CC BY
203
УДК 82(091) (430.1)
ББК 83.3 (4Ге)
Ш 37
Н.Н. Шевлякова
Традиции немецкой народной смеховой культуры в творчестве И.-В. Гёте и Г. Сакса (на примере жанра фастнахтшпиля)
(Рецензирована)
Аннотация:
В статье рассматривается роль тысячелетних традиций народной смеховой культуры (в частности, жанра фастнахтшпиля) в развитии фольклорных традиций в творчестве И. - В. Гёте и Г. Сакса, дается характеристика исходного фольклорного материала и его воплощения в литературных текстах двух великих немецких поэтов как разных этапов художественной эволюции. Комизм фастнахтшпилей оценивается как важный фактор развития социально-нравственной сатиры в литературе.
Ключевые слова:
Период «Бури и натиска», народная смеховая культура, традиция, драматические сатиры и пародии, немецкая Реформация, книттельферз.
Народная смеховая культура сыграла большую роль в формировании образного мышления человечества, оказав огромное влияние на всю художественную литературу. Наша задача - исследовать пути развития и становления фастнахтшпиля (масленичного фарса) как продукта смеховой культуры в творчестве И.-В. Гёте и Ганса Сакса на фоне традиций немецкой народной смеховой культуры.
«Традиции (от лат. й^Шо - передача) - передающийся последующим эпохам и поколениям опыт, откристаллизовавшийся в лучших произведениях фольклора и литературы, закрепленный в художественных вкусах народа, осознанный и обобщенный эстетической мыслью, наукой о литературе» [1: 509].
Так трактуется этот термин в «Краткой литературной энциклопедии». И далее в статье «Традиции и новаторство» подчеркивается, что «творческие искания подлинных талантов всегда опираются на художественный опыт предшественников, и прежде всего -на национальные художественные традиции» [1: 599].
Важное значение в исследовании проблемы традиций имеют работы зарубежных и отечественных авторов М. Верли [2], В.В. Виноградова [3], А.Н. Веселовского [4], М.М. Бахтина [5].
В этой связи, на наш взгляд, важная роль принадлежит сатире и юмору, выражающим мировоззрение, идеалы и чаяния народа, так как эти жанры не только показывают своеобразие каждой эпохи, но и служат объединению истории литературы в единое целое, позволяя видеть связи между разными этапами художественной эволюции.
На ранних этапах истории человечества смех наиболее ярко обнаруживал себя как массовый и бытовал главным образом в составе праздничных ритуалов. В широко известной книге М.М. Бахтина о Ф. Рабле «карнавальный смех обрисован как весьма существенная грань культуры (прежде всего народной) разных стран и эпох» [6: 76]. Вот как характеризует Бахтин смех Средневековья: «Это прежде всего праздничный смех. Это, следовательно, не индивидуальная реакция на то или иное единичное (отдельное) «смешное» явление. Карнавальный смех, во-первых, всенароден (всенародность... принадлежит и самой природе карнавала), смеются все, это - смех «на миру»; во-вторых, он универсален, он направлен на все и на всех (в том числе и на самих участников карнавала), весь мир представляется смешным, воспринимается и постигается в своем смеховом аспекте, в своей веселой относительности; в-третьих, наконец, этот смех амбивалентен: он веселый, ликующий и - одновременно - насмешливый, высмеивающий, он и отрицает, и утверждает, и хоронит и возрождает» [5: 17].
Все многообразие проявления и выражения народной смеховой культуры Бахтин подразделяет по их характеру на три основных вида форм: 1) обрядово-зрелищные формы; 2) словесные смеховые (в том числе пародийные) произведения разного рода: устные и письменные, на латинском и народном языках; 3) различные формы и жанры фамильярно-площадной речи.
Велика роль тысячелетних традиций народной смеховой культуры. Шестнадцатый век, бесспорно, является вершиной в истории смеха. В XVII веке гротескная смеховая традиция продолжает жить и бороться за свое существование, например, в низких канонических жанрах (комедия, сатира, басня). Все эти жанры носили в большей или меньшей степени оппозиционный характер. Это и позволило гротескно-смеховой традиции проникнуть в них.
