CC BY
101
УДК 81'373.2
Г.Е. КОРНИЛОВ
ТОПОНИМИЯ РЕСПУБЛИК ПОВОЛЖЬЯ (БАШКОРТОСТАН, КОМИ, МАРИЙ ЭЛ, МОРДОВИЯ, ТАТАРСТАН, УДМУРТИЯ, ЧУВАШИЯ) - XX: А-АНЛАУТНЫЕ ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ НАЗВАНИЯ*
Ключевые слова: компаративистика, этимология, контактология, ономатология, топонимика.
Статья продолжает инвентаризацию и интерпретацию топонимов и апелляти-вов с компонентами «айдуван», «айдуан», «чабья», «чабъя» в тюркских и финноугорских языках Поволжья. В ней предпринята попытка реконструкции архетипов с привлечением данных некоторых индоевропейских языков.
G.Ye. KORNILOV
TOPONIMICS OF THE VOLGA REGION REPUBLICS (THE BASHKIR, THE KOMI, THE MARI,
THE MORDVA, THE TATAR, THE UDMURT, THE CHUVASH REPUBLICS) -20-™ CENTURY: A-ANLAUT GEOGRAPHIC NAMES
Key words: comparative linguistics, etymology, contactology, onomatology, toponymy.
The article continues the inventarization and interpretation of toponims and appeals with the «айдуван», «айдуан», «чабья», «чабъя» components in the Turkish and Finno-Ugrian languages of the Volga region. The attempt to reconstruct the arhitypes with the data of Indo-European languages has been taken.
0.0.2.3.7. АЙДУАН-ЧАБЬЯ - удмуртская деревня быв. Старо-Аргабаш. с-та Бемыж. р-на (1956 г.), позже - Васильев. с-та Кизнер. р-на (1972 г.) Удмуртии. В справочниках админ.-территор. деления на 1 сентября 1955 г. в Бемыж. р-не значились еще: удмуртская д. Тузьмо-Чабья и удм.-рус. д. Янгур-Чумо-Чабья, но в справочниках на 1 июля 1971 г. последнее название уже отсутствует, зато появляется удм. д. Нижняя Чабья в одном с Тузьмо-Чабья Балдеев. с-те Кизнер. р-на. Похоже на переименование.
М.Г. Атаманов в уникальной «Истории Удмуртии в географических названиях» [2, с.78-79] приводит таблицу «расселения воршудно-родовых групп по удмуртским этноязыковым регионам», в которой отмечает воршуд / вожшуд Чабъя как у северных (ватка) удмуртов (слободских, унинских; глазовских), так и у южных (собственно южноудмуртских, закамских, бавлинских), центральных (калме-зов, шарканских, бодьинских) и арских (кукморских, шошминских) удмуртов, всего (по его подсчётам) в 91 населенном пункте (н.п.) (второе место после воршуда / вожшуда Пурга - 171 н.п., и значительно чаще, чем все другие воршуды / во-жшуды), правда, нигде в книге наименования 91 н.п. не перечисляются, в разных местах по разным поводам оказываются названными только: микроэтноним уд-муртов-ватка Чабъя (в написаниях колебание -ь- / -ъ-) [2, с. 30б]; поле Чабъя бусы: бусы «поле» [2, с. 36б]; Новая Чабья: Чабъя ... в Кукморском р-не Татарстана [2, с. 58б], Чабья-Чурчи: Чабъя ... в Сабинском р-не Татарстана [2, с. 58б], Старая Чабья, Новая Чабья: Чабъя ... в Мамадыш. р-не Татарстана [2, с. 58б], Чабья: Чабъя - в Нижнекамском р-не Татарстана [2, с. 58б]. Прерывая перечисление по книге М.Г. Атаманова, укажем, что в Казанской губернии по переписи 1897 г. значились только: Верхняя Чабья, Нижняя Чабья, Старая Чабья и Новая Чабья - все в Сатышев. волости Мамадыш. уезда [12, с. 323]; в 1960 г. в границах Татарской АССР значились: татарская д. Чабья Афанасов. с-та Челнин. р-на, татарская д. Новая Чабья Ныртин. с-та и татарская д. Старая Чабья Тавельск. ста - обе Таканыш. р-на, татарско-русская д. Чабья-Чурчи Больше-Ныртин. с-та
* Работа выполнена при финансовом содействии Министерства образования и науки РФ (грант ГО 2-1.6-123).
