CC BY
110
СПЕЦИАЛЬНАЯ ТЕМА
Н.Г. Глубокова
Англо-итальянские отношения во время гражданской войны в Испании (1936-1939 гг.)
Статья посвящена анализу двусторонних взаимоотношений Великобритании и Италии во время гражданской войны в Испании. Показаны усилия британской дипломатии по локализации испанского конфликта и обеспечению собственных интересов в Средиземноморье.
Ключевые слова: Великобритания, Италия, история международных отношений, джентльменское соглашение, гражданская война в Испании.
18 июля 1936 г. в Испании началась гражданская война. События в Испании серьезно осложнили международную ситуацию в Европе, очень скоро превратившись из чисто внутренней проблемы в международный конфликт, постоянно угрожавший своей эскалацией. Антиреспубликанский мятеж был тщательно подготовлен. Он имел заранее обусловленную поддержку нацистской Германии и фашистской Италии. События в Испании способствовали активизации дипломатии Великобритании в Европе и возрастанию зависимости Франции от британской позиции.
Английские консерваторы, значительно укрепившие свое положение внутри страны после ноябрьских выборов 1935 г., поспешили наладить личные контакты с новым премьер-министром Французской республики, лидером социалистов Л. Блюмом, отбросив при этом всякие антипатии идеологического толка. А. Иден, министр иностранных дел в кабинете С. Болдуина с декабря 1935 г., еще до фактического принятия обязанностей новым французским правительством, находясь проездом в Париже, счел необходимым встретиться с Л. Блюмом. Хотя их встреча 15 мая 1936 г. носила неофициальный характер и обсуждались лишь самые общие проблемы международной жизни, А. Иден заключил, что она ознаменовала собой улучшение англо-французских отношений. А. Иден, в частности, отметил: «...французский премьер-министр был сердечен в своем гостеприимс-
© Глубокова Н.Г., 2011
тве и, я думаю, искренен, подчеркивая важность англо-французского сотрудничества. В этом смысле, а также принимая во внимание его антипатию к диктатурам во всех проявлениях, мы были единодушны. Я заранее радовался тому улучшению во взаимоотношениях между нами, которое он привнесет по сравнению со своими предшественниками... Мне импонировал интеллект Блюма, его целостность и смелость. Наша дружба никогда не омрачалась серьезными разногласиями или непониманием» [1, 381].
Задачей английской дипломатии в этот период было удержать «левое» правительство Французской республики от прямой поддержки испанских республиканцев [14, 82—84]. А. Иден, который с самого начала был осведомлен о точке зрения премьер-министра С. Болдуина, заявившего ему, что «ни в коем случае французы или кто-нибудь другой не должны втянуть нас в дра ку на стороне русских», не сомне вал ся в це лесо образ но сти строгого нейтра ли тета. При ни мая во вни мание под го товку конферен ции пяти держав, немысли мо бы ло идти на риск ухудшения от ношений с Францией или Ита лией, высту пая на сторо не од ной из про ти во бор ст вую щих сил в Испании. Добившись от правительства принятия решения о введении неофициального эмбарго на военные поставки в Испанию [8, № 45], А. Иден счел возможным взять краткосрочный отпуск и уехал на север Англии, в Йоркшир, на отдых, оставив право на принятие важнейших решений в ру ках помощ ни ка постоян ного замести теля ми нистра иностранных дел А. Кадогана, которому было предписано советоваться в случае необходимости с влиятельным членом консервативной партии Э. Галифаксом, занимавшим тогда пост лорда-хранителя печати. Таким образом, руководство тори напрямую определяло внешнеполитическую линию страны в этот важный момент. Э. Га лифакс и составил после телефон ных консультаций с А. Иденом офи циальный от вет английской стороны на французские предложения, который 4 августа 1936 г. был вручен французскому поверенному в делах Р. Камбону [8, № 52]. Э. Галифакс разделял мнение ведущих чиновников Форин оффис, считая, что двустороннее англо-французское соглашение лишь усугубит раскол Европы и ухудшит и без того напряженные от ношения с А. Гитлером и Б. Муссоли ни.
