CC BY
43
DOI 10.24411/2223-0564-2019-10103 Д.Г. Ягафарова, Н.К. Шамсутдинова, Э.И. Ахметова, О.Ф. Адигамова УДК 07.00.07
СПЕЦИФИКА ИНТЕГРАЦИИ ПОКОЛЕНИЙ В СОЦИУМ В РЕСПУБЛИКЕ БАШКОРТОСТАН: ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ И ТРАНСФОРМАЦИЯ (результаты глубинных интервью)*
Аннотация
В статье проанализированы жизненные установки поколений X и Y и динамика их изменений на основе серии глубинных биографических интервью, проведенных по авторской методике качественного исследования. Показаны вехи жизненного пути в наиболее важных аспектах: семья, образование, труд и занятость, материальное благополучие, миграционные намерения. Выявлены особенности ценностей и поведения разных поколений. В конце 80-х гг. XX века началась ломка социальных лифтов и институтов, обеспечивающих интеграцию индивида в социум, однако новые модели поведения формируются до сих пор. От семьи и групп первичной социализации были получены поведенческие паттерны, ограничивающие эффективную интеграцию новых поколений в общество. У поколения Y, несмотря на появление так называемых «ценностей самовыражения», базовые, традиционные ценности воспроизводятся. Параллельно происходят процессы формирования более независимого поколения, ориентированного на реализацию своего потенциала. Эта тенденция отражается на всех сферах жизни молодых поколений: занятости, семейных и репродуктивных установках, миграционных намерениях. В контексте Башкортостана данные процессы имеют этническую специфику, поскольку в переезд в столицу республики прежде всего вовлечены тюркоязычные этносы, составляющие большинство сельского
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ, проект 17-33-01116-ОГН (ОГН-мол-а2) «Социально-экономическая и социокультурная интеграция молодых поколений в социальное пространство региона: реалии, противоречия и перспективы»
Ягафарова Дилара Гафуровна, научный сотрудник Центра исследования социального развития и формирования человеческого капитала Института стратегических исследований РБ (Уфа), e-mail: yagafarovadg@isirb.ru
Шамсутдинова Наиля Кадымовна, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра исследования социального развития и формирования человеческого капитала Института стратегических исследований РБ (Уфа), e-mail: shamsutdinovank@gmail.com
Ахметова Эльмира Ирековна, научный сотрудник Центра исследования социального развития и формирования человеческого капитала Института стратегических исследований РБ (Уфа), e-mail: isyangulovaei@isirb.ru
Адигамова Олеся Флюновна, ведущий специалист отдела оценки и развития персонала ООО «РН-БашНИПИнефть» (Уфа), e-mail: olesya_log@mail.ru
Dilara G. Yagafarova, Research Fellow, Center for Social Development Research andHuman Capital Formation, the Institute for Strategic Studies of the Republic of Bashkortostan (Ufa), e-mail: yagafarovadg@isirb.ru
Nailya K. Shamsutdinova, Cand.Sc. (History), Senior Research Fellow, Center for Social Development Research and Human Capital Formation, the Institute for Strategic Studies of the Republic ofBashkortostan (Ufa), e-mail: shamsutdinovank@gmail.com
Elmira I. Akhmetova, Research Fellow, Center for Social Development Research and Human Capital Formation, the Institute for Strategic Studies of the Republic of Bashkortostan (Ufa), e-mail: isyangulovaei@isirb.ru
Olesya F. Adigamova, Leading Specialist of the Department of Evaluation and Staff Development, RN-BashNIPIneft Ltd. (Ufa),e-mail: olesya_log@mail.ru
населения. Процесс интеграции переселенцев отличается от жизненного пути урожденных уфимцев, однако при этом переселившиеся вынуждены корректировать поведение в связи с процессом адаптации к социальноэкономическим условиям.
