Современный опыт Швеции в области международной миграции: проблемы и исследования

Густафссон Бьёрн

оо

THE JOURNAL OF SOCIAL POLICY STUDIES_

ЖУРНАЛ

ИССЛЕДОВАНИЙ

СОЦИАЛЬНОЙ

ПОЛИТИКИ

•••

Том 1(2)

СОВРЕМЕННЫЙ ОПЫТ ШВЕЦИИ В ОБЛАСТИ МЕЖДУНАРОДНОЙ МИГРАЦИИ: ПРОБЛЕМЫ И ИССЛЕДОВАНИЯ

Бъёрн Густафссон

Статья обсуждает социальную политику Швеции в области международной миграции. Представлен социально-демографический анализ миграционных потоков в страну. Автор подробно анализирует ситуацию на рынке труда в связи с проблемой миграции с учетом современного опыта. Предпринимается экономический анализ рынка труда иммигрантов в Швеции. Рассматриваются экономические аспекты финансирования социальных программ в отношении иммигрантов, альтернативы социальной политики на рынке труда. Особый акцент делается на интеграции мигрантов, являющихся выходцами из стран, расположенных вне Скандинавии.

Ключевые слова: международная миграция, Швеция, мигранты, рынок труда, оплата труда, социальные выплаты, бюджет государственных фондов

Введение

Международная миграция и ее последствия стали важными социальными проблемами для Швеции в начале XX века. Как и в некоторых других европейских странах, возросшая плотность населения при преимущественно аграрной экономике привела к эмиграции многих местных жителей - главным образом в Соединенные Штаты Америки. Эмиграционные потоки уменьшились в период между двумя мировыми войнами, позднее они поменяли направление, поскольку граждане других стран стали интенсивно переезжать на жительство в Швецию. Когда Швеция вступила в новое тысячелетие, размер населения, имеющего иностранное происхождение, превысил один миллион. Это составило 11% от общего населения, что выше аналогичного показателя в других индустриальных странах.

Большинство иммигрантов, прибывших в Швецию в 1950-1960-х годах, являлись трудовыми мигрантами и их родственниками. Чаще

Эта статья представляет собой результат исследования, осуществленного при поддержке Шведского Совета Социальных Исследований (SFFR, в данный момент FAS). Автор благодарит Джинхай Женг за подготовку таблиц и схем в разделе 4. Во время подготовки статьи помощь оказывали Бенгтссон и Люнд [Bengtsson, Lundh, 1998].

Статья предоставлена для публикации автором, оригинальная версия: Gustafsson, Bjurn Sweden's Recent Experience of International Migration -Issues and Studies / edited by Rotte, R & Stein, P. Migration Policy and the Economy: International Experiences, Munich: Hanns Seidel Stifftung, 2002. Печатается с разрешения издательства.

всего они приезжали из близлежащих стран. Однако с середины 1970-х большую часть вновь прибывших в страну составили беженцы и их родственники, многие из которых были родом из стран за пределами Европы.

В этот период экономическое и политическое положение в странах, выходцами из которых были беженцы, изменились, ухудшилась и ситуация на рынке труда для людей, рожденных за пределами Швеции. Тем не менее ситуация оставалась стабильной до начала 1990-х годов, когда шведская экономика претерпела глубокий спад, продолжавшийся в течение многих лет. В результате, безработица среди многих групп мигрантов усилилась, и социальная ситуация, связанная с миграцией, стала в Швеции критической.

В данной статье мы рассмотрим иммиграционные потоки и состав популяции мигрантов в конце 1990-х годов. Мы также представим описание ситуации на рынке труда, изменившейся для разных групп мигрантов, и исследуем эти процессы с учетом современного опыта, делая акцент на экономическом анализе проблемы и учитывая появившуюся недавно обширную литературу в этой области.

