CC BY
221
УДК 82:396 В. В. Филиппова
ФОНЕТИЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ЯКУТСКИХ ЗАГАДОК
Рассматриваются якутские загадки с фонетическим кодом, которым «шифруются» имя денотата или его характерные особенности. Автор делает вывод: фольклорные тексты органично содержат и смысловые, и звуковые намеки на отгадку, наиболее частотными фонетическими средствами в паремиях являются аллитерация, анаграмматический повтор и звукоподражания.
Ключевые слова: загадка, паремия, денотат, отгадка, аллитерация, анаграмматический повтор, ономатопея, звукоподражательные слова.
The phonetic framework of the Yakut riddles. VARVARA V. FILIPPOVA (North-East Federal University of a name M.K. Ammosov. Yakutsk).
The article deals with the Yakut riddles containing a phonetic code, which ciphers the name or prominent features of the denotator. The author draws a conclusion that the folklore texts organically combine the semantic and sound allusions to the answer. The most frequent phonetic means for paroemias are alliteration, anagrammatic repetition and imitative words.
Key words: riddle, paroemia, denotator, answer, alliteration, anagrammatica, repetition, onomatopoeia, imitative words.
Загадки помогают усвоить звуковой и грамматический строй устной речи. Фонетическая их структура имеет особую организацию: фонетические средства художественной выразительности широко используются в создании звукового образа предмета. В якутских паремиях1 основными приемами кодирования имени отгадки являются звуковые повторы (аллитерация, анаграмматический повтор) и звукоподражания (ономатопеи).
Основателем теории анаграмм является Ф. де Сос-сюр, который рассматривал анаграмму как один из принципов составления древних индоевропейских текстов [12]. Вяч. Вс. Иванов, анализируя наблюдения Ф. де Соссюра, определил, что осуществляемая анаграммой формально-семантическая связность превращает текст «в сложный знак, единый не только в означающей своей стороне, но и в означаемой» [6, с. 267]. Анаграммы в загадках рассматривает и В.Н. Топоров [13].
Изучением звукоподражательных слов занимались такие зарубежные ученые, как В. Астон, М. Граммон, А. Лескин, X. Хильмер, К. Броккельманн, Дж. Гонда и др. В России целый ряд работ в этой области был создан тюркологами Н.И. Ашмариным [2] и Н.К. Дмитриевым [4]. Но фундаментальных исследований, посвященных анализу фонетического строя загадок народов Севера России, практически нет. Цель насто-
ящей работы - анализ фонетического уровня текстов якутских загадок.
Самый распространенный тип повтора в устном народном творчестве якутов - аллитерация, что объясняется доминирующим положением согласных в системе звуков тюркских языков. Основной функцией аллитерации выступает повышение благозвучия речи. А в фольклоре якутов «аллитерации, случается, рифмуются не только в начале, но одновременно и в конце стихов, и вся песня представляет как бы один непрерывный слиток созвучий, двойную нитку жемчужных слов» [9, с. 594].
В якутских загадках аллитерация становится конкретной подсказкой. Рассмотрим примеры.
Кырака курдук кылбашркаан, кынтагаркаан-чоногоркоон (кыракыабай кыыс ого) баар YkY = Говорят, раскрасавица-девица, как пороша белоснежная да горделиво-кокетливая (отгадка: кырынаас = горностай) [8, с. 137]. В этой паремии намеком на отгадку является аллитерационное повторение согласных звуков [к] и [р], частично воспроизводящих фонетический состав имени денотата. Также во всем тексте заметен повтор первого слога кы-, такие анафорические повторы встречаются параллельно с аллитерацией.
Кырбас кыкыйар куца суох, кыкыылаах-акыыла-ах Кыппыйаан кыыс баар YkY =(=) Говорят, у зуд-
ФИЛИППОВА Варвара Васильевна, аспирант филологического факультета (Северо-Восточный федеральный университет им. М.К. Аммосова, Якутск). E-mail: varvf@yandex.ru © Филиппова В.В., 2011
1 Термин «паремия» используется автором в значении «название малого жанра фольклора, синоним пословицы, поговорки, загадки» [10, с. 394].
ливой-нудливой Кыппыйаан-девицы и кусочка мяса не наскребешь (кумаар = комар) [8, с. 106]. Аллитерация звука [к] подсказывает имя денотата, а звук, издаваемый комаром, имитирует повтор начальных слогов кы.
