CC BY
287
УДК 811.111 ББК 81.2АНГ
УТВЕРЖДЕНИЕ И ОТРИЦАНИЕ В ИХ КАТЕГОРИАЛЬНЫХ ВЗАИМОСВЯЗЯХ
А.А. Кузнецова
Аннотация. Статья посвящена исследованию двух равноправных форм отражения действительности - утверждения и отрицания. Автор рассматривает две диалектически связанные подкатегории, образующие бинарную оппозицию и являющиеся составными частями категории «бытийное качество». Фактический материал исследования свидетельствует о том, что диалектическое пространство утверждения и отрицания создает единую категорию утверждения-отрицания с двойственной природой. С одной стороны, она отражает качественную сущность явления мира, при этом отрицание находится с утверждением во взаимоисключающем отношении. С другой стороны, утверждение и отрицание могут получать градуированный характер; отрицание при этом находится с утверждением во взаимодополнительных отношениях. Автор приходит к выводу, что в динамическом аспекте переход от отрицания к утверждению и обратно происходит через усиление лексического значения слов.
Ключевые слова: утверждение и отрицание, категория «бытийного качества», категория модальности, предикативность, имплицит-ность, пресуппозиция.
ASSERTION, NEGATION AND THEIR CATEGORICAL RELATIONSHIPS
A.A. Kuznetsova
Abstract. The article is devoted to two equal forms that reflectreality - assertion and negation. The author thoroughly investigates two dialectically related sub-categories which form a binary opposition and comprise the "existential quality" category as its indispensableparts. The material under studyhighlights the dialectical unityofassertion and negation that forms theassertion-negation category with a dualnature. On the one hand, it reflects the essential quality of the world and in such a way negationbuilds mutually exclusive relations with assertion. On the other hand, assertion and negation can get a peculiar graded nature; negation bears a mutually complementary relationship to assertion. The author comes to the conclusion that the transition of negation into assertion and vice versa dynamically arises out of the lexical intensification of words.
Keywords: assertion and negation, "existential quality" category, modality category, predicativity, implicitness, presupposition.
357
«Оба полюса какой-нибудь противоположности — например, положительное отрицательное — столь же неотделимы один от другого, как и противоположны, и, несмотря на всю противоположность между ними, взаимно проникают друг друга».
Ф. Энгельс
358
Утверждение и отрицание — две
равноправные формы отражения действительности. Каждая из них имеет свой объем значений: определяя качество суждения, утверждение указывает на наличие связи между предметами и явлениями, а отрицание — на ее отсутствие. Утверждение и отрицание составляют суть категории «бытийное качество» и образуют бинарную оппозицию [1, с. 126].
Отрицание — маркированный член оппозиции, главным образом в силу своей материальной выраженности (формально-грамматический показатель отрицания). Для выражения утверждения же в английском языке не имеется никаких специальных средств, кроме утвердительного слова «yes» и его синонимов. Тем самым категория утверждения выявляется в противопоставлении и сопоставлении с категорией отрицания, которая оформляется специальными грамматическими средствами.
По мнению некоторых лингвистов, утверждение и отрицание носят модальный характер и отличаются друг от друга по оценке говорящим реальности их содержания (В.Г. Ад-мони, Т.А. Комова). Концепция отрицания как особого вида модальности основывается на следующих доводах: отрицание означает отсутствие связи
между предметами, следовательно, ее нереальность, а так как оппозиция реальность-нереальность — модальная, то и отрицание принадлежит к категории модальности. Эта точка зрения представлена в работах В.Г. Адмони, по мнению которого утверждение и отрицание суть выражения соответственно реальности и нереальности, отражаемых в предложении связей и явлений действительности. Утверждение и отрицание он рассматривает как основные модальные значения. Утвердительные и отрицательные предложения различаются «не по содержанию выражаемых в предложении отношений объективной действительности, как таковых, а по своему модальному характеру, по оценке реальности этих содержаний» [2, с. 292].
