CC BY
189
Д. М. Голуб [и др.] // Урология и нефрология. — 1983. — №3. - С. 47-51.
МЕЛЕШКОВ Сергей Фёдорович, доктор ветеринарных наук, доцент (Россия), заведующий кафедрой диагностики, внутренних незаразных болезней, фармакологии, хирургии и акушерства.
МЯГКОВ Игорь Николаевич, кандидат ветеринарных наук, доцент кафедры диагностики, внутренних незаразных болезней, фармакологии, хирургии и акушерства.
ГУЗ Анастасия Сергеевна, аспирантка кафедры диагностики, внутренних незаразных болезней, фармакологии, хирургии и акушерства.
ПЕРЕПЕЛОВ Константин Сергеевич, аспирант кафедры диагностики, внутренних незаразных болезней, фармакологии, хирургии и акушерства. ИСМАГИЛОВ Евгений Викторович, аспирант кафедры диагностики, внутренних незаразных болезней, фармакологии, хирургии и акушерства.
Адрес для переписки: meleshkov55@ya.ru
Статья поступила в редакцию 19.02.2014 г.
© С. Ф. Мелешков, И. Н. Мягков, А. С. Гуз, К. С. Перепелов, Е. В. Исмагилов
УДК 619:578.824.11:578.4:165.1 (571.13)
Г. Н. СИДОРОВ Е. М. ПОЛЕЩУК Д. Г. СИДОРОВА
Омский государственный педагогический университет
Омский научно-исследовательский институт природноочаговых инфекций
Омский государственный аграрный университет им. П. А. Столыпина
ВИДОВАЯ СТРУКТУРА ХОЗЯЕВ РАБИЧЕСКОГО ВОЗБУДИТЕЛЯ И ЭКОЛОГО-СИНЕРГЕТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЭПИЗООТИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА БЕШЕНСТВА В ОМСКОЙ ОБЛАСТИ ЗА 1962-2013 гг.
Изучена видовая структура и удельный вес заболеваний бешенством 16 видов животных на территории Омской области за 1962-2013 гг. Проанализирована многолетняя динамика численности лисицы и грызунов, определяющая эпизоотическое неблагополучие. Проведен графический и статистический анализ факторов заболеваемости животных. Объяснена сложность прогнозирования эпизоотий бешенства, связанная с синергетическими особенностями течения эпизоотического процесса.
Ключевые слова: Омская область, бешенство, хозяева возбудителя, синергетика.
Проявления бешенства были описаны более пяти тысяч лет назад, однако экологические особенности этой болезни стали изучаться только в 1940 — 1950 гг.
ХХ века [1]. На территории Российской Федерации подробно изучены взаимосвязь бешенства с численностью, синантропизацией и биотическими отношениями, существующими в популяциях лисицы, корсака, енотовидной собаки и волка [2 — 7]. В Западной Сибири роль экологических факторов в прогнозировании и в борьбе с этой инфекцией изучалась В. А. Рудаковым, Г. Б. Мальковым, Л. Я. Грибановой, А. Д. Бот-винкиным, Г. Н. Сидоровым, И. В. Кузьминым, Е. М. По-лещук, Д. Г. Сидоровой и другими исследователями [8-14].
Первые сведения о бешенстве на территории Омской области и заболевании гидрофобией 21-го человека упоминаются М. Козьминым в 1913 г. В 1913- 1932 г. в области постоянно регистрировалось бешенство у людей и животных, в том числе и у таких природных хозяев рабического возбудителя, как волки. После 1932 года в регистрации бешенства на территории Омской области наступило не совсем понятное исследователям явление. С 1932 по 1961 гг. заболевание среди людей и животных в области не регистрировалось. Однако в начале 1960-х годов в большинстве районов Западной Сибири, и в том числе в Омской области, начались эпизоотии бешенства среди лисиц, корсаков, волков,
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 1 (128) 2014 ВЕТЕРИНАРНЫЕ НАУКИ
ВЕТЕРИНАРНЫЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 1 (128) 2014
домашних и сельскохозяйственных животных [8, 14, 15]. Эти начавшиеся среди диких животных эпизоотии продолжаются до настоящего времени.
Цель работы изучить видовую структуру и эко-лого-синергетические особенности млекопитающих, обусловливающие течение эпизоотического процесса бешенства в Омской области в ХХ - начале
ХХ1 веков.
