CC BY
39
ИСТОРИЯ ПОВСЕДНЕВНОСТИ
Бартов В.П.
(Москва)
УДК 28
ТРУДНОСТИ ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНИ ДЕТЕЙ ЕВАНГЕЛЬСКИХ ХРИСТИАН-БАПТИСТОВ ТУЛЬСКОЙ ОБЛАСТИ В ПЕРИОД 1958-1980 ГГ.
Статья посвящена проблемам, с которыми приходилось сталкиваться детям, чьи родители являлись членами религиозных обгцин евангельских христиан-баптистов в советский послевоенный период в Тульской области. Автор статьи преследует цель -показать, что государственная власть в стремлении искоренить религиозные убеждения граждан советского государства не ограничивалась воздействием только на взрослых верующихДавлению светского атеистического общества подвергались и их дети. При проведении исследования использовались источники, авторы которых придерживались разных религиозных мировоззрений. Это материалы Государственного архива Тульской области, советские периодические издания, интервью современников описываемых событий. Результатом проведенного исследования стал вывод: дети верующих родителей не всегда разделяли религиозные убеждения старшего поколения и становились преемниками их духовных ценностей, поэтому героизация всех верующих евангельских христиан-баптистов (ЕХБ), живших в советский период, не является оправданной. Еще один вывод, к которому приходит автор статьи, заключается в том, что демонизагщя вероисповедной политики государства веруюгцими ЕХБ не является вполне корректной. Подтверждением тому являются приводимые в статье факты, когда государство принимало по отношению к детям верующих ЕХБ справедливые решения, не обусловленные их религиозными убеждениями. Полученные результаты позволяют расширить знания об использовании гражданских и религиозных прав, предоставляемых Российским законодательством верующим всех вероисповеданий.
Ключевые слова: Тульская область, евангельские христиане-баптисты, сектанты, дети верующих родителей, религиозные убеждения, атеистическое общество.
The article discusses challenges that children whose parents were members of evangelical Baptist Christian communities of the Tula region, had to deal with during the postwar soviet period. The author aims to show that efforts made by the state authorities to eliminate religious convictions of soviet citizens were not limited to dealing with adult believers alone. Their children were subjected to pressure from the soviet atheistic society, too. The research used sources authored by representatives of different religious worldviews. These included materials from the State Archive of the Tula Region, soviet-time periodicals, interviews with contemporaries of the events in question. The conclusion based on the research is that children of believers did not always share the religious convictions of their elders or continue to hold on to the spiritual values of the latter. Hence, heroization of all soviet-time evangelical Baptist believers is unjustified. Another conclusion made by the author of the article is that the demonization of the state confessional policy by evangelical Baptist Christian believers was not strictly correct. To prove the point the author of the article states facts of incidents when the state passed fair decisions with respect to the children of evangelical Baptist Christian believers that were not based on their religious convictions. Scope of application of the results obtained
lies in a more comprehensive knowledge and use of the civil and religious rights conferred by the Russian legislation to believers of all confessions.
Key words: Tula Region, evangelical Baptist Christians, sectarians, children of believing parents, religious convictions, atheistic society.
DOI: 10.24888/2410-4205-2018-15-2-7-16
Наиболее ранние исследовательские работы о сектантстве в СССР появляются в период 1940-х - первой половине 1960-х годов. Основная часть работ носит научно-популярный характер. Для них характерна яркая идеологическая окраска, на бытовых вопросах жизни верующих внимание не фокусируется. Среди наиболее серьезных трудов стоит назвать тексты таких авторов, как
A.И. Клибанов [15], П.Ф. Колоницкий [16], И.Н. Узков [25].
Во второй половине 1960-х начался второй период развития историографии, продлившийся до 1980-х годов. В эти годы заметен рост интереса к различным аспектам протестантской истории и культуры. Движению евангельских христиан-баптистов (ЕХБ), как наиболее многочисленному в СССР, отводится больше места, при этом правовому положению по-прежнему уделяется основное внимание. На вопросах бытовой, семейной жизни верующих акцента не делается. Авторами, занимавшимися исследованием этого периода, являются А.И. Барменков [3], В.И. Гараджа [4], Г.С. Лялина [18].
В 1990-е годы начинается новый период развития историографии, который отличается значительным расширением числа источников за счет снятия секретности со значительной части архивных документов и публикаций мемуаров участников событий. В числе наиболее важных авторов 1990-х годов стоит выделить таких исследователей, как
B.А. Алексеев [1], Ю.А. Бабинов [2], И.В. Подберезский [21].