Т.А. Комова рассматривает отрицание как «разновидность субъективной модальности, определяющей отношение говорящего к высказываемому, как не соответствующему действительности, как не совпадающему с действительным положением дел [3, с. 4].
В вышеприведенных концепциях отрицание рассматривается не как объективная категория, имеющая определенный онтологический аналог, а как чисто субъективная, оценочная категория. Сторонники иной точки зрения разделяют не только
категории модальности и утверждения-отрицания, но и считают, что грамматическая категория отрицания не имеет ни градаций, ни модальных, ни эмоциональных оттенков и не может ничего выражать, кроме абсолютной отрицательности. Большинство авторов не относят отрицание к категории модальности, но говорят о связи отрицания с модальными оттенками значения. Разделение категорий модальности и утверждения-отрицания основано на том, что модальность — категория субъективная, выражающая отношение говорящего к действительности. Категория же утверждение-отрицание — объективная, выражающая реальные отношения в действительности.
Сущность этого подхода к решению проблемы взаимоотношений модальности и отрицания выразил Э.И. Айзенштадт: «Модальность высказывания есть его отношение к действительности, возможность, необходимость. Совершенно в другом плане находится и перекрещивается с модальностью характер высказывания: отрицание и утверждение. Характер высказывания выражает соединение или разделение понятий. Но не отношение этих понятий к действительности. Поэтому как утверждение, так и отрицание могут сочетаться с различными модальными значениями. Поскольку значения различны и употребления скрещиваются, неправомерны объединение модальности и характера высказывания в одну категорию» [4, с. 145].
И в утвердительных, и в отрицательных предложениях со сказуемым-глаголом в изъявительном наклонении констатируются в равной мере реальные факты объективной
действительности: в утвердительных предложениях — факт наличия какой-либо связи, в отрицательных — факт ее отсутствия. Отношение говорящего к излагаемым фактам — одинаковое. Реальность подлежащно-сказуемной связи передается формой изъявительного наклонения, а утверждение и отрицание лишь характеризуют эту связь как положительную или отрицательную, не меняя модальности предложения. Также глагол может изменяться по наклонениям, как в утвердительных, так и в отрицательных предложениях. И утвердительные, и отрицательные предложения могут быть и реальными, и гипотетичными, то есть отрицание и утверждение могут присутствовать при любом виде модальности, никак не влияя на нее [5, с. 47; 6, с. 70-71]. Возможность совмещения в составе одного предложения объективного значения утверждения и отрицания и субъективных модальных значений говорит о неоднородности этих явлений.
Кроме того, у отрицания и модальности нет общей языковой си- 359 стемы выражения. На основании этих положений противники теории отрицания как особого вида модальности делают вывод, что категории отрицания и категория модальности — разные языковые категории.
Большинство исследователей признают тесную взаимосвязь этих двух категорий. Е.И. Шендельс отмечает, что в случаях, когда отрицание имеет положительный смысл, оно превращается в «средство выражения модальности» (неуверенности, предположения, формы вежливого обращения, то есть формы некатегоричного высказывания) [7, с. 56].
360
Э.И. Айзенштадт выделяет контрастно-утвердительную и акцентирован-но-отрицательную эмфазу в английском языке. Без сомнения, на вопрос о принадлежности отрицания к категории модальности трудно ответить однозначно. До сих пор не существует единого определения модальности, поэтому рассмотрим соотношение таких понятий, как модальность и предикативность.
М.Я. Блох выделяет в предложении два аспекта: номинативный и предикативный. Номинативное значение предложения (пропозитивная номинация) отображает определенную процессную ситуацию, предикация же представляет собой отнесение этого номинативного содержания предложения к действительности. Отрицание, безусловно, относится к предикативному аспекту предложения. Сравните: The teacher came — The teacher didn't come.
Одинаковая ситуация представлена в двух предложениях. Она может быть описана как «приход учителя». Различаются эти предложения по отношению их номинативного содержания к действительности, то есть по предикативному аспекту. Таким образом, категория «бытийное качество» (утверждение-отрицание) наряду с другими категориями (в том числе с основными модальными категориями «модальность вероятности» и «модальное отношение субъекта к действию») входит в состав предикативных функций [1, с. 126].
