CC BY
313
Е. М. Костюченкова
ТОПОНИМИЯ ПРИДОНЬЯ КАК ИСТОЧНИК ЛИНГВОКУЛЬТУРНОЙ ИНФОРМАЦИИ
Работа представлена кафедрой лингвистики и межкультурной коммуникации
Ростовского государственного экономического университета «РИНХ».
Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор Т. В. Евсюкова
Топонимическая система Придонья представлена довольно широко с точки зрения лингвокультурных оснований ее построения. Донские топонимы образовывались в длительном процессе культурно-исторического формирования казачьего субэтноса и отражают основные ценностные установки и мотивации национальной культуры казачества.
Ключевые слова: топонимы, комонимы, гидронимы, топонимическая система Придонья, ценности, субэтнос, донские казаки.
213
E. Kostyuchenkova
THE DON REGION TOPONYMS AS A SOURCE OF LINGUO-CULTURAL
INFORMATION
The system of toponyms of the Don region is widely represented from the point of linguo-cultural bases of its construction. The Don toponyms were developing in the long-term process of cultural and historical formation of the sub-ethnos of Cossacks and reflect the major values and motives of Cossack national culture.
Key words: toponyms, komonyms, hydronyms, toponymic system of the Don region, sub-ethnos, values, Don Cossacks.
Топонимика изучает собственные имена географических объектов. Топонимы - это разряд имен собственных, включающий в себя любые физико-географические названия или названия объектов, созданные человеком [6]. Топоним как словесный знак обозначает реальный объект действительности и обладает высоким уровнем информативности.
Топонимические исследования выполняются в рамках различных подходов: этнолингвистического (Е. Л. Березович), когнитивного (М. Э. Рут, М. В. Голомидова), инте-гративного, онтологического и ментального (Л. М. Дмитриева), лингвокультурологическо-го (Д. И. Ермолович). Однако необходимо отметить, что все эти подходы можно объединить общим положением о том, что географические названия тесно связаны с историей, культурно-экономической, общественной жизнью и развитием языков народов, населявших данную территорию.
Топонимы являются памятником языка. Еще в XIX в. известным географом Н. И. На-деждиным было замечено: «Земля есть книга, где история человеческая записывается в географической номенклатуре» [4, с. 28]. Именно благодаря сравнительно высокой степени сохранности географических наименований, ученые имеют возможность выделения топонимических моделей, характерных для каждой местности распространения данного языка и для каждой исторической эпохи [2].
Изучение топонимов с точки зрения их культурной коннотации, связь их происхож-
дения с бытом, укладом жизни и ценностями наших предков, с метеофизической обстановкой является одним из приоритетных направлений современной ономастики.
На территории Придонья обнаруживается много топонимов (включая гидронимы, ойконимы, и др.), сохранивших свое древнее имя. Топонимическая система Придонья формировалась в течение длительного периода в чрезвычайно сложных историко-географических и лингвистических условиях. Поэтому она неоднородна по происхождению и времени возникновения. Разнообразный этнический состав данной территории имеет важное значение для выяснения причин языкового разнообразия ее топонимической системы. Время происхождения основной массы донской гидронимии следует отсчитывать с ХП-ХШ вв. для названий тюркского происхождения и с XVI в. для названий славянского происхождения, а донскую ойконимию следует относить еще к более позднему периоду [5]. Изучение донской топонимии позволяет говорить о скрещивании довольно позднего славянского топонимического пласта с более ранним тюркским пластом, а также об отдельных вкраплениях калмыцких, греческих и армянских топонимов [8].
Процесс формирования топонимической системы Придонья также непосредственно связан со становлением казачества, его языка, культуры, быта. Ориентация населенных пунктов на верхнее, нижнее и среднее течение Дона, четкая периодизация, времен-
Топонимия Придонья как источник лингвокультурной информации
ная и функциональная системность их наименований делают топонимику Придонья памятником заселения и освоения региона [8]. Архетипические ценностно-смысловые основы казачьей культуры, нашедшие выражение в языковой картине мира, оказали основополагающее влияние на формирование донского ономастикона.
