CC BY
61
УДК 122/129: 140.8: 141.2: 2-1: 27-1
ВЕРА И ЭСХАТОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ КАК ФАКТОРЫ РАЗВИТИЯ СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА
Е. Н. Чеснова, Е.Г. Мартьянова
Рассмотривается взаимообусловленное влияние веры, эсхатологических представлений, концепций на развитие общества, человека, их историческое сознание и самосознание. Выделяются их особенности трансформации и эволюции. Применяется критериальный подход в исследовании феномена веры, вычленяются наиболее значимые критерии современного состояния веры. Анализируется специфика эсхатологических представлений и их соотнесенность с действительностью и проекцией на возможное будущее развитие общества.
Ключевые слова: вера, критерии веры, историческое сознание, эсхатологические представления, современное общество.
На современном этапе развития общество, социальные институты, ценности и нормы поведения, культура, картина мира претерпевают системное изменение. Мировоззрение современного человека, его парадигма мышления меняется. Религия, религиозные феномены также трансформируются. Одним из факторов системного изменения выступает секуляризация, приводящая к трансформации основ мировоззрения, системы образов, сущности и функционирования фундаментальных феноменов человеческого бытия. Происходит изменение парадигмы мышления, исторического сознания и самосознания, нарушается генетическая связь «исторического прошлого с историческим настоящим и прогнозируемым будущим» [1, с. 3]. Это можно проследить на примере изменения фундаментального феномена человеческого бытия - феномена веры и эсхатологических представлений. Выбор феномена веры в качестве объекта исследования обусловлен тем, что в вере соединяются эмоциональный и рациональный компоненты сознания. С одной стороны, она характеризуется «объектно-субъектной связью, представляет собой фундаментальный предельный интерес, характеризующийся направленностью на трансцендентное, божественное или иное начало, находящееся вне самого субъекта (носителя) веры». С другой стороны, «вера формирует ценностно-мотивационную, духовную, когнитивную структуру личности становясь его парадигмой мышления и получая свою актуализацию в деятельности человека» [2, с. 31]. Другим необходимым фактором, репрезентирующим происходящие в современном обществе изменения, являются эсхатологические представления. В них отражаются изменения взгляда на историю, цель и средства человеческой истории. Само эсхатологическое мышление, его активность показывает способность противостоять, дать ответы на вызовы, стоящие перед человеком, обществом, человечеством. Это обусловлено тем, что эсхатологическое мышление получает раскрытие в качестве важного «социально-психологического фактора исторического процесса и как феномена исторического сознания» [3, с. 72]. Формы эсхатологических суждений, «их социально значимые проявления в поведенческих актах личности и обще-
ства» [3, с. 72] раскрывают особенности развития общества, человека. Таким образом, исследуя феномен веры, эсхатологические представления, концепции, особенности их трансформации, эволюции с учетом исторической эпохи в трудах философов, психологов, социологов, культурологов, историков в религиозно-философских сочинениях, религиозных учениях и т. д., мы приходим к пониманию общества, его духовно-нравственного развития.
Благодаря критериальному подходу в исследовании феномена веры (где нами выделены восемь базовых критериев для раскрытия смыслового содержания понятия веры - Е.Ч. [4]) в социогуманитарном знании мы раскрываем духовно-нравственное состояние общества, его перспективы развития, например, при раскрытии смыслового содержания понятия веры на основе критерия понятия религиозной веры как социокультурной реальности [2, с. 36]. Исследование веры в рамках данного критерия ведется через обращение к анализу «такого элемента веры, как религиозность (религиозное сознание, поведение, отношение)», через рассмотрение веры как практического, социального феномена «при учете его религиозного содержания» [2, с. 36]. «Практическая вера» (Г. Зиммель) характеризует мирскую направленность современного общества в реализации духовно-нравственных и ценностных императивов, религиозных убеждений. Наличие протекающих в обществе секуляризационных процессов, начавшихся с XV-XVI веков, и существующих на данном этапе развития общества параллельно с процессами сакрализации, деифицирования «десакрализо-ванных, демифологизированных религиозных символов, категорий, религиозного комплекса (вера, вероучение, религиозный культ)» [2, с. 38], ресакрализа-цией веры также влияют на религиозный феномен, как и на само общество. Современное общество характеризует наличие такого нового типа веры, как квазивера и мировоззрения, строящегося на «сакрализованных дешифрованных религиозных символах» [2, с. 38], мирской аскезы. Благочестие и религиозные убеждения, вся мирская жизнь при утвердившемся принципе светскости строятся на принципах здравого смысла, разума, современных реалий развития общества (экономических, геополитических, культурных интересов). Современное общество осуществляет свое историческое развитие в единственно доступной ему мирской реальности, в которой религиозная жизнь каждого верующего сливается с его мирским существованием. «По существу современный верующий человек это секулярно верующий <...> он живет в «мире без Бога», живет мирской жизнью, ее интересами, берет на себя ответственность за все свои поступки. Вера предстает как следование нравственным идеалам, постулируемых божественным, и реализуемых в рамках мирской жизни. Одну из главных ролей начинает играть ее нравственная, ценностная функция» [2, с. 38].
