CC BY
299
УДК: 811.11-26 ББК: 81.2
Хохлова Н.В.
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ЭМПИРИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ АБСТРАКЦИИ И АБСТРАКТНЫХ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ
Khokhlova N.V.
STUDIES OF ABSTRACTION AND ABSTRACT NOUNS IN THEORY
AND PRACTICE
Ключевые слова: абстракция, абстрактные существительные, лингвистика, философия, психолингвистика, корпусная лингвистика.
Key words: abstraction, abstract nouns, linguistics, psycholinguistics, corpus linguistics
Аннотация: данная статья рассматривает историю изучения явления абстракции и её языкового выражения, абстрактных имен существительных, в рамках философии, лингвистики и ряда прикладных лингвистических дисциплин. Помимо философских и теоретических лингвистических исследований рассматриваются результаты нейролингвистических и психолингвистических исследований способности к абстракции людей разных возрастов, а также пациентов с нарушениями речи и травмами мозга. Кроме того, в статье отдельно рассматриваются лингвистические параметры разграничения абстрактных и конкретных лексических единиц и приводятся результаты корпусного анализа имен существительных в разговорной речи англичан.
Abstract: the articles elaborates on the history of research of abstraction as a phenomenon and abstract nouns as its linguistic expression in the framework on philosophy, linguistics and a number of applied disciplines. Besides theoretical studies in the framework philosophy and general linguistics, applied studies in the sphere of neurolinguistics and psycholinguistics are presented. They reveal the research on abstraction ability in people of different ages as well as in patients suffering speech deficiencies and traumas. Moreover, the article pays special attention to linguistic parameters for distinguishing between abstract and concrete nouns. It also provides some results of a corpus-driven study of abstract nouns.
Абстрактные существительные
представляют собой одну из наиболее интересных и сложных для исследования группу лексем. При изучении этой категории существительных, исследователи неизбежно сталкиваются с проблемой однозначного определения самого понятия и разделения существительных на абстрактные и конкретные. Кроме того, споры вызывает природа абстракции; так, в разное время и с позиций различных лингвистических дисциплин ученые стремились понять, при каких условиях развития (индивида и/или общества) возникает способность человека к абстракции и, как следствие, соответствующая категория имен в языке.
Одной из наиболее сложных задач, стоящих перед лингвистами, является
определение понятий «абстракция» и «абстрактное имя». В философии термин «абстракция» (от лат. аbstractio -отвлечение) был введен Боэцием как перевод термина, использовавшегося Аристотелем. При этом абстрактное понимается как отвлечённое свойство предмета, а конкретное имя обозначает сам предмет. Вопрос различения абстрактного и конкретного, а также понимания сущности абстракции как процесса и результата познания затрагивался еще сократиками Антисфеном и Аристиппом, позднее -Платоном («Теэтет») и Аристотелем («Метафизика», «Об истолковании»). Философы расходятся во мнении относительно существования абстрактных понятий: Аристотель считал, что абстрактные представления существуют в
конкретных предметах (как их свойства), но мыслятся отдельно, тогда как Платон полагал, что они не только понимаются, но и действительно существуют отдельно, как универсальные «роды и виды».
Боэций, размышляя о проблеме, обращает внимание на способность человека мыслить и «делить» (или абстрагировать): «...дух, наделенный способностью связывать разъединенное, а соединение разлагать, так расчленяет переданные ему вещи, спутанные чувствами и связанные телами, что они предстают перед ним для рассмотрения сами по себе в бестелесной своей природе, отдельно от тел, с которыми срослись»1. Так, люди способны выделять общие черты и свойства у непохожих предметов и обозначать абстрактные понятия.
Таким образом, мыслители до нашей эры уже обозначили основные вопросы, связанные с абстрактными
существительными: во-первых, как определить эту категорию и отличия ее от конкретных предметов, а во-вторых, как «бестелесные роды» познаются и мыслятся. В зависимости от направления философской (и, позже, лингвистической) мысли и методов исследования, эти вопросы получали разное толкование. Вслед за определением Аристотеля в схоластических учениях конкретным назывался предмет, а абстрактным - его свойства. Более того, абстрактное приобрело большее значение и стало ассоциироваться с вечным, абсолютным и божественным, тогда как конкретное понималось как земное и временное. Тем не менее с переходом к материалистической философии эти представления претерпели значительные изменения. При том, что суть понимания абстрактного и конкретного осталась прежней, достойным внимания стало считаться все конкретное, доступное чувственному восприятию, а абстрактное представлялось лишь словесным и субъективным отражением реально существующих предметов и явлений. Стоит, однако, отметить, что вскоре это
1 Боэций. Комментарий к Порфирию // Боэций. Утешение философией и другие трактаты. - М., 1990. - С. 26-27.