Члены английского правительства и чиновники Форин оффис были предрасположены относиться к событиям в Испании с особой осторожно -стью, кроме всего прочего, и в силу своих идеологических взглядов. Не будет преувеличением сказать, что в целом их симпатии были на стороне мятежников-франкистов. Сила этих симпатий видна в одобрительном замечании С. Хора по поводу отказа лорда Чатфилда от совместной англо-французской военно-морской акции у испанских берегов. Отмечая, что никакая другая акция не могла бы так способствовать поражению франкистов, С. Хор заключал: «Мы никоим образом не должны предпринимать шагов, которые могли бы способствовать утверждению в Испании коммунизма, тем более что в соседней Португалии распространение ком-
мунизма, в особенности в Лиссабоне, представляет серьезную угрозу для Бри танской им перии». Профран кистские настроения среди английских консерваторов уси ли ва лись в связи с сообщения ми из Испании, в подробностях живописавших драматические эксцессы гражданской войны: репрессии, осуществ лявшиеся «левыми экстремистами», разрушение церквей и частной собственности [8, № 38, 46, 56]. В конечном итоге А. Иден счел за благо вернуться в столи цу на два дня ранее заплани рован ного срока, что бы лично спо соб ствовать осу щест в лению кур са на «невмешательство». Как часть этого плана Форин оффис 17 августа инспирировал статью в «Таймс», особое внимание уделявшую «усилиям правительства Его Величества по поддержке французских попыток достичь международного соглашения по невмешательству»[13]. С возвращением А. Идена англофранцузские переговоры интенсифицировались, и 15 августа 1936 г. путем обмена нотами было достигнуто соглашение о запрещении экспорта вооружений в Испанию [9, № 94].
Таким образом, не без воздействия со стороны английской внешнеполитической линии и вынужденный к тому же учитывать позицию руководства французской партии радикалов и радикал-социалистов Л. Блюм, слывший мастером «синтезировать» крайности, решил использовать идею «невмешательства» как для достижения внутриполитических целей — консолидация социальной базы правительства и укрепление связей СФИО и радикалов — так и для упрочения международного авторитета Франции. Плани ровавшиеся им в рам ках претворения в жизнь этой внешнеполи тиче-ской инициативы переговоры могли вовлечь наконец Италию и Германию, по мере успешного осуществления гитлеровских агрессивных планов становившуюся все более невоспри имчи вой к разрешению споров ди пломати-ческим путем, в конструктивный диалог с перспективой всеобъемлющего европейского урегулирования. В этом моменте английская и французская позиции совпадали. Уверенности в успехе Л. Блюму придавал достигнутый в июле 1936 г. на международной конференции в Монтре консенсус по вопросу о режиме черноморских проливов, построенный с учетом принципов коллективной безопасности.
Учитывая благожелательную позицию Англии относительно планов вовлечения в широкомасштабные переговоры по урегулированию кризисной ситуации Италии и Германии, 16 сентября 1936 г. Л. Блюм и министр иностранных дел И. Дельбос в специальном меморандуме, направ лен ном английско му пра ви тель ст ву, из ложи ли схе му «ев ропей ско го Локар но». Она предусматрива ла взаим ные обязательства ненапа дения Франции, Бельгии и Германии, гарантии со стороны Англии и Италии франко-германской и германо-бельгийской границ и одновременно гарантии со стороны всех участников соглашения европейского статус-кво. Вместе с тем соглашение содержало обязательства взаимной помощи в случае агрессии против одного из его участников [5, 372—372].
