CC BY
78
сложных пожаров для ликвидации нередко привлекается личный состав различных пожарных частей и гарнизонов. Управление и общая координация пожарными подразделениями осуществляется сотрудниками дежурной службы пожаротушения на уровне района, города и республики.
Пожар сопровождается быстро происходящими изменениями, которые порой приобретают характер взрывного, непредвиденного события, блокирующего слаженную деятельность пожарных. Большие пожары дополнительно усложняют деятельность сотрудников дежурной службы пожаротушения в связи с необходимостью управлять большими силами и средствами.
Деятельность личного состава дежурной службы пожаротушения, периодически сопровождаемая нервно-психическими нагрузками, может приводить к стрессовым состояниям, которые не зависят от стажа, возраста, должности, семейного положения работающих. Стрессовые состояния можно рассматривать как непосредственную реакцию организма, связанную, скорее, с резервом физиологического механизма, обеспечивающего психологические ресурсы индивидуума. В связи с этим возникает требование устойчивости к возникновению стрессовых состояний. Другим сильным фактором, влияющим на состояние здоровья работников, является периодическое нарушение нормального режима “сон-бодрствование”, возникающего в связи с круглосуточным дежурством. Существуют также индивидуальные различия в переносимости длительного бодрствования. Периодическое лишение ночного сна может приводить некоторых индивидуумов к длительным расстройствам всего цикла “сон-бодрствование” и, как следствие, - к невротическим заболеваниям.
Исследование психологических особенностей сотрудников дежурной службы пожаротушения необходимо с целью определения качеств, развиваемых в процессе профессиональной деятельности. Важно также изучать влияние тех психологических свойств и качеств, которые, блокируя развитие профессионально важных характеристик индивидуума, тем самым препятствуют успешному становлению профессионала. Успешностью считают способность адекватно решать профессиональные задачи различной степени сложности (основой служат обученность, тренированность, опыт, мотивированность и психологические свойства).
Неблагоприятными физическими факторами производственной среды являются шум, а также инфра- и ультразвук, сопровождающие процесс интенсивного горения, приток холодного и выброс нагретого воздуха, обвал перекрытий и др. Параметры шума достигают величин порядка 140 дБ. Шум такой интенсивности, действуя на организм человека даже незначительное время, вызывает так называемый шумовой стресс. Помимо чисто физиологического эффекта интенсивный шум в очаге пожара оказывает выраженное эмоциональное воздействие негативного характера, связанное с чувством страха и требующее для его преодоления дополнительных волевых усилий.
К числу наиболее опасных факторов пожара, оказывающих значительное неблагоприятное влияние на организм пожарного, а следовательно, и на эффективность его деятельности, относятся так называемые химические факторы “производственной” среды. Это
прежде всего продукты разложения пластических масс, полного и неполного сгорания различных веществ, набор которых может быть весьма разнообразным, однако ряд компонентов предусматривают постоянно, прежде всего - двуокись и окись углерода.
Характерным признаком пожаров в складских помещениях, подвалах (в помещениях, имеющих ограниченный приток воздуха) является так называемое выгорание кислорода. Содержание кислорода в воздухе падает до 16%, что, с одной стороны, затрудняет горение, а с другой - препятствует нормальному дыханию. Сопутствующим фактором почти любого пожара является задымление и, как следствие его, ограничения видимости. Наличие дыма играет определенную сигнализирующую роль, предупреждает о возможности присутствия в атмосфере опасных для дыхания веществ. Однако дым, обладая, кроме того, раздражающим действием на органы зрения и дыхания, значительно ограничивает пределы различия отдельных предметов, пожарные вынуждены работать в условиях полного или частичного отсутствия видимости, что значительно усложняет работу в очаге пожара. В такой ситуации большое значение имеют осмотрительность пожарных, заблаговременное использование средств индивидуальной защиты органов дыхания и зрения, а также соблюдение мер техники безопасности.
