного уровня» [9, с. 24].
В настоящий период развития российской уголовно-правовой науки принято вести речь, скорее, о вине, нежели о виновности, и именно учение о вине занимает в ней одно из центральных мест.
Вместе с тем в уголовно-правовой литературе широко распространено суждение о тождестве понятий «вина» и «виновность», а предпринимаемые теоретиками попытки их размежевать не приносят весомых результатов. Видимо, по этой же причине, например, И. С. Ной оперировал понятиями «вина» и «виновность» как тождественными [6, с. 94].
В современный период состояния уголовно-правовой мысли Е. В. Благов отмечает, что виновность характеризует не преступление, а его субъект [1, с. 44]. В рассуждениях правоведа нельзя не заметить подмены понятий «вина» и «виновность», что,
© Найбойченко В. В., 2015
на наш взгляд, обусловлено признанием их тождества. Резонен также вопрос: почему Е. В. Благов считает, что виновность характеризует субъекта преступления, а не преступление?
Полагаем, правильнее признать виновность (вину) понятием многогранным, а поэтому оно может характеризовать не только одну уголовно-правовую категорию, которой может быть как преступление, так и лицо, совершившее это преступление. С позиции классического теоретического представления о признаках преступления виновность - его обязательный признак, и этот постулат имеет под собой законодательную базу: «Преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние.» [ч. 1 ст. 14 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ)]. Вместе с тем в ч. 1 ст. 24 УК РФ закреплено: «Виновным в преступлении признается лицо...».
Следует согласиться с Г. В. Вериной в том, что в настоящий период российский законодатель придает понятию вины полисемичность: закрепля-
ет вину как самостоятельный институт уголовного права, принцип вины, выделяет вину в качестве обязательного признака преступления и одного из условий уголовной ответственности [3, с. 234].
Основанием возникновения виновности, как утверждал И. С. Ной, является совершенное лицом преступление [6, с. 94]. Если ученый ставил знак равенства между понятиями «вина» и «виновность», то соответственно и основанием возникновения вины следует признать совершенное лицом преступление, а основанием уголовной ответственности - вину лица в совершенном преступлении. В связи с этим представляется обоснованным вывод Ю. И. Бытко о том, что основанием уголовной ответственности по делам, рассматриваемым судом присяжных, является вина как социальная вредность, социальное зло содеянного. Другими словами, решая вопрос о виновности или невиновности субъекта, суд присяжных должен оценить содеянное с точки зрения его соответствия (несоответствия) нравственным принципам [2, с. 74]. Однако полагаем, что данный вывод не стоит ограничивать рамками деятельности суда присяжных.
Изложенное приводит к мысли о том, что вина может находиться и за пределами преступления: преступление может существовать в объективном мире, а установить вину в этом преступлении и дать при этом соответствующую оценку объективным и субъективным признакам преступления еще предстоит. Такой подход выходит за рамки привычного понимания вины только как важнейшей составляющей преступления, ядра субъективной стороны преступления и дает основание сделать вывод о том, что вина является связующим звеном объективных и субъективных признаков преступления, вместе с тем как бы возвышаясь над преступлением.
В этом контексте представляет научный интерес позиция Т. Л. Сергеевой, считавшей что «... виновность может быть определена как совокупность объективных и субъективных обстоятельств, обосновывающих с точки зрения советского социалистического уголовного права применение к лицу конкретного наказания за совершенное им определенное преступление» [8, с. 34].
Как видим, в элементах виновности, по мнению Т. Л. Сергеевой, присутствуют признаки объективной (деяние) и субъективной (умысел и неосторожность) стороны преступления. Развивая идею автора, можно сказать, что объединение в виновности объективных и субъективных признаков имеет рациональное зерно, поскольку вина (виновность) - это именно то недостающее звено, которое должно объединить объективные и субъек-
тивные признаки преступления в единое целое. Как отмечал В. В. Есипов в 1898 г., «учение о внутренней стороне каждого преступного деяния есть учение об отношении внутреннего личного состояния виновника преступления к самому преступлению, как проявлению этого внутреннего состояния во вне» [5, с. 181].
Современное состояние учения о вине свидетельствует о том, что многие авторы придерживаются того мнения, что умысел и неосторожность исчерпывают понятие вины.