На современном этапе продолжается изучение истории протестантов в СССР и России. В этот период евангельские христиане-баптисты продолжают оставаться наиболее многочисленной деноминацией, поэтому значительная часть исследований посвящена изучению этого социума. В научный оборот вводятся новые источники за счет рассекречивания государственных архивов, публикации материалов церковных архивов, подборок периодических изданий, мемуаров участников событий и их потомков. Наиболее значимые исследования принадлежат таким авторам, как JI.H. Митрохин [19],
C.Н. Савинский [23], Г.К. Крючков [17].
В своей монографии JI.H. Митрохин, исследуя советский период развития баптизма, анализирует процессы, происходившие в церкви евангельских христиан-баптистов (далее - ЕХБ), на уровне его руководства. Говоря о начале движения «инициативников», он не называет имен людей, которые стояли у истоков этого движения, не указывает, где оно начиналось, какое влияние оказывало на межличностное общение ЕХБ. Понимание отношений между государством и руководством баптистской церкви помогает увидеть причины проводимой Всесоюзным советом евангельских христиан баптистов (далее - ВСЕХБ) религиозной политики. Но такой подход не позволяет увидеть повседневную жизнь рядового верующего, его реакцию на проводимую руководством ВСЕХБ политику, последствия применения этой политики в религиозных общинах и ее влияние на семейную жизнь верующих.
Проведенное С.Н. Савинским исследование баптизма с момента его возникновения и распространения в России, Украине и Белоруссии, позволяет оценить масштаб движения на указанных территориях. Большая часть труда ученого посвящена исследованию событий в евангельско-баптистском движении, происходивших на уровне объединений ЕХБ республик и их отношений со ВСЕХБ. История евангельских христиан-баптистов РСФСР после Великой Отечественной войны ограничена в основном движением «инициативной» группы. Савинский заканчивает свое исследование 1967
годом, годом празднования 100-летнего юбилея существования баптизма в России, что не позволяет представить полную картину евангельско-баптистского движения в советский период. Большой временной и территориальный диапазон исследования автором движения ЕХБ исключает возможность увидеть жизнь отдельного верующего с его проблемами в повседневной жизни.
Узкоконфессиональным изданием, описывающим события с позиции руководителя Совета церквей ЕХБ, является исследование Г.К. Крючкова. Работа посвящена 45-летию празднования возникновения и развития движения СЦ ЕХБ, поэтому период исследования автора начинается с момента возникновения «инициативной группы» в 1961 г. и заканчивается в первом десятилетии XXI века. Основной акцент в работе сделан на исключительности выбора пути и мотивации следования ему верующих, входящих в Совет церквей ЕХБ.
Среди современных авторов необходимо отметить труды Т.К. Никольской [20], С.Ю. Егорова [7], В.А. Попова [22], которые в своих исследованиях упоминают о тульских баптистах. Несмотря на то, что в фокусе внимания исследователей оказывались регионы, где верующие из протестантской конфессии представлены в значительно большем количестве, чем в Тульском регионе, приводимая авторами информация необходима для понимания процессов развития протестантских общин в регионе.
Как по стране в целом, так и в Тульской области евангельские христиане-баптисты являлись наиболее многочисленной протестантской деноминацией в период после Великой Отечественной войны. Историография, посвященная теме взаимоотношений государства с верующими ЕХБ в послевоенный период, чаще всего рассматривает отношения светской власти и руководящего состава религиозных общин или деноминации в целом. В качестве примеров приводятся ситуации из жизни взрослых верующих, являющихся членами общин ЕХБ. При этом недостаточно внимания уделяется факту, что дети верующих родителей, являясь частью советского общества, вместе с взрослыми несли бремя ответственности за религиозные убеждения своих родителей. Подвергаясь колоссальному давлению со стороны государства, взрослые верующие не всегда выдерживали его. Дети, чьи родители твердо придерживались религиозных убеждений, также подвергались влиянию атеистического общества и не всегда становились последователями религиозных воззрений своих родителей. Мировоззрение ребенка, находящегося под влиянием взаимоисключающих идей коммунистической идеологии государства и христианских убеждений родителей, не находило ответов на многие противоречивые вопросы, встречающиеся в повседневной жизни, что наносило урон несформировавшейся детской психике.
Жизнь в советском государстве предполагала однообразие убеждений всех его граждан. Христиане, как часть общества, своими убеждениями и жизненными принципами претендовали на более высокий в нравственном отношении стандарт жизни. Противопоставляя христианское мировоззрение антирелигиозной пропаганде, верующие невольно становились не только объектом пристального внимания государственных институтов, но и гонений за свои убеждения на протяжении всей своей жизни. Поскольку целью советского государства было полное искоренение веры в Бога из сознания человека, то верующие подвергались преследованиям в разных формах, начиная с детства и заканчивая последними днями жизни. В борьбу с верующими были вовлечены разные организации: партия, милиция, органы госбезопасности, профсоюз, комсомол, школы. Власть понимала, что оказать влияние на формирование убеждений человека легче всего в детском возрасте, поэтому активно использовала имеющиеся ресурсы для достижения своих целей.