распределение вновь претерпело изменения, так как с изучением мира видимого и осязаемого появилась необходимость систематизировать знания о нем и представлять их в более обобщенном, абстрактном виде. Так, к ХУП-Х"УШ вв. субъективным вновь стало считаться конкретное, а абстрактное виделось идеальным представлением, вынесенным за рамки материального и, более того, за пределы сознания человека. Развитие такого понимания данных категорий привело к тому, что в крайних случаях рассмотрение логических категорий сводилось к лингвистической стороне вопроса, то есть к правильности употребления абстрактных терминов.
Рассматривая понимание антиномии абстрактное/конкретное в рамках логики и философии в Х1Х-ХХ вв. невозможно не отметить, что в основном оно возвращается либо к противопоставлению «объект» -«свойства объекта», либо к разделению предметов реального мира и мыслимого. В ХХ в. Дж. Кейнс следующим образом определил различия конкретного и абстрактного: «Конкретное
существительное - это название того, что рассматривается как имеющее атрибуты, то есть как субъект атрибутов, а абстрактное существительное - это название чего-то, что является атрибутом к чему-то другому, то есть атрибута субъектов»2. В целом с небольшими различиями в формулировках, логики определяют конкретное как принадлежащее физическому,
материальному миру, а абстрактное - как понятие о свойстве предметов, мыслимое отвлеченно от предмета.
Современная философия предлагает разграничивать рассматриваемые понятия с позиции диалектической логики, делая при этом оговорку, что с точки зрения формальной логики вопрос об их разграничении даже не ставится, так как проблема представляется философской, а не логической. Э.В. Ильенков вводит понятие
2 Keynes, J.N. Studies and Exercises in Formal Logic. London, 2013. 579 p. (режим доступа http://forgottenbooks.
com/readbook text/Studies and Exercises in Formal Logi c Including a generalisation of 1000129167/39 )
«конкретная абстракция», призванное описать двойственную природу любого понятия. «Каждое понятие абстрактно в том смысле, что фиксирует далеко не всю полноту конкретной действительности, а только один из ее частных моментов. Но каждое понятие конкретно, так как фиксирует не формально-общие признаки разнородных фактов, а точно выражает конкретную определенность того факта, к которому относится»1. С точки зрения данной позиции, любое понятие содержит в себе конкретную и абстрактную характеристики. Однако следует отметить, что на современном этапе развития философии и логики было бы неверным приравнивать «абстракцию» в понимании этих дисциплин к понятиям лингвистическим, прежде всего потому, что в рамках философии абстракция понимается как конечный результат абстрагирования вообще и не ограничивается словесными образами (включая, например, графические изображения, формулы и тому подобное).
Тем не менее важным этапом в развитии философской мысли в отношении абстракций можно считать именно связь абстракции как результата и абстрагирования как процесса мышления. Вслед за философией лингвистика обратилась к изучению мыслительной деятельности человека для разграничения дихотомии абстрактное/конкретное.
В лингвистике ХХ в. на первый план вышла антропоцентрическая парадигма, в рамках которой внимание и интерес исследователя переключаются с объекта познания на субъект, то есть лингвистика сфокусировалась на изучении человека, языковой личности во всех её проявлениях. Несмотря на продолжающиеся споры о том, детерминирует ли сознание язык, или же язык предопределяет наше сознание, общепризнанным является факт глубокого взаимодействия языка и мышления, не учитывать которое невозможно. Всё, что окружает человека, существует в его сознании в виде понятий или логических
Ильенков, Э. Понимание абстрактного и конкретного в диалектике и формальной логике. - М: Наука, 1962. - Режим доступа http://caute.ru/ilyenkov/ texts/daik/ absconcr.html.
категорий и закрепляется в языке в виде лексем. В этой связи абстрактные существительные представляют особый интерес, так как отражают не мир видимый и осязаемый, а его свойства, признаки, действия, отношения между предметам в отвлечении от них самих.