Миграция и миграционная политика

В начале XX века и вплоть до второй мировой войны в Швеции проживало очень мало иммигрантов, но затем на страну обрушилось несколько потоков миграции. Если доля рожденных за пределами страны по отношению к общему населению составила в 1950 году 1,8 %, то десятью годами позже она выросла до 4,0 %, и иностранцев уже насчитывалось 300 тыс. человек. В 1960-х годах также произошел быстрый рост численности этой социальной группы, и иностранное население в 1970 году насчитывало уже более полумиллиона. Продолжающаяся экспансия иммигрантов привела к тому, что доля иностранного населения Швеции возросла с 6,7 % в 1970 году до 7,5 % в 1980, затем до 9,2 % в 1990, и, наконец, достигла 11,0 % в 1998 году. Соотношение жителей с иностранным происхождением в Швеции стало значительно выше, чем в других Скандинавских странах.

Главная цель политики Швеции в области миграции - это интеграция на равных условиях. Вступив однажды на территорию Швеции, иностранец, в основном, имеет те же права и свободы, что и местное население, за исключением права голоса на парламентских выборах. После нескольких лет проживания в Швеции иностранец может подавать прошение на получение гражданства. Многие так и делали, и приблизительно половина населения, рожденного за пределами страны, стали гражданами Швеции.

Поскольку многие жители, имеющие иностранное происхождение, стали родителями, то существует второе многочисленное поколение иммигрантов. К концу 1990-х годов большинство мигрантов второго поколения были еще детьми или молодыми людьми.

Если второе поколение определить как людей, рожденных в Швеции и имеющих, по крайней мере, одного родителя иностранного происхождения, то эта группа увеличилась настолько, что достигла по количеству первого поколения1.

Поскольку большие потоки недавней иммиграции составляла молодежь, население Швеции, имеющее иностранное происхождение, значительно моложе, чем коренное население. Хотя люди с иностранным происхождением проживают во всех частях Швеции, в крупных городах удельный вес такого населения особенно высок.

1 Неопубликованные данные органов статистики Швеции показывают, что в 1996 году было 822 762 человека, принадлежащих ко второму поколению, в то время как 954 235 человек — с иностранным происхождением (первое поколение). 89 % второго поколения эмигрантов были гражданами Швеции.

Если говорить о странах, выходцами которых являются иммигранты, то следует отметить, что многие ранние иммигранты прибыли из стран Скандинавии. Большая часть внутрискандинавской миграции является временной и определяется мотивами получения работы. В то время как иностранцам1 для проживания на территории Швеции необходимо разрешение на получение гражданства, для граждан Скандинавских стран (Дании, Финляндии, Исландии и Норвегии) этого не требуется. С 1954 года граждане этих стран могут селиться и работать в любом месте Общего Скандинавского Рабочего Рынка2.

Ранее рабочие-иммигранты прибывали в Швецию из самых разнообразных стран. Например, активно нанимались рабочие из стран, расположенных на юге Европы. На протяжении большей части 1950-х, в течение 1960-х и в начале 1970-х годов лицам, не имеющим скандинавского гражданства, было относительно просто получить разрешение на пребывание в Швеции с целью пополнения рынка рабочей силы. Однако, вслед за первым нефтяным кризисом произошли изменения в иммиграционном законодательстве, и, начиная с 1970-х годов до середины 1990-х, лишь незначительное количество нескандинавских иммигрантов-рабочих смогли попасть в страну3.

В начале 1990-х годов Швеция присоединилась к Европейскому Союзу, и ряд соответствующих союзных соглашений, которые вступили в силу в январе 1994 года, повысили возможности иммиграции в Швецию для граждан других стран ЕС. До настоящего момента не так уж много людей воспользовались этой возможностью, но потенциал велик, поскольку расширение ЕС, вполне возможно, приведет к увеличению числа иммигрантов, прибывающих в страну на временной или постоянной основе. Это может произойти, в частности, в силу различий в заработной плате между различными странами ЕС. Например, различия в уровне средней заработной платы между Польшей и Швецией вполне сравнимы с различиями в заработной плате между Мексикой и Соединенными Штатами, что вызывает в случае США интенсивный приток мигрантов.

Можно выделить несколько волн беженцев, прибывавших на территорию Швеции в течение последних десятилетий. Наиболее интенсивный период наблюдался с середины 1980-х до середины 1990-х годов, когда большое число людей просили политического убежища в Швеции и, соответственно, многие политические иммигранты и их родственники получили разрешение на въезд4.