Приступивший в 1958 г. к выполнению обязанностей уполномоченного Совета по делам религиозных культов (СДРК) по Тульской области Н. Князев в отчетно-информационном докладе от 14 июля 1958 г. о ситуации с незарегистрированными
общинами в Тульской области заверяет вышестоящее руководство в том, что «будут приняты все ... меры к прекращению деятельности молитвенных домов, ослаблению и прекращению деятельности религиозных общин» [5, д. 3, л. 19].
В послевоенный советский период считалось, что современная молодежь уже будет жить при коммунизме, в связи с этим их идейному воспитанию придавалось большое значение, поэтому детям верующих родителей наравне с взрослыми приходилось сталкиваться с идеологическим давлением со стороны школы и общественных организаций. Ребенку было сложнее, чем взрослому, понять и принять несправедливое отношение к нему сверстников, старшего поколения, учителей, общества. В Тульской областной газете «Коммунар» в статье В. Сорокиной «Глухи к требованиям жизни» описан случай, когда уволенному по религиозным убеждениям баптисту Ивану Колбасову не дали путевку в пионерский лагерь для его старшего сына Пети. Председатель рабочкома А.И. Киреев, принимавший заявления на путевки, кричал: «Поповскому сынку путевку? Ни в коем случае не дам!» [24]. Даже автор статьи, цель которой являлась улучшить антирелигиозную работу в Ефремовском районе, задается вопросом, правильно ли поступил Киреев, отказав ребенку в путевке в лагерь. Кроме того, корреспондент дает негативную оценку дирекции совхоза, которая уволила хорошего специалиста осеменатора, руководствуясь только его религиозной принадлежностью к баптизму. И если Иван Колбасов, взрослый мужчина, свое увольнение воспринял как гонения за христианские убеждения, что было ожидаемо в 1960-е годы, то в душе его сына могло утвердиться чувство неприятия политики советской власти, а также обиды от несправедливого отношения к нему за христианские убеждения его отца.
Владимир Иванович Афонин, руководитель общины ЕХБ в городе Узловая, вспоминая школьные годы, рассказывает, что отношение со стороны учителей ухудшилось, когда на экранах кинотеатров страны прошел показ художественного фильма «Тучи над Борском», снятый киностудией «Мосфильм» в 1961 г. Негативное отношение к детям из семей верующих ЕХБ выражалось в оскорблениях, унижениях перед всем классом, иногда переходящих в рукоприкладство - били линейкой. После того, как Володя отказался вступать в пионеры (в 1962 г.), несколько учителей, закрывшись с ним одним в классе, насильно повязали ему пионерский галстук. Галстук потом он снял, но психике ребенка была нанесена травма.
Особенно запомнился Владимиру Ивановичу случай, когда в школу приехало телевидение, готовившее репортаж о детях сектантов. Володя учился в то время в пятом классе. На уроке математики учитель задал очень сложный вопрос и вызвал для ответа Володю. Владимир Иванович до сих пор помнит ослепительный свет и жар, исходящий от направленных на него ламп, пот, струившийся по вискам, десятки устремленных на него глаз одноклассников и взрослых. Он в это время от волнения не мог понять даже сути заданного ему вопроса. Позже эту сцену показывали по центральному телевидению с комментариями: дети сектантов являются неразвитыми, отсталыми, неполноценными членами советского общества. Такими якобы делает их вера в Бога. При этом не озвучивали вопроса, заданного учителем, а давали только заготовленный заранее комментарий к показанному сюжету.
Рассказывая об отношении учителей к детям верующих ЕХБ, В.И. Афонин вспоминает, что не все преподаватели негативно относились к ним. Так, например, директор школы Анатолий Иванович Гусев спокойно воспринимал веру своего ученика в Бога, иногда лишь позволяя себе подшучивать над этим. А встреча и разговор В.И. Афонина несколько десятков лет спустя с учительницей истории H.A. Соколовой привели к неожиданному результату. Она плакала и просила прощение за недостойное поведение по отношению к нему в прошлом, объясняя, что по другому учителям нельзя было поступать. От них требовали нетерпимого отношения к детям сектантов [11].
Один из способов, оказывавший сильное влияние на судьбу детей из верующих семей, заключался в том, что при окончании учебного заведения школа давала выпускнику характеристику, в которой делался акцент на его принадлежности к семье сектантов. Вот некоторые выражения, из характеристики Галины Ивановой, ученицы восьмого класса Петелинской школы Ленинского района города Тулы: «очень замкнутая, отрешенная от жизни класса», «учится слабо», «в жизни класса не принимает участия, всегда в стороне», «мало читает, говорить с ней неинтересно», «в классе авторитетом не пользуется» [6, д. 17, л. 26]. Классный руководитель Н. Нефедова объясняла это тем, что Галя из верующей семьи, выражала сожаление по этому поводу и обвиняла родителей, лишающих ребенка детства.