Так, Б. Т. Разгильдиев и А. Г. Лебедев считают необходимым, чтобы вина обладала нравственным аспектом и он отражался бы в ней самостоятельным признаком, предлагая родовое понятие вины сформулировать следующим образом: «Вина - это осознанно-волевое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию, противоречащему справедливому удовлетворению своих интересов» [7, т. 2, с. 113]. В этом определении для нас представляет интерес прежде всего то, что вину авторы вообще не связывают с умыслом и неосторожностью. Однако мы не готовы с этим согласиться. Думаем, нельзя отказываться от умысла и неосторожности как частного проявления вины.
С вышеприведенным традиционным подходом к понятию вины не соглашался также И. С. Ной, отмечая, что понятия умысла и неосторожности и понятие вины отнюдь не однозначны [6, с. 93]. Эту идею развила Г. В. Верина, существо позиции которой можно свести к следующему: вина - это не только умысел или неосторожность, но и отрицательная оценка от имени государства всех объективных и субъективных признаков, характеризующих преступление и преступника [4, т. 2, с. 331-332]. Ю. И. Бытко свидетельством вины как социального зла считает как психологическое отношение деятеля к деянию и его последствиям в форме умысла или неосторожности, так и всю совокупность иных субъективных и объективных признаков [2, с. 74]. Насколько такое суждение верно? Находит ли оно бесспорное подтверждение в нормах действующего российского уголовного законодательства? Обратимся к принципу вины. Согласно ст. 5 УК РФ лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. Как видим, в данной норме ничего не сказано о том, что вина - это умысел или неосторожность. Особый научный интерес в аспекте рассматриваемой проблемы представляет действующая редакция ч. 1 ст. 24 УК РФ: «Виновным в преступлении признается лицо, совершившее деяние умышленно или по неосторожности».
Здесь также отсутствует утверждение о том, что вина - это только умысел или неосторожность. Законодатель подчеркивает, что без умысла или неосторожности лицо не может быть признано виновным в совершении преступления.
С учетом приведенных аргументов полагаем, что умысел или неосторожность не исчерпывают понятие вины. Мы исходим из того, что вина - это осознанно-волевое отношение лица к совершаемому им общественно опасному деянию и его общественно опасному последствию, выраженное в форме умысла или неосторожности, получившее отрицательную судебную оценку от имени государства, поэтому можно отметить, что вина имеет двуединое начало: 1) вина есть внутренняя составляющая преступления, ядро его субъективной стороны, находящая выражение в умысле или неосторожности, 2) вина имеет и внешнее проявление в виде отрицательной оценки судом от имени государства осознанно-волевого отношения лица к совершаемому им общественно опасному деянию и его общественно опасному последствию; в этом качестве вина проявляет себя связующим звеном объективных и субъективных признаков преступления.
С учетом сформулированного тезиса основная гипотеза может быть представлена следующим образом: умысел, являясь обязательным субъективным признаком преступления, выступает частным проявлением внутренней составляющей преступления, частным проявлением вины как ядра субъективной стороны преступления. Вместе с тем вина в умышленных преступлениях имеет и свое внешнее проявление, находящее выражение в отрицательной оценке судом от имени государства осознанно-волевого отношения лица к совершаемому им общественно опасному деянию и его общественно опасному последствию, имеющего свою определенную специфику в различных вариациях умысла.
Российский законодатель не дает определения умысла, в том числе как прямого, так и косвенного. Он ведет речь о преступлениях, совершаемых умышленно, о преступлениях, совершенных с прямым и косвенным умыслом. Законодатель использует также терминологию «деяние, совершенное с прямым или косвенным умыслом». Все эти понятия использованы в ст. 25 УК РФ. В частности, в уголовном законе дано такое определение: «Преступление признается совершенным с прямым умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления» (ч. 2 ст. 25 УК РФ). В связи с этим возникает вопрос: ставит ли законодатель
знак равенства между понятиями «преступление, совершенное с прямым умыслом» и «прямой умысел»? На наш взгляд, конечно, нет, соответственно на заданный вопрос следует дать отрицательный ответ. Преступление вбирает в себя совокупность объективных и субъективных признаков. Умысел -всего лишь один из субъективных признаков преступления. Следует обратить внимание на неудачную законодательную формулировку, порождающую подобного рода вопросы. Правильнее было бы дать определение самого прямого умысла, например, такое: «При прямом умысле лицо осознает общественную опасность своих действий (бездействия), предвидит реальную возможность наступления общественно опасных последствий и желает их наступления». Его следует поместить в ч. 2 ст. 25 УК РФ. В предложенной нами дефиниции прямого умысла мы отказались от категории «неизбежность» по следующим причинам: во-первых, как справедливо отмечает В. Ф. Щепельков, неизбежность является частным случаем возможности [10, с. 205], соответственно ее дублирование в законе утрачивает актуальность, и, во-вторых, не все неизбежные последствия общественно опасного деяния желаемы для лица, его совершившего.
