CC BY
76
Байрам Балджи,
научный сотрудник Французского института анатолийских исследований (г. Стамбул) СУДЬБЫ ШИИЗМА В ПОСТСОВЕТСКОМ АЗЕРБАЙДЖАНЕ
С распадом Советского Союза для ислама в Азербайджане, как и в целом на «Советском Востоке», наступила эпоха перемен. Отличительной чертой этой прежней советской республики остается преобладание в ней шиитов-имамитов, к которым исторически относится более 80% азербайджанских мусульман. Господство шиизма и близость к Ирану во многом определяют ход развития мусульман Азербайджана с 90-х годов XX в. Задачей настоящей статьи, основанной на материалах серии полевых исследований автора, проводившихся с 2003 по май 2005 г. в Азербайджане, иранском Куме, Грузии и Восточной Турции, было проследить развитие связей между шиитами Азербайджана и Ирана за минувшие 15 лет. Прежде всего меня интересовали новые пути и формы шиитского влияния из Ирана в Азербайджане, появившиеся после падения «железного занавеса», реакция на них азербайджанских властей и мусульманских общин. Изменился ли за последнее время шиитский ислам в Азербайджане? Есть ли тенденция к интеграции шиизма в Иране и Азербайджане? Или же на наших глазах происходит формирование новой азербайджанской шиитской идентичности?
Понять круг проблем, связанных с современным религиозным развитием Азербайджана, нам поможет краткий исторический экскурс в историю ислама в Азербайджане. Принесенный на Восточный Кавказ арабами времен Халифата ислам утвердился здесь в результате усилий иранских династий, войска которых не раз проходили регион в своем движении на Северный Кавказ. После того как в 1501 г. шах Исмаил сделал шиизм имамитов-двунаде-сятников государственной религией Ирана, Азербайджан как провинция Сефевидской империи быстро стал шиитским. Не следует, однако, преувеличивать «чистоту» веры азербайджанцев. Несмотря на многовековую борьбу шиитского Ирана и суннитской Османской империи за Кавказ, отличительной особенностью региона оставалась конфессиональная пестрота. Суннитский ислам и шиитский ислам, хотя и враждовали по временам, но на деле со-
существовали здесь. Исторически сунниты остались большинством и на севере современного Азербайджана. Другим событием, определившим религиозное развитие Азербайджана, было русское завоевание, закрепленное по русско-иранскому Туркманчайскому договору 1828 г. Русский и иранский Азербайджан разрезала граница по р. Аракс. Они оказались в разных общественно-политических условиях, хотя до установления «железного занавеса» между ними поддерживались религиозные связи, а шииты русского Азербайджана по-прежнему паломничали в святые города Мешхед, Неджеф и Кербелу. Вместе с тем под влиянием мусульманской интеллигенции из числа татарских (и в какой-то степени османских) модернистов-джадидов русский Азербайджан быстро секуляризировался. Между двумя русскими революциями здесь появились свои светские мусульманские политики и публицисты, такие как Али-Мардан Топчибашев (1895-1981), Али-Бей Хусейн-заде (1864-1941) и Ахмет Агаев (1869-1939), критиковавшие шиитскую обрядность ашуры и некоторые другие старые исламские обычаи на страницах журналов «Экинчи» и «Молла Насред-дин». С падением царского режима и созданием СССР русский Азербайджан получил свои современное название, статус союзной республики и границы. Советская эпоха связана с репрессиями, жертвой которых в Азербайджане с 20-х годов стал и шиитский ислам. Вместе с тем она отмечена созданием к 1944 г. четырех официальных муфтиятов в регионах, в числе которых было Закавказское духовное управление мусульман в Баку. В исламоведении долго господствовала жесткая схема Александра Беннигсена, в основу которой было положено противостояние просоветского «официального» ислама и «параллельного» ему подпольного «народного» ислама. С открытием в 90-е годы бывших советских архивов и границ эта модель все чаще подвергается справедливой критике. Похоже, отношения властей и мусульман носили более сложный характер. Они не исчерпывались гонениями и ответным мусульманским подпольем. После Второй мировой войны советская власть вернулась к дореволюционной политике относительной веротерпимости, пытаясь поставить ислам на службу государству. Официальное отношение к шиизму было двойственным. С одной стороны, ислам (как и прочие конфессии) был изгнан из сферы общественной жизни и объявлен частным делом советских граждан. Большинство мечетей было закрыто, иногда разрушено,