Ключевые слова: поколение, адаптация, интеграция, Республика Башкортостан, глубинное интервью, биографический метод
Dilara G. Yagafarova, Nailya K. Shamsutdinova, Elmira I. Akhmetova, Olesya F. Adigamova
integration of generations in society IN THE republic of BASHKoRTOSTAN: CoNTINuiTY AND TRANSFoRMATioN (the Results of In-Depth Interviews)
Abstract
The article analyzes the life attitudes of generations X and Y and the dynamics of their changes on the basis of a series of in-depth biographical interviews conducted by the authors’ method of qualitative research of socio-economic and socio-cultural integration of young generations in the regional social space. The article shows the milestones of life in the most important aspects: family, education, work and employment, material well-being, migration intentions. The features of values and behavior of different generations are revealed. At the end of the 1980s there was a breakup of social mobility and institutions usual for the generation X that provide systematic integration of the individual in society; however, the new model did not appear at once, creating certain barriers and risks for members of the generation Y. New social and historical conditions form new mental and terminal values, and accordingly the gradual change of life priorities. The analysis has shown that despite the emergence of the so-called “values of self-expression”, the basic, traditional values remain and adapt to modern conditions. In parallel with it, there are processes of formation of a more independent generation focused on the realization of its potential. This trend is reflected in all spheres of life of young generations: employment, family and reproductive attitudes, migration intentions.
In the context of Bashkortostan, these processes have ethnic specificity. The Turkic-speaking ethnic groups constitute the majority of rural population and are involved in moving to the capital of the republic. The process of integration of immigrants differs from the life path of native Ufa citizens, but at the same time, those who were resettled are forced to correct their behavior in connection with the adaptation to socio-economic conditions.
Key words: generation, adaptation, integration, the Republic of Bashkortostan, in-depth interview, biographical method
Исторические события эпохального значения, научно-технический прогресс, глобализационные процессы и связанные с ними новые формы коммуникации оказывают постоянное влияние на ценности и понимание мира индивидов, что находит отражение в социальных нормах, и, в свою очередь, в образцах и сценариях (паттернах) поведения. Интеграция подразумевает, с одной стороны, трансляцию и преемственность ценностей разных поколений, с другой - адаптацию к меняющимся социально-экономическим условиям. Существуют барьеры для интеграции молодежи в общество: ценностный разрыв поколений, отличия в социальном опыте, проблемы с занятостью, получение достойного уровня дохода, изменение демографического поведения [1]. Среди причин, породивших межпоколенческие разрывы: политическая и социальная обстановка, уровень технического развития, знаковые со-
бытия своего времени. В то же время интеграция поколений имеет в условиях Башкортостана этническую специфику. Сельское население республики имеет «тюркский» облик, несмотря на интенсивный процесс сельско-городской миграции, по уровню урбанизации в целом они отстают от восточнославянских.
В исследовании в центре научного фокуса находится так называемое поколение Y (родившиеся в 1985-2000 гг.) [2, с. 290-295; 3], которое является промежуточным звеном между представителями двух совершенно разных эпох: советского и информационного обществ [4, с. 477-484]. Рассматриваются несколько исследовательских гипотез. Предполагается, что с социальными изменениями конца XX в. произошла ломка привычных для поколения X (19641980 гг.) социальных лифтов, обеспечивающих интеграцию в социум. Во-вторых, проверяется
тезис о том, что ценности, мотивы и паттерны поведения Y передаются от родителей - от поколения X, но препятствуют успешной интеграции. При этом социальные и исторические условия способствуют формированию новых ментальных и терминальных ценностей, что постепенно приводит к планомерной смене образа жизни и жизненных приоритетов. Среди тюркоязычных этносов рассматриваются особенности в связи с адаптацией после переселения из сельской местности и малых городов республики в г. Уфа.