Сабин. р-на - без каких-либо следов удмуртов. Далее по книге М.Г. Атаманова: в Кезском р-не воршуд / вожшуд Чабъя в н.п.: Гонка, Дырпа, Дырпавож, Желонка, Зямашево, Кыква, Легойыл, Малый Олып, Медьма, Новая Гыя, Новый Унтем, Полом, Старая Гыя, Старый Унтем, Стеньгурт, Варсэм, Чумошур; В Бале-зинском р-не в н.п. Петухово; в Балтасин. р-не Татарстана в н.п. Сизнер, Ципъя, в Мари-Турек. р-не Марий Эл в н.п. Семёновка [2, с. 77б, 78а].
На с.101а названной книги М.Г. Атаманов возвращается к теме татарских комонимов с чабья: «... В Закамье, и особенно в Заказанье, названия ряда татарских сёл и деревень происходят от удмуртских родовых наименований (от воршудных имён). Например, ... д. Чабья (Нижнекамский р-н), д. Чабья-Чурчи (Сабинский р-н), Новая Чабья (Кукморский р-н), д. Старая Чабья (Мамадыш-ский р-н) - от воршудного (родового. - Г.К.) наименования Чабъя ...». Описывая историю деревни Байтуганово, М.Г. Атаманов отмечает, что в ней «Есть три дома, принадлежащих роду Чабъя. У них кто-то из предков пришёл со стороны Бемыжа, из деревни Чабья» [2, с.122а], а пересказывая предания слободских удмуртов, знакомит со старинным обычаем: «Когда на ичимень (молодушку) одевают шортдэрем (богато украшенное белое холщовое платье), у неё спрашивают, знает ли она название своего покровителя-вожшуда. Старушки отвечают за молодушку: «Чабъя - вожшудысь!» (из вожшуда (рода) Чабъя) - если она из этого рода. Затем дают наставление: «Будь хорошей Чабъёй!». С этого дня все её начинают называть Чабъя - по имени её вожшуда» [2, с. 174а]. Наличие воршуда / вожшуда Чабъя одновременно у калмезов и слободских отмечено в предании унинских (косинских) удмуртов [2, с. 182б], а о потомках вор-шудно-родовой группы Чабъя сказано при описании деревни Большое Малаго-во / Зок Малагпи Ярского р-на [2, с. 205б]. В словарной статье, посвящённой удмуртской деревне Ватка, офиц. Нократ, Янаульск. р-на Башкортостана, автор отмечает: «В деревне живут потомки воршудно-родовой группы Чабъя. Вполне может быть, что основателями д. Ватка (Нократ) были жители д. Чабья (офиц. Омсино) совр. Слободского р-на Кировской обл. ...» [2, с. 208а]. Потомки воршудно-родовой группы Чабъя отмечены также в д. Гордош / Зямашево Кезск. р-на [2, с. 211 б], в д. Ошторма-Юмья [2, с. 225а], в с. Полом / Ойыл [2, с. 226б], в д. Тяпык Глазов. р-на (здесь имеется улица Чабъя ульча «улица рода Чабъя») [2, с. 231а], в д. Чумовай Красногор. р-на [2, с. 235б].
Ровно 17 лет до выхода названной книги М.Г. Атаманов опубликовал три содержательные работы, одну - о «микроэтнонимах» (т.е. о генонимах. - Г.К.) удмуртов [9, с. 3-66], вторую - об «отражении микроэтнонимов в топонимии» [9, с. 67-88], третью - «О размещении воршудно-родовых групп» [9, с. 89-117] в одном сборнике статей [9]. В первой публикации перечислены 72 н.п. Удмуртии, Башкирии, Татарии; Кировской, Пермской и Томской областей, в которых фиксируются воршудно-родовые названия чабъя/чабйа, имеющие диалектные варианты: чабд'а (чабдя? -Г.К), чабд'з'а, ч'абд'з'а (лигатурой -д'з'- мы попытались транслитерировать удмуртскую орфографическую букву -з- с двумя горизонтальными точками на верху. -Г.К.). Автор признаёт, что «Этимология не ясна. Другие исследователи при этимологизации данного этнонима за основу брали слово ч а б е й «пшеница» (Сорокин 1895, Блинов 1898: 14; Бушмакин 1970: 171). В. Генинг сравнивает с карагасским этнонимом Ч а п т е й (Генинг 1970: 207)» [9, с. 33-34].
Непосредственно о комониме Айдуан-Чабья здесь всего одна строчка: «Айдуан-Чабья: Айдуан - древнеудмуртское личное имя основателя деревни (= Чабйа)» [9, с. 69].