исламское образование и любые общественные проявления религиозности, такие как траурные шиитские процессии во время ашу-ры, безусловно, запрещались. Но в частной жизни влияние ислама даже возросло. Десятки интервью с пережившими советский режим мусульманами (а порой и бывшими членами КПСС) убедили меня в том, что, по крайней мере, в провинции местные власти «закрывали глаза», если не участвовали в начальном исламском обучении детей своего квартала. По всей республике, в особенности на юге, возле Ленкорани, Масаллы и Нахичевани, а также в пригороде Баку Нардаране, где находится гробница (азерб. имам-заде) Рахиме-Ханим, дочери седьмого шиитского имама, в «застойное время» отмечены случаи негласного соблюдения обрядов шиитского ислама, в особенности связанных с почитанием святых мест.
С началом «перестройки» и обретением в 1991 г. независимости религия возвращается в сферу общественной жизни. Несмотря на засилье советских функционеров в правительстве, власти легализовали ислам, взяв курс на строительство светского национального государства. Вернувшись к власти, Гейдар Алиев совершил хадж. В те же годы было восстановлено массовое паломничество азербайджанских мусульман в Мекку. Азербайджанская Конституция устанавливает светский характер власти, отделяя «церковь от государства». Вместе с тем власти поощряют массовое строительство мечетей, распространение исламской литературы и восстановление частного исламского образования. Еще в 1989 г. в Баку возник Исламский университет. Его выпускники -это нынешние шиитские имамы и служители при восстановленных мечетях в провинции. Центр религиозных исследований под руководством молодого и динамичного Эльчина Эскерова издает журнал «Кутб» и имеет несколько сайтов в Интернете. Центральная шиитская периодика представлена журналами «Келам» (орган Исламского университета), «Хикмет» («Мудрость») и «Дейерлер» («Ценности»).
Одним из первых признаков шиитского подъема в Азербайджане стал рост интереса молодежи к получению религиозного образования в Иране. В позднее советское время для азербайджанских мусульман, как и всех их советских единоверцев, были доступны лишь два легально действовавших медресе Узбекистана -знаменитое Мир-и Араб в Бухаре и Институт им. имама ал-Бухари
в Ташкенте, созданный на основе известного прежде медресе Буракхан. Учебники и программа обучения в них основывались исключительно на суннитской (ханафитской) традиции. Кроме того, элементарные знания об исламе и Коране можно было получить в неформальных коранических кружках местных имамов. Конечно, удовлетворить нужды республики в образованных шиитских имамах и прочих духовных лицах эти школы не могли. С открытием границ в 1991 г. сотни молодых азербайджанцев устремились за рубеж. Большинство из них очутились в иранских учебных заведениях Кума и Мешхеда, воспользовавшись преимуществами, которые иранская революция установила для иностранных студентов. Основная масса азербайджанских студентов осела в хаузе Кума. Этим словом шииты называют религиозную школу или комплекс религиозных учебных заведений, а также их преподавателей и учеников. Крайне многочисленные в первые годы после достижения независимости азербайджанцы насчитывают сегодня от 200 до 250 студентов двух медресе Кума - Худжатийя и им. имама Хомейни. В основном это выходцы из Ленкорани, Мас-салы, Лерика, Нахичевани и других городов на юге Азербайджана. Среди студентов Кума встречаются азербайджанцы Грузии и Турции, в том числе из Стамбула, Игдира и Карса. Именно через них примерно с 1992/1993 учебного года в Азербайджане распространялась шиитская литература, изданная в Иране. Полученные ими за годы учебы познания в арабском и фарси позволили им выступить в роли переводчиков десятков брошюр, выпущенных на азербайджанском языке в Иране для распространения в главных исламских книжных магазинах Азербайджана. Сыграв немалую роль в подъеме шиизма у себя на родине, большинство этих студентов пока еще остаются жить в Иране. Обучение большинства из них еще не закончилось, ведь учеба в хаузе занимает до десяти и более лет.
