CC BY
447
УДК 159.9:316.6 СПЕЦИФИКА ПЕРЕЖИВАНИЯ ВИНЫ И СТЫДА У ЛИЦ С РАЗЛИЧНЫМИ СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКИМИ ХАРАКТЕРИСТИКАМИ
Горнаева С.В., Смотрова Т.Н.
В статье представлены результаты эмпирического исследования особенностей переживания вины и стыда у лиц с различными социальнопсихологическими характеристиками в различных ситуациях взаимодействия. На выборке испытуемых (140 человек), представленной двумя возрастными группами (18-25 и 45-68 лет) при помощи ряда методик (методика изучения самоотношения В. В. Столина, «Шкала тревожности» Дж. Тейлора, а так же специально разработанная авторская анкета) рассматриваются особенности переживания чувств вины и стыда в зависимости от пола, возраста, показателей личностной тревожности, самоотношения личности, дистанции взаимодействия и фактора анонимности. Проведенное исследование позволило выявить существенные различия переживания вины и стыда между мужчинами и женщинами, представителями старшего и молодого поколений, а так же респондентами с различными характеристиками личности. Материалы, представленные в статье, имеют теоретический интерес и практическую значимость для осуществления воспитательной, психопрофилактической и коррекционной работы с неблагоприятными психологическими состояниями личности. Статья представляет интерес для специалистов в области психологии и педагогики.
Ключевые слова: стыд, вина, личностная тревожность, самоотношение, дистанция взаимодействия.
SPECIFIC EXPERIENCE OF GUILT AND SHAME AMONG INDIVIDUALS WITH DIFFERENT SOCIAL-PSYCHOLOGICAL CHARACTERISTICS
Gornaeva S.V., Smotrova T.N.
The article presents the results of empirical studies of peculiarities experience of guilt and shame among individuals with different social-psychological characteristics in various situations of interaction. On sample of testees (140 persons), presented by two age groups (18-25 and 45-68 years) by means of a number of techniques (a technique of studying of the self-relation by V.V. Stolin, « Scale of uneasiness» by J. Taylor and specially developed author's questionnaire) features of experience of feelings of guilt and shame depending on a sex, age, indicators of personal uneasiness, the self-relation of the person, a distance of interaction and the anonymity factor are considered. The conducted research has allowed to reveal essential distinctions of experience of guilt and shame between men and women, representatives of the senior and young generations, and as respondents with various characteristics of the person. The materials presented in article, have theoretical interest and the practical importance for realization of educational, psychopreventive and correctional work with adverse psychological conditions of the person. Article is interesting for experts in the field of psychology and pedagogics.
Keywords: shame, guilt, personal uneasiness, self-relation, distance of interaction.
Одна из существенных социально-психологических проблем, имеющих теоретическое и практическое значение - это проблема регуляции поведения человека в обществе. Чувства вины и стыда являются универсальными регуляторами социального поведения в различных культурах, определяющими методы и способы воспитания, наказания и поощрения, взаимодействия между членами общества.
В науке существует множество подходов к исследованию переживания вины и стыда, общим для которых является то, что в них рассматривается социально-психологическая природа данных феноменов, их связь с социокультурными детерминантами и морально-нравственным развитием личности человека.
При изучении особенностей переживания вины и стыда мы опирались на следующие концепции и определения.
Традиционно, стыд рассматривается как ориентация на внешнюю оценку (стыдно то, что видно), а вина как ориентация на самооценку, когда невыполнение нормы вызывает у индивида самообвинение [2]. Таким образом, чувство вины возникает в ситуации анонимности, а чувство стыда - в ситуации, когда о проступке известно не только человеку его совершившему, но и окружающим.
Анализируя самоотношение как выражение смысла «Я» для субъекта, В. В. Столин связывал переживание чувств вины и стыда с внутренней конфликтностью и самообвинением [5]. Вина, определяемая им в качестве феномена раскаяния, представляет собой один из шести процессов самосознания, запускаемых конфликтным смыслом в результате совершения поступка. Вина может выступать вариантом осмысления противоречия, конфликтного смысла, заключенного в поступке.
