CC BY
45
Вестник Челябинского государственного университета. 2016. № 10 (392).
Философские науки. Вып. 42. С. 59-64.
УДК 141.130.2
ББК 87
СУБЪЕКТНОСТЬ КАК ПРЕ-ОБРАЗ ЧЕЛОВЕКА В КУЛЬТУРЕ (о со-образности принципа культуросообразности в образовании)
Е. Б. Бабошина
Курганский государственный университет, Курган, Россия
Анализируется субъектность как основное свойство человека в культуре. Человек культуры определяется типом личности, развёртывающим сущность в обществе как его Субъект. Субъектность позволяет быть тождественно-динамичным, разворачивать диалог как Встречу, становиться пре-образом своего и иного бытия. Культура, пред-ставая в процессе как пред-мет для человека, пре-вращается в смысл его пре-образа. Становлению субъекта культуры способствует образование, расширяющее ценностно-смысловой от культуро-со-образного принятия культурных смыслов до их развития.
Ключевые слова: человек культуры, субъектность, пред-мет, пре-образ, идентичность, диалогич-ность, со-образность, рефлексия, культуросообразность, бытийствование.
В бытии мы выделяем «бытийствование», или переживание, вызывающее иное качество человека в особенности ситуации, оставляющее ментальный и культурный «след» как новую меру свободы его поступания, осложнённого сегодня особыми, часто противоречивыми условиями. В глобализации влияние человека одновременно и возрастает, и уменьшается, что порой зависит от одних и тех же факторов. Так, социально-информационные технологии всё более расширяют для личности её бытийные возможности, но также и могут не дать ей состояться как субъекту и индивидуальности (усиление массовости культуры). Становится особенно важно взращивание субъектности, усиление идентичности — основы индивидуальности. Для этого необходимо обращение к себе и другим как к Субъекту Поступания, возможное в освоении культуры как мире смыслов для Я. Это определяет бытийствование личности разворачиванием себя как возможности в культуре, как уникальное в общем, со-образное.
Для субъектности как возможности поступания важна философия поступка или того, что не есть простое действие, но чему задан смысл. Г. Л. Тульчинский выделяет в таковом необходимость веры в то, что действие оправдано... поступок входит в «замысел» «жизни» [12. С. 71, 27]. Замысел возникает в идентификации, где и идентичность включает наследуемые мыслеобразы Мира, является одной из форм со-образности впитанного. На внешнем уровне это проявляется как направленность на со-выражение себя и мира, форма которого всегда социально-исторична. В то же время субъектность как готовность к собственному
поступанию не равна некоему Общему Смыслу, но включает не-Что как не-явленное миру. Таким образом, человек культуры как явление бытийство-вания человека — это особое психосоциокультурное состояние человека в обществе, которому он принадлежит либо к которому он относит себя, позволяющее ему не просто про-живать (числиться) в нём, как в особом социальном пространстве на некоем качественном уровне, но становиться (про-являться). Про-явление связано и с качеством вживания в свои и другие смыслы, протекает как пере-живание пре-живания (постановка смысла впереди себя, взгляд в будущее, поступание как Движением Я в Не-что).
Пре-живание человека в культуре делает его бытийствование всё более поступающим и определяющим процессом и осмысливается как существование на уровне поиска собственной пред-мет-ности. «Человек — принципиально предметное существо» [11. С. 30]. В то же время чем более человек раз-мечает мир и от-мечает себя в нём, тем более ему требуется отказаться от пред-метности бытия как такового, как пишет А. Б. Невелев. Философ предлагает гипотезу как «схватывание закономерности» об обратной зависимости предметной и энергийной сторон бытия [Там же. С. 33]. Предметность, стремящаяся к нулю, приводит человека к особому переживанию Духа, к точке экстаза, служит поворотом в развитии его идентичности. В пике процесса Я «идентифицируется с вобранным в себя. хаотизирующимся миром и удерживает своё бытие только с помощью предельной граничной абстракции "безотносительного не", "нетости"», хотя стремление быть «противостоит дестабилизации мира» [Там же. С. 33].
