CC BY
107
THE QUESTIONS OF USING ELECTRONIC MEDIUM COMPUTER INFORMATION IN CRIMINAL PROCEDURE AS EVIDENCE OF OTHER DOCUMENTS
A. V. Tkachev
The article is devoted to procedural and criminalistic issues in the use of electronic medium computer information in criminal proceedings, as evidence of other documents. This article analyzes substantive law, criminal procedure, governing documents, and criminalistic literature dealing with the problem. It is concluded that there are conflicts between approaches to understanding of the document in the criminal procedure and criminalistics and in substantive law. It proposes criteria of demarcation in the criminal procedure and criminalistics of electronic documents and undocumented computer information.
Keywords: criminal procedure, criminalistics, evidences, electronic medium computer information, documents, other documents
Tkachev Alexander Viktorovich, PhD. jurid. Sciences, Assoc., Assoc. Department of Criminalistics, Alvtkachev @ rambler.ru, Russia, Moscow, Moscow State University M.V. Lomonosov
УДК 343.98
ТАКТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ДОПРОСОВ ЛИЦ, СОВЕРШИВШИХ
ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ЛИЧНОСТИВ СИЛУ ВНЕЗАПНО ВОЗНИКШИХ НЕПРИЯЗНЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ
О.В. Трубкина
На основе анализа литературных источников и материалов практики деятельности органов внутренних дел дается характеристика тактических особенностей допроса лиц, совершивших преступления против личности в силу внезапно возникших неприязненных отношений,рассматриваются особенности преодоления ложных показаний.
Ключевые слова: допрос, тактика, криминалистика, подготовка, преступник, конфликтная ситуация, преодоление ложных показаний.
Преступления против личности, в число которых типично входят умышленные убийства, причинение телесных повреждений различной степени тяжести, изнасилования, представляют собой деяния, при осуществлении которых насилие над личностью выступает как средством достижения цели преступником, так и способом совершения преступления. Отличительной чертой данной группы преступлений является их внутреннее единство, определяемое психологической характеристикой поведения преступников, типичностью агрессивности и социальной пренебрежительности их
совершения, выражающейся в отношении к личности и ее неприкосновенности в целом, а в частности, к чести, жизни и здоровью граждан.
Данные преступления, отличаясь высокой степенью общественной опасности и тяжестью последствий, всегда являются резонансными и, составляя в общей структуре преступности около 10-13 процентов, совершаются в достаточно значительном количестве.
Согласно статистическим данным, за 2015 год на территории Российской Федерации в результате преступных посягательств погибло 32,9 тыс. человек, здоровью 48,8 тыс. человек причинен тяжкий вред, однако на период декабря этого же года остались нераскрытыми 1,1 тыс. убийств и покушений на убийство и 2,7 тыс. фактов умышленного причинения тяжкого вреда здоровью [1].
Большое число преступлений данной группы совершается лицами, находящимися в состоянии алкогольного либо наркотического опьянения, в силу, так называемых, внезапно возникших неприязненных отношений. В состоянии опьянения, которое зачастую становится болезненной привычкой, человек не способен адекватно реагировать на внешние раздражители, типично в качестве которых выступают действия лиц, совместно с которыми он и распивает спиртные напитки, искаженно воспринимает любое, в том числе, невинное воздействие со стороны лиц, его окружающих. Степень опьянения определяет уровень раздражительности и агрессивности, отсутствия затормаживающих процессов, бесконтрольности конфликтной ситуации. Кроме того, большое число преступлений рассматриваемой группы совершается ранее судимыми за аналогичные преступления лицами, а, как известно, их установка характеризуется активной антиобщественной направленностью и психологической готовностью к совершению противоправных деяний.
Другим, немаловажным фактором, характеризующим рассматриваемые преступления, является их совершение лицами, являющимися представителями, так называемых, маргинальных социальных кругов общества, не способных к социальной адаптации.
Жестокость, цинизм и отсутствие сострадания, присущие данной категории преступников, предопределяют особенности деятельности сотрудников правоохранительных органов, осуществляемой при производстве следственных действий с их участием, основным из которых является допрос, типично проводящийся в условиях дачи ложных показаний.