Согласно теории отношений В. Н. Мясищева, в процессе развития человека как индивида и элемента общества имеет место расширение его взаимодействия с социальной средой, стимулирующей и регулирующей совершаемые действия. Вина и стыд выступают как этические критерии поступков человека, приводящие к образованию оценочных отношений. Источником нарушений в личности являются общественные, производственные, социально-бытовые, семейные, личные и другие коллизии, переживаемые человеком. Последствиями некоторых из них могут быть чувства вины и стыда, возникающие в результате нарушения человеком личных и общественных правил и норм [3].
Повседневный опыт и теоретические соображения указывают на то, что нередко переживание стыда и вины проходит на фоне переживания других
эмоциональных состояний, в том числе и тревожности. Некоторые исследователи считают тревожность родовым понятием, а страх, стыд и вину - его частными модальностями, трактуя страх как объективную, стыд - как социальную, вину - как моральную тревожность [2]. Таким образом, можно сказать, что чувства вины и стыда неразрывно связаны с тревожностью и вместе они оказывают непосредственное влияние на психологическое состояние человека.
Интерес к функциям чувств вины и стыда, в том числе к регулятивной, особую значимость приобретает в период кардинальных перемен, сутью которых является переустройство всей системы общественных отношений. Современный этап развития российского общества характеризуется социальным расслоением, обострением межнациональных конфликтов, ростом преступности, внедрением в массовое сознание культа силы и насилия, эгоизма и эгоцентризма. Пропаганда духовных ценностей западного образа жизни изменила духовную атмосферу российского общества, оказав существенное влияние на массовое сознание и общественное мнение различных групп населения [1].
В связи с вышесказанным нами было принято решение изучить социально-психологические особенности переживания чувств вины и стыда в различных ситуациях социального взаимодействия.
В данной статье мы хотим осветить результаты пилотажного исследования. Оно проводилось в городе Балашове Саратовской области. Выборка испытуемых (140 человек) была представлена двумя возрастными группами 18-25 и 45-68 лет, выровненными по полу.
Целью нашей работы стало исследование социально-психологических особенностей переживания данных чувств, а именно: исследование половозрастной специфики переживания вины и стыда; определение взаимосвязи проявления вины и стыда с показателями тревожности и самоотношения личности; изучение интенсивности переживания чувств вины и стыда в зависимости от дистанции отношений (близкая, средняя, дальняя) и в зависимости от сложившейся ситуации - знают или не знают окружающие о совершенном проступке.
При проведении исследования мы использовали следующий инструментарий: методика изучения самоотношения В. В. Столина, «Шкала тревожности» Дж. Тейлора [4; 6]. Кроме того, была разработана авторская анкета, позволяющая выявить закономерности и глубину проявления вины и/или стыда в межличностных и социальных отношениях, различающихся по величине дистанции. Отношения близкой, средней и дальней дистанции были представлены соответственно ситуациями семейного, профессионального и общественного взаимодействия. Каждый пункт анкеты состоял из двух позиций: в первой рассматривалась ситуация совершения респондентом проступка, предполагающая, что об этом проступке никому не известно. Во второй позиции та же ситуация предполагает осведомленность социального окружения о проступке.
Полученные результаты эмпирического исследования обрабатывались с помощью методов описательной статистики. Достоверность различий определялась с помощью критерия согласия Пирсона (х ). Корреляционный анализ был выполнен с помощью метода линейной корреляции.
