CC BY
186
УДК 800 ББК 81 Т 46
А.П. Тихонова
Связь пространственных и временных значений (на материале адыгейского, русского и английского языков)
Аннотация:
Изучение способов и средств выражения пространственно-временных отношений в контексте современных концептов позволяет глубоко исследовать особенности национальной языковой картины мира в сопоставляемых языках, выявить их сходства и различия. В данной статье автор исходит из предпосылки, что естественные языки представляют собой коды культуры, которые по-разному отражают и структурируют окружающий мир.
Ключевые слова:
Пространственно-временной континуум, послелог, линейное время, циклическое время.
Понятие субстанции (предмета, материи) и понятия ПРОСТРАНСТВА и ВРЕМЕНИ входят в число главных категорий бытия. ВРЕМЯ и ПРОСТРАНСТВО - основные формы существования материи. Нет ничего вне времени пространства.
Наряду с другими понятиями, А. Вежбицкая относит понятия ВРЕМЯ и ПРОСТРАНСТВО к универсальным человеческим понятиям. [1, 227-228]
Пространственный код неразрывно связан временным. Это обусловливается очевидно тем, что окультуривание пространства предшествовало осознанию категории времени. Во-вторых, потому, что пространство и время тесно связаны в сознании человека [6, 302] По наблюдениям В.В. Красных, пространство может измеряться с помощью временных единиц, а время с помощью единиц пространственной сферы. [6, 302] Этот факт подтверждает в своей статье и Е.В. Падучева. [8, 239254] М.М.Маковский на материале индоевропейских языков отмечает, что понятие времени нередко соотносится с понятием места: ИЕ uet (время) - латыш. У1в(а (место); ДА йё (время) - ДА sted (место). [15, 91] О том, что в процессе познания времени человек использовал
уже осмысленные им характеристики пространства, также свидетельствует происхождение суффикса -н в адыгейском языке с оттенком цели и будущего второго: озгъэлъэгъон (я тебе покажу).
Первоначальное развитие этого значения объясняется следующим образом: «нэ» - отверстие в насадке орудия, глаз - место, которое видит глаз - далеко, там. Таким образом, первоначально суффикс -н имел
пространственное значение, но из пространственных значений в ходе развития языка развивались временные [12, 342].
Перенос пространственных отношений на временные подтверждается на материале разносистемных языков. Одни и те же послелоги в адыгейском языке используются для передачи как пространственных, так и временных отношений. Как отмечает К.Х. Меретуков, границы послелогов с пространственным значением и послелогов, выражающих временные отношения, подвижны. Известное количество адыгейских послелогов (нэс, к1оц1, дэжь и т.д.) обладают функциональной многозначностью. Эти послелоги, наряду с пространственными, выражают временные, местные и направительные отношения. [7, 23]
Послелоги в адыгейском языке
1. унэ к!оц1ым - в комнате
2. къалэм нэс - до города
3. янэ дэжь - к матери
4. къалэм щегъэжьагъэу - от города (место, с которого начинается отсчет)
5. ятэ ыуж - вслед за отцом
6. ятэ ыпэ - впереди отца
В русском и английском языках пространственные отношений.