Нам представляется, что возведение комонима к антропониму явно недостаточно, ведь антропоним, в свою очередь, должен восходить к какому-то нарицательному имени-апеллятиву. В данном случае имя Айдуан имеет явно не фин-
но-угорский, а тюркский облик и элементарно членится: Ай-дуан, первый компонент восходит к разнообразным переосмыслениям и употреблениям общетюркского ай «луна, месяц», «лунный», «месячный», «луноподобный», «луноликий» и т.п. [11, с. 33; 5, с. 122], многократно упомянутого в наших предыдущих статьях, а дуан - результат выпадения интервокального -в- из тюркского дуван, о котором Н.И. Шувалов правильно писал: «Дуван - именование древнего башкирского рода, входившего в состав горно-лесных башкир (айского и табынского объединений). Их летние пастбища имелись в Зауралье. Дуван - также башкирское мужское имя. Слово дуван восходит к иранскому диван, означающему «совет», «сбор», «собрание» ... [17, с. 43], объясняя происхождение лимнонимов Большой и Малый Дуван-Куль в Увельск. р-не Челябин. обл. Ср. названия башкирских племён и родов в монографии Азата Камалова: Дуван-Табын [8, с. 19, 137], Ду-ванейское племя [8, с. 138], Дуваны [8, с. 254], дыуан [8, с.14, 254]. Среди комо-нимов быв. Казанской губернии отдельно в облике Дуван/Дуан это имя отсутствует [12], но Ф.Г. Гарипова в Татарстане отмечает родник Карадуван / Карадуван чишмэсе в одноимённой деревне Карадуван Балтасин. р-на, в справочнике К.П. Берстеля ошибочно (?) транслитерированное Кородуван - д., т., 549, Казан. у., Балтасин. в., 5 [12, с. 163, 533]. Здесь явное смешение кара «чёрный» и коро (результат прогрессивного лабиального сингармонизма) из коры «высохший» (для родника значение подходит вполне); разумеется, здесь уместно напоминание о посёлке Карадуван на берегу Каспийского моря, прежней столице ногайского союза племён [4, с. 413]. По мнению Ф.Г. Гариповой, «Вторая часть названия Карадуван восходит к общетюркскому этнониму -дуван. Этноним дуван привнесён в наш регион, по-видимому, кыпчаками, в частности ногайскими племенами. В Дрожжановском районе Татарстана имеются деревни Ян(г)а Дуван и Иске Дуван» [4, с. 414]. Далее автор перечисляет: этноним дуван в составе киргизского племени черик, этноним дуан в составе кара-киргизского племени чонг-багыш, этнонимы дуван у узбеков-кураминцев и у башкир, Дуванскую волость в Казанской даруге, вотчину Елкичи-Дуваней, гидроним Дуванай в Уфим. у., гидроним Дуван-Сакат в Белебеев. у., н.п. Удельно-Дуваней и Монастырские Дувани в Уфим. у., Дуван в Аскин. р-не, Дуван-Мэчетле в Мечетлин. р-не, родник Дуванай коесы в Учалин. р-не, р. Дуван йылгасы в Архаров. р-не Башкортостана; д. Дуван на р. Дуванке в быв. Кунгур. у. Перм. губ., ногайское с. Дуан в долине Дуан близ д. Казаклия Чадыр-Лунгского р-на Молдавии [4, с. 414].
Любопытное название сенокоса Дуан приводит Х.Ч. Алишина на землях Чикчинских юрт в Тюменском крае [1, с. 184]. Под 1663 г. Ф.Г. Хисамитдинова указывает д. Дуванова в быв. Курпеч-Табын. в. Уфим. у., полагая, что «название происходит от башкирского этнонима» [15, с. 240, № 226]. В её новой книге сказано подробнее: «Дуванова - деревня на Ногайской дороге Уфимского уезда. Современное село Дуван. Упоминается в документах 1663 г.: «... с Иваном отпущен с Уфы башкирец деревни Дувановы Ямбердейка Алимбе-тов ...» [МИБ, т. 1, с. 167]. Кроме ойконима Дуванова, в источниках встречается гидроним Дуван-Сахат [МИБ, т. 4 (1), с. 211]. Название происходит от башкирского этнонима дыуан» [16, с. 44].
