CC BY
61
ты в современном мире // Социологические исследования. - 2005. - № 4. -С. 25-32; Шевченко О.М. Американофобия в период глобальных трансформаций мирового развития // Этносоциум и межнациональная культура. -2013. - № 8 (62). - С. 162-180.
4. Вялых Н.А., Лубский А.В., Посухова О.Ю. Национальная интеграция и межэтнические отношения в США и ФРГ как предмет научных исследований в России // Социально-гуманитарные знания. - 2015. - № 7. - С. 8-17.
5. Дегтярев А.К. Управление миграционными потоками в США: политика снижения конфликтогенного потенциала // Вестник Адыгейского гос. ун-та. Ре-гионоведение: Философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология. - 2015. - № 4.
6. Добаев И.П. Дискурсивные практики геополитической идентификации России в условиях глобализации и регионализации. URL: http://www. geopolitika. ru (Дата обращения: 21.09.2015.)
7. Евсеев В., Зимин Ю. Перспективы «Исламского государства» // Обозреватель-Observer. - 2015. - № 2. - С. 43-56.
8. Кудряшова Ю.С. О росте значения курдского фактора в условиях меняющегося Ближнего Востока // Ежегодник ИМИ. - 2014. - Вып. 2(8). - С. 94-105.
9. Лубский А.В., Дегтярев А.К., Вялых Н.А. Модели и практики национальной интеграции в США // Социально-гуманитарные знания. - 2015. - № 11.
10. Пасандиде С. Исламизация политики и политизация ислама // Власть. -2013. - № 1. - С. 117-119.
11. См.: Померанц Г. Кто такие чужаки? // Психология национальной нетерпимости. - Минск, 1998.
12. Фролова А.С., Посухова О.Ю., Сериков А.В. Отражение ценностной политики в сфере межэтнических отношений в СМИ США // Историческая и социально-образовательная мысль. - 2015. - № 6.
13. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. - М., 2003, с. 14. Шевченко О.М. Методология конструктивизма в социально-философском исследовании ксенофобии // Теория и практика общественного развития. - 2013. - № 11. -С. 30-34.
«Гуманитарий Юга России», Ростов-на-Дону, 2015 г., № 4, с. 200-210.
Е.Ионова,
кандидат исторических наук,
старший научный сотрудник (ИМЭМО РАН)
ТАДЖИКО-ИРАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ СЕГОДНЯ
В последнее время все более очевидным становится стремление Ирана закрепиться в Центральной Азии и стать важным игроком в регионе наряду с Россией, Китаем и США. Главным партнером Тегерана на сегодняшний день является Таджикистан, чему в немалой степени способствует этническая, культурная и
религиозная близость населяющих их народов. Иран первым признал независимость Таджикистана, открыв свое посольство в Душанбе в январе 1992 г., совместно с Россией был одним из двух модераторов межтаджикского перемирия в 90-е годы, когда в республике шла гражданская война. Сегодня отношения двух государств регулируют более 100 документов о сотрудничестве.
В республике действует более 180 иранских предприятий в сфере энергетики, транспорта, дорожного строительства, сельского хозяйства, производства строительных материалов1. Наибольший интерес иранский бизнес проявляет к таким отраслям, как энергетика и транспорт. Иран вложил 180 млн долл. в строительство Сангтудинской ГЭС-2, запуск которой на полную мощность был осуществлен совместно президентом РТ Э. Рахмоном и президентом Ирана Х. Рухани в ходе официального визита последнего в Душанбе в сентябре 2014 г.2 По словам президента Таджики-стана, электростанция стала «подарком иранского народа братскому таджикскому народу». Он отметил, что эта ГЭС, сооружение которой началось в 2006 г., существенно улучшила энергообеспечение республики.
По соглашению, доходы от ГЭС в течение 12,5 лет после ее вступления в строй должны были поступать Ирану (после полной сдачи в эксплуатацию Сангтудинская ГЭС-2 способна вырабатывать до 1 млрд кВт/ч электроэнергии). Однако в октябре 2014 г. из-за долгов таджикской стороны этот срок был продлен до 14,5 лет. После этого гидроэлектростанция должна перейти в собственность Таджикистана .