Заселение Придонья началось во II тысячелетии до н. э., когда на эту территорию «хлынула первая колонизационная волна, и вплоть до XVI в. н. э. полчища кочевников проносились одни за другими, не оставляя за собой ничего, кроме собственных могильников да разрушенных поселений своих предшественников» [5, с. 217] и почти полностью завершилось к концу XIX в., когда на территории Придонья числилось: 108 станиц, 79 слобод, 1679 хуторов и 521 поселок. Столь позднее появление славянских наименований объясняется тем, что в Придонье долгое время не существовало сельских поселений, связанных с детализацией хозяйственных функций, привычных и естественных в других областях России. В первой половине ХУЛ в. селения казаков редко имели постоянное месторасположение и больше напоминали передвижной лагерь, следующий в том направлении, какое указывал его владетель [1, с. 34]. Формирование военно-социальных структур у казаков проходило под влиянием тюркско-монгольской среды (атаман, есаул, др.).
Развитие казачества направлялось самодержавием на решение своих задач, прежде всего на защиту и заселение приграничных территорий, семьи казаков «без всякого ропоту», переселялись на южные рубежи России. За казаками закреплялась военная служба в качестве важнейшей государственной повинности и одновременно им предоставлялись права и привилегии на хозяйственную деятельность и ее источники.
Основными правами казачества были: общественное самоуправление, выбор администрации вплоть до округа; общественное пользование землей, предоставление в по-
жизненное или срочное владение участков земель; освобождение казачьего населения от платы государственных податей и рекрутской повинности. Одними из главных обязанностей казаков были: выставлять от каждого войска требуемое количество казаков, а в экстренных случаях - поголовное вооружение за свой счет; заселение, от некоторых войск, по указу правительства передовых пространств для прикрытия пределов государства от кочевников [3].
Особое отношение казаков к своей свободе, их преданность военному делу, воинской службе сказывались и на образе жизни, и на системе жизнеобеспечения, и на духовной культуре. Воля как основная ценность понималась казаками не только как свобода от правителя или государства. Воля для казаков, с одной стороны, предполагает наличие внутреннего духовного стержня, силы совершать значимые, «пассионарные» поступки, с другой стороны, это бескрайний простор, безграничность; но это и власть, возможность править [3]. То есть это разумное сочетание прав и ответственности, долга перед членами казачьей общины.
Для казачей культуры было свойственно постоянное воспроизводство одного и того же организационного и кастового архетипа, сохранившегося на протяжении эпох. К национально-специфическим характеристикам субэтноса казаков относится способ поселения казачьего сообщества военно-административное разделение по станицам. Само слово «станица» возникло путем переосмысления более раннего: станица - сторожевой разъезд, воинский отряд. Станицы, пришедшие на смену первым казацким поселениям, расположились по всему течению Дона [8]. Для казаков было типично расселение вдоль рек. Многие станицы запечатлели в своих названиях свою географическую ориентацию. Главным ориентиром в равнинной местности являются реки; отсюда вполне закономерное возникновение таких топонимов, как Манычская (от р. Маныч), Кагаль-
ницкая (от р. Кагальник), Быстрянская (от р. Быстрянка), Цимлянская (от р. Цымла).
Анализ гидронимов территории При-донья показал, что названия, отражающие собственные признаки географических объектов, в гидронимии региона занимают ведущее место. Это говорит о том, что характер номинации зависит от вида географического объекта и от его величины. Среди топонимов самыми сложными в этимологическом плане являются названия рек, что говорит об их очень древнем происхождении. Гидронимы появились в донском ономастиконе раньше ойконимов и представляют собой чередование тюрских (Кагальник, Самбек, Сал, Ма-ныч, Бузулук) и славянских названий (Белая). В гидронимах чаще всего отражены физико-географические особенности Придонья (Большая, Глубокая, Крепкая, Быстрая, Лихая), что, на наш взгляд, отражает не только топографические особенности местности, но и не в последнюю очередь систему национально-культурных ценностей (ориентация на вольный уклад жизни, мобильность, любовь к простору и скорости). Кроме того, в гидронимах отражается флора и фауна Придонья (Ореховая, Медведица, Свинушка). Во время расселения казаков в основу комонимов (сельские поселения) легли названия наиболее существенных здесь водных источников: рек, речек, озер, прудов, ериков, лиманов (озер) и наиболее характерных для донских степей деталей поверхности: балок, буераков, урочищ: х. Прудковский (от пруда), х. Голов-ский от лимана Голова, х. Липовский от балки Липовой [8].