Необъективность характеристики прослеживается почти в каждом выражении. При этом совсем не упоминаются положительные качества Гали. Например, она получила две грамоты за первое и третье место в соревнованиях по гимнастике. Ей вынесена благодарность от руководства школы за активную работу в совхозе «Парники», поэтому характеристика была перенаправлена заведующему областного отдела народного образования В.В. Воронцову «для соответствующего реагирования».
Помета «сектант» или «верующий» молодому христианину закрывала путь в любой техникум или высшее учебное заведение. При этом власти, особенно в средствах массовой информации, часто характеризовали верующих как необразованных, невежественных, непросвещенных, хотя путь к образованию был закрыт самим государством. Иногда верующие для получения образования уезжали в другие города и, скрывая свои убеждения, получали образование. В таком пути есть элемент лукавства со стороны христиан, но подобные факты, по воспоминаниям М.И. Андриевского, имели место [9]. Верующие молодые люди, не сумевшие продолжить свое образование, призывались в ряды Советской армии. Если на личном деле стояла надпись «сектант», обычно они попадали в стройбат. У В.И. Андриевского был такой путь [8].
Если ребенок был из семьи верующих, то при окончании учебного заведения в его характеристике намеренно делали на этом акцент, что препятствовало его дальнейшему поступлению в учебные заведения. Примерами являются случаи, когда Ивановой Галине, ученице восьмого класса Петелинской школы, Ленинского района города Тулы в 1980 году [6, д. 17, л. 26] и Кусковой Любе, окончившей школу № 60 Пролетарского района в городе Туле в 1979 году [6, д. 16, л. 20], Жировой Лидии, ученице восьмого класса школы № 1, Люхтинен Нине, ученице восьмого класса школы № 8 города Донской в 1974 году [6, д. 11, л. 22], были выданы такие характеристики.
Иногда верующие не мирились с полученной из школы характеристикой на выпускника, обращались с жалобой в органы государственной власти и добивались положительных результатов. Так, например, родители Л. Кусковой, получив характеристику с указанием ее религиозных убеждений, направили жалобу в областной исполнительный комитет Совета народных депутатов. Уполномоченный Крапивин, давая оценку этому событию, пишет: что совершившийся факт «является грубым нарушением ленинских принципов отношения к верующим и противоречит законодательству о религиозных культах. Поэтому указанная характеристика должна быть отозвана, и выдана другая, без упоминания принадлежности Кусковой и ее родителей к религии» [6, д. 16, л. 20]. В течение двух недель вопрос был решен. Старую характеристику отозвали, выдали новую без указания принадлежности Любы Кусковой к религии классному руководителю Н.П. Федосовой было указано на неправомерность выдачи подобных характеристик на совещании классных руководителей школы. В дальнейшем Люба поступила в Тульское медицинское училище.
Из рассмотренных примеров заслуживает одобрения беспристрастный и справедливый подход уполномоченного А.И. Крапивина к выдаче характеристик выпускникам. Вероятно, что это не проявление лояльности к верующим ЕХБ и судьбам их
детей, а стремление честно выполнять обязанности на своем рабочем месте. Если бы такой толерантный подход к убеждениям другого человека имели все руководители организаций, предприятий, учебных заведений, то верующие смогли бы, пользуясь своими правами, добиваться положительных результатов в большинстве конфликтных ситуаций, о чем свидетельствует изложенный выше факт.
В случаях, когда государство оказывало помощь многодетным семьям верующих, основным мотивом было не проявление гуманности, а идеологические соображения. Например, 15 июля 1972 г. проповедник Узловской общины ЕХБ П.И. Жиров был сбит автомобилем председателя колхоза Зюзиным и, не приходя в сознание, скончался. Его семье (девять человек) была оказана помощь в организации похорон и выделено семьдесят рублей. Но главную причину «проявления человечности и уважения к семье Жировых» можно увидеть в письме уполномоченного Крапивина, в котором он пишет: «Учитывая могущие быть отрицательные эксцессы в период похорон, нами проведена определенная работа по их упреждению» [6, д. 10, л. 31]. Подводя итог, он отмечает, что похороны прошли благополучно, антиобщественных проявлений не было. Даже в такой трагической ситуации представитель государства, в первую очередь, следил за соблюдением советского законодательства. Судьба многодетной семьи, оставшейся без кормильца, интересовала уполномоченного в меньшей степени.
