CC BY
40
УДК 502.52(211.7):502.13
СРАВНИТЕЛЬНАЯ ОЦЕНКА ЭКОСИСТЕМНЫХ ФУНКЦИЙ РЕПРЕЗЕНТАТИВНЫХ УРОЧИЩ ЮЖНОЙ КРИОЛИТОЗОНЫ БОЛЬШЕ-ЗЕМЕЛЬСКОЙ ТУНДРЫ
Ф.В. ДОЛГОВ*, Г. Г. ОСАДЧАЯ*, Т. Ю. ЗЕНГИНА**
*Ухтинский государственный технический университет, г. Ухта **Московский государственный университет им. МВЛомоносова, географический факультет, г. Москва galgriosa@yandex.ru, tzengina@mail.ru
Оценены экосистемные функции природно-территориальных комплексов (ПТК) ранга урочищ южной криолитозоны Большеземельской тундры для выявления и ранжирования их вклада в биосферное равновесие территории. Предложенный подход подразумевает равнозначность всех оцениваемых эко-системных функций ПТК, в сумме составляющих интегральную экосистем-ную услугу. Ее величина определяет значимость и ценность ландшафта для поддержания биосферного равновесия в регионе.
Для произвольно выбранного лицензионного участка недр приводится пример картографирования итогового интегрального показателя экосистемной значимости урочищ. Показано, что такой подход позволит уже на прединвестицин-ном этапе промышленного освоения территорий отказаться от использования наиболее биосферно-значимых участков.
Ключевые слова: экосистемные функции урочищ, природно-территориальный комплекс, криолитозона, территориальная оптимизация природопользования
F.V. DOLGOV, G.G. OSADCHAYA, T.YU. ZENGINA. COMPARATIVE ASSESSMENT OF REPRESENTATIVE NATURAL BOUNDARIES ECOSYSTEM FUNCTIONS OF THE BOLSHEZEMELSKAYA TUNDRA SOUTHERN CRYOLITOZONE
Results of studying and estimation of ecosystem functions of natural-territorial complexes (NTC) of natural boundaries of Bolshezemelskaya tundra southern cryiolitozone for revealing and ranging of their contribution to biospheric balance of the territory are presented. The proposed approach for the solution of this problem, meaning the equivalence of all estimated NTC ecosystem functions as the components of the integrated ecosystem service which size defines the importance and value of the landscape to maintain the biospheric balance in the region, is described.
The results of singling out of representative (i.e. the most typical and abundant) kinds of natural boundaries of Bolshezemelskaya tundra southern cryolitozone and revealing of their characteristics, most valuable for the estimation of the integrated ecosystem service are given. The comparative analysis of the natural boundaries ecosystem importance on the basis of their basic ecosystem functions (climate regulation, regulation of atmosphere gas structure, hydrological functions of the territory, ability of soils to accumulation and instability of soils to anthropogenous influences, biodiversity) which allowed to relatively single out landscapes with most obviously expressed environment-forming functions, was carried out. It is proposed to make definition of the last on the basis of calculation of the so-called coefficient of relative ecological importance (CREI). For randomly chosen licence subsoil area the example of mapping of the total integrated indicator of the natural boundaries ecosystem importance obtained with use of the calculated indicators of their ecosystem functions, is given. It is shown that such approach already at the pre-investment stage of industrial development of territories will allow to refuse from using the biospheric most significant sites.
Necessity of development of territories of natural-ecological framework is proved so that the economic objectives were organically combined with the ecological ones. Thus the last should be considered as the priority ones. It is underlined that in the conditions of the North this is possible at competent territorial planning at which the area of the broken territories does not exceed 10 % and, simultaneously, the biospheric most significant landscapes are preserved.
Keywords: natural boundaries ecosystem functions, natural and territorial complex, cryolitozone, territorial optimization of environmental management
Введение
Необходимость промышленного освоения богатейших месторождений северных территорий сегодня обсуждается на всех уровнях. Однако до сих пор территория, на которой найден любой ресурс, традиционно рассматривается лишь как место локализации этого ресурса и инфраструктуры по его добыче. При этом при принятии хозяйственных решений практически не принимается в расчет, что помимо пространственных функций, территория выполняет и другие не менее важные, но, к сожалению, пока плохо оцениваемые экосистемные функции, такие как: формирование продукции и запасов фитомассы растительного покрова с его физическими, химическими и биологическими свойствами для поддержания энергетической основы биосферы; обеспечение нормальной циркуляции в биосфере биогенных веществ, защиты от водной, ветровой и термической (для многолетнемерзлых пород (ММП)) эрозии плодородного слоя почв, а, следовательно, - предотвращение ее деградации; сохранение глобального биоразнообразия и всех его полезных свойств, в том числе генетических ресурсов, уникального лекарственного, селекционного и пр. материала; сохранение, накопление, формирование стока и качества пресных поверхностных и подземных вод; предотвращение негативных последствий изменения или нестабильности климата; поддержание оптимального баланса кислорода, углерода и парниковых газов в атмосфере и др. [1].
Однако сейчас уже очевидно, что освоение биосферно-значимых территорий должно проводиться таким образом, чтобы собственно экономические задачи органично сочетались с экологическими, при этом последние должны рассматриваться в качестве приоритетных. Это особенно актуально для северных регионов, где должны соблюдаться жесткие площадные ограничения при нетрадиционном освоении территории [2].
Уже с 90-х гг. прошлого века в России проводились исследования, суть которых сводилась, в частности, к учету ценности экосистемных функций осваиваемой или подлежащей освоению территории. В основном использовались два подхода: эко-лого-экономической оценки (оценки экосистемных услуг) и ландшафтного планирования.
Эколого-экономическая оценка, выявляющая, какой экономический вклад для общества обеспечивают экосистемы, позволяет оценить экономическую целесообразность конкретного действия или вмешательства. При этом результаты оценки во многом зависят от внешних факторов, таких как конъюнктура рынка разных товаров и услуг, тенденции и настроения общества и др. [3]. Такой «рыночный» подход приводит к тому, что некоторые функции неоправданно переоцениваются. Кроме того, при эколого-экономической оценке определяют в первую очередь объем финансовых выгод или затрат для общества, но не оценивают последствия использования услуги для окружающей среды. Помимо этого, эколого-экономические оценки проводятся обычно для территории в целом и не ставят
задачей выделение в ее пределах участков различной экосистемной значимости. Для криолитозоны Большеземельской тундры эколого-экономические оценки были выполнены Т.В.Тихоновой [4, 5].