Оба государства граничат с Афганистаном, который в экономическом плане представляет собой важный транзитный регион между странами Центральной Азии, Ираном, КНР и Пакистаном. Душанбе и Тегеран заявляют о намерении активизировать экономическое взаимодействие с Афганистаном как на двусторонней основе, так и в формате Иран-Афганистан-Таджикистан. Руководство РТ считает, что торгово-экономическое сотрудничество с Афганистаном имеет большие неиспользованные резервы. В настоящее время на границе между двумя государствами функ-
1 http://scosummit2014.tj/index.php/ru/glavnoe-menyu/arkhiv-novostej/243-tadzhikistan-iran-sotrudnichestvo-na-veka
2 http://novosti-tadzhikistana.ru/lidery-tadzhikistana-i-irana-zapustili-sangtudu-...
3 http://novosti-tadzhikistana.ru/doxody-ot-sangtudinskoj-ges-2-v-techenie-145-
let...
ционируют пять мостов, соединяющих обе страны, открыты рынки приграничной торговли, созданы совместные экономические зоны, которые используются для производства продукции, предназначенной для поставки в Афганистан.
На сегодняшний день самым крупным совместным проектом с участием Таджикистана, Афганистана и Ирана является строительство железной дороги из Китая в Иран через территорию Киргизии, Таджикистана и Афганистана, протяженность которой должна составить 1972 км. Из них на таджикский участок от Нижнего Пянджа до границы с Киргизией приходится 296 км1. Инициатива о соединении железных дорог пяти стран принадлежит Ирану, который выделил Таджикистану грант в размере 1 млн долл. на проведение экономической оценки строительства таджикского участка этой дороги. Его предварительная стоимость была оценена в 3,2 млрд долл.
Однако в течение четырех лет стороны не могли прийти к единому мнению относительно общих стандартов железнодорожных путей, поскольку ширина колеи в Иране и Китае не соответствует ширине колеи в Таджикистане и Киргизии. По заявлению Министерства транспорта РТ, «главным вопросом было то, в каком состоянии находятся дороги в этих странах, так как каждая из них придерживается своих правил и стандартов. Основная цель сейчас - прийти к единому мнению и принять общие стандарты, к примеру, по ширине колеи дорог, которые значительно разнятся, и это не позволяет соединить пути»2.
В конце 2014 г. проект получил новое развитие. По итогам состоявшегося в декабре заседания с участием представителей пяти стран-участниц был подписан первый документ - «Протокол о соединении железнодорожных путей пяти стран», в котором было зафиксировано решение взять за основу стандарты железнодорожных путей, принятые в Китае и Иране. Тем не менее для реализации этого проекта осталось решить вопрос о том, кто будет финансировать строительство афганского участка этой магистрали. В связи с его нерешенностью окончательная реализация проекта откладывается.
Однако в экономическом плане Иран не может составить серьезной конкуренции влиянию Китая в странах ЦА, в том числе, в Таджикистане. Экономика республики находится под колоссаль-
1 http://novosti-tadzhikistana.ru/iran-v-techenie-shesti-mesyacev-zapustit-...
2 http://www.ca-portal.rU/article:16510
ным влиянием Поднебесной, которая уже пытается влиять на его политическую жизнь и сферу безопасности. Это дает основание полагать, что для Душанбе развитие отношений с Ираном имеет значение также с точки зрения ослабления экономической зависимости от Пекина.
По мнению эксперта по Центральной Азии А. Князева, «сотрудничество с Ираном для Таджикистана - это не особо успешная, но попытка иметь какую-то альтернативу»1 (отношениям с Китаем. - Е. И.). Он считает, что «для Ирана же сейчас важны любые выходы во внешний мир в условиях многолетних санкций. И языковая и этническая близость Таджикистана делает эту страну основной точкой опоры Ирана для распространения своего влияния, в первую очередь культурного, и для попыток экономического взаимодействия в регионе в целом». При этом, как отмечают некоторые эксперты, пока «невозможно сравнить инвестиции, которые иранцы делают в арабский мир, с их инвестициями в Центральную Азию2.
