CC BY
466
УДК 343.148.33
СУДЕБНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ВОЗДЕЙСТВИЙ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ
© Полянская В. А., 2011
В статье рассматриваются актуальные проблемы производства судебно-психологической экспертизы психологических воздействий в уголовном процессе. Проводится анализ основных критериев, используемых экспертами-психологами при установлении факта наличия (отсутствия) насильственного психологического воздействия, рассматриваются примеры насильственного психологического воздействия, осуществляемого при совершении преступных деяний в сфере экономических отношений.
Ключевые слова: психологическое воздействие; психическое насилие; принуждение; понуждение; судебно-психологическая экспертиза; психокульты.
В последнее время в рамках расследования преступлений все чаще стала возникать проблема психологических воздействий, имеющая и ранее свою злободневность, однако, до настоящего времени не актуализированная судебноследственной практикой, в том числе по причине ее недостаточной исследованности наукой психологией. К числу таких преступлений относятся те, в которых психологическое воздействие на личность выступает как средство достижения преступной цели, имеет насильственный характер и осуществляется различными организациями (типа финансовых пирамид, сект, братств, культов, центров саентологии и дианетики), преступниками и их соучастниками на потерпевших и свидетелей; при расследовании преступлений сексуальной направленности в отношении несовершеннолетних; при отказе подозреваемых от ранее данных показаний, а также в случаях обвинения сотрудников правоохранительных органов в психологическом воздействии (давлении) на личность подозреваемого и др. В этой связи становится актуальным назначение судебно-психологической экспертизы, а в ряде случаев, когда у следствия возникают сомнения относительно психического здоровья у потерпевших как возможных последствиях противоправного психологического воздействия, назначение комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы. Основной целью назначения данного вида экспертизы является установление факта наличия (отсутствия) насильственно-
го психологического воздействия обвиняемых и других лиц на потерпевшего.
Очевидно, что психологическое воздействие на потерпевшего может оказываться при совершении практически любого преступления против личности. В ряде случаев, как отмечают М. В. Кроз, Н. А. Ратинова, О. Р. Онищенко, подобное воздействие может иметь фоновый характер и его результаты будут малозначимыми или вообще не важны для квалификации преступления, изучения способа его совершения и оценки наступивших последствий [1]. Например, при умышленном убийстве психологическое воздействие, по сравнению с физическим воздействием, не является значимым и не требует специального изучения в процессе раскрытия и расследования убийства. В других составах преступлений, например при доведении до самоубийства (ст. 110 УК РФ), оскорблении (ст. 130 УК РФ), понуждениях к действию сексуального характера (ст. 133 УК РФ) и др., именно психологическое воздействие на жертву и его результаты в виде подавления свободы воли, причинения моральных страданий и др. являются основным итогом противоправных действий преступника, ведущих к его цели. Противоправное психологическое воздействие возможно также в преступлениях в сфере экономики, например мошенничество (ст. 159 УК РФ), в преступлениях против государственной власти — возбуждение ненависти и вражды (ст. 282 УК РФ), публичные призывы к экстремистской деятельности (ст. 280 УК РФ) и др.
Установление факта наличия (отсутствия) психологического воздействия в рамках уголовного дела является достаточно сложной задачей, а данный вид экспертизы считается в полной мере не отлаженным методологически, поэтому большинством исследователей и экспертов-психологов экспертиза психологических воздействий относится к нетрадиционным видам экспертиз.
Одним из важных как в теоретическом, так и в практическом значении и возникающим в связи с постановкой проблемы психологического воздействия, прежде всего, является вопрос о соотношении понятий, так или иначе совпадающих по смысловой нагрузке с понятием «психологическое воздействие», а также границах использования данного понятия в правовых науках. Известно, что в правовых науках (уголовном праве, гражданском праве и др.) при описании деструктивных последствий психологического воздействия чаще всего используются такие понятия, как «психическое насилие», «принуждение», «понуждение». Многими авторами в области криминологии и юридической психологии выделяется такой вид психологического воздействия, как деструктивное или криминальное. Нередко в литературе можно встретить использование как синонимов понятий «психологическое воздействие» и «психическое воздействие».
