CC BY
68
А. Л. Золкин
Московский университет МВД России
им. В. Я. Кикотя
ЦИВИЛИЗАЦИОННАЯ СТРАТЕГИЯ ОБРАЗОВАНИЯ
В статье рассматриваются два вида антропологических подходов в образовании. Доказывается, что современная западная стратегия образования тесно связана с идеологией трансгуманизма и противоречит базовым ценностям российской культуры. Обосновывается возможность альтернативной цивилизационной стратегии в отечественном образовании, которая должна опираться на персоналистические положения русской философской традиции. Цивилизационная стратегия в образовании рассматривается как основа социализации и инкультурации молодежи в образовательном пространстве.
Ключевые слова: образование, цивилизация, базовые культурные ценности, индивид, личность.
A. L. Zolkin
V. Ya. Kikot' Moscow University of the Ministry of Internal Affairs
of the Russian Federation (Moscow, Russia)
CIVILIZATIONAL STRATEGY OF EDUCATION
The article discusses two types of anthropological approaches in education. It is proved that modern Western education strategy is closely related to the ideology of transhumanism and contradicts the core values of Russian culture. The possibility of an alternative civilizational strategy in the domestic education is substantiated, which should be based on the personalistic positions of the Russian philosophical tradition. Civilizational strategy in education is considered as the basis of socialization and inculturation of youth in the educational space.
Keywords: education, civilization, cultural values, individual, personality.
В философии и педагогической науке уже со второй половины XX в. образование понимается как процесс, направленный на развитие индивидуального, творческого начала обучающегося с целью становлению его как уникальной личности. Идея целостности личности, акцент на развитии ее творческой активности стирает границу между обучением и воспитанием и в целом соответствует жизненным интересам как общества, так и человека, стремящегося к самореализации, к субъектности, к активному поиску своего места в жизни, соответствующего его способностям и возможностям.
Сам процесс получения знаний сегодня начинает рассматривается как диалог обучающегося и обучаемого в конкретном социокультурном контексте. Знание становится «личностным», соотнесенным с интересами обучающегося, с его представлениями о перспективах собственного профессионального и личностного роста. Таким образом, если обучение рассматривается как принципиально воспитывающее, а воспитание органически включается в процесс обучения, то проблема личности становится одной из центральных проблем педагогической практики от начальной школы до высшей. И философия, и педагогика сегодня приветствуют стремление человека к
возможно более полному выявлению и развитию своих личностных возможностей и способностей, поиску смысла и своего жизненного пути.
Центральную роль в современных науках об образовании начинает играть педагогическая антропология, занятая поиском «образа личности», который мог бы стать ядром современной идеологии образования. Пафос самоактуализации личности, ее непрерывного стремления к возможно более полному выявлению своих внутренних возможностей, дополняется критической установкой по отношению к господствовавшей прежде социоцентристской парадигме образования, видевшей свою основную задачу в социализации индивида, в «подчинении» личности нормам и стандартам социальной жизни. Наиболее яростные критики социоцентристской парадигмы образования обвиняют ее в «авторитаризме» и «тоталитаризме», в целенаправленном подчинении личности государству и обществу. Испытав значительное влияние экзистенциализма, педагогическая антропология стремится к радикальному реформированию всей системы образования, в которой преподаватель становится лишь одним из источников самоуправляемого роста обучающегося, создателем среды, позволяющей каждому обучающемуся принимать осознанные решения относительно собственной личности.
Антропологическая стратегия в образовании, которая разрабатывалась уже не одно десятилетие в общем русле гуманистической традиции европейской культуры, сегодня стремительно сближается с идеологией трансгуманизма. Соответствующая этой идеологии модель социализации и инкультурации молодежи в образовательном процессе основана на принципах постмодернистского либерализма и представляет собой стратегию радикальной индивидуализации, включающую следующие основные принципы: освобождение индивида от традиции; освобождение индивида от государства; освобождение индивида от общества; освобождение индивида от биологического пола.