Тот факт, что Испанский кризис рассматривался многими современниками как противостояние фашизма и коммунизма, вызывал еще более негативное отношение английских консерваторов к республиканскому правительству Испании. Только вмешательство французов предотвратило признание ими франкистов де-юре уже в 1937 г. Английское министерство иностран ных дел получало достаточно сви детельств нару шения прин ци па «невмешательства» со стороны Франции и СССР. По этому поводу 1 октября 1936 г. А. Иден заметил М.М. Литвинову во время их встречи на заседании Лиги наций: «Ни кто не может ожидать от системы, которая яв ляется плодом поспешной импровизации, что она будет абсолютно надежно работать... Наиболее важный момент применительно к общеевропейской ситуации состоит в том, будет ли соглашение иметь результатом сокращение поставок вооружений обеим сторонам» [8, 254]. В своих публичных выступлениях английский ми нистр иностран ных дел продолжал отстаивать политику «невмешательства»: «Из-за того, что один из пожарных снова и снова подливает масла в огонь, вся остальная бригада не должна оставлять свои посты, превращая Европу в бушующий костер» [1, 416]. По рекомендации А. Идена, которого поддержал в этом вопросе Н. Чемберлен, английское правительство решило не предоставлять генералу Франко прав «воюющей стороны» до тех пор, пока он не возьмет Мадрид, то есть не предвосхищать его окончательной победы [2; 3].
После неудачи фашистского наступления на Мадрид Л. Блюм и МИД Франции в декабре 1936 г. выдвинули «проект урегулирования испанского конфликта» путем организации компромиссного соглашения между пришедшим к власти в сентябре 1936 г. республиканским правительством Л. Кабальеро, опи равшимся на испанский Народ ный фронт, и франкистами. Реализовать соглашение планировалось в три этапа. В качестве первого этапа предполага лось под тверждение всеми вовлеченны ми в конфликт правительствами «испанского пакта» и одновременно принятие ими обязательства о запрещении выезда в Испанию «добровольцев». Затем, как второй этап, намечалось заключение перемирия на испанских фронтах по ини циати ве и при посредничест ве пяти европейских держав — Франции, Англии, СССР, Италии и Германии. И, как заключительный этап, предполагалось формирование под контролем держав-посредников «временного правительства» Испании, дальнейшая структура власти которой должна была позднее определяться путем проведения плебисцита [16, 62— 64]. Французский план был со скептицизмом встречен СССР [15, 325], но поддержан англичанами, которые, как и французы, полагали, что активизация Германии в Испании и Средизем ном море обеспокои ла Б. Муссоли ни. Английские лидеры посчита ли, что настал благоприят ный момент для акти визации попы ток разобщить фашистских диктаторов. С согласия Италии и Германии это предложение было принято 20 февраля 1937 г. Однако оставался открытым вопрос о фашистских «добровольцах», уже находя-
щихся в Испании. В марте 1937 г. Гранди в Комитете по невмешательству заявил, что «итальянские добровольцы не покинут Испанию до полной победы Франко» [12, 949—950].
Таким образом, несмотря на предпринимаемые меры, Италия продолжала проводить свою политику на Пиренейском полуострове.