Так, пограничность переживания главного мотива «быть» определяет становление человека в культуре как одновременность мотивов к «о-пред-мечиванию» себя в мире и мира в себе, так и к «рас-предмечиванию». Ни тот, ни другой процесс как единственный не дают возможности со-стояться в отдельности. Идентичность как полная тождественность себе как пред-мету Я погружает человека в не-бытие с миром. Наоборот, неопределённость идентификации, как невозможность приятия пред-метности мира за основу Я, делает человека не-поступающим, если не учитывать «вспышек», о которых пишет учёный А. Б. Невелев [11]. Однако они тем и характерны, что не могут служить протяжённостью человека как формой его бытийствования. В то же время согласимся, что их необходимость проявляется как возможность выхода за свою и чужую пред-метность как за «размечающее» и «размечаемое» (выражения по А. Б. Невелеву). Для человека это означает возможность пре-образования себя и культуры, когда иной пре-Образ как не-Что становится новой определённостью для Я как Другого. В со-отношении Образа и Пре-Образа сбывается диалектическая закономерность — отрицание отрицания, потому обращение к качеству и форме становления человека в культуре является постоянной задачей самой культуры, а в условиях её особой сложности и её специфической части образования как намеренного со-действия этому.
Актуальность пре-образа для образования определяется во многом «мозаичностью» культуры, неясностью смыслов пребывания человека как Я в мире, где тем более сложен поиск Я для Другого — «вещи для нас». При этом именно последняя позиция является сегодня наиболее продуктивной для гуманитарного познания [15. С. 44], а также — для самопознания человека в мире.
Пути поиска смысла вновь обращают к понятию «идеал», поскольку образование не только формирует знания, но и закладывает мировоззрение. Понимание этого не мешает, однако, уже не первый десяток лет стало принято превращать образование в России в сферу услуг, что уже во многом сузило его культурно-мировоззренческую функцию. Между тем известно, что трактовка знания как «чистого» продукта познания значимо сужает его возможности, тогда и само понятие «знание» «не кажется необходимым», его «можно заменить понятием истины» (позиция Л. А. Орнатской) [8. С. 132]. Более того, ограничение проблемы знания исключительно гносеологией оставляет в тени
его социальный и культурологический аспекты. В таком образовании у личности почти не возникает готовность к разворачиванию себя как образа в мире, хотя это и есть бытие человека в культуре. Пре-образование же себя в культуре может определять пре-образ самой культуры в движении к новому, что возможно для субъекта.
Однако со-образность человека в культуре может быть разной, что связано с особенностями социализации, идентификации. В этом мы согласны с Е. Н. Ярковой [16. С. 117], что тип направленности (на традиции, индивидуальность, творчество) соответствует типу общества. И в этой градации можно увидеть дополнительные измерения. Возникает вопрос, насколько общество способно понять культуру, от чего зависит содержание модели вхождения в неё в образовании. Этот вопрос ставит и философ Е. Н. Яркова, подчёркивая: от того, каково для нас значение принципа культуросообразности, «без преувеличения зависит судьба университетского образования в России» [Там же. С. 126]. Нам понятна позиция и Ю. В. Ларина о ведущем принципе образования как со-образном этапу общества [9], о чём уже нами было высказано мнение. Мы полагаем, однако, что в постиндустриализме, когда человек всё более становится заложником техногенности, испытывает дефицит идентичности, социосообразность условно противостоит природосообразности. И оба принципа нуждаются в культуросообразном «обрамлении» [4]. Мы солидарны с Е. Н. Ярковой, что в анализе проблемы нельзя забывать человека: из культуры неустранима фигура самого человека как единственного и главного её субъекта и объекта.
Это означает, что подлинное становление человека в культуре пре-вращается в процесс становления человека культуры с его главной задачей — быть субъектом себя и культуры. Однако, как подчёркивалось выше, если всмотреться в процесс, субъектность является неким выходом из идентичности как тождественности, в особенной мере, полагаем, в утилитарной, тем более креативной позициях культурации. Но это не полное выпадение из себя либо своей культуры, в противном случае разрушается идентичность как стержень индивидуальности, форма пре-бывания Я в Я. И хотя содержание идентичности непостоянно, что доказано ещё Э. Эриксоном, для субъекта культуры в нём важно ценностное основание.