При этом способность к абстракции присуща людям вне зависимости от уровня культурного или экономического развития общества, в котором он живет. Абстрагирование проявляется и в культурах, которые принято называть «первобытными», культурах, в которых не появилась необходимость осмысливать и обобщать интеллектуальный опыт сообщества, тем не менее, существуют абстрактные понятия. В настоящее время проводится немало исследований языков Африки, Австралии и Америки, в рамках которых исследователи рассуждают и о способности изучаемой народности к абстракции. «Отец современной
антропологии» Франц Боас, утверждавший, что «примитивные народы... не обсуждают добродетель, добро, зло, красоту. не говорят об абстрактных идеях», тем не менее признавал, что «было бы неверным утверждать, что примитивные языки не способны выражать отвлеченные понятия»2. Также и исследователь Льюис С. Фойер в своей книге "Varieties of Scientific Experience: Emotive Aims in Scientific Hypothesis" пишет о том, что абстрагирование свойственно
человеческому мышлению в принципе и не обозначает его потребности в создании философских и метафизических концептов. «Эмпирики, например, часто утверждают, что выражение адъективной ситуации посредством существительных может сигнализировать о существовании абстрактных единиц, универсалий, которые эти существительные означают. Когда человек говорит «Этот флаг имеет белизну» вместо «Этот флаг - белый», считается, что он - на прямом пути к платоновскому реализму. Однако примитивные языки часто используют это грамматическое
2 ^t. no Feuer L.S. Varieties of Scientific Experience: Emotive Aims in Scientific Hypothesis. New Jersey, 1995. P. 214.
средство, не показывая, тем не менее, склонности к метафизике»1.
Следовательно, абстракция
свойственна любому человеку, вне зависимости от уровня развития его культуры. При этом человеческое мышление способно формировать образы не только предметов физического мира, но и концептов внутреннего, идеального мира. Эта особенность человеческого познания привлекла внимание ряда специалистов по клинической психологии, когнитивной психологии, нейрофизиологии,
нейролингвистики. Вопрос об абстракциях возникает у исследователей, работающих в рамках этих дисциплин, в связи с двумя основными направлениями. Во-первых, это изучение освоения родного языка детьми или иностранного языка детьми и взрослыми (см. исследования Н. Карамелли, Дж. Кормос, М. Крус-Феррейра), а во-вторых - различные нарушения речи, например, афазия и глубокая дислексия, которые могут быть вызваны как врожденными нарушениями, так и черепно-мозговыми травмами (Л. Барсалу, К. Вимер-Хастингс, Р. Лессер, Л. Милрой, П. Шваненфлюгель, Л. Шапиро). Ученые отмечают, что пациентам с нарушениями речи сложнее воспроизводить вслух и узнавать абстрактные понятия, тогда как конкретные имена существительные таких сложностей не вызывают. Интересен тот факт, что ученые не только проводят эксперименты, изучающие явление, но и используют различия между абстрактными и конкретными словами в ходе лечения. Более того, технологические достижения последних десятилетий позволили ученым более детально исследовать
межполушарную асимметрию, что, в свою очередь, подтвердило выдвинутые ранее гипотезы о том, что конкретные понятия распознаются левым полушарием, а правое полушарие помогает хранить образы и устанавливать значение слова по контексту.
Говоря об особенностях
использования абстракции людьми разного возраста, интересно отметить работы по
1 Feuer L.S. Varieties of Scientific Experience: Emotive Aims in Scientific Hypothesis. New Jersey, 1995. Pp. 105-106.
освоению родного языка детьми и оперированию языковыми навыками взрослыми. Исследователи, в том числе Н. Карамелли и П. Шваненфлюгель отмечают низкую способность к прочтению и пониманию абстрактных имен
существительных у детей младшего возраста, нежели у подростков. Более того, и взрослые быстрее понимают и лучше запоминают новые конкретные слова -явление, за которым закрепилось название «эффект конкретности» (concreteness effect). В настоящее время существует две основные теории, объясняющие это явление.
Одна из них, теория «двойного кода» А. Паивио, гласит, что конкретные существительные распознавать помогает то, что они закодированы в сознании и в виде языковой единицы, и в виде образа. Помимо эмпирических исследований запоминания и воспроизведения абстрактных и конкретных существительных, автор ссылается на исторический опыт в изучении иностранных языков, заявляя, что «со времен ренессанса для лучшего запоминания использовалась визуальная опора»2. В основе второй теории, рассматривающей эффект конкретности, лежит мысль о том, что для понимания слов необходим контекст (см. П. Шваненфлюгель). При этом под контекстом понимаются общие знания человека, а образам в памяти человека особого внимания не уделяется. Соответственно, сложность в обработке абстрактных слов состоит в том, что они образуют меньше связей в сознании человека, поэтому их сложно вспомнить, и ими непросто оперировать. Так, например, такие понятия, как «собака», «дерево», «книга» вызывают ряд ассоциаций и формируются на базе ощущений, тогда как ассоциативной предметной информации для слов «протяженность» или «затруднение» у людей мало или нет вовсе, так как эти понятия основываются на понимании.