Материал и методы. Материалами работы послужили сведения Главного управления ветеринарии по Омской области и архивные данные лаборатории бешенства Омского НИИ природноочаговых инфекций по заболеваемости бешенством людей и животных за 1962 -2013 гг. Численность лисицы и корсака оценена по данным заготовок шкур этих животных за 1960 — 1995 гг. и зимних маршрутных учетов (ЗМУ) за 1995 — 2013 гг. Эта работа выполнена специалистами Министерства природных ресурсов и экологии Омской области и более ранних организаций, включённых к настоящему времени в структуру министерства. Численность мышевидных грызунов изучена по материалам полевых учетов мелких млекопитающих, выполненных в Центре гигиены и эпидемиологии Омской области за 1972 — 2013 гг. Все эко-лого-эпизоотологические показатели обработаны с использованием графического и статистического анализов [16].
Состояние вопроса. Для Омской области за период 1974— 1979 гг. была выявлена приуроченность заболеваемости к степной и лесостепной зонам, составляющая соответственно 50,8 % и 39,7 % случаев. На подзону южной тайги приходилось 9,5 % случаев бешенства [9].
В 1988 г. было впервые проведено эпидемиологическое районирование Омской области и других территорий юга Западной Сибири по бешенству [2]. На примере Омской области и других регионов Си-
бири были изучены регуляторные факторы и разработано долгосрочное временное прогнозирование эпизоотического процесса бешенства [10]. Была усовершенствована методика учета численности лисицы, корсака и барсука и изучена скорость распространения эпизоотий бешенства в Омской области за период 1962— 1991 гг. [3]. Вскрыты особенности эпизоотического процесса бешенства в Омской области и в Сибири за 1990 — 2008 гг. [11, 12, 14, 17]. Изучены особенности биологии и экологии основных и дополнительных природных хозяев вируса: лисицы, корсака, волка, енотовидной собаки, барсука и других животных [2, 13, 18].
Результаты и обсуждение. На территории Омской области за 1962 — 2013 гг. бешенство было зарегистрировано у 16 видов животных (табл. 1).
Это составляет 1,4 % от общероссийского количества заболеваний. Для сравнения: площадь Омской области составляет 0,8 % от площади России. Следовательно, интенсивность эпизоотического процесса бешенства в Омской области в 1,75 раза выше, чем в среднем по стране.
Многолетний среднегодовой показатель регистрации случаев бешенства у животных в области за последние 52 года составил 39,4±6,7 случаев.
Подъемы заболеваний наблюдались в 1962, 1966, 1969, 1972, 1976, 1980, 1982, 1988, 1995, 1998, 2001, 2003, 2007, 2010 гг., т.е. через 2 — 7 лет, в среднем через 3,7 года (рис. 1). Если исключить из анализа период с 1991 по 1993 годы, когда цикличность эпизоотического процесса резко нарушилась в связи с пере-промыслом лисицы и корсака и за четыре года был зарегистрирован всего один случай болезни, то цикличность будет составлять 3,5±0,15 года. Этот показатель статистически не отличается от аналогичного показателя по всей России, составляющего, по нашим данным, 3,5±0,5 года. Максимальное количество
Таблица 1
Видовая структура заболеваний бешенством животных на территории Омской области в 1962-2013 гг.
Вид животного Количество заболевших животных в 1962-2013 гг. Количество заболевших животных в 2007-2013 гг.
Экз. в %±т Экз. в %±т
Крупный рогатый скот 708 34,6 ±1,1 39 11,8±1,8
Овца 157 7,7±0,6 7 2,1 ±0,8
Коза 4 0,2 ±0,1 - -
Лошадь 68 3,3±0,4 14 4,2 ±1,1
Свинья 10 0,5±0,2 - —
Собака 275 13,4±0,8 58 17,6 ±2,1
Кошка 57 2,8±0,4 5 1,5±0,7
Лисица 661 32,3 ±1,0 185 56,1 ±2,7
Корсак 67 3,3±0,4 11 3,4±1,0
Волк 8 0,4±0,1 - -
Енотовидная собака 8 0,4±0,1 6 1,8±0,7
Песец 1 0,03±0,03 - -
Барсук 12 0,6±0,2 3 0,9±0,5
Норка американская 1 0,03±0,03 1 0,3±0,3
Рысь 1 0,03±0,03 1 0,3±0,3
Крыса серая 9 0,4±0,1 1 0,3±0,3
Все животные 2047 100 330 100
Рис. 1. Количество случаев бешенства животных в Омской области за 1962-2013 гг.