Согласно ч. 3 ст. 25 УК РФ преступление признается совершенным с косвенным умыслом, если лицо осознавало общественную опасность своих действий (бездействия), предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично.
С учетом высказанных применительно к прямому умыслу аргументов, имеющих непосредственное отношение и к умыслу косвенному, предложим новую дефиницию для ч. 3 ст. 25 УК РФ: «При косвенном умысле лицо осознает общественную опасность своих действий (бездействия), предвидит реальную возможность наступления общественно опасных последствий, не желает, но сознательно допускает эти последствия либо относится к ним безразлично».
В итоге сформулируем основные тезисы наших воззрений о вине и вине в умышленных преступлениях.
1. Феномену вины свойственна полисемич-ность. Вина - это не только внутренняя составляющая преступления, но и проявление внутреннего состояния преступника вовне.
2. Вина - психолого-оценочное понятие, выступающее связующим звеном объективных и субъективных признаков преступления; вместе с тем вина как бы стоит над преступлением, отсюда логично сделать вывод: преступление как некая данность может существовать в объективном мире, а вина в полном объеме - еще нет.
3. Важно также констатировать, что вина имеет двуединое начало: 1) внутренняя составляющая преступления, ядро его субъективной стороны, находящая воплощение в умысле или неосторожности, 2) внешняя «субстанция» в виде отрицательной оценки суда от имени государства осознанно-волевого отношения лица к совершаемому им общественно опасному деянию и его общественно опасному последствию.
4. Основанием возникновения вины следует признать совершенное лицом преступление.
5. Содержание вины наполнено объективными и субъективными признаками преступления.
6. Умысел, являясь обязательным субъективным признаком преступления, выступает частным проявлением внутренней составляющей преступ-
ления, частным проявлением вины как ядра субъективной стороны преступления. Вместе с тем вина в умышленных преступлениях имеет и свою внешнюю «оболочку», находящую выражение в отрицательной оценке судом от имени государства осознанно-волевого отношения лица к совершаемому им общественно опасному деянию и его общественно опасному последствию, имеющего свою определенную специфику в различных вариациях умысла.
Несомненно, изложенный нами научный подход не укладывается в традиционное представление о соотнесении умысла и вины, однако, полагаем, именно он даст новый импульс развитию учения о вине (виновности).
Список литературы
1. Благов Е. В. Актуальные проблемы уголовного права (Общая часть) : учеб. пособие. Ярославль, 2008. 303 с.
2. Бытко Ю. И. Понятия «вина» и «виновность» в нормах УК и УПК РФ // Известия высших учебных заведений. Правоведение : науч.-теорет. журн. 2011. № 2. С. 71-74.
3. Верина Г. В. Проблема понятия вины в российском уголовном праве // Российская юридическая доктрина в XXI веке: проблемы и пути их решения : науч.-практ. конф. (3-4 окт. 2001 г.) / под ред. А. И. Демидова. Саратов, 2001. С. 233-234.
4. Верина Г. В. Субъективная сторона преступления // Уголовное право России : курс лекций : в 6 т. / под ред. Б. Т. Разгильдиева. Саратов, 2008. Т. 2. С. 321-378.
5. Есипов В. В. Очерк русского уголовного права. Часть Общая: преступление и преступники. Наказание и наказуемые. СПб., 1898. 400 с.
6. Ной И. С. Новое в трактовке основных уголовно-правовых понятий // Советское государство и право. 1982. № 7. С. 91-99.
7. Разгильдиев Б. Т., Лебедев А. Г. Уголовно-правовая характеристика признака «виновность» преступления // Уголовное право России : курс лекций : в 6 т. / под ред. Б. Т. Разгильдиева. Саратов, 2008. Т. 2. С. 102-114.
8. Сергеева Т. Л. Вопросы виновности и вины в практике Верховного Суда СССР по уголовным делам. М. ; Л., 1950. 184 с.
9. Фельдштейн Г. С. Учение о формах виновности в уголовном праве: исследование. М., 1902. 571 с.
10. Щепельков В. Ф. Уголовный закон: преодоление противоречий и неполноты. М., 2003. 416 с.
