CC BY
42
сыккан, бетте//беткэн, килде//килгэн). Но в составе аналитических форм они теряют свое лексическое значение и выражают только видовые значения завершенности, результативности, начала или конца действия. Другие вспомогательные глаголы, наоборот, могут выражать значения продолжительности, длительности, незавершенности, т.е. частные значения несовершенного вида: яда - пишет, ядып бара - записывает; алды - получил, ала ине - получал и т. д.
Таким образом, башкирские глаголы способны выражать видовые значения, а также имеются специальные грамматические средства - аналитические формы, в составе которых вспомогательные глаголы выполняют те же функции, что и суффиксы и префиксы в русском языке.
Также в башкирском языке есть глаголы несовершенного вида со значением многократности, повторяемости, которые образуются при помощи аффиксов: -кыла-келэ, -гыла-гелэ и др.: тарткыла - потягивай, эйткелэ - время от времени говори, баргыла, ингелэ - захаживай; -штыр-штер //-штор-штвр: укыштыр - почитывай, эйтештер - время от времени говори, ядыштыр //ядгыла -пописывай, йврвштвр - похаживай, hикер-гелэ - прыгай и т. д. Эти суффиксы весьма активны, с их помощью могут образовывать видовые формы все глаголы.
Аффикс -лаш образует формы глагола активного действия с типовым значением 'проявлять свойство по основе': даулаш 'скандалить, добиваясь своего', каршылаш 'перечить', мутлаш 'плутовать, хитрить', этлэш 'настойчиво добиваться своего, причинять неприятности'... все эти глаголы, кроме бэхиллэш 'прощаться' и вэгэдэлэш 'уговориться, условиться' имеют значение несовершенного вида [8, с. 236].
Морфологический способ выражения категории квантита-тивности осуществляется, прежде всего, формами категории числа и вида. Данные грамматические категории выражают такие виды квантитативности, как длительность, повторяемость, а также дают характеристику субъекта и объекта действия с точки зрения количественности [3, с. 46].
Наиболее формализованным, а в связи с этим и наименее конкретным способом передачи значения дискретного количества является категория числа. "Категория числа - это форма гла-
Библиографический список
гола, показывающее отношение данного процесса к единичному или не единичному субъекту" - характеризует О.С. Ахманова число глагола [9, с. 516]. Поэтому форма числа у глагола не является самостоятельной. Грамматическая форма числа глагола выражает то же количественное значение, которое выражается субъектом действия - существительным или местоимением.
Форма единственного числа глагола обозначает, что действие выполняется одним субъектом, например: Я прочитал книгу - Мин китап укыным. Значение множественного числа выражает дробное (дискретное) количество нескольких субъектов / объектов действия: например: Многие стояли. КYбеhе бадып тордо. При этом субъекты / объекты выступают как части данного множества.
Синтаксический способ выражения категории квантита-тивности глагольной лексикой в русском и башкирском языках проявляется в сочетании глагола со словами с квантитативным значением, а также в употреблении глагола в отдельных синтаксических конструкциях. Например, множественность действия, его длительность может передаваться в русском языке с помощью повторения глагола в предложении ("Ходил, ходил по лесу и наконец набрел на маленькую избушку"), в башкирском языке данная семантика передается с помощью повтора деепричастия, сопровождающего глагол-предикат (Йврвй-йврвй арып бетте /Ходя-ходя, очень устал). Сочетание глагола со словами с количественным значением также передает семантику множественности действия в обоих языках (Много людей пришли на этот вечер. Был кисэгэ ^п кеше килгэн ине).
Таким образом, категория квантитативности глагола имеет важное значение, наряду с другими лингвофилософскими категориями, в плане участия глагольной лексики в описании окружающего мира. Количественная характеристика действий может быть выражена в языке лексическим, морфологическим и синтаксическим способами. Сопоставительный анализ глагольной лексики с точки зрения выражения квантитативности в русском и башкирском языках показывает, что данная категория является универсальной, однако в её выражении участвуют национально маркированные средства, обусловленные семантическим пространством и грамматическим строем конкретного языка.
1. Хайруллина РХ. Лингвофилософия: особенности национального языкового сознания. Уфа: Издательство БГПУ, 2012: 135.
2. Лингвистическая типология. Ответственный редактор В.М. Солнцев. Москва, 1985.
3. Дубровина Е.В. Выражение категории количества глагольными формами в русском языке. Диссертация ... кандидата филологических наук. Тамбов, 2008.
4. Уфимцева A.A. Слово в лексико-семантической системе языка. Москва, 1968.
5. Бондарко A.B. Вид и время русского глагола. Москва: Просвещение, 1971.
6. Теория функциональной грамматики. Ответственный редактор Бондарко A.B. Санкт-Петербург: Наука, 1996.