В контексте ландшафтного планирования значимость компонентов и свойств ландшафта оценивается с позиции их роли в обеспечении нормального функционирования природно-территори-альных комплексов при условии одновременного обеспечения людей благами, которые они стремятся получать от данного ландшафта [6]. Таким образом, использование приемов ландшафтного планирования позволяет оценить степень соответствия намеченной деятельности конкретным ландшафтным особенностям территории. Однако и в этом случае не предполагается дифференциация территории и выделение в ее пределах ландшафтов с минимальной степенью устойчивости к антропогенному воздействию и ландшафтов с наиболее явно выраженными средообразующими функциями. В то же время и те и другие требуют максимально вдумчивого отношения при определении перспектив развития территории и размещении хозяйственных объектов.
В связи с этим цель работы заключалась в оценке экосистемных функций природно-террито-риальных комплексов (ПТК) ранга урочищ южной криолитозоны Большеземельской тундры для выявления и ранжирования их вклада в биосферное равновесие территории. Для этого было предложено определять значимость того или иного природ-но-территориального комплекса для поддержания биосферного равновесия в регионе на основе определения величины его интегральной экосистем-ной услуги, рассчитываемой как сумма равнозначно оцениваемых экосистемных функций ПТК.
Материалы и методы
Район исследования включал достаточно обширный регион, расположенный на европейском Северо-Востоке: южную часть Большеземельской тундры. В природном отношении он приурочен к южной лесотундре и северной части крайнесевер-ной тайги, в мерзлотном - к южной криолитозоне, а именно к подзонам островного (крайнесеверная тайга) и массивно-островного (южная лесотундра) распространения многолетнемерзлых пород (рис. 1). В административном отношении рассматриваемая территория занимает большую часть Усинского и Интинского, а также южную часть Воркутинского районов Республики Коми, в незначительной степени захватывает юго-западный участок Ненецкого автономного округа. Рельеф южной части Больше-земельской тундры равнинный с абсолютными отметками поверхности водоразделов от 60 до 330 м, климат переходный от умеренно-континентального к субарктическому [7].
Информационной основой для выполнения данной работы послужили опубликованные материалы, посвященные качественным и количественным оценкам разнообразных функций экосистем, а также авторские разработки по ландшафтной структуре территории, результаты обработки материа-
Рис. 1. Южная криолитозона Большеземельской тундры.
лов дистанционного зондирования, разнообразные тематические карты.
Методика проведения исследований включала последовательное решение нескольких задач.
1) Выделение репрезентативных видов урочищ южной криолитозоны Большеземельской тундры (т.е. наиболее типичных и часто встречающихся) и выявление тех их характеристик, которые наиболее значимы для проведения дальнейших оценочных работ. Выделение проводилось преимущественно на базе собственных обобщенных данных, основанных на обширном фактическом (полевом) материале, подробно описанном нами в предыдущих работах, а также на основе опубликованных и фондовых результатов ландшафтных исследований как по площадным, так и линейным объектам [8-10].
2) Проведение сравнительной оценки эко-системной значимости урочищ на основе учета шести основных экосистемных функций (регулирование климата, регулирование газового состава атмосферы, гидрологические функции территории, способность почв к аккумуляции и неустойчивость почв к антропогенным воздействиям, биоразнообразие) [11], которую было предложено осуществлять на основании расчета коэффициента относительной экологической значимости (Коэз) [12]. Для этого экосистемные функции урочищ объединяются и рассматриваются как единая интегральная услуга по поддержанию устойчивости биосферы в целом. При этом, основываясь на фундаментальном экологическом законе минимума Либиха, все функции принимаются равнозначными. Про-
водится сравнение ПТК (урочищ) некоторой конечной территории по шести вышеназванным критериям. Далее рассчитывается сам коэффициент относительной экологической значимости Коэз. Сравнение проводится на уровне урочища методом балльных оценок (от 0 до 4 баллов, где 4 -максимальная относительная значимость урочища по конкретному параметру оценки, 0 - минимальная, т.е. отсутствие влияния урочища на конкретный критерий). Максимально возможный балл при наличии шести вышеперечисленных критериев составляет 24. Таким образом,
Коэз = / 24, где Бi - балльная оценка по каждому критерию.
Максимальный балл «4» определен следующим образом. Из всех выбранных критерниев единственным, который может быть оценен с применением количественного параметра, является регулирование газового состава атмосферы. При проведении относительных оценок достаточно использовать результаты дешифрирования материалов дистанционного зондирования. Для этого определяется нормализованный относительный индекс растительности, т.е., по сути, - объем зеленой биомассы. Нормализованный относительный индекс растительности - количественный показатель количества фотосинтетически активной биомассы (обычно называемый вегетационным индексом) -используется для решения задач, связанных с количественной оценкой растительного покрова. Для исследуемого района как количественно, так и визуально четко выделяются именно четыре группы, резко отличающиеся по объему биомассы.
Для других критериев балл «4» является базовым. Балльные оценки назначаются, исходя из имеющейся в литературе качественной и количественной информации по каждому из параметров по принципу «больше или меньше половины» (т.е. больше или меньше 2 баллов). Внутри каждого выдела возможна еще более дробная оценка.
Результаты балльной оценки по каждой позиции заносятся в таблицу. При делении конечного балла для конкретного урочища на максимально возможный балл получается число в пределах от 0 до 1. Наличие четкого предела значений позволяет легко ранжировать урочища по значению их экоси-стемных функций.
3) Картографирование итогового интегрального показателя экосистемной значимости урочищ на примере ряда лицензионных участков недр в пределах южной криолитозоны Большеземель-ской тундры.
Результаты и обсуждение
Первый этап работ по выделению репрезентативных урочищ показал, что природные ландшафты подзон в пределах исследуемой территории различаются в основном своей структурой и характеристиками ММП. В целом в криолитозоне региона выделяются две геокриологические зоны: северная и южная. В каждой из них присутствуют по две подзоны. В северной криолитозоне - сплошного (I) и прерывистого (II), в южной - массивно-островно-го(Ш) и островного (IV) распространения ММП. Для рассматриваемой южной криолитозоны установлено, что подзона IV условно совпадает с северной частью подзоны крайнесеверной тайги, а подзона III - с подзоной южной лесотундры. Большая часть урочищ встречается в обеих подзонах. В табл. 1 приводятся основные природные параметры урочищ. На базе основных типов растительности были выделены ландшафтные группы ранга урочищ: лесной, болотный (условно разделен на две подгруппы - на преимущественно талых и преимущественно мерзлых грунтах; в последней для урочищ приводятся названия, принятые в геокриологии), тундровый, луговой, поемный.
Каждой группе/подгруппе присвоен цифровой индекс (арабские цифры), в таблице также приводится индекс (римскими цифрами) геокриологической подзоны, в которой это урочище встречается.
Отдельно выделены урочища без растительности - пляжи. Условно им присвоен цифровой индекс поемной группы урочищ, так как эти урочища интразональные.
Результаты второго этапа работ по проведению сравнительной оценки экосистемной значимости урочищ на базе учета их основных экоси-стемных функций, осуществленной в соответствии с предложенной выше методикой, описаны ниже и представлены в табл. 2.