В условиях эскалации итальянской интервенции среди английских консерваторов уси ли ва лась тен ден ция к поиску ком промисса с Ита лией, поскольку возни ка ла опасность средизем номорским ком му ни каци ям, жизнен но важным для Британской колониальной империи. На предупреждение А. Идена о том, что «английское правительство со всей серьезностью будет рассматривать всякую попытку изменения территориального статус-кво в Западном Средиземноморье» [8, № 188], итальянский посол в Лондоне Д. Гранди и министр иностранных дел Чиано беспрестанно заверяли англичан в своем желании улучшить англо-итальянские отношения [8, № 203, 271, 291, 312, 314]. Еще более серьезно английское руководство обеспокоилось в связи с активизацией антибританской пропаганды на Ближнем Востоке. Здесь итальянцы не остановились перед прямым шантажом, потребовав в обмен на прекращение антианглийских акций признание захвата Эфиопии [8, № 291]. Сам Б. Муссолини чередовал угрозы с предложениями заключить соглашение с Англией. 24 октября перед многочисленными слушателями в Болонье итальянский дик татор с пафосом воскли цал об итальянской военной мощи и ее решимости отстаивать свои интересы, подкрепленной «лесом из 8 млн хо рошо от точен ных шты ков, ко торые на ходят ся в ру ках бой цов с храбрыми молодыми сердцами» [1, 424]. Но уже 1 ноября 1936 г., обеспокоенный трудностя ми, с которыми столкнулись мятеж ни ки в Испании, и растущими потерями итальянского интервенционистского корпуса, Б. Муссолини попытался расширить себе возможность для маневра в будущем, зая вив, что он желает дости жения англо-итальянского соглашения от носи-тельно Западного Средиземноморья, которое было бы «искренним, быстрым и пол ностью основыва лось бы на уважении наших двусторон них интересов» [11, 233].
На заседании 4 ноября 1936 г. английское правительство решило, что необходи мо совершить от вет ный добрый жест, сиг на лизирующий о го товности Англии к на ла живанию от ношений с Ита лией. Это решение было принято не без давления Инскипа, министра координации обороны, напом нившего кол легам мнение Комитета начальников штабов о не-обходи мости улучшения двусторон них от ношений Англии и Ита лии. Не только одни лишь ми нистры родов войск полага ли, что норма лизация англо-итальянских отношений укрепит позиции Англии vis a vis с Германией, внутри правительства существовала довольно ощутимая тенденция к улучшению от ношений с Ита лией, заметно усилившаяся после визита Чиано в Берлин в октябре 1936 г., свидетельствовавшего об укреплении «оси» Рим—Берлин [2].
Бурная активность английской дипломатии, нацеленная на заключение политического соглашения с Италией на условиях сохранения статус-кво в Западном Средиземноморье, прекращения антибританской пропаганды на Ближнем Востоке, присоединения Италии к конвенции, заключенной в Монтре и возвращения ее в Лигу наций, подкреплялась демонстрациями добрых намерений на всех уровнях [10, 282—283]. В результате нелегких предварительных переговоров, осуществленных через английского посла в Риме Э. Друммонда [8, № 356, 440, 482], выяснилось, что планировавшееся А. Иденом вовлечение Италии в процесс широкомасштабного европейского урегулирования не удалось. Б. Муссолини, который через министра иностранных дел Чиано непосредственно руководил предварительными переговорами, был туг на уступки, поэтому подписанное 2 января 1937 г. англо-итальянское джентльменское соглашение не отвечало в полной мере расчетам британского консервативного руководства. Джентльменское соглашение признава ло сходство английских и итальянских ин тересов в Средиземном море и сопровождалось обменом нотами, где подчеркивалось, что обе стороны берут на себя обязательство не нарушать «статус-кво, понимаемое как целостность национального суверенитета территорий в средиземноморском бассейне» [7, 87—89]. Хотя итальянцы не давали формального обязательства присоединиться к Лондонскому морскому соглашению или конвенции, подписанной в Монтре, они заявляли об отсутствии у Италии планов захвата испанской территории. А. Иден записал в тот же день: «Особенно приятно, что, имея задачей защитить нашу линию в отношении Испании, мы были тверды в своем намерении» [8, № 527].
Для английского руководства, реально оценивавшего шансы на сотрудничество с фашистской Италией [1, 432—433], джентльменское соглашение, которое могло послужить платформой для широкомасштабного договора с Ита лией, было чисто прагматическим шагом, преследовавшим целью нейтра лизовать итальянские амбиции в от ношении Ба леарских островов и ослабить их антибританскую пропаганду на Ближнем Востоке.