Принимая азербайджанцев в иранских хаузах, правительство Ирана проводит также активную пропаганду шиизма в Азербайджане. При иранском посольстве в Баку был создан Исламский культурный центр с библиотекой, конференц-залом и единственной в стране специальной мечетью (хусейние) для проведения религиозных мистерий-тазия в память мученичества имама Хусейна на ашуру. Современная шиитская литература, включая в первую очередь труды имама Хомейни и его современного преемника
имама Хоменеи, распространяется в Азербайджане по линии Института востоковедения Академии наук и через благотворительный фонд «Имам Хомейни имдад комитети», занимающийся оказанием гуманитарной помощи карабахским беженцам. Особенно активной миссионерская деятельность иранцев была в первые постсоветские годы. Затем ее масштабы сократились. Иранские миссионеры объясняли свое фиаско тем, что «бывшие советские люди слишком заражены коммунистической пропагандой, чтобы их можно было превратить в хороших мусульман». Иранские негосударственные организации приняли активное участие в миссионерской кампании. Среди них нужно отметить Издательский дом Хода с центром в Тегеране, открывший филиал в Баку. Бакинские власти не раз закрывали его за проиранские симпатии и «распространение вредной литературы националистического содержания», что не мешало Ходе вновь восстанавливать филиал, в последний раз два года тому назад. В его литературной продукции преобладают сочинения религиозного содержания. Сложно сказать, какое шиитское течение или какого шиитского авторитета из числа мурджа' ат-таклид поддерживает Хода, поскольку среди его изданий представлены работы всех ведущих теоретиков современного шиизма - от Хоменеи и Мотахари до Ленкорани, Систани и Джавада Тебризи. Шиитская литература из Ирана распространяется и через ассоциации молодых имамов, среди которых следует назвать «Маневи паклига де'вет иджмазы» («Союз создания чистых нравов»). Она также организует начальные исламские курсы и семинары для молодежи, преимущественно среди девушек, которые как будущие матери отвечают за исламское воспитание подрастающего поколения азербайджанцев.
Под влиянием ведущейся из Ирана или в самом Азербайджане миссионерской деятельности в стране появились новые, неизвестные в прошлом формы и течения шиитского ислама. Возник ряд исламских партий и иных политических движений. Исламская партия Азербайджана (ИПА), созданная сразу после завоевания независимости, была сначала признана властями и зарегистрирована в Министерстве юстиции, но вскоре запрещена по подозрению в проиранской деятельности. Активисты ИПА, среди которых немало выходцев из Нардарана, известного исламского центра советской эпохи, открыто разделяют идеи Хомейни, даже те из них, которые он высказывал во время существования Советского Сою-
за. Тесные контакты с иранскими религиозными кругами, частые поездки в Иран не только определяют проиранские симпатии руководителей ИПА, но и заставляют многих из них делать ставку на политическую карьеру в Иране вместо легализации деятельности партии в Азербайджане.