Предикативность, по мнению М.Я. Блоха, представляет собой «синтаксическую модальность», под модальностью он имеет в виду «семантику отношения денотатов к действительности» [там же, с. 97-98]. Со-
гласно приведенным понятиям модальности и предикативности, можно сделать вывод о том, что отрицание входит в состав модальности.
Признавая тот факт, что утверждение и отрицание являются двумя сторонами единого целого, категории бытийного качества, нельзя не отметить и некоторую их асимметрию. Нарушение прямого и однозначного соответствия двух форм обнаруживается по общей употребительности, частотности, их сочетаемости с модальными глаголами, по их просодическим характеристикам [3, с. 15].
Асимметрия проявляется и в том, что некоторые конструкции имеют только утвердительную или, напротив, только отрицательную форму:
I can't help laughing. There is no denying it.
Таким образом, каждая из сторон категории бытийного качества имеет самостоятельный объем значений и дистрибуцию. Но это никоим образом не отрицает тесную связь утверждения и отрицания: «Внутренняя связь утверждения и отрицания носит характер диалектического единства противоположностей. В этом единстве одна сторона существует лишь постольку, поскольку существует другая. Как нет отрицания вне его отношения к утверждению, так нет и утверждения вне его отношения к отрицанию» [8, с. 177]. Еще один аргумент в пользу признания единой категории утверждение-отрицание: способность к нейтрализации смыслоразличительных признаков. При нейтрализации один член оппозиции используется в окружении, свойственном для другого члена (утверждения).
При этом наблюдается несовпадение планов содержания и выражения, то есть по структуре предложение является отрицательным, а смысл его — утвердительный. Грамматическая категория отрицания в этом случае служит для передачи не логического отрицания, а других имплицитных значений. Имплицит-ность — невыход на поверхностный уровень элементов глубинной структуры. То есть реализуемые значения не получают эксплицитного выражения в составе речевого высказывания, а передаются косвенно или подразумеваются [9, с. 46].
Как известно, явление импликации исследовалось многими зарубежными (Г. Лаков, Л. Картунен, И. Бел-лерт) и отечественными (А.А. Потеб-ня, Е.И. Шендельс, С.Д. Кацнельсон) лингвистами. Вслед за Е.И. Шендельс, мы трактуем понятие «имплицитный» как «скрытый, подразумеваемый, неявно выраженный», а не как «сокращенный, редуцированный» [7, с. 73].
Очевидно, такая широкая трактовка имплицитности свидетельствует о том, что это явление еще не получило системного описания. Недостаточно полно исследованы логическая сторона высказывания, факторы, обуславливающие переход языковых единиц в импликацию и процесс взаимодействия эксплицитных и имплицитных категорий.
Эксплицитное воспринимается непосредственно. Имплицитное требует более сложного, глубокого, опосредованного процесса восприятия. Имплицитность широко распространена в языке. Это типизированные языковые структуры, регулярно используемые в однотипных речевых
ситуациях для передачи определенных прагматических значений. Встречаются и нетипизированные мнимо-отрицательные конструкции, то есть конструкции, имплицитное значение которых не присуще им внутренне, а вытекает из контекста и ситуации общения. В мнимо-отрицательных конструкциях может имплицироваться не только утвердительное значение, но и модальные оттенки (предположение, побуждение).
Утверждение и отрицание в языке тесно связаны друг с другом. Явления объективной действительности выступают как положительные или отрицательные, и тем самым в любом высказывании что-то утверждается или отрицается. Категория утверждения является грамматической категорией и, как категория, не имеющая своих специальных средств выражения, называется в грамматике «нулевой». Для выражения отрицания имеется целая система языковых средств, употребление которых зависит от характера и направленности отрицания [10, с. 16].
