CC BY
65
____________УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ КАЗАНСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Том 154, кн. 5 Гуманитарные науки
2012
УДК 811.163.1(47)
ТЕКСТОВЫЕ ОСОБЕННОСТИ ЦЕРКОВНОСЛАВЯНСКОГО ПЕРЕВОДА «БОГОСЛОВИЯ» ИОАННА ДАМАСКИНА В СПИСКЕ XVI ВЕКА (РГБ, Ф. 98, № 612, Л. 86-218)*
Н.Г. Николаева
Аннотация
Статья посвящена церковнославянской традиции авторитетного догматического текста - «Богословия» Дамаскина - в переводе Иоанна экзарха Болгарского. Проблематика статьи связана с таким процессом, как текстовое расширение первоначальной редакции. Рассматриваются внешние формы и внутренние причины расширений и их взаимосвязь с общеязыковыми и общелитературными процессами XVI века.
Ключевые слова: диахрония текста, текстопостроение, историческая стилистика, интертекстуальность, церковнославянский язык.
В истории текстологии славянского «Богословия» Иоанна Дамаскина - основополагающего труда православной догматики - остаётся ещё немало неизученных памятников, которые могли бы не только пролить свет на процесс распространения и усвоения точного изложения православной веры в 81ау1а ОйЬо^ха, но и прояснить некоторые явления в истории литературного языка и тесно связанной с ней переводческой деятельности славянских книжников. Таким малоизученным памятником является, в частности, рукопись XVI века из фондов РГБ. На неё обратила внимание ещё Л. Садник, указавшая в своём критическом издании «Богословия» основные разночтения с первым переводом, выполненным Иоанном экзархом Болгарским [1]. Этот памятник считается поздним списком перевода экзарха, однако переписчик внёс в него весьма значительные изменения, касающиеся организации текста, связанные непосредственно с изменениями в языковой системе.
На одном ярком явлении этого памятника мы хотели бы остановиться в своей статье - это процесс расширения текста вследствие преображения его изначальных синтагменных связей не только с формальной, но и с сущностной стороны. Для иллюстрации текстового расширения нами была избрана одна глава этого сочинения - «О Промышлении», и этот выбор можно назвать случайным, поскольку ни содержание главы, ни её место в составе памятника никак не влияют на характер и частотность явлений, подлежащих анализу, - в той же мере они свойственны всему тексту.
*
Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ (проект № 12-34-01322 «Богословие Иоанна Дамаскина в церковнославянской традиции и рецепции (XVI - XVIII вв.)»).
Для исследуемого списка «Богословия» характерны расширения: слово > бинарная формула, бинарная формула > трёхчленная формула, формула > многочлен. Последнее расширение часто сопровождается комментирующими элементами, «домысливанием» текста, в том числе с привлечением формул молитв, литургии, святоотеческих сочинений и т. п.
Некоторые из примеров расширения слова до бинарного сочетания (здесь и далее с опорой на издание под редакцией Л. Садник [1] первый пример приводится по самому раннему из дошедших до нас списков перевода экзарха, второй - по редакции XVI в.):
въс^отъ вът всемо^, и въкть. ^офеть състо^ти (стипьсттастбаь) сга. миро^ семо^,
и стоить, и все -же ^офеть, видеть (уьуетаь) (206 а) - въс^отъ в^ти всемз, и въкть
все. ^Офе прев'ыти и сто^ти мирз семз, и стоить, и все -же ^офеть, в'ывлет/, и взде.
(139);
дл шкоже есть в/ ыемь довротл тлимлга. то^ же поклжст/, (8е[£л) инъм/. (208 а) -дл еже есть в/ ыемь довродътель тлимлл дл тзю поклже I иу/авит/, I иы^мъ (139 об.);
еже во но^ждею в'ывлеть, то то не сллвьно ни довротл (ои Хоуькоу, ои8е аретл)
(213 б) - еже во нзждею вътле ни поувллно ни узлно есть (141 об. - 142) и т. п.