Таким образом, можно сделать вывод, что основными факторами, определяющими тяжесть труда различных сотрудников пожарной охраны, являются: работа в опасных для здоровья и жизни условиях; информационная перегрузка и нестандартность принятия организационных решений при руководстве тушением сложных пожаров; периодическое нарушение нормального режима “сон-бодрствование” при круглосуточном дежурстве. Отсутствие исследований, направленных на изучение профессиональной пригодности и повышение психофизиологической устойчивости сотрудников ГПС указывает на острую необходимость научного обоснования критериев и методов психофизиологического отбора в подразделения ГПС и особенно - в оперативную службу, где деятельность пожарных проходит на повышенном нервно-эмоциональном фоне.
СУБЪЕКТИВНЫЕ ПРИЧИНЫ СЛЕДСТВЕННЫХ ОШИБОК НА ЭТАПЕ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО РАССЛЕДОВАНИЯ
Е.В. Морозова, адъюнкт
Уральский юридический институт МВД России,
г. Екатеринбург Г носеологические корни следственных ошибок требуют рассмотрения их генезиса с позиций, которые послужили своеобразным фоном неверного отражения действительности, предопределили и сопровождали ее, т.е. с точки зрения причин (6, 128). Снизить вероятность возникновения следственных ошибок можно только в
том случае, когда выявлены и устранены причины, обусловливающие их появление. Субъективные причины изучались А.Д. Бойковым, С.В. Шейфером, А.Б. Соловьевым, М.Е. Токаревой и другими учеными. Этому были посвящены специальные исследования, проведенные группой научных сотрудников НИИ Прокуратуры совместно с юридическим институтом Куйбышевского и экономико-правовым факультетом Калининградского университетов (10, 182-190). В то же время ценность исследования с точки зрения криминалистики была незначительной, так как основное внимание ученые уделили процессуальным аспектам проблемы.
В юридической литературе зачастую отсутствует четкое разграничение между явлением, его последствиями, и причинами его обусловившими, из-за чего в ряде работ отмечается необоснованная взаимозаменяемость ошибки и ее причин. Например, В.А. Дубривный называет причинами следственных ошибок недостижение конечной цели производства по уголовному делу, недостижение объективной истины, а также существенное нарушение уголовно-процессуального закона (4, 50). В указанном подходе причина следственной ошибки явно замещена ее результатом.
Н.Н. Вопленко под причиной совершения право при-менительных ошибок понимает непосредственные юридические явления, которые их вызывают, а также определяют их характер и место в общей системе нарушений законности (3, 103). Указанная точка зрения заслуживает внимания с той позиции, что причины ошибок автор относит к явлениям общего порядка. Но в данном случае понятие причин сужено, так как в нем не предусмотрены психологические, организационные, социальные явления, которые приводят к возникновению ошибок.
Рассматривая причины возникновения следственных ошибок в ходе предварительного следствия, А.Б. Соловьев классифицирует их по стадиям предварительного расследования, выделяя три группы: непосредственные причины (первый уровень); ненадлежащие условия работы следователей (второй уровень); условия деятельности следствия в целом (третий уровень) (3, 97).
Особое внимание он уделяет причинам субъективного порядка. К ним отнесены факторы, связанные с ненадлежащим проведением следственных и процессуальных действий, а именно:
- недостаточная совокупность доказательств в основе выводов;
- существенные недостатки в планировании, организации расследования и взаимодействия с работниками милиции;
- недооценка показаний обвиняемого;
- безмотивное отклонение доказательств, противоречащих избранной версии;
- противоречие выводов доказательствам по делу либо внутреннее противоречие выводов.
В указанном подходе, по нашему мнению, в ряде позиций осуществлено замещение причины на собственно ошибку или на ее результат (например, недостаточная совокупность доказательств в основе выводов является результатом ошибок), а также прослеживается абстрактность ряда категорий (например, дефекты правового сознания).
Мы согласны с точкой зрения А.Б. Соловьева в том, что причинами процессуальных ошибок являются также обстоятельства, относящиеся к личности следователя. Так как устранение негативных свойств личности и повышение эффективности работы следователя будет способствовать исчезновению ошибок и причин, их порождающих.