Методика исследования. В исследовании использован биографический метод, который позволил сфокусироваться на истории жизни поколений и увидеть влияние исторических событий на социальную жизнь, динамику изменения ценностей и паттернов поведения в разных аспектах жизни поколений (семейные, репродуктивные, миграционные, профессиональные и др.) [5, с. 28-44]. Методика эмпирического исследования построена на концепции жизненного цикла человека: его детство (первые воспоминания, образ жизни семьи, личные интересы); юность (школа, выстраивание социальных отношений, смена интересов, исторический фон, положение семьи, отношения с родителями); молодость (выбор профессии, этап вторичной социализации, вхождение на рынок труда, решение о создании семьи, изменение целей и их причины, исторические события); концепт взрослости (цели на данном этапе жизни, изменения в выборе направления жизненного пути).
Эмпирическая база. В исследовании сформированы две группы респондентов: основная (представители поколения Y) и контрольная (представители поколения X). Подбор респондентов осуществлялся методом формирования равных по численности квот, в выборку методом целенаправленного отбора включены типичные представители поколенческих групп с учетом их гендерной принадлежности, уровня образования, первичной социализации в городской и сельской местности.
Основные результаты. Анализ показал существенные отличия поколений в жизненных установках в целом и основанных на них стратегиях.
Ментальность. Поколение Y отличается большей ориентацией на личную свободу, возможность выбора. Значительна роль перспектив 1
саморазвития, творчества. Интересно большее влияние и участие родителей в жизни данного поколения, доверие к ним. При этом для сельских представителей тюркоязычных народов свойственно сохранение патриархальных ценностей. Для поколения X также характерны более патриархальные взгляды, ценность труда, уважение к родителям. Особенно значим коллектив: в детстве - двор, октябрята, пионеры, в дальнейшем - рабочий коллектив.
Семья и семейные ценности. Межпоколенные связи в семье оказывали сильное влияние на становление представителей обоих поколений. Существенно различие в воспитании у тех, чьи бабушки или дедушки проживали в деревне, которая оставалась средой для трудового воспитания, сохранения преемственности традиций, поддержки родственных связей. Опыт отношений в родительской семье оказывает сильное влияние. Представители как поколения X, так и Y ориентированы на создание семьи, при этом младшее поколение лояльно относится к незарегистрированному браку. Наличие горизонтальных связей внутри семьи, а именно наличие братьев и сестер, также влияет на сформировавшиеся ценности, в частности, на репродуктивные установки. Но многодетность как норма не воспроизводится, двухдетная семья воспринимается как многодетная.
Если супруги не проявляют определенную гибкость в своем поведении, семьи распадаются: «На сегодняшний день ... зачастую это (развод -прим.), если мужчина пьет и не пытается заработать и улучшить состояние... Может быть, и муж много зарабатывает, но жена бывает ... ей все мало, хотя есть у нее все. Но сегодня есть такая проблема, что женщины становятся сильнее, чем мужчины, из-за того, что мужчины стали морально слабыми, не могут найти себе место»1. С одной стороны, наблюдается воспроизводство традиционной модели семьи и гендерных ролей («муж-кормилец и женщина-домохозяйка»), что особенно характерно для недавних переселенцев из села - представителей тюркоязычных народов. С другой стороны, признается, что изменение гендерных ролей, необходимость постоянного реагирования на жизненные ситуации оказывает сильное влияние на брак. Эгалитарные взаимоотношения в семье выступают скорее как модель адаптации брака
1 Здесь и далее результаты биографических интервью с представителями разных поколений.
к таким изменениям. В целом независимо от поколенческой принадлежности ценностное ядро (здоровье, семья) остается неизменным. Дето-центристская модель семьи оказывает влияние на ход социализации. Люди, выросшие с братьями и сестрами, больше ориентированы на традиционную семью.
Образование. Особенности получения образования у поколений и его уровень отличаются. После распада СССР поколение X вынуждено было работать на «выживание», прослеживается стремление к выбору рабочей специальности, и, как правило, приоритет отдается в пользу работы, нежели получения образования: «Поступала в техникум, в институт не получилось, вернее, не поступала в институт даже», «В 92-м году я окончил школу ... тяжело было выбрать профессию». При этом следует отметить, что учеба в школе давалась легко и нравилась респондентам: «... в советское время учителя более адекватно относились к детям, давали больше информации, нежели сейчас», «Тяга всегда была, учеба мне нравилась».