Трансгуманизм как развитие либерального постмодернизма представляет собой современную форму номинализма, который отказывает в реальности любой целостности, включая личность, государство, нацию, цивилизацию во имя атомизированных, лишенных пола и родины индивидов (фактически, частей индивидов - «дивидов»). Существование указанных фундаментальных тенденций приводит к тому, что западная культура начинает самоопределяться как вызов всему традиционному укладу человеческого бытия. Сам этот вызов носит проблематический характер, поскольку в силу своей абстрактности и неисторичности создает широкие возможности создания специфического типа культуры, сутью которого становится симуляция и манипуляция, осуществляемые с помощью контроля за средствами массовой информации и основной инфраструктурой современных коммуникаций в целом.
Если прежние вызовы западной цивилизации были связаны с технологическим превосходством в сфере производства, то сегодня они носят
онтологический характер и представляют собой глобальные стратегии манипулирования. Здесь можно указать только некоторые из этих стратегий:
1. Манипулирование реальностью и рациональностью (постмодернизм).
2. Манипулирование сознанием (информационные войны).
3. Манипулирование идеей свободы (либерализм).
4.Манипулирование религиозными ценностями (религиозный экстремизм).
5.Манипулирование общественными движениями (цветные революции).
Сегодня жизненно важной проблемой образования является поиск иной
антропологической стратегии, которая могла бы стать жизнеспособной альтернативой трансгуманизму. Российская культурная традиция ставит своей целью воспитание личности, а не изолированной индивидуальности. Человек приобретает личностные качества не через изоляцию от реальности во имя абстрактной свободы, а через восхождение и приобщение ко всем уровням реальности, включая сверхиндивидуальные целостности, такие как семья, общество, государство, цивилизация, культура.
Основоположник русской педагогической антропологии К. Д. Ушинский сосредоточил свое внимание не на изолированном индивиде, а на русской национальной традиции, полагая, что именно она отвечает духу самого народа, его ценностям, его потребностям, национальной культуре России. «Воспитание может создать вторую природу человека; - так характеризует воззрения К. Д. Ушинского В. Ю. Бельский, - воспитание должно просветить сознание человека, чтоб перед глазами его лежала ясная дорога добра; народность есть одна общая для всех прирожденная наклонность, на которую всегда может рассчитывать воспитание; общественное воспитание есть для народа его семейное воспитание» [1, с. 56].
Другой представитель русской традиции философии образования и один из ярких мыслителей русской эмиграции С. И. Гессен подверг критике идею К. Д. Ушинского о роли народности в образовании, считая ее ненаучной, поскольку черты народного характера не должны диктовать целей образованию. Для любого народа и любого человека, с точки зрения С. И. Гессена, цель воспитания одна - освоение общечеловеческих ценностей. Образование, как он стремился показать, есть не столько развитие индивидуальности человека, сколько его насыщение культурными ценностями - науками, искусствами, нравственностью и пр. Природный человек педагогическими средствами поднимается до уровня общечеловеческой культуры и выходит в лучших представителях человечества за ее пределы, тем самым личным творчеством обогащая ее.
И К. Д. Ушинский, и С. И. Гессен считали антропологию основанием педагогики, подчеркивали зависимость последней от философского решения проблемы человека и культуры. И все же вопрос остался без определенного и однозначного ответа, поскольку законченными концепциями человека мы на сегодняшний день не располагаем. Эта тема продолжает оставаться открытым философским вопросом, разрешение которого должно преодолеть традиционное противопоставление условных «западников» (С. И. Гессен) и
«славянофилов» (К. Д. Ушинский) на основе концепции цивилизационного суверенитета России [2, с. 24]. Идея цивилизационного суверенитета России является основанием для построения концепции Русского мира, а также концепции цивилизационной идентичности личности.
Идея цивилизации объединяет принцип традиции и инновации. Одной идеи народности недостаточно, хотя это и очень важная идея. Народность может пониматься чисто традиционалистски, то есть как принцип сохранения традиции в ущерб перспективе развития. Европейская культура и сопутствующая идея «европейски образованного человека» долгое время рассматривалась в качестве инновационной матрицы модернизации и была направлена на преодоление структурных характеристик традиционных обществ, отождествляемых с архаикой и социальной «отсталостью».
Эта идея доминировала в российском обществе почти триста лет, пока не было осознано, что современная постмодернистская культурная экспансия западной цивилизация ставит своей целью уже не столько преодоление «пережитков прошлого», сколько разрушение базовых оснований человеческой культуры как таковой во имя абстрактных и иллюзорных целей.