Мы считаем подобные явления расширениями, а не дублетными переводами, поскольку, во-первых, хронологически список не соответствует эпохе появления и функционирования дублетов, а во-вторых, они не совпадают с дублетными сочетаниями по своей сути: большинство из них не составляет пару смысловой перевод + этимологический перевод, их компоненты подравниваются скорее под традиционные языковые формулы (ср. в этом ряду Б'ывлетъ и взде).
В данном случае дублетность - это только форма, закреплённая традицией. Особенно это заметно в последнем примере, поскольку появление формулы ни
по^вллно ни ^злно связано не с греческим текстом, а с уже имеющимся славянским переводом и формульностью сочетания (ошибочное сллвьно понято как
‘похвально’ и дополнено традиционным для книжного узуса антонимом - кстати, смысл этого фрагмента с такой заменой неизбежно искажается).
Примеры расширения слова или формулы до трёхчлена: л мъкли нлшл и дълл и гр1лдо^фл1л тъмь единъмь ведомл (207 а-б) - л мъкли
А м
ылшд и д^лл и мимошешл- и нлсто-фл- и грддзфлд т^ едш^мь ведомл сзть (139 об.).
В тексте XVI века происходит слияние двух или даже трёх известных двучленов в тернарное сочетание, что связано с разрушением эквиполентных оппозиций и превращением их в градуальные (см. об этом [2, с. 7-21]).
Расширение двучленной формулы до традиционной трёхчленной (вероятно, также путём контаминации бинарных сочетаний) обнаруживается и в следующем примере:
тревъ рсть въдъти, -ко мноуи со^ть оврлуи вжи!л промыслл дл ни словесьмь съклулти сга. ни о^мъмь мого^фе достигно^ти сга. (212 а) - тревъ же есть въдъти, — • м ш<о мноуи сзть wврлyи вж1л пром'ыслл дл ни словесь съклулти с- ни рлузмомъ домыс-лити с- ни о^мъ достигнзти могзфе (141).
В следующих фрагментах трёхчлен - результат соположения в синтагме лексических вариантов. Такое соположение выявляло их семантические различия, что, в свою очередь, способствовало их встраиванию в языковые парадигматические отношения (синонимии).
къто высок/ сга. дрьжга. довротлми и о^прлвлениими своими (210 а) - кто вели-
члвъ горд/ высокл мн- севе довродътелными о^прлвленми свwими (140 об.);
и вьсею твлрью влгодъга. и клж^ (213 б - 214 а) - I всею твлрТю вллгодъет/. 1
нлклузет/ I оугомлАС'г/, I клуни (142) и т. п.
То же происходит и при расширении слова до многочлена: др-^лыга. нлплсти
(аь акибры'пш ётфораь) первого перевода (212 а) в рукописи XVI в. превращаются в скорви и печ-ли I гонеше и волъуни и прлчл- вс-кТ- нлплсти (141 - 141 об.).
Из контекста видно, что расширение осуществляется за счёт обоих слов исходного сочетания: признак др-^лыга. опредмечивается (скорви и печ-ли), так что
содержание понятия «напасти», определённое в исходной формуле, восстанавливает равновесие с его объёмом за счёт включения в перечислительный ряд слов одного тематического поля.
Трансформации текста, представленные в примерах, как можно заметить, не имеют какой-либо опоры в греческом тексте: они строятся прежде всего на фундаменте уже имеющегося славянского перевода с помощью переводческих приёмов, которые, однако, обеспечивают только воспроизведение некой традиционной формы с целью совершенствования стиля, обнаруживающего несомненное влияние извития словес. Приращения смысла (как это было в первых древнеславянских переводах) не происходит. Но если плетение словес изначально было подчинено задаче отграничения родового от видового, вычленения понятия с обозначением его содержания (что было отмечено В.В. Колесовым), то в данном тексте цель состоит в достижении равновесия между содержанием и объёмом родового понятия-термина, которое часто оказывается вне формулы и вообще вне экспликации - в подтексте. Всё это способствует авто-номизации отдельного слова в тексте. Эти процессы происходили на фоне выстраивания в языковой системе новых парадигматических отношений и вносили вклад в их формирование.