Оценка функции регулирования климата. Рассматриваемая территория приурочена к области преимущественного распространения лесов, имеющих статус притундровых. В регулировании клима-
та они играют заметную роль. Леса сдерживают поступление на материк арктических масс воздуха, защищают от неблагоприятного воздействия холода и ветров, предотвращают поздневесенние заморозки в более южных районах. Кроме того, леса возвращают осадки в атмосферу в большей степени, чем любой другой вид растительного покрова. По этой причине их роль в формировании микроклимата является максимальной [13]. Таким образом, максимальную роль играют лесные урочища, прежде всего сплошные лесные массивы водоразделов (4 балла). Меньшей значимостью обладают леса в долинах рек и ручьев, еще менее значимы локальные лесные массивы водоразделов, речных террас, редколесья, а также некоторые виды болот (2-3 балла). Минимальная значимость по этому параметру у участков тундр, лугов, болот, особенно крупнобугристых (выпуклых торфяников) и грядово-мочажинных (1-2 балла).
Оценка функции регулирования газового состава атмосферы. Роль в регулировании газового состава атмосферы традиционно проводят по величине ежегодного поглощения и накопления углерода различными группами растительных сообществ [14] .
Значительная часть запасов углерода сосредоточена в лесах и болотах [15, 16]. Функции наземных экосистем в качестве источников или стоков углекислоты определяются балансом между двумя мощными биосферными процессами - поглощением углерода из атмосферы растительностью с последующим его захоронением в своей биомассе, а также освобождением углерода и его возврата в атмосферу в ходе разложения органического вещества [17].
Рост деревьев происходит многие десятилетия, тем самым, обеспечивая длительное удержание углерода в фитомассе. Помимо фитомассы углерод удерживается и в древесном детрите (морт-массе), поступающем на поверхность почвы в виде опада деревьев, лесной подстилке и гумусе почвы, в которых он удерживается на сроки, равные времени их минерализации.
Ассимиляционный потенциал лесов севера Республики Коми составляет последовательно по природным зонам и подзонам в лесотундре, крайне-северной и северной тайге соответственно 1.1; 1.3; 1.5 т/га/год [18]. В то же время кислород, вырабатываемый ими, насыщен ионами отрицательного заряда, благоприятно влияющими на организм людей.
Болота препятствуют развитию парникового эффекта. Их, в не меньшей степени, чем леса, можно назвать «лёгкими планеты». Один из главных процессов, способных уменьшить содержание углекислого газа в атмосфере, - это захоронение не-разложившейся органики, что и происходит в болотах, образующих залежи торфа, трансформирующегося затем в каменный уголь [19]. Сейчас для болот сложно точно рассчитать "углеродную" оценку, однако имеющиеся исследования говорят о значительности этой цифры [17]. Депонирование углерода оценивается для верховых болот - 0,65 т/га, для переходных и низинных - 0,28.
Таблица 1
Основные природные параметры урочищ
Тип растительности Индекс урочища Название урочища и приуроченность к геокриологической подзоне* Степень увлажнения поверхности Локализация** Почвы Распространение ММП, % (подзона)
1 2 3 4 5 6 7
1а Лес елово-березовый и еловый кус-тарниково-кустарничково-мохово-лишайниковый; елово-березовый и березово-еловый кустарниково-кустарничково-моховой (IV, III) Средняя А, Б, В Глееподзолистые, глееподзо-листые иллювиально-гумусовые, торфянисто-подзолисто-глееватые и тор-фянисто-подзолисто-глееватые иллювиально-гумусовые 5 (III)
Лесной 1б Лес елово-березовый и еловый моховой заболоченный (IV, III) Выше средней А, Б Торфяно-подзолисто-глеевые -
1 в Редколесье елово-березовое мохо-во-лишайниковое (IV, III) Средняя А, Б Комплекс глееподзолистых пропитанно-гумусовых и глееподзолистых пропитанно-гумусовых сухоторфянистых 2 (III)
1 г Лес еловый лишайниковый (IV, III) Слабая А, Б Подзолы иллювиально-гумусово-железистые -
1д Лес сосновый лишайниковый (IV, III) Слабая А, Б, Развиты подзолы иллювиаль-но-гумусово-железистые -
1е Редколесье березовое кустарниково-кустарничково - зеленомошное (IV, III) Средняя А Глееподзолистые пропитанно-гумусовые и глееподзолистые пропитанно-гумусовые сухо-торфянистые -
1ж Редколесье сосновое осоково-моховое заболоченное (IV, III) Сильная А, Б Торфяно-подзолисто-глеевые иллювиально- гумусовые -
1з Лес березовый кустарничково-травяно-моховой (IV, III) Средняя, местами повышенная А Глееподзолистая -
2а Болото топяное травяно-моховое (IV, III) Высокая А, Б, В Болотные верховые остаточно-низинные -
Болотный (на приму-щественно талых грунтах) 2б Болото кочковатое кустарниково-кустарничково-травяно-моховое с отдельными деревьями (IV, III) Сильная и средняя А, Б, В Болотные верховые торфяно-глеевые и торфяные почвы Новооб-разова ния ММП
2в Болото грядово-мочажинное (озерко-вое) кустарничково-травяно-моховое (преимущественно IV, редко III) Высокая и средняя (на грядах) А, Б, В Болотные верховые торфяные До 30 (на грядах)
2г Болото осоко-травяно-моховое с ивняком (IV, III) Высокая А, Б, В Болотные низинные перегной-но-торфяно-глеевые и перегнойные -
2д Аппа болото (IV) Высокая А Болотные низинные перегной-но-торфяно-глеевые и перегнойные -
Болотный (на преимущественно мерзлых грунтах) 3а Плоскобугристое болото (торфяник плоскобугристый) багульниково-морошково-мохово-лишайниковый на буграх и пушицево-осоково-сфагновый в межбугровых понижениях (III) Средняя и высокая А Комплекс тундровых остаточ-но- торфяных мерзлотных и болотных верховых 60-90 (на буграх)
3б Крупнобугристое болото (торфяник выпуклобугристый) с лишайниково-багульниковыми ассоциациями на буграх и багульниково-морошково-сфагновыми с ерником в межбугровых понижениях (IV, III) Средняя и высокая А, Б, В Комплекс болотных верховых торфяных и тундровых оста-точно- торфяных мерзлотных почв 50-70
Тундровый 4а Тундра плоско- и пологоволнистая ерниково-ивняково-кустарничково-моховая, участками багульниково-лишайниковая с ерником, с отдельными деревьями (III) Средняя А, Б Комплекс болотных верховых торфяных и тундровых оста-точно- торфяных мерзлотных 5- 80
4б Тундра средне-крупнокочковатая и пологоволнистая ерниково-ивняково-кустарничково-моховая, участками багульниково-лишайниковая с ерником, с отдельными деревьями (IV, III) Средняя А, Б Комплекс болотных верховых торфяных и тундровых оста-точно- торфяных мерзлотных Ново-образования ММП (III)
4в Тундры слабонаклонные и полого-волнистые кустарниково-травяные мелко кустарниково-травяные (IV, III) Средняя А, Б, В Комплекс болотных верховых торфяных и тундровых оста-точно- торфяных мерзлотных -
4г Тундра плоская багульниково-лишай-никовая с ерником, с отдельными деревьями (III) Слабая и средняя А Комплекс болотных верховых торфяных и тундровых оста-точно- торфяных мерзлотных До 40
Луговой 5а Луг ивняково-кустарниково-травяно- разнотравный (интразональный тип) Средняя Б, В Дерново-луговая -
Окончание табл. 1
Тип растительности Индекс урочища Название урочища и приуроченность к геокриологической подзоне* Степень увлажнения поверхности Локализация** Почвы Распро-стране-ние ММП, % (подзона)
1 2 3 4 5 6 7
Поемный 6а Плоские участки низких пойм с пляжами и несомкнутым травяным покровом (интразональный тип) Широкий спектр В Аллювиально дерновые -
6б Поймы рек и долины ручьев кустар-никово-разнотравные (интразональный тип) Широкий спектр В Аллювиально дерновые -
6в Поймы рек и долин ручьев кустарни- ково-моховые (интразональный тип) Широкий спектр В Аллювиально дерновые -
Без растительности 6г Пляж без растительности (интразональный тип) Широкий спектр В - -
Примечание: *Геокриологическая подзона: III - массивно-островного распространения ММП; IV - островного распространения ММП