Вопросом, непосредственно затрагивающим взаимоотношение категорий отрицания и утверждения, является вопрос о взаимоотношении таких явлений как отрицание и пресуппозиция. Пресуппозиция — это совокупность имплицитных суждений, которые относятся к эксплицитному значению высказывания как условия к следствию, это круг ближайших суждений об условиях осмысленности высказываний и осуществимости обозначаемого положения дел [11, с. 650].
Пресуппозиции, как показал Ч. Филмор, не являются предметом сообщения, хотя и выступают суще-
361
362
ственным элементом семантической структуры высказывания, образующим фон на основе социального опыта коммуникантов [12, p. 273].
По мнению Г. Фреге, пресуппозицией считается та часть истинностного содержания языковых выражений, которая сохраняется и остается истинной при отрицании (то есть при преобразовании выражения в отрицательную форму) [13, с. 190].
Неверно говорить о том, что утвердительное высказывание является пресуппозицией отрицательного. Сравним два высказывания, различающиеся наличием и отсутствием отрицания:
1. If the weather is not fine, we shan't go to the park.
2. If the weather is fine, we'll go to the park.
Утвердительное высказывание в данном случае нельзя отнести к пресуппозиции отрицательного, поскольку оно принадлежит не семантическому фону, а сообщаемой информации, и является поэтому семантическим следствием или импликацией отрицательного высказывания [14, с. 42]. Оба высказывания можно употребить для описания одной и той же ситуации и, если их одновременное употребление и будет информативно избыточным, это, тем не менее, допустимо. Пресуппозицию же нельзя эксплицировать без нарушения границ допустимости.
Помимо семантической пресуппозиции, существует и прагматическая, содержание которой включает отсылку к говорящему, то есть к одной из прагматических составляющих речевого акта.
С точки зрения прагматического подхода, определение пресуппози-
ций строится не на базе понятия истинности, а через обращение к понятию уместности предложения в данном контексте: «А имеет прагматическую пресуппозицию В» определяется как «А уместно, если, и только если, В известно участникам коммуникации» [15, р. 81].
Признавая неспособность пресуппозиций подвергаться действию отрицания, все лингвисты подчеркивают тот факт, что отрицательные и утвердительные предложения имеют один и тот же набор пресуппозиций, что снова указывает на тесную взаимосвязь категорий утверждения и отрицания. Рассмотрим соотношение этих категорий более подробно. Отрицание и утверждение представляют собой фундаментальные категории формальной логики и являются противоположными по качеству суждениями. Качество суждения может пониматься двояко: как его абсолютное или относительное свойство [16, с. 6].
При рассмотрении качества суждения как его абсолютной характеристики отрицание и утверждение составляют две полярные, взаимоисключающие противоположности. В этом случае их разграничение происходит по семантическому критерию в терминах истинности и ложности.
Если же понимать качество суждения как относительное свойство, то утверждение и отрицание будут представлять собой суждения, отражающие различные стороны объективной действительности. Следовательно, одну и ту же мысль можно выразить и в форме утвердительного, и в форме отрицательного суждения: «Без труда нет блага», «Всякое
благо приобретается трудом». Еще Аристотель утверждал, что «...всякое утверждение имеет себе противоположное отрицание, и всякое отрицание - утверждение» [17, с. 27].
Утвердительные и отрицательные суждения являются, таким образом, равноправными формами отражения действительности, так как имеют определенное онтологическое основание и, таким образом, выступают составляющими общего прогресса познания.
Эти категории относятся и к коммуникативной сфере, поскольку зависят не только от грамматической структуры, которую использует отправитель, но и от ее восприятия и адекватного понимания адресантом. Употребление утвердительного и отрицательного предложения обусловлено разными предпосылками. Утвердительное предложение должно сообщать некоторое предположение о данном положении дел, а отрицательное предотвращать его [18, с. 7]. Отправитель информации прежде, чем употребить предложение, определяет, сообщить ли некоторое предположение об отображаемом в нем положении дел или предотвратить, блокировать его. Огромную роль при этом играет восприятие и понимание сообщения адресантом; из-за несоответствия личных установок участников коммуникации возможно возникновение ситуации конфликта.