В топонимике Придонья отмечается значительный пласт топонимов, мотивированный антропонимами. Станицам присваивались имена войсковых и наказных атаманов (Власовская, Островская, Денисовская, Иловайская, Кутейниковская, Орловская, Платовская, Потаповская). Для обозначения временного поселения был единственный термин курень, также отражавший специфику занятий казаков. Рыболовство было одним
из вспомогательных видов хозяйственной деятельности: куренями в XVII в. на Дону называли временные, обычно рыболовецкие станы. Таким же способом позднее, с середины XVIII в., когда на Дону стали развиваться другие отрасли хозяйства, была образована основная масса более новых терминов, обозначающих типы поселения: кошары, баз, будылки, зимник и т. д. Зимники «составляли временный и преимущественно зимний приют, где бездомовные казаки проводили зиму в шалашах или землянках, а с наступлением весны уходили на военные поиски и добычи» [5]. Осталось только несколько топонимов - хутора Зимняцкий, два Зимовных, два Зимовских, Зимовейский, станция Зимовники, балка Зимоеейская Туба. А несколько южнее, в Сальском округе бывшего Войска Донского, с начала XIX в. появляется целая россыпь зимовников, принадлежавшая зажиточным атаманам: зимовники Корольковых, Пишвановых, Супруновых.
В списках владельческих (т. е. помещичьих) поселков отразились почти все фамильные антропонимы черкасской знати: Ефремовы, Платовы, Денисовы, Орловы, Краснощоковы.
Можно выделить целый ряд названий станиц, мотивированных именами собственными представителей царской династии Романовых: Романовская, Павловская, Ольгин-ская, Елизаветинская, Александровская, Николаевская.
В середине XIX в. наиболее многочисленную группу топонимов в Придонье представляли так называемые казачьи хутора, которых насчитывалось свыше полутора тысяч. Источником наименования становились либо антропоним основателем хутора, либо топонимические ориентиры. К первым восходят названия хуторов Галкин, Баранов, Остро-ухов, ко вторым Нижнее-Верхняки, Ближне-Подгорский.
Культуре донского казачьего субэтноса присущ свой, колоритный, уникальный, набор ценностей, которые являются необ-
ходимым условием и одновременно результатом формирования этнической и языковой картины мира донских казаков. Эта картина мира трансформируется, в частно-
сти в топонимической системе Придонья, которая ярчайшим образом отражает национально-культурную идентификацию субэтноса казаков.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Белецкая Е. М., Великая Н. Н., Виноградов В. Б. Календарная обрядность терских казаков // ЭО. № 2. 1996. С. 34.
2. Леонович О. А. Топонимы как источник культуроведческой информации // Исторические названия - памятники культуры: Сб. мат-лов II Всесоюз. науч.- практич. конф. М., 1991. Вып. 2. С. 94.
3. Мациевский Г. О. Этнолингвистические основы осмысления концептов политической культуры: казачий аспект (к постановке проблемы) // Современные проблемы науки и образования. 2008. № 6. С. 8.
4. Надеждин Н. И. Опыт исторической географии русского мира. СПб., 1837. Т. 22. Ч. 2. С. 28.
5. Рубцова З. В. Из истории донской топонимики // Историческая ономастика. М., 1977. 227 с.
6. Суперанская А. В. Общая теория имени собственного. М., 2007. 368 а
7. Суперанская А. В. Социальность географических названий и переименования // Центральночерноземная деревня: история и современность: Тез. докл. и сообщ. М., 1992. С. 105-108.
8. Фомичев Н. М. О происхождении названия и времени основания города Азова // Очерки истории Азова: Вып. 1. Азов, 1992. С. 49-50.
9. Щетинин Л. М. История и имена. Ростов-н/Д., 1996. 76 с.