Допрос является самым распространенным следственным действием, значимость которого для процесса доказывания не вызывает сомнений. Как верно отмечает О.Я. Баев, «...допрос есть следственное действие, заключающееся в получении от лица и фиксации в установленной процессуальной форме показаний о фактах и обстоятельствах, имеющих или могущих иметь значение для установления истины по расследуемому или рассматриваемому судом уголовному делу». Однако при условии его регулярного проведения, даже при наличии значительного опыта у лица, его производящего, зачастую допрос представляет значительные сложности, определяют которые, в большинстве случаев, ложные показания
443
допрашиваемых лиц [2, с. 94]. Как указывает А.Г. Бедризов, «... в процессе допроса в ходе использования ряда тактических приемов, рекомендованных криминалистикой, следователь и свидетель в той или иной степени невольно оказывают давление друг на друга», данное обстоятельство применимо и к допросу подозреваемых лиц [3, с. 122].
С.Б. Россинский верно утверждает, что в следственной и судебной практике наблюдаются серьезные затруднения, связанные с производством следственных действий, а также с проверкой и оценкой их результатов1. Важнейшей задачей, опирающейся на те же основания, является распознавание и преодоление лжи допрашиваемого» [4, с.16]. Использование тактических приемов, по мнению Т.С. Волчецкой, зависит от конкретной сложившейся следственной ситуации и ее оценки следователем [5, с. 17], а допрос лиц в случае дачи ими ложных показаний, обладает своими особенностями, предполагая применение тактических приемов в конфликтной ситуации, устранение которой представляется основной задачей лица, производящего допрос.
Не способность следователя к устранению конфликтов при допросах определяет последующие следственные ошибки, и, как верно отметил профессор О.Я. Баев «.традиционно причины следственных ошибок в самом общем виде усматриваются в недостаточно высоком профессиональном, интеллектуальном и нравственном уровне следователей, их допускающих»[6, с.72].
Тактические особенности допросов предполагают учет следующих обстоятельств: процессуального положения лиц, их личностных особенностей, следственной ситуации, сформировавшейся к моменту осуществления допроса, а также предполагаемой следователем установки на дачу показаний.
Лиц, совершивших преступление против личности в силу внезапно возникших неприязненных отношений, условно можно разделить на две категории:
- во-первых, это неуравновешенные преступники с устойчиво выраженной агрессивно-насильственной направленностью, считающие допустимыми насильственные средства устранения любых конфликтов, возникающих даже по незначительному поводу, типично ранее судимые за аналогичные преступления, самоутверждающиеся посредством применения силы;
- во-вторых, «ситуационные» либо случайные преступники, обычно характеризовавшиеся до совершения преступления удовлетворительно, совершившие преступление впервые в результате воздействия ситуации, воспринятой ими как остроконфликтная, достаточно часто в отношении близких людей, руководствуясь чувством ревности или обиды.
Вышеперечисленные обстоятельства прямым образом влияют на выбор тактических приемов допросов подозреваемых, в основном, проводящихся в условиях конфликтной ситуации: при отказе либо даче ложных показаний.
Кроме того, тактические приемы определяются психическим и физическим состоянием допрашиваемого, наличием в распоряжении следователя информации, характеризующей предмет доказывания. Распознавание образа допрашиваемого создает предпосылки для решения ряда важных тактических задач. В первую очередь таких задач, как определение следователем приемов установления и поддержания психологического контакта с допрашиваемым.
«Серьезный практический интерес представляют
данные, характеризующие антиобщественное поведение субъекта, как до совершения преступления, так и после криминального события. При этом максимальному изучению подлежат дефекты нравственного сознания, характер деформированных ценностных ориентаций и извращенных потребностей, которые во взаимодействии с прочими отрицательными качествами человека, а также негативными элементами социальной сферы резко усиливают общую антисоциальную направленность совершаемых преступлений»[7, с.7].
Допрашивая подозреваемого на первоначальном этапе производства расследования преступления против личности впервые, следователь не располагает достоверной и полной информацией как о характеризующих личность допрашиваемого обстоятельствах, так и о действительности совершения им преступления. Исходя из этого, следственное действие определяется позицией подозреваемого, подлежит подробной фиксации, особенно при отрицании вины и выдвижении подозреваемым алиби.