Противопоставление «утверждение / отрицание» как глубинная структура построения речи неоднократно рассматривалось языковедами в качестве основы организации предложения и суждения (Г.В. Бондаренко, Н.А. Булах, К.Д. Дондуа, О. Есперсен, Л.А. Иванова, Р.И. Камшилова и др.).
Каждый предмет окружающего нас мира характеризуется наличием определенной совокупности признаков. В этом случае предмет берется сам по себе, безотносительно к чему-либо другому. При сравнительном изучении какого-либо предмета возможно выделение не только тех признаков, которые у него имеются, но и тех, которые отсутствуют. Таким образом, КЙЖ* дый предмет (в том числе любое явление и действие) может рассматривать -ся как в качестве положительной, так и отрицательной сущности, в зависимости от ракурса его рассмотрения. Особенностью понятий утверждения и отрицания является то, что они взаимообусловлены и могут взаимозаме-няться. Так, отрицание одного события может быть утверждением другого, являясь отрицанием отрицаемого. Как уже было отмечено выше, отрицание обнаруживает глубокую связь с утверждением, проявляющуюся, прежде всего, при представлении отрицательных понятий при помощи положительных единиц, то есть имплицитном отрицании, или имплицитной отрицательной номинации, и при представлении положительных понятий при помощи отрицательных языковых единиц — имплицитном утверждении, или имплицитной положительной номинации.
Таким образом, противоположность между категориями утверждения и отрицания можно понимать как относительную независимость полюсов «плюс» и «минус», а их переход друг в друга — как взаимосвязь и зависимость двух разных сторон одного целого.
Категорию утверждения-отрицания можно определить как синтаксическую категорию, служащую для
363
364
отражения языком связи или разъединенности предметов и явлений действительности и их признаков. К маркерам этой категории относятся формально-грамматические средства отрицания (утверждение — немаркированная форма):
1) частица not;
2) местоимения no, no one, none, nobody, nothing, neither;
3) наречия never, nowhere, nohow, neither;
4) союзы neither, nor, neither...
nor;
5) слово-предложение No.
Описание связи между категориями утверждения и отрицания восходит еще к Я. Гримму, который подчеркивал, что всякое отрицание предполагает утверждение и является его модификацией. Оппозиция «утверждение-отрицание» носит весьма специфический характер, что в первую очередь проявляется в ее относительности. Так, одна категория — например, утверждение — под воздействием лексических ослабителей в микроконтексте предложения приближается по существу к своему противочлену по оппозиции — отрицанию. Справедливо и обратное: частичное отрицание — это утвердительное по форме предложение.
Переход от отрицания к утверждению осуществляется в языке разнообразными средствами. Для смычки такого рода в современном английском языке имеются такие лек-сико-грамматические способы, как:
1) словообразовательные средства — префиксы non-, un-, in-, dis-, mis-, de-, il-, ir-, im-, -less.
2) контекстуально-отрицательные слова типа fail, wrong, without, far from, stop, give up, be mistaken.
3) лингвостилистический прием транспонирования —
а) вопросительных конструкций в сферу повествовательности (так называемые риторические вопросы): Can the leopard change his spots?
б) вопросительных конструкций в сферу побудительности: Won't you sit down?
4) фразеологизация синтаксических конструкций: A fat lot you know!
В динамическом аспекте переход от отрицания к утверждению (и обратно) может происходить также через усиление лексического значения слов, так или иначе определяющих глагол — сказуемое.
В изменении объема утвердительно-отрицательного признака предложения могут принимать участие и стилистические фигуры (например, сравнение, метафора, повтор, гипербола, инверсия и др.), а также интонация.
Взаимодействие и взаимозаменяемость отрицательных и утвердительных форм в определенных условиях контекста свидетельствует о наличии тесной связи между утверждением и отрицанием, что оправдывает объединение их в одну категорию — категорию утверждения — отрицания. Диаметральная противопоставленность утверждения и отрицания обеспечивается за счет категоричности обоих понятий. Иными словами, противопоставленность утверждения и отрицания зиждется не только на их полярно противоположном характере, но и на полноте противопоставляемых признаков.
