CC BY
40
УДК 821.352.3
ББК 83.3 (2=Ады)
Б 19
Баков Х.И.
Доктор филологических наук, профессор, главный научный сотрудник сектора кабардинской литературы Института гуманитарных исследований КБНЦ РАН, email: kbigi@vail.ru
Панеш У.М.
Доктор филологических наук, профессор кафедры литературы и массовых коммуникаций, декан филологического факультета Адыгейского государственного университета, e-mail: filfak-agu@mail. ru
Творческая индивидуальность писателя и литературный процесс
(на материале прозы Тембота Керашева)
(Рецензирована)
Аннотация:
Рассматривается проблема своеобразия творчества Тембота Керашева в контексте развития художественно-эстетического процесса отечественной литературы ХХ века. Выявляются особенности проблематики и стиля первых произведений известного писателя, испытавшие влияние «прозы исторического перелома», а также эволюция творческой манеры, определенной духовно-эстетическими поисками искусства слова 6080-х гг. Использование сравнительно-исторического и сравнительно-типологического методов исследования способствует установлению таких особенностей творческой индивидуальности, как эпическое мышление, широкое использование фольклорной поэтики и решение масштабных проблем через образное изображение национального характера. Делаются выводы об отражении в творчестве Т. Керашева особенностей реализма ХХ века, которые проявляются в идее самоценности отдельной личности, в разнообразном использовании поэтических средств и усилении условности.
Ключевые слова:
Творческая индивидуальность, «проза исторического перелома», духовно-эстетические поиски, фольклорная поэтика, художественная проблемность.
Bakov Kh.I.
Doctor of Philology, Leading Researcher, Research Institute of the Humanities, Kabardino-Balkarian Scientific Center of the Russian Academy of Sciences, e-mail: kbigi@mail.ru
Panesh U.M.
Doctor of Philology, Professor of Department of Literature and Mass Communications, Dean of Philological Faculty, the Adyghe State University, e-mail: filfak-agu@mail.ru
Creative identity of the writer and literary process
(from material of Tembot Kerashev's prose)
Abstract:
The paper focuses on an originality of literary works by Tembot Kerashev against the background of development of art esthetic process of domestic literature in the 20th century.
The publication shows specific features of problematic character and style of the first works of the famous writer which experienced influence of «prose of a historic breakthrough», as well as evolution of the creative manner defined by spiritual and esthetic searches of art of a word during the 1960-1980s. Use of comparative-historical and comparative-typological methods of a research allowed the authors to establish such features of creative identity of Tembot Kerashev as epic thinking, wide use of folklore poetics and the solution of large-scale problems through the figurative description of national character. It is inferred that T. Kerashev's creativity reflects features of realism of the 20th century which are shown in the idea of worthiness of the individual, in various use of poetic means and strengthening of convention.
Keywords:
Creative identity, «prose of a historic breakthrough», spiritual and esthetic searches, folklore poetics, art problematical character.
Перестройка 90-х годов ХХ века и связанные с ней изменения в культурно-исторической реальности российского общества вызвали волну переоценки духовно-эстетических ценностей. Мировоззренческое раскрепощение определило выход к разномыслию. В творчестве - это жанровое многообразие, активный поиск новых стилевых форм, а то и формальное словотворчество. Отсутствие цензуры, возможность непредвзятого анализа литературы были призваны восстановить настоящую историю отечественного искусства с его сложнейшей картиной и разительными противоречиями. Но в условиях очередного кризиса «чувство хаоса» приводит часть теоретиков литературы к мировоззренческому вакууму. Глобализация и связанная с ней культурная интеграция, которые становятся наиболее значимыми и влиятельными явлениями современного мира, также диктуют новые критерии, по которым определяются особенности литературной эпохи ХХ века. С этим связано пристальное внимание к таким проблемам, как литературное влияние, художественно-эстетические связи, формирование художественных общностей. Трудно в этом случае обойтись без системного взгляда, объединяющего литературный процесс как единый организм, связанный с культурно-исторической ситуацией, и в то же время интерпретирующего художественное произведение как явление уникальное, отражающее инди-
видуальные творческие способности художника. При характеристике эстетического процесса эпохи особое значение, таким образом, приобретает изучение писательского мастерства. Касается это и наследия авторов новописьменных литератур, представляющих собой явление феноменальное и значительно обогатившее отечественное искусство слова.