В этом плане мы подходим к нравственной добродетели как к критерию веры. Для христианской теологии (католической, протестантской), православного богословия, религиозной этики характерно рассмотрение веры с точки зрения ее нравственных характеристик, как религиозно-этической категории, имеющей «духовно-нравственное значение в жизни человека», в связи «с делами, поступками людей, их мотивацией и волей» [2, с. 35]. Рассматривая веру
как нравственную добродетель, как ценность, мы открываем ее «личностное ценностное отношение», характеризующее «стремление личности достичь того или иного бытия, воспринимаемого в качестве истинного» [5, с. 72]. Наличие в обществе ценностной аномии, высокого уровня жестокости, агрессии и аутоаг-рессии может быть обусловлено среди многих факторов и слабой, неидентифи-цированной верой, извращенными формами веры (токсическая, фанатичная вера). Это может происходить из-за того, что замкнутость на мирскую реальность, жизнь в мире, где произошла «смерть Бога», подразумевают преимущественно веру в божественное. Предметом такой веры нередко становится предельный интерес, направленный на эгоистические ценности, ценности низшего порядка. А такие нравственные категории, как любовь и надежда, добро и зло, неразрывно связанные с верой, интегрированные ею в сознание человека посредством его опыта веры и реализуемые в его жизни через ее актуализацию, также изменяют свое ценностное содержание. Все это приводит к изменению парадигмы мышления, способов и видов социальной адаптации, самоидентификации, этноконфессиональной идентификации. Для современного человека характерно «рыночное сознание», стремление к утилитарности, которое проявляется и в его религиозной мобильности. Религиозная вера, убеждения не являются поэтому застывшими, неизменными, они подвержены динамике развития, эволюции.
Это можно проследить при рассмотрении экзистенциального критерия веры. Например, в психологии религии, теологической психологии, теологии (протестантской), философии присутствуют концепции стадиального развития веры (Дж. Фаулер), теории faith development (развитие веры) (М. Уилкокс, Б. Пауэрс, Ш. Паркс), динамики веры (П. Тиллих), «бытийной веры», «искреннего бытия» (Р.К. Омельчук, Ж.-П. Сартр). Мы можем использовать данный критерий для раскрытия смыслового содержания понятия веры и динамики развития человека, общества. По мысли Р.К. Омельчука вера как бытийно-ценностный феномен участвует в процессе раскрытия, становления феномена личности человека, ориентации на истинное бытие [5, с. 59, 66].
Принцип sola fide (только верою), характерный в особенности для культуры протестантизма, раскрывает сотериологическое осмысление смыслового содержания понятия веры, а также и специфику осмысления цели исторического развития общества в контексте эсхатологических представлений. Спасение только верой, предопределение раскрывают специфику эсхатологического мышления человека, эсхатологических представлений, концепций. На современном этапе мы можем выделить ряд эсхатологических концепций, характеризующих мировоззрение общества. Наибольший интерес и распространение в философии, истории, культуре, искусстве и религии получают различные виды циклического развития истории. Они наиболее характерны для эсхатологического мышления современного человека.
В основе циклической концепции исторического процесса лежит циклическое ощущение «темпоральности» (А.Ф. Лосев) и «миф о вечном возвращении» (М. Элиаде), суть которых заключается в извечном повторении единого
ритма Космоса, включающего в себя закономерное, периодически повторяющееся его разрушение и воссоздание в первоначальном виде. В рамках этого закона жизни Космоса исторический процесс предстает как цикл, круговорот времени, повторяющийся до бесконечности (сотворение, уничтожение, новое воссоздание Космоса) [6]. Представления о цикличности были характерны для мифологических представлений различных народов и культур о катастрофах и периодическом обновлении мира, об умирающих и воскресающих богах и т. д. Наиболее наглядно череду разрушений и воссозданий, уходов и возвращений, рождений и смертей можно проследить в индийской, древнеегипетской мифологиях, а также в религиозно-мифологических представлениях майя и ацтеков.