Представители поколения нацелены на упорную работу и индивидуальный успех. Они начали работать достаточно рано и таким образом успели научиться подстраиваться под новые обстоятельства и постоянно меняющиеся условия. Эти люди были воспитаны родителями в убеждении, что нужно постоянно самосовершенствоваться и идти к своей цели.
Представители поколения Y являются свободными и активными людьми, они легко обучаемы, умеют аргументированно отвечать и привыкли к самостоятельному поиску информации. При подобном сочетании качеств они весьма амбициозны, лишены шаблонного подхода к получению знаний. Стремятся быть во всем лидерами, стараются получать максимальный эффект от любого процесса, в т.ч. от получения образования: «Яучилась в самой лучшей школе города», «У меня куча олимпиад», «Для меня туда было очень легко поступить».
Поколение Y стремится получить образование достаточно формальное, но практическое. Особенность в том, что они изучают даже не дисциплины, а те аспекты, которые нужны для конкретной работы, поэтому у многих представителей может не быть системного образования.
Выбор профессии, как правило, осуществляется самостоятельно. Респонденты могут
полностью посвятить себя учебному процессу, полагаясь на помощь и содействие родителей:
«Родители были не против», «...они сказали, мы будем оплачивать учебу», «Родители мне помогали во всем».
Занятость и трудовое поведение. Одним из наиболее распространенных практик, присущих как поколению Х, так и Y на советском и постсоветском пространстве, является приобщение к труду с раннего детства. Это выражалось в обязательной работе по хозяйству: «... нас даже не спрашивали. Летом сразу привозили в деревню, хозяйство. Это было в обязательном порядке, пололи картошку, кололи дрова, косили траву, . чистили навоз, смотрели за животными». При этом ведение трудовой и общественно полезной деятельности для представителей поколения Х было жизненно важным: «Тогда же все работали. Если человек не работал, он - тунеядец. Это было уголовно наказуемо». Для поколения Y непрерывная трудовая деятельность скорее не столько значима сама по себе, сколько важно найти работу, которая приносила бы удовольствие: «Мне нравился и коллектив, ... сама по себе работа . тоже была связана с исследованиями, с работой, с людьми, и как-то меня всегда все это привлекало».
Переход к рыночной экономике, нестабильная социально-экономическая ситуация в стране в 1990-е годы изменили трудовые установки людей. Оба исследуемых поколения хорошо помнят условия жизни в тот период, поскольку это время было сопряжено с необходимостью экономического выживания людей: «Для меня было это тяжело, что на работу не брали. Но это везде так было, во всей стране. Кто-то находил, устраивался. Но для меня это было тяжело».
Одним из значимых критериев достижения профессионального успеха является постоянное получение новых знаний, навыков, что свойственно обоим поколениям: «Уменя такая профессия, всегда нужно заниматься саморазвитием, самообразованием». В то же время новые условия жизни заставляют жертвовать чем-то для достижения профессиональных целей. Часто этой «жертвой» становится время, проведенное со своей семьей: «Действительность такова, что из 7 дней в неделю 6 я ухожу рано и прихожу вечером. Дочка уже растет, ей 4 годика, она уже обижается, что я ее не могу встретить с ее спортивных кружков».
Доход и материальное благополучие. Материальное благосостояние городского и сельского населения существенно отличается. Для представителей поколения Y, родившихся в сельских населенных пунктах, эпоха перестройки (конец 80-х - середина 90-х гг.), период детства прошли немного легче, чем для городских, т.к. значительный вклад в домашний обиход привносили продукты личных подсобных хозяйств, помощь близких родственников, взаимообмен продуктами: «Говорят же голодные годы, девяностые, не знаю, может быть, потому, что хозяйство было свое и бабушки, дедушки они всегда помогали». Часто практиковалась выдача заработной платы и оплата услуг товаром, и для получения необходимых ресурсов для жизни сельское население вынуждено было обмениваться вещами, продуктами: «Денег не было, вместо денег какие-то организации поставляли туфли, детскую одежду или продукты», «Родители достаточно зарабатывали, даже больше бартером брали».