Фундаментальная проблема заключается в том, что Россия вплоть до сегодняшнего дня стремится построить культуру, которая во имя абстрактных ценностей противоречит цивилизационным основаниям ее же собственного существования. Сегодня именно Запад определяет систему ценностей и норм, которые рассматриваются как универсальный эталон для всех остальных стран мира. Материальная гегемония Запада обеспечивается гегемонией духовной, интеллектуальной, когнитивной, культурной, информационной.
Преодоление этой гегемонии является одной из перспективных задач российской системы образования. Хотя следует признать, что сегодня эта перспектива заслоняется стремлением интегрироваться в западную систему образования. Однако кризис западной образовательной матрицы социализации и инкультурации рано или поздно будет осознан во всей своей полноте, а вопрос поиска культурной альтернативы приобретет масштабную актуальность. Вместе с тем, русская культура еще пока не осмыслена в качестве такой альтернативы.
Русская модель культуры противоречит западной, однако, русская культурная традиция сегодня во многом остается «заколдованной» традицией, которая требует глубокого переосмысления в контексте перспектив современного цивилизационного развития. Однобокая ориентация на западную систему рациональности приводит к тому, что наша собственная культурная и социальная традиции имеет сложности:
1. Социально-политическая традиция демонизируется как тоталитарная, несвободная.
2. Культурная традиция - как утопическая и фантастическая.
Идея того, что отечественное образование не должно слепо копировать западные образцы сама по себе не является чем-то абсолютно новым. В свое время еще И. В. Киреевский писал о «раздвоенной образованности Запада», а главную особенность западной культуры мышления видел в исключительном
рационализме, в доминировании рационального познания над другими духовными способностями человека. Обосновываемая И. В. Киреевским концепция верующего разума включала в себя также и восточно-христианский идеал целостной личности, противопоставляемый человеку западной культуры, находящемуся в состоянии распада духовных сил. Западный человек не ищет «центр духовного бытия» и «не понимает той живой совокупности высших умственных сил, где ни одна не движется без сочувствия других; того равновесия внутренней жизни, которое отличает даже самые наружные движения человека, воспитанного в обычных преданиях Православного мира» [3, с. 218]. Русский же человек, полагает И. В. Киреевский, «каждое важное и неважное дело свое всегда связывал непосредственно с высшим понятием ума и с глубочайшим средоточием сердца» [3, с. 211]. На этом основании философ делал вывод о том, что «раздвоение и цельность будут последним выражением Западноевропейской и Древнерусской образованности» [3, с. 218].
Сегодня можно констатировать, что славянофилы во многом были правы, поскольку западноевропейская и российская цивилизация имеют не просто различные, но, во многом, диаметрально противоположные ценности, а значит и перспективы развития личности. Что мы обнаружим, если обобщим в единую таблицу различия между российскими и западноевропейскими ценностями?
Воспользуемся для удобства систематизацией, предложенной В. А. Лепехиным, которая представляет собой обобщение позиций множества русских философов [4, с. 117]. Разумеется, следует помнить, что ценности не могут абсолютно слиться с эмпирической жизнью. Это основания «правильной» жизни, хотя в повседневной реальности все может быть по-разному. Итак, в первой колонке ценности западноевропейские, во второй -российские, причем, приведем только несколько пар: глобализм - многополярный мир; универсальность - самобытность; мультикультурализм - духовное развитие; политический плюрализм - соборность; сильное гражданское общество - солидарное общество; приоритет нетрадиционных религий - приоритет традиционных религий;
гендерное равенство (феминизация мужчин и маскулинизация женщин) - сохранение гендерных различий и традиций;
индивидуализм - различные формы коммунитарности; формальная толерантность - подлинная терпимость; политкорректность - правда.
Можно сказать, что налицо не просто эмпирическое различие, а разный цивилизационный код. «Российские ценности» составляют имманентное содержание цивилизационного кода, и всегда возвращаются, восстанавливаются даже после неоднократной попытки перекодировки в семантическом поле западной цивилизации. Главным следствием этого различия в теории образования будет следующее положение: процессы
социализации и инкультурации индивидов в западной и европейской цивилизациях имеют существенно различные направления.