Во многом тенденция видеть в истории человечества, цивилизаций цикличность развития сохраняется, что можно проследить в массовой культуре на примере различных апокалиптических и постапокалиптических фильмов, книг. Идея существования человека в истории, во времени остается одной из самых сильных в эсхатологическом мышлении (даже если само человечество обречено, уничтожено и остались лишь выжившие единицы, борющиеся между собой или с внешними условиями за выживание, а не за стремление к высшим ценностям, созданию лучшего общества, государства).
Взгляд на исторический процесс как на циклический круговорот характерен не только для мифологии, религии, культуры, но и для философского дискурса. В этом плане можно выделить наиболее проработанные концепции циклического понимания исторического процесса: о закономерно воспламеняющемся и закономерно обновляющемся мире (Гераклит), о циклическом движении четырех начал или стихий мира под воздействием Любви, Ненависти, Вражды, Дружбы и их влиянии на судьбу людей и мироздания (Эмпедокл), о зависимости человеческого рода и судеб отдельных людей от периодически возникающих пожаров и потопов в результате божественно правильного и попятного круговращения Вселенной (Платон), о девкалионовом потопе, развиваемом впоследствии в круговорот влажности и сухости, моря и суши, а также о неоднократном создании и гибели каждого искусства и науки (Аристотель), о трех эпохах развития человечества («Век Богов», «Век Героев», «Век людей»), окончание каждой из которых знаменует собой кризис и распад всей общественной системы (Дж. Вико), о подобии культурно-исторических циклов (Н.Я. Данилевский, О. Шпенглер, А. Тойнби). Последние две концепции представляются наиболее актуальными при описании современного устройства и духовно-нравственного бытия общества.
В рамках линейной направленности исторического процесса, в отличие от циклических концепций, лежит представление о «стреле» времени и движущейся к своему концу истории. Например, в рамках иудаизма Бог проявляется не в космическом, а в историческом времени, что придает сокровенный смысл событиям истории. Таким образом, иудаизм сосредоточил внимание на мистическом осмыслении истории, понимаемой как процесс, направляемый волей единого Бога: руководимая Богом история должна преодолеть себя саму в приходе «грядущего мира». В рамках христианства Бог воплотился, обрел конкретно-
индивидуальное, исторически обусловленное человеческое существование. Поэтому христианство предстает как теология истории, воплощение Иисуса Христа в историческую личность, пережившую рождение и смерть, имеет трансисторическое значение и цель - спасение людей. Смысл христианской истории проявляется в движении от предыстории к финальной цели истории - спасению посредством второго пришествия Христа, Страшного суда и установления Царства Божия [6].
В современной массовой культуре линейные концепции не имеют сильной поддержки, обращение и упование на волю и милосердие Бога не получает должного раскрытия. Показывается, что история остается неизменным спутником человека, и если одна фаза жизни человечества заканчивается, то наступает следующая, требующая на свои новые вызовы ответа от оставшейся в живых части человечества. Человек призван остаться в этом мире, бороться за свою жизнь после краха общечеловеческой истории, смерти своей цивилизации при столкновении с иной более развитой. Бог понимается как «умерший», «оставивший» землю и человека, что обусловливает существование квазиверы, веры без Бога, в божественное. Альтернативой борьбы за выживание становится смерть, самоубийство как бегство из потустороннего мира (это прослеживается в подавляющем большинстве фильмов и книг, посвященных апокалиптической и постапокалиптической тематике - Е.Ч.). Линейность истории в современном эсхатологическом мышлении поддерживается сотериологической функцией веры, которая должна реализовываться в мирской реальности преимущественно в нравственном аспекте, не предполагающем обязательной культовой практики. На это влияют имеющие в современном обществе популярность - концепция веры без Бога, идея личной веры в Бога и связи с ним без участия в культовой практике.