Фастнахтштили поэта немецкого бюргерства Ганса Сакса (1494-1576) следовали традициям народной смеховой культуры. И. - В. Гёте в своем творчестве обращался как к фольклорным источникам, так и к текстам Г. Сакса, уже использовавшим народную традицию.
Карнавальные зрелищные представления перекочевали с народной площади в придворный маскарад. «В веймарский период Гёте как присяжный организатор придворных празднеств и маскарадов изучил позднюю и специфическую придворнопраздничную традицию карнавальных форм и масок» [5: 271]. Гёте, стараясь проникнуть в смысл и значение отдельных масок и символов, проявлял интерес и любовь к переодеваниям и мистификациям всякого рода. М.М. Бахтин справедливо замечает, что «глубокое влияние народно-праздничных форм на творчество Гёте до сих пор еще недостаточно оценено и изучено» [5: 117].
Со второй половины XVIII века Гёте, стоявший во главе литературного движения «Бури и натиска», творчески использует живую народную поэзию, живо интересуется немецкой стариной: его увлекают шванки и фастнахтшпили поэта немецкой Реформации Ганса Сакса (1494-1576), написанные восьмисложным силлабических стихом (книттельферзом).
В Веймаре Гёте занят идеей развития немецкого театра. В репертуаре Веймарского театра на первом плане стоят 17 сыгранных в нем фарсов, из них большая часть принадлежит перу Ганса Сакса.
Фастнахтшпиль как продукт народной смеховой культуры относится к обрядовозрелищным формам этой культуры.
Фастнахтшпили (нем.Fastnachtspiele) - карнавальные пьесы, масленичные театральные представления, масленичные шутки или масленичные игры, веселые народные фарсы.
Жанровые разночтения имеют глубокий смысл, воплощая стремление наиболее всесторонне охарактеризовать различные стороны, признаки и оттенки этого жанра, по сути - его модификации. В основе фастнахтшпиля лежат германские народные обычаи; прежде всего весенние праздничные обряды, посвященные изгнанию зимы, злого духа и волшебству плодородия. Разнообразные сценки из повседневной жизни, воспроизводившиеся во время маскарадных шествий в этот период, являются непосредственными предшественниками фастнахтшпиля.
Отметим, что «особое место среди драматических произведений молодого Гёте занимают драматические сатиры и пародии, направленные против врагов нового течения или против подражателей и сомнительных попутчиков из собственного лагеря» [7: 315].
Художественная форма краткого драматического очерка была подсказана масленичными фарсами Сакса, «в которых Гёте нашел народный образец драматической сатиры, инсценирующей небольшие драматические сценки в виде сатирического обозрения и написанной простым, часто намеренно грубоватым языком и народным ломаным стихом» [7: 315].
Таким сатирическим обозрением является, например, масленичный фарс «Ярмарка
в Плундерсвейлерне» (1773), где друзья и противники нового направления проходят под видом посетителей праздничного базара. Их можно увидеть в толпе вокруг ярмарочного балагана.
В «Масленичном фарсе о патере Брее, лжепророке» (1773) Гёте высмеивает одного из «попутчиков» Лейксенринга (1746-1827), пользовавшегося успехом среди сентиментального кружка молодых женщин, окружавших Гёте и Гердера. М.М Бахтин относит вышеназванные фарсы к «чисто ганс-саксовским» произведениям молодого Гёте. К ним, несомненно, примыкает и незаконченный фарс «Женитьба Ганса Вурста», в котором можно найти такие стороны карнавального стиля, как переделку площадных ругательств в собственные имена (здесь их несколько десятков).
Против эксцессов самого штюрмерства направлена маленькая драма «Сатир, или Обоготворенный леший» (1773). ««Сатир» Гёте воплощает в себе черты и умонастроения «:бурных гениев» в типическом пародийном обобщении» [7: 317].