Конечно, не следует идеализировать современное состояние российского общества. Насколько сегодня можно утверждать о том, что российское государство солидаристское и соборное, а не олигархическое и бюрократическое? И чему должна учить современная средняя и высшая школа, которая призвана быть не только учреждением узко-профессиональной подготовки, но и служить институтом социализации и инкультурации молодежи? Должны ли мы честно сказать молодежи, что следует просто адаптироваться к существующему государству, потому что все остальное -мечта, фантазия?
Парадокс отличия систем ценностей Запада и России заключается не просто в различии, а в противоположности, причем граница между ними носит онтологический характер, то есть ценности различаются по принципу «реальное - иллюзорное». Российская культурная традиция ставит своей целью воспитание личности, а не изолированной индивидуальности. Человек же приобретает личностные качества не через изоляцию от реальности во имя абстрактной свободы, а через восхождение и приобщение ко всем уровням реальности, включая сверхиндивидуальные целостности, такие как семья, общество, государство, цивилизация, культура. Таким образом, векторы культурного развития российской цивилизации и западноевропейской имеют разные направления, вплоть до противоположности.
Для того, чтобы человек получил возможность сформировать личностные качества, стать личностью, которая также мыслится как духовное единство, «соборование», человеческой жизни, он должен приобрести способность к оценке происходящего с точки зрения, выходящей за пределы частного взгляда на мир, способность подниматься к общему и всеобщему.
Личность, обладающая способностью суждения в вопросах социальной, в том числе и цивилизационной, идентичности должна рассматриваться как перспектива и цель образовательной политики «Живя, - писал П. А. Флоренский, - мы соборуемся сами с собой - и в пространстве, и во времени, как целостный организм, собираемся воедино из отдельных взаимоисключающих - по закону тождества - элементов, частиц, клеток, душевных состояний и пр. и пр. Подобно мы собираемся в семью, в род, в народ и т.д., соборуясь до человечества и включая в единство человечности весь мир» [5, с. 343].
Поскольку способность суждения по своему составу - это не только способность к критическому мышлению, но и способность, основанная на чувстве, отчасти - на интуиции, то, очевидно, напрашивается вывод, что выработка и совершенствование такой способности предполагает двусторонние усилия - со стороны индивида, его воли, и со стороны общества. «Только свободно человек мыслит, - писал И. А. Ильин в своей работе «Борьба за Россию», - потому что истинное мышление - это самостоятельное мышление, т.е. собственная, внутренняя сосредоточенность личностного созерцания, обдумывания, прозрения. Тот, кто навязывает мысль силой, парализует ее. Кто
воспитывает молодежь в духе тоталитарного мышления, отбивает у нее охоту мыслить. Вмененное в обязанность мировоззрение уже не мировоззрение, предписанные убеждения - мертвый груз, звук пустой, ханжество и фальшь; духовно они бессильны; они никого не связывают, ни к чему не обязывают» [6, с. 407].
Способность к оценке происходящего с точки зрения, выходящей за пределы частного взгляда на мир, способность подниматься к общему и всеобщему, очень важна для развития нравственного чувства индивида. Субъект, обладающий способностью суждения, может рассматриваться как перспектива и цель всей социальной, образовательной и правовой политики. От природы человек не является тем, чем он должен быть, и поэтому нуждается в образовании. Сущность образования состоит в том, что человек делает себя во всех отношениях духовным существом. Тот, кто необразован, тот предается частностям, у того изначально отсутствует способность к абстрагированию, он не может относиться к объективности в ее свободе и без своекорыстных интересов.
Цивилизационная стратегия социализации и инкультурации включает в
себя:
1. Демифологизацию и культурную локализацию западной цивилизации, преодоление европоцентризма.
2. Демифологизация российской истории и культурной традиции.
3. Реалистическое понимание российской цивилизации.
4.Понимание исторической преемственности этапов развития российской цивилизации.
5. Признание идеи многополярного мира и диалога цивилизаций.
Оздоровление, модернизация и достижение успешного развития России
требует воплощения в жизнь базовых ценностей российского общества и их синтеза, объединения в единую четко осознаваемую и ясно выражаемую концепцию. Современная российская система образования предприняла очередную попытку изменения цивилизационного кода, поскольку считает его «более реальным», нежели российские образовательные традиции. Результат оказался вполне предсказуем. Следует вернуться к российскому цивилизационному коду в сфере образования, к «духовному суверенитету» в сфере культуры.
