CC BY
34
ВЫСТУПЛЕНИЯ НА КРУГЛОМ СТОЛЕ
Н.И. Нарышкина
Нарышкина Наталья Игоревна — кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовно-исполнительного права Владимирского юридического института ФСИН России
Стратегия правотворчества в сфере организации деятельности работных домов Tuchthuis Rasphuis в Нидерландах (XVI—XVII вв.)
Эффективная организация учреждений, обеспечивающих изоляцию человека от общества, возможна путем четкого закрепления стоящих перед ними целей, задач, основных направлений деятельности, функциональных обязанностей персонала, правового статуса спецконтингента в нормативных правовых актах с последующим неукоснительным соблюдением изложенных в них требований.
Вместе с тем, в процессе исторического развития и Российского государства, и многих европейских стран власти не всегда уделяли должного внимания правовому регулированию деятельности мест заключения, обходя этот вопрос полным молчанием или решая его поверхностно и фрагментарно. Отсутствие продуманного подхода к созданию нормативных правовых актов, всесторонне регламентировавших функционирование указанных учреждений, способствовало тому, что на практике часто имели место случаи произвола со стороны тюремной администрации, а также неоправданно жестокого обращения с заключенными.
В этой связи большого уважения и внимания заслуживает процесс подготовки и принятия правовых документов, регулировавших деятельность работных домов — мест заключения, обладавших тюремной атрибутикой, в Нидерландах, в конце XVI — начале XVII вв. Первый работный дом, получивший название Tuchthuis Rasphuis, на территории Нидерландов был открыт в 1596 году в Амстердаме, хотя решение о необходимости создания подобных учреждений было принято городским советом еще в 1589 году1. В период между принятием решения о постройке работных домов и фактическим открытием первого учреждения, то есть за семь лет, было написано несколько докладов, проектов и трактатов о том, что они должны были представлять собой, какие цели преследовать в своей повседневной деятельности, содержание каких категорий заключенных обеспечивать. В общих чертах этот процесс выглядел так:
1. В частности, было решено назвать эти учреждения, как уже было сказано выше, Tuchthuis. Это наименование появляется в трактате «Boeventucht», написанном еще в 1587 году Д.В. Коорнгертом (Dirck Volckertszoon Coornhert (1522—1590 гг.)) и посвященном вопросу о применении мер репрессии в отношении бродяг и других нежелательных элементов. По мнению Коорнгерта, заключение, сопряженное с тяжелыми работами, для людей, привыкших к праздному образу жизни, было достаточно суровым наказанием. В связи с этим Коорнгерт предлагал строить в каждом регионе страны большое здание тюремного типа (работный дом) с множеством небольших камер и просторным двором в центре, где все заключенные должны были работать (вязать сети, делать булавки, прясть), а питаться, исходя из принципа «кто не работает, тот не ест». В отношении лиц, нарушавших требования дисциплины в работных домах, Коорнгерт предлагал применять ссылку на галеры2.
2. Если Коорнгерт говорил о необходимости создания работных домов в целом, то Шпигель (Jan Laurensz Spiegel (1541—1590 гг.)) в 1589—1590 годы создал проект организации работных домов («Reflections upon the foundation of the tuchthuis»), в котором предлагал следующее:
— учреждение должно быть создано на территории женского монастыря Святой Клариссы и оборудовано таким образом, чтобы, во-первых, создать мастерские, а, во-вторых, воспрепятствовать совершению заключенными побегов;
— цели деятельности учреждения — исправить, дисциплинировать заключенного с помощью ведения здорового образа жизни, обязательного труда и благочестия, а также не допустить совершения побегов;
— дополнительная цель — избавить заключенного и членов его семьи от позора в глазах общественного мнения, социального клейма с помощью системы тайны и молчания. То есть Шпигель
1 Spierenburg P. From Amsterdam to Auburn: An Explanation for the Rise of the Prison in Seventeenth-Century Holland and Nineteenth-Century America // Journal of Social History 20 (1987) 3. Р. 443.
2 Spierenburg P. The Prison Experience. Disciplinary Institutions and Their Inmates in Early Modern Europe. Amsterdam, 2007. Р. 43—44; Sellin T. Pioneering in Penology. The Amsterdam House of Correction in the Sixteenth and Seventeenth Centuries. Philadelphia, 1944. Р. 24—25.