В своих воспоминаниях A.C. Мазунов [13] рассказывал, что в семьях верующих ЕХБ в советское время практиковалось «правило», что, когда в школе детей заставляли вступать в октябрята, пионеры, комсомольцы, они отвечали: мама не разрешает делать этого. Ссылаться на отца в этом случае было нельзя. Отцу сразу грозил арест. Матерей же почти никогда не арестовывали. В семье Мазунова, у которого было четверо детей, таким способом дети смогли избежать вступление в общественные организации школы. Ю.А. Мазунов, сын A.C. Мазунова, полностью подтвердил воспоминания своего отца [14].
Не во всех семьях, где глава семьи занимал руководящее положение в религиозном служении, члены его семьи разделяли принципы христианской веры, некоторые выбирали светский образ жизни. Двое детей старшего пресвитера Тульской зарегистрированной общины ЕХБ М.П. Чернопятова не пошли по стопам отца. Семья М.П. Чернопятова, бывшего членом Президиума ВСЕХБ, в области воспитания детей в христианском духе не является позитивным примером для верующих. Выполняя обязанности старшего пресвитера и соблюдая советское законодательство о культах, запрещающее посещение детьми богослужений, он никогда не водил своих детей на богослужения. Повзрослев, они не стали воцерквленными христианами. Его жена Надежда Николаевна работала педиатром. В советский период работать детским врачом и являться баптисткой было невозможно. Поэтому Надежда Николаевна скрывала свои убеждения. Жизнь членов семьи Чернопятовых закончилась трагично. В 1979 г. от онкологического заболевания умерла Надежда Николаевна. Михаил Павлович очень тяжело перенес смерть близкого человека. В этом же году он пережил инсульт и сложил с себя часть полномочий в религиозной деятельности. Затем от онкологии умер его старший сын Владимир, который занимал руководящую должность в одной из светских организаций. Он не исповедовал христианских убеждений. Смерть сына, чувство вины за отсутствие у него христианской веры еще больше подорвали здоровье М.П. Чернопятова. Перед своей смертью он глубоко сожалел и раскаивался, что не привил любви к Богу и к церкви своим детям. Давая наставления молодому служителю М.П. Андриевскому, он говорил, чтобы тот всегда водил своих детей на богослужения. Умер Михаил Павлович в начале 1990-х годов. После его смерти у дочери Наталии обострилось психическое заболевание, приведшее к глубокой депрессии. В тот же год она покончила жизнь самоубийством [9].
Нередко антирелигиозная политика, общественное мнение, давление в школе вынуждали ребенка принимать жизненные принципы большинства советских людей. Не
являлись исключением дети руководителей религиозных общин. Уполномоченный по Тульской области Крапивин в отчете за 1966 г., характеризуя работу члена общественной комиссии В.Н. Женко, пишет, что он пользуется авторитетом у детей сектантов. Они часто к нему обращаются, «особенно дети Крючкова, которые в т. Женко видят настоящего человека. И не случайно, что они - пионеры, октябрята, принимают участие в жизни школы, занимаются в различных кружках, ходят в кино и т.п.» [5, д. 17, л. 25]. Такое поведение не являлось обычным для детей верующих того времени. В большинстве случаев дети баптистов характеризовались как замкнутые, не принимающие участие в общественной жизни класса, не читающие художественную литературу, не посещающие театры, кино. Видимо, дети Т.К. Крючкова, не выдержав общественного давления на семью со стороны государства, пошли по пути рядового советского школьника. Кроме того, отсутствие рядом отца, который находился продолжительное время на нелегальном положении, также оказало влияние на формирование мировоззрения его детей. Если учитывать тот фактор, что поддержание численности протестантских общин происходило в основном за счет многодетных семей верующих, то отсутствие детей в общине приводило к ее естественному сокращению и лишало перспективы в будущем.
Активное вмешательство властей в воспитание детей в семьях верующих достигало своей цели. Чаще это происходило в семьях, где верующие родители были радикально настроены против общества, запрещая детям посещать школу, ходить в кино, участвовать в общественной жизни класса, школы. Уполномоченный сообщает: «Сектантка с. Дубовка Узловского района Буйвол своему сыну - учащемуся седьмого класса Пете систематически внушала покинуть школу и приобщиться к религии.... Школа одержала победу. Школьник заявил матери: «Все равно буду учиться в школе» [6, д. 5, л. 14]. Похожая ситуация сложилась в семье верующей Степановой, которая «препятствовала своим детям Лиде и Володе вступить в пионеры». В этом случае тоже победила школа. Володя стал пионером, Лида - комсомолкой. «На этой почве в семье идет идеологическая борьба между детьми и матерью» [6, д. 5, л. 14]. На запрет П.Т. Кленовой, верующей из Тульской общины ЕХБ, сыну, ученику шестого класса, посещать школу вмешалась общественность, и сын был передан на воспитание в школу-интернат № 1 [6, д. 5, л. 15].