бешеных животных было зарегистрировано в 1972 г. (223 случая) и в 1982 г. (116), а в 2003 г. 54 случая, в 2007-м — 103 случая (рис. 1).
На протяжении последних 52 лет в Омской области болезнь выявлена у 16 видов млекопитающих. Бешенством болели девять видов диких зверей (лисица, корсак, волк, енотовидная собака, барсук, крыса, рысь, американская норка, клеточный песец) и семь видов домашних и сельскохозяйственных животных (собака, кошка, крупный рогатый скот, овца, лошадь, свинья, коза) (табл. 1).
Сельскохозяйственные животные являются тупиком в распространении рабического возбудителя. С 2007 по 2013 гг., в сравнении со средними многолетними показателями (1962 — 2013), удельный вес заболевшего крупного и мелкого рогатого скота сократился в три раза (табл. 1.). Это можно объяснить как сокращением поголовья этих видов животных, так и увеличением объемов их вакцинации. Такие же тенденции наблюдаются и на территории всей России [14, 19].
Собаки и кошки не являются тупиком для распространения вируса бешенства. Количество заболевших собак за последние семь лет увеличилось в 1,3 раза, а кошек снизилось в 1,9 раза по сравнению с многолетними показателями (табл. 1). Однако ни в том, ни в другом случае эти различия недостоверны. Критерий Стьюдента (1) равен соответственно 1,9 и 1,6. Следовательно, показатели заболеваемости бешенством собак и кошек в Омской области на протяжении полувека и за последние семь лет статистически не различаются.
Основной причиной неблагополучия Омской области по рабической инфекции является существование Западно-Сибирско-Казахстанского природноочагового региона бешенства [16]. Как и в большинстве регионов России, эпизоотический процесс бешенства в Омской области обусловлен циркуляцией возбудителя в популяциях лисицы, корсака, енотовидной собаки и волка.
На долю лисицы в Омской области с 2007 по 2013 гг. приходилось 56,1 % случаев заболеваний, а в России за 2007 — 2011 гг. 34,5 %. Соответственно, на долю енотовидной собаки 1,8 и 3,4 %, на долю корсака 3,4 и 0,1 %, а волка 0,0 и 0,4 % (табл. 1) [13].
Следовательно, в Омской области удельный вес лисицы в заболеваемости животных бешенством в настоящее время в 1,6 раза выше, чем на территории всей России.
Заболеваемость бешенством всех видов животных в Омской области в 1962 — 2013 гг. находилась в высокой степени зависимости от заболеваемости лисицы. Коэффициент корреляции (г) между этими показателями равен 0,73, Р<0,001. Бешенство лисиц синхронизировано и с заболеваниями других распространителей вируса бешенства — собак и корсаков: г соответственно равны 0,58 и 0,45, Р<0,01 (п = 52).
Основным хозяином и распространителем вируса бешенства в Омской области, как и на территории всей России, продолжает оставаться лисица. Это обстоятельство подвигло нас на изучение динамики численности лисицы за 1962 — 2013 гг.
После активизации эпизоотического процесса бешенства в Омской области в 1962 г. подъемы численности лисицы наблюдались в 1962, 1966, 1969, 1972, 1978, 1984, 1986, 1988, 1991, 1993, 1998, 2001, 2005, 2007, 2012, то есть в среднем через 3,5 года, с колебаниями от 2 до 6 лет. Следовательно, популяционный цикл лисиц на территории Омской области составляет 3,5 года. Выявленная нами цикличность эпизоотий бешенства также составляет 3,5 года.
При проведении графического и корреляционного анализа между показателями заболеваний животных бешенством и численностью лисиц, по данным ЗМУ, за 1995 — 2007 гг. между ними выявлена сильная степень положительной корреляционной зависимости (г = 0,82, р<0,01). Однако за период 1995 — 2013 гг. корреляционная зависимость снизилась до средней степени связи (г = 0,43, р = 0,05).