Итак, первая задача исследования состояла в определении половозрастной специфики проявления чувств вины и стыда. В результате было выявлено, что женщины склонны в большей степени, чем мужчины испытывать чувства стыда и вины совершая проступки. Например, в ситуациях близкой дистанции (сфера семейного взаимодействия) женщинам, по сравнению с мужчинами, в большей мере свойственно переживать вину, когда они обидят близкого человека (35% женщин и 10% мужчин) (х =46,09 при p>0,01) (Гистограмма 1)., а стыд - когда они не помогли близкому человеку, хотя оказание такой помощи было в их силах(65% мужчин и 32%женщин) (х =31,79 при p>0,01), когда обманули близкого человека, друга, а он узнал об этом (57% мужчин и 27% женщин) (х =29,05 при p>0,01), и когда не сдержали обещания, данного близкому человеку (57% мужчин и 28% женщин) (х =16,20 при p>0,01) (Гистограмма 2).
Гистограмма 1 Вы чувствуете вину, когда обидели близкого человека?
50%
40%
30%
20%
10%
0%
Нет Иногда Часто Почти всегда Да, всегда
□ Мужчины
□ Женщины
Г истограмма 2
Вы не сдержали обещания данного близкому человеку. И об этом узнали посторонние люди. Вы чувствуете стыд?
40%
30%
20%
10%
□ Мужчины
□ Женщины
Нет, никогда
Иногда
Часто
Почти всегда
Да, всегда
Это может быть связано с более высокой склонностью женщин к сопереживанию, интроекции мнений других людей. Традиционно считается, что женщины более эмоциональны, разговорчивы и уступчивы, тогда как мужчины рациональны и не склонны демонстрировать окружающим свои чувства. В связи с этим можно предположить, что, даже переживая вину и стыд в случае совершения проступка, мужчины склонны скрывать или даже вытеснять их.
По результатам исследования возрастной специфики переживания вины и стыда можно сказать, что люди старшего поколения в большей степени склонны переживать вину и стыд, нежели люди молодого поколения. Более наглядно это проявляется в ситуациях, связанных с обманом близкого человека (55% старшего поколения и 20% молодых людей) (% =23,85 при р>0,01) (Гистограмма 3), с невыполнением обещания, данного близкому человеку (66% старшего
2
поколения и 18% молодых людей) (х =35,8 при р>0,01), когда они забыли оплатить проезд и вспомнили об этом выйдя из автобуса (63% старшего поколения и 14% молодых людей) (х =40,67 при р>0,01), а так же в ситуации сокрытия случайной порчи важных документов, от которых зависит судьба коллеги (60% старшего поколения и 28% молодых людей) (х =31,27 при р>0,01).
Г истограмма 3
Вы обманули близкого человека, друга. Вы чувствуете вину?
60%
50%
40%
30%
20%
10%
0%
Нет, никогда Иногда Часто Почти всегда Всегда
Более выражено переживание стыда у представителей старшего поколения в ситуациях, когда в гостях разбили дорогую вещь, но скрыли это (68% старшего поколения и 30% молодых людей) (х =27,55 при р>0,01), когда в разговоре с коллегами их шутка оказалась неуместной и им сделали замечание (60% старшего поколения и 25% молодых людей) (х =21,82 при р>0,01), когда в споре с коллегой, они публично оскорбили его (67% старшего поколения и 24% молодых людей) (х2=33,33 при р>0,01), а так же в ситуации, когда они не уступили место в автобусе пожилому человеку и им сделали замечание другие пассажиры (66% старшего поколения и 30% молодых людей) (х =24,13 при р>0,01) (Гистограмма 4).
□ 18-25 лет
□ 45-68 лет
Г истограмма 4
Вы не уступили место в автобусе пожилому человеку. И вам сделали замечание другие пассажиры. Вы чувствуете стыд?