Семьи, в которых оба супруга были верующими ЕХБ и жили отдельно от неверующих родственников, имели больше шансов воспитать детей с религиозными убеждениями. Нередко, такие семьи были многодетными, например, в семье Андриевских было восемь детей, в семье Афониных - девять детей, в семье Решке - десять детей. В таких семьях обычно царила атмосфера любви, терпимости, взаимопонимания. Владимир Иванович Афонин, один из сыновей И. А. Афонина, вспоминает, что отец, работая на государственном предприятии, и будучи пресвитером в Узловской общине ЕХБ, находящейся на нелегальном положении, не всегда имел достаточно времени для общения с детьми. Основная нагрузка в воспитании детей ложилась на плечи его матери - Анны Степановны. Понимая это, отец сильно переживал. Поэтому, когда у него появлялось свободное время, он полностью посвящал его семье, детям. Он собирал всех детей вместе, объяснял библейские истории, учил их духовным истинам. Эти общения оставили глубокий след в памяти Владимира Ивановича [11]. Старший сын И.А. Афонина, Евгений Иванович, добавляет, что воспоминания о родителях остались самые теплые. Воспитание дисциплины у детей демонстрировалось личным примером, любовью и жертвенностью в собственном поведении. Например, если перед родителями стоял вопрос выбора, задействовать ли детей в домашних делах или дать им возможность пойти на общение молодежи в церковной общине, то родители выбирали второе, проявляя заботу в первую очередь о духовном воспитании своих детей. Несмотря на тяжелое материальное положение многодетной семьи, давление со стороны атеистического общества по отношению к верующим, Евгений Иванович считает, что у них было счастливое детство [12]. В советский период многодетные семьи верующих были основным источником пополнения религиозных общин новыми членами.
Уполномоченным Совета Крапивиным, 8 июля 1968 г. в Совет по делам религии было отправлено специальное письмо, сообщающее о взглядах некоторых верующих на воспитание детей. И.С. Александров, старший кладовщик Арматурного завода города Алексина, на вопрос, почему он привлекает детей к богослужению, ответил: «Этого от нас требует божье писание. Мы привлекаем детей к религии для того, чтобы они были настоящими честными людьми. Мы их учим добру, а не злу, как это делают неверующие» [6, д. 5, л. 33].
Похожим был ответ В.Я. Корабельникова, руководителя Тульской общины ЕХБ, на этот же вопрос. Он сказал, что Богом на верующих родителей возложена обязанность воспитать детей преданными своему народу, а не губить детей неправильным воспитанием, последствием которого являются сквернословие, алкоголизм, преступления. Верующая поселка Скуратовский назвала безнравственным процесс воспитания детей, если при этом не будет присутствовать вера в Бога. Пенсионерка А.Н. Горпачева заявила: «Мы верующие тоже строим коммунизм, но только мы за хорошие моральные устои своих детей. Наши дети будут более честными строителями новой жизни. Мы воспитываем у них скромность, трудолюбие. Это образец современного человека, а не то, что дети неверующих» [6, д. 5, л. 33].
Противопоставляя атеистическую идеологию в воспитании подрастающего поколения и стремясь доказать ее действенность, государство активно вмешивалось в процесс воспитания детей в семьях верующих. Вмешательство государства и методы воздействия на взрослых и детей носили разнообразный характер. Лишение родительских прав верующих родителей было одной из крайних мер, которую применяло государство, для ограничения влияния религиозного воспитания в семьях. «Новомосковский городской суд 23 апреля 1965 года лишил родительских прав на троих детей работницу шахты № 37 баптистку Арсеньеву Ф.Н. за то, что мать воспитывает своих детей в религиозном духе. Данное постановление городского суда, судебная коллегия по гражданским делам Тулоблсуда 13 мая 1965 года отменила» [5, д. 16, л. 26].
В Тульской области лишению родительских прав верующие ЕХБ подвергались редко. Верующие знали, что к ним может быть применена эта мера, жили под давлением этого страха, но на практике мера лишения родительских прав фактически не применялась. Это были исключительные случаи. Власти понимали, что применение этой меры вызывает отрицательную реакцию даже неверующих людей, подтверждением чего является сообщение уполномоченного Крапивина от 31 мая 1968 г. заведующему юридическим отделом Совета по делам религии Г.Р. Гольсту: «В период 1962-63 годов за издевательское отношение к своим детям на религиозной почве решением суда были лишены две сектантки родительских прав, но после продолжительных ходатайств, приговоры были отменены, а дети возвращены в родительский дом. С тех пор никто из верующих родительских прав не лишался, и эта мера не получила широкой практики...» [6, д. 5, л. 33]. Из сообщения следует, что на протяжении пяти-шести лет в 1960-ые годы на территории Тульской области не было ни одного случая лишения родительских прав верующих ЕХБ. Е.И. Афонин, старший сын пресвитера Узловской общины ЕХБ, вспоминает, что в верующих семьях, родители, находясь под страхом разлуки с детьми, тщательно запоминали отличительные признаки на теле ребенка: родимые пятна, родинки, шрамы, для того, чтобы если дети будут отобраны можно было впоследствии найти их по этим особенностям [12].