Инкультурация должна осуществляться на основе ценностей российской культурной традиции. Социализация же имеет свои особенности. Прежде, и в марксизме, и в либерализме, наличное состояние общества и культуры трансцендировали с помощью идеала (коммунистического или либерального). Национализм сохраняет этот подход, идеализирую «свою» нацию как высшую социальную ценность, противопоставляемую «чужим» как воплощению демонических сил. В результате образовательные стратегии эпохи модерна социализируют человека в гипотетическое идеализированное общество, далекое от реалий текущей общественной жизни. Следовательно, эта позиция требует существенного переосмысления в русле основных идей основных идей русской культурной традиции.
Например, важнейшей частью русской культурной традиции является учение о соборности, развитое А. С. Хомяковым в 50-е годы XIX в. Главным принципом этого учения являлась идея духовного общения, призванная объяснить свойства как общества в целом, так и отдельного человека. Общество, понимаемое как всеединство, - совершенное соединение лиц, которое само также может быть рассмотрено как цельная личность и как единый организм, противопоставляется А. С. Хомяковым «мертвому», атомизированному обществу, члены которого связаны друг с другом внешними, формальными связями и участвуют в нем «внешней» стороной своей личности. Органическое общество предстает как «истинное братство», члены которого связаны узами взаимной любви, в противоположность внешнему объединению людей в общество посредством «условного договора». «Внутренней правде» - главному принципу регулирования отношений между людьми в органическом обществе - А. С. Хомяков противопоставляет «внешнюю правду» «мертвого» общества, которая «довольствуется освящением и охранением условных и случайных отношений между людьми» [7, с. 201]. Внутренняя правда предстает как «признанная самим человеком нравственная обязанность», существо внешней - во внешнем же принуждении.
Но не фантазия ли это? «Реалистически» настроенному сознанию позиция А. С. Хомякова представляется «романтикой», мечтательной идеализацией трезвой и грубой реальности общественной жизни, в которой мы видим господство эгоизма, обособленности каждого человека от другого, вечного противоборства между людьми и одиночества, на которое обречена человеческая душа. Цивилизационная стратегия предполагает различение эмпирической реальности социальной жизни и реальности онтологической.
Для русской философской традиции общество не есть цельное, сплошное и однородное всеединство, а имеет два слоя: внутренний и наружный. Внутренний слой состоит именно в единстве «мы» или, точнее, в связи всякого «я» с этим первичным единством «мы»; внешний же слой состоит именно в том, что это единство распадается на раздельность, противостояние и противоборство многих «я», что этому единству противостоит раздельная множественность отдельных, отделенных друг от друга людей. Кстати, именно в этом обстоятельстве С. Л. Франк видел подлинный трагизм человеческого существования, порожденный несоответствием между eгo эмпирической реальностью и eгo онтологической сущностью.
Двойственность между внутренним и наружным слоем общества, которую С. Л. Франк предлагает различать как двойственность между соборностью и общественностью, непосредственно вытекает из двойственности человеческой природы вообще. Из этой двойственности положения человека в бытии и отношения к нему, с одной cтopoны, внутренне-интуитивного и живого, в котором человек слит с бытием и изнутри eгo переживает, и, с другой стороны, внешне-телесного и вместе с тем рационально-предметного, вытекают непосредственно два слоя общественной жизни: соборность и внешняя общественность.
Это соотношение является чрезвычайно существенным для понимания сути общественной жизни. Большинство господствующих социально-философских теорий обычно рассматривает «соборность» и «внешнюю общественность» как два возможных типа, две формы и два разных идеала общества. Романтическое противопоставление современного общества как чисто «механического» патриархальным формам общественной жизни, в которой власть и народ объединены в органическое целое «семьи», - все это примеры подобных противопоставлений. «Но в чем бы ни заключалось различие между разными возможными формами общественностей, - утверждал С. Л. Франк, - оно не может сводиться к абсолютной разнородности между внешним и внутренним, именно потому, что это суть не разные формы общества, а разные моменты общественного бытия» [8, с. 304-305].