Преступники, условно относящиеся к первой категории, типично ведут себя на допросах агрессивно, говорят громко, выражаются нецензурной бранью, отрицают свою вину, перебивают следователя, возможно оскорбляя и позволяя себе недопустимые выражения. В такой ситуации неопытный следователь может растеряться и, продемонстрировав свою слабость и волнение, разрушить предпосылки к установлению возможного психологического контакта. Как верно указывает А.С. Андреев, «Негативное посткриминальное поведение (сокрытие преступлений, противодействие расследованию) в целом детерминирует количественно -качественные показатели раскрываемости преступлений, как и влияет на процессы раскрытия и расследования отдельно взятого преступления»[8, с.106].
Спокойствие и достоинство, уверенность и человечность в общении даже с лицами ярко выраженной антисоциальной направленности, в совокупности с использованием адекватных тактических приемов, эффективно способствуют налаживанию психологического контакта и устранению конфликтной ситуации. Как верно указывает А.А. Шаевич, определяя роль психологического контакта при допросе, «...данный элемент можно считать основой, краеугольным камнем любого допроса, вне зависимости от каких-либо процессуальных и иных характеристик, без которого данное следственное действие сводится к формальному заполнению процессуальных документов» [9, с.223].
Ложность показаний таких лиц успешно изобличается, в основном, приемами, направленными на осознание шаткости позиции, занятой при допросе, слабости противодействия следователю.
445
Одним из действенных приемов в такой ситуации является предъявление доказательств. Наиболее весомыми из них при расследовании данной категории преступлений, являются: заключения баллистических, судебно-медицинских, дактилоскопических, трасологических, биологических, молекулярно -генетических экспертиз, экспертиз холодного оружия, показания свидетелей -очевидцев, протоколы обыска и выемок, в результате проведения которых изымаются орудия совершения преступления, похищенные предметы, одежда со следами крови или применения оружия.
Как верно указывают А.Ю. Головин и Н.В. Бугаевская, «Умелое использование в ходе допроса доказательств, опровергающих уклончивые ответы или лживые показания, может послужить эффективным средством получения правдивых показаний». [10, с. 11].Кроме того, как указывают А.В. Варданян и О.Н. Алексиенко, «.ложное алиби выступает как один из приемов (способов) противодействия, при этом содержание деятельности по его реализации тесно связано и взаимообусловлено с различными другими приемами противодействия»[11, с. 36], которые достаточно успешно опровергаются детальным допросом с противоречиями.
Косвенный допрос, предусматривающий рассмотрение вопросов, предполагающих выяснение обстоятельств, незначительных для допрашиваемого, задаваемых с целью маскировки основных, также является эффективным способом устранения ложных показаний в данном случае. Так, при обнаружении на месте совершения преступления следов допрашиваемого подозреваемого, сначала задается вопрос об исключении вероятности их оставления до совершения преступления. В этом случае допрашиваемый, считая для себя эти обстоятельства менее «опасными», может рассказать о них, предоставив следователю определенную информацию для получения ответа на замаскированный вопрос [12, с. 420]. Кроме того, тактические приемы, направленные на «проговорки» при свободном рассказе, типично случающиеся в показаниях в результате отсутствия осознания их значимости, также являются достаточно действенными, также, как«внезапность», применяемая в виде тактического приема, представляющаяся в виде неожиданного вопроса, не связанного с предыдущим.
Тактический прием «допущение легенды» предоставляет подозреваемому возможность свободного изложения ложных обстоятельств совершения преступления, устранение которых при допросе рассматриваемой категории преступников будет эффективным при сочетании с «пресечением лжи», внезапностью, повторностью вопросов.
Как верно замечают В.С. Эминов и Е.П. Ищенко, выбор соответствующей тактики связан с личностными качествами допрашиваемого и, прежде всего, его моральной сензитивностью - чувствительностью к разоблачающим действиям следователя, а следовательно, своевременное выявление этого состояния и убеждении допрашиваемого свидетеля в целесообразности перехода от лживых к правдивым показаниям - одна из тактических задач следователя [13, с.93].
«Случайные» преступники обычно морально подавлены, испытывают
446
душевное волнение и более подвластны психологическому давлению, применяемому следователем. При допросах такой категории лиц необходимо доброжелательно объяснить необходимость дачи правдивых показаний, продемонстрировать уверенность в своей правоте. В силу сложившейся ситуации, непривычной обстановки и своего угнетенного состояния «случайные» преступники, дающие ложные показания, обычно не в состоянии связно излагать свою версию обстоятельств совершения преступления, что и успешно используется следователями. Демонстрируя доброжелательное отношение к лицу, необходимо убедить его в невозможности реализации его планов, а при поиске доводов для оправдания преступных действий возможно вместе с ним обсудить неблагоприятные обстоятельства, по его мнению, толкнувшие к совершению преступления.