Еще одно важное и необычное течение в азербайджанском шиизме представляет община, сложившаяся вокруг имама Хаджи-Ильгара Ибрагимоглу, возглавлявшего до мая 2004 г. Пятничную мечеть в центре старого Баку. Молодой (около 30 лет), однако уже побывавший в заключении (за участие в «актах вандализма» демонстрантов после выборов октября 2003 г.), он вступил в последние годы в открытую борьбу с Государственным комитетом по работе с религиозными организациями и Закавказским духовным управлением мусульман, отказываясь признать законность существования этих структур. В отместку власти при помощи полиции в июле 2004 г. изгнали его из мечети, которую он возглавлял с 1993 г., а государство намерено ныне обратить в музей. В отличие от не слишком грамотного руководства муфтията и ИПА, Ибра-гимоглу получил прекрасное образование в Иране. После распада СССР, когда ему было всего 15 лет, он восемь лет изучал шиитскую теологию и философию в университетах Тегерана и Казвина, где, по его собственным словам, воспринял умеренное учение аятоллы Мотахари и философа Соруша. Похожее образование получили многие ближайшие сподвижники имама. Хотя в Иране уровень их знаний считался бы скромным, у себя на родине они стали в ряду образованнейших мусульман. Из Ирана они принесли осовремененную трактовку ряда шиитских обрядов, прежде всего ашу-ры. Если в большинстве мечетей, восстановленных в 90-е годы XX в., массовые шествия шиитов в память мученичества третьего шиитского имама Хусейна по традиции сопровождаются самобичеванием и исполнением плачей-мерсийа, община Хаджи-Ильгара вместо этого на ашуру сдает кровь детям, страдающим талассе-мией, распространенной в Азербайджане болезнью крови. По мнению Хаджи-Ильгара, отдавая свою кровь нуждающимся в ней мусульманам, его сторонники на деле выполняют завет Хусейна, не пожалевшего погибнуть в защиту верных.
Лучше своих противников разбираясь в современных течениях глобализации, сторонники Хаджи-Ильгара вошли в ряд международных правозащитных организаций, появившихся в Азер-
байджане в годы независимости. Они с успехом эксплуатируют модную сегодня демократическую риторику прав человека и в особенности женщин, отстаивая право мусульманок носить платок при фотографировании их для азербайджанского паспорта. Хаджи-Ильгар возглавляет исламскую ассоциацию в защиту прав человека и азербайджанскую секцию христианской правозащитной неправительственной организации (НГО) из США International Religious Liberty Association. В борьбе с правительством молодой имам заручился поддержкой норвежского Forum 18. Сотрудничество с международными христианскими ассоциациями, выступающими против нарушений свободы совести, создало выигрышный образ Хаджи-Ильгара как современного и открытого к диалогу мусульманского политика, который он с успехом использует.
Серьезные перемены, происходящие сегодня в исламе Азербайджана, прежде всего коснулись обрядов ашуры, а также духовной власти марджа ' ат-таклид, высших авторитетов (муджтахи-дов) шиитов-имамитов в области мусульманского права и веры. Оба эти явления остаются отличительной чертой господствующего в республике шиитского ислама двунадесятников. Их анализ позволит понять природу постсоветских метаморфоз шиизма и роль, которую сыграли в этом процессе восстановленные недавно традиционные связи Азербайджана с остающимся мировым шиитским центром - Ираном.
