CC BY
274
Столыпин - трагедия реформ
М.А. Кочанов, д.э.н., А.Ф. Корнеев, к.э.н.
ВНИЭТУСХ, РАСХН
Оглядываясь в прошлое, приходится признать, что во всей многовековой истории России лишь единицы из сонма государственных деятелей оставили в народной памяти столь значительный след, как П.А. Столыпин. Имена других вспоминают лишь на уроках истории, да и то чаще всего потому, что в своей деятельности им удалось соприкоснуться во времени с гениями. Имя Столыпина заняло прочное место в памяти народной -«столыпинская реформа», «столыпинская реакция», «столыпинский вагон», «столыпинские галстуки» еще долго будут украшать речи наших доморощенных риторов, и по крайней мере, за это они должны быть благодарны Петру Аркадьевичу. Интерес к личности Столыпина в данном случае вызывается отнюдь не тем, что он изобрел или хотя бы впервые использовал указанные определения. В самом деле, автором «столыпинской реформы» является тогдашний министр финансов С.Ю. Витте, а уж в части «реакции» и «галстуков» Россию до- и послестолыпинскую трудно чем-нибудь удивить. Возможно и имя Столыпина кануло бы в Лету, если бы не отрезок времени, в котором Петру Аркадьевичу довелось быть премьер-министром. Вот уж поистине: «Блажен кто посетил сей мир в его минуты роковые». Время власти потребовало лидера, человека, который не только разрабатывал бы проекты законодательных актов, пусть даже грамотных, сво-
евременных и необходимых России, но и имел волю их реализовать. В начале прошлого века абсолютное большинство членов правительства, Государственной Думы и Государственного Совета отличались непрофессиональной страстью к краснобайству и манией собственной значимости. Безусловно, были личности не-ординарные, одаренные, в частности, уже указанный выше С.Ю. Витте, автор «столыпинской реформы» и курса на валютную стабилизацию, основные положения которого были затем использованы при введении «золотого червонца» уже в период советской власти, однако в силу ряда причин, объективного и субъективного характера, не сыгравшие той роли в экономической политике России, которую они могли бы сыграть.
П.А. Столыпин же был человек дела и здравого смысла. «Порядок и реформа», «сначала успокоение - потом реформы» - вот лозунги, которые он целенаправленно и упорно стремился реализовать на практике. Убежденный монархист, он тем не менее проводил в жизнь управленческие реформы, которые так или иначе вводили в рамки власть монарха, убежденный националист ратовал за предоставление евреям равных прав с другими народами и народностями России.
В чем же причина, что деятельность умного, образованного, волевого, независимого и обладающего храбростью человека так бесславно провалилась? В данном случае речь идет не только о времени, когда он был премьером, - революция, противоречия монархического строя, крайне
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ
обострившиеся из-за личных характеристик царя. Скорее следует проанализировать тот факт, почему реформы не могли осуществляться по сценарию Столыпина. По-видимому, основная причина провала реформ кроется в том, что Петр Аркадьевич Столыпин, как это не покажется удивительным, не знал русского народа, роль которого он всегда и совершенно справедливо ставил во главу угла, говоря о реформах в России. Наши реформы для того, чтобы быть жизненными, должны черпать свою силу в русских национальных началах.... «К каким русским корням, нашему русскому стволу нельзя прикреплять. Какой-то кривой чужеродный цветок пусть расцветет и приживется под взаимодействием верховной власти и даровитого его представительного строя» (Новое время. По книге Столыпина П. А. С.311. - 1911. 6 сент.)[1].
Несмотря на то, что сам П. А. Столыпин был крупным помещиком, умозаключения о крестьянстве, которое составляло подавляющую часть населения страны, из которого опять подавляющая часть была неграмотной, основаны лишь на литературных источниках и анализе мнений людей столь далеких от истинных чаяний крестьянства, как и он сам. Об этом аспекте крестьянского образа жизни писал А.Н. Энгельгардт, при этом прожив в деревне значительное число лет, непосредственно занимаясь организацией крестьянского хозяйства. Он увидел основные противоречия крестьянского уклада жизни, в частности, консервативный характер мышления, нежелание жить чужим умом, обусловленные клубком взаимоувязанных, взаимозависимых элементов производственных отношений. К ним в полной мере может быть отнесено высказывание древних греков: «Истину нельзя понять, ее надо выстрадать».