7. Aзнабаев A^. Хайруллина Р.Х. Сопоставительная грамматика русского и башкирского языков. Уфа: Гилем, 2006.
8. Гоамматика современного башкирского литературного языка. Ответственный редактор A.A. Юлдашбаев, Москва: Наука, 1981.
9. Дхманова О.С. Словарь лингвистических терминов. Москва: Эдиториал УРСС, 2о05: 576.
References
1. Hajrullina R.H. Lingvofilosofiya: osobennostinacional'nogo yazykovogo soznaniya. Ufa: Izdatel'stvo BGPU, 2012: 135.
2. Lingvisticheskaya tipologiya. Otvetstvennyj redaktor V.M. Solncev. Moskva, 1985.
3. Dubrovina E.V. Vyrazhenie kategoriikolichestva glagol'nymi formami vrusskom yazyke. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Tambov, 2008.
4. Ufimceva A.A. Slovo vleksiko-semanticheskoj sisteme yazyka. Moskva, 1968.
5. Bondarko A.V. Vid i vremya russkogo glagola. Moskva: Prosveschenie, 1971.
6. Teoriya funkcional'nojgrammatiki. Otvetstvennyj redaktor Bondarko A.V. Sankt-Peterburg: Nauka, 1996.
7. Aznabaev A.M. Hajrullina R.H. Sopostavitel'naya grammatika russkogo ibashkirskogo yazykov. Ufa: Gilem, 2006.
8. Grammatika sovremennogo bashkirskogo literaturnogo yazyka. Otvetstvennyj redaktor A.A. Yuldashbaev, Moskva: Nauka, 1981.
9. Ahmanova O.S. Slovar'lingvisticheskih terminov. Moskva: 'Editorial URSS, 2005: 576.
Статья поступила в редакцию 20.01.18
УДК 8;80.801.81
Rubakova I.I., teaching assistant, postgraduate, Peoples' Friendship University of Russia (Moscow, Russia),
E-mail: inna.rubakova@mail.ru
Mikova S.S., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Peoples' Friendship University of Russia (Moscow, Russia),
E-mail: svetlanamikova83@mail.ru
THE CYCLIC MODEL OF THE CONCEPT "TIME" IN RUSSIAN CHASTUSHKAS. The article studies the peculiarities in representing and verbalizing the folklore concept "Time" in Russian chastushkas. The main attention is paid to the means of verbalizing the cyclic model of the concept "Time". Despite the scientific works characterizing the folklore concept "Time", the given concept has not been described in the aspect of its representation in chastushkas. The concept "Time" is one of the fundamental concepts in a national language world picture. Studying a concept in a genre that is still functioning will enrich the knowledge about folklore world picture. The materials of the article can be used in theoretic courses on cultural linguistics and linguistic cognitology. The article can
be also applied in teaching Russian as a foreign language. The authors of the article characterize the lexemes representing the cyclic time model paying attention to their symbolic functions. The chastushkas of different historic periods are being considered in the article. This gives an opportunity to describe the dynamics of the cognitive and axiologic components of the lexemes representing the cyclic model in the structure of the folklore concept "Time".
Key words: chastushka, folk concept "Time", cyclic time model, folklore world picture.
И.И. Рубакова, соискатель, ассистент, Российский университет дружбы народов, г. Москва,
E-mail: inna.rubakova@mail.ru
С.С. Микова, канд. филол. наук, доц., Российский университет дружбы народов, г. Москва,
E-mail: svetlanamikova83@mail.ru
ЦИКЛИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ ВРЕМЕНИ КОНЦЕПТА «ВРЕМЯ» В ТЕКСТАХ РУССКИХ ЧАСТУШЕК
В статье на материале русских частушек рассматриваются особенности представления и вербализации фольклорного концепта «Время». Основное внимание в работе автор концентрирует на вербализации циклической модели времени концепта «Время» в текстах русской частушки. Несмотря на наличие научных работ, посвященных фольклорному концепту «Время», данный концепт мало изучен с точки зрения репрезентации в жанре частушки. Концепт «Время» является одним из фундаментальных концептов национальной картины мира. Изучение данного концепта на примере жанра, продолжающего функционировать, обогатит сведения о фольклорной картине мира. Данные научной работы по заданной тематике могут найти отражение в теоретических курсах по лингвокультурологии и лингвокогнитологии. Также материал работы может быть использован в практике преподавания русского как иностранного. Автор статьи рассматривает лексемы, вербализирующие циклическую модель времени фольклорного концепта «Время», исследуя и их символическую функцию. Материалом для статьи являются тексты русских частушек различных временных периодов. Это дает возможность анализировать изменение понятийного и оценочного компонентов лексем, репрезентующих циклическую модель времени фольклорного концепта «Время».