35% л ___ ___ ___
30%------------------------------------------- ---------
25%------------------------------------------- ---------
20%--------------------------- --------------- -----------
15%--------------- -------- ---- --------
10%--------------- ----------- ----------- -----------
5%---------------- ----- ---- -----
0%--1----1---1—I 1-----1---1—I 1---1---1—I 1-----1 1—I--1
нет, никогда Иногда Часто Почти всегда Да, всегда
Тот факт, что люди старшего поколения в большей степени склонны испытывать чувства вины и стыда, нежели люди молодого поколения можно объяснить тем, что взрослый человек является более социально зрелой личностью, больше склонен принимать ответственность за совершаемые поступки и их последствия. Заметим так же, что воспитание молодого поколения проходило в период социально-экономического кризиса - период девальвации моральнонравственных идеалов, размытости ценностей и зарождения новых общественных норм и правил, поступая в соответствии с которыми молодые люди не чувствуют вины и стыда в отличие от представителей более старшего поколения.
Вторая задача исследования заключалась в выявлении взаимосвязи переживания вины и стыда с показателями тревожности и самоотношения личности.
По результатам исследования было установлено, что чем более высокие показатели тревожности обнаруживаются у испытуемых, тем более значимо для них мнение родителей, родственников, друзей, то есть близких людей, а так же соседей и незнакомых чужих людей (Таблица 1).
□ 18-25 лет
□ 45-68 лет
Таблица 1
Корреляционные связи между показателями уровня личностной тревож-
ности и склонностью в большей степени переживать чувства вины и стыда
Описание корреляционной связи Коэффициент корреляции (уровень значимости р>0,5)
Показатели уровня личностной тревожности положительно коррелируют со склонностью в большей степени переживать чувство стыда в ситуациях
когда в их присутствии унизили соседей, а они не вступились 0,70
когда в их присутствии унизили незнакомого человека, а они не вступились 0,71
когда они обидят близкого человека 0,79
Показатели уровня личностной тревожности положительно коррелируют со склонностью в большей степени переживать чувство вины в ситуациях
когда врут 0,71
когда их обвиняют в вещах, в которых они на самом деле не виноваты 0,73
Так же были обнаружены взаимосвязи в проявлении интенсивности вины
и стыда с показателями самоотношения (по методике изучения самоотношения В. В. Столина) и личностной тревожности (по «Шкале тревожности» Дж. Тейлора). Следует указать, что чем в большей степени респонденты склонны испытывать чувства вины и стыда, тем выше у них показатели личностной тревожности (к=0,79, р<0,05), внутренней конфликтности (к=0,83, р<0,05) и чувства самообвинения (к=0,77, р<0,05), тем ниже уровень самоуверенности (самоуважение и уверенность в себе) (к= -0,69, р<0,05), саморуководства (представление о том, что источником активности касающейся деятельности и личности человека является он сам) (к= -0,74, р<0,05), отраженного самоотношения (ожидаемое отношение других) (к= -0,78, р<0,05), самоценности (ценность собственного «Я») (к= -0,67, р<0,05), самопринятия (отношение к себе) (к= -0,69, р<0,05) и самопривязанности (привязанность к своему «Я») (к= -0,81, р<0,05). Таким образом, психологический портрет человека, склонного испытывать вину и стыд с высокой степенью интенсивности, может выглядеть следующим образом: это человек отличающийся неудовлетворенностью собой и своими возможностями,
плохой саморегуляцией, недооценкой своего «Я», наличием тревожнодепрессивных состояний, сопровождаемых переживанием вины и стыда.
Третьей задачей нашего исследования был анализ особенностей переживания чувств вины и стыда в зависимости от дистанции взаимодействия. Напомним, что в разработанной нами анкете, направленной на выявление закономерностей и глубины проявления вины и стыда были представлены ситуации взаимодействия, различающиеся по величине дистанции - близкой, средней и дальней, которым соответствуют семейные, профессиональные и общественные отношения.
При изучении особенностей переживания вины и стыда в отношениях различной дистанции, была обнаружена тенденция более выраженных переживаний вины и стыда в ситуациях совершения проступка в отношениях средней дистанции (взаимодействия с коллегами) по сравнению с отношениями дальней и близкой дистанции (взаимодействия с незнакомыми людьми и с членами семьи соответственно). Так, большинство респондентов чувствуют стыд в ситуациях, когда они, случайно, испортили документы коллеги, которые завтра он должен нести к директору, а так же в ситуации, когда они не помогли коллеге, хотя оказание помощи было в их силах. Однако, достоверность различий по указанной позиции не нашла математико-статистического подтверждения.