Юридическая техника. 2015. № 9
ВЫСТУПЛЕНИЯ НА КРУГЛОМ СТОЛЕ
первый затронул проблему соблюдения чести заключенных. Для реализации указанной цели предписывалось:
A) выносить приговор о заключении в Tuchthuis в закрытом помещении (камере), куда осужденные доставлялись преимущественно в ночное время;
Б) принесение тюремным персоналом клятвы о неразглашении персональных данных заключенных;
B) запрещение контактов заключенных (визуальных и физических) с посторонними лицами.
— в учреждении должны быть созданы хорошие материально-бытовые условия размещения спецконтингента;
— лица, помещенные в работный дом, обязаны были обучаться ремеслам и трудиться. Число ремесел составляло 26. Заключенные могли учиться на сапожников, стеклодувов, плотников, столяров, ткачей, слесарей, кузнецов, бочаров, камнерезов, перчаточников, гобеленщиков, вязальщиков, резчиков по дереву, колесных дел мастеров и т. д.;
— заключенным должна была выплачиваться заработная плата, размер которой исчислялся частью прибыли в зависимости от трудолюбия;
— лица, которые не хотели учиться и работать, нарушали дисциплину, привлекались к наиболее тяжелым работам: обработке древесины, трепанию конопли, верчению колеса, а также содержались на хлебе и воде;
— заключенных, которые хотели или пытались совершить побег, должны были заковывать в цепи и запирать в камерах;
— в праздничные и выходные дни, с целью поддержания нормального физического и духовного здоровья, заключенные могли играть в подвижные игры, заниматься спортивными упражнениями.
Проблемным аспектом проекта Шпигеля было то, что он не предусматривал возможности нахождения в Tuchthuis злостных нарушителей режима, стремящихся вырваться на свободу, а дисциплину понимал больше как «отцовское наказание непослушных детей-подростков». Он предполагал, что заключенными будут дети из приличных семей, члены которых не должны страдать от позора, поэтому и предлагал режим секретности. Шпигель, являвшийся членом суда, был хорошо знаком с ситуацией, когда страдала репутация семей заключенных1.
3. Второй проект был разработан примерно в 1593 году Эгбертсом (Sebastiaan Egberts) в качестве реакции на проект Шпигеля. Эгбертс говорил о том, что Tuchthuis крайне необходимы, и не потребуют больших затрат на организацию их деятельности. То есть фактически содержание заключенных не должно было стать финансовой обузой для государства, так как они будут трудиться. В дальнейшем данные учреждения могут стать даже рентабельными и приносить прибыль. Он не разделял взглядов Шпигеля о необходимости принесения администрацией учреждения клятвы о неразглашении персональных данных заключенных, мотивируя это тем, что человек, который поступил дурно, должен искупить свою вину и искоренить прежний образ жизни, смыть позор, честно трудясь и принося пользу обществу. Эгбертс указывал, что в Tuchthuis должны содержаться также бродяги, попрошайки, мелкие воры, поэтому концепция соблюдения тайны и анонимности представлялась ему не-
'■'2
уместной2.
4. Тем не менее, к моменту открытия Tuchthuis Rasphuis власти не успели принять правовой акт, регулировавший его деятельность, хотя еще 21 ноября 1595 года были внесены предложения по созданию Правил внутреннего распорядка Rasphuis, которые включали следующие разделы:
— обучение заключенных умению отличать добро от зла с помощью религиозного воздействия, установления позитивных контактов с персоналом учреждения и внешним миром;
— предотвращение противоправного поведения заключенных с помощью осуществления надзора — постоянного контроля за их поведением в местах размещения и работы;
— нарушения дисциплины:
А) нравственно-религиозного характера (ругань, ссоры, сквернословие, отказ читать молитву);
Б) режимного характера (отказ от работы и учебы, попытка побега, порча казенного имущества, драки между заключенными, неповиновение администрации, причинение телесных повреждений, нападение на персонал);
— наказания за их совершение:
А) сидение на хлебе и воде в течение 1 дня (ссора), 3 дней (сквернословие, отказ от учебы), 8 дней (неповиновение администрации), 14 дней (порча имущества, отказ от работы), 2 месяцев (причинение телесных повреждений);
1 Spierenburg P. The Prison Experience. Disciplinary Institutions and Their Inmates in Early Modern Europe. Amsterdam, 2007. P. 45; Sellin T. Pioneering in Penology. The Amsterdam House of Correction in the Sixteenth and Seventeenth Centuries. Philadelphia, 1944. P. 26—27.
