CC BY
68
УДК 81373 ББК 81-9
Зелянская Наталья Львовна
кандидат филологических наук ведущий научный сотрудник Лаборатория филологического моделирования и проектирования Оренбургский государственный университет г. Оренбург Галинская Татьяна Николаевна кандидат педагогических наук, доцент
кафедра теории и практики перевода Оренбургский государственный университет г. Оренбург Zelyanskaya Natalia Lvovna Candidate of Philology Senior Research Officer Laboratory of Philological Modelling and Projecting Orenburg State University Orenburg Galinskaya Tatyana Nikolaevna Candidate of Pedagogics Assistant Professor Chair of Theory and Practice of Translation Orenburg State University Orenburg
Стратегия аргументации языковой личности как метод лингвоперсонологического описания (на материале политической картины мира) 3 Argumentation Strategy As a Method of Personal Linguistic Description (By the Example of the Political Picture of the World)
Статья посвящена проблеме описания языковой личности. Синтезируя методы структурного моделирования и речевого портретирования, авторы реконструируют картину мира языковой личности известного российского политика, изучая его аргументативную деятельность для выявления индивидуальных особенностей личности.
The article investigates a topical problem - methods of a language person description. Combining structural modelling and speech portrait, the authors test a restoration procedure of a famous Russian politician s picture of the world based on the argumentation strategy analysis and, hereby, reveal the informant's personality.
3 „
Исследование выполнялось при финансовой поддержке Министерства образования и науки РФ (Аналитическая ведомственная целевая программа «Развитие научного потенциала высшей школы», проект № 2.1.3/9306).
Ключевые слова: лингвоперсонология; языковая личность; аргументация; политическая картина мира; контент-анализ.
Key words: linguistic personology; linguistic personality; argumentation; political picture of the world; content-analysis.
Принцип антропоцентризма относится сегодня к числу приоритетных в лингвистике; из науки о языковых знаках лингвистика превращается в науку о человеке. Лингвистические исследования антропоцентристской направленности послужили основой для становления лингвоперсонологии -науки, «объектом внимания которой является субъект и его языковые проявления» [6:113]. Вопрос о методологии новой области научного знания, изучающей феномен языковой личности, пока остается «белым пятном» в ее теоретической схеме. Работы, исследующие эту проблему, очень немногочисленны, не сформирован круг методов данной области знания, отсутствует их единая трактовка и систематическое описание. Недостаточная разработанность принципов описания языковой личности актуализирует тему нашего исследования, цель которого заключается в выявлении стратегии аргументации языковой личности как объективного средства лингвоперсонологического описания на примере политической картины мира. Политика будет рассматриваться нами как «особая реальность, которая отражается и формируется особым типом сознания - политическим сознанием (по аналогии с медиасознанием, массовым сознанием, научным сознанием, обыденным сознанием и др.)» [1:114].
В работах лингвоперсонологического направления складываются два основных методологических подхода к исследованию языковой личности: реконструкция (метод структурного моделирования, метод лингвориторической реконструкции, биографический метод) и речевое портретирование [3:40-42]. Согласно Ю.Н. Караулову, автору метода лингвоперсонологического структурного моделирования, полное описание языковой личности в целях ее анализа или синтеза предполагает: а) характеристику семантико-строевого уровня ее организации; б) реконструкцию языковой модели мира на основе произведенных ею текстов, или тезауруса данной личности; в) выявление ее жизненных или ситуативных доминант,
установок, мотивов, находящих отражение в процессах порождения текстов и их содержании, а также в особенностях восприятия чужих текстов [5:43]. Метод речевого портретирования заключается в наблюдении над речевым поведением информанта и поярусном описании его языковой системы. Например, изучая особенности функционирования личных местоимений в текстах языковой личности, скрывающейся под масками двух виртуальных персонажей в сети Интернет, можно выявить схожие черты их речевого поведения и тем самым идентифицировать виртуальных «клонов» [2:109-111].
В последние годы изучение разных форм идеального, в частности, сознания, проводится с помощью обращения к понятию образа и/или картины мира. Образ мира представляет собой «систему смыслов, возникающих в процессе восприятия и интерпретации реальности, а также сами принципы и механизмы ее информатизации (выбор и означивание объектов, переработка информации, ее оценка)» [1:63-64]. Картина (образ) мира включает в себя 1) относительно статичные компоненты - смыслы, 2) структурные связи между смыслами и 3) то, что не входит непосредственно в структурную модель -механизмы и принципы мышления, вводящие смысл в общую систему и адаптирующие его в ней.