Расширение текста не ограничивалось разбиением старых формул. Создатель изучаемого списка расширяет текст, вставляя необходимые для его луч/ с
шего восприятия слова, которых нет в оригинале (все во еже вос^отъ гдь сотворяй и сотвори - 139, въс^отъ выти всемз, и высть все - 139), иногда, по неизвестным
причинам, отступая и от греческого оригинала и от славянского перевода (еже иыомз выти творц,8 плче с8флго - 139; вероятно, С8фии в данном контексте воспринимается как божественный атрибут).
Явление расширения текста было распространено не только в эпоху плетения словес и не только на славянской почве - это явление было типично, например, для многих латинских переводов святоотеческой литературы. Кстати, именно в это время, в XVI веке, связь с латинской письменной культурой и книжной традицией в Slavia Orthodoxa укрепляется, в том числе благодаря переводческой деятельности Посольского приказа. Известно, что Максим Грек использовал латынь как язык-посредник между греческим и церковнославянским в своей переводческой практике. В это же время нарастает количество переложений с латинского. Князь А. М. Курбский в эмиграции создаёт своего рода кружок, который занимается переводами сочинений отцов церкви, в частности делает новое переложение «Богословия» Иоанна Дамаскина - в основном с латинского языка.
В латинской версии «Богословия» также обнаруживается множество расширений в сравнении с греческим. В исследуемой главе есть некоторые совпадения латинских удвоений с расширениями в славянском тексте XVI в. Так, фрагменту Дл еже есть ВЪ ыемь доврод^тель тлимлл ДЛ T8KI поклже i ИУУЛАКИ'ТЛ i
иы^мъ (см. выше) в латинской версии соответствует: ut virtutem quae in illo latebat,
aliis apertam, manifestamque faciat1 (букв. ‘откроет и обнаружит’, греч. Sei£h). Иногда в латинском тексте распространению подвергаются слова с тем же значением, что и в славянском, но по положению в тексте эти расширения не совпадают. Ср. приведённый выше фрагмент i всем твлрТю вллгодъетъ i ылклтт'ь i
оутогмлАсту, i кл7ни (греч. paiSeuwv, лат. erudiens) и в другом месте латинское
удвоение correctivaque et erudutiva, не повторённое в славянском (греч. paiSeuTikh, слав. ылкл^лл - 141). Наконец, есть случаи латинского удвоения, не
отражённого в изучаемой редакции. Например: sic enim imbecillitati, debilitatique (греч. en aa0evela) uterque subiaceret в славянском тексте тлко во ыемофыл вс-ко
В8Д8 \мвл (139).
Мы склонны рассматривать подобные явления как типологические совпадения, обусловленные сходством переводческой практики (один и тот же язык оригинала - греческий; некоторый параллелизм риторической традиции; общие идеологические установки и т. п.). Изученного материала недостаточно для того, чтобы делать более смелые выводы, но вопрос о возможном знакомстве автора славянской редакции «Богословия» с его латинской версией не исключается совершенно. Исследование славянского памятника в этом аспекте было бы перспективным не только для выяснения возможности влияния латинского языка на перевод, но и для уточнения ряда фактов текстологической традиции славянского «Богословия» в целом.
1 Латинский текст цитируется по изданию [3].
Кроме описанных случаев расширения, текст развёртывается благодаря добавлению в него скрытых цитат, ставших обиходными формулами церковной проповеди и молитв. Иногда одно слово может отсылать нас к другому известному тексту, например, вг/ о^во есть един/ и творец/ I промысленик/ (139) с
добавлением едиы/ отсылает к Символу веры (Верую во единаго Бога Отца,
Вседержителя, Творца небу и земли...), хотя в данном контексте это слово усиливает основную идею автора о том, что функции творца и промыслителя неразрывно соединены в Боге. Иногда это прямая цитата из Писания, встроенная в текст так, что она не разрушает, а напротив, поддерживает авторский замысел (если к тому же учесть компилятивный характер «Богословия», о чём открыто заявлял сам Дамаскин), например: шко вг/ преже всего всъ ^офе члклм/ сплст с- I
в рлузм/ истинныи пр'тти и цртво его ползчити (141 об; в оригинале и первом переводе подчёркнутая часть отсутствует) - ср.: 1 Тим 2, 4: иже всъм/ человъклм/ ^офет/ сплстис- и в/ рлузм/ истины пршти.