Обязательным условием художественного приема является то, что слова с одинаковыми звуками должны находиться рядом или разделяться только одним словом. Если они отнесены дальше, то эффект аллитерации разрушается.
Бадараацца ытыыр да, бадараантан барбат баар YhY = Говорят, некто в болоте плачет, да от болота не отходит (былдьырыыт = кулик) [8, с. 123].
Саалыыр сылгы (саарба кыыл) самыытын тирии-тин уйбатах YhY = Говорят, буланая лошадь (зверюшка соболюшка) шкуру на своем крупе не удержала (саарба кыыл тириитэ сыаналаага = ценность шкурки соболя) [8, с. 142].
Бетес ыт бетен хаалбыт = Говорят, жадная собака подавилась (бере = волк) [8, с. 143].
В перечисленных загадках фонетическая структура слов, образуя аллитерацию, совпадает с именем денотата: [б] - былдьырыыт, [с] - саарба и [б)] — бере. Анафорические повторы слогов сливаются с именем отгадки: са- (саарба), бе- (бере).
Семантическая сторона в текстах с созвучиями, конечно же, чрезвычайно важна. В загадку органично вплетаются и смысловые, и звуковые намеки на отгадку.
Муора маhа мутуктаах = Морское дерево1 суковато (таба муоhа = оленьи рога) [8, с. 147]. Текст паремии содержит троекратное повторение звука [м], что указывает на имя денотата - муос (рога). Возможно, данный повтор также характерен для приема анафоры. Смысловой подсказкой является схожесть образа суковатого дерева с ветвистыми рогами оленя. Здесь наблюдается метафорический перенос по внешнему сходству.
Халдьаайыттан харахтыыр баар YhY = Говорят, некто с горки смотрит-озирается [8, с. 121]; Хоро кыыка хороонноох = Хоринская дева в дыре живет [8, с. 121]. Отгадка обеих загадок: харацаччы (харацаччы) уйата = ласточка (ласточкино гнездо). Особой звуковой подсказкой становится частое повторение звука [х], которая содержится в ключевых словах текста и в имени отгадки. В первой паремии дополнительным указанием на денотат является анафорический повтор слога ха-. Семантически «ласточка» загадывается по месту обитания.
Интересным типом звукового повтора является анаграмматический. Такой повтор, если даже и не является самым частотным в тексте, покрывает все его пространство и неоднократно воспроизводит полный звукобуквенный состав имени денотата; в предельном
1 Якуты, жившие на берегу моря Лаптевых, называли водоросли «морскими деревьями», поэтому в приведенной загадке дан дословный перевод.
случае он концентрируется в одном из слов текста, включающего все элементы анаграммы. В отличие от остальных звуковых приемов, анаграмму точнее можно определить в письменном тексте. Она показывает логическую связь формы и содержания.
В нашей статье анаграмматический повтор мы называем «самостоятельным», если анаграмма денотата находится в пределах одного ключевого слова паремии, и «контекстуальный», если анаграмма распространена по всему тексту.
Примерами самостоятельной анаграммы денотата служат загадки:
Эргэл-дьэргэл эккирии турарын ким да кыайан (булан) тутан ылбат YhY = Говорят, того, кто крутится-искрится, того, кто скачет-прыгает, никто удержать-поймать не может (дьэргэлгэн = мираж, марево) [8, с. 39]. Слово эргэл-дьэргэл (крутящийся, искрящийся, мелькающий) [7, т. 3, 3858 стлб.], в котором закодирован денотат дьэргэлгэн, является ключевым, так как указывает и на семантику загадки: марево искрится, имеет свойство мелькать и рассеиваться в воздухе, поэтому в загадке его никто поймать не может.
Хахай тыцырага хатаммат хахсаат салына баар YhY = Говорят, есть нечто холодное, скользкое, за что и львиные когти зацепиться не могут (тарыц = наледь) [8, с. 63].
Таагылаах убаhа урэги тацнары устан ^эр YhY = Говорят, вниз по реке шелудивый жеребенок плывет (тарыц = наледь) [8, с. 63]. Перестановка букв в словах тыцырага (когти) и тацнары (вниз) представляет анаграмму имени денотата тарыц-наледь.