Представление о линейной направленности истории можно обнаружить в рамках монотеистических религий (особенно в христианстве), однако наиболее ярко эта концепция развита в учениях русских религиозных философов Х1Х-ХХ вв. Об этом писали К.Н. Леонтьев, В.С. Соловьев. Н.А. Бердяев, Г.П. Федотов, Н.Ф. Федоров, С.Н. Булгаков и др. Центральной идеей русских религиозных философов является идея неизбежности завершения исторического процесса, но если в циклических концепциях одна форма истории заменяется на другую, то в линейных концепциях русских религиозных философов завершение исторического процесса обусловлено целью преображения мира и перехода его в новый эон существования - Царство Божие, наступление которого становится возможным лишь после конца истории. Катастрофический финал истории человечества является одним из возможных, но не предопределенных заранее и окончательно, в результате чего конец мира и истории приобретает двойственный характер: катастрофа или преображение. Человек является главным действующим лицом будущей истории мира, роль которого в этом процессе может быть пассивной и созерцательной (В.С. Соловьев, К.Н. Леонтьев) или активной и творческой (Н.Ф. Федоров, Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, Г.П. Федотов). Выбор роли человеком в данном процессе отвечает его эсхатологическому мышлению на современном этапе.
Можно отметить, что религиозно-мифологические и философские представления в большей степени придают историческому процессу эсхатологическую окраску и двоякую направленность: циклическую или линейную, что позволяет выделить мифологические и исторические типы эсхатологий [7]. Более того, эсхатология, воплощенная и интерпретируемая в религиозно-мифологических и философских представлениях в духе различных времен, не только раскрывается как «фактор исторического процесса», но и является «феноменом исторического сознания» [8, с. 72], ставя во главу угла вопросы о завершении истории, о смысле, целях и причинах исторического процесса, об альтернативности истории и возможности избегнуть грядущих катастрофических событий, о роли личности в истории, об извлечении уроков из истории и т.д.
В настоящее время в условиях эволюции картины мира, парадигмы мышления, религиозных феноменов и самой роли религии в обществе происходит также и демифологизация исторического сознания. Все волнующие человека и общество вопросы даже в религиозной, духовно-нравственной области приобретают секуляризированный характер. Изучением влияния секуляризированной эсхатологии на исторический процесс и историческое сознание занимались такие мыслители, как Р. Бультман, К. Ясперс, М. Элиаде, Ф. Фукуяма, С. Хантингтон, И. Валлерстайн и др. Хотя следует учитывать тот факт, что нерелигиозные трактовки эсхатологии применительно к историческому процессу присутствуют еще в работах таких известных философов, как Г.В.Ф. Гегель, К. Маркс, Ф. Ницше. Так, например, К. Ясперс отмечает: «Маркс со своей эсхатологией принес в казалось бы такой просвещенный современный мир новую веру - веру в магию исторических событий <...> где История превращалась в высшую инстанцию и садилась на место Бога. <...> Атеист Ницше выдвинул новую цель - сверхчеловека. Эта мысль стала апофеозом культа власти и силы, руководством к выведению лучшей человеческой породы, к просветлению жизни...» [8, с. 107]. Этим размышлениям К. Ясперса созвучны идеи Р. Бульт-мана и М. Элиаде. Другой взгляд на историю присутствует у У. Ф. Фукуямы, который обусловлен стремительным распадом мировой системы социализма и утратой своих позиций идеологии марксизма-ленинизма в условиях возникновения острых дискуссий о постмодерне и «постистории». Конец истории как таковой в его понимании связан с универсализацией западной либеральной демократии как окончательной формы правления и завершением идеологической эволюции человечества, а не концом «холодной войны или очередного периода послевоенной истории» [9, с. 135]. Современник Ф. Фукуямы С. Хантингтон, создатель концепции «столкновения цивилизаций», отрицая возможность создания единой универсальной цивилизации западного типа, усматривал идею цивилизационного конфликта как доминирующего фактора истории будущего: «центральным и наиболее опасным аспектом зарождающейся глобальной политики станет конфликт между группами различных цивилизаций» [10, с. 7]. Интересный подход на завершение исторического процесса предлагает И. Валлер-стайн, который делает акцент на том, что подходит к концу «историческая сис-
тема, капиталистическая мировая экономика» [11, с. 50]. Таким образом, конец истории предстает как окончание того миропорядка, который нас окружает, т.е. это конец мировой системы капитализма и наступление хаоса во всех сферах человеческой жизнедеятельности.