К.Н. Андриевская, жена одного из руководителей Тульской общины ЕХБ, рассказывает, что когда их семью стали посещать работники социальных служб с целью сбора информации для последующего лишения родительских прав, то ее муж Иван Николаевич попросил детей под его диктовку написать письмо на имя Н.С. Хрущева с просьбой не забирать их из семьи. Это письмо И.Н. Андриевский лично отвез в Москву в секретариат Хрущева. Неизвестно, дошло ли письмо лично до Н.С. Хрущева, но вопрос о лишении Андриевских родительских прав органами опеки больше не поднимался [10].
Одним из редких случаев непредвзятого отношения государства к верующим ЕХБ стало соблюдение закона об обеспечении жильем многодетной семьи. По воспоминаниям К.Н. Андриевской, в семье которой было восемь детей, она, узнав о существовании такого закона и о своих правах на жилье, многократно обращалась в различные государственные инстанции, пока семье не была предоставлена благоустроенная квартира в Зареченском районе города Тулы [10]. Крайне негативной на это событие была реакция руководителей Тульской общины, входящей в Совет церквей ЕХБ. Они обвинили Андриевских в сотрудничестве с властью. При этом любая другая многодетная семья верующих также могла воспользоваться своими правами и добиваться получения жилья, но не решалась использовать свои привилегии. Дети семьи Андриевских оказались свидетелями ситуации, в которой государство выполнило справедливую функцию по отношению к своим гражданам, но косвенно стало причиной противоречий, возникших в среде верующих ЕХБ.
Итак, детям из семей верующих родителей приходилось не в меньшей степени, чем взрослым, испытывать на себе давление атеистического общества в учебных заведениях. Не все из них выдержали это испытание, некоторые стали вести светский образ жизни, традиционный для советских семей. Иногда неоправданный религиозный фанатизм верующих родителей способствовал принятию ребенком решения не в пользу христианских убеждений. На детской психике манипулятивные действия со стороны взрослых оставляли неизгладимый отпечаток, последствия которого оказывали влияние на дальнейшую судьбу ребенка. Одерживая идеологическую победу над религиозными убеждениями в душе ребенка, государство не просто ограничивало количественное увеличение религиозных общин, но и формировало отрицательный эмоциональный фон у родителей этих детей, их сверстников, посещающих общины, у руководителей общин. Негативный образ сектанта, навязанный атеистической пропагандой детскому разуму в советский период, до сих пор является сдерживающим фактором, препятствующим проявлению интереса российского общества к протестантизму.
Список литературы
1. Алексеев В.А. «Штурм небес» отменяется? Критические оценки по истории борьбы с религией в СССР. М.: Россия молодая, 1992. 304 с.
2. Бабинов Ю.А. Государственно-церковные отношения в СССР: история и современность. Симферополь: Таврия, 1991. 124 с.
3. Барменков А.И. Свобода совести в СССР. М.: Мысль, 1979. 223 с.
4. Гараджа В.И. Протестантизм. М.: Политиздат, 1971. 201 с.
5. Г ATO (Государственный архив Тульской области). Ф. Р-3354. Оп. 2.
6. Г ATO. Ф. Р-3354. Оп. 3.
7. Егоров С.Ю. Евангельские церкви Москвы и Московской области в период с 1945 по 1965 год. М.: ЦРО РОСХВЕ (п.), 2015. 416 с.
8. Интервью с Андриевским В.И. записано Бартовым В.П. Тула 09.11.2014.
9. Интервью с Андриевским М.И. записано Бартовым В.П. Тула 21.07.2014.
10. Интервью с Андриевской К.Н. записано Бартовым В.П. Тула. 18.11.2012.
11. Интервью с Афониным В.И. записано Бартовым В.П. Узловая 13.10.2014.
12. Интервью с Афониным Е.И. записано Бартовым В.П. Узловая 13.10.2014.
13. Интервью с Мазуновым А. С. записано Бартовым В.П. ГЦекино 26.11.2014.
14. Интервью с Мазуновым Ю.А. записано Бартовым В.П. ГЦекино 26.11.2014.