Таким образом, человек культуры как форма и качество бытийствования в мире есть его «на-личествование» в мире для себя и других. Это
«ключ» к измерению всего, что есть в себе и мире, содержит отношение ко всему — мету. Её поиск разворачивает Я к Другим, формируя эти-ко-эстетическую готовность к Встрече ради Мы (М. М. Бахтин, М. Бубер). Так, в субъектности, как внутренней готовности к Встрече, проявляется диалогичность как форма Вы-хода, пре-бывания в Диалоге. Как Пре-Образ Диалога она определяет позиции к приятию иного, не-Образа Я (не-Кто). Явление «Между» в отношении к другому как Пре-образу как обоюдный процесс создаёт форму сообразности. В культурном пространстве как сфере смыслов (очерченных «мет» и символов) в Выходе Я как Субъекта проявляется тот Пре-Образ, который во встрече с культурой запрашивает от неё самые тождественные ей смыслы, то есть пробуждает в ней, как и в себе, рефлексию. Так, человек культуры становится пре-образом становящейся Культуры как пред-метного пространства её Бытия. Данная возможность как реальность сбывается в условии, если человек осмысленно вводит себя в культурный контекст, если сугубо социальное бытие не заслоняет культурное пространство, если также пре-бывание человека в культуре становится формой пре-образования себя и мира (бы-тийствование). Формой общего пре-бывания для Я и Культуры выступает менталитет, или «"корневые" основания индивидуального или коллективного мировосприятия. которые сами являются производными от культуры, религии, философии, образования.», и потому «умнеющее человечество должно всматриваться в собственную мен-тальность [7. С. 33].
В ментальности личности происходит соединение индивидуального и социального. Ценностно-смысловой выбор здесь ограничен позицией свободы, её меры, которая в каждом обществе своя. Сегодня эта позиция находится в очень зыбком равновесии, а часто расширяется до необозримых границ. Идентификация личности как субъекта в нём становится не только полезна, но и вредна, потому в модель культуросообразного её становления важно заложить потребность к самоограничению как развитие собственной возможности к «культурному иммунитету» (образ контекста). Последним во многом может явиться тот самый «вкус», о котором хотя и не спорят, но чему придают нередко определяющее значение. Проблема находит выражение в идее рационального гуманизма, коэволюции. В любом случае это идентификация опирается не только на выход из Я, но и возвращение. Это направленное развитие «рамок» Я
по отношению к Другому и наоборот. В процессе осуществляется ведущий нравственный мотив — альтруистический.
Человек как гуманное существо сознаёт ценность многого, определяет их значение для себя и других в мыслях и действиях. Это рефлексирование делает его Я поступательным, но не разрушительным для Я и Ты в случае неких исходных позиций, которые, по нашему мнению, сегодня должны позволять выходить личности за рамки только прагматического, утилитарного, тради-ционалисткого взгляда, согласуя своё видение с каждой из позиций. Новое положение человека возможно только с новым Пре-образом, но поступательность в становлении идентичности как тождественности определяет данный пре-образ опорой и истоком будущего, что не исключает «скачков» в становлении, чему помогает трансцендентальная позиция человека в обществе и его культуре. Полагаем, она поможет решить современную проблему «ускоренной подготовки» личности, о чём замечает Ю. В. Ларин [9].
Задача культуросообразного образования заключается здесь в предоставлении становящемуся человеку не просто выбора смыслов пред-метного бытия, но возможности их со-гласования в Я для Я и в Я для Другого. Такая миссия выполнима образованием как собирающим себя в Фокус культурных перемен как мета-пространства в форму культурной пред-метности. Для реализации этой функции необходимы педагоги с чертами человека культуры (субъектности, диалогичности, творчес-кости), выходящие на культурный диалог с «открытым забралом», то есть с собственным лицом, в качестве субъекта пре-образования себя и других в становлении новой идентичности культуры как новой пред-метности. В этом случае смыслы становящейся личности будут складываться в жизненную позицию — «совокупность отношений личности к жизни» [1. С. 14].