Причины этого явления могут объясняться особенностями эпизоотического процесса в природных очагах бешенства. Доказано, что эпизоотическое неблагополучие очаговых территорий находится в прямой зависимости от тренда заболеваемости животных в предшествующем году от численности основного распространителя вируса лисицы и в обратной зависимости от численности мелких млекопитающих, состояние которой увеличивают или уменьшают подвижность этого хищника, а следовательно, степень его внутривидовых и межвидовых контактов [20, 21]. Прямые и обратные зависимости, выявленные между заболеваемостью животных бешенством и разнообразными биотическими и абиотическим факторами, подтверждаются на примере Омской области (рис. 2).
Максимальное снижение заболеваемости животных бешенством в области в 2000 г. было обусловлено как пониженной численностью лисицы (4421 ос.), так
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 1 (128) 2014 ВЕТЕРИНАРНЫЕ НАУКИ
ВЕТЕРИНАРНЫЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 1 (128) 2014
%
120
100
BO
s о
м ^ 0Q п
ЇЗ jj 1 S' 01
3
60 -
40
2O
1SSS S6 S7 SB SS 2000 01 02 03 04 OS 06 07 OB OS 10 11 12 2013
10000
9000
BOOO
7000
6000
5000
4000
3000
2000
1000
0
эгрызуны бешенство --■♦■■■Лисицы
0
Рис. 2. Количество случаев бешенства у животных (в экз.), численность лисицы (в особях на 10 кв. км), численность грызунов (в экз. на 100 лов./суток) на территории Омской области в 1995-2013 гг.
и очень высокой численностью грызунов (14,9 ос. на 100 лов./суток). С другой стороны, резкий подъем заболеваемости в 2007 г. был обусловлен высокой численностью лисицы (7024 ос.) и очень низким обилием её кормовой базы (4,5 ос. на 10 лов./сут.). Есть основания полагать, что резкое снижение заболеваемости бешенством в 2012 г. на фоне подъема численности лисицы было обусловлено повышенной численностью грызунов (9,3 ос на 10 лов./сут.). Коэффициент корреляции между количеством случаев бешенства животных и численностью грызунов в 1995 — 2013 гг. недостоверен. Однако тенденция этого показателя отрицательная г= —0,25, р>0,05, п= 19. При увеличении временного ряда и анализе между заболеваемостью бешенством и численностью грызунов по максимально доступным нам материалам с 1972 по 2013 гг. коэффициент корреляции, оставаясь недостоверным, продолжал сохранять тенденцию отрицательной зависимости г= —0,21, р>0,05, п = 42.
Для объяснения полученных закономерностей прибегнем к гипотезе синергетики. Синергетика постулирует изучение явлений и процессов на основе присущих им принципов самоорганизации, в том числе и в экологических системах. Взаимоотношения популяций хищников как природных хозяев вируса и самого рабического возбудителя являются саморегулирующей открытой системой и могут подчиняться законам синергетики. Для этих систем помимо открытости свойственны нелинейность и дис-сипативность. Принцип нелинейности не подчиняется принципу суперпозиции, а диссипативность непредсказуемо её нарушает.
Исходя из представлений синергетики саморегулирующиеся процессы, происходящие в природных очагах бешенства, можно охарактеризовать следующим образом. При наличии на территории природного очага бешенства таких сочетанных факторов, как высокая численность лисицы и других псовых (закон Фарра), предшествующего эпизоотического неблагополучия (количество вируса в популяциях хищников), недостатка или недоступности кормов (низкой численности грызунов, высокого и плотного снежного покрова), увеличения подвижности плотоядных, возникает диссипативная (множе-
ственно обусловленная) ситуация скачкообразного изменения состояния эпизоотического неблагополучия. В соответствии с представлениями синергетики даже такие слабые возмущения, как статистически недостоверная обратная зависимость заболеваемости бешенством от численности грызунов (г= —0,21; —0,25) способствуют качественно новому, но сложно прогнозируемому изменению эпизоотического процесса. Кроме того, в такие переломные для эпизоотий состояния вблизи точек бифуркации усиливаются флуктуации, при которых влияние даже случайных факторов на эпизоотии (падеж скота, численность птиц, ледяной наст, аномально холодная температура) резко возрастает.
Изложенные нами объяснения в большинстве своем подтверждены статистически [3]. И хотя не учтенные в этом анализе дополнительные многообразные факторы еще гипотетичны, но общие представления об эколого-синергетических особенностях эпизоотического процесса бешенства непротиворечиво вписываются в теорию саморегуляции биологических систем академика В. Д. Белякова [22].