Свою систему субъективных причин образования ошибок на предварительном следствии выдвигает В.И. Власов. Он выделяет:
1) низкий уровень деловых качеств следователей (недостаточность теоретических знаний и практических навыков);
2) отсутствие должных политических, моральных, а также некоторых социальных, необходимых для профессии следователя качеств, их недостаточное развитие (3, 14).
Приведенная система, на наш взгляд, недостаточно полная. Кроме того, вторая группа причин, выделенная В.И. Власовым, по нашему мнению, лишь дополняет первую. Таким образом, выделение ее в самостоятельную группу нецелесообразно. В то же время совокупность объективных причин автором необоснованно заужена и ограничена.
Так, А.Д. Бойков, раскрывая понятие следственной ошибки, указывает, что субъективными причинами неправильных действий являются “профессиональная некомпетентность, недобросовестность, прямое злоупотребление” (11, 67).
В части “прямого злоупотребления” с данной точкой зрения согласиться нельзя, так как неправильное действие, принятое вследствие злоупотребления, скорее всего, нужно отнести к разряду проступков.
Коллектив авторов Института государства и права, выделяя субъективные причины образования ошибок, отнес к ним “неправильную оценку собранных доказательств” (11, 67). По нашему мнению, она к классу причин не относится, так как может выступать как самостоятельное направление ошибок.
Представляет интерес система причин образования ошибок, предложенная И.Л. Петрухиным. Все причины делятся им на три уровня:
первый - причины, связанные с несоблюдением и нарушением уголовного и уголовно-процессуального законодательства;
второй - причины, выходящие за пределы правовых наук и связанные с областью психологии, социологии, научной организацией труда, и т.д.;
третий - факторы, связанные с государственной деятельностью, гарантирующей законность; базисные (социально-экономические) и надстроечные (политические, идеологические, юридические) факторы.
Из числа конкретных видов субъективных причин он выделяет односторонность, неполноту и необъективность предварительного и судебного исследования как общую причину всех видов ошибок. Кроме того, он является одним из первых ученых, впервые отметивших влияние на расследование обвинительного уклона (7, 100). Предложенная система, на наш взгляд, недостаточно полна и корректна, так как результаты ошибок заменяются их причинами. А в делении причин ошибок по отраслям научных знаний, приведенном в двух первых уровнях, можно заметить отсутствие конкретизации.
На третьем уровне беспорядочно переплетаютс субъективные и объективные аспекты причин.
На основании рассмотренных точек зрения различных авторов и результатов проведенного нами исследования, заключающегося в социологическом изучении методом анкетирования (свыше 200 следователей), комплекс субъективных причин следственных ошибок на этапе предварительного расследования представляется следующим образом.
По-нашему мнению, субъективные причины определяют два фактора - личностного и профессионального характера.