Очевидно различие подходов английского консервативного кабинета и правительства французского Народного фронта к урегулированию взаимоотношений с фашистской Италией. С самого начала англо-итальянских переговоров осенью 1936 г. итальянский министр иностранных дел ясно дал понять, что он не желает участия в переговорах французов. По его собственному признанию, А. Иден «не стал настаивать» [1, 430]. Англичане ограничились тем, что информировали Париж о ходе переговоров. Когда же И. Дельбос, обеспокоенный возможными последствиями джентльменского соглашения в плане его воздействия на итальянское и германское отношение к Франции, заявил Дж. Кларку, что его правительство также хотело бы достигнуть взаимопонимания с Римом [6, 139], английский посол ответил, что этот вопрос подлежит урегулированию между Францией и Италией, не выразив заинтересованности своего правительства способствовать этому процессу.
А. Иден, трезво оценивавший амбиции Б. Муссолини, осуществление которых неизбежно должно было привести к столкновению двух стран, полагал, что примирения возможно и необходимо добиться на ближайший короткий период. Далее, по мысли министра иностранных дел, английское перевооружение все более будет набирать скорость, в то время как итальянская военная мощь будет таять на полях сражений в Испании, а ее экономика — истощаться напряжением военных заказов. Принимая во внимание усиление союзной Франции, А. Иден заключал, что «время на нашей стороне» [9, № 405]. Английские политики надеялись, таким образом, что ослабление Италии в результате испанской авантюры сделает ее более сговорчивой в переговорах с Западом. Расчет на возрождение «фронта Стрезы» основывался также на сведениях о разногласиях А. Гитлера и Б. Муссолини, с особой яркостью проявившихся в ходе их первой встречи в Венеции летом 1934 г. В подтверждение этого Э. Друммонд 24 апреля 1937 г. сообщал в Лондон, что Б. Муссолини «не бросается без оглядки в объятия Германии» [9, № 307]. Оценивая степень заинтересованности обоих диктаторов друг в друге, А. Иден отмечал, что усиление негативного воздействия на итальянскую экономику и военный потенциал, вызванное вмешательством в испанскую гражданскую войну, приводит к «ослаблению роли Италии в Центральной Европе, где сейчас она выступает на правах бедного родственника по отношению к Берлину» [9, № 399].
Таким образом, в силу вовлеченности в испанские дела нескольких государств эта гражданская война приняла характер первого в новейшей истории затяжного регионального конфликта, к тому же разыгравшегося на самом Европейском континенте. То, как подобные конфликты воздействуют на всю систему международных отношений, показали события второй половины XX в. Тогда же это было своеобразной новинкой, что не было осознано современниками событий, а впоследствии не вскрыто исторической литературой. Ретроспективный же анализ позволяет подойти к такому явлению с новых позиций и глубже раскрыть некоторые из тогдашних исторических процессов. Этот региональный конфликт оказал, в частности, разлагающее влияние на систему договорно-правовых отношений европейских государств, а также внес большой вклад в генезис политики «умиротворения» агрессора, существенным образом повлияв на отношения Англии и Франции с фашистскими диктатурами. Единственным эпизодом реального сотрудничества в англо-французских отношениях было взаимодействие по проблеме «невмешательства» в гражданскую войну в Испании, вершиной которого была конференция в Нийоне в сентябре 1937 г., выработавшая соглашение о военно-морском патрулировании испанских берегов. По убеждению А. Идена, исход гражданской войны в этой стране должен был определить дальнейшее направление внешней политики Германии и Италии. Поэтому он считал необходимым предотвратить победу испанских националистов, вслед за которой, по его мнению, последует