В рамках лингвистики вопрос об определении абстракции рассматривается
2 Paivio A. Dual Coding Theory and Education. 2006. (режим доступа http://www.umich.edu/~rdvtolrn/ pathwaysconference/presentations/paivio.pdf)
главным образом в срезе абстрактных существительных и выделения признаков, по которым их можно было бы отделить от конкретных. Попытки разграничить абстрактные и конкретные имена существительные предпринималась
неоднократно, разработкой этой проблемы занимались такие исследователи как О. Есперсен, П. Кристоферсен, А.Н. Ветошкина, Т.В. Соколова, М.В. Никитин, Л.А. Савельев, Т.А. Золотарёва, И.В. Новицкая и другие. Тем не менее, в большинстве работ, несмотря на предложенные способы разграничения указанных групп слов, отмечалось, что однозначных критериев до сих пор выделено не было. Помимо сложности материала, разработке параметров мешает его многогранность - при попытке решить определенную задачу исследователи ограничивают пласт рассматриваемой лексики или предлагают критерии разграничения, подходящие для
конкретного исследования.
В целом можно выделить ряд основополагающих критериев, как лингвистических, так и
экстралингвистических. Последние, кроме того, можно назвать предметно-логическими, так как они соотносятся с принципами и критериями логики и диалектики. В рамках формальной логики воспринимаемое чувственно относится к конкретному, а познаваемое мысленно - к абстрактному. Этот подход переносится и на лексику, при этом слова делятся в зависимости от типа референта; таким образом, к конкретным именам существительным относятся лексемы, обозначающие материальные предметы, доступные восприятию, тактильному или зрительному, тогда как референты абстрактных имен лишены
пространственной очерченности. Тем не менее важно отметить и то, что соотнесенность со временем не всеми признается как достаточный признак конкретной лексики, и некоторые исследователи склонны относить такие слова к конкретной лексике (Н.Д. Арутюнова, А.М. Комарова).
Помимо экстралингвистических,
понятийных критериев разграничения конкретной и абстрактной лексики, к которым можно отнести тип понятия, тип референта и соотношение денотативного и сигнификативного компонентов значения слова, существует и ряд лингвистических параметров. В целом в теоретических исследованиях используются два принципа - семантический и формальный. Первый в большой степени соотносится с указанными выше экстралингвистическими критериями, так как, исследуя семантическое значение слова, мы неизбежно обращаемся к предмету, явлению или понятию, которое рассматриваемая лексема обозначает. Тем не менее использование лингвистического тождества (например, посредством анализа словарных определений существительных) позволяет обоснованно классифицировать лексемы, не прибегая к внеязыковым параметрам. Так, лексически единицы, идентифицируемые через такие слова-определители, как action, quality, process, state и подобные, можно отнести к абстрактным. Другим способом выделения архисем, определяющих абстрактные существительные, может стать выделение данного класса слов на основе семантических связей имен с другими лексическими единицами языка. Так, например, отмечается, что абстрактным существительным в большей степени свойственны отношения антонимии и синонимии, в отличие от конкретных имен, которые чаще характеризуются
гипонимическими отношениями
(М.Н. Башкуева, Т.А. Золотарёва).
Тем не менее гораздо чаще при выделении объективных критериев разграничения конкретных и абстрактных существительных исследователи
обращаются к формальным
(грамматическим) параметрам.
Одним из наиболее распространенных критериев является неполная числовая парадигма этой категории
существительных. Однако еще в 1898 г. Свит отмечал, что при необходимости абстрактные существительные могут употребляться в форме множественного числа, что подтверждается и данными более
поздних исследований . Другим
формальным критерием, с помощью которых предлагалось выделять класс абстрактных существительных, является их взаимодействие с категорией артикля. При этом результаты исследований
противоречат друг другу. Так, с одной стороны, утверждается о невозможности оформления абстрактных существительных неопределённым артиклем, так как для того, чтобы слово могло определяться артиклем, оно должно обозначать нечто, определённое границами. Отсутствие подобных границ у референта подчёркивается употреблением нулевого артикля. С другой, исследования, посвящённые этому вопросу, показали, что абстрактные существительные могут употребляться с любым артиклем2. В них подчеркивается, что неопределенный артикль указывает на употребление абстрактного имени в значении особого проявления качества, свойства, состояния и других. Таким образом, данный критерий также не может служить достоверным обоснованием при разграничении конкретной и абстрактной лексики.