Для понимания мировидения и образа мира человека очень важно исследовать, с одной стороны, смысловые поля, отражающие его концептуальные приоритеты, с другой - форму, в которую он облекает свои взгляды: способы построения фраз, грамматические предпочтения, модальность, средства выразительности, виды избираемой аргументации. Таким образом, синтез этих методов - структурного моделирования и речевого портретирования - делает возможным, на наш взгляд, объективное и полное описание языковой личности.
Индивидуальные различия личности проявляются, главным образом, в когнитивно-языковой, в том числе аргументативной деятельности: способах постановки вопросов, стратегии поиска и отбора информации, моделях объяснения, приемах аргументации.
Основной целью аргументации является обоснование или опровержение некоторого тезиса для восприятия и принятия его индивидуальным или коллективным реципиентом, т.е. для изменения его позиции. Аргументативная деятельность располагает богатым инструментарием: она может осуществляться в двух направлениях - от тезиса к аргументам или, наоборот, от аргументов к тезису - и реализоваться в виде двух групп методов (по П. Мицичу): риторических (фундаментальный метод, метод противоречия, метод «извлечения выводов», метод сравнения, метод «кусков», метод «бумеранга», метод игнорирования, метод потенцирования, метод опроса, метод видимой поддержки и т.д.) и спекулятивных (техника преувеличения, техника анекдота, техника использования авторитета, техника дискредитации собеседника, техника изменения направления, техника введения в заблуждение, техника искажения, техника вопросов-капканов и т.д.) [Цит. по: 4:32].
Из всего многообразия методов и тактик аргументации, каждая языковая личность, как правило, создает особую, свойственную только ей, стратегию аргументации. Мы полагаем, что стратегия аргументации языковой личности характеризуется значительным объяснительным потенциалом и, следовательно, обладает высокой значимостью для лингвоперсонологического описания. Верификация данной гипотезы осуществляется нами на примере анализа речевого поведения известного общественного и политического деятеля России Гарри Каспарова.
Для выявления стратегии аргументации, свойственной Г. Каспарову, и экспликации его языковой личности были отобраны семь его интервью и ответов на вопросы за 2007 год, общим объемом около 112 тыс. знаков. Весь материал исследовался многоаспектно. Во-первых, с помощью методов контент-анализа и структурного моделирования был составлен частотный словарь политика; затем проводилась классификация слов и группировка их в смысловые блоки (например, эмоциональная сфера, интеллектуальная сфера, политические партии, личные имена и т.п.). Во-вторых, посредством метода речевого портретирования изучалась специфика мышления, ценностные
ориентиры, интересы и коммуникативные качества информанта, в том числе виды избираемой аргументации.
Наиболее частыми в проанализированных интервью стали эмпирическая аргументация, аргументы «обращение к незыблемому принципу (традиции)» и «обращение к здравому смыслу», а также «дискредитация оппонента» и «прямые отрицательные оценки оппонента».
«Обращение к незыблемому принципу (традиции)» в случае с Г. Каспаровым, конечно, связано с утверждением демократических принципов и процедур, следовать которым должны все без исключения. Права человека, гражданина, законность, избирательные процедуры, сменяемость власти и т.п. -это те ценности, которые являются для Каспарова бесспорными, поэтому утверждая основные постулаты «Другой России» и свою собственную точку зрения, он подчеркивает сам факт соблюдения этих принципов и намерение не отступать от них: «Принцип сохранился сегодня, в зале были представители разных общественных и политических сил. И палитра сегодня была такой же широкой, как и год назад. Поэтому я бы не говорил о том, что мы разругались»; «Да, мы будем предлагать какие-то решения, да, мы будем их реализовывать. Но главное, что мы гарантируем тем, кто нас поддерживает и всем гражданам России, что если нам удастся победить, то эта власть не собирается засиживаться против воли народа. Если через год-два-три-четыре - сколько там потребуется времени для проведения выборов следующих люди решат, что эта власть себя скомпрометировала, они должны иметь возможность в результате прямых, честных выборов, без всяких ограничений антиконституционных, отправить эту власть обратно в отставку, или еще куда-нибудь».