В городе ситуация была несколько иной: задержка заработной платы, отсутствие буфера в виде продуктов с личного подсобного хозяйства создавали негативные последствия: «В девяностые годы положение было очень плохое ...у папы зарплату урезали, перестали выдавать ее деньгами, начали выдавать вот всякой ерундой, типа мебели», «Денег не было . совсем, мама хлеб сама пекла.папе на работе зарплату выдавали мебелью и техникой». Родителям приходилось работать в нескольких местах, выстраивать стратегии выживания для удовлетворения базовых потребностей своей семьи. В субъективных оценках населения значительной поляризации по уровню достатка не было: «Было ощущение, что все на одном уровне достатка».
В риторике поколения Y большую долю занимает концепт денег, дохода, необходимость заработка и адаптация к неустойчивости финансового положения. Для поколения X деньги также значимы, однако нет стремления неограниченно повышать свои доходы, есть ощущение постепенности карьеры и ее денежного вознаграждения: «У меня зарплата хорошая», «Хватает гасить ипотеку, на все остальное хватает, стараемся».
Миграция. Наиболее высока пространственная мобильность у представителей поколения Y; зачастую возникают всплески активности у отдельных индивидов поколения X. Все это опре-
деляется жизненными циклами индивидов, участвующих в миграции.
Согласно проведенному анализу, среди респондентов поколения X в начале жизненного пути имеют место пространственные перемещения внутри региона: «Мы переехали из поселка в деревню», «Так как мы жили в деревне, тамра-боты особо не было, уехала в город работать». С течением времени прослеживается снижение миграционных намерений по мере взросления: «Если дети куда-нибудь уедут, мы за ними поедем», «Я не могу переехать, потому что у меня дети учатся в школах, у них уже свой коллектив, у них свои интересы», «Только из-за детей я остаюсь здесь», «Не планирую переезд на старости лет». Падение миграционной активности представителей этой возрастной группы в первую очередь связано с личными, семейными обстоятельствами, сформированным образом жизни, устойчивым общественным положением. У представителей поколения Х предпенсионного возраста отсутствие миграционных настроений характеризуется преобладанием консервативных взглядов на образ жизни и стремлением провести старость на месте проживания своих детей.
Перемещения выходцев из сельской местности и из малых городов республики преимущественно характеризуются получением профессионального образования в Уфе. Последующие миграционные действия связаны с поиском работы или «лучшего» образа жизни. Однако по мере взросления представителей данного поколения формируется тенденция: «Где родился, там и пригодился», «Не хочу никуда переезжать».
Выводы. Проанализированы сценарии жизненного пути и ценности молодежи, взросление и вхождение в социальное пространство которой происходило в 90-е годы, и старшего поколения, становление которого пришлось на брежневский период советской истории и годы «перестройки». Результаты исследования показывают различия в жизненных установках, поведении, специфике жизненного уклада, которые складываются в конкретных исторических и социальноэкономических условиях. Представители обоих поколений были вынуждены адаптироваться к происходящим изменениям. Это отразилось на карьере, семье и материальном благополучии представителей поколения X. Представители поколения Y столкнулись с тем, что нормы и образцы поведения их родителей не всегда соответствуют современным реалиям, но опыт и воспи-
тание их родителей оказывают сильное влияние на становление индивидов как личности. Кроме этого, для молодых представителей (поколения Y) тюркоязычных народов, переселившихся в Уфу, адаптация имеет свою специфику. Во-первых, при сохранении патриархальных ценностей им приходится адаптироваться к новым социальноэкономическим условиям, что не всегда соответствует желаемым нормам поведения. Во-вторых, у представителей поколения Y, переехавших в Уфу и родившихся здесь, существенно отличаются этапы социализации, взросления. В то же время можно говорить о том, что воспроизводство ценностного ядра продолжается независимо от места первичной социализации.