Кроме того, некоторые исследователи утверждали, что рассматриваемую категорию можно выделить
морфологически, так как большинство абстрактных существительных являются мотивированными, образованными от имен прилагательных или глаголов при помощи суффиксов словами . В работах, посвящённых абстрактным именам в русском, английском и немецких языках, выделяют ряд суффиксов, которые могли бы служить критерием для их идентификации (например, —tion, -ity, -ety, -ism, -ing, -ness). Тем не менее такой способ
1 См. Чернейко Л.О. Лингво-философский анализ абстрактного имени. - М.: Наука, 1997; Комарова А.М. Категориальное соотношение в семантике абстрактных существительных современного английского языка: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - М., 1979.
2 См. Золотарева Т.А. Семантические особенности английских абстрактных существительных, влияющих на употребление артикля: дис. ... канд. филол. наук. - М., 2003.
3 См. Джиоева А.А. Синтаксизация имени и номинативность английского языка. - М.: Московская ассоциация лингвистов-практиков, 1995.
определения также невозможно признать достаточным: во-первых, существует ряд слов, образованных с помощью данных суффиксов, но являющихся конкретными в основном значении (population) или в одном из значений (abbreviation «аббревиатура»); во-вторых, далеко не все абстрактные существительные являются производными и содержат указанные суффиксы (например, sense, treason).
Таким образом, можно отметить, что ни один из перечисленных формальных критериев идентификации абстрактных существительных не является достаточным, тогда как общим для этого класса является семантический критерий, а именно -отсутствие вещного, материального денотата. Тем не менее некоторые исследователи настаивают, что
рассматривая классы слов нельзя руководствоваться исключительно
экстралингвистическими факторами.
Действительно, наиболее рациональным представляется учитывать все признаки: семантические (такие как отсутствие материального денотата, идентификация через слова-определители, отношения синонимии и антонимии с другими лексическими единицами) и формальные (отсутствие полной числовой парадигмы, особое употребление со словами неопределенного артикля, особенности словообразования, способность к развертыванию в предложение).
Проведенный в рамках
социолингвистического исследования
корпусный анализ употребления англичанами абстрактных существительных в устной речи, показал, что слова рассматриваемой лексической группы употребляются чаще, чем конкретные, составляя 55% от употреблений существительных и 1,27% - от всех слов. Эти данные получены на основе анализа разговорного подкорпуса Британского национального корпуса (BNC). Всего было выявлено 228063 случая употребления слов, аннотированных как существительные. После выбраковки неправильно аннотированной лексики (например, междометий oh, damn, er, глаголов plays, benefits) осталось 91386 единицы, которые были методом ручной выборки
разделены на абстрактные и конкретные. Частотный анализ отобранных абстрактных существительных показал, что наиболее часто употребляемыми словами в устной речи являются имена существительные низкой степени абстракции, обозначающие меру (bit, lot) и время (week, minute, day). Наибольшая вариативность проявляется в словах, встречающихся в подкорпусе десять и менее раз, что соответствует медиане частотности.
Говоря о семантических группах абстрактных существительных более высокой степени абстракции, наиболее частотными являются слова, обозначающие сенсорное и вкусовое восприятие (dampness, sight, scratchiness), а также эмоциональные (guilt, misery, grief) и интеллектуальные (flair, research, focus) действия и состояния. Эти же группы представляют наибольшее лексическое разнообразие, что может быть связано с тем, что в повседневной речи люди часто сталкиваются с необходимостью определить и описать свои чувства и ощущения; при этом богатый синонимический рад абстрактных существительных позволяет сделать это определение наиболее точным.