Итак, позитивность и негативность — понятия не только противоположные, но и параллельные. Диалектическое единство утверждения и
отрицания создает единую категорию утверждения-отрицания, которая имеет двойственную природу. С одной стороны, она отражает качественную сущность явлений мира, при этом отрицание находится с утверждением во взаимоисключающем отношении. С другой стороны, утверждение, равно как и отрицание, могут получать градуированный характер, определяя денотат в квантитативном аспекте; отрицание при этом находится с утверждением во взаимодополнительных отношениях.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Блох, М.Я. Теоретические основы грамматики [Текст] / М.Я. Блох. - М.: Высшая школа, 2002. - 160 с.
2. Адмони, В.Г. Типология предложения [Текст] / В.Г. Адмони // Исследования по общей теории грамматики. - М.: УРСС, 2004. - 292 с.
3. Комова, Т.А. Взаимодействие лексического, грамматического и лексико-фразео-логического выражения отрицания в предикативных формах глагола в современном английском языке: Автореф. дис. ... канд. филол. наук [Текст] / Т.А. Комова. -М., 1989. - 50 с.
4. Айзенштадт, Э.И. Место отрицания в строе современного английского языка [Текст] / Э.И. Айзенштадт // Ученые записки МОПИ. - 1959. - Т. 73. - Вып. 5. -С. 137-149.
5. Андреева, И.В. Грамматическая категория отрицания и ее стилистические потенции в современном английском языке: Дис. ... канд. филол. наук [Текст] / И.В. Андреева. - М., 1974. - 217 с.
6. Бондаренко, В.Н. Отрицание как логико-грамматическая категория [Текст] /
B.Н. Бондаренков. - М.: Наука, 1983. -212 с.
7. Шендельс, Е.И. Отрицание как лингвистическое понятие [Текст] / Е.И. Шендельс // Избранные труды. - М., 2006. -
C. 47-73.
8. Васильева, С.А. Об одной точке зрения по вопросу о смысле отрицания [Текст] / С.А. Васильева // Труды Воронежского техн. ин-та. - Воронеж, 1960. - Т. XVI. -С. 167-178.
9. Амиров, А.Т. Имплицитное отрицание в современном английском языке: Дис. ... канд. филол. наук [Текст] / А.Т. Амиров. - М., 1981. - 168 с.
10. Багаева, Л.К. Негативные конструкции в современном английском и осетинском языках: Автореф. дис. ... канд. филол. наук [Текст] / Л.К. Багаева. - М., 1974. -22 с.
11. Никитин, М.В. Курс лингвистической семантики: Учебное пособие [Текст] / М.В. Никитин. - СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И.Герцена, 2007. - 819 с.
12. Fillmore, C.J. Verbs of Judging: An Exercise in Semantic Description [Text] / C.J. Fillmore // Studies in Linguistic Semantics. - N.Y., 1971. - Рр. 273-290.
13. Фреге, Г. Смысл и денотат [Текст] / Г. Фреге // Семиотика и информатика. -Вып.8. - М., 1977. - 217 с.
14. Чикурова, М.Ф. Некоторые аспекты прагматики отрицания [Текст] / М.Ф. Чикуро-ва // Лексическая и синтаксическая семантика: Сборник научных трудов. - Саранск, 1989. - С. 40-46.
15. Stalnaker, R. Pressupposition [Text] / R. Stalnaker // Journal of Philosophical Logic. - 1973. - Vol. 4. - P. 48-87.
16. Шаповал, Л.Н. Фонетическая реализация имплицитного отрицания в английском языке (теоретически-экспериментальное исследование): Дис. ... канд. филол. наук [Текст] / Л.Н. Шаповал. - Пятигорск, 1989. - 216 с.
17. Аристотель, Об истолковании [Текст] / Аристотель. - М: Мысль, 1981. - Т. 1. -550 с.
18. Романенко, И.М. Прагматическое значение предложений, содержащих отрицание: Автореф. дис. ... канд. филол. наук [Текст] / И.М. Романенко. - М., 1998. - 16 с.