Выводы.
1. Бешенство на территории Омской области в 1962 — 2013 гг. зарегистрировано у 16 видов диких, домашних и сельскохозяйственных млекопитающих, в 2007 — 2013 гг. больше половины всех заболевших животных приходилось на лисиц.
2. Интенсивность эпизоотического процесса бешенства в Омской области в настоящее время в 1,75 раза выше, чем в среднем по стране, а удельный вес лисицы в заболеваемости животных в 1,6 раза выше, чем на территории всей России.
3. Удельный вес заболевших бешенством собак и кошек в Омской области на протяжении полувека и за последние семь лет статистически не изменился.
4. Сложность прогнозирования эпизоотического состояния по бешенству объясняется синергетическими особенностями течения эпизоотического процесса при этой инфекции.
Библиографический список
1. Gier, H. T. Rabies in the wild / H. T. Gier // J. Wildlife Management. 1948. - V. 12. № 2 - Р. 142-153.
2. Сидоров, Г. Н. Корсак (Vulprs corsac) южной Сибири / Г. Н. Сидоров, А. Д. Ботвинкин // Зоологический журнал. — 1983. - Т. 62. - № 5. - С. 914-927.
3. Сидоров, Г. Н. Роль диких собачьих (Canidae) в поддержании эпизоотического процесса в природных очагах бешенства на территории России в связи с особенностями экологии этих животных : автореф. дис. ... д-ра биол. наук : 16.00.03 / Геннадий Николаевич Сидоров ; Ин-т эксперим. ветеринар. Сибири и Д. Востока. - Новосибирск, 1995. - 39 с.
4. Сидоров, Г. Н. Распределение, плотность населения, вероятность биоценотических контактов и степень синантро-пизации диких собачьих (Canidae) в природных очагах бешенства СССР / Г. Н. Сидоров, А. Д. Ботвинкин, М. Г. Малькова,
B. Р. Красильников // Зоологический журнал. - 1992. - Т.71. -Вып. 4. - С. 115-130.
5. Сидоров, Г. Н. Аспекты исторического развития природных очагов бешенства в Европе и Северной Азии / Г. Н. Сидоров // Ветеринарная патология. - 2002. - № 1. - С. 21-25.
6. Сидоров, Г. Н. Природные очаги бешенства в России в ХХ - начале XXI веков / Г. Н. Сидоров, Е. М. Полещук, Д. Г. Сидорова // Ветеринарная патологи. - 2004. - № 3. -
C. 86-101.
7. Сидоров, Г. Н. Бешенство диких млекопитающих на территории России в конце XX - начале XXI века / Г. Н. Сидоров, Д. Г. Сидорова, Е. М. Полещук // Зоологический журнал. - 2010. - Т. 89, № 1. - С. 26-36.
8. Рудаков, В. А. Эпидемиологическая характеристика и природная очаговость бешенства в районах Западной Сибири : автореф. дис. ... канд. мед. наук : 14.00.30 / Виктор Афанасьевич Рудаков ; Ин-т полиомиелита и вирусных энцефалитов. - М., 1971. - 15 с.
9. Грибанова, Л. Я. К анализу заболеваемости бешенством в Омской области в 1974- 1979 гг. / Л Я. Грибанова, Г. Б. Мальков, Г. С. Чиж // Современные методы изучения природноочаговых инфекций. - Л., 1980. - С. 70-75.
10. Сидоров, Г. Н. Прогнозирование бешенства в Западной Сибири и регуляторные факторы эпизоотического процесса / Г. Н. Сидоров, Л. Я. Грибанова, Н. Г. Корсаков // Журнал микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии. - 1990. - № 7. -С. 31-37.
11. Kuz'min, I. V. Epizootic situation and prospectives of rabies control among wild animals in the south of western Siberia / I. V. Kuz'min, G. N. Sidorov, A. D. Botvinov, E. I. Rekhov // Журнал микробиологии эпидемиологии и иммунобиологии. - 2001. -№ 3. - С. 28-35.
12. Кузьмин, И. В. Бешенство на юге Западной Сибири в 1990-2000 гг.: вопросы и поиск решения / И. В. Кузьмин, Г. Н. Сидоров, А Д. Ботвинкин, Е. Н. Рехов, Е. М. Полещук // Ветеринарная патология. - 2002. - № 1. - С. 92-100.