Столыпин же был весьма далек от этого, да и неудивительно, род Столыпиных был известен с XVI века, отец Петра Аркадьевича - генерал-адъютант, мать - урожденная княгиня Горчакова, жена - дочь почетного опекуна О.Б. Нейд-гарта, учился он на физико-математическом факультете Петербургского университета, служил в министерствах государственных имуществ и внутренних дел и, по существу, он не мог быть знаком с центральным вопросом реформы, ее основой - крестьянством - достаточно близко. Отсюда и отношение к крестьянам, которое, по-видимому, наиболее точно выразил С.Ю. Витте: «На крестьянское население, которое, однако, составляет громаднейшую часть населения, установился взгляд, что они полудети, которых он будет опекать, но только в смысле их поведения и развития, но не желудка. Забота о детях сводится главным образом к заботам о питании, но крестьянин ведь младенец своеобразный (последнее слово на французском) - его дело питать[2].
Увы, Столыпин не оценил этой позиции и этой
иронии по достоинству и вот: ставить в зависимость от доброй воли крестьян момент ожидаемой реформы, рассчитывать, что при подъеме умственного развития населения, которое наступит неизвестно когда, жгучие вопросы разрешатся сами собой, - это значит отложить на неопределенное время проведение тех мероприятий, без которых немыслима ни культура, ни подъем доходности земли, ни спокойное владение земельной собственностью»[3]. Отсюда можно сделать вывод еще об одной черте характера П.А. Столыпина - нетерпение и непримиримость, желание подтолкнуть, подхлестнуть реформу и историю -«оговариваюсь вперед, что недомолвок не допускаю и полуправды не признаю». Совершенно справедливо мнение, высказанное историком П.Н. Зыряновым: «Столыпин был «приказчиком» царя и помещиков, но при всех своих отнюдь не исключительных качествах, все же видел горизонт дальше и глубже своих «хозяев». Трагедия Столыпина состояла в том, что они не захотели иметь «приказчика», превосходящего их по личным ка-чествам[4], следует добавить - но не захотел его иметь «приказчиком» и весь русский народ.
«История учит нас тому, что ничему не учит», и вот она повторяется и на сей раз в виде фарса, к сожалению, без своего Столыпина. Тот же беспомощный, растерявшийся и ориентирующийся на чужое мнение верховный правитель, говорливая и, под собственный гомон, устраивающая свои дела Дума, правительство и многочисленные министерства и ведомства с увлечение и упорством, достойным иного применения, в полном соответствии с законом Паркинсона, работающими сами на себя. Еще сто лет назад П.А. Столыпин призывал: «На правительстве лежит святая обязанность охранять спокойствие и законность». Все меры принятые в этом направлении, необходимы для развития самих реформ /1, С. 27/, и далее: «преобразованное по воле монарха отечество наше должно превратиться в государство правовое» [1].
Приведенные сравнения, как и любые другие, безусловно односторонние. В данном случае важно, однако, не то, насколько сравнимы проблемы столетней давности с современными, а стремление понять их глубинную сущность, уходящую корнями в многовековую историю России и накопившую колоссальный потенциал, позитивный характер которого должен облегчить напряжение накопившихся противоречий.
Литература
1. Столыпин П.А. Нам нужна Великая Россия. — М.: Мол. гвардия, 1991. — С.27—51.
2. Витте С.Ю. Избранные воспоминания. — М.: Мысль, 1991. — С.508.
3. Изгоев А. П.А. Столыпин. Очерк жизни и деятельности. — М., 1912. - С.161.
4. Зырянов П.Н. Столыпин без легенд // Историки отвечают на вопросы. — М., 1990. — С.133.