Становление творчества Тембота Керашева, как и многих его современников, связано с 20-30-и годами ХХ века. Это было время революционных потрясений, крутой перестройки сознания и болезненной ломки привычных представлений. В истории литературы этот период характеризуется как время «эстетической полифонии» [1: 408-414]. Становление молодых литератур осложнялось специфическими условиями - отсутствием национальной письменности, привычных традиций, необходимого опыта художественного творчества. А стояла задача создания не просто профессиональной литературы, но литературы, как тогда казалось, нового, «социалистического образца». Она определялась целью разобраться в сложном историческом моменте, взглянуть на грандиозные революционные перемены и отразить их, сопоставив с прошлой жизнью.
Творческая индивидуальность Т. Ке-рашева, безусловно, определяется своеобразием социально-исторической среды, характером реакции автора на обстоятельства и его биографическим опытом. Буду-
щий писатель оказывается не просто сторонником революционных изменений, но и непосредственным и активным участником событий. Керашев при этом убежден в том, что важнейшим стимулом революционных изменений должен стать национальный фактор. Духовное строительство, развернувшееся в области и связанное с революционной перестройкой, означало для него обращение к истокам, то есть к истории народа, богатейшим традициям фольклора, родному языку. На этой возрожденной основе предстояло создать новую культуру. Отметим в связи со сказанным непреходящее значение революции в России для духовно-исторического развития малых народов. К сожалению, это основное положение замалчивается наукой в последнее время.
Т. Керашев принимает участие в ликвидации безграмотности, собирает и записывает произведения устного поэтического творчества. Выходит первая газета на адыгейском языке - ее редактором становится Тембот. Открывается национальное издательство - им руководит молодой писатель. Между тем, основным делом жизни становится творчество. В 1925 году начинающий писатель печатает рассказ «Арк», ставший первым прозаическим произведением в новой литературе. Тут же появляются главы романа «Щамбуль» («Дорога к счастью»), который по праву считается образцом национального эпоса революционного перелома. Писатель в эпическом произведении обращается к рассказу о жизни адыгейского аула, к событиям, которые происходили на его глазах. Но картина родного селения воспринимается и подается как частица всей страны, всего остального мира. Потому повествование о конкретных и близких людях превращается в историю о гигантских сдвигах в сознании человека эпохи. Этому содействовали не только большой жизненный опыт и знания, но и природное дарование, особый талант.
В основе была вера в народ, в силь-
ную личность, которая сохраняет возможность свободного выбора, способность разобраться в историческом процессе и оказать на него позитивное влияние. Новая философия, связанные с ней революционная эстетика и концепция личности, породили сложную и неоднозначную по своей природе литературу. Позитивный импульс, заложенный в нее, - именно восприятие и изображение жизни как деяния, - породил произведения общезначимые, оказавшие огромное влияние на сознание широких масс эпохи. В отечественной литературе это «Поднятая целина» М. Шолохова, «Бруски» Б. Панферова, «История радости» И. Ле, «Гвади Бигва» Л. Ки-ачели. В мировом искусстве слова - Ромен Роллан, Бертольд Брехт, М. Шолохов, Анри Барбюс и др. В этом ряду и оказался Тембот Керашев. По своей силе и художественной проблемности его произведение не имело аналогов не только в литературах адыгской зоны, но и северокавказского региона.