** Локализация: А - водоразделы, Б - надпойменные террасы, В - поймы (для поемного типа растительности - низкие).
Таблица 2
Показатели сравнительных экологических функций урочищ
Индекс -подзона Локализация* Климатическая функция Газовая функция Гидрологическая функция Биоразнообразие Экосистем-ные функции почвы** Коэз
1 2 3 4 5 6 7 8
А 4 4 2 2 3 0,75
2,5 0,73
1а - IV Б 4 4 3 2 3 0,80
2,5 0,78
В 3 4 4 2 3 0,80
2,5 0,78
А 4 3.5 2 1 3 0,73
2,5 0,65
1а - III Б 4 3.5 3 1 3 0,73
2,5 0,70
В 3 3.5 4 1 3 0,73
2,5 0,70
1б IV А 4 4 2 2 2,5 0,73
Б 4 4 3 2 2,5 0,78
1б III А 4 3.5 2 1 2,5 0,65
Б 4 3.5 3 1 2,5 0,70
1 в - III А 3 2.5 2 1 3 0,58
Б 3 2.5 2.5 1 3,5 0,75
1 г IV А 4 3.5 2 2 3,5 0,75
Б 4 3.5 3 2 3,5 0,80
1 г III А 4 3.5 2 1 3,5 0,70
Б 4 3.5 3 1 3,5 0,75
1д - IV А 4 3.5 2 2 3,5 0,75
Б 4 3.5 3 2 3,5 0,80
1е - III А 3 2.5 2 1 3 0,58
1ж IV А 3 2.5 2 2 3 0,63
Б 3 2.5 2.5 2 3 0,65
1з - IV А 3 3.5 2 2 3 0,68
А 3 2.5 4 1 1,5 0,6
2а Б 3 2.5 4 1 1,5 0,6
В 3 2.5 2 1 1,5 0,5
А 3 2.5 4 1 1,5 0,6
2б Б 3 2.5 4 1 3 0,68
В 3 2.5 2 1 3 0,58
А 2 2 3 1 3 0,55
2в Б 2 2 3 1 1,5 0,48
В 2 2 2 1 1,5 0,43
А 2 1,5 2 1 2 0,43
2г Б 2 1,5 2 1 2 0,43
В 1 1,5 2 1 2 0,38
2д В 2 1,5 1 1 2 0,38
3а - III А 1 2,5 2 1 2,5 0,45
А 1 2,5 2 1 2,5 0,45
3б - IV Б 1 2,5 2 1 2,5 0,45
В 1 2,5 2 1 2,5 0,45
Окончание табл. 2
Индекс -подзона Локализация* Климатическая функция Газовая функция Гидрологическая функция Биоразнообразие Экосистем-ные функции почвы** Коэз
1 2 3 4 5 6 7 8
4а - III А 1 1.5 0 4 2 0,43
Б 1 1.5 0 4 2 0,43
4б - III А 1 1.5 0 4 3 0,48
Б 1 1.5 0 4 3 0,48
4в - IV А 1 1.5 0 3 3 0,43
4г - III А 1 1 0 4 3 0,45
5а Б 2 2,5 1 1 1,5 0,4
В 2 2,5 1 1 3 0,48
6а 0 0,5 0 4 3 0,38
6б 0 1 0 4 3 0,40
6в 0 1 0 4 3 0,40
6г 0 0 0 4 0 0,20
Примечание: *А - водоразделы; Б - надпойменные террасы; В - поймы (для 6а-6г - низкие); ** - приведено среднее значение по двум рассматриваемым критериям.
Величина эмиссии метана болотами определяется уровнем воды и соотношением мощности аэробной и анаэробной зон. Аналогичные процессы происходят при оттаивании мерзлоты - в аэробных условиях образуется СО2, в анаэробных - СН4 [13].
После обобщения и анализа имеющейся информации по регулированию газового состава атмосферы проведено ранжирование: максимальное значение балла характерно для лесов водоразделов (4 балла), минимальное для интразональных урочищ низких пойм (0-1 балл), практически лишенных растительности; промежуточные значения принадлежат редколесьям и лесам, приуроченным к высоким поймам, верховым болотам водоразделов (3 балла), далее болотам, на которых развиты ММП, низинным болотам, торфяникам, лугам, тундровым урочищам (1-2 балла).
Оценка функции влияния на гидрологический режим сопредельной территории. Лесная растительность обладает водорегулирующими свойствами [20]. В формировании водных ресурсов любого региона наиболее велика роль спелых и перестойных лесов. Сглаживая сезонные контрасты расходов рек, такие леса к тому же не столь значительно транспирируют влагу, как молодые, средневозрастные и приспевающие. Тем самым больше воды поступает в сток. В лесных насаждениях и на защищенных ими безлесных прогалинах и полянах накапливается снега больше, чем в пределах территорий, где лесная растительность вообще отсутствует. Таяние снега и оттаивание почвы в лесу происходит медленнее, чем на открытых пространствах. Таким образом, благодаря наличию леса растягиваются сроки половодья и снижаются его уровни. Леса выполняют колоссальную работу по восстановлению высокого качества водных ресурсов. В речных бассейнах с высокой и значительной лесистостью поддерживается обильный речной сток и гарантировано восполняются ресурсы пресных подземных вод. Велико значение лесов в предотвращении почвоэрози-онных процессов, развития оползней, селей и других неблагоприятных геологических процессов.