Каждый год 10 мухаррама по лунному мусульманскому календарю шииты Азербайджана справляют ашуру - день памяти по мученической кончине имама Хусейна, убитого Омейядами в Кербеле в 680 г. Источники отмечают существование этого праздника с раннего Средневековья. Даже советские гонения были бессильны искоренить его. По крайней мере, так явствует из собранных нами интервью и архивных материалов. Сегодня, как и при коммунистическом режиме, никто не будет устраивать на ашуру ни свадьбы, ни каких иных семейных и общественных торжеств. Особенностью Азербайджана стало участие суннитского меньшинства в траурных шиитских процессиях во время ашуры. Возможно, сближению этих враждовавших еще в начале XX в. религиозных течений в исламе способствовало долгое русское и советское владычество, сплотившее мусульман в движении сопротивления колонизаторам. Оказавшись во время ашуры 2003 г. в Азербайджане, мне пришлось быть свидетелем курьезного случая. В том
году траурный для всех шиитов республики мухаррам пришелся на март. Между тем на 21 марта 2003 г. был назначен Навруз, означающий в народном общетюркском (и отчасти персидском) календаре начало весны и нового года. Его празднование объединяет все слои азербайджанского общества. После обретения независимости правительство признало значение Навруза, сделав его нерабочим днем и важным национальным праздником, который должен способствовать формированию новой национальной идентичности азербайджанцев. Весной 2003 г. верующие не могли решить, как им следует вести себя во время Навруза, и попросили разрешить их сомнения главу официального муфтията шейх-уль-ислама Аллахшукюра Пашазаде. Его компромиссное решение: «помните о Хусейне, празднуя Навруз скромно» разочаровало и глубоко верующих, и пылких националистов. Общество восприняло этот ответ как свидетельство непригодности старого советского аппаратчика к занимаемой им уже более 20 лет должности национального религиозного руководителя.
Желая дистанцироваться от наследия советского времени, с 1991 г. власти разрешили широкое публичное празднование ашу-ры. В марте 2004 г. и феврале 2005 г. мне довелось наблюдать ее в Нардаране - сегодня одном из центров оппозиционного властям воинствующего шиизма. С раннего утра тысячи паломников заполнили главные улицы города, стекаясь к мавзолею Рахиме-Ханим. Некоторые провели в святом месте ночь. Поклонившись гробнице святой, толпа запрудила большую эспланаду, связывающую мавзолей с пока еще не достроенной мечетью. Из громкоговорителей на всю мощь динамиков над толпой неслись аяты Корана, время от времени прерываемые причитаниями о Хусейне. Мулла, в котором по акценту нетрудно было угадать выходца из Иранского Азербайджана, прочел проповедь, впрочем, без каких-либо выпадов против правительства. Верующие выстроились в центре площади рядами, образовав две группы, в которых развернулись основные сцены ашуры. В одной, состоявшей из детей и подростков от 12 до 16 лет, мужчины били себя цепями, ритмически нанося удары под песнопения и крики толпы. Время от времени участники церемонии впадали в неистовство, выкрикивая укоры, выражавшие их отчаяние при мысли о невозможности прийти на помощь Хусейну во время его убийства, и проклятия по адресу его убийц. В особенности поносили Йезида - сына Муавии, убий-
цу Хусейна - и его близких. Женщины собирались кучками, готовясь исполнить траурные плачи-мерсийе по Хусейну и погибшим вместе с ним мученикам-шахидам. Одни в толпе подпевали им, другие ударяли себя в грудь, ритмически выкрикивая при этом «Шах Хусейн! Йа Хусейн!» («Владыка Хусейн, увы, тебе, о Хусейн!»). Совершенно иначе ашуру отмечали во дворе бакинской мечети Таза-Пир - резиденции Духовного управления, воплощающего официальный проправительственный ислам. Улицы, ведущие к мечети, были запружены нищими, среди которых преобладали калеки и убогие, пришедшие вкусить от щедрости верующих, к которой их призывает традиция в этот исключительный день. Кроме того, нищих привлекала бесплатная еда и напитки, которые им раздавали со столов в память Хусейна и погибших с ним мучеников, жестоко страдавших в кольце врагов от голода и жажды. Нищих собралось здесь несравненно больше, чем в других местах, где отмечали ашуру. В отличие от участников шествия в Нардаране, толпа, собравшаяся на ашуру в этой центральной мечети республики, была гораздо более пестрая: женщины и дети, бедняки и более зажиточные горожане. Среди бичующих себя находятся только мужчины, образовавшие две небольшие группы по пять-шесть человек. Дети держатся в стороне от бичующих себя, действия которых в принципе официально запрещены повсеместно тем же самым Духовным управлением.