К субъективным причинам личностного характера относятся:
1) невысокий уровень правосознания. Это сознательное и привычное нарушение следователем закона без совершения им дополнительных действий в целях облегчения процесса расследования. Например, вместо обеспечения следственного действия понятыми - использование паспортных данных знакомых следователю лиц. Такие факты имеют место на практике, это приводит к возникновению привычки к “незначительным нарушениям”. Она постепенно укореняется в сознании следователя и является источником профессионального нигилизма, который может породить опасные отступления от закона (29,3%);
2) шаблонный подход к расследованию. Тактика следователя зависит от объема и качества фактических данных, имеющихся в распоряжении следователя, от повторяемости применяемых им конкретных тактических приемов, практики достижения желаемого результата в прошлом. При этом повторяемость является закономерной. Криминалистическая характеристика преступления и типичные следственные ситуации в значительной мере предопределяют выбор следственного решения, построения расследования по конкретному уголовному делу. Эта позиция предопределяет типичные ошибки. Причина их в том, что не может быть полного совпадения по всем параметрам даже двух схожих следственных ситуаций. Не учитывая данного обстоятельства и действуя по выработанному шаблону, следователь допускает ошибки, уступая стремлению “подогнать” получаемые результаты под выработанный стереотип собственной деятельности (48,4%);
3) отсутствие навыков использования логических приемов, т.е. логической техники доказывания, позволяющей выявить слабые места и пропуски в системе доказательств. Например, ошибка построения противоречивых версий, основанных на нескольких допусках (19,2%);
4) неумение прогнозировать возможные изменения в развитии следственных ситуаций (18,8%);
5) характерологические черты личности - излишняя самоуверенность, неуверенность, “заторможенность” мышления, небрежность и т.п. (66,7%);
6) отсутствие критического подхода к оценке полученной информации. Данную причину указали 58,7% опрошенных следователей. Она является достаточно распространенной, поэтому подлежит более подробному рассмотрению. Ее сущность в том, что за истину принимается ложный аргумент - несуществующий факт, ссылка на событие, которое в действительности не имело места, указание на несуществующих очевидцев и т.п. В логи-
ке ее называют “основным заблуждением”, так как она подрывает главнейший принцип доказательства - убедить в правильности такого тезиса, который покоится на твердом фундаменте из истинных положений (2, 182-190).
Некоторые следователи некритически воспринимают показания заинтересованных лиц, а иногда и основывают на них свои выводы. Как известно, такие показания можно использовать в том случае, когда они подкреплены другими доказательствами, и их можно проверить. При анализе доказательств должна учитываться способность лица правильно воспринимать и воспроизводить события. Так, если появляются сомнения по указанной позиции в отношении допрашиваемого и без его показаний обойтись нельзя, необходимо назначить психоло-го-психиатрическую экспертизу.
По делам об убийствах родственники жертвы, как правило, негативно относятся к обвиняемому, так как он лишил жизни близкого им человека. Поэтому к показаниям близких лиц также необходимо относиться критически, отделяя фактические данные от их оценки допрашиваемыми.
В случае признания обвиняемым своей вины его показания подлежат не менее тщательной проверке, как если бы он не признавал себя виновным. Если доказательства вины недостаточны, необходимо проводить проверку показаний на месте. Следователь, потерявший бдительность, принимает признательные показания лица на веру, как следует “не закрепив” их другими доказательствами. Обладая низким уровнем правовой культуры, обвиняемый может признать себя виновным, не уяснив сути обвинения, которую следователь не достаточно доступно ему объяснил.
При частичном признании обвиняемым своей вины необходимо четко отграничить, в чем именно он не признает вину, и в чем причина.
Показания свидетелей также необходимо доказывать, а не только опираться на них. Известно, что при судебном рассмотрении дела возможен свидетельский отказ от дачи показаний или их изменение.
Таким образом, отсутствие критического подхода приводит к смещенной оценке доказательств.
Например, П. обвинялся в покушении на убийство из хулиганских побуждений. Доказательства в отношении обвиняемого были построены лишь на показаниях потерпевшего К. и его знакомого Л., которые после совершенного преступления опознали П. в милиции. Проверка показаний не была проведена, хотя преступление совершалось в ночное время и преступник был освещен только светом зажигалки, от которой прикуривал. При проведении следственного эксперимента судом было установлено, что признаки внешности человека, освещенного в темноте при свете зажигалки, претерпевают значительные искажения. П. отрицал свою причастность к преступлению, дополнительных доказательств его вины собрано не было. В результате в отношении П. был вынесен оправдательный приговор (1).
Зачастую при рассмотрении дел в суде устанавливается недоброкачественность опознания, на котором, как на прямом доказательстве вины, было основано обвинение лица в совершении преступления. Хотя при опознании могут быть не соблюдены тактические рекомендации, следователь, убежденный в том, что у потерпев-
шего или свидетеля нет оснований к оговору, не сопоставив указанное следственное действие с иными доказательствами, строит на нем обвинение.