В целом леса возвращают осадки в атмосферу в большей степени, чем любой другой вид растительного покрова. Леса испаряют 50-90 % выпадающих дождевых осадков, в то время как
травянистый покров возвращает в атмосферу 40% осадков, а почва без покрова - лишь 30%. Испарение лесами огромного количества влаги формирует режим циркуляции воздушных масс, увеличивающий поступление влажного воздуха от океана вглубь континента - «биотический насос атмосферной влаги».
Болота как своеобразный биологический фильтр очищают воду от растворённых в ней химических соединений и твёрдых частиц. Болота являются естественным фильтром, поглотительная способность которого по отношению к взвесям различается в зависимости от типа болота. Для низинных она составляет 0,5 т/га/год, для смешанных -1,5, для верховых - 2,5 т/га/год. Поверхностные воды рек, озер и водохранилищ содержат 10-15 мг/л взвешенных частиц, в то время как вода в болотах - 5-9 мг/л взвесей.
Текущие по заболоченным районам реки не отличаются катастрофическими весенними половодьями и паводками, поскольку их сток регулируют болота, отдающие влагу постепенно. Болота, особенно верховые, регулируют сток не только поверхностных, но и грунтовых вод. Поэтому их чрезмерное нарушение может нанести вред малым рекам, многие из которых именно в болотах берут своё начало. По имеющимся данным, болота аккумулируют до 30% речного стока, что делает их огромными резервуарами пресных вод. В результате по влиянию на гидрологический режим сопредельной территории максимальна значимость лесов, расположенных в водоохранных зонах рек и ручьев, а также верховых болот (4 балла). Именно верховые болота регулируют сток не только поверхностных, но и грунтовых вод. Меньшей значимостью (2-3 балла) обладают переходные болота, леса террас и высоких пойм, торфяники. Минимальна значимость (0-1 балл) у низинных болот, участков с тундровым, луговым, поемным (низкие поймы) типами растительности.
Оценка функции неустойчивости почв к механическим воздействиям и их способность аккумулировать загрязнители. Являясь центральным звеном биосферы, почвенный покров выполняет множество глобальных (биосферных) функций. Эти функции ослабевают или перестают выполняться почвой в результате антропогенного
влияния, оказываемого на педосферу. Воздействие человека на какой-либо компонент экосистемы не остается локальным. Различные части геохимического ландшафта тесно связаны между собой. Изменения, происшедшие в определенной части (ярусе) геохимического ландшафта, скажутся практически во всех частях этого ландшафта за счет связей между ними. Изменения, происходящие в почве, неизбежно вызовут изменения всего ландшафта, вплоть до полной его деградации и замены другим ландшафтом. В свою очередь, коренные изменения ланд-шафтно-геохимической обстановки (смена одного ландшафта другим) сказываются в соседних ландшафтах, при отсутствии непосредственного воздействия на них, за счет связей между ландшафтами.
Поэтому при планировании мероприятий, влияющих на почвенный покров, важно оценить устойчивость данной почвы или комплекса почв к ожидаемым воздействиям (как степень риска деградации конкретного ландшафта и сопряженных с ним территорий).
Для проведения сравнительных оценок эко-системных функций почв использовался подход, предложенный Н.Ю. Мачулиной [21], а также полученные ею результаты (см. табл. 3). Базовой картографической информацией служили материалы, полученные и обобщенные исследователями Института биологии Коми НЦ УрО РАН [22].
Оценка почв проводилась по двум критериям, включающим четыре параметра:
1) неустойчивость (экологическая уязвимость) -неспособность почвы к естественному восстановлению после антропогенных воздействий (для района исследований наиболее значимыми видами воздействия являются механическое нарушение и нефтяное загрязнение);
2) неспособность к аккумуляции органических (жидкие и твердые углеводороды) и неорганических (тяжелые металлы) поллютантов, т.е. неспособность почвы защищать сопредельные среды и сопряженные ландшафты от вторичного загрязнения.
По совокупности этих параметров наибольшую экосистемную ценность (3-3,5 балла), согласно используемой методике, имеют болотно-тунд-ровые почвы, подзолы, глееподзолистые, дерново-луговые высоких пойм, тундровые глеевые и тундровые иллювиально-гумусовые почвы; чуть ниже (1,5-2,5 балла) - комплекс болотных верховых торфяных и тундровых остаточно-торфяных мерзлотных, болотные низинные перегнойно-торфяно-глеевые и перегнойные, болотные верховые оста-точно-низинные почвы, дерново-луговые почвы надпойменных террас. Средний балл, вычисленный для каждой почвы, используется затем для расчета Коэз, но с учетом всех шести критериев приведённое соотношение может измениться.
Таблица 3
Оценка функций почв по критериям неустойчивости к антропогенным воздействиям и неспособности к аккумуляции загрязнений [21 ]
Неустойчивость к антропогенным воздействиям Неспособность к аккумуляции 1 с
Почвы / комплексы почв механ. нефтяное загрязнение тяжелых нефте-
жидк. УВ тв. УВ металлов прод. О
Глееподзолистые 3 2 2 4 3 2,8
Глееподзолистые иллювиально-гумусовые 3 2 2 4 3 2,8
Комплекс глееподзолистых пропитанно-гумусовых и сухоторфянистых 3 2 2,5 4 3 2,9
Подзол иллювиально-гумусово-железистый 3,5 1 2 4 4 2,9
Торфянисто-подзолисто-глееватые 2,5 2,5 2,5 3 2.5 2,6
Торфянисто-подзолисто-глееватые иллювиально-гумусовые 2.5 2,5 2,5 3 2,5 2,6
Торфяно-подзолисто-глеевые 2 3 3 2 2 2,4
Торфяно-подзолисто-глеевые иллювиально-гумусовые 2 3 3 2 2 2,4
Болотные верховые торфяно-глеевые и торфяные 1 3,5 3,5 1 1 2,0
Болотные верховые остаточно-низинные (переходные) 1 3,5 3,5 1 1 2,0
Болотные низинные перегнойно-глеевые и перегнойные 1 3 3,5 1 1,5 2,0
Комплекс тундровых поверхностно-глеевых
оподзоленных, поверхностно-глеевых оподзоленных сухоторфянистых и почв пятен 3,5 2 3,5 2 2,5 2,7
Комплекс тундровых иллювиально-гумусовых
оподзоленных и тундровых иллювиально-гумусовых оподзоленных сухоторфянистых 4 1,5 3,5 2 3,5 2,9
Комплекс болотно-тундровых торфяно-(торфянисто-) глеевых и болотно-тундровых сухоторфяно-(сухоторфянисто-) глеевых мерзлотных 4 4 4 1 2 3,0
Комплекс тундровых остаточно-торфяных мерзлотных и болотных верховых торфяных (торфяники плоскобугристые) 3,5 4 4 1 1 2,7
Комплекс болотных верховых торфяных и тундровых
остаточно-торфяных мерзлотных (торфяники выпуклобугристые) 3,5 4 4 1 1 2,7
Дерново-луговые 3 1 1 4 4 2,6
Аллювиальные дерновые и аллювиальные дерново-глеевые 2 1 1 2 4 2,0
Оценка биоразнообразия. Биоразнообразие - главный средообразующий ресурс на планете, обеспечивающий возможность устойчивого развития, сохранения среды обитания и биологических ресурсов [23, 24]. Биоразнообразие может быть по-разному оценено в зависимости от масштаба рассматриваемой территории: через индекс биоразнообразия, среднее биоразнообразие и т.п. В данной работе оценка проводилась через относительную встречаемость «краснокнижных» видов в зависимости от местообитания. Эта характеристика наиболее доступна; ее источником может служить Красная книга, соотнесенная с конкретной территорией (в данной работе - Красная книга Республики Коми). На предпроектной/прединвестиционной стадии проведения производственных работ другой очевидной информации (например, количество видов по конкретному местообитанию и общее количество видов на оцениваемом участке) недостаточно. Для южной криолитозоны при проведении сравнительных оценок экосистемных функций урочищ по этому параметру выявлено, что максимальный балл (4) очевиден для поемных урочищ (низкие поймы с пограничными участками), меньший (1) -для болотных (в том числе торфяников) и луговых. Промежуточные значения - у лесов (1,5 балла) и тундр (3 балла).