Ключевые слова: частушка; концепт «Время», циклическая модель времени.
Одним из немногих жанров, продолжающих активно развиваться и функционировать в современной лингвокультуре является частушка. Несмотря на то, что частушка оформилась в самостоятельный жанр фольклора относительно недавно, только в середине XIX века, она быстро стала и остается по наше время одной из самых популярных форм народного творчества. Автор частушки - это совокупная языковая личность, поэтому изучение этого жанра в лингвокультурном аспекте помогает лучше понимать специфику этноязыкового сознания.
Одним из фундаментальных фольклорных концептов является концепт «Время». Концепт «Время» является недискурсо-образующим [1, с. 96] и имеет свои особенности вербализации в текстах русских частушек. В.О. Имеев отмечает, что «Время - это движущаяся субстанция, которая своим движением видоизменяет все» [2, с. 160]. В связи с тем, что частушка антропоцентрична, время в этом жанре предстает в виде «кадра», остановленного момента, и момент всегда в настоящем, именно в настоящем времени живет лирический герой частушки.
В данной статье хотелось бы подробнее остановиться на циклической модели времени концепта «Время» в текстах русской частушки и рассмотреть особенности её вербализации в текстах русских частушек. Циклическая модель времени проявляется в повторяемости одинаковых временных промежутков. К циклической модели времени мы можем отнести наименования частей суток, дней недели, времен года, праздников.
Названия времен года
Из-за особенностей жанра частушки, а именно её антропо-центричности, времена года оцениваются по своей значимости в жизни человека и общества; также времена года символизируют периоды жизни человека.
Я последнюю, может, осень Работаю на гумне: Сказал батенька, просватаю, Какой жених люб мне.
Также репрезентацию времен года в частушке можно охарактеризовать оппозицией: весна, лето и осень противопоставляются зиме по различным признакам, например, «теплый-холодный», «плодородный-неплодородный», «безопасный-опасный». Девушки, зима - не лето, Не посеешь в поле рожь. Девушки, не наша воля -Не полюбишь, кого хошь.
Также стоить отметить то, что лексемы «зима», «лето», соединенные союзом «и» могут символизировать весь год, обозначая границы года, указывая на его начало и конец: Через речку быструю Я мосточек выстрою.
Ходи милый, ходи мой, Ходи летом и зимой.
Среди дней недели в частушке особенно значимыми являются понедельник и воскресенье. Понедельник обозначает начало недели, также это символ новых начинаний, этапов жизни человека.
Из деревни утром рано В понедельник мил уйдет. Ни во плен, ни во солдаты, А на Сормовский завод.
Воскресенье же имеет наибольшее количество коннотаций из всех дней недели. Это и выходной, т. е. время веселых гуляний, танцев, песен, встреч, и день завершения создания Богом нашего мира, сакральное время для молитвы и посещения церкви. В советской же частушке при помощи лексемы «воскресенье» номинируется «десакрализация», рассмотрим пример частушки, в которой представители двух поколений воспринимают воскресенье по-своему:
Не ругай меня, мамаша, Что я в церковь не хожу: Напролет все воскресенья В нашем клубе провожу. Нынче праздник - воскресенье, Я получше уберусь: Юбку рваную надену И веревкой повяжусь.
Ещё один важный день недели в советской частушке - это суббота, время общественной работы: Я от радости Пою песенки: У нас субботники! У нас воскресники! Наименования праздников.
Десакрализация времени выражается и в выявлении в контексте частушки бытового аспекта религиозных праздников, все внимание обращается на традиции празднования, обряды, поверья, духовная же составляющая отходит на второй план или трактуется иронически. Особое место среди праздников занимает день Троицы, день победы жизни над смертью, тепла над холодом:
Скоро-скоро Троица, Земля травой покроется. Скоро миленький придет, Сердце успокоится. В саду сирени много После Троицы цветет, Завяжи-ка мне глазки -Супостаточка идет.
Наименования зимних праздников указывают на начало особого времени, времени сватовства и свадебных гуляний. До дня Афанасия Ломоноса молодым людям нужно было выбрать невесту:
Только, только жить еще Да до Христова Рождества. Афанасьев день прошел, Никто сватать не пришел.
Крещение (как и Зимний мясоед) символизирует время свадеб:
Последнее времечко гуляю, Молодой мальчишка я: После Крещенья повенчают, Кончится гульба моя. Скоро-скоро Мясоед, Пойду к забаве на совет. «Женись, Володенька, Пока я молоденька!»
Переходное время также знаменуется праздниками: переход от зимы к лету - Масленичная неделя, а от осени к зиме -Покрова.