Наиболее близки по своему смыслу термины «психологическое воздействие» и «психическое воздействие». В научных психологических работах, а также в юридической теории и практике эти термины, как мы уже упоминали, используются как синонимы. Тем не менее, существуют точки зрения, указывающие на различие этих понятий. В соответствии с ними, психологическое воздействие заключается в преднамеренности вмешательства в психические процессы другого человека с постановкой цели, в то время как при психическом воздействии субъект воздействия этого не осознает, т. е. воздействует на психические процессы другого человека не преднамеренно, не имея на то цели. Психологическое воздействие — преднамеренное, целенаправленное вмешательство в процессы психического отражения действительности другого человека в отличие от психического, которое может происходить и без выраженного желания воздействующего субъекта и даже в его отсутствие («его слова запали мне в душу, хотя он даже не догадывается о моем существовании») [2].
В отечественной научной психологической литературе, равно как и в зарубежной, принято использовать не термин «воздействие», а термин «влияние». Хотя с точки зрения литературного русского языка эти понятия также имеют общую семантику. Тем не менее, в классической психологической литературе отмечается, что психологическое влияние и есть результат психологического воздействия в виде измененных состояний, чувств, мыслей и поступков другого человека. Само же психологическое воздействие предполагает только лишь процесс («забрасывание сети»), который равно как может иметь своим результатом влияние («добыча попала в сеть»), так и не иметь его («в сеть не попала»).
Наиболее точную дефиницию психологическому влиянию дает Е. В. Сидоренко, определяя его как «воздействие на психическое состояние, чувства, мысли и поступки других людей с помощью исключительно психологических средств: вербальных или невербальных» [3]. Ссылки на возможные санкции или физические средства воздействия также считаются психологическими средствами до тех пор, пока эти угрозы не претворились в действия. Угроза увольнения или побоев — это психологическое средство, факт увольнения или побоев — уже психологическим не считается, но, несомненно, содержит в себе психологическую составляющую в виде отрицательных эмоций и состояний. Многие виды воздействия являются смешанными, сочетающими в себе психологические, социальные, а иногда и физические средства.
Однако у психологического воздействия имеются характерные и свойственные только ему качества. У объекта воздействия есть возможность ответить субъекту воздействия также психологическими средствами, что является одним из важных признаков, отличающим психологическое воздействие, например, от социального или физического, где эти возможности ограничены или вовсе отсутствуют. Другое дело, что навыки и способности владения методами психологического воздействия, их распознавания и предотвращения имеются не у каждого человека в его арсенале. Распознавание, например, скрытых методов воздействия, таких как манипуляции, вовсе затруднительно, а значит, оставляет человека безоружным в процессе атаки манипулятора.
Н. П. Хайдуков, определяя психологическое воздействие как «осуществляемый в
личных интересах процесс передачи информации путем использования различных методов и средств с целью вызвать необходимую реакцию со стороны лица, на которое оказывается воздействие, и тем самым обусловить желательную позицию и поведение лица в нужном направлении», отмечает также и то, что психологическое воздействие может оказываться не только путем действия, но и бездействия [4]. Соглашаясь с первой частью выводов автора, тем не менее, с последней из них, однако, вряд ли можно согласиться.
Другими, не менее важными в терминологической связке с понятием «психологическое воздействие», являются такие понятия, как «психологическое насилие» и «психическое насилие». Наиболее часто эти термины используются при исследовании деятельности сект, псевдорелигиозных организаций, деструктивных психокультов, анализа их воздействия на своих членов. Психологическое насилие, по мнению Е. Н. Волкова, определяется как преднамеренное принуждение другого человека или группы людей к поступкам или поведению, которые не входили в их намерения, осуществляемое без их согласия и без обеспечения социальной психологической безопасности индивида или группы людей, приводящее к психологическому вреду (ущербу) [5].