В большинстве случаев цитаты распознать трудно - это, скорее, устойчивые формулы молитвословия и гомилетики. Ср.: дл шкоже сы влгосерд/ млтв/ и
влгостыо промышл-е (139) - формула влгосерд/ млтв/ встречается в молитвах и
акафистах, ср. также у Ефрема Сирина: «Господь твой милостив и благосерд, желает тебя видеть у дверей Своих» («На слова Иеремии: Горе нам, яко согре-шихом (Плач 5:16)» [4]); ые во ыл ыл мзкз вг/ сотвори, ыо ыл прУлтУе влгости его I еже
с . II
ползчити цртво его и неиуреченныл рлдости I весел1л в Бесконечны- въкы сподовитис-, шкоже сыи довр/ (141 об).
Компилятивный характер средневековых памятников - известная их особенность. Компилирование использовалось при создании произведений древнерусской литературы разной жанрово-стилистической принадлежности: в учительной литературе (например, Слове о Законе и Благодати митрополита Ила-риона, Поучении Владимира Мономаха и т. п.), эпистолярно-публицистической (от Моления Даниила Заточника до посланий Ивана Грозного), летописных сводах, житийной литературе, памятниках деловой письменности (например, Мериле Праведном) и т. д., но компиляция (и - как сказали бы мы сейчас - интер-тектуальность) как переводческий приём применяется впервые в эту эпоху. Ей предшествует некая аккумуляция текстов - переводных и оригинальных, которая в итоге формирует книжную культуру, распространяющую диалог текстов на всю литературу.
Так, в этой же редакции «Богословия» обнаруживается явная перекличка с произведениями, по всей видимости, старшего современника создателя изучаемой рукописи - Иосифа Волоцкого. Текст «Богословия» обогащается не только цитатами из сочинений церковного просветителя, но и переосмысленными им идеями Иоанна Дамаскина, что свидетельствует о глубоком проникновении основ византийской догматики в русское православие и их осмыслении (см. об этом подробнее нашу статью [5]). Большое количество цитат из «Просветителя»
Иосифа Волоцкого, а также текстологические совпадения с рукописью РГБ, Волок. 135/490, содержащей вариант славянского перевода «Богословия», отредактированный, как доказала О. С. Сапожникова [6], митрополитом Даниилом, учеником Волоцкого, позволяет предположить, что исследуемый список может рассматриваться как антиграф Волоколамского.
Свидетельством того, что редактированием текста занимался книжник высокого уровня образованности и широкого кругозора (этими качествами в полной мере обладал митрополит), является наличие в тексте вставочных фрагментов герменевтического, экзегетического, комментирующего, аргументирующего, энциклопедического характера. Отметим, что в XVI веке такие вставки имели типологический характер. Так, принадлежащее той же эпохе уже упомянутое нами переложение «Богословия», выполненное с латинского языка (с ориентацией на греческий оригинал и перевод Иоанна экзарха) в кружке А.М. Курбского, демонстрирует достаточно строгое следование оригиналу в основном тексте, при этом обнаруживая признаки расширения в так называемых «сказах» - комментариях, содержание которых порой далеко отходит от непосредственной проблематики трактата (см. об этом [7, л. 325]). Развёрнутые комментарии, подобные сказам Курбского, встречаются и в исследуемом списке, ср.: л шже в ылс/ доврл-, прежде всего ^офе и влговоли. л
,, А т А м т т ,,
ыепр1луыеыл- поистиыъ улл-, ыи преже ^офе ыи вослъство ^офе, ыо оутзпи слмовллспю еже во ызждею вывле ыи по^вллыо ыи ^злыо есть. сего рлди слмовллстыи выулм/, дл
— А „ — — — д п
влгое иувирлюфее творим/. и довро есть выти по вллспю вж1ею л ые по слмовллспемь, и въслвскым/ уотъмУсмь (141 об. - 142).