Икки келYйэ икки ардыгар муцур харыйа охто сы-тар YhY = Говорят, между двумя озерами ель с обломанной вершиной лежит (харах, мурун = глаза, нос) [8, с. 190]. Если глаза (парный орган) загаданы с помощью устойчивой метафоры «озера» с подсказкой числительного «два», то второй денотат отгадывается по принципу анаграммы муцур - мурун. Также можно указать на семантическую подсказку к денотату: по форме ель без верхушки напоминает нос человека.
Анаграмма встречается и в русских народных загадках.
Ногами тру, брюхом тру,
Гдеразинется, тут ткну [5, с. 90]. Звуковая структура лексемы ткну воспроизводит глагол тку, связанный со словом-отгадкой тканье.
Контекстуальный анаграмматический повтор содержится в текстах следующих паремий о радуге:
Дьаацы атын кутуруга мантан кестер = Говорят, хвост верхоянской лошади отсюда виднеется [8, с. 41]; Куруц тыа иЫттэн кугас тииц кулугураан тахсыбыт = Из сухостойного леса рыжая белка стремительно выскочила [8, с. 41].
Повтор фонем [к], [у], [т], [с] воспроизводит имя отгадки кустук (радуга). По мифологическим представлениям якутов, конь - создание высшего божества ДьеЬегей айыы (дух ДьэЪэгэй) [11, с. 34], поэтому в
данном тексте образ лошади (метафора неба) выступает смысловой подсказкой.
Во втором тексте радуга представлена в облике рыжей белки кугас тищ, характерными чертами которой являются скорость и резкость движений. В данной паремии это сравнивается с мгновенным появлением радуги на небе. Основные цвета радуги - красный, оранжевый и желтый - образуют рыжий.
Айыы кыыкын былаата халлааща халыйбыт YhY = Говорят, платок божьей дочери по небу растянулся (былыт = тучи, облака) [8, с. 47]. Имя отгадки былыт (облако) анаграмматически зашифровано в звуках слов былаат (платок) и халыйбыт (растянулся).
Ыраахтаагы кыыкын кырыыппатын тыака икил-лэр YhY = Говорят, царской дочери скрипка пиликает ( акына = кузнечик) [8, с. 100]. В загадке неслучайно упоминается музыкальный инструмент (скрипка): осуществляется намек на звучащий предмет. Звукосочетания -раах- , -тах-, -кы-, -Ъын-, -рып- напоминают стрекот кузнечика в траве. Кроме того, имеется созвучие имени отгадки акына и слов кыыкын, тыака.
В паремиях о мухе фонетическая структура текста обозначена анаграмматическим повтором, частично воспроизводящим имя отгадки - сахсырга:
Сытыйбыкка эрэ сыстац, минньигэскэ эрэ бэрт, саахарга эрэ салан = К гнилью прилипчива, до сладостей и сахара охоча [8, с. 105]; Ырыалаах-тойуктаах Ырыа Ыгданай баар YkY = Говорят, Ыгданай-коротко-шея песни поет [8, с. 105]; Тыкыынчанан харахтаах Тырыкынай сарыысса баар YkY = Есть, говорят, тысячеглазая царица Тырыкынай-трепетунья [8, с. 105].
Следующий текст наполнен повторами, созвучными с именем денотата ^врэгэй = жаворонок: Кун сирин квччYmэр кврдввх кYндY ырыалаах Куврэли эрилик баар YkY = Говорят, Керели-эрилик солнечную землю радостным пением оглашает [8, с. 121].
Яркая контекстуальная анаграмма встречается в русской загадке:
Черный конь прыгает в огонь (кочерга) [5, с. 58]. Кроме намека на цвет (черный), форму кочерги (верхняя ее часть похожа на голову коня), локус (огонь связан с печью), при внимательном прочтении можно увидеть анаграмму имени денотата.
Наиболее простым и очевидным, на наш взгляд, проявлением фонетического принципа в организации смысла фольклорного текста являются звукоподражания, или ономатопеи. В разных языках ономатопеи выражены по-разному, хотя звуки природы и всего окружающего мира одинаковы везде. Это объясняется различием образных восприятий звуков у представителей разных языковых групп и особенностью артикуляции языков. Состав звукоподражаний, характерных для того или иного языка, сильно различается в зависимости от особенностей культуры и географической среды обитания его носителей: «В народной загадке звукоподражание играет весьма существенную роль и значительно богаче формами, оно выполняет функцию
звуковой подсказки: тут и звукоподражание действию, присущему отгадке, и слову, обозначающему действие» [3, с. 195].