Особенности мышления автора, для которого характерна эпическая направленность, проявляются и в произведениях следующего этапа творчества. В плане отмеченного нужно констатировать то, что характер именно такого дарования Тембо-та Керашева оказал влияние на опережающее развитие в адыгейской литературе прозаических жанров. Новые тенденции, проявившиеся в творчестве писателя в конце 50-х - 60-е гг., связаны, безусловно, с культурно-историческими переменами в обществе, с возросшим интересом к отдельной личности, с попыткой освобождения от «стереотипных, ограниченных в идеологическом плане и упрощенных представлений о жизненных конфликтах» [2: 108]. Показательно в этом отношении то, что Т. Керашев как бы уходит от показа современной реальности и обращается к историческому прошлому адыгского народа. Именно приобщение к сознанию народа, стремление для этого использовать его мифологическое мировосприятие
снова оказываются в основе писательского подхода. Показательно и то, что фигура исторического черкеса-наездника, который становится объектом изображения, могла помочь уйти от схемы, одностороннего отражения жизни. «Эти наездники-одиночки, - отмечает писатель, - были десницей угнетенного народа, пистолетом со взведенным курком... Это был художественно обобщенный тип прошлого адыге...». Захваченный идеей представить настоящий, а не выдуманный, карикатурный портрет исторического черкеса, Т. Керашев увидел в образе легендарного наездника тип, который содержал в себе основные черты народа. Эта реалистическая фигура благодаря ее необычности и незаурядности стала в то же время началом занимательности и драматизма. Писатель отдает предпочтение вымыслу, трансформации и художественному воображению, чего требовало настоящее искусство.
«Дочь шапсугов», «Абрек», «Месть табунщика», «Сказание», «Слово девушки», «Последний выстрел» - произведения разные по теме, содержанию, жанровым признакам, разные по тому, какое историческое время в них представлено. Но в центре внимания писателя один социально-исторический тип, воспроизводящий трудную судьбу адыга и его особый менталитет.
Повесть «Абрек» по своему содержанию и жанровым признакам принадлежала к историко-революционной прозе. Об этом свидетельствует используемая писателем традиционная коллизия революционного выпрямления сознания простого труженика, символизирующая пробуждение широких масс к активной деятельности. Фабула произведения довольно проста, она рассчитана на отражение этого показательного мотива. Главный персонаж по имени Каймет избил царского чиновника, оскорбившего его земляков, и сбежал в лес. Его преследовали, он ожесточился и скоро стал знаменитым абреком, имя которого стало наводить ужас на
представителей власти.
Герой произведения, чья судьба становится примером для подражания и олицетворяет движение народа к новой реальности, копирует жизненную ситуацию, что свидетельствует о непосредственном воспроизведении социально-исторических конфликтов эпохи. Писатель как бы идет традиционным путем, но важно, что акцент переносится на характер, и главенствующее значение со временем начинает приобретать не внешний, а внутренний конфликт. Социально-психологический тип, определенный историко-революционным романом, занимает по-прежнему воображение писателя. Но облик его заметно меняется: он начинает уступать место сложному и противоречивому персонажу с непростой судьбой, в которой отражается неоднозначная связь между личностью и историей.
Попытка перенесения общественно значимых конфликтов во внутренний мир по своей природе неоднозначных персонажей приводит к появлению мобильных и синтезированных жанровых форм. В конце 60-х годов выходит сборник под названием «Старый абадзех-ский охотник», куда вошли социально-психологические новеллы «Старый абадзехский охотник», «Бысым», «Слово девушки», «Последний выстрел». Чуть позже появляется глубокий аналитический роман характеров и акцентированных проблем «Одинокий всадник».
Неожиданной в некотором смысле, но закономерной в плане художественном, стала новелла «Последний выстрел». В концептуальном отношении этот рассказ не отступает от генеральной линии исторического повествования, стремящегося связать давно прошедшее с революционной современностью. Об этом говорит традиционный характер авторского вывода и тот нравственный урок, который выносится из произведения. Новыми стали сам материал и нестандартный социально-психологический тип ге-
роя, превратившийся в непосредственный объект художественного исследования.