Являясь одной из наиболее неоднозначных категорий, абстрактные существительные вызывали интерес ученых на протяжении многих веков. Исследования, посвященные абстракции, проводились в рамках философии, логики, лингвистики, а в ХХ веке - в ряде прикладных лингвистических дисциплин (таких, как психолингвистика,
нейролингвистика и других). Основными вопросами, которые ставились
исследователями, было определение абстракции и выделение признаков для разграничения абстрактного и конкретного. Несмотря на значительный интерес к данной проблематике, ее специфика не позволяет дать однозначного ответа, так как он во многом зависит от позиции или сферы научных интересов исследователя. Тем не менее можно систематизировать
предложенные способы выделения абстрактных существительных
(формальные, семантические и
экстралингвистические). Дальнейшее
изучение природы абстракции и
абстрактных существительных может способствовать развитию понимания природы образования и развития речи. Кроме того, исследование абстрактных имен в устной речи является особенно актуальным в преподавании иностранных языков, так как позволяет на их примере показать и объяснить ценности культуры носителей того или иного языка, а также расширить используемый студентами синонимический ряд, учитывая частотность употребления тех или иных абстрактных имен существительных.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Арутюнова, Н.Д. Типы языковых значений: оценка, событие, факт. - М: Прогресс,
1988.
2. Боэций. Комментарий к Порфирию // Боэций. Утешение философией и другие трактаты. - М., 1990. (режим доступа http://nibiryukov.narod.ru/nb_russian/ nbr_teaching/ nbr_teach_library/nbr_library_classics/nbr_classics_boethius_commentaria_in_porphyrium.htm)
3. Джиоева, А.А. Синтаксизация имени и номинативность английского языка. - М.: Московская ассоциация лингвистов-практиков, 1995.
4. Золотарева, Т.А. Семантические особенности английских абстрактных существительных, влияющих на употребление артикля: дис. ... канд. филол. наук. - М., 2003.
5. Ильенков, Э. Понимание абстрактного и конкретного в диалектике и формальной логике. - М: Наука, 1962. Режим доступа http://caute.ru/ilyenkov/texts/daik/ absconcr.html.
6. Комарова, А.М. Категориальное соотношение в семантике абстрактных существительных современного английского языка: автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1979. - 27 с.
7. Савельев, Л.А. Субкатегоризация абстрактных существительных в современном английском языке (на материале биномов модели абстрактное существительное + of + абстрактное существительное): дис. ... канд. филол. наук. - Ленинград, 1985. - 177 с.
8. Соколова, Т.В. Факторы, обуславливающие употребление неопределённого артикля с отвлечёнными существительными в современном английском языке: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - М., 1979. - 16 с.
9. Чернейко, Л.О. Лингво-философский анализ абстрактного имени. - М.: Наука, 1997. - 320 с.
10. Barsalou, L., Wiemer-Hastings K. Situating Abstract Concepts / Pecher D., Zwaan R. (Eds.) Grounding Cognition: The Role of perception and action in memory, language, and thought. New York: Cambridge University Press. pp. 129-163.
11. Caramelli, N., Setti A., Maurizzi D. Concrete and abstract concepts in school age children // Psychology of Language and Communication. 2004. Vol.8, No.2. pp. 1059-1067.
12. Feuer, L.S. Varieties of Scientific Experience: Emotive Aims in Scientific Hypothesis. New Jersey, 1995. 445 p.
13. Jespersen, O. The Philosophy of Grammar. London: Allen & Unwin, 1951. 359 p.
14. Keynes, J.N. Studies and Exercises in Formal Logic. London, 2013. 579 p. (режим доступа http://forgottenbooks.com/readbook text/ Studies and Exercises in Formal Logic Including _a_generalisation_of_1000129167/39 )
15. Kormos, J. Speech production and the cognition hypothesis / Second Language Task Complexity. Researching the Cognition Hypothesis of language learning and performance. Ed. by P.Robinson. 2011. pp.39-60. (режим доступа http://www.academia. edu/4418145/Speech_production_and_the_Cognition_Hypothesis).
16. Lesser ,R., Milroy L. Linguistics and Aphasia: Psycholinguistic and Pragmatic Aspects of Intervention. NY, 2013. 400 p.
17. Cruz-Ferreira, M. First Language Acquisition and Teaching. (режим доступа http://www.academia.edu/1107744/First_language_acquisition_and_teaching)
18. Paivio, A. Dual Coding Theory and Education. 2006. (режим доступа http://www.umich.edu/~rdytolrn/pathwaysconference/presentations/paivio.pdf)
19. Schwanenflugel, P.J. Context availability and the Development of Word Reading Skill // Journal of Literacy Research. Vol. 28. No. 1, pp. 35-54.
Thompson, C.K., Shapiro, L.P. Complexity in Treatment of Syntactic Deficit (режим доступа http://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC2238729/)