Оригинальной особенностью большинства якутских паремий является использование междометий и слов, передающих звуки определенных особей животного мира. Например: Такы-такы таас хайа, буку-буку буор хайа, тики-тики тиит хайа бааллар YkY = Говорят, цок-цок - каменная гора, скреб-скреб - земляная гора, скрип-скрип - деревянная гора (тарбаган, буобу-ра, тиин = тарбаган, бобер, белка) [8, с. 136].
В тексте воспроизведены звуковые действия животных на поверхности камня (в первой части), земляной горки (во второй части) и дерева (третья часть). Каждая отгадка подсказывается аллитерацией [т], соответствующей начальным звукам имен денотатов таарбаган, тиин, [б] - буобура. Помимо приема аллитерации в паремии имеется анафорический повтор слогов та-, бу-, ти-. Наравне с этим здесь имеются ключевые предметы-образы, являющие собой локальную смежность с денотатами: тиит (дерево) - тиин (белка) обитает на дереве (хвойном, где есть шишки), буор (земля) - буобура (бобер) роет нору в земле, таас (камень) - таарбаган (тарбаган) любитель каменистой местности. То есть денотат-животное загадывается по месту обитания.
Бэйбэри-бэйбэри, чуохары-чуохары баар YкY = Говорят, есть бэйбэри-бэйбэри бегучие, чуохары-чуоха-ры скрипучие (ыт уонна сыарга = собака и упряжка) [8, с. 173]. Собака загадана через нечто бегущее, что явно характеризует ее повадки. Слово бэйбэри означает семенящий мелкий шаг, и при повторном произнесении слово фонетически сродни с ритмом бега собаки. Лексема чуохары (скрип) в паремии использована не случайно, а для создания слуховых ассоциаций со скрипом собачьей упряжки во время езды.
Подражание звуку, издаваемому пчелами и осами, - междометие ньир-ньир в этом фольклорном тексте: Ньир-ньир саналаах бврв лаахахай баар YкY = Говорят, у волка-коротыша голос громкий (тойон ъщырыа, ти-гээйи = пчела, осы) [8, с. 102].
Проводя параллель с киргизскими, алтайскими, кыпчакскими, уйгурскими загадками, отметим, что чаще всего звуковым символом становятся междометия, олицетворяющие голоса птиц. Приведем пример алтайской загадки:
«Та-арт», «та-арт» этти, тартыжайын дезем — табылбай калды = Прозвучало: «Та-арт», «та-арт» (т.е. тяни-тяни), хотел помочь потянуть, а он исчез (талтар = коростель) [1, с. 50].
Звуковые метафоры голосов птиц, загадываемых в якутских паремиях, отражены в текстах о куропатке: Хаахырыйан-хаахырыйан Хаар дьиэлээх баар YkY = Некто, скрипя-кряхтя, снежным домом обзавелся [8, с. 125]; Хара улар балтынабын, хабыйахчаан диэн ааттанабын = Я - сестрица черного глухаря, а зовут меня хабыйахчаан [8, с. 125].
Ономатопея баз (ква) с производным глаголом баагыныыр (квакает), распространена по всему тексту загадки о лягушке: Багана тврдYгэр баагыргыы оло-рор баар YhY = Говорят, некто, у столба сидя, квакает [8, с. 116].
О «шумной» спячке хозяина тайги - медведя повествует следующая загадка со звукоподражательным словом бурдьугунас (бурлит-кипит) (медведь издает храп): Сир анныгар бурдьугунас баар YhY = Говорят, нечто под землей бурлит-кипит (аргахтаах экэ = медведь в берлоге) [8, с. 145].
Для сопоставления приведем похожую русскую загадку об охоте на медведицу и собаке:
Пошел я на тухтухту,
Взял с собой тавтавту,
Нашел я на храп-тахту;
Кабы да не тавтавту -
Съела бы меня храп-тахту [5, с. 168].
Медведь загадан через звукоподражательное слово храп-тах-та. О собаке можно догадаться по характерному звукоподражанию тавтавту (гав-гав); наконец, консонантную структуру ключевого слова охота воспроизводит фонетическая цепочка тухтухту. Обратим внимание на ее конечный слог, который совпадает с окончанием слова-отгадки: пошел я на тухтухту, т.е. на охоту.