Географическое осмысление имени дуван находим в монографии Э.М. Мурзаева: . «дуван - открытое, высокое место, яр над рекой; место,
открытое ветрам; сильный ветер; место, где собираются на совет, на сходку. Слово восходит к тюрк. диван «совет, сборище»; башк. дуван «союз, племенное объединение». В Золотой Орде дуван «областной центр, крепостца». Сюда же диван «предмет мебели»; «сборник стихов восточных поэтов». Восходит к арабскому и иранским языкам» [10, с. 204]. Явная перекличка с А.Х. Халиковым, который под №148 отметил татарскую фамилию Дуванов-
лар/Дувановы у дворян «... в рязанских землях с XVI века. От Дувана, вышедшего в XV веке из Большой Орды к рязанским князьям (БК, II, с. 310, № 43). Фамилия от тюркского прозвища дуван «майдан, открытое место, казачья сходка для дележа добычи» (Веселовский, 1974, с.103) ...» [14, с. 80].
Таким образом, тюркский источник для первого компонента комонима Айду-ан-Чабья не может вызывать сомнения. Что же касается второй части - удмуртского генонима чабъя / чабья, для него тоже, кроме упомянутых выше чабей «пшеница» (не имеет финно-угорской этимологии) и карагасского этнонима чап-тей, можно указать возможность тюркской интерпретации, например, для сравнения с чаб-: чабъя /чабья безупречно подходит и фонетически, и семантически др.-тюрк. чаб «слава, известность; молва»; «известный, прославленный» [7, с. 135а], ср. этноним славяне, однокоренной с производными типа слово, слава от глагола *слути (совр. слыть), т.е. семантически чабъя /чабья и славян(е) можно считать своего рода (непреднамеренными?) кальками. Что же касается -йа в составе чабйа (орфографич. чабъя / чабья), с учётом выше упомянутых диалектных форм чабд'а, чабд'з'а, ч'абд'з'а, если не усматривать здесь суффикс множественного числа (в результате русификации, ср. рус. брат ~ братья, рус. диалектн. дуб ~ дубья вм. рус. литер. дуб ~ дубы и т.п.), вряд ли имеются основания заподозрить в нём алломорф типа тюркских -та /-да, -ла /-ле, -ту/-ду, -лу/ -лу и т.д., суффиксов относительных прилагательных. Скорее всего это собственно древнеудмуртский специфический генонимический суффикс (термин?), поскольку им оформлено множество названий родов (воршудов / вожшудов) и населённых мест, см. в цитируемой выше книге М.Г. Атаманова [2, далее указываем только страницы]: Бодья (с. 65), Весья (с. 168), Гуръя (с. 211), Докья (с. 165), Докъя (с. 65), Джикъя (с. 65), Дзумъя (с. 65), Котья (с. 65), Кушъя (с. 75), Монья (с. 65), Норъя (с. 58), Нырья (с. 165), Побъя (с. 58), Саля (с. 49), Сянья (с. 65), Турья (с. 165), Чабъя (с. 65), Чудья (с. 213), Чуйя (с. 77), Юмья (с. 58) и др.
В качестве послесловия мы бы хотели подробнее остановиться на этимологии дуван /дуан /диван. Все вышеупомянутые авторы, в том числе Макс Фасмер [13, т. I, с. 549], источником указывают тюрк. диван (из иран. или арабско-иран. divan «совет, собрание»). Но ни один русскоязычный автор, даже самого высокого «ранга», не указывает на морфологический состав слова divan ни в иранском, ни в персидском, ни в арабском, да и не может это слово одновременно иметь индоиранскую (шире индоевропейскую) и семито-хамитскую этимологию. В современных иранских диалектах огромное число тюркизмов и даже монголизмов. Нет никаких собственно историко-лингвистических доказательств направления заимствования - из иранских в тюркские или наоборот. Все утверждения абсолютно голословные, не сопровождаются ни у одного автора сколько-нибудь убедительным (хотя бы элементарным) этимологическим анализом. В то же время, по крайней мере, форма дуван абсолютно прозрачна с точки зрения данных русских диалектов. Например, производящую основу дуван невозможно отрицать в составе фитонима о-дуван-чик, где о- приставка, а -чик уменьшительный суффикс, в то время как дуван явное образование от глагола дуть, как и спец.-техн. дуван «проводы (ударение на 2-м слоге) для поддувал, в плавильных и других печах», или дуван «юръ, вокругъ открытое, возвышенное (продуваемое всеми ветрами! -Г.К.) место». Любопытно тверское дуванъ /дуванщикъ «у татарск. племенъ, раз-сыльный или десятскій при земской полиціи» [6, т. I, с. 1242], перекликающееся с переносным значением рус. дуй (диалектн. дувай) «беги, уходи, спеши» в адрес посыльного, отправляемого с поручением, или просто прогоняемого [6, т. I, с. 1242]. Значения «сходка для дележа добычи», «собрание, совет», «сбор(ище)» - элементарный семантический перенос по месту-смежности (метонимия) на основе «высокое, открытое (следовательно - продуваемое всеми ветрами) ме-
сто для сборов», что является абсолютной аналогией: майдан «площадь, место сходок», «возвышенная прогалина», одновременно «сходка», «собрание», «казачий круг» и мн. др. Даже если это результат вторичного переосмысления на русской почве - данное объяснение имеет под собой фонетические, словообразовательные, семантические и типологические основания, в то время как заявления о том, что дуван /дуан из иран. (иран.-араб.) диван, без какого-либо анализа в границах соответствующей семьи (соответствующих семей) языков - голословное утверждение, нет никаких препятствий считать иран.-араб. форму результатом передачи славянского областного (казачьего) слова через тюркское опосредование.