Достаточно эффективным приемом устранения ложных показаний в рассматриваемой ситуации представляется обращение к выявленным положительным качествам допрашиваемого лица: достижениям в профессии, отдельным проявлениям благородства и порядочности, любовь к родителям или детям.
Таким образом, допрос лиц, совершивших преступление против личности в силу внезапно возникших неприязненных отношений, типично осуществляется в условиях конфликтной ситуации, которая успешно устраняется посредством адекватной оценки следственной ситуации, сложившейся на момент его проведения и применением тактических приемов, рекомендуемых для ее устранения в зависимости от характеристики и установки преступника.
Список литературы
1. URL: https://mvd.ru Официальный сайт МВД (дата обращения 24.03.2016)
2. Баев О.Я. Тактика следственных действий: учебное пособие. Воронеж,
1995.
3. Бедризов А.Г. проблемы допустимости тактических приемов, используемых при допросе свидетелей // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. 2014. Вып. 9.
4. Россинский С.Б. Понятие и сущность следственных действий в уголовном судопроизводстве: дискуссия продолжается // Законы Росси: опыт, анализ, практика. 2015. № 2.
5. Волчецкая Т. С. Теоретические проблемы использования метода моделирования в криминалистической науке // Социальные и гуманитарные науки на Дальнем Востоке. 2012. № 4 (36).
6. Баев О.Я. К методологии следственной тактики (причины следственных ошибок) // Законы России: опыт, анализ, практика. 2015. № 2.
7. Грибунов О.П., Трубкина О.В. К вопросу о личности преступника как элементе криминалистической характеристики мошенничества в сфере страхования, совершенного в отношении материальных интересов страховых
447
компаний, в связи с внесением изменений в Уголовное законодательство РФ // Российский следователь. 2015. № 8.
8. Андреев А.С. Результаты тематического анализа и проблем формирования криминалистического учения о посткриминальном поведении лиц, связанных с преступной деятельностью // Законность и правопорядок в современном обществе. 2014. № 17.
9. Шаевич А.А. Криминалистика: вчера, сегодня, завтра: сб. науч. тр. -Вып. 6. Иркутск: ФГКОУ ВПО ВСИ МВД России, 2015.
10. Головин А.Ю., Бугаевская Н.В. Механизм коррупционных преступлений, совершаемых путем подкупа, и установление его элементов в ходе допроса // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2013. Вып. 5. Ч. II.
11. Варданян А. В, Алексиенко О. Н. Использование знаний о способах преступлений против жизни и здоровья в выявлении и разоблачении ложного алиби // Юристъ-Правоведъ. 2008. № 6.
12. Чебуренков А.А. Косвенный допрос» как разновидность тактической комбинации при расследовании преступлений // Организация деятельности органов расследования преступлений: управленческие, правовые и криминалистические аспекты (к 60-летию кафедры управления органами расследования преступлений): Сб. матер. междунар. науч. -практ. конф.: В 2-х ч. М. Академия управления МВД России, 2015. Ч. 2.
13. Эминов В.С., Ищенко Е.П. Следственные действия - основа раскрытия преступлений: психолого-криминалистический анализ: практическое пособие. М., 2015.
Трубкина Ольга Викторовна, ст. преподаватель кафедры криминалистики, 1234q@,mail. ru, Россия, Иркутск, Восточно-Сибирский института МВД России
TACTICAL FEATURES OF INTERROGATION OF PERSONS WHO HAVE COMMITTED CRIMES AGAINST PERSONS IN THE POWER OF SUDDENLY ARISEN A VERSIONS
O. V. Trubkina
In article on the basis of the analysis of literature and materials of practice of activity of bodies of internal Affairs of the characteristic features of tactical questioning of persons who have committed crimes against persons in the power of suddenly arisen aversions, peculiarities of overcoming the false evidence.
Keywords: interrogation, tactics, criminalistics, training, criminal, conflict, overcoming false evidence.
Trubkina Olga Viktorovna, Art. Lecturer of the Department of Criminology, 1234q@mail.ru, Russia, Irkutsk, East-Siberian Institute of the Russian Interior Ministry