И наконец, рассматривая особенности переживания вины и стыда, мы учитывали степень анонимности совершаемого респондентом проступка. Были получены данные о том, что в ситуации, когда окружающим неизвестно о совершенном проступке большинство респондентов склонны чувствовать вину, нежели стыд. И, наоборот, в ситуации, когда совершенный проступок стал достоянием общественности большинство респондентов склонны испытывать стыд, нежели вину. Так, например, при ответе на вопросы о том, что переживают респонденты в ситуации, когда они забыли оплатить проезд, и вспомнили об этом, уже выйдя на своей остановке, большинство респондентов ответили, что чувствуют вину (39%). В той же ситуации стыд чувствуют меньшее число рес-
пондентов (14%) (Гистограмма 5). Напротив, в ситуации, когда свидетелями неоплаты проезда стали пассажиры автобуса, большинство респондентов склонны чувствовать стыд, нежели вину (Гистограмма 6).
Г истограмма 5
А. Вы забыли оплатить проезд в автобусе, и вспомнили об этом, выйдя на своей остановке. Вы чувствуете...
50% и
□ Вина □ Стыд
1 1 ■ 1
Нет, никогда Иногда Часто Почти всегда Да, всегда
Г истограмма 6
Б. В автобусе Вы забыли приобрести билет у кондуктора, и вспомнили об этом тогда, когда контролер попросил Вас предъявить его. Вы чувствуете.
Нет, никогда Иногда Часто Почти всегда Да, всегда
Следовательно, в нашем исследовании находит подтверждение тезис о том, что «... стыд рассматривается «как ориентация на внешнюю оценку», а вина «как ориентация на самооценку», когда невыполнение какой-то внутренней, интернализованной нормы вызывает у индивида угрызения совести» [2, с. 86].
Таким образом, проведенное исследование позволило выявить существенные особенности переживания вины и стыда и согласно полученным результатам, мы можем сделать следующие выводы:
1. Женщины в большей степени, чем мужчины склонны испытывать чувства вины и стыда в различных сферах жизни (профессиональная, семейная, общественная).
2. Респонденты старшего поколения, по сравнению с представителями молодого поколения, в большей степени склонны чувствовать вину и стыд.
3. Обнаружены некоторые взаимосвязи в проявлении интенсивности чувств вины и стыда с показателями самоотношения и личностной тревожности. Чем в большей степени респонденты склонны чувствовать вину и стыд, тем выше у них показатели личностной тревожности, внутренней конфликтности и чувства самообвинения, тем ниже уровень самоуверенности, саморуко-водства, отраженного самоотношения, самоценности, самопринятия и самопри-вязанности. Кажущаяся очевидность подобных выводов впервые подтверждается в ходе эпирического исследования.
4. Существует определенная специфика переживания вины и стыда в различных ситуациях социального взаимодействия. В ситуации, когда проступок совершается в условиях анонимности, обнаружена склонность испытывать вину в большей степени, нежели стыд; в ситуации огласки проступка, чувство стыда переживается интенсивнее чувства вины.
5. Выявлены некоторые различия склонности испытывать вину и стыд, обусловленные дистанцией социального взаимодействия. И, не смотря на не-подтвержденность математико-статистическими методами, мы можем говорить о тенденции более выраженных переживаний вины и стыда при совершении ошибок в отношениях средней дистанции (взаимодействия с коллегами по работе) по сравнению с отношениями дальней и близкой дистанции (взаимодействия с незнакомыми людьми и с членами семьи соответственно).
Итак, проведенное пилотажное исследование показало, что существуют социально-психологические особенности проявления вины и стыда, обусловленные полом и возрастом респондентов, а также показателями самоотношения, личностной тревожности, дистанцией взаимодействия и фактором анонимности.