Наряду с обрядностью ашуры немалые изменения сегодня претерпело значение высших шиитских авторитетов марджа' ат-таклид (далее - марджа'), чей титул буквально переводится на русский язык как «образец для подражания». По учению шиитов-имамитов, эти духовные лица признаются главами всех правоверных, обладая непогрешимостью, знанием божественной истины и воли. Выше их по рангу стоят лишь 12 «пречистых имамов» из рода племянника Пророка Али. Выпускаемые марджа' постанов-ления-фетвы по важнейшим религиозным и правовым вопросам обязательны для всей шиитской общины и обсуждению не подлежат. Все ее члены, включая представителей духовной элиты, связаны повиновением и подражанием (таклид) им. Исторически институт марджа' не получил в Азербайджане особого развития. К концу советской эпохи азербайджанские мусульмане довольно плохо разбирались в его реалиях. Можно назвать несколько причин этого. Дело в том, что все авторитеты-марджа' находились за
пределами страны, главным образом в Иране, а русский и в особенности советский Азербайджан, как уже говорилось, был оторван от своих единоверцев за рубежом. Связи советских шиитов с муджтахидами Кума и Неджефа прервались еще в 20-е годы XX в. Между тем в 40-е годы в институте марджа' в Иране и Ираке произошли существенные перемены, в последующем получившие развитие в ходе иранской революции 1978 г., приведшей к власти в Иране имама Хомейни, обладавшего этим титулом и существенно расширившего власть марджа' в шиитской общине и государстве. Однако до конца 80-х годов «железный занавес» не позволял власти иранских марджа' распространяться на их советских единоверцев в Азербайджане.
Когда я спрашивал шиитских имамов и богословов-улемов о значении марджа' в советском Азербайджане, все они уверенно отвечали, что этот институт существовал здесь непрерывно, а с 70-х и в особенности с 80-х годов XX в. мусульмане республики получили также широкий доступ к богословским трудам имама Хомейни. Не подвергая сомнению глубину религиозных познаний моих респондентов, я все же хотел бы с осторожностью использовать полученные от них сведения. Для представителей современной духовной элиты страны в целом характерно стремление подчеркнуть, что вера и знание ислама были получены не под влиянием заграницы в постсоветский период, а они «всегда были в нас, включая и советское время». Несмотря на трансляцию на Азербайджан религиозных радиопередач из Тебриза начиная с 80-х годов, не похоже, чтобы современные шиитские авторитеты-марджа' имели какое-то реальное значение в Азербайджане до падения советского режима. Распространение этого института в период независимости шло за счет развития азербайджано-иранских связей, в основном благодаря студентам и паломникам, возвращавшимся из Кума и Мешхеда, а также пропагандистской деятельности иранского посольства в Баку.
Опросы, проведенные мной во всех районах Азербайджана и среди азербайджанцев Грузии, помогли определить степень влияния разных шиитских авторитетов-марджа' в республике. По своему значению шиитских муджтахидов в современном Азербайджане можно расположить в следующем порядке: сначала Ленкорани, затем Систани, после него Хаменеи и, наконец, Джавад Теб-ризи. Их сочинения-рисале по мусульманскому праву и сборники
фетв доступны сегодня - их можно приобрести в книжных лавках Баку и райцентров. Из перечисленных выше авторитетов влияние Хаменеи во многом объясняется поддержкой его иранским правительством. Представителем (вакил) этого муджтахида в Азербайджане является директор иранского культурного центра Сейид Али-Акбар Оджакнеджад. Умеренные взгляды Систани находят поддержку в основном у студентов, учившихся в его родном Куме. Известный своими радикальными идеями Фазиль Ленкорани популярен благодаря общению с азербайджанскими студентами в хаузе Кума, а также его азербайджанскому происхождению.