Отметим, что в паремиях от звукоподражательных слов образуются так называемые загадковые имена, относящиеся к отголоскам древних мифических воззрений якутов: Сибикинэ-Шептун (мышка), Табыкына-Хлопотун (куропатка), Мээрилээн-Болтушка (гром), Баллыгыраан-Болтун (эхо) и др. Такие слова можно найти в загадках многих народов, например русского: стучиха (телега), бренчиха (колеса), шипуля (змея), тяпуля (змея), ступицы (ноги), щурчит (вода) и др. До сих пор в среде охотников существуют определенные табу слов, поэтому названия зверей и орудий охоты заменяются иносказаниями (эвфемизмами). Эвфемизмы, близкие по структуре и поэтике к загадкам, являются одним из элементов загадок.
Якутские фольклорные тексты изобилуют подражаниями звукам флоры, явлениям природы, предметам труда и быта, действиям человека. Такие ономатопеи часто состоят из повторяющихся слов, в которых скрывается звукоритм денотата. Например:
ЛYhYргYYP тYЦ-тYЦ, лакыргыыр тац-тац диир баар YhY = Говорят, «тун-тун» громыхает, «тан-тан» раскатывается (этиц = гром) [8, с. 50]. ЛYhYргYYP означает издающий громкий звук, лакыргыыр - звуки от катящейся по каменистой горе каменной глыбы [7, т. 1, стлб. 1498]. Тац звукоподражательное слово, служащее основой глагола тацынаа (шуметь, трещать) (об огне), (урчать) (о животе) [7, т. 3, стлб. 2549]. ТYЦ (густой, непроницаемый) [Там же, стлб. 2895]. Слова mYЦ-mYЦ, тац-тац являются звукообразами раскатов грома. Это как звук удара по медному котлу [11, с. 96].
Звукоподражательные слова, имитирующие звуки природы, употребляются и в русских загадках: Щур-чат, бурчат, из дыры торчат (вода бежит из бочки) [5, с. 70]. Корни глаголов в загадке -щур-, -бур-, -тор звучат, как бегущая вода. Вымышленное слово «щур-чат» описывает звук действия, характерного для бегущей воды.
Одун хаантан оцокуулаах окуо-токуо (оцоот-чоцоот мас) баар YkY = Говорят, есть окуо-токуо (дерево корявое) с предначертанием от Одун-хана [8, с. 183]; Охоно-мохоно мас баар YкY = Говорят, есть дерево охо-но-мохоно [8, с. 183]; Алаас сыкыы ортотугар аккыр-буккур мас баар YkY = Говорят, посреди аласа-лужайки корявое дерево растет [8, с. 183].
В перечисленных загадках о колыбели (зыбке) выбор номинаций окуо-токуо, охоно-мохоно, аккыр-бук-кур мас обусловлен воспроизведением ритма и звука качающейся колыбели. Детская колыбель загадывается через деревянную деталь - изогнутый желобок, зашифрованный в образных словосочетаниях. Эти непереводимые слова передают значение чего-то изогнутого [11, с. 74].
Сыр-сыр тыастаах сYгэ балта баар YkY = Со звуком сыр-сыр топор-молот есть, говорят ( хатат, чоку-ур = огниво, кремень) [8, с. 286]. По словарю Э.К. Пекарского сYгэ - топор, балта - кузнечный молот [7, т. 1, 354 стлб]. Существует похожая загадка: СYгэ балта бэйэлээх = Есть, говорят, на кувалду похожая (Огниво) [7, т. 2, 2378 стлб]. На отгадку указывает слово сYгэ, которое совпадает с именем бога грома, даровавшим огонь людям - СYгэ тойон. Звукоподражание сыр-сыр имеет много разных оттенков: оно соответствует и шипению сала на сковородке, и свистящему звуку, и стремительному движению чего-либо [11, с. 96].
Есть загадки, при чтении которых возникает яркое звуковое впечатление, наводящее на отгадку:
Тацалайдаах ыагайа икигэр Татыйааналар татыг-ыракаллар YкY = Говорят, Татьяны тараторят в расшитом ведре (ынах эмиийэ, синньэ = коровьи сосцы, вымя) [8, с. 162]. Фонетический состав текста передает звук удара струй молока о стенки и дно ведра. Употребление женского имени Татыйааналар (Татьяна) исполняет роль смысловой подсказки, так как согласно традиционному хозяйственному укладу жизни якутов доение было исключительно женским занятием.