Суть писательского замысла сводится к тому, что характерный для произведения антигерой, человек, принадлежащий к деспотическому сословию, отравленный феодально-патриархальными отношениями, накопительской философией и оправдывающий все, вплоть до откровенного насилия, становится не только основным персонажем, но и сюжетно-композиционным центром произведения. Конфликт в этом случае не рассредоточен, не выражен через показ противопоставляемых характеров, а перенесен во внутренний мир сложного персонажа. Он, таким образом, предельно сконцентрирован и обострен. Чтобы полнее представить противоречивый образ нетрадиционного героя, автор идет по пути использования приема психологического анализа. Писатель отказывается от формы поступательного развития событийного действия и делает упор на динамике размышлений персонажа, оказавшегося в пограничной ситуации.
Исповедь антигероя, его нравственное саморазоблачение и самоочищение перед лицом смерти — прием продуктивный и распространенный в современной прозе. Используя его, автор не идет по известному пути трудного выпрямления ошибающегося персонажа. Альбий, личность незаурядная и сложная, так и остается достойным сыном своего сословия, продуктом породившей его системы. Но герой в то же время достаточно очеловечен, что хорошо подтверждается в сделанном им самим непростом анализе собственной жизни, то есть Т. Керашев старается выдержать логику формирования жизнеподобного образа, не уводя его в рамки схемы.
Стремление освободиться от иллюстративности хорошо проявляется и в романе «Одинокий всадник». В центре внимания Т. Керашева оказалась и в этом случае знакомая фигура легендар-
ного черкеса, вобравшая в себя собирательные черты народа. Согласно замыслу и типу героя автор наметил занимательную фабулу, нарисовав сцены мужественных подвигов и стремительных приключений. Но ставший хрестоматийным образ экзотического мстителя, связанный с внешней событийной стороной повествования, на самом деле не определяет жанровую структуру романа.
Сюжетно-композиционный стержень произведения формируется вокруг «думающего героя», переживающего конфликты эпохи и осмысливающего их на высоком интеллектуальном уровне. Этот второй пласт романа, реализованный в сомнениях, раздумьях и душевной тревоге персонажа, значительно углубляет содержание, усиливая при этом линию психологического анализа. Событийный сюжет остается у Т. Керашева организатором художественных компонентов произведения, но его роль значительно ослабевает. Сокращение дистанции между автором и героем, использование приемов ретроспекции, внутреннего монолога, несобственно-прямой речи ведут к созданию нового синтезированного жанрового образования. Важнейшим фактором, определившим формирование произведения Т. Керашева и вообще исторического романа в северокавказской литературе, стало, безусловно, влияние традиций историко-революционной прозы. Сказалось это на формировании четких идеологических ориентиров, на характере расстановки персонажей, отразилось также на концепции личности. Эволюция романа отражает и другие закономерности развития отечественной литературы, проявившиеся в лиризации эпоса, в формировании синтезированных жанровых модификаций. Об этом свидетельствуют сочинения Х. Гашокова, А. Охтова, И. Машба-ша, М. Эльберда, Т. Адыгова и др.
Произведения на историческую тему заняли, таким образом, особое место в творчестве Т. Керашева. Писатель
хорошо понимал, что прошлое адыгов и накопленный ими духовный опыт имеют не только самоценное значение: они могли представить миру, всему человечеству то, чего не мог дать ни один другой народ. Чтобы убедить в этом каждого, необходимо было в образной форме показать образ адыга как национальный феномен, с его неповторимым самобытным обликом. Иные могли упрекнуть Т. Керашева в отходе от современности, в национальной узости и излишнем этнографизме, однако художник смог устоять, не оказаться во власти идеологических установок, он не торопился свести разноплеменное искусство к «одной всесоюзной культуре». Своими произведениями писатель демонстрирует, что в отрыве от родного языка, национальной истории, природной души не может быть подлинной культуры.