Гранича с Афганистаном - государством, где сохраняется высокий уровень террористической угрозы, Иран и Таджикистан практически обречены на взаимное сотрудничество в области безопасности. Еще в 2006 г. была создана трехсторонняя комиссия с участием Ирана, Афганистана и Таджикистана. Тогда президент М. Ахмадинежад говорил, что проблемы безопасности этих трех государств тесно увязаны друг с другом. Эту точку зрения разделяет Э. Рахмон, по словам которого, расширение и укрепление дружественных отношений между странами в будущем может обеспечить мир и стабильность в регионе, включая Афганистан3.
По итогам уже упоминавшегося визита президента ИРИ Х. Рухани в Таджикистан в 2014 г., стороны подписали девять новых документов, в том числе Соглашение между правительством Таджикистана и правительством Ирана о сотрудничестве в сфере правопорядка и укрепления безопасности, а также Меморандум взаимопонимания между правительствами двух стран по сотрудничеству в противодействии и борьбе против производства, незаконного оборота и употребления наркотиков и психотропных веществ.
1 http://rusplt.ru/world/konkuriruya-s-kitaem-12714.html
2 http://rus.ozodi.org/content/article/26944330.html
3 http://rusplt.ru/world/konkuriruya-s-kitaem-12714.html
Рост внешней террористической угрозы, который характерен для сегодняшней ситуации в странах Центральной Азии и связан с активизацией экстремистских группировок в соседнем Афганистане, может приобрести, как считают некоторые эксперты, особый характер для Таджикистана. Так, по словам политолога А. Гулматшоева, «вывод войск НАТО из Афганистана может стать отправной точкой в процессе объединения таджиков Афганистана, Ирана и Таджикистана по языковому и культурному принципу. Афганские таджики под давлением талибов и пуштунских племен не видят своего будущего в составе единого Афганистана в его сегодняшних границах, и их лидеры попытаются объединить разрозненные силы бывшего Северного альянса»1.
Весна текущего года принесла новое обострение ситуации на таджико-афганской границе. Как отмечалось в заявлении МИД России, «особую обеспокоенность вызывает масштабное наступление боевиков террористических организаций в граничащей с Таджикистаном провинции Кундуз, в ходе которой атакованы объекты административного управления в целом ряде уездов»2. Эксперты не исключали возможность прорыва боевиков через границу между Таджикистаном и Афганистаном.
Кроме того, сохраняется напряженная обстановка в отдельных районах республики. Особую тревогу таджикских властей вызывает то, что радикальный ислам пользуется поддержкой у жителей на юге Таджикистана. 27 апреля на совещании с членами Совбеза президент РТ распорядился при необходимости привлечь резервистов для обеспечения безопасности таджико-афганской границы. Однако, как отмечали наблюдатели, в условиях массовой миграции мужского населения Таджикистана за границу, в случае возможной атаки с территории Афганистана и появления сразу нескольких очагов напряженности внутри страны, правительство Э. Рахмона будет не в состоянии призвать необходимое число резервистов в ряды вооруженных сил.
В этих условиях сотрудничество в сфере безопасности в формате Таджикистан-Афганистан-Иран приобретает особое значение. В феврале текущего года в Тегеране по итогам переговоров министра внутренних дел РТ Р. Рахимзода с его иранским коллегой Р. Фазли было подписано Соглашение о сотрудничестве в сфере безопасности. Оно, в частности, предусматривает усиле-
1 http://www.centrasia.ru/newsA.php?st= 1427171940
2 http://novosti-tadzhikistana.ru/moskva-osudila-vooruzhennye-vylazki-...
ние взаимодействия в борьбе с терроризмом, экстремизмом, сепаратизмом, а также в деле укрепления границ с Афганистаном. Кроме того, по сообщениям СМИ, обсуждался вопрос о подготовке кадров для правоохранительных органов Таджикистана1.