В понимании истоков смыслов мы придерживаемся позиции наличия так называемых изначальных идей (выражение А. Моля) (Платон, Н. О. Лосский, М. Мамардашвили, др.). Полагаем, что отсутствие таковых в индивидуальном и социальном бытии рассыпало бы историю как предметность за столькие века. Наоборот, обращение к Мета-ценностям позволяло не раз предотвращать самые страшные события, придавать социальному процессу более осмысленное, позитивное направление. Субъект единицей взаимодействия с миром видит со-бытие. Это не просто
восприятие мира как раздражимость (приспособление), не только внутреннее (самостное) переживание его воздействий, но ощущение со-причастности.
Для нас это неизбежность в вопросе о субъекте этической проблемы — соотношения эгоизма и альтруизма, осложнённая и массовой культурой. Сегодня существует проблема «разрыва» между социализацией личности и её культурацией, если под первой понимать развитие социальных свойств человека, а под вторым — развёртывание его потенциала в культуре. При этом только духовность человека как форма его энергийности задаёт готовность к свободному выбору как ценностному. Способность выбора встречи наряду с реальной потребностью в этом выборе позволяют человеку ощутить свободу как реализованную необходимость, при этом только духовность человека как форма его энергийности задаёт готовность к свободному выбору как ценностному. Именно через такой способ мироотношения человек становится при-частен миру культуры.
Обращение к вопросу о Человеке как цели всего Культурного процесса запрашивает не просто субъекта, но гуманного человека. По сути, такой пре-образ — это единственная возможность спасения, возможность гуманизации всех «сторон человеческой жизнедеятельности», по Э. Фромму [14. С. 217]. То же, что сегодня мы называем гуманизацией, есть процесс сложной рефлексии человека в обществе в определении смыслов существования. Внятен призыв Н. Н. Моисеева о «жизненной важности» «стратегии цивилизации» [10. С. 288]. Обращение в поиске этой стратегии человека в субъекта как пре-образа «Я для других» гуманизирует культуру его пре-быванием в ней, человеку же в новом поколении задаёт условия более определённого поиска мета позиции в отно-
шении к себе как сущему и Миру как Вместилищу этого Сущего.
Здесь важна активность как преобразующая, не подавляющая сила, как форма раскрытия своего и другого потенциала: «Нет более короткого с психологической точки зрения способа найти выход из кризиса тождественности, кроме фундаментального преобразования отчуждённого человека в человека жизнеутверждающего» [13. С. 282]. Образование сегодня может быть целостным и влиятельным ментальным «организмом», чему способствуют его длительность, совпадение с периодом активного личностного становления, собственно познавательно-развивающая функция. Однако не нацеленное на метакультурный процесс оно перестаёт быть раз-мечающим и не становится пре-образом для развёртывания сущности человека, не задаёт его бытийствование как гармонию формы и содержания. Тогда Диалог с Культурой становится невозможен. Иллюстрированию позиции служит данный текст: «В "Записях бесед и высказываний Линь-цзи" имеется множество парадоксальных и энигматических высказываний — тем для чаньских диалогов и медитаций. Вот образчик одного из них. "Однажды Линь-цзи, обращаясь к монахам, сказал: 'Существует некий истинный Человек Без Места, который скрывается за вашей розовой плотью. Он постоянно входит и выходит через органы чувств каждого человека. Если вы ещё не обнаружили его, то смотрите! Смотрите!' Один из монахов выступил вперёд и спросил: 'Кто этот истинный человек без места?' Тогда Линь-цзи схватил монаха за грудки и закричал: 'Говори! Говори!' Монах замешкался, а Линь-цзи оттолкнул его и быстро пошёл в свои покои со следующими словами: 'Этот истинный Человек Без Места годится только на то, чтобы быть палочкой-подтиркой!'"» [2. С. 207].