(Продолжение следует)
Литература
1. Алишина Х.Ч. Ономастикон сибирских татар / Х.Ч. Алишина. Ч. 1. Тюмень: Изд-во Тюмен. ун-та, 1999. 240 с.
2. Атаманов М.Г. История Удмуртии в географических названиях / М.Г. Атаманов. Ижевск: Удмуртия, 1997. 248 с.: ил.
3. Веселовский С.Б. Ономастикон. Древнерусские имена, прозвища и фамилии / С.Б. Веселовский. М., 1974.
4. Гарипова Ф.Г. Татарская гидронимия: Вопросы этногенеза татарского народа по данным гидронимии / Ф.Г. Гарипова. Казань, 1998. 571 с.
5. Гафуров А. Имя и история: Об именах арабов, персов, таджиков и тюрков: словарь /
A. Гафуров. М.: Наука, 1987. 221 с.
6. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка Владимира Даля: в 4 т. Т.1-4 /
B.И. Даль; под ред. И.А. Бодуэна-де-Куртенэ. 4-е изд., испр. и знач. доп. СПб.; М.: Изд-е т-ва М.О. Вольфъ, 1911.
7. Древнетюркский словарь // АН СССР. Ин-т языкознания. Л.: Наука, 1969. 676 с.
8. Камалов А.А. Башкирская топонимия / А.А. Камалов. Уфа: Китап, 1994. 304 с.
9. Микроэтнонимы удмуртов и их отражение в топонимии: сб. статей // НИИ при СМ УАССР; отв. ред. В.К. Кельмаков. Ижевск, 1980. 160 с.
10. Мурзаев Э.М. Тюркские географические названия / Э.М. Мурзаев. М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 1996. 254 с.
11. Мусульманские имена: словарь-справочник / сост. Ибн-Мирзакарим ал-Карнаки. СПб.: ДИЛЯ, 2006. 448 с.
12. Прямой и инверсионный словари комонимов Казанской губернии / сост. С.В. Колесникова, Г.Е. Корнилов, А.А. Леонтьева [под ред. Л.П. Куракова]. Чебоксары: Изд-во Чуваш. ун-та, 2004. 708 с.
13. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. Т.1-1У / М. Фасмер; [пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачева; под ред. и с предисл. Б.А. Ларина]. 3-е изд., стереотип. СПб.: Азбука; Издательский центр «Треда», 1996.
14. Халиков А.Х. 500 русских фамилий булгаро-татарского происхождения. Болгар-татар чы-гышлы 500 рус фамилиясе / А.Х. Халиков. Казань: Изд-во «Казань», 1992. 192 с.
15. Хисамитдинова Ф.Г. Башкирская ойконимия XVI-XIX вв. / Ф.Г. Хисамитдинова. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1991. 304 с.
16. Хисамитдинова Ф.Г. Географические названия Башкортостана: материалы для историкоэтимологического словаря / Ф.Г. Хисамитдинова. 2-е изд., испр. и доп. Уфа: Гилем, 2006. 132 с.
17. Шувалов Н.И. От Парижа до Берлина: топоним. словарь / Н.И. Шувалов. 2-е изд., пере-раб. и доп. Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во, 1989. 160 с.
КОРНИЛОВ ГЕННАДИЙ ЕМЕЛЬЯНОВИЧ - доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой общего и сравнительно-исторического языкознания, декан филологического факультета Чувашского университета, заслуженный деятель науки ЧР, почетный работник высшей школы России, заслуженный профессор Чувашского университета, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары (gennkorn@rambler.ru).
KORNILOV GENNADIY YEMELYANOVICH - Meritorious Science Worker of the Chuvash Republic. Honorable Worker of the Higher School of the Russian Federation. Professor Emeritus of the Chuvash State University. Doctor of Philology, professor. Head of the General and Comparative-Historical Department. Dean of the Philology faculty, Chuvash State University, Russia, Cheboksary.