Расчёт коэффициента относительной экологической значимости (Коэз). Результаты ранжирования урочищ по экологическим функциям представлены в табл. 2, на основе которой для рассматриваемой территории для каждого урочища (иногда в зависимости от его локализации на водоразделах или в долинном комплексе) были рассчитаны значения КОЭЗ. Наибольшие значения коэффициента (> 0,7) отмечены для лесов без ММП; минимальные (< 0,5) - для тундр, лугов, низких пойм и большей части болот. В этой группе минимальные значения КОЭЗ характерны для переувлажненных болот и пойменных участков.
На основе ландшафтных карт и рассчитанных индексов КОЭЗ возможно картографирование относительной экологической значимости ПТК ранга урочищ в пределах любой части южной криолитозоны Боль-шеземельской тундры. Создание подобных карт может и должно стать основой для оптимизации территориального планирования на прединвестиционном/ предпроектном этапе в пределах северных регионов вообще и криолитозоны в частности.
Пример карты относительной экосистемной значимости для одного из лицензионных участков недр приведен на рис. 2. На карте значения индекса КОЭЗ нанесены с использованием метода «градуированного цвета» с шагом 0,1 ед. Представлен-
Коэз Обозначение
0.8
1 01 ■
0.6
0.5
0,4
0.2
0.1
Рис.2. Относительная экологическая значимость ПТК (ранга урочищ) лицензионного участка недр. Пример крупномасштабной карты.
ная на рис.2 территория расположена в подзоне островного распространения ММП (крайнесеверная тайга). На карте визуализированы результаты сравнительной интегральной оценки экосистемных функций урочищ подзоны: наиболее значимые ПТК прирурочены к залесенным водоразделам, минимальные - к участкам низких пойм, практически лишенных растительности. Для создания карты не потребовалось специальных дополнительных исследований: только построение ландшафтной основы и подбор индексов КОЭЗ.
Подобные карты необходимы при выборе мест локализации хозяйственных объектов и позволяют при планировании ориентироваться на участки с наименьшими значениями КОЭЗ. Так, на сегодняшний день карта относительной экосистемной значимости, приведенная на рис. 2, уже внедрена в производство в качестве информационной основы при разработке проекта обустройства компанией-правообладателем лицензионного участка недр.
Однако следует учитывать, что ПТК с наименьшими (по сравнению с другими) экосистемны-ми функциями могут быть непригодны, либо не рекомендованы для освоения по другим причинам (например, в связи с принадлежностью к водоохранным зонам, другим транзитным элементам при-родно-экологического каркаса, участкам оленьих пастбищ, из-за инженерно-геологических особенностей территории). Поэтому подобные карты предлагается использовать в сочетании с картами ограничений к природопользованию [25], либо строить синтетические карты, объединяющие комплекс информации по обоим направлениям.
Выводы
Охрана окружающей среды - это не только предотвращение и ликвидация последствий аварий, уменьшение попадания загрязняющих веществ в атмосферу, гидросферу, в почвы, но также и нормирование (лимитирование) площадного воздействия на природные экосистемы и попытки его снижения. Этот аспект охраны окружающей среды в Республике Коми является даже более важным, чем собственно снижение загрязнения на локальных участках освоения, так как именно общая ситуация по вовлечению биосферно-значимых природных экосистем в хозяйственный оборот определяет в целом равновесное экологическое состояние территории. Это особенно важно для северных территорий, так как для устойчивости северных регионов площадь нарушенных территорий в идеале не должна превышать 10 %. Таким образом, обустройство месторождений, пространственная планировка инфраструктуры теснейшим образом связаны с природными характеристиками территории.
Предложенный оригинальный подход к проведению сравнительных оценок экосистемных функций природно-территориальных комплексов ранга урочищ, реализованный на примере южной криолитозоны Большеземельской тундры, позволил сделать следующие выводы.
Для южной криолитозоны Большеземельской тундры в качестве основных оцениваемых парамет-
ров для оценки значимости того или иного урочища и поддержания биосферного равновесия могут быть приняты следующие: регулирование климата, регулирование газового состава атмосферы, гид-рологичес-кие функции территории, способность почв к аккумуляции и неустойчивость почв к антропогенным воздействиям, биоразнообразие. Они определяют величину интегральной экосистемной услуги, которая рассчитывается через коэффициент относительной экологической значимости Коэз (Коэз = 24, где Б- балльная оценка по каждому параметру).
Расчеты КОЭЗ для каждого урочища с учетом его зональной и геоморфологической приуроченности показали, что для южной криолитозоны Большеземельской тундры наибольшие значения коэффициента (> 0,7) характерны для лесов, развитых на талых грунтах; минимальные (< 0,5) - для тундр, лугов, низких пойм и большей части болот. Причем минимальные значения КОЭЗ характерны для переувлажненных низинных болот и участков низких пойм, практически лишенных растительности.