Список литературы
1. Абульханова-Славская, К. А. Стратегия жизни / К. А. Абульханова-Славская. — М. : Мысль, 1991. — 304 с.
2. Альбедиль, М. Ф. Зеркало традиций: человек в духовных традициях Востока / М. Ф. Альбедиль. — СПб. : Азбука-классика, 2003. — 288 с.
3. Бабошина, Е. Б. Культура в «зеркале» образования / Е. Б. Бабошина // Образование и наука. —2001. — № 5 (11). — С. 14-27.
4. Бабошина, Е. Б. Образование: в поисках смысла / Е. Б. Бабошина // Философия образования. — 2016. — № 2 (65). — С. 36-43.
5. Бахтин, М. М. К философии поступка / М. М. Бахтин // Философия и социология науки и техники. 1984-1985. — М., 1986. — 130 с.
6. Демидова, Е. В. Отсутствие Другого в философии поступка М. М. Бахтина / Е. В. Демидова // Эти-
ческая мысль. — Вып. 14. — М., 2014. — С. 271-289.
7. Гершунский, Б. С. Россия и США на пороге третьего тысячелетия: опыт экспертного исследования российского и американского менталитетов / Б. С. Гершунский. — М. : Флинта, 1999. — 604 с.
8. Гуманитарное знание. Сущность и функции : межвуз. сб. / под ред. Г. А. Подкорытова. — СПб., 1991. — 152 с.
9. Ларин, Ю. В. Образование в поисках сообразности / Ю. В. Ларин // Образование и наука. — 2014. — № 1. — С. 3-18.
10. Моисеев, Н. Н. Расставание с простотой / Н. Н. Моисеев. — М. : Аграф, 1998. — 480 с.
11. Невелев, А. Б. Бытие человека: диалектика предметности и энергийности / А. Б. Невелев // Вестн. Челяб. гос. ун-та. — 2012. — № 15 (269). Философия. Социология. Культурология. Вып. 24. — С. 30-34.
12. Тульчинский, Г. Л. Разум, воля, успех: о философии поступка / Г. Л. Тульчинский. — Л. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1990. — 216 с.
13. Фромм, Э. Иметь или быть? / Э. Фромм. — М. : Прогресс, 1990. — 336 с.
14. Фромм, Э. Психоанализ и этика / Э. Фромм. — М. : Республика, 1993. — 415 с.
15. Щербинин, М. Н. Свобода и необходимость в рациональности гуманитарного познания как выражение её возможностей и пределов / М. Н. Щербинин // Вестн. Тюмен. гос. ун-та. — 2013. — № 10. — С. 37-46.
16. Яркова, Е. Н. Образование и культура (к проблеме поиска принципа сообразности образования) / Е. Н. Яркова // Образование и наука. — 2015. — № 6. — С. 116-126.
Сведения об авторе
Бабошина Елена Борисовна — кандидат педагогических наук, доцент кафедры педагогики, Курганский государственный университет. Курган, Россия. ebaboshina@rambler.ru
Bulletin of Chelyabinsk State University. 2016. No. 10 (392). Philosophy Sciences. Iss. 42. Pp. 59-64.
SUBJECTIVITY AS THE PRE-IMAGE OF MAN IN CULTURE (with the Shape of the Principle of Conformity to Culture in Education)
H. B. Baboshina
Kurgan State University, Kurgan, Russia. ebaboshina@rambler.ru
The article reveals the notion of subjectivity as the fundamental properties of the person in culture. The man of culture is determined by the type of personality, who is deploying an entity in the society as its Subject. The subjectivity of the person of the culture allows to be identical-dynamic, to unwrap dialogue as a Meeting, to become a Pre-image of his and another's of a life. The culture, pre-becoming in the process as a pre-met for a person, is pre-rotating in the sense of its pre-image. The becoming of the subject of culture in the education is occurs, when the value-semantic choice makes it is not just broadcasting, but the development of cultural meanings. This education is co-figurative to culture.
Keywords: person of the culture, culture, subjectivity, pre-met, pre-image, identity, the ability to dialogue, imagery, reflection, co-figurative to culture, existance.