Не менее важна и другая основательная мысль, которая звучит в произведениях: Т. Керашев убежден в том, что накопленная адыгским народом духовность является достоянием мировой цивилизации. И потеря адыгами национальной самоидентичности и исторического опыта -это угроза для всей мировой цивилизации. Потому необходимо было именно в образной форме донести остальному миру это феноменальное явление с его необычным обликом, своеобразным мышлением. Вот почему исторические новеллы написаны на русском языке. Это была попытка выхода к массовому читателю и стало обращением ко всему миру от имени народа. В контексте отмеченного следует подчеркнуть актуальность «изучения... этно-духовной самоидентификации» отдельного народа «в мультикультурном пространстве» мирового сообщества [3: 184].
Показательно и то, что в этом особом русском языке писателя звучали не только интонации адыгской речи, но и отражались неповторимые черты национального мышления. Поэтому уникальный текст этих произведений заслуживает нового прочтения и исследования с точ-
ки зрения их эстетической оригинальности, поэтического своеобразия и индивидуального мастерства. Такая потребность связана, как видно, с угрозами национальной духовности и традиционным ценностям, возникшим в эпоху глобализации.
Важно также то, что образ человека в черкеске, представленный Тембо-том Керашевым, стал, безусловно, явлением символическим. Он понятен и близок каждому и всему миру - не зря произведения художника переведены на десятки языков. Его герои носят национальную одежду, они придерживаются горского этикета, для их мышления свойственны какие-то особые черты, наконец, они говорят на своем языке. Но у них в то же время те же душевные переживания и надежды, что и у остальных народов. Так реализуется в творчестве писателя важнейшее положение нового мышления, характерное для сознания человека ХХ века: идея о взаимосвязи и взаимозависимости людей всего мира, мысли о приоритете общечеловеческих ценностей. Сказанное является в то же время отражением важнейших сторон концепции личности, сформированной в творчестве писателя. Она сегодня заслуживает особого внимания, переосмысления и тщательного изучения.
В оценках творчества Т. Керашева необходимо учесть еще одно положение. Как мыслитель и художник он, безусловно, являлся сыном ХХ века - эпохи разительных перемен, времени во многом трагического, когда были налицо и разочарования в прежних идеалах, и вера в новые пророчества. Писатель с его неукротимой на первых порах надеждой на возможность переустройства мира отразил эту грань гуманитарной мысли сложного времени. Осознание обмана, разрушение иллюзий, характерные для интеллектуальной мысли эпохи, также проявились, но значительно позже и не так ярко и заметно - тому были известные причины. Они сказались в духовном развитии героев 60-80-х гг., в пони-
мании ими самоценности своего «я», в их яростном устремлении к внутренней свободе. Это отразилось и в поисках нового стиля, индивидуальной свободы в области
художественного мастерства, что позволило создать поэтически уникальные формы, отличающие их от всех известных в прошлом и настоящем.
Примечания:
1. Борев Ю. Социалистический реализм: социально-активная личность включена в творение истории насильственными средствами // Теория литературы. Т. IV: Литературный процесс. М.: ИМЛИ РАН: Наследие, 2001.
2. Бочаров А.Г. Литература и время: из творческого опыта прозы 60 - 80-х гг. М.: Ху-дож. лит., 1988. 383 с.
3. Чанкаева Т.А. Этнопоэтика природы в карачаевской и балкарской литературах // Вестник Адыгейского государственного университета. Сер. Филология и искусствоведение. Майкоп, 2014. Вып. 1 (134). С. 184-189.
References:
1. Borev Yu. Socialist realism: a socially active person is included in the creation of history by violent means // Theory of Literature. Vol. IV: Literary process. M.: IMLI RAS: Nasledie, 2001.
2. Bocharov A.G. Literature and time: from the creative experience of prose of 60-80s. M.: Khudozh. lit., 1988. 383 pp.
3. Chankaeva T.A. Ethno-poetics of nature in Karachai and Balkar literatures // Bulletin of the Adyghe State University. Ser. Philology and the Arts. Maikop, 2014. Iss. 1 (134). P. 184-189.