Поэтому применительно к анализу исторического сознания общества и человека, можно сделать вывод о том, что эсхатология 1) является фактором исторического процесса и феноменом исторического сознания; 2) оказывает непосредственное влияние на представления о завершении исторического процесса и историческое сознание, моделируя различные эсхатологические сценарии развития истории под воздействием политических, социокультурных, экономических изменений, происходящих в современном мире. Относительно самого состояния современного общества, его конечных целей можно сделать вывод о том, что присутствует ориентация в сознании, эсхатологическом мышлении и представлениях на неизбежность новой фазы развития, сопряженной с иными трудностями отягощенных столкновением с решением проблем, накопившихся за предыдущее историческое развитие. Жизнь, реализация себя как личность и адаптация социума к новой фазе развития (будь то циклический или линейный вариант развития человечества) будут обусловлены секуляризованными, дешифрованными феноменами человеческого бытия (вне зависимости от того был ли он религиозным или светским изначально, или получил такой статус вследствие процессов сакрализации и ресакрализации). Вера и ее актуализация сохранятся преимущественно в нравственном аспекте, в типе квазиверы. Трансформация парадигмы мышления человека, картины мира продолжится, так как ориентация современного общества на прогресс, инновационные формы развития будет изменять ценностные ряды развития общества.
Список литературы
1. Леопа А.В. Структура исторического сознания в условиях социокультурного кризиса: автореф. дис.... канд. филос. наук: 09.00.11. Красноярск: Сиб. гос. аэрокосм. ун-т им. М. Ф. Решетнева, 2004. 24 с.
2. Чеснова Е. Н. Критериальный метод в исследовании феномена религиозной веры // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып. 1. Тула: Изд-во ТулГУ, 2015. С. 31-41.
3. Бочаров А.В., Буркин С.Ю. Актуальность изучения эсхатологического мышления как фактора исторического процесса и феномена исторического сознания. // Вестн. Том. гос. ун-та. 2013. № 371. С. 72-79.
4. Чеснова Е. Н. Религиозная вера как социокультурный феномен: фило-софско-религиоведческое исследование: автореф. дис. ... канд. филос. наук: 09.00.14. Тула: Изд-во Тул. гос. пед. ун-та, 2012. 23 с.
5. Омельчук Р.К. Феноменология веры как ценностного отношения // Известия ТулГУ. Гуманитарные науки. Вып. 1. Тула: Изд-во ТулГУ, 2011. С. 65-74.
6. Якимова Е.Г. Проблема эсхатологии в христианской традиции: религиозно-философский анализ: автореф. дис. ... канд. филос. наук: 09.00.14. Тула: Изд-во Тул. гос. пед. ун-та, 2012. 23 с.
7. Якимова Е.Г. Мифологические и исторические типы эсхатологии // Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л.Н. Толстого: научный журнал. № 4. 2012. С. 57-72.
8. Ясперс К. Ницше и христианство. М.: МЕДИУМ, 1994. 115 с.
9. Фукуяма Ф. Конец истории? // Вопросы философии. 1990. № 3. С. 134-155.
10. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М.: АСТ, 2003. 603 с.
11. Валлерстайн И. Конец знакомого мира: Социология XXI века / Пер. с англ., ред. В.И. Иноземцева. М.: Логос, 2004. 368 с.
Чеснова Елена Николаевна, канд. филос. наук, ст. преп., lElenika. Nova@gmail.com, Россия, Тула, Тульский государственный педагогический университет им. Л. Н. Толстого
Мартьянова Елена Георгиевна, канд. филос. наук, ст. науч. сотрудн., hele-na183@yandex.ru; lialia.mistiks@gmail.com, Россия, Тула, Тульский государственный педагогический университет им. Л. Н. Толстого.
FAITHAND ESCHATOLOGICAL SUBMISSIONS AS THE DEVELOPMENT FACTORS OF MODERN SOCIETY
Ye.N. Chesnova, Ye.G. Martyanova
The article considers the mutually conditioned the impact of faith, the eschatological representations and concepts on the development of society, human, their historical consciousness and self-awareness. Allocate them features of transformation and evolution. Is applied criteria approach in the study of the phenomenon of faith, are allocated most significant criteria the modern state of faith. Analyzed the specific of eschatological representations and their correlation with the validity and the projection for a possible future development of society.
Key words: faith, the criteria of faith, historical consciousness, the eschatological representations, modern society.
Chesnova Yelena Nikolaevna, candidate of philosophy science, senior lecturer of chair, Elenika.Nova@,gmail.com, Russia, Tula, Tula State Lev Tolstoy Pedagogical University.
Martyanova Yelena Georgievna candidate of philosophy science, senior researcher, hele-na183@yandex.ru; lialia.mistiks@,gmail.com,, Russia, Tula, Tula State Lev Tolstoy Pedagogical University.