илъэсым (къы)к1оц1 - в течение года чэщныкъо нэс - до полуночи чэщныкъом дэжь - к полуночи непэ щегъэжьагъэу - с сегодняшнего дня
заом ыуж - после войны заом ътэк1э - до войны
предлоги также используются для передачи временных
Предлоги в русском языке
1. в комнате в 5 часов
2. до города до полуночи
3. к матери к полуночи
Предлоги в английском языке
1. in the room - в комнате in 1940 - в 1940 году
2. at the station - на вокзале at 5 o ’clock - в 5 часов
3. 50 km from Moscow to St. Petersburg - from three to five - с 3 до 5 часов
от Москвы до Санкт-Петербурга
Иногда в силу общности самих понятийных категорий пространства и времени очень трудно определить, что перед нами: место или время, или то и другое одновременно, как в примере, приводимом Б.А. Ильишом, I saw him at the concert . [4, 226]
Мифологическое время - хронос - у индоевропейцев
- символ божественного сотворения мироздания. Всепорождающее и всепоглощающее время представлялось «отцом» вещей. Наряду со словом, время нерукотворно и вечно. Согласно представлениям древних, «божественное время » (т.е. вечное, абсолютное,
бесконечное и непрерывное время) в «среднем мире», т.е. на земле, проявляется как конечное и прерывное и приравнивается ко всему земному, тленному. [15, 89]
Как и пространство, время многомерно. Категория времени имеет (1) физический (онтологический, ономасиологический) аспект, (то, что реально существует в объективной действительности); (2) философский
(когнитивный, семасиологический) аспект, (то или иное осмысление) и, наконец, (3) лингвистический аспект - всю совокупность языковых средств, служащих выражению физического и философского аспектов данной категории [2, 102]
Время однонаправлено. Оно движется в одну сторону: из прошлого в будущее. [9, 244]
Такое свойство времени как однонаправленность определяет наличие категории: прошлое - настоящее -будущее в русском языке, past - present - future в английском языке; джырэ уахът - блэк1ыгъэ уахът -къэкГощт уахът в адыгейском языке. Вместе с тем в английском языке, в отличие от русского и адыгейского, движение в будущее может осуществляться не только из точки отсчета в настоящем, но и в прошедшем времени: future in the past. [13, 49]
Лингвистический аспект категории времени, или лингвистическое время (темпоральность), подчинен физическому и философскому аспектам в том смысле, что с помощью языка описывается содержание последних. [3, 111] По сравнению с русским языком английский насчитывает до 16 грамматических времен [13, 44-59], адыгейский - до 9 времен [12, 343], по другой классификации - до 8 времен [10, 170], что объясняется отсутствием видовых форм глагола. В то время как в русском языке такие оттенки как законченность, совершенность и незаконченность, несовершенность выражаются не временами, а видами, в адыгейском языке нет другого способа выразить эти различие, как применить различные времена [12, 343] Как видим, объективный единый мир для каждого этноса различен. Национальная специфичность выражения пространственно-временных отношений обусловлена в данном случае не особенностями внешней среды, воздействующей на сознание, а особенностями самого коллективного сознания, которое проявляется в неодинаковости логических
операций над одними и теми же реалиями внешнего мира [5, 149]
В разных языках (и, значит, в языковых и когнитивных картинах мира ) могут быть различными виды конкретизации в потоке речи.
В русском и адыгейском языках материальные предметы и события могут быть локализованы в пространстве и времени. В первом случае можно говорить о событийно-предметном пространстве, а во втором - о событийно-темпоральном пространстве.
Событийно-предметный тип пространства в русском языке выражается с помощью имен с суффиксом -ще: кладбище - место погребения умерших, становище -место стоянки, чистилище - место, где души умерших очищаются от грехов, прежде чем попасть в рай.
В адыгейском языке событийно-предметный тип пространства выражается с помощью имен с суффиксами -щ, -п1э: чэтэщ- курятник, сымэджэщ - больница, хьак1эщ
- кунацкая, хъуп1э - выпас, место, где пасется скот, еджап1э- школа , дословно место, где учат, шхап1э -буфет, столовая, дословно место, где едят.
Понятие событийно-темпорального пространства связано с разграничением в человеческом сознании двух представление о времени: циклическом (наивном) и линейном (естественнонаучном). Первое предполагает последовательность повторяющихся однотипных событий, так называемых «жизненных кругов», второе -однонаправленное поступательное движение. По В.А. Успенскому циклическое время соответствует космологическому сознанию, линейное - историческому. Рассматривая восприятие времени как семиотическую проблему, автор пишет: «Космологическое сознание предполагает, что в процессе времени постоянно повторяется один и тот же онтологически заданный текст... Между тем историческое сознание предполагает линейное и необратимое время». [11, 34]
В отличие от русского и английского языков в адыгейском языке существует класс событийнотемпоральных имен с суффиксом -гъо (гъу), который исторически можно связать с именной основой (и)гъу -пора, время , типа хыгъо - время жатвы, 1оныгъу -сентябрь, молотьба, время, когда молотят хлеб, мэкъуогъу июнь, сенокос.