Параллельно Душанбе усиливает контакты с силовыми структурами Афганистана. По словам главы МВД РТ, соответствующие органы РТ находятся в постоянном контакте с афганскими силами обороны и правопорядка. В Афганистане должно быть открыто представительство МВД Таджикистана, призванное координировать усилия органов внутренних дел двух стран в деле борьбы с организованной преступностью, экстремизмом, терроризмом и незаконным оборотом наркотиков2.
Однако главным партнером Душанбе в области безопасности остается Россия. Страны активно взаимодействуют в рамках ОДКБ, ШОС. Весной текущего года министр обороны РФ С. Шойгу заявил, что Россия продолжит оказывать военную поддержку Душанбе, будет укреплять свою базу в этой стране3. В начале апреля в Таджикистане прошло заседание Военного комитета ОДКБ, на котором были проанализированы вызовы и угрозы военной безопасности в регионах коллективной безопасности, и было заявлено о готовности оказать противодействие возможной угрозе, которая будет исходить от группировки «Исламское государство» на таджико-афганской границе4.
В дальнейшем, как представляется, роль таджико-иранских отношений в геополитике региона во многом будет определяться конъюнктурой международной обстановки. В частности, в случае снятия санкций с Ирана появится возможность возрождения древнего Шёлкового пути из Центральной Азии в Европу через Иран. В этом случае Таджикистан может получить значительные дивиденды как страна транзита, чему будет способствовать реализация упоминавшегося выше проекта создания трансазиатской железнодорожной магистрали из Китая в Иран.
По мере укрепления своих международных позиций, Иран, скорее всего, будет стремиться к расширению своего влияния в Центральной Азии. Однако оно вряд ли когда-либо достигнет
1 http://www.tojnews.org/ru/news/iran-i-tadzhistan-dogovorilis-...
2 http://kurdistan.ru/2015/18/news-23195_MVD_Tadzhikistana_Usilennyy rezhim...
3 http://www.trend.az/casia/tajikistan/2384475.html
4 http://rus.ozodi.org/content/article/26951452.html
уровня экономического влияния Китая в этом регионе. Тегеран не претендует на сколько-нибудь серьезную конкуренцию российскому присутствию в Центральной Азии. Правда, для Москвы может оказаться существенным то, что при определенных условиях возникнет вероятность создания альтернативных российским маршрутов транзита поставок энергоносителей из стран Центральной Азии в Европу через Иран.
Сегодня есть свидетельства того, что Тегеран склонен рассматривать Москву как своего приоритетного партнера. Следует учитывать, что уровень взаимодействия Ирана с РФ и странами ЦА, в том числе Таджикистаном, может серьезно возрасти в случае его вступления в ШОС. Этот вопрос находится сейчас на стадии обсуждения.
«Россия и новые государства Евразии», ИМЭМО РАН, М, 2015 г., № 2, с. 108-113.
В. Тян,
кандидат исторических наук, доцент кафедры рекламы, теории и практики связей с общественностью (Институт экономики и культуры) ТРАНСФОРМАЦИЯ ЭТНОПОЛИТИКИ ВЛАСТИ СТРАН ПОСТСОВЕТСКОГО ПРОСТРАНСТВА: ФОРМЫ, ТРЕНДЫ, ДИНАМИКА
С обретением независимости бывшие союзные республики столкнулись с рядом неотложных проблем, в том числе этнополи-тических. В союзных республиках (кроме РСФСР) на момент распада СССР проживала почти половина населения страны, и четверть населения республик составляли некоренные народы и национальные меньшинства. Следует также отметить миграционные процессы, которые меняют демографическую ситуацию в этих странах. Общая численность населения стран на постсоветском пространстве (без учета населения РФ) на 1 января 2015 г. составила 146 млн человек, из них 40 млн человек составляют национальные меньшинства (в том числе 20 млн русских). Их судьба во многом зависит от этнополитики власти этих стран.
Стремительное обретение независимости способствовало реанимации во властных кругах известного этнополитического императива: предоставление преференций титульной нации.