Современная система образования сталкивается с очень сложной проблемой. Фактически задача сегодня - формирование личности в условиях господства авторитарных моделей массовой культуры при сохранении очень многих аспектов отчуждения, и все это дополняется практикой манипулирования сознанием вплоть до создания искусственной реальности. Но эта задача должна быть решена. Цивилизационная стратегия образования предполагает синтез ценностных и структурных оснований российской цивилизации, ее современных вызовов как политических, так и формационных, с перспективами дальнейшего развития. Без единства традиции, культурного языка, без сознания единства «человеческого образа» невозможна даже простая встреча двух людей, немыслима никакая цивилизационная синергия.
Литература
1. Бельский В. Ю. К вопросу о ключевых социально-философских, антропологических и педагогических аспектах учения К. Д. Ушинского // Философские исследования и современность. Вып. 4. М.: ИД Академии им. Н. Е. Жуковского, 2015. С. 4-58.
2. Золкин А. Л. Цивилизационный суверенитет России как философская проблема // Вестник Моск. ун-та МВД. 2016. № 2. С. 24-27.
3. Киреевский И. В. Полн. собр. соч. В 2 т. М.: Тип. Императ. Моск. Ун-та, 1911. Т. 1. 289 с.
4. Лепехин В. А. «Антропологический переворот» в контексте цивилизационного развития России и Европы // Социально-гуманитарное обозрение. 2016. № 1. С. 116-123.
5. Флоренский П. А. Сочинения. В 2 т. М.: Правда, 1990. Т. 2: У водоразделов мысли. 447 с.
6. Ильин И. А. Собр. соч. В 10 т. М.: Русская книга, 1999. Т. 9-10: Борьба за Россию. 512 с.
7. Благова Т. И. Родоначальники славянофильства: Алексей Хомяков и Иван Киреевский. М.: Высш. шк., 1995. 352 с.
8. Русское зарубежье: из истории социальной и правовой мысли / под ред И. В. Петровой. Л.: Лениздат, 1991. 440 с. (Власть и право)
References
1. Bel'skiy V. Yu. K voprosu o klyuchevykh sotsial'no-filosofskikh, antropologicheskikh i pedagogicheskikh aspektakh ucheniya K. D. Ushinskogo [On the issue of the key socio-philosophical, anthropological and pedagogical aspects of the K.D. Ushinsky's teachings] // Filosofskiye issledovaniya i sovremennost' [Philosophical studies and modernity]. Issue 4. Moscow: ID Akademii im. N. Ye. Zhukovskogo, 2015. Pp. 41-58.
2. Zolkin A. L. Tsivilizatsionnyy suverenitet Rossii kak filosofskaya problema [Civilizational Russia's sovereignty as a philosophic problem] // Vestnik of Moscow University of the Ministry of Internal Affairs. 2016. No 2. Pp. 24-27.
3. Kireyevskiy I. V. Complete edition. In 2 vols. Moscow: Publishing House of Imper. Mosc. University, 1911. Vol. 1. 289 p.
4. Lepekhin V. A. «Antropologicheskiy perevorot» v sootvetstvii tsivilizatsionnogo razvitiya Rossii i Yevropy ["Anthropological revolution" in the context of the civilizational development of Russia and Europe] // Sotsial'no-gumanitarnoye obozreniye [Social and Humanitarian Review]. 2016. No. 1. P.116 -123.
5. Florensky P. A. Works. In 2 vols. Moscow: Pravda, 1990. Vol. 2: U vodorazdelov mysli [At the watersheds of thought]. 447 p.
6. Il'in I. А. Coll. Op. In 10 vols. Moscow: Russkaya kniga, 1999. Vols. 910: Bor'ba za Rossiyu [The struggle for Russia]. 512 p.
7. Blagova T. I. Rodonachal'niki slavyanofil'stva: Aleksey Khomyakov i Ivan Kireyevskiy [The founders of Slavophilism: Alexey Khomyakov and Ivan Kireyevsky]. Moscow: Vysshaya shkola, 1995. 352 p.
8. Russkoye zarubezh'ye: iz istorii sotsial'noy i pravovoy mysli [Russian Abroad: from the history of social and legal thought] / edited by I. V. Petrova. Leningrad: Lenizdat, 1991. 440 p.
Статья поступила в редакцию 25.08.2017 Статья допущена к публикации 30.11.2017
The article was received by the editorial staff25.08.2017 The article is approved for publication 30.11.2017