активизация нацистов в Центральной и Восточной Европе, в особенности обострение проблем Мемеля, Данцига и Чехословакии. Но на заседании правительства, посвященном ситуации в Испании, план А. Идена по установлению сухопутной и морской блокады Испании с привлечением сил английского военно-морского флота для осуществления принципа «невмешательства» натолкнулся на сопротивление большей части министров [9, № 32]. Несмотря на то, что А. Иден использовал пассивность С. Болдуина в вопросах внешней политики, уверяя своих коллег, что премьер-министр одобрил его план, в конечном итоге, приняв во внимание силу аргументов С. Хора, занимавшего тогда пост первого лорда Адмиралтейства, министра координации обороны Т. Инскипа, К. Вуда, Стэнхоупа и военного министра Д. Купера, правительство отвергло предложение министра иностранных дел. С. Болдуин, который практически всегда поддерживал инициативы А. Идена и давал ему завидную свободу рук в формировании внешнеполитического курса страны, счел за благо принять точку зрения большинства, заявив, что технические трудности организации морской блокады, которая потребовала бы привлечения всех сил двух английских флотов, метрополии и средиземноморского, а также призыва резервистов, «непреодолимы». А. Идену ничего не оставалось делать, как предупредить коллег, принявших лишь решение о запрещении выезда добровольцев из Англии, об опасности «политики дрейфа», о том, что «если мы не остановим диктаторов сейчас, то получим в ближайшем будущем войну» [1, 435]. Болезненно переживая этот эпизод, вероятно именно из-за неожиданной потери поддержки премьер-министра, А. Иден подозревал, что С. Хор намеренно сгустил краски, пытаясь повлиять на членов правительства, которые «не имели достаточного опыта и специальных знаний, чтобы реально оценить все технические хитрости обсуждаемой военно-морской акции» [1, 437]. Однако необходимо отметить, что предложение министра иностранных дел предусматривало не установление «эффективной блокады», а организацию «своего рода досмотра за соблюдением принципа невмешательства». Он настаивал на том, что этот шаг мог послужить символическим предупреждением А. Гитлеру и Б. Муссолини о решимости Англии защищать свои интересы в Средиземном море. Члены правительства сочли, что предполагаемая цена за этот символический жест — возможность войны с Италией — слишком высока, кроме того, они выразили сомнения, что демонстрация английской военно-морской мощи в Средиземном море умерит амбиции А. Гитлера в Центральной Европе. Попытки А. Идена в своих мемуарах представить провал плана как упущенную возможность обуздать агрессию, его обвинения в адрес коллег, которые-де старались способствовать победе националистов в Испании, выглядят как стремление переложить вину на других, снять с себя ответственность за неудачу его политического курса на урегулирование отношений с Италией и Германией.
Литература
1. Avon, Earl of. Facing the Dictators.L.: Cassel, 1962.
2. CAB 23/86, CC 62(36)3.
3. CAB 23/86, CC 66(36)3.
4. CAB 23/86, CC 67(36)2.
5. DDF. 2me series. T. III. 19 juille — 19 novembre 1936. P., 1966.
6. DDF. 2me series. T. IV. 19 novembre 1936 — 19 fevrier 1937. P., 1967.
7. Documents of International Affairs, 1937. L., 1939.
8. Documents on British Foreign Policy 1919-1939. 2nd Series. Vol. XVII. June 23, 1936 — January 2, 1937. L., 1979.
9. Documents on British Foreign Policy 1919-1939. 2nd Series. Vol. XVIII. January 2 — June 30, 1937. L., 1980.
10. House of Commons, Debates. 5th Series. Vol. 317. L., 1936.
11. Peters A.R. Anthony Eden at the Foreign Office 1931—1938. New York: St.
Martin’s Press, 1986.
12. Salvatorelli L., Mira G. Storia d’Italia nel periodo fascista. Torino, 1971.
13. The Times. 17 August 1936.
14. Демидов С.В. Европейская политика и дипломатия Великобритании в
1933—1939 гг. Рязань, 2001.
15. Документы внешней политики СССР. Т. XIX. 1 января — 31 декабря 1936 г. М.: Политиздат, 1974.
16. Малафеев К.А. Европейская политика и дипломатия Франции в 1933—1939 гг. Рязань, 1994.