Обобщая разные формулировки понятия «психическое насилие», М. В. Кроз, Н. А. Ратинова, О. Р. Онищенко приходят к выводу, что под психическим насилием понимается «умышленное, общественно-опасное и противозаконное воздействие на психическую сферу и (или) поведение человека, совершенное помимо или против его воли, осуществляемое с помощью психологических методов и средств воздействия, направленное на подавление свободы волеизъявления в соответствии с целями преступления и способные нанести вред его психическому здоровью, причинить психическую травму» [6]. В отличие от психологического насилия, которое также преследует подавление воли другого человека, но, тем не менее, стремится сохранить его функции, например, для целей финансового рабства в секте, культе, психическое насилие более деструктивно и направлено на разрушение психики и поведения жертвы, ее уничтожение.
При соотношении понятий «психологическое насилие» и «психическое насилие» с
понятием «психологическое воздействие» необходимо заметить, что последнее значительно шире, чем два предыдущих. Психическое и психологическое насилие выступают как родовые понятия и являются разновидностью психологического воздействия. Признак насилия придает противоправный характер и, как правило, имеет в своих последствиях вред здоровью человека.
В отличие от понятия «психическое насилие» в уголовном законодательстве чаще всего используется понятие «принуждение», или «понуждение». В основе определений, данных понятию «принуждение» Е. Г. Веселовым, Л. В. Сердюк, Д. В. Поповым и др. [7], лежит такой основной признак, как подавление или ограничение свободы волеизъявления другого лица, что означает заставить или сделать его что-то вопреки его желанию и воле. Принуждение может быть как физическим, так и психическим, может иметь признаки насилия, а может их не иметь. В случае, например, принуждения в виде психического насилия, преступник под угрозой причинения вреда заставляет совершать жертву определенные угодные для преступника действия. В этой связи понятие «принуждение» шире, чем понятие «насилие». Насилие является одним из разновидностей принуждения, его крайней формой.
Понятия «понуждение» и «принуждение» также имеют свои существенные различия. Л. В. Сердюк отмечает, что понуждение достигается посредством угроз, направленных на будущее, не подавляет волю потерпевшего, а лишь склоняет к определенным действиям. «Принуждение же рассчитано на полное подчинение воли потерпевшего, поставление его в безвыходное положение, когда у него отсутствует выбор поведения» [8].
Необходимо заметить, что, в отличие от уголовного права, в психологии термин «понуждение» не используется, а «принуждение» рассматривается как один из методов психологического воздействия, имеющего насильственный характер, основным признаком которого является подавление воли другого человека.
В. В. Калугин, как и большинство других авторов, определяет принуждение как насильственное воздействие, и, в свою очередь, в соответствии со ст. 40 УК РФ подразделяет его, от степени подавления воли, на: 1) непреодолимое — при нем принуж-
даемый полностью утрачивает способность в той или иной мере руководить своим поведением; 2) преодолимое — при таком принуждении принуждаемый сохраняет способность в той или иной мере руководить своим поведением [9].
Под насильственным психологическим принуждением, как отмечает Е. Н. Холопо-ва, необходимо рассматривать только способы непосредственного воздействия на психическую сферу человека. Поскольку психика человека состоит из сознательного и бессознательного начала, то вероятно предположить, что воздействию может подлежать как то, так и другое. Автор отмечает, что насильственное психическое принуждение может быть осуществлено двумя способами: 1) путем информационного воздействия (угрозы причинения вреда), 2) путем непосредственного воздействия на бессознательную составляющую человеческой психики (прямое воздействие) [10]. При информационном воздействии принуждаемый осознает опасность угрозы, а при прямом такого осознания может и не быть (гипноз, психокодирование и др.). Е. Н. Холопова замечает, что исследование данных воздействий в настоящее время не только уже не отрицается, но и становится актуальным.