Не следует преувеличивать власти иранских марджа' над умами и поступками мусульман Азербайджана. С одной стороны, лишь немногие жители республики строго соблюдают все предписания шиитского ислама. Еще меньше верующих следуют указаниям того или иного шиитского муджтахида. В одной из недавних хороших работ о религиозности азербайджанцев показано, что они чаще посещают святые места, чем совершают обязательную пятикратную молитву. С другой стороны, необходимо учитывать противодействие правительства иностранным исламским влияниям, о чем я еще скажу ниже. Так, если во многих зарубежных районах распространения шиизма у всех упомянутых выше марджа' есть представительства (дафтар), ничего подобного в Азербайджане нет. Из-за противодействия азербайджанского законодательства их вакилям невозможно открыто пропагандировать идеи своих патронов. Пытаясь обойти эти препоны, Ленкорани открыл представительство в Москве, рассчитывая в основном на многочисленную азербайджанскую диаспору в России.
Азербайджан, как и другие национальные государства, появившиеся на постсоветском пространстве, гарантировал верующим относительную свободу совести, не отказавшись при этом от государственного контроля за религией. Первое десятилетие после обретения страной независимости у правительства не было средств для осуществления такого контроля. Оно просто пользовалось правом Министерства юстиции регистрировать все без исключения новые организации или отказывать им в государственной регистрации. Кроме того, как и при советской власти, для надзора за верующими использовалось Закавказское духовное управление мусульман (ЗДУМ). Возглавляющий муфтият шейх-уль-ислам Аллахшукюр Пашазаде, доказавший свою верность со-
ветскому режиму, не менее ревностно продолжал служить его постсоветским преемникам. Хотя доброе согласие между официальным исламом и государством сохраняется до настоящего времени, в последние годы отношения правительства с муфтиятом стали более прохладными. В 2001 г. в Азербайджане появился новый орган контроля за религией - Государственный комитет по работе с религиозными организациями (Дини курумларла иш юз-ре девлет комитети). Подлинные мотивы его создания не ясны. Похоже, не последнюю роль тут сыграла неспособность ЗДУМ противостоять натиску шиитского ислама из Ирана. С начала своего существования комитет повел борьбу с иностранным миссионерством, обвиняя его в «падении моральных ценностей» в стране. Эта установка остается кредо этой организации. Входя в администрацию президента на правах мини-министерства, Государственный комитет по работе с религиозными организациями сменил Министерство юстиции в роли органа, осуществляющего регистрацию религиозных организаций. Во главе его стоит востоковед советской школы Рафик Алиев, выступающий за создание «созвучного современности национального ислама». Не переставая критиковать руководство муфтията, менее критично он настроен по отношению к шиитским влияниям, идущим из соседнего Ирана. Вместе с тем негласной задачей комитета остается противостояние Ирану и проирански настроенным шиитским имамам.
В целом отношения между Азербайджаном и Ираном остаются довольно напряженными. Их связывает и вместе с тем разделяет азербайджанское этноконфессиональное наследие. До 1828 г. обе страны входили в единую Сефевидскую империю. Сделавший шиизм ее государственной религией шах Исмаил, как и большинство основателей, правивших Ираном до прихода к власти дома Пехлеви династий, был этническим азербайджанцем. Не случайно сразу после провозглашения независимости монументальный памятник ему был воздвигнут на одном из главных проспектов Баку. Вместе с тем отношение к общему историческому наследию у Азербайджана и Ирана разное. Азербайджанские власти боятся имперских амбиций южного соседа, в то время как тот с недоверием смотрит на северного, опасаясь, как бы его пример не способствовал развитию сепаратистских настроений среди 25-миллионного азербайджанского населения страны. Проект президента
Эльчибея об объединении азербайджанцев в едином государстве со столицей в Тебризе, в особенности в первые годы независимости, был популярен в националистических и пантюркистских кругах республики. На самом деле оба правительства преувеличивают политическое значение азербайджанского вопроса в Иране. Что же касается трений между двумя странами, то они в значительной мере вызваны разностью их ориентаций. В отличие от антизападного курса Ирана, власти Азербайджана с первых дней независимости сделали ставку на сближение с западными державами. Режим особого благоприятствования установлен в республике для США и стран ЕС. В 2001 г. Азербайджан добился членства в Совете Европы и потому рассматривает идущие из Ирана шиитские влияния как угрозу для западной модели развития республики, которой придерживается азербайджанское правительство и нынешний президент Ильхам Алиев. По словам Самеда Байрамзаде, второго лица в Комитете по работе с религиозными организациями, власти гораздо снисходительнее относятся к зарубежным исламским влияниям из Турции. Почти вся исламская литература из Ирана в Азербайджане запрещена к распространению. Но в действительности мусульмане республики не слишком страдают от цензуры. Большинство запрещенных рисале иранских муджтахидов совершенно открыто продаются в Баку.