Демократические принципы в данном контексте - это правила игры, которые в рамках картины мира Г. Каспарова очевидны и объективны, поэтому избираются в качестве абсолютного критерия оценки окружающей действительности. Далее в аргументации срабатывает мыслительная стратегия: реальность оценивается с точки зрения соответствия или несоответствия утверждаемым ценностям демократии. Но так как приведение
действительности в надлежащий вид (соответствия утверждаемым правилам) -это обобщенная цель деятельности, то для уточнения «условий задачи» подбирается очень подробный эмпирический материал, свидетельствующий о ряде нарушений демократических принципов. Фокус внимания направлен не на утверждение ценности и целесообразности правил (если не на примере настоящего России, то при помощи культурно-исторического материала), а на обличение их нарушений. В данном случае в процессе аргументирования Г. Каспаров опять не предполагает различий в своих ценностных ориентирах и ориентирах аудитории, не обращает внимания на «Другого».
Наличие нарушений политик демонстрирует с помощью многочисленных фактов (эмпирическая аргументация) и логических рассуждений, обращений к опыту и т.п., вскрывающих несоответствие этих фактов требованиям демократических свобод (обращение к здравому смыслу): «...законодательные акты, принятые, они антиконституционны, потому что делят людей на разные группы. То есть те, кто не может выдвигаться от партсписков, они не имеют шансов быть избранными в думу. Это, безусловно, нарушение наших прав. Именно поэтому нужно бороться нашим законодательством»; «Но такая ситуация сложилась. Судебные иски необходимы, потому что произвол властей должен находить адекватную оценку. Не получается в одном суде, мы идем в другой суд, надо идти, идем в Страсбург. Но надо постоянно оказывать любым способом давление на власть».
Данная обличительная аргументация, вскрывающая многочисленные случаи игнорирования принципов демократии, подчеркнуто личностна, представленные конкретные эпизоды касаются самого Каспарова-человека, а остальные участники «Маршей», или участники других случаев нарушения прав и свобод существуют в речевом пространстве политика крайне обобщенно. Так же обобщенно выглядят предложения борьбы для этих обобщенных потерпевших. В то же время очень конкретны и эмоционально окрашены речевые действия самого Г. Каспарова против тех, кто не соответствует принципам демократии. Собственно, такие аргументы, как «дискредитация оппонента» и «прямые отрицательные оценки оппонента»,
нельзя назвать корректными, так как здесь имеет место «аргумент к личности». Но подчеркнуто Я-центрический речевой мир Каспарова не может иначе отреагировать на нарушения законности и демократических принципов, так как это воспринимается, и, соответственно, на уровне языковых средств подается, прежде всего, как нарушение его личных прав и свобод, т.е. покушение на его личное Я. Поэтому в интервью во время явных или подразумеваемых споров с оппонентами растет число эмоционально переданных фактов, свидетельствующих о недостойных действиях оппонентов, или прямые оценочные суждения, представляющие оппонентов в крайне неприглядном виде: «Но в данном случае мы считаем, что чем больше людей в этом процессе участвует, тем меньше вероятность того, что наш кандидат, который, даст бог, победит на выборах, будет вести себя так же, как вел Путин, который был ответственен не перед всеми людьми, а перед теми, кто с помощью денег и политтехнологий привел его и усадил в это кресло»; «Потому что даже в СССР или при деле "ЮКОСа" была попытка собрать какую-то доказательную базу все-таки. Она уже больше не нужна. То есть если система постановила, то в данном случае суд просто показывает полную лояльность руководству и штампует любое решение»; «И интересно, что Рыжкова в эту комиссию не пустили, потому что он лицо заинтересованное, и не может быть объективен, потому что он участвовал в марше. А вот что касается Абельцева, который априори говорит, что всех бить по голове просто, причем даже того, что он наговорил уже в «Ар-ТВ-Ай», конечно, может быть, уже хватило бы для прокуратуры. Но то, что он говорил за кадром - о том, как надо всех утопить на баржах...»; «Караулов лжет. В принципе, это естественное состояние для кремлевского провокатора, который прикидывается журналистом».
Итак, анализ спонтанной речи (интервью, ответы на вопросы аудитории) Г. Каспарова на предмет характера стратегии аргументации позволил выявить «излюбленные» информантом приемы: эмпирическая аргументация, аргументы «обращение к незыблемому принципу (традиции)» и «обращение к здравому смыслу», а также «дискредитация оппонента» и «прямые отрицательные
оценки оппонента». Следовательно, аргументация, свойственная Г. Каспарову, строится по принципам соблюдения правил, законов и гипертрофированности «Я-активности». Специфика стратегии аргументации Г. Каспарова позволяет понять и оценить его картину мира, что, в свою очередь, делает возможным описание наивысшего уровня организации языковой личности (по Ю.Н. Караулову) - прагматикона: Г. Каспаров - политик, который руководствуется такими ценностями, как права человека, гражданина, законность, и который стремится соблюдать эти принципы независимо «реальной действительности».