Оценка возможности применения на практике предложенного показателя Коэз с целью выявления наиболее биосферно-значимых участков с целью минимизации их использования может осуществляться на основе расчетных таблиц. Однако гораздо эффективнее следует считать использование карт, визуализирующих пространственные особенности распределения показателя Коэз. Последние создаются путем картографирования значения индекса КОЭЗ, который наносится на ландшафтную основу заданного масштаба с использованием метода «градуированного цвета» (например, с шагом 0,1 ед.). Использование подобных карт позволит уже на прединвестиционном/пред-проектном этапе промышленного освоения территорий выявить и ранжировать вклад различных урочищ в биосферное равновесие, минимизировать использование наиболее биосферно-значимых участков. Такой подход обеспечит освоение элементов природно-экологического каркаса таким образом, чтобы собственно экономические задачи органично сочетались с экологическими, при этом последние рассматривались в качестве приоритетных. Это возможно, если планируемое обустройство базируется на грамотном вовлечении различных экосистем в хозяйственный оборот. Основой разработки таких планов должно являться территориальное планирование на уровне лицензионных участков недр, подкрепленное специальным картографическим материалом.
Литература
1. Красовская Т.М. Природопользование Севера России. М.: Изд-во ЛКМ, 2008. 277 с.
2. Осадчая Г.Г., Зенгина Т.Ю. Возможности сбалансированного использования биосферного и ресурсного потенциала Большеземельской тундры // Криосфера Земли. Т. XVI. № 2. 2012. С.43-51.
3. Бобылев С.Н., Захаров В.М. Экосистемные услуги и экономика. М.: ООО «Типография ЛЕВКО», 2009. 72 с.
4. Тихонова Т.В. Социально-экономическая оценка особо охраняемых природных территорий (на примере заказников Республики Коми) // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. Вологда. 2011. № 2(14). С.144-157.
5. Тихонова Т.В. Стратегия развития особо охраняемых природных территорий в целях использования и сохранения биоресурсов и экосистемных услуг // Экономика региона. Екатеринбург. № 3 (3l). 2012. С. 150-160.
6. Ландшафтное планирование с элементами инженерной биологии. М.: Т-во научн.изда-ний КМК, 2006. 239 с.
7. Атлас Республики Коми. М.: Феория, 2011. 448 с.
8. Осадчая Г.Г., Тумель Н.В. Локальные ландшафты как индикаторы геокриологической зональности (на примере европейского Северо-Востока) // Криосфера Земли. Т. XVI. №3.
2012. С.62-71.
9. Осадчая Г.Г., Хохлова Е.С. Определение огра-
ничений к природопользованию при вовлечении в освоение территориальных ресурсов южной криолитозоны Большеземельской тундры // Криосфера Земли. Т. XVII. № 3.
2013. С.35-43.
10. Osadchaya G.G., Zengina T. Yu., Koroleva A.M. Landscape Mapping for the Purpose of Geoc-ryological Zonation of the Bolshezemelsraya Tundra // International conference «Earth Cryology: XXI Century» (September 29 -October 3, 2013, Pushchino, Moscow region, Russia). The Program and Conference materials. P. 64-65.
11. Замолодчиков Д.Г. Подход к организации национального рынка экосистемных услуг (http:www.biodiversity.ru/programs/ecoservice s/national_market.html, дата обращения 03.08.2011).
12. Осадчая Г.Г., Мачулина Н.Ю., Головатов О.В. Сравнительный анализ экологических функций локальных ландшафтов крайнесеверной тайги // Сборник научных трудов: Материалы науч.-техн. конф. (17-20 апреля 2012 г.). В 3 ч.; ч. 1 / Под ред. Н.Д. Цхадая. Ухта: УГТУ, 2012. С.259-263.
13. Букварева Е.Н. Роль наземных экосистем в регуляции климата и место России в постки-отском процессе. М.: Т-во науч. изданий КМК, 2010.
14. Стеценко А., Сафонов Г. Углеродные инвестиции в леса России / Российские лесные вести. URL: http://lesvesti.ru/news/expert/ 922/.
15. Бобкова К.С., Загирова С.В., Замолодчиков Д.Г. Резервуары и потоки углерода в лесных и болотных экосистемах бореальной зоны: Международная научная конференция // Лесоведение. № 2. 2012. С.76-78.
16. Бобкова К.С. Биологическая продуктивность и компоненты баланса углерода в заболоченных коренных ельниках Севера // Лесоведение. № 6. 2007. С. 45-54.
17. Гинзбург АС. Значение болот России для смягчения антропогенного изменения климата
(Экспертная оценка): Материалы семинара «Роль механизмов киотского протокола в развитии лесо- и землепользования в России» (Москва, 14 марта 2005 г.). М., 2005. С.1-31.
18. Накай Н. В. Распределение запасов и годичное депонирование углерода в фитомассе лесов Республики Коми: Автореф. дисс. на соискание уч. степ. канд. с/х. наук. Екатеринбург, 2011. 12 с.
19. Парниковые газы - глобальный экологический ресурс: Справочное пособие / Коллектив авторов: В. Х. Бердин, И. Г. Грицевич, А. О. Кокорин. М., 2004. 137 с.
20. Коковкин А.В. Влияние лесов на формирование меженного стока рек Крайнего Севера европейской части СССР// Средоулучшаю-щая роль леса (экологические проблемы): Тез. докл. Новосибирск, 1984. С. 118-119.
21. Мачулина Н.Ю. Оценка экосистемных функций почвенного покрова южной криолитозо-ны Большеземельской тундры // Проблемы региональной экологии. 2014. № 4. С.77-88.
22. Атлас почв Республики Коми/Под ред. Г.В.Добровольского, А.И. Таскаева, И.В. Забоевой. Сыктывкар: ООО «Коми республиканская типография», 2010. 355 с.
23. Бобылев, С.Н., Медведева О.Е., Сидоренко В.Н., Соловьева С.В. и др. Экономическая оценка биоразнообразия. М.: ГЭФ, 1999.
24. Тишков АА. Биосферные функции природных экосистем России. М.: Наука, 2005. 309 с.
25. Зенгина Т.Ю., Осадчая Г.Г. Современные угрозы сохранению основных элементов при-родно-экологического каркаса Усинского района Республики Коми // Журн. "Известия Коми НЦ УрО РАН". Вып. 4(20). Сыктывкар, 2014. С. 33-42.
References
1. Krasovskaya T.M. Prirodopolzovanie Severa Rissii [Environmental management of the North of Russia]. Moscow: LKM Publishing house. 2008. 277 p.
2. Osadchaya G.G., Zengina T.Yu. Vozmozhnosti sbalansirovannogo ispolzovaniya biosfernogo I resursnogo potentsiala Bolshezemelskoi tundry [Possibilities of the balanced use of biospheric and resource capacity of Bolshezemelskaya Tundra]//Kriosfera Zemli. Vol. XVI. No. 2. 2012. P. 43-51.
3. Bobylev S.N., Zakharov V. M. Ecosistemniye us-lugi I ekonomika [Ecosystem services and economics]. Moscow: JSC LEVKO Printing House, Inst. of sustainable development / Center of environmental policy of Russia. 2009. 72 p.