В «Прологе к новейшим божественным откровениям доктора К. -ф Бардта» (1773) Гёте высмеивает богослова-рационалиста, модернизатора Евангелия, а его шуточная пьеса «Боги, герои и Виланд» (1773) направлена против модернизации античности в галантном стиле рококо.На то, что Гёте как писатель проявлял интерес к народной смеховой культуре, указывают также фарсовые ситуации, возникающие в обеих частях «Фауста». К немецким фастнахтшпилям близка, например, сцена с одураченными чертями в заключительном, пятом акте трагедии «Положение в гроб», не лишённая откровенного площадного комизма.
Нельзя не согласиться с М.М. Бахтиным в том, что «увлечение площадной масленичной комикой Ганса Сакса» явилось одним из основных моментов, подготовлявших Гёте «к правильному и глубокому восприятию римского карнавала» и нашедших свое яркое воплощение в его «Путешествии в Италию» (1786) [9: 271].
Смеховая поэзия Ганса Сакса представлена в его творчестве комическими баснями и шванками, шпрухами, пословицами и фастнахтшпилями. Развитие фастнахтшпиля, как утверждают исследователи творчества Сакса (А. Левинтон, А. Шюке, К. Гобриш, Х. Вендлер и др.) шло по линии превращения традиционных карнавальных игр в новый драматический жанр, приближающийся к реалистическому, с «правдивой экспозицией и правдоподобными диалогами» [8: 290]. Характеристика этого жанра находит место при рассмотрении социально-нравственных взглядов Сакса, идейного пафоса его сатирических масленичных пьес, их связи с фольклором и роли Сакса в развитии немецкого народного театра периода Реформации.
Празднично-карнавальный смех присущ карнавальным пьесам (фастнахтшпилям) Сакса. К такому смеху прибегают герои фастнахтшпилей, осмеивая горожан, представителей разных сословий и, конечно же, в первую очередь, себя.
Как схема шванка, так и схема фастнахтшпиля у Ганса Сакса строится следующим образом: сюжет ^ мораль ^ персонажи ^ общественная жизнь ^ художественные особенности. Мораль в них также выражена через сюжет. Ганс Сакс написал 85 фастнахтшпилей, большая часть из которых создана за период с 1550 по 1554 годы. Тридцать пять фарсов позднего периода - наиболее значительные достижения поэта-бюргера.
Как мы уже ранее отмечали, к позднему периоду творчества Сакса относятся следующие типы: 1) назидательный; 2) социально-бытовой и политический; 3)
антиклерикальный; 4) любовный (эротический). Естественно, что между ними нет жестких границ. Нравственно-психологический план прсутствует в произведениях почти всех типов.
Фастнахтшпиль, как один из драматических жанров, примыкает к повествовательной поэзии Сакса. Веселые фастнахтшпили Сакса, наряду с его «трагедиями», «комедиями» и мейстерзингерскими драмами ставились под его руководством в возглавляемом им народном театре в Нюрнберге. Он сумел смягчить
грубость шуток своих безымянных предшественников, его мягкий и человечный юмор и вместе с тем острота его сатиры делают его масленичные игры интересными и в наши дни.
По выражению А.Г. Левинтона, это по существу инсценированные шванки. В основе их, как и в основе шванков, лежит какое-нибудь забавное происшествие из жизни горожан, крестьян или клириков. К назидательному типу, который является, несомненно, преобладающим, относятся такие фастнахтшпили Г. Сакса, как «Школяр в раю» (1550), «Испытание каленым железом» (1551) и «Извлечение дураков» (1557). К крестьянскому типу относятся фастнахтшпили: «Празднование масленицы» (1540), «Крестьянин и похититель коровы» (1550), «Высиживание теленка» (1551), «Фюнзингенский конокрад и вороватые крестьяне» (1553). К антиклерикальному типу относятся такие фастнахтшпили, как «Старая сводня и поп» (1551), «Слепой пономарь, поп и пономариха» (1557), «Плут, предающий черта анафеме» (1551) и «Крестьянин в чистилище» (1552).
Такие фастнахтшпили, как «Изрядное волокитство» (1551), «Хитроумная любодейка» (1552), «О том, как ревнивец исповедовал свою жену» (1553), «Старая хитрая сводня и муж-подкаблучник» (1553) можно отнести как к любовному (эротическому), так и к назидательному типу.