Отсутствие критического подхода может негативно повлиять на результаты поиска преступника. Например, раскрытие уголовного дела в отношении Головкина, по прозвищу “кровавый зоотехник”, на счету которого было 11 убийств несовершеннолетних, совершенных на сексуальной почве, и другие преступления, осложнялось тем, что у преступника была третья группа крови -В (III), а не четвертая, как ошибочно было определено в медико-биологической экспертизе (8, 21).
Субъективные причины профессионального характера можно разграничить по следующим основаниям:
1) недостаток опыта и профессионального мастерства, что обусловлено небольшим стажем работы в должности следователя и выражается в незнании современных методик, неумении пользоваться технико-криминалистическими средствами работы со следами преступления (71,6%);
2) профессиональная деформация, приводящая к формированию обвинительного уклона при решении задач расследования (46,1%);
3) субъективизм в квалификации деяния по смежным составам преступления. Как показало изучение практики, при квалификации преступлений по ст. 105 УК РФ у следователей возникают затруднения в применении оценочных понятий и оценочных признаков состава преступления, так как в этих случаях квалификация в значительной мере основывается на субъективных моментах. Больше всего ошибок допускается из-за различного толкования оценочных признаков по делам об убийствах, совершенных с особой жестокостью, из хулиганских побуждений или общеопасным способом (2, 45) (22,1%);
4) психологические барьеры, объективно мешающие осуществлять профессиональную деятельность (11,9%). Например, боязнь молодого следователя расследовать сложное уголовное дело, сложности в общении с какой-либо категорией лиц, участников расследования, влияние лиц, осуществляющих противодействие расследованию, авторитет предыдущего следователя, осуществляющего расследование;
5) профессиональные упущения следователя - поверхностный подход к добыванию, оценке и использо-
ванию полученной информации (57,3%), недобросовестное отношение к работе (12,4%), невыполнение необходимых действий по уголовному делу (недостаточная активность в расследовании) (67,2%), неумение оперировать доказательствами (20,7%), пренебрежение криминалистическими рекомендациями (31,5%);
6) тяготение к формальному соблюдению уголовно-процессуального обеспечения расследования в ущерб расследованию, например, протоколирование информации, которую сообщает допрашиваемый без применения тактических приемов допроса (14,6%);
7) последствия стрессовой ситуации профессионального характера или нахождение в ней (8,6%).
Таким образом, субъективные причины расследования предопределяются психологическим механизмом возникновения ошибок. Предложенная классификация субъективных причин следственных ошибок позволяет, при надлежащем самоанализе и самоконтроле, обеспечить адекватную реакцию следователя на полученную уголовно-релевантную информацию и построить тактически верную линию поведения стороны обвинения, позволяющую выявить истину по конкретному уголовному делу.
ЛИТЕРАТУРА
1. Архив Свердловского областного суда. Уголовное дело №2-371. - Екатеринбург, 1996.
2. Бородин С.В. Преступления против жизни. - М., 1999.
3. Вопленко Н.Н. Причины ошибок в правоприменении (опыт конкретно-социологического изучения) // Сов. гос-во и право. - 1982. - № 4.
4. ДубривныйВ.А. О следственных ошибках // Межвузовский сборник научных трудов. - Волгоград, 1997.
5. КириловВ.И., Старченко А.А. Логика. - М., 1995.
6. Малеина М.Н. Юридическая квалификация врачебной ошибки // Сов. гос-во и право. - 1984. - № 9.
7. ПетрухинИ.Л. Причины судебных ошибок // Сов. гос-во и право. - 1970. - № 5.
8. ПоздеевНИ. Актуальные вопросы юридической практики // Юрист. - 1995. - № 2.
9. Светлов В.А. Практическая логика. - СПб., 1995.
10. Следственные ошибки, их причины и пути устранения на предварительном следствии и в суде // Вопросы борьбы с преступностью. - М., 1988. - Вып. 46.
11. Эффективность правосудия и проблемы устранения судебных ошибок. - М., 1975. - Ч. 2.