Приведенные примеры составляют национальноспецифическую лексику, обозначающую специфические реалии бытования адыгейского народа, связанные с сельско-хозяйственными работами, и не имеют лексических эквивалентов в английском и русском языках, поскольку не имеют соответствий на уровне концептов. Приведенная группа имен обозначает фазы «космологического цикла», который многократно реализуется как в природе, так и в жизни людей. При этом существенен фактор длительности описываемого временного отрезка. Так называемая «космологичность»
данного понятия проявляется и в том, что здесь предполагается нечто объективное и закономерное, то есть не зависит от желания человека.
В третьих, разница между временным потенциалом «времени» и «поры» связана и с тем, что по В.А.Успенскому линейное время не зависит от событий, а циклическое время «не мыслится отдельно от событий, которыми оно наполняется» [11, 34].
Итак, как видно на примерах языкового выражения пространственно-временных отношений в адыгейском, русском и английском языках пространственно-временной континуум для каждого этноса различен, несмотря на то, что время и пространство представляют одни из главных универсальных измерений мира.
Примечания:
1. Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. Языки славянской культуры. - М., 2001. - 272 с.
2. Всеволодова В.М. Теория функционально-коммуникативного синтаксиса. Фрагмент прикладной (педагогической) модели языка. - М.: Изд-во МГУ, 2000. - 501 с.
3. Дешериева Т.И. Лингвистический аспект категории времени и его отношение к физическим и философским аспектам // Вопросы языкознания. - 1975. - №2. - С.111-117.
4. Ильиш Б.А. Строй современного английского языка. - Л., 1971 (на англ. яз.) - 366 с.
5. Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные национальных менталитетов. - М.: ЧеРо, 2003. - 348 с.
6. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? -М.: «Гнозис», 2000. - 374 с.
7. Меретуков К.Х. Грамматические способы связи в адыгейском языке // Ученые записки. Том XIV. Языкознание. - Майкоп, 1972. - С. 3-117.
8. Падучева Е.В. Пространство в обличии времени и наоборот (к типологии метонимических переносов) // Логический анализ языка. Языки пространств. - М.: Языки русской культуры, 2000.
- С. 239- 254.
9. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. - М.: Русские словари, 2000. - 415 с.
10. Рогава Г.В., Керашева З.И. Грамматика адыгейского языка. -Краснодар-Майкоп, 1966. - 462 с.
11 .Успенский Б. А. История и семиотика (восприятие времени как семиотическая проблема) // Избранные труды. - М., 1996. - Т.1.
- С.9-70.
12. Яковлев Н., Ашхамаф Д. Грамматика адыгейского литературного языка. - М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1941. - 463 с.
13. Quirk R., Greenbaum S., Leech G., Svartvik J. A University Grammar ofEnglish. - M., 1982. - 391 c.
Словари:
14 Гальперин И.Р., Медникова Э.М. Большой англо-русский словарь. - М.: Русский язык, 1987.
15. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. - М.: Владос, 1966.
16. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. - М., 1999.
17. Хаганов А.А., Керашева З.И. Толковый словарь адыгейского языка. - Майкоп: Адыгейское книжное изд-во, 1960.
18. Hornby A.S., Gatenby E.V., Wakefield H. The Advanced Learner’s Dictionary of Current English/ - L.: The English Language Book Society and Oxford University Press, 1968.
Список сокращений:
ИЕ - индоевропейский язык
ДА - древнеанглийский язык
Латыш. - латышский язык