13. Полещук, Е. М. Морфофизиологические и биоценоти-ческие особенности лисицы и корсака и их значение в циркуляции природноочаговых инфекций и инвазий на юге Западной Сибири (на примере Омской области) : автореф. дис. ... канд. биол. наук : 03.00.08 ; 03.00.16 / Елена Михайловна По-лещук ; ОмГПУ. - Омск, 2005. - 19 с.
14. Сидорова, Д. Г. Современные экологические особенности проявления эпизоотического процесса бешенства в природных очагах : автореф. дис. . канд. биол. наук : 16.00.03 /
Дарья Геннадьевна Сидорова ; Ин-т эксперим. ветеринар. Сибири и Д. Востока. — Новосибирск, 2009. — 18 с.
15. Околелов, В. И. Методические рекомендации для ветеринарных специалистов и органов местного самоуправления Омской области по профилактике бешенства / В. И. Околелов, Е. М. Полещук, Г. Н. Сидоров, И. В. Кузьмин, Д. Г. Сидорова, Н. М. Колычев, Ю. В. Ерофеев // Утверждены на подсекции Инфекционная патология животных в регионе Сибири и Дальнего Востока СО РАСХН ; протокол № 4 от 14. 10. 2008. — Омск . Б.и., 2008. — 157 с.
16. Лакин, Г. Ф. Биометрия / Г. Ф. Лакин. — М. : Высшая школа, 1980. — 194 с.
17.Ботвинкин, А. Д. Современное состояние и эпидемиологическое значение природных очагов бешенства в Западной Сибири / А. Д. Ботвинкин, Л. Я. Грибанова, Г. Н. Сидоров // Природноочаговые болезни человека. — Омск, 1988. — С. 111-124.
18. Сидоров, Г. Н. Пушные звери Среднего Прииртышья (териофауна Омской области) : моногр. / Г. Н. Сидоров, Б. Ю. Кассал, К.В. Фролов, О. В. Гончарова // под науч. ред.
B. И. Фисинина; Российский гос. торгово-экономический ун-т ФГОУ ВПО Омский ин-т (фил.), Омское региональное отделение Русского географического о-ва. — Омск : Изд-во Полиграфический центр КАН, 2009. — 808 с.
19. Полещук, Е. М. Бешенство в Российской Федерации. Информационно-аналитический бюллетень / Е. М. Полещук, Г. Н. Сидоров, Е. С. Березина. — Омск : Изд-во Полиграфический центр КАН, 2013. — 65 с.
20. Сидоров, Г. Н. К вопросу о прогнозировании эпизоотического процесса при бешенстве на территории России / Г. Н. Сидоров, Д Г. Сидорова, Н. М. Колычев, Е. М. Полещук // Ветеринарная патология. — 2007. — № 3.— С. 17 — 23.
21. Сидоров, Г. Н. Эпизоотический процесс бешенства: Роль диких млекопитающих, периодичность / Г. Н. Сидоров, Д. Г. Сидорова, Н. М. Колычев, В. М. Ефимов // Сибирский вестник сельскохозяйственной науки. —2008. — № 12. —
C. 69 — 75.
22. Беляков, В. Д. Саморегуляция паразитарных систем (молекулярно-генетические механизмы) / В. Д. Беляков, А. И. Голубев, С. Г. Каминский, В. В. Тец. — Л. : Медицина, 1987. — 239 с.
СИДОРОВ Геннадий Николаевич, доктор биологических наук, профессор (Россия), профессор кафедры биологии Омского государственного педагогического университета, главный научный сотрудник Омского научно-исследовательского института природноочаговых инфекций (ОНИИПИ).
ПОЛЕЩУК Елена Михайловна, кандидат биологических наук, ведущий научный сотрудник ОНИИПИ.
СИДОРОВА Дарья Геннадьевна, кандидат биологических наук, доцент кафедры экологии, биологии и природопользования Омского государственного аграрного университета им. П. А. Столыпина. Адрес для переписки: д.п.81^гоу@таП.ги
Статья поступила в редакцию 05.02.2014 г.
© Г. Н. Сидоров, Е. М. Полещук, Д. Г. Сидорова
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК № 1 (128) 2014 ВЕТЕРИНАРНЫЕ НАУКИ