2 Spierenburg P. The Prison Experience. Disciplinary Institutions and Their Inmates in Early Modern Europe. Amsterdam, 2007. P. 46—47.
Нарышкина НИ. Стратегия правотворчества в сфере организации деятельности...
501
ВЫСТУПЛЕНИЯ НА КРУГЛОМ СТОЛЕ
Б) сидение в темной яме (в карцере) на хлебе и воде в течение 1 месяца (повторный отказ от работы);
В) сидение в карцере, сопряженное с приковыванием цепью, в течение 6 месяцев (попытка побега, попытка побега с применением насилия);
Г) удваивание срока наказания (попытка побега с применением насилия, помощь при совершении побега);
Д) направление заключенного в суд, который определял ему другое, более суровое, наказание (отказ от работы в третий раз).
Следует сказать, что данные предложения не были ратифицированы бургомистром и городским советом.
5. Вместе с тем, до 1603 года определенные правила содержания заключенных все-таки были приняты1. Они сочетали черты тех трактатов и проектов, которые предлагались ранее, дополняя и конкретизируя их, а также содержали много новых разделов:
— название учреждения частично было заимствовано из трактата Коорнгерта;
— власти приняли за основу идею Шпигеля о местоположении работного дома. Именно на территории монастыря Святой Клариссы было оборудовано данное учреждение, куда в 1596 году поместили первых 12 заключенных2;
— в 1597 году в Tuchthuis Rasphuis г. Амстердама, по свидетельству Я.В. Хоута (Jan Van Hout), помимо преступников (осужденных преимущественно за противоправные деяния корыстной направленности), помещались нищие, бродяги (в основном молодого возраста), беглые ученики, а также неблагополучные дети и иные лица, заключенные по требованию их семей (ведущие непотребный образ жизни, пьющие, дурно обращавшиеся с женами)3. То есть, основные категории заключенных, подлежащие помещению в Tuchthuis, совпадали с категориями, предложенными Коорнгертом, Шпигелем и Эгбертсом;
— целями деятельности Tuchthuis Rasphuis, как предлагал Шпигель, были провозглашены исправление заключенных и предупреждение совершения ими преступлений, в частности побегов. Достижение указанных целей осуществлялось с помощью таких средств, как: режим, общественно полезный труд, религиозное воздействие, получение образования и профессиональное обучение. О требованиях режима, обязательности труда и необходимости религиозного воздействия говорили Коорнгерт, Шпигель и Эгбертс, а также соответствующие положения содержались в проекте Правил внутреннего распорядка от 1595 года;
— достижение цели анонимности в отношении заключенных, предложенной Шпигелем, практиковалось, начиная с 1600 года, только в отношении детей, сданных в Tuchthuis родственниками (в основном это были дети, напавшие на своих родителей, или укравшие у них что-либо). Указанная категория лиц содержалась в изолированной части учреждения, где их не могли видеть посторонние. Эта секция получила разнообразные названия, среди которых: «секретная», «тайная», «отдельная», «особая», «добровольная». Последнее название, на наш взгляд, следует употреблять только в переносном смысле слова, так как помещение в Tuchthuis Rasphuis не было добровольным, а скорее принудительным. Эти заключенные не привлекались к обязательному труду, в отношении них действовала программа анонимности, а их родственники обычно отвечали посторонним, что N уехал, например, в Гвинею или Индию. Заключенные дети освобождались тогда, когда их родственники подавали прошение в суд. Все затраты на содержание их в Tuchthuis Rasphuis несли также родители. Сохранились сведения, что мальчики хорошо питались, а температура в их жилых помещениях зимой была выше, чем в комнатах взрослых заключенных. «Секретная» секция также служила местом изоляции заключенных по политическим мотивам (виновных в мятеже, клеветнических речах против правительства, публикации запрещенных книг и т. д.), причем часто им назначалось пожизненное заключение4;
— перечень нарушений режима содержания, перечисленных в проекте Правил от 1595 года, за совершение которых налагались дисциплинарные взыскания, был существенно расширен и включал:
А) богохульство;
1 Spierenburg P. The Prison Experience. Disciplinary Institutions and Their Inmates in Early Modern Europe. Amsterdam, 2007. P. 50; Sellin T. Pioneering in Penology. The Amsterdam House of Correction in the Sixteenth and Seventeenth Centuries. Philadelphia, 1944. P. 64—66.