Это ещё одна из форм расширения текста - расширения, выводящего за рамки содержания конкретного текста, отодвигающего его границы в зависимости от широты кругозора автора-составителя или переводчика. Автор разрушает веками господствовавший принцип анонимности текста, его субъект активно проявляет себя в подобных - очевидных и скрытых - обращениях к читателю, требующих и со стороны читателя более живого и глубокого восприятия написанного.
Итак, текстовыми особенностями исследуемого списка «Богословия» являются изменение синтагменного членения текста, связанное с разрушением старых формул и их расширением, включение в ткань текста общеизвестных цитат религиозно-богослужебного узуса и менее распространённых литературных аллюзий, отражающих эрудированность автора списка. В целом данные явления нельзя назвать типологически уникальными: они маркируют определённые сдвиги в общеязыковом и общелитературном процессах изучаемой эпохи. Всё это свидетельствует о том, что в исследуемый период начинает зарождаться индивидуальный авторский стиль на основе соединения традиций славянской книжности с новыми текстообразующими возможностями, обусловленными изменениями в культуре, идеологии и языке.
Summary
N.G. Nikolaeva. Textual Features of a Church Slavonic Translation of John Damascene’s “Theology” in a 16th Century Redaction (Russian State Library, Fund 98, No 612, Files 86218).
The article deals with the Church Slavonic traditions expressed in an authoritative dogmatic text - John Damascene’s "Theology" - in the translation of John the Exarch of Bulgaria. The problems connected with the process of expansion of the original text are discussed. Both external forms and internal causes of the expansions are considered in their interrelation with general language and literature processes of the 16th century.
Key words: text diachrony, text building, historical stylistics, intertextuality, Church Slavonic.
Литература
1. Des hl. Johannes von Damaskus"E^eai" akpibh" Tfj" 6p0o8o£ou piaTew" in der Ubersetzung des Exarchen Johannes: in 4 Bd. / Hrsg. von L. Sadnik. - Wiesbaden: Otto Harrassowitz; Freiburg i. Br.: U.W. Weiher, 1967-1983. - 4 Bd. (Monumenta Linguae Slavicae Dialecti Veteris. Fontes et Dissertationes. T. V).
2. Колесов В. В. Роль традиционного восприятия слова и символики в создании литературного языка переводов // Философские и богословские идеи в памятниках древнерусской мысли / Под ред. М.Н. Громова, В.В. Милькова. - М.: Наука, 2000. -С. 7-21.
3. Die Dogmatik des Johannes von Damaskus in der Ubersetzung des Fursten Andrej M. Kurbskij (1528-1583) / Hrsg. von J. Besters-Dilger. - Freiburg i. Br.: Weiher, 1995. -LXXX + 1025 S. (Monumenta Linguae Slavicae Dialecti Veteris. Fontes et Dissertationes. T. XXXV).
4. Ефрем Сирин, преп. На слова Иеремии: Горе нам, яко согрешихом (Плач 5: 16) // Ефрем Сирин. Творения. Т. 3. - URL: http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e/efrem/ sirin3/7.html, свободный.
5. Николаева Н.Г. Интертекстуальность как переводческий прием в славянской книжности // Русский язык в современном мире: традиции и инновации в преподавании русского языка как иностранного и в переводе: Материалы II Междунар. науч.-практ. конф. - М.: Высш. шк. перевода МГУ, 2011. - С. 522-527.
6. Сапожникова О. С. Работа митрополита Даниила над Богословием Иоанна Дама-скина // Древняя Русь: вопросы медиевистики. - 2007. - № 3 (29). - С. 94-96.
7. Трендафилов X «Богословие» Иоанна Дамаскина в литературе Древней Руси: Дис. ... д-ра филол. наук. - М., 1994. - 363 c.
Поступила в редакцию 09.11.11
Николаева Наталия Геннадьевна - доктор филологических наук, заведующий кафедрой латинского языка Казанского государственного медицинского университета, профессор кафедры прикладной лингвистики Казанского (Приволжского) федерального университета.
E-mail: natalia.nikolaeva@ksu.ru, eulen@mail.ru