Халычыгыс YрдYгэр дьорос, дьорос YрдYгэр дьон-дос, дьондос YрдYгэр тымтака, тымтака YрдYгэр дагдака, дагдака YрдYгэр ^вкэс, ^вкэс YрдYгэр дулга, дулга YрдYгэр сигири, сигири икигэр сибиинньэ баар YкY = На скользком - прямой, на прямом - возвышающийся, на возвышающемся - коробок, на коробке - решетчатое, на решетчатом - длинное, на длинном - кочка, на кочке - мочало, а в нем - свинья (хайыкардаах кики = человек на лыжах) [8, с. 185]. Данный текст фонетически воспроизводит ритм лыжной ходьбы. По общей ритмике эта паремия сходна с манерой исполнения чабыргаха (якутской скороговорки).
Таким образом, обобщая наблюдения, мы пришли к выводу, что фольклорные тексты органично и легко включают и смысловые, и звуковые намеки на отгадку. Основными художественными средствами кодирования в тексте имени отгадки являются аллитерации и анаграмматические повторы. Художественный прием аллитерации имеет широкие выразительно-изобразительные возможности. Семантическая весомость согласных способствует установлению разнообразных предметно-смысловых ассоциаций.
Анаграмма способна придать тексту экспрессивность, углубить и расширить восприятие, понимание и усвоение смысловой системы и структуры загадки в целом. При отгадывании человек должен постараться уловить ключевые звуки загадки, чтобы догадаться о присутствии в тексте анаграммы или анаграмматического повтора. Ведь анаграмму точнее можно определить в письменном тексте. Этот необычный прием кодирования слов показывает логическую связь формы и содержания.
Паремии наполнены характерными звуками загадываемых предметов и явлений. Якуты имели общие для всех представителей своего народа наименования ономатопей, так как невозможно прийти к отгадке, не зная и не соотнося предметы с национальным восприятием звуков. Использование в паремиях звукоподражательных слов, от которых порой образуются имена в загадках, обусловлено традицией эвфемизации речи, что связано с мировоззренческими представлениями народа.
Звукоподражания представителям фауны, имитации звуков природы или тех, что издают предметы труда и быта (при их использовании), действий человека составляют характерный звуковой образ загадываемого предмета. В результате легче устанавливается логическая связь с денотатом, а содержание паремии запоминается лучше.
За счет использования различных приемов усиления фонетической выразительности речи звуковая инструментовка паремий значительно повышает информативность текста. Художественный прием звукописи роднит загадку с поэзией.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Алтайские загадки = Алтай табышкактар / сост. К.Е. Ука-чина Горно-Алтайск: Алтайское кн. изд-во, 1981. 176 с.
2. Ашмарин Н.И. Материалы для исследования чувашского языка // Учение о звуках (фонетика). Ч. 1. Казань: Типолит. Император. ун-та, 1898. С. 1-102.
3. Гербстман А.И. О звуковом строении народной загадки // Исторические связи в славянском фольклоре. Русский фольклор. Вып. 11. М.; Л.: Наука, 1968. С. 185-197.
4. Дмитриев Н.К. Строй тюркских языков. М.: Изд-во вост. лит., 1966. 607 с.
5. Загадки русского народа. Сборник загадок, вопросов, притч и задач / сост. Д.Н. Садовников. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1959. 336 с.
6. Иванов Вяч. Вс. Очерки по истории семиотики в СССР. М.: Наука, 1976. 303 с.
7. Пекарский Э.К. Словарь якутского языка. В 3 т. М.: Изд-во АН СССР, 1959. 3858 стлб.
8. Саха таабырыннара = Якутские загадки / сост. С.П. Ойун-ская Якутск: Якут. кн. изд-во, 1975. 375 с.
9. Серошевский В.Л. Якуты. Опыт этнографического исследования. М.: РОССПЭН, 1993. 736 с.
10. Словарь русского языка. В 4 т. Т. 1 / под ред. А.П. Евге-ньевой. М.: Наука, 1981.
11. Соловьева-Ойунская С.П. Якутские народные загадки. Специфика жанра. СПб: Наука, 1992. 112 с.
12. Соссюр Ф. де. Отрывки из тетрадей Ф. де Соссюра, содержащих записи об анаграммах // Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1977. С. 639-646
13. Топоров В. Н. Об анаграммах в загадках // Исследования в области балто-славянской духовой культуры: Загадка как текст. М.: Индрик, 1999. Вып. 2. С. 101-109.