Я о масленке катался, Трое саней изломал, Ворона коня замучил, А милашку покатал. Скоро, девушки, Покров, Скоро нам гуляночка, Скоро-скоро заиграет Милого тальяночка.
Пасха означает конец Великого поста и гулянья, связанные с этим событием:
До колхозов дед, бывало, Режет к Пасхе порося! Все куда теперь пропало? Хлеб да квас - еда и вся.
Итак, церковный календарь в частушке играет роль «социального» календаря, отмечая подходящее или не подходящее для свадьбы время. Праздник - это традиционно веселый отдых, соответственно, грусть и труд становятся антинормой: На болоте мы живем, По карьерам ходим, Годовые празднички Во слезах проводим. Поиграй, гармошечка, Времени немножечко. Только праздник провожу, Тебя на полку уложу.
Части суток.
Наиболее распространенной оппозицией среди наименований частей суток является пара «день-ночь», в которой день -это время работы, света, а ночь - время отдыха и сна, темноты. В частушках проявляется негативное отношение ко сну днем, в светлое время суток:
Полюбить, так полюбить Паренька хорошего. А такого нечего, Который дремлет с вечера.
Ночь в частушке, как и в других фольклорных жанрах, это время активности враждебных сил, в текстах «ночь - это темпоральный план символа смерти» [3, с. 18], также ночь - это время тайных действий, в частности, время любовных запретных отношений:
Я косил, косил овес, Косил овес зелененький, У матани ночевал, Пришел домой веселенький. Милые родители, Такие непонятные: По ночам гуляночки Самые приятные.
Лексема «дом», традиционно символизирующая центр «своего (безопасного) пространства», также выступает в оппозиции к «ночи»; нахождение вне дома ночью в частушке осуждается, ситуация получает негативную оценку: Эх, Семеновна, Где ты шляешься? По ночам домой Не являешься.
Также душевные переживания лирического героя частушки находят отражение в отсутствии сна ночью, что противоречит норме:
Полюбила тракториста, Всю я ночку не спала, На дорогу выходила, Все я трактора ждала.
Пограничное время между днем и ночью - это вечер и утро. Вечер в частушке символизирует время веселья, отдыха от работы, в это время молодежь собиралась на «вечор-ки»:
Сколько звездочек на небе, Полуночной звезды нет, Сколько девок на вечорке, Ни одной по сердцу нет. Меня мать не отпускает, На ленточку припутала. На вечорочки ушла Дверями не состукала.
Утреннее время в текстах символизирует расставание влюбленных, окончание темного времени тайных встреч: Милый мой, пойдем домой, Зорька занимается. Ты в работниках живешь -Хозяин заругается. Говорила мне мать: «<Дочь, гуляй до зорюшки, Будь осторожна с пареньком, Не сломай головушки.
Таким образом, циклическая модель времени в русской частушке вербализирована лексемами, номинирующими времена года, части суток, дни недели и праздники, причём данные лексемы не только указывают на время событий в частушке, но и выполняют символические функции, отражая воздействие экстралингвистических факторов.
Библиографический список
1. Эмер Ю.А. Фольклорный концепт: жанрово-дискурсивный аспект. Вестник Томского государственного университета. Филология. Томск, 2010; Т. 9; № 1: 91 - 100.
2. Имеев В.О. О категориях пространства и времени в разных лингвокультурах (на материале китайского, русского, английского языков). Научная мысль Кавказа. 2005; 1: 160 - 163.
3. Порядина РН., Гынгазова Л.Г., Эмер Ю.А. и др. Духовный мир в образах пространства. Картины русского мира: пространственные модели в языке и тексте. Ответственный редактор проф. З.И. Резанова. Томск: UFOplus, 2006: 11 - 78.
4. Available at: http://lyrik.rc-mir.com/gedicht60716.html
References
1. 'Emer Yu.A. Fol'klornyj koncept: zhanrovo-diskursivnyj aspekt. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Filologiya. Tomsk, 2010; T. 9; № 1: 91 - 100.
2. Imeev V.O. O kategoriyah prostranstva i vremeni v raznyh lingvokul'turah (na materiale kitajskogo, russkogo, anglijskogo yazykov). Nauchnaya mysl'Kavkaza. 2005; 1: 160 - 163.
3. Poryadina R.N., Gyngazova L.G., 'Emer Yu.A. i dr. Duhovnyj mir v obrazah prostranstva. Kartiny russkogo mira: prostranstvennye modeli v yazyke i tekste. Otvetstvennyj redaktor prof. Z.I. Rezanova. Tomsk: UFOplus, 2006: 11 - 78.
4. Available at: http://lyrik.rc-mir.com/gedicht60716.html
Статья поступила в редакцию 30.01.18