В истории шиитского ислама, окончательно утвердившегося на территории современного Азербайджана с начала XVI в., был долгий период государственного контроля над религией - сначала относительного, под властью Российской империи (1828-1917), а затем более жесткого и закрытого для внешних влияний при советской власти (1920-1990). На втором этапе Азербайджан утратил прежние связи с шиитскими интеллектуальными центрами соседнего Ирана. Только достижение независимости в 1991 г. позволило открыть границу между двумя странами и установить новые религиозные связи между шиитами Азербайджана и Ирана через Аракс. В то же время началось проникновение в страну самых различных религиозных течений современного шиизма. Не следует, однако, преувеличивать значения современного шиитского влияния на Азербайджан из Ирана, притом что в самом начале 90-х годов XX в. оно было действительно серьезным. За первые пять лет независимости иранские миссионеры наводнили страну, но в последующее десятилетие иранское влияние здесь постепенно
сошло на нет. Тому было несколько причин. Не последнюю среди них сыграл светский характер азербайджанского общества и государственности, секуляризованных под властью царской и советской России. Кроме того, иранские миссионеры испытывали сильную конкуренцию со стороны местных шиитских общин, поддержанных властями республики в их борьбе с засильем иностранного миссионерства. Но определяющую роль в отдалении Азербайджана от шиитского Ирана сыграла прозападная светская ориентация официального Баку. Все это способствовало складыванию своеобразных региональных форм шиизма имамитов-двунадесятников, существенно отличающихся от его иранских образцов. Оставаясь главным центром имамитского шиизма в мире, Иран помог шиизму вернуться в сферу общественной жизни и политики азербайджанского общества, невольно способствовав формированию самостоятельной азербайджанской шиитской идентичности, точно так же как он способствовал укреплению отдельных шиитских общин в других регионах распространения шиизма.
«Этнографическое обозрение», М., 2006 г., № 2, с. 75-85.
Айгуль Омарова,
журналистка
В КАЗАХСТАНЕ ГРЯДУТ ПОТРЯСЕНИЯ, НО ЭТО БУДЕТ НЕ «ЦВЕТНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ», А «ДВОРЦОВЫЙ ПЕРЕВОРОТ»
Затишье, наступившее после Дня памяти жертв политического террора, отмечавшегося в Казахстане 26 февраля, уступает место новым политическим скандалам, связанным с именем старшей дочери главы государства и его зятя. Происходящее сегодня в республике многие связывают с событиями ноября 2001 г., когда противостояние между частью бизнес-элиты и группой Рахата Алиева - Дариги Назарбаевой достигло температуры кипения, и Нурсултану Назарбаеву пришлось срочно отправить зятя в отставку. Представители бизнес-элиты и несколько высокопоставленных чиновников, выступивших против всесильного зятя, организовали движение «Демократический выбор Казахстана», позже преобразованное в партию. Часть более умеренных «младотюрков», как прозвали их в Казахстане, отделилась от движения почти сразу,