REFERENCES
1. Admoni V.G., "Tipologiya predlozheniya", in: Issledovaniya po obshchei teorii gram-matiki, Moscow, 2004, 292 р. (in Russian)
365
366
2. Aizenshtadt E.I., Mesto otritsaniya v stroe sovremennogo angliiskogo yazyka, Uchenye zapiski MOPI, 1959, Vol. 73, Issue 5, pp. 137-149. (in Russian)
3. Amirov A.T., Implitsitnoe otritsanie v sovre-mennom angliiskom yazyke, PhD dissertation (Philology), Moscow, 1981, 168 p. (in Russian)
4. Andreeva I.V., Grammaticheskaya kategori-ya otritsaniya i ee stilisticheskie potentsii v sovremennom angliiskom yazyke, PhD dissertation (Philology), Moscow, 1974, 217 p. (in Russian)
5. Aristotle, Ob istolkovanii, Moscow, 1981, Vol. 1, 550 p. (in Russian)
6. Bagaeva L.K., Negativnye konstruktsii v sovremennom angliiskom i osetinskom ya-zykah, Extended abstract of PhD dissertation (Philology), Moscow, 1974, 22 p. (in Russian)
7. Bondarenko V.N., Otritsanie kak logiko-grammaticheskaya kategoriya, Moscow, 1983, 212 p. (in Russian)
8. Blokh M.Ya., Teoreticheskie osnovy gram-matiki, Moscow, 2002, 160 p. (in Russian)
9. Chikurova M.F., "Nekotorye aspekty pragma-tiki otritsaniya", In: Leksicheskaya i sintaksi-cheskaya semantika. Sbornik nauchnykh tru-dov, Saransk, 1989, pp. 40-46. (in Russian)
10. Fillmore C.J., Verbs of Judging: An Exercise in Semantic Description, in: Studies in Linguistic Semantics, New York, 1971, pp. 273290.
11. Frege G., "Smysl i denotat", in: Semiotika i informatika, Issue 8, Moscow, 1977, p. 217. (in Russian)
12. Komova T.A., Vzaimodeistvie leksichesk-ogo, grammaticheskogo i leksiko-frazeo-logicheskogo vyrazheniya otritsaniya v pre-dikativnykh formakh glagola v sovremennom angliiskom yazyke, Extended abstract of PhD dissertation (Philology), Moscow, 1989, 50 p. (in Russian)
13. Nikitin M.V., Kurs lingvisticheskoi semanti-ki, St. Petersburg, The Herzen State Pedagogical University of Russia, 2007, 819 p. (in Russian)
14. Romanenko I.M., Pragmaticheskoe znache-nie predlozhenii, soderzhashchikh otritsanie, Extended abstract of PhD dissertation (Philology), Moscow, 1998, 16 p. (in Russian)
15. Shapoval L.N., Foneticheskaya realizatsiya implitsitnogo otritsaniya v angliiskom ya-zyke (teoreticheski-eksperimentalnoe issle-dovanie), PhD dissertation (Philology), Pyatigorsk, 1989, 216 p. (in Russian)
16. Schendels E.I., "Otritsanie kak lingvistiches-koe ponyatie", In: Izbrannye trudy, Moscow, 2006, pp. 47-73. (in Russian)
17. Stalnaker R., Pressupposition, Journal of Philosophical Logic, 1973, Vol. 4, pp. 48-87.
18. Vasileva S.A., "Ob odnoi tochke zreniya po voprosu o smysle otritsaniyaro", in: Proceedings of Voronezh Technical Institute, Vo-ronezh, 1960, Vol. XVI, pp. 167-178. (in Russian)
Кузнецова Анастасия Александровна, старший преподаватель, аспирантка, кафедра грамматики английского языка, Московский педагогический государственный университет, kouznetsova-a@rambler.ru Kuznetsova A.A., Senior Lecturer, Post-graduate Student, English Grammar Department, Moscow State University of Education, kouznetsova-a@rambler.ru