Дальнейшее изучение роли вины и стыда в регуляции поведения планируется в русле эмпирического исследования способности чувствовать вину и стыд,
выступающей индикатором отношения к соблюдению социальных норм и показателем сформированности ценностно-нормативной структуры личности.
Список литературы
1. Гриценко В. В., Смотрова Т. Н. Ценностно-нормативные основы интеграции этнических мигрантов в российском обществе. Смоленск: Универсум, 2008. 152 с.
2. Кон И. С. Моральное сознание личности и регулятивные механизмы культуры // Социальная психология Личности / Отв. ред. М. И. Бобнева, Е. В. Шорохова, М.: Наука, №79. С. 85-113
3. Мясищев В.Н. Психология отношений/ Под ред. А.А. Бодалева. М.: Московский психолого-социальный институт; Воронеж.: НПО «МОДЭК», 2004. 400 с.
4. Настольная книга практического психолога/ Сост. С. Т. Посохова, С. Л. Соловьева. М.: АСТ: Хранитель; СПб.: Сова, 2008. 671 с.
5. Столин В.В. Самосознание личности. М.: Издательство Московского Университета, 1983. 288 с.
6. Шапарь В. Б. Рабочая книга практического психолога. М.: АСТ; Харьков: Торсинг, 2007. 672 с.
Reference
1. Gritsenko V. V., Smotrova T. N. Tsennostno-normativnye osnovy integratsii etnicheskikh migrantov v rossiyskom obshchestve [Axiological and normative bases of intégration of ethnie migrants in the Russian society]. Smolensk. 2008. 152 p.
2. Kon I. S. Sotsial'nayapsikhologiyaLichnosti, no. 79 (1979): 85-113.
3. Mjasiwev V.N. Psikhologiya otnosheniy [Psychology of relations]/ Pod red. A.A. Bodaleva. Moscow. Voronezh. 2004. 400 p.
4. Nastol'naya kniga prakticheskogo psikhologa [The reference book of the practical psychologist]/ Sost. S.T. Posohova, S.L. Solov'eva. Moscow. St. Petersburg. 2008. 671 p.
5. Stolin V.V. Samosoznanie lichnosti [Consciousness of the person]. Moscow. 1983. 288 p.
6. Shapar' V.B. Rabochaya kniga prakticheskogo psikhologa [The working book of the practical psychologist]. Moscow; Har'kov. 2007. 672 p.
ДАННЫЕ ОБ АВТОРАХ
Г орнаева Светлана Васильевна, аспирант кафедры практической психологии
Балашовский институт Саратовского государственного университета имени Н. Г. Чернышевского
ул. Карла Маркса, д. 29, г. Балашов, Саратовская область, 412300, Россия Svetlana2406@mail. ru
Смотрова Татьяна Николаевна, кандидат психологических наук, доцент кафедры общей и социальной психологии
Балашовский институт Саратовского государственного университета имени Н. Г. Чернышевского
ул. Карла Маркса, д. 29, г. Балашов, Саратовская область, 412300, Россия tat-smotrova@yandex. ru
DATA ABOUT THE AUTHORS
Gornayeva Svetlana Vasilevna, Full-time Postgraduate Student of the Psychological Department
Balashov institute of Saratov State University named after N.G. Chernyshevsky 29, Karl Marks street, Balashov, Saratov Region, 412300, Russia Svetlana2406@mail. ru
Smotrova Tatyana Nikolaevna, Candidate of Psychological Science, Associate Professor of the Department of General and Social Psychology
Balashov institute of Saratov State University named after N.G. Chernyshevsky 29, Karl Marks street, Balashov, Saratov Region, 412300, Russia tat-smotrova@yandex. ru
Рецензент:
Смирнов Виктор Михайлович, кандидат психологических наук, доцент кафедры общей и социальной психологии Балашовского института Саратовского государственного университета имени Н. Г. Чернышевского