15. Клибанов А.И. История религиозного сектантства в России. М.: Наука, 1965.
16. Колоницкий П.Ф. Мораль коммунистическая и мораль религиозная. М.: Знание, 1952. 30 с.
17. Крючков Г.К. Великое пробуждение XX века. М.: Издательство «Христианин» МСЦЕХБ, 2008. 512 с.
18. Лялина Г. С. Баптизм: иллюзии и реальность. М., 19 77. 175 с.
19. Митрохин JI.H. Баптизм: история и современность (филосовско-социологические очерки). СПб.: РХГИ, 1997. 480 с.
20. Никольская, Т.К. Русский протестантизм и государственная власть в 1905-1991 годах. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2009. 356 с.
21. Подберезский ИВ. Быть протестантом в России. М.: Институт Религии и Права, 1996. 382 с.
22. Попов В.А. И.С. Проханов. Страницы эюизни. СПб.: Библия для всех, 1996.
С. 191.
23. Савинский, С.И. История евангельских христиан-баптистов Украины, России, Белоруссии. СПб. : Библия для всех, 1999. 424 с.
24. Сорокина В. Глухи к требованиям эюизни //Коммунар. 1962. № 230.
25. Узкое И.Н. Что такое религиозное сектантство. М. : Знание, 1956. 32 с.
References
1. Alekseev V.l. «Shturm nebes» otmenyaetsya? Kriticheskie ocenki po istorii bor'by s religiej V SSSR. M. : Rossiya molodaya, 1992. P. 304.
2. Babinov YU.A. Gosudarstvenno-cerkovnye otnosheniya v SSSR: istoriya i sovremennost'. Simferopol': Tavriya, 1991. P. 124.
3. Barmenkov A.I. Svoboda sovesti v SSSR. M.: Mysl', 1979. P. 223.
4. Garadzha V.l. Protestantizm. M.: Politizdat, 1971. P. 201.
5. GATO (Gosudarstvennyj arhiv Tul'skoj oblasti). F. R-3354. Op. 2.
6. GATO. F. R-3354. Op. 3.
7. Egorov S. YU. Evangel'skie cerkvi Moskvy i Moskovskoj oblasti v period s 1945 po 1965 god. M.: CRO ROSKHVE (p.), 2015. P. 416.
8. Interv'yu s Andrievskim V.l. zapisano Bartovym VP. Tula 09.11.2014.
9. Interv'yu s Andrievskim M.I. zapisano Bartovym VP. Tula 21.07.2014.
10. Interv'yu s Andrievskoj K.N. zapisano Bartovym VP. Tula. 18.11.2012.
11. Interv'yu s Afoninym V.l. zapisano Bartovym VP. Uzlovaya 13.10.2014.
12. Interv'yu s Afoninym E.I. zapisano Bartovym VP. Uzlovaya 13.10.2014.
13. Interv'yu s Mazunovym A.S. zapisano Bartovym VP. Shchekino 26.11.2014.
14. Interv'yu s Mazunovym YU.A. zapisano Bartovym VP. Shchekino 26.11.2014.
15. Klibanov A.I. Istoriya religioznogo sektantstva v Rossii. M.: Nauka, 1965. P. 344.
16. Kolonickij P.F. Moral' kommunisticheskaya i moral' religioznaya. M.: Znanie, 1952.
30 p.
17. Kryuchkov, G.K Velikoeprobuzhdenie HKH veka. M.: Izdatel'stvo «Hristianin» MSC EKHB, 2008. P. 512.
18. Lyalina, G.S. Baptizm: illyuzii i real'nost'. M., 1977. P. 175.
19. Mitrohin, L.N. Baptizm: istoriya i sovremennost' (filosovsko-sociologicheskie ocherki). SPb. : RHGI, 1997. 480 p.
20. Nikol'skaya, Т.К. Russkijprotestantizm i gosudarstvennaya vlast' v 1905-1991 godah. SPb. : Izdatel'stvo Evropejskogo universiteta v Sankt-Peterburge. 2009. 356p.
21. Podberezskij I.V. Byt' protestantom v Rossii. M.: Institut Religii i Prava, 1996. 382 p.
22. Popov, VA. IS. Prohanov. Stranicy zhizni. SPb.: «Bibliya dlya vsekh», 1996. 191 p.
23. Savinskij, S.N. Istoriya evangel'skih hristian-baptistov Ukrainy, Rossii, Belorussii. SPb. : Hristianskoe obshchestvo «Bibliya dlya vsekh», 1999. 424p.
24. Sorokina V. Gluhi k trebovaniyam zhizni //Kommunar. 1962. 29 sent. № 230.
25. Uzkov IN. CHto takoe religioznoe sektantstvo. M. : Znanie, 1956. 32 p.