ЛИТЕРАТУРА
1. ХилажеваГ.Ф., Галин Р.А., ШамсутдиноваН.К., Утяшева И.Б. Развитие демографических исследований в Республике Башкортостан // Вестник Академии наук Республики Башкортостан. 2017. Т 24. № 3. С. 65-71.
2. Исаева М.А. Поколения кризиса и подъема в теории В. Штрауса и Н. Хоува // Знание. Понимание. Умение. 2011. № 3. С. 290-295.
3. Маннгейм К. Очерки социологии знания. Проблема поколений. М.: ИНИОН, 2000. 162 с.
4. Тихонюк Н.Е. Использование теории поколений Хоува и Штрауса при разработке маркетинговых программ предприятий сегмента HoReCa // Российское предпринимательство. 2015. № 3 (273). С. 477-484. URL: http://www.creativeconomy.ru/joumals/index.php/ rp/article/view/93/ (дата обращения: 30.07.2018).
5. Квале С. Исследовательское интервью. М.: Смысл, 2003. 301 с.
6. Левада Ю.А. Поколения XX века: возможности исследования // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2001. № 5. С. 7-14.
7. Бердин А.Т. Образ общества-Семьи в башкирском традиционном самосознании // Проблемы востоковедения. 2018. № 1 (79). С. 13-18.
REFERENCES
1. Khilazheva, G.F., Galin, R.A., Shamsutdinova, N.K.,
Utyasheva, I.B. Razvitie demograficheskikh issle-dovanij v Respublike Bashkortostan [The Development of Demographic Studies in the Republic of Bashkortostan]. Vestnik Akademii nauk Respubliki Bashkortostan - Herald of the Academy of Sciences of the Republic of Bashkortostan Journal. 2017. Vol. 24. No. 3. P. 65-71 (in Russ.).
2. Isaeva, M.A. Pokoleniya krizisa i pod”ema v te-orii V. Shtrausa i N. Khouva [Generations of Crisis and Rising in Howe and Strauss’ Theory]. Znanie. Ponimanie. Umenie - Knowledge. Understanding. Skill. 2011. No. 3. P. 290-295 (in Russ.).
3. Mannheim, K. Ocherki sotsiologii znaniya. Prob-lema pokolenij [Outlines on Knowledge Sociology. The Generation Gap]. Moscow: The INION press, 2000. 162 p. (in Russ.).
4. Tikhonyuk, N.E. Ispol’zovanie teorii pokolenij Khouva i Shtrausa pri razrabotke marketingovykh program predpriyatij segmenta HoReCa [Using Howe and Strauss’ Theory of Generations in Developing Marketing Programs for the Segment of HoReCa]. Rossijskoe predprinimatel ’stvo - Russian Journal of Entrepreneurship. 2015. No. 3 (273). P. 477-484. URL: http://www. creativeconomy.ru/journals/index.php/rp/article/view/93/ (Accessed July 30, 2018) (in Russ.).
5. Levada, Yu.A. Pokoleniya XX veka: vozmozh-nosti issledovaniya [Generations of the 21st Century: The Research Capabilities]. Monitoring obshchestvennogo mneniya: ekonomicheskie i sotsial’nye peremeny - The Monitoring of the Public Opinion: Economic and Social Changes Journal. 2001. No. 5. P. 7-14 (in Russ.).
6. Kvale, S. Issledovatel’skoe interv’yu [Investigation Interview]. Moscow: Smysl press, 2003. 301 p. (in Russ.).
7. Berdin, A.T. Obraz obshchestva-Sem’i v bashkir-skom traditsionnom samosoznanii [Image of the Family Society in Bashkir Traditional Self-consiousness]. Prob-lemy vostokovedeniya - Problems of Oriental Studies Journal. 2018. No. 1 (79). P. 13-18 (in Russ.).