Таким образом, полученные результаты определяют валидность методики выявления стратегии аргументации языковой личности, основанной на синтезе структурного моделирования и речевого портретирования, в качестве объективного способа лингвоперсонологического описания.
Библиографический список
1. Белоусов, К.И. Филологические модели: теоретические и прикладные аспекты филологических исследований [Текст]/К.И. Белоусов, Н.Л. Зелянская. - Saarbrucken: LAP Lambert Academic Publishing, 2011. - 224 с.
2. Галинская, Т. Н. Местоимения «ты» и «вы» в идиолексиконе виртуальной языковой личности [Текст]/Т. Н. Галинская // Вестник Оренбургск. гос. ун-та. - 2010. - № 11. - С. 106-111.
3. Иванцова, Е.В. Проблемы формирования методологических основ лингвоперсонологии [Текст]/Е.В. Иванцова // Вестник Томск. гос. ун-та; сер. Филология. -2008. - № 3. - С. 27-43.
4. Калашникова, С.В. Лингво-аргументативные средства обоснования стилей мышления [Текст]/С.В. Калашникова // Вестник Тюменск. гос. ун-та. - 2007. № 1. - С. 26-29.
5. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность [Текст]/Ю.Н. Караулов. -М.: Наука, 1987. - 264 с.
6. Нерознак, В.П. Лингвистическая персонология: к определению статуса дисциплины [Текст]/В.П. Нерознак // Язык. Поэтика. Перевод. - М.: МГЛУ, 1996. - С. 112116.
Bibliography
1. Belousov, K.I. Philological Models: Theoretical and Applied Aspects of Philological Studies [Text] / K.I. Belousov, N.L. Zelyanskaya/ - Saarbrucken : LAP Lambert Academic Publishing, 2011. - 224 p.
2. Galinskaya, T.N. Pronouns Formal «You» and Informal «You» In Ideolexical Vocabulary of the Virtual Language Personality [Text] / T.N. Galinskaya // Bulletin of Orenburg State University. - 2010. - No. 11. - P. 106-111.
3. Ivantsova, E.V. Problems of Linguistic Personology Methodology Forming [Text] / E.V. Ivantsova // Bulletin of Tomsk State University. - 2008. - No. 3. - P. 27-43.
4. Kalashnikova, S.V. Linguistic and Argument Means of Reasoning Styles Ground [Text] / S.V. Kalashnikova // Bulletin of Tyumen State University. - 2007. - No. 1. - P. 26-49.
5. Karaulov, Yu.N. The Russian Language and Linguistic Personality [Text] / Yu.N. Karaulov. - M.: Nauka, 1987. - 264 p.
6. Neroznak, V.P. Language. Poetics. Translation [Text] / V.P. Neroznak. - M., 1996. -P. 112-116.
УДК 81-25 ББК 81.2
Шульгинов Валерий Александрович
аспирант
Кафедра русского языка как иностранного Дальневосточный федеральный университет Владивосток Shulginov Valery Alexandrovich Post-graduate Chair of the Russian Language As a Foreign Language Far Eastern Federal University Vladivostok
Особенности написания слов в условиях интернет-общения (на материале русского и китайского языка) Word Writing Features in the Internet Communication (Based on Russian
and Chinese)
Данная статья посвящена изучению специфики функционирования разговорной речи в условиях интернет-коммуникации. Анализируются случаи отражения на письме звучащей речи. Сопоставляются особенности функционирования языков с разными типами письменности в интернет-среде.
This article is devoted to studying the specific character of the speaking functioning in terms of Internet communication. The cases of speech reflection in writing are analyzed. The features of languages with different types of writing in the Internet sphere are compared.
Ключевые слова: интернет-общение, социолект, фонетическое письмо, языковая игра.
Key words: online communication, sociolect, phonetic spelling, language
game.
Использование компьютерной связи как средства коммуникации в обществе радикально изменило традиционные представления о временном и территориальном пространствах, способствовало увеличению и качественному обогащению информационного потока, возрастанию диапазона его распространения, а также скорости прохождения по трансляционным каналам.
Язык Интернета в основном не подвержен цензуре и редактированию, в том числе приведению в соответствии с нормами языка. Особенностью языка Интернета является стремление к краткости и информативности.
Стремление к краткости формы проявляется в языках с разными типами письменности. Традиционно выделяется алфавитное и иероглифическое