В последнее время в поле зрения следственных органов все чаще стали попадать случаи насильственного психологического воздействия, осуществляемого при совершении широкого круга преступных деяний в сфере экономических отношений. Нестандартной ситуацией в этой связи является то, что такое психологическое насилие происходит в так называемых группах «психологического роста», представляющих собой психологические курсы с большим многообразием обучающих и развивающих тренингов, имеющие многообещающие названия: «Как стать успешным», «Полюби себя и других», «Путь к счастью и спасению», «Денежный колодец» и др.
По мнению исследователей, многие организации, практикующиеся на психологических курсах, могут иметь признаки сектантства и культизма и строятся на психологических техниках манипулирования, преследуя цель финансового обогащения. Поскольку такие курсы построены на психологических тренингах и не используют религиозную тематику, их принято называть психокультами, а не сектами, хотя по сути дела они яв-
ляются разновидностью последних. В психокультах используются различные комбинации принудительных, косвенных и обманных психологических техник, чтобы контролировать своих клиентов. Данные организации нарушают этические, существующие в психологии и психотерапии запреты против формирования зависимых и двойных отношений с клиентами, неправильного использования терапевтических методов и терапевтических отношений, приводящих к выгоде инструктора (врача, терапевта и т. д.). Психокульты могут быть долгосрочной индивидуальной терапией, групповой психотерапией, массово-групповыми тренингами, группами личностного развития или любого другого множества групп во главе, как правило, с неспециалистами.
По мнению исследователей в области сектантства и деструктивного психологического воздействия, «организаторы этих тренингов используют те же методы скрытого психологического насилия, какие используют сектанты» [11], и определяют психокульты как виды сект, которые не используют религиозной риторики, но применяют техники, позволяющие «в течение трех занятий сделать из вас полностью контролируемого человека, без наркотиков, без гипноза» [12]. Иначе говоря, психокульты — это секты, организованные в виде психологических курсов или семинаров. Часто они именуются финансовыми пирамидами и строятся на известных методах MLM (сетевого маркетинга), созданных в Америке К. Ренборгом.
Свою финансовую направленность данные организации зачастую не скрывают, декларируя идею «сделать людей уверенными и успешными», проводят бизнес-программы, в которых участников учат «делать деньги». Филиалы таких организаций существуют во всех крупных городах России, сами же центры базируются, как правило, в центральных городах России или за рубежом. Многие из подобных организаций включены в список деструктивных культов [13] и активно преследуются органами власти, антисектантской организацией «Российская ассоциация центров изучения религий и сект» (РАЦИРС), антикультовыми центрами, реабилитационными учреждениями, православными и протестантскими центрами, светскими общественными организациями. Однако, несмотря на информационную доступность, данные курсы, тем
не менее, пользуются широким спросом у граждан, по сравнению, например, с курсами известных классических школ (геш-тальттерапии, арттерапии и др.), которые, в отличие от деструктивных, не сулят быстрого счастья и благополучия, тем более финансового, и многолетней практикой зарекомендовали себя как помогающие.
Психологическое воздействие в психокультах, создающее иллюзию благополучия, заключается в том, что в результате использования психологических приемов вызывается состояние субъективного комфорта даже в случае объективно наблюдаемого неблагополучия. Состояние субъективного комфорта обеспечивается перестройкой смысловой сферы личности, нарушением критичности к собственному состоянию и положению, нарушениями процессов мышления и формированием иллюзорного состояния успешности. Кроме того, тренинги основаны на групповой форме мероприятий и являются высокоэффективным средством воздействия на личность. Данное воздействие осуществляется за счет переноса ценностных ориентаций, содержащихся в доктринах психокультовых школ.