VLADIMIR VLADIMIROVICH NAJBOJCHENKO,
post-graduate student, criminal and penal law department
(Saratov state law academy), e-mail: VladimirVladimirovichj.d@yandex.ru
CULPABILITY IN INTENTIONAL CRIMES: PROBLEM STATEMENT
Annotation: the main results of the study are the system of unconventional scientific views on guilt and culpability in intentional crimes as well as the drafts of legislative definitions of direct and indirect intent that seem important for the theory of criminal law and the legal and law enforcement.
In our opinion, guilt is a psychological and evaluative concept serving as a link between objective and subjective elements of a crime; however, guilt seems to be above the crime, hence the logical conclusion is: crime as a kind of reality can exist in objective world, but guilt on the whole can't.
However, the phenomenon of guilt is of twofold nature: 1) the internal component of the crime, the core of its subjective part, embodied in the intent or negligence, and 2) the external «substance» in the form of negative
© Najbojchenko V. V., 2015
assessment of the court on behalf of the state of consciously voluntary attitude of a person to a socially dangerous action and its socially dangerous consequences.
The subject-matter of guilt is made up of objective and subjective elements of crime. The basis of guilt is identified as a the crime committed by a person.
Intent, as a mandatory subjective feature of a crime, acts as a specific manifestation of the internal component of the crime, a specific manifestation of guilt as the core of the subjective element of the crime. At the same time guilt in intentional crimes has its external «shell» that appears in the negative assessment by the court on behalf of the state of consciously voluntary attitude of a person to a socially dangerous action and its socially dangerous consequences that has its own specific character in different variations of intent.
Key words: culpability, guilt, subject-matter of guilt, intent, intentional crime, guilt in an intentional crime.
References
1. Blagov E. V. Аktual'nye problemy ugolovnogo prava (Obshhaya chast') [Actual problems of criminal law (General Part)]. Yaroslavl, 2008. 303 p.
2. Bytko YU. I. Ponyatiya «vina» i «vinovnost'» v normakh UK i UPK RF [The concept of «guilt» and «guilt» in the norms of the Criminal Code and the Code of Criminal Procedure]. Izvestiya vysshikh uchebnykh zavedenij. Pravovedenie. Nauchno-teoreticheskij zhurnal - Proceedings of the higher educational institutions. Jurisprudence. Scientific and technical journal, 2011, no. 2, pp. 71-74.
3. Verina G. V. Problema ponyatiya viny v rossijskom ugolovnom prave [Problem of the concept of guilt in the Russian criminal law]. Rossijskaya yuridicheskaya doktrina v XXI veke: problemy i puti ikh resheniya : nauch.-prakt. konf. [Proc. the scientific and practical conference «Russian legal doctrine in the XXI century: problems and ways to solve them»]. Saratov, 3-4 October, 2001, pp. 233-234.
4. Verina G. V. Sub'ektivnaya storona prestupleniya [The subjective aspect of the crime]. Saratov, 2008. Vol. 2, pp. 321-378.
5. Esipov V. V. Ocherk russkogo ugolovnogo prava. Chast' Obshhaya: prestuplenie i prestupniki. Nakazanie i nakazuemye [Sketch of Russian criminal law. Part General: crime and criminals. Punishment and punishable]. Petersburg, 1898. 400 p.
6. Noj I. S. Novoe v traktovke osnovnykh ugolovno-pravovykh ponyatij [New in the interpretation of the basic concepts of criminal law]. Sovetskoe gosudarstvo i pravo - Soviet State and the Law, 1982, no. 7, pp. 91-99.
7. Razgil'diev B. T., Lebedev А. G. Ugolovno-pravovaya kharakteristika priznaka «vinovnost'» prestupleniya [Criminally-legal characteristic trait «guilty» of the crime]. Saratov, 2008, Vol. 2, pp. 102-114.
8. Sergeeva T. L. Voprosy vinovnosti i viny v praktike Verkhovnogo Suda SSSR po ugolovnym delam [Questions of guilt and guilt in the practice of the Supreme Court in criminal cases]. Moscow, Leningrad, 1950. 184 p.
9. Fel'dshtejn G. S. Uchenie o formakh vinovnosti v ugolovnom prave: issledovanie [The doctrine of the forms of guilt in criminal law: a study]. Moscow, Chicherin's Typ., 1902. XII, 571 p.
10. Chepel'kov V. F. Ugolovnyj zakon: preodolenie protivorechij i nepolnoty [Criminal Law: overcoming contradictions and incompleteness]. Moscow, 2003. 416 p.