2 Sellin T. Pioneering in Penology. The Amsterdam House of Correction in the Sixteenth and Seventeenth Centuries. Philadelphia, 1944. P. 28—29.
3 Spierenburg P. The Prison Experience. Disciplinary Institutions and Their Inmates in Early Modern Europe. Amsterdam, 2007. P. 50; Sellin T. Pioneering in Penology. The Amsterdam House of Correction in the Sixteenth and Seventeenth Centuries. Philadelphia, 1944. P. 41—42.
4 Spierenburg P. The Prison Experience. Disciplinary Institutions and Their Inmates in Early Modern Europe. Amsterdam, 2007. P. 52—54; Sellin T. Pioneering in Penology. The Amsterdam House of Correction in the Sixteenth and Seventeenth Centuries. Philadelphia, 1944. P. 81—82.
Юридическая техника. 2015. № 9
ВЫСТУПЛЕНИЯ НА КРУГЛОМ СТОЛЕ
Б) пение неприличных песен, употребление нецензурных слов, а также использование в речи воровского жаргона;
В) чтение запрещенных книг, так как вся литература должна была предварительно просматриваться и разрешаться членами попечительского совета и школьным учителем (влекло лишение мясных блюд на 3 недели);
Г) обзывание неприличными словами представителей администрации учреждения;
Д) хранение, использование ножей, иных острых инструментов (ножницы выдавались только на время работы и должны были оставляться заключенным после ее окончания на ткацком станке), осветительного оборудования (только с разрешения администрации), курение табака;
Е) заключение пари, игру на деньги с целью извлечения выгоды (изъятые у закпюченных деньги или оставались у надзирателей, что не поощрялось, так как свидетельствовало о стремлении последних к получению личной выгоды незаконным путем, или складывались в специальную коробку, куда помещались также сборы, поступавшие от посетителей Tuchthuis Rasphuis);
Ж) невыполнение установленных объемов работы (в данном случае, кроме получения дисциплинарного наказания, заключенный должен был наверстать упущенное).
Сокращение порций еды, лишение мясных блюд считались самыми умеренными взысканиями. Более суровым наказанием было содержание заключенного в карцере на хлебе и воде, а также приковывание цепью за лодыжки (что практиковалось в отношении буйных, а также склонных к побегу заключенных), причем длина последней была рассчитана так, чтобы заключенный мог дотянуться только до места работы, туалета или постели. Наказания определялись попечительским советом на основании доклада надзирателя о допущенном заключенным нарушении режима содержания. Также современники свидетельствуют, что в Rasphuis существовали следующие наказания, применявшиеся по усмотрению попечительского совета:
— телесные болезненные наказания в виде битья веревкой или березовыми прутьями. Например, 13 ноября 1618 года 20 заключенных были выпороты за отказ от работы, в 1617 году 7 заключенных хлестали, а еще 39 бросали жребий, чтобы выбрать для наказания еще 4 страдальцев;
— деревянный хомут, который закреплялся на шее и руках заключенного таким образом, что руки оказывались в более высоком положении, чем голова, что было весьма болезненным наказанием;
— в 1616—1619 годы в различных источниках упоминалось о так называемом «водяном доме». Смысл наказания состоял в том, что заключенного, не желавшего трудиться, помещали в специальную цистерну (камеру), куда постепенно набиралась вода, и заключенный, чтобы не захлебнуться, должен был откачивать ее насосом, то есть должен был постоянно трудиться, чтобы спасти свою жизнь. Таким жестоким образом «лечили» от лени. Упоминания об использовании «водяного дома» также встречались в свидетельствах современников в 1662, 1688, 1696, 1698 годах.
Самыми суровыми наказаниями считались удваивание срока заключения (например, за попытку побега) или передача заключенного суду, который определял ему другой вид наказания. Например, в 1645 году заключенный, который совершил несколько убийств в учреждении, по решению суда был повешен, в 1665 году, заключенный также был повешен за воровство и многочисленные попытки побега1.
— другими средствами исправления заключенных, наряду с режимом, были труд, получение образования и профессиональное обучение, религиозное воздействие.