В процессе психологического воздействия в психокультовых тренингах формируется так называемая конверсия как искажение содержания и значений нормативных понятий языка, что приводит к искажению категориального аппарата понятийного мышления, другими словами — к устойчивому изменению мышления (вплоть до психического расстройства). Употребление в речи конверсированных понятий, придание иного смысла понятиям, которые уже заняты определенными дефинициями (истина, наука, любовь, жизнь, смерть, судьба и др.) неизбежно приводят к возникновению коммуникативных барьеров при общении и нарушению процесса взаимопонимания между людьми.
Использование психологических техник, декларирование известных в психологии имен в своей рекламе, позволяет психокультовым организациям привлекать внимание под видом академической психологии. Однако в тренингах псевдопсихоло-гических курсов часто используются упражнения, заимствованные из дианетики Л. Рональда Хаббарда, запрещенной в 1996 г. Министерством здравоохранения РФ, воспретившим тогда пропаганду и использование в официальной медицине любых мето-
дов, вытекающих из учения дианетики. Кроме того, применение методов дианетики не разрешается также ни в одной другой стране. Госэкспертизы многих стран показали антинаучность и разрушительное действие данных методов на организм человека и психику. Во всем мире зарегистрировано множество случаев ущерба здоровью вплоть до летальных исходов, тяжелых психических расстройств, самоубийств.
Процессуальные особенности судебнопсихологической экспертизы психологических воздействий по уголовным делам, отмечает Д. С. Чижова, определяют три основных направления психологического исследования, имеющие свои методические особенности, определенный комплекс методов и психодиагностических методик, и задают порядок выполнения и структуру экспертного заключения. Первое — установление факта наличия (отсутствия) психологического воздействия; второе — установление факта наличия (отсутствия) у испытуемого признаков повышенной внушаемости; третье — установление факта наличия (отсутствия) способности личности оказывать воздействие на других людей [14].
Непосредственным анализом при производстве судебно-психологической экспертизы психологических воздействий будут охватываться основные признаки деструктивного характера психокультов, отраженных в тренингах, а также идентификация психологической зависимости потерпевших от тренингов и личности инструктора. Психологический анализ может быть представлен четырьмя блоками.
1-й блок — «Организаторы» — включает в себя следующие облигатные (обязательные) признаки: 1) харизматическое лидерство и мистическая манипуляция (окружение лидера мистической аурой морального совершенства); инструкторы называют себя «учителями», «духовными родителями»; 2) инструкторы (руководители) тренингов являются для членов группы одновременно друзьями, коллегами, любовниками, работодателями; 3) существует огромная или значительная приверженность каким-либо людям, идеям или организациям; 4) наличие описаний, книг, новостных статей или телевизионных программ, которые документируют злоупотребления группы и (или) лидера.
Не исключены варианты, когда сами манипуляторы одновременно погружены в
собственный самообман и верят в реальность того, что пропагандируют, но результаты от этого меняются мало (корыстная цель вполне осознается). Кроме этого, отсутствуют доказательства компетентности инструктора группы, инструкторы тренинговых групп не являются профессиональными специалистами в области психологии, их имена не известны общественности. Сертификат об окончании курсов, как правило, носит фиктивный характер. Однако не исключается, что сами организаторы культовых школ (учений) имеют профессиональную психологическую подготовку, но нарушили законы профессиональной этики.
2-й блок — «Тренинги» — 1) культ исповеди (внушение чувства вины путем извлечения признаний, требования о самораскрытии в качестве средства очищения); 2) священная наука (псевдонаучное объяснение доктрин); 3) система работы тренингов построена на основе догм или принципов таким способом, что это исключает возможность научной проверки; 4) сенсорная перегрузка (навязывание принятия комплекса из новой доктрины, чтобы заменить прежние ценности, чтения большого количества книг в короткие сроки с ограничением возможности критической проверки); 5) передергивание языка (использование тормозящих мышление клише, которые упрощают анализ проблемы); 6) конверсия (искажение) содержания и значений нормативных понятий языка, приводящая к искажению категориального аппарата понятийного мышления, другими словами — к устойчивому изменению мышления; 7) имеются секретные ритуалы посвящения (клятвы); 8) чувства ценятся выше мыслей (работа с эмоциями берется за основу); 9) специфический групповой жаргон, служащий для поддержания иллюзии знания, мудрости и личностного роста; 10) смещение акцентов с контроля сознания на социальную зависимость, т. е. злоупотребление таким свойством мировоззрения человека, как доверие.