Смешные карнавальные маски мелькают в знаменитом фастнахтшпиле Сакса «Пляска носов» (1550), в котором изображается невиданный парад носачей, оспаривающих друг у друга дурацкое звание короля носатых. Следует подчеркнуть, что этот шутовской фастнахтшпиль представляет собой наиболее известный пример гротескной сатиры в литературе средних веков и эпохи Возрождения, связанной с народно-праздничной системой образов.
Вполне в духе времени Сакс любит пересыпать речь персонажей поучительными сентенциями и предостережениями. В то же время, «продолжая традиции нюрнбергских фастнахтшпилей XV века, он широко использует приемы буффонного комизма, щедро раздает оплеухи и тумаки, бойко изображает побоища, потасовки и перебранки. Он вносит на сцену веселый дух карнавала, облекая лицедеев фастнахтшпиля в гротескные личины «дурацкой литературы», в период, когда сумрачная лютеранская ортодоксия беспощадно обрушивалась на театральную буффонаду» [9: 207].
Со старинным фастнахтшпилем связывает Сакса также преобладание повествовательного элемента над сценическим действием. При всем том лучшим пьесам Сакса («Школяр в раю» («Странствующий школяр в раю»), «Высиживание теленка», «Извлечение дураков») присущи живость и непосредственность, веселый задор и масленичное балагурство.
В многочисленных фастнахтшпилях поэт высмеивает различные слабости и проступки людей, подшучивает над доверчивостью и глупостью простофиль, изображает веселые проделки бродяг, хитроумных жен. Ряд фастнахтшпилей Сакса представляет драматическую обработку назидательных историй, почерпнутых из «Римских деяний» («Изрядное волокитство»), веселых новелл Боккаччо («Хитроумная любодейка», «Крестьянин в чистилище»), шванков Иоганнеса Паули (ок. 1455 - ок. 1530) («Школяр в раю», «Кухарка-лакомка»).
В фастнахтшпилях, связанных с народной традицией, хорошо видна Германия XVI в. с ее людьми. В своих нравственных воззрениях Сакс обычно не выходил за пределы бюргерской морали. Он ратовал за трудолюбие и честность, за дружную семью, не знающую раздоров и своеволия.
Комизм фастнахтшпилей начинается с карнавального смеха и в своем развитии доходит до общественной сатиры. Именно под пером Сакса фастнахтшпили становились драмой в жанровом смысле. Суть его новаторских изменений - смягчение грубого юмора, забота о развитии действия и живости характера.
Таким образом, фастнахтшпили Ганса Сакса сыграли значительную роль в формировании традиций народной смеховой культуры, помогая воссоздать картины быта,
дух, нравы и обычаи бюргерского общества в средние века и эпоху Возрождения.
Подводя итоги, можно сказать, что масленичные фарсы (фастнахтшпили) И.-В. Гёте и Г. Сакса являются не только достоянием истории литературы. Они создавались в традициях народной смеховой культуры, способствовавшей развитию и совершенствованию нации, и сегодня не сошли с народной сцены. Являясь продуктом смеховой культуры, фастнахтшпили оказали существенное влияние на становление творчества двух великих немецких поэтов в контексте культурного диалога.
Примечания:
1. Пархоменко М.Н. Традиции и новаторство в литературном процессе // Краткая литературная энциклопедия: В 9 т. Т. 7. М., 1972. С. 599-603.
2. Верли М. Общее литературоведение. М., 1957. 243 с.
3. Виноградов В.В. Поэтика русской литературы. М., 1976. 511 с.
4. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. М., 1989. 106 с.
5. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. М., 1990. 543 с.
6. Хализев В.Е. Теория литературы. М., 1999. 398 с.
7. Жирмунский В. Очерки по истории классической немецкой литературы. М., 1972. 495 с.
8. Gobrisch C. Hans Sachs - sein Werk und seine Zeit. Nachwort zu: Hans Sachs “Zeitgedichte und Schwanke” // Verlag Philipp Reclam jun. Leipzig, 1960. S. 272-293.
Пуришев Б. Очерки немецкой литературы XV-XVII вв. М., 1955. 392 с.