Все заключенные, за исключением детей состоятельных бюргеров, которые оплачивали их содержание, должны были трудиться. Вообще, труд заключенных во всех работных домах организовывался преимущественно на территории учреждения и заключался в прядении, ткачестве, а также производстве красящих веществ для текстиля. Нормы выработки были очень жесткие, но те, кто их выполнял, могли, получив заработную плату, оплачивать свое питание и проживание, кто перевыполнял — получали дополнительные денежные средства, кто ленился — подвергался наказанию в дисциплинарном порядке. В Tuchthuis Rasphuis закпюченные мужского пола занимались ткачеством (изготовляли вельвет, бархат) и производством красящих веществ для текстильной промышленности. О данной отрасли следует сказать особо, так как она, в сущности, и дала название учреждению. В XVII веке красящие вещества добывали из различных пород древесины, в том числе импортируемых из других государств (например, бразильское красное дерево). Для того чтобы добыть красящий пигмент, древесину необходимо измельчить. Этот процесс был сопряжен с тяжелым физическим трудом. От словосочетания «строгать древесину» произошел термин Rasphuis.
В отношении осужденных также практиковалось религиозное воздействие (утренние и вечерние молитвы, молитвы до и после приема пищи, проповеди в «церкви» в воскресные и праздничные дни, чтение религиозной литературы) и обучение не только профессии (на производстве), но и чтению и
1 Sellin T. Pioneering in Penology. The Amsterdam House of Correction in the Sixteenth and Seventeenth Centuries. Philadelphia, 1944. P. 66—73.
Нарышкина НИ. Стратегия правотворчества в сфере организации деятельности...
503
ВЫСТУПЛЕНИЯ НА КРУГЛОМ СТОЛЕ
письму (в «школе»), так как многие заключенные были молодого возраста и неграмотны. Свободное время заключенные могли проводить в играх друг с другом1;
— была воспринята идея Шпигеля о создании надлежащего материально-бытового обеспечения заключенных, которое осуществлялось по следующим направлениям:
A) жилищно-бытовые условия. Помещения, где содержались заключенные, служили им и спальней, и рабочим местом. В каждом из них размещалось от 4 до 12 человек. Одни жилые помещения имели размеры 45 м2, другие — 18 м2, третьи были еще меньше. В каждом помещении было окно, выходившее на внутренний двор, туалет, тяжелые двойные двери, из которых внутренняя имела калитку для передачи пищи заключенным, кровати. Кровати были снабжены матрацем, набитым соломой, подушкой, набитой пером, простыней, одним одеялом летом и двумя — зимой. На одной кровати спали двое взрослых заключенных. Правила требовали, чтобы заключенные сохраняли свою постель и рабочее пространство в чистоте и опрятности, комнаты должны были ежедневно убираться, ночное ведро— освобождаться каждое утро, одежда — аккуратно развешиваться. Заключенные, которые не следовали этим правилам, лишались завтрака на 4 дня. Заключенные наказывались за несанкционированное разведение огня в жилых помещениях (получали часть порции и лишались мясной пищи на срок до 2 недель);
Б) вещевое обеспечение. Каждый заключенный получал от попечительского совета грубое серое платье и брюки, фланелевые чулки, обувь и рубашку. Одежда должна была еженедельно стираться. Выдачу вещевого имущества заключенным можно расценить как меру весьма актуальную в связи с тем, что многие из них были бродягами и нищими, и по прибытии в учреждение их собственные лохмотья уничтожались;
B) организация питания. Питание было трехразовым, разносилось по комнатам заключенными, которым доверяли, и состояло из хлеба, масла и сыра на завтрак и ужин, гороха, мяса или рыбы на обед, а также пива. По воскресеньям заключенным давали суп и горячее мясное блюдо. В субботу каждый заключенный мог купить себе белый хлеб, считавшийся редкостью. Если перед едой заключенные не читали молитву, то наказывались лишением пищи. Вместе с тем, заключенные могли направлять жалобы, касающиеся качества предоставлявшегося им питания, в попечительский совет.