References
1. Abul'khanova-Slavskaya K.A. Strategiya zhizni [The Strategy of Life]. Moscow, Mysl', 1991. 304 p. (In Russ.).
2. Al'bedil' M.F. Zerkalo traditstii: chelovek v duhovnyh traditstiy'ah [The Mirror of Tradition: the Man in the Spiritual Traditions]. St. Petersburg, Azbuka-Klassika Publ., 2003. 288 p. (In Russ.).
3. Baboshina E.B. Cul'tura v "zerkale" obrazovaniyya [Culture in the "Mirror" of Education]. Obrazovaniye i nauka [Education and Science], 2001, no. 5 (11), pp. 14-27. (In Russ.).
4. Baboshina E.B. Obrazovaniye: v poiskah smisla [Education: in Search of Meaning]. Filosofiya obrazovaniya [Philosophy of Education], 2016, no. 2 (65), pp. 36-43. (In Russ.).
64
E. E. Ea6omma
5. Bahtin M.M. Filosofiyya postupka [The Philosophy of the Act]. Filosofiya i sotsiologiya nauki i tekhniki [Philosophy and Sociology of Science and Technology. 1984-1985]. Moscow, 1986. 130 p. (In Russ.).
6. Demidova E.V. Otsutstviyye drugogo v filosofii postupka M.M. Bahtina [The Absence of the other in the Philosophy of the Act by M.M. Bakhtin]. Eticheskaya mysl' [Ethical Thought. Iss. 14]. Moscow, 2014. Pp. 271289. (In Russ.).
7. Gershunsky B.S. Rossiyya i SSHA na poroge tret'yego tysyacheletiyya: opyt ekspertnovo issledovani-yya rossiyskovo i americanskovo mentalitetov [Russia and the United States on a Threshold of the Millenary: the Experience of the Expert Studies of the Russian and American Mentalities]. Moscow, Flinta, 1999. 604 p. (In Russ.).
8. Gumanitarnoyye znaniyye: sushnost' i funktstii [The Humanitarian Knowledge: the Essence and Function]. Ed. by G. A. Podkorytov. St. Petersburg, 1991. 152 p. (In Russ.).
9. Larin Yu.V. Obrazovaniyye v poiskah soobraznosti [Education in Search of Adequacy]. Obrazovaniye i nauka [Education and Science], 2014, no. 1, pp. 3-18. (In Russ.).
10. Moiseev N.N. Rasstavaniyye s prostotoy [Parting with Simplicity]. Moscow, Agraf Publ., 1998. 480 p. (In Russ.).
11. Nevelev A.B. Bitiye cheloveka: dialectika predmetnosti i energiynosti [The Human Being: the Dialectic of Objectivity and Energinet]. Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta [Bulletin of the Chelyabinsk State University], 2012, no. 15 (269), pp. 30-34. (In Russ.).
12. Tul'chinsky G.L. Razum, volya, uspeh: o filosofii postupka [The Mind, the Willpower, the Success: about the Philosophy of the Act]. Leningrad, Publ. house of Leningrad State University, 1990. 216 p. (In Russ.).
13. Fromm E. Imet' ili bit' [To Have or to Be?]. Moscow, Progress, 1990. 336 p. (In Russ.).
14. Fromm E. Psihoanaliz i etika [Psychoanalysis and Ethics]. Moscow, Republic Publ., 1993. 415 p. (In Russ.).
15. Shcherbinin M.N. Svoboda i neobhodimost' v ratstional'nosti gumanitarnovopoznaniyya [Freedom and Necessity in Rationality of Humanistic Knowledge]. Vestnik Tyumenskogo gosudarstvennogo universiteta [Vestnik of The Tyumen State University], 2013, no. 10, pp. 37-46. (In Russ.).
16. Yarkova E.N. Obrazovaniye i cul'tura (kproblemepoiskaprintstipa soobraznosti obrazovaniy'a) [Education and Culture (the Problem of Finding the Principle Adequacy of Education)]. Obrazovaniye i nauka [Education and Science], 2015, no. 6, pp. 116-126. (In Russ.).