3-й блок — «Участники тренингов» — 1) характерной чертой участников данных групп является сильное желание получить максимум жизненного комфорта и благополучия с рецептами «быстрых» способов исполнения желаний; 2) для психотипа жертв психокультов характерно сочетание нравственности и эгоистичности, что и составляет основу их виктимности; 3) система вербовки (знакомые, родственники, коллеги на-
стойчиво приглашают в группу, убеждая в том, что там потрясающе ценно, невероятно полезно и т. д.).
4-й блок — «Психотехники» — 1) использование техники «Бомбардировка любовью» (заставляют чувствовать себя особенными людьми, воплощают «родителя», побуждают вернуться к детскому поведению); 2) использование техники «Одобрение» (деформирует критическое мышление с помощью установления «да»); 3) формируется ригидное доверие, или проблемная беспомощность; 4) использование техники медитирования (то, что останавливает мышление, индуцирует (создает) состояние сильной (высокой) внушаемости).
В судебно-психологической экспертизе психологических воздействий обязательному анализу должны подлежать последствия культового насилия над сознанием, в том числе с момента выхода человека из-под влияния. Степень психологического вреда зависит не только от насилия и психологических злоупотреблений в процессе влияния, но также от травмы, полученной в контексте выхода из-под влияния. К таким признакам относятся: подрыв в системе самых важных человеческих отношений (дружеских, общественных, семейных привязанностей); изменения в системе самооценки человека (поскольку понимание себя поддерживается за счет связи с другими людьми, а в результате ощущения обмана эта связь теряется и нарушается понимание себя; подрывается система верований и убеждений человека (то, что придает смысл человеческому опыту (экзистенциальный кризис); ощущение обмана и предательства (человек понимает, что им грубо злоупотребили); чувство пустоты, вины, трудности управления эмоциями, удрученность, подавленность; формирование псевдоличности (нарушается личностная идентичность, в психотипе появляются не свойственные ранее черты характера, противоречащие системе мировоззрений человека) и др.
Неоднократно в публичных заявлениях ведущих специалистов в области сектантства и культизма, в средствах массовой информации, на страницах интернет-сайтов обсуждается вопрос о необратимо страшных травмах, которые наносятся психокультами доверчивым гражданам, их семьям и родственникам. Следует отметить, что несанкционированная доступность современных психотехник, распространение обу-
чающих курсов по психологическому воздействию, легкость получения сертификатов непрофессионалами для проведения тренингов порождают новый вид рабства и приводят к психологической инвалидиза-ции населения, больший процент которого становится пациентами психиатрических клиник, теряют свое имущественное состояние и зачастую прибегают к суицидам. В современных условиях, отмечает Е. Н. Волков, эта проблема обострилась до предела, поскольку эксплуатация доверия стала индустрией, многообразной и всепроникающей. Организаторы деструктивных культов прекрасно научились использовать риторику на тему прав личности и свободы мировоззрения, одновременно нарушая эти права и эту свободу без всякого стеснения [15].
В заключение хотелось бы отметить, что какие бы дифференциации понятия «деструктивное (криминальное) психологическое воздействие» не использовались сегодня в науке и практике (психическое насилие, принуждение, понуждение и др.), все они в совокупности объединены одним общим понятием «психологическое воздействие». При этом важно понимать, что психологическое воздействие — многогранный феномен, оно может носить положительный характер (воспитание, обучение), нейтральный, а также иметь негативные последствия (преступления, самоубийства). Независимо от методов психологического воздействия, которые применяет субъект воздействия (гипноз, манипуляции, программирование), важным будет являться то, что в данном психологическом воздействии должны быть обнаружены признаки насилия, подавления воли объекта воздействия. Только в этих случаях можно говорить об общественной опасности психологического воздействия, его деструктивном характере. Наличие или отсутствие способности потерпевшего руководить своим поведением должно устанавливаться всегда исходя из фактических обстоятельств дела и самой личности потерпевшего.