Также осуществлялось медико-санитарное обеспечение заключенных. Заключенные могли рассчитывать на получение медицинской помощи. Для этих целей учреждение посещал врач, который осуществлял медицинское консультирование, лечение и наблюдение заключенных2;
— правила содержания заключенных также дополнялись новыми разделами:
А) в Tuchthuis Rasphuis существовало помещение, которое выполняло, хоть и весьма ограниченно, функции современного карантинного отделения в исправительном учреждении3. В этом изолированном помещении размещались вновь прибывшие заключенные на срок 10 суток. В течение этого времени заключенного посещали члены попечительского совета, которые знакомили его с правилами поведения в учреждении4. Таким образом, наличие указанного помещения можно расценить как весьма прогрессивный момент, позволяющий судить о помощи в первоначальной социальной адаптации заключенным, облегчавшей приспособление к изменившимся условиям социальной среды;
Б) закпюченные в Tuchthuis Rasphuis должны были содержаться раздельно. В частности, доктор Эгбертзун (Sebastian Egbertzoon) предложил разделять всех заключенных на три класса:
— низший класс, куда помещались нарушители дисциплины, которые должны содержаться на хлебе и воде, возможно, в карцерах;
— средний класс, где заключенные лучше питались и проживали в комнатах (камерах);
— высший класс, где заключенные имели лучшую еду и условия проживания.
Заключенные распределялись по классам после нахождения в «карантинном отделении». Буйные заключенные не могли быть переведены в высший класс, а заключенные, подвергшиеся дисциплинарным наказаниям, не могли вступать в контакт с другими заключенными. Этот план классификации заключенных не был принят попечительским советом. В 1597 году в Tuchthuis Rasphuis не было разделения заключенных на группы, и встал вопрос, а должны ли заключенные содержаться все вместе или все-таки следует разделить их на классы с соответствующими условиями содержания. После этого
1 Spierenburg P. The Prison Experience. Disciplinary Institutions and Their Inmates in Early Modern Europe. Amsterdam, 2007. P. 52; Spierenburg P. From Amsterdam to Auburn: An Explanation for the Rise of the Prison in Seventeenth-Century Holland and Nineteenth-Century America // Journal of Social History 20(1987)3. P. 445; Sellin T. Pioneering in Penology. The Amsterdam House of Correction in the Sixteenth and Seventeenth Centuries. Philadelphia, 1944. P. 49, 54, 58.
2 Sellin T. Pioneering in Penology. The Amsterdam House of Correction in the Sixteenth and Seventeenth Centuries. Philadelphia, 1944. P. 35, 39—40, 62—63.
3 Об утверждении Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений: приказ Минюста России от 3 ноября 2005 г. № 205. П. 6—7 // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. 2005. № 47.
4 Sellin T. Pioneering in Penology. The Amsterdam House of Correction in the Sixteenth and Seventeenth Centuries. Philadelphia, 1944. Р. 66.
Юридическая техника. 2015. № 9
ВЫСТУПЛЕНИЯ НА КРУГЛОМ СТОЛЕ
попечительский совет одобрил тройную систему классификации заключенных, но предложил, чтобы каждый класс был строго изолирован от другого, в том числе в сфере организации труда, проживания, приема пищи, прогулок и проведения свободного времени. Контакты между представителями разных классов исключались. Кроме разделения на классы заключенные мужского пола содержались в Rasphuis раздельно с учетом состояния здоровья: сумасшедшие или лица, страдавшие инфекционными заболеваниями, размещались в изолированных комнатах1;
В) в учреждении практиковалось постоянное перемещение заключенных из одного жилого помещения (камеры) в другое. Это осуществлялось в целях профилактики возможных противоправных действий (таким образом администрация пыталась предотвратить возможные заговоры заключенных, направленные на совершение побегов). Благодаря, возможно, этим мерам побеги из Tuchthuis Rasphuis совершались довольно редко, чего нельзя сказать о работном доме г. Утрехта. Часто совершаемые из этого учреждения побеги заключенных привели, в конечном итоге, к его закрытию2.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что в отличие от подавляющего большинства стран Европы, в Нидерландах в конце XVI — начале XVII века осуществлялся весьма продуманный и ответственный подход к разработке и принятию нормативных правовых актов, всесторонне регламентирующих организацию деятельности учреждений тюремного типа — работных домов. Процесс подготовки нормативных правовых актов длился во времени, осуществлялся с помощью и при непосредственном участии ученых, судей, властей Амстердама, апробировался на практике, что позволяет с полной уверенностью говорить о существовавшей в Нидерландах стратегии правотворчества в сфере исполнения и отбывания уголовных наказаний, связанных с лишением свободы.
1 Sellin T. Pioneering in Penology. The Amsterdam House of Correction in the Sixteenth and Seventeenth Centuries. Philadelphia, 1944. P. 80—81.
2 Ibid. P. 72.
Нарышкина НИ. Стратегия правотворчества в сфере организации деятельности...
505