4. Tikhonova T.V. Socialno-ekonomicheskaya ot-senka osobo ohranyaemykh prirodnykh territo-rii [Social-economic assessment of specially protected natural territories (on the example of wildlife areas of the Komi Republic)] // Economic and social changes: facts, tendencies, forecast. Vologda. 2011. No. 2(14). P. 144-157.
5. Tikhonova T.V. Strateriya razvitiya osobo ok-hranyaemykh prirodnykh territorii a tselyakh
sohraneniya i ispolzovaniya bioresusrov ie-kosistemnikh uslug [Strategy of development of especially protected natural territories to use and preserve bioresources and ecosystem services] // Region economy. Yekaterinburg. No. 3 (31). 2012. P. 150-160.
6. Landshafntoe planirovanie c elementami inzhe-nernoi biologii [andscape planning with elements of engineering biology]. Moscow: Works of scientific publications KMK, 2006. 239 p.
7. Atlas Resbubliki Komi [Atlas of the Komi Republic]. Moscow: Feoria, 2011. 448 p.
8. Osadchaya G.G., Tumel N. V. Lokalniye land-shafty kak indikatory geokriologicheskoi zon-alnosti [Local landscapes as indicators of geocryologic zonality (on the example of the European Northeast)]//Earth cryosphere. Vol. XVI. No. 3. 2012. P. 62-71.
9. Osadchaya G.G., Khokhlova E.S. Opredelenie ogranichenii k prirodopolzovaniyu pri vov-lechenii v osvoeniye territorialnykh resursov yuzhnoi kriolotozony Bolshezemelskoi tundry [Determination of restrictions to environmental management involving them into development of territorial resources of the southern cryolitozone of Bolshezemelskaya Tundra] // Earth cryosphere. Vol. XVII. No. 3. 2013. P. 35-43.
10. Osadchaya G.G., Zengina T. Yu., Koroleva AM. Landscape Mapping for the Purpose of Geoc-ryological Zonation of the Bolshezemelsraya Tundra // International conference «Earth Cryology: XXI Century» (September 29 -October 3, 2013, Pushchino, Moscow region, Russia). The Program and Conference materials. P. 64-65.
11. Zamolodchikov D. G. Podkhod k organizacii nacionalnogo rinka ekosistemnykh uslug [Approach to organize national market of ecosystem services] http: www.biodiversity.ru/prog-rams/ecoservices/national_market .html, Appl. date 03.08.2011).
12. Osadchaya G.G., Machulina N. Yu., Golovatov O. V. Sravnitelnii analiz ekologicheskikh funk-cii lokalnykh landshaftov krainesevernoi taigi [Comparative analysis of local landscapes ecological functions at Extreme North taiga] // Collected papers: materials of sci. conf. (April 17-20, 2012): in 3 parts; Part 1/Ed. N. D. Tskhadaya. Ukhta: USTU. 2012. P. 259-263.
13. Bukvareva E.N. Rol' nazemnykh system v regulyatsii klimata i mesto Rosii v postkiot-skom processe [Role of land ecosystems in climate regulation and a place of Russia in PostKyoto process]. Moscow: Works of sci. publications KMK. 2010.
14. Stetsenko A., Safonov G. Uglerodniye investicii v lesa Rossii [Carbon investments into the woods of Russia] / Russian forest messages. URL: http://lesvesti.ru/news/expert/ 922/.
15. Bobkova K.S., Zagirova S.V., Zamolodchikova D.G. Rezervuary I potoki egleroda v lesnykh I vodnylh ekosistemakh borealnoi zony {International Scientific Conference «Reservoirs and flows of carbon in forest and wetland ecosys-
tems of the boreal zone»] // Silvics. No. 2. 2012. P. 76-78.
16. Bobkova K.S. Biologicheskaya produktivnost I komponenty balansa ugleroda v zabolochen-nykh korennykh elnikakh Severa [Biological productivity and components of the carbon balance in wetlands indigenous north spruce forests] // Silvics. No. 6. 2007. P. 45-54.
17. Ginzburg A.S. Znachenie bolot Rossii dlya smyagcheniya antropogennogo izmeneniya klimata [Value of bogs of Russia to mitigate the anthropogenous climate change] (Expert assessment): Seminar materials "A role of the Kyoto Protocol mechanisms in the development of forest and land use in Russia", Moscow, March 14, 2005. Moscow: 2005. P. 1-31.
18. Nakay N.V. Raspredelenie zapasov I godichnoe raspredelenie ugleroda v fitomasse lesov Re-spubliki Komi [Distribution of resources and annual deposition of carbon in the forest phy-tomass in the Komi Republic]: Ph.D. thesis in Agriculture Sciences. Yekaterinburg. 2011. 12 p.
19. Parnikoviye gazy - globalnii ekologicheskii resurs [Greenhouse gases as a global ecological resource]: Handbook / Group of authors: V. H. Berdin, I. G. Gritsevich, A. O. Kokorin. Moscow. 2004. 137 p.
20. Kokovkin A.V. Vliyanie lesov na formirovanie mezhennogo stoka rek Krainego Severa Ev-ropeiskoi chasti SSSR [Forest influence on formation of rivers" low-flow drain in the Far North of the European part of the USSR] // Environment improving role of forests (environmental problems): Thesis report. Novosibirsk. 1984. P. 118-119.
21. Machulina N. Yu. Ocenka ekosistemnykh funk-cii pochvennogo pokrova yuzhnoi kriolotozony Bolshezemelskoi tundry [Assessment of soil cover ecosystem functions of the Bolshezemel-skaya Tundra southern cryolitozone] // Problems of regional ecology. 2014. No. 4. P. 7788.
22. Atlas pochv Resbubliki Komi [Atlas of soils of the Komi Republic] / Eds. G.V.Dobrovolsky, A.I.Taskaev, I.V.Zaboyeva. Syktyvkar: JSC Komi republican printing house/ 2010. 355 p.
23. Bobylev S.N., Medvedeva O. E, Sidorenko V. N, Solovyova S.V., etc. Ekonomicheskaya ocenka bioraznoobrazia [Economic assessment of biodiversity]. Moscow: GEF. 1999.
24. Tishkov AA. Biosfeznie funkcii prirodnykh ekosistem Rosii [Biospheric functions of natural ecosystems of Russia]. Moscow: Science. 2005. 309 pages.
25. Zengina T.Yu, Osadchaya G.G. Sovremenniye ugrozy sohraneniyu osnovnykh elementov prirodno-ekologicheskogo karkasa Usinskogo raiona Respubliki Komi [Modern threats to preservation of basic elements of the natural ecological carcass of the Usinsk Region of the Komi Republic]. J. Proc. of Komi Sci. Centre, Ural Br., RAS. Issue 4 (20). Syktyvkar, 2014.
Статья поступила в редакцию 10.01.2015.