Кроме того, при производстве судебнопсихологической экспертизы психологических воздействий эксперт-психолог должен исследовать, прежде всего, такой признак психологического воздействия, как реальность, то есть существование психологического воздействия в объективной действительности, а не только в субъективном восприятии потерпевшего. Определяющей характеристикой данного обстоятельства будет являться преодолимость воздействия и
свобода волеизъявления. Именно от установления факта способности потерпевшего сохранять волевое руководство своими действиями зависит решение вопроса о наличии факта психологического воздействия.
1. Кроз М. В., Ратинова Н. А., Онищенко О. Р. Криминальное психологическое воздействие. М. : Юрли-тинформ, 2008. С. 61.
2. Прикладная юридическая психология : учеб. пособие для вузов / под ред. А. М. Столяренко. М. : Юни-ти-Дана, 2001. С. 160.
3. Сидоренко Е. В. Личностное влияние и противостояние чужому влиянию // Психология влияния : хрестоматия / сост. А. В. Морозов. СПб., 2001. С. 11. (Серия «Хрестоматия по психологии»).
4. Хайдуков Н. П. Тактико-психологические основы воздействия следователя на участвующих в деле лиц / под ред. В. В. Козлова. Саратов : Изд-во Саратов. ун-та, 1984. С. 13.
5. Волков Е. Н. Критерии, признаки, определения и классификации вредящего психологического воздействия: психологическое травмирование, психологическая агрессия и психологическое насилие / / Журн. практ. психолога. 2002. № 6. С. 191.
6. Кроз М. В., Ратинова Н. А., Онищенко О. Р. Указ. соч. С. 55.
7. Там же. С. 57—59.
8. См: Сердюк Л. В. Насилие: криминологическое и уголовно-правовое исследование. Цит. по: Кроз М. В., Ратинова Н. А., Онищенко О. Р. Криминальное психологическое воздействие. С. 58.
9. Калугин В. В. Физическое и психическое принуждение в уголовном праве. Цит. по: Холопова Е. Н. Судебно-психологическая экспертиза : монография. М. : Юрлитинформ, 2010. С. 292.
10. Холопова Е. Н. Указ. соч. С. 293.
11. Психокульт — Википедия [Электронный ресурс]. иЯЬ: Ьйр://ги.ш1к1ре^а
12. Там же.
13. Список деструктивных культов и сект [Электронный ресурс]. иЯЬ: Ьйр://шшш.зек±аш£о.ш/зко1ко%
a11.htm
14. Чижова Д. С. Судебно-психологическая экспер-
тиза психологических воздействий // Юридическая психология: современные технологии психологического обеспечения оперативно-служебной деятельности сотрудников правоохранительной системы : сб. материалов
междунар. науч.-практ. конф. / С.-Петерб. ун-т МВД России. СПб., 2005. С. 206.
15. Исцеление от «рая»: реабилитация и самопомощь при социальной зависимости / под науч. ред. Е. Н. Волкова. СПб. : Речь, 2008.. С. 44.
Forensic Psychological Examination of Psychological Impacts in a Criminal Procedure
© Polyanskaya V., 2011
Actual problems of performance of forensic psychological examination of psychological impacts in criminal trial are considered in the article. The analysis of the basic criteria used by experts-psychologists at factual determination of availability (absence) of violent psychological impact is carried out, examples of the violent psychological impact performed at commission of criminal activity in the sphere of economic relations are considered,
Key words: psychological impact; mental violence; coaction; compulsion; forensic psychological examination; psychocult,