На протяжении этих лет Швеция лидировала по сравнению с другими западноевропейскими и североамериканскими странами по доле политических иммигрантов по отношению к основному населению.

Интеграция беженцев в шведское общество - это задача государственного сектора. Человека, ищущего политического убежища, и его

1 Гражданам государств за пределами Скандинавии (прим.ред).

2 Информацию об этом договоре и его последствиях см.: Фишер и Страубхар [Fischer, Straubhaar, 1996].

3 Из 641 359 разрешений на жительство, выданных нескандинавским гражданам в период с 1980 по 1999 год, только 7 300 разрешений (приблизительно один процент) было выдано в целях пополнения рынка труда. Это меньше того, что было выдано для подтверждения статуса временных студентов (23 022) и для усыновления (15 529).

4 В соответствии со статистикой Шведской Иммиграционной Комиссии 222 762 в течение 1980—1994 годов человека получили разрешение на въезд в Швецию как беженцы войны, т.е., де-факто, в поисках убежища на гуманитарной основе. Это означает в среднем 15 тыс. человек в год. Дополнительно, примерно такое же число людей получили разрешения в качестве родственников. Число разрешений, выданных беженцам с разным статусом в период с 1995 по 1999 годы, составило 33 840, что означало чуть менее семи тысяч человек в год. В то время как число разрешений для беженцев уменьшилось в течение второй половины 1990-х годов, число разрешений, выданных родственникам за тот же период времени, составило 100 787, что означает около 20 тыс. разрешений в год.

семью обычно сразу же после прибытия размещают в государственный специализированный центр. Если беженцу выдают разрешение на жительство, он получает доступ к различным программам переподготовки, включая курсы шведского языка. Через некоторый период времени, исчисляемый месяцами, а иногда и годами, семья переезжает в другое место, где местное правительство несет ответственность за обучение иностранца и обеспечение его жильем.

В табл. I перечислены страны, из которых на период до декабря 1999 года в Швецию прибыли, по крайней мере, 10 тыс. иммигрантов. Более 80 % людей с иностранным происхождением, проживающих в Швеции, родом из этих 23 стран. Таблица также показывает, как различные группы распределяются по годам иммиграции1.

Страна

Таблица I

Число лиц иностранного происхождения из стран наиболее масштабной иммиграции по годам*

Количество Год иммиграции. Распределение

в процентах

человек

1969 1970-1989 1990-1999

Финляндия 196 998 56.9 38.2 4.9

Югославия 70 428 20.0 27.3 52.7

Босния и Герцеговина2 50 722 0.3 0.7 99.0

Иран 50 525 0.3 62.3 37.4

Ирак 43 106 0.1 16.2 83.7

Норвегия 41 819 40.1 45.0 14.9

Польша 39926 9.7 54.7 35.6

Дания 37 938 43.3 45.8 10.9

Германия 37 392 59.8 20.4 19.8

Турция 31 409 4.5 64.3 31.2

Чили 26 611 2.6 79.6 17.8

Ливия 20 008 0.8 53.0 46.2

Венгрия 14 256 43.2 43.4 13.4

США 14 096 14.5 34.9 50.6

Великобритания 13 971 12.2 45.3 42.5

Сирия 13 624 0.3 45.6 54.1

Сомали 12 692 0.0 5.2 94.8

Эфиопия 12 135 1.2 51.7 47.1

Румыния 11 592 4.2 52.7 43.1

Греция 10 936 27.7 54.0 18.3

Индия 10 842 3.3 70.7 26.0

Вьетнам 10 520 0.0 48.2 51.8

Эстония 10 358 58.2 7.2 34.6

Все другие страны 185 756

Общее количество 981 633 23.0 38.7 38.3

в Источник: Згайзйсз Sweden (2000), Ве1Ыкш^ззгайз11к 1999. Бе1 3.

1 Примечание: Данные об иммигрантах, годы иммиграции которых известны. Информация относится к последнему году иммиграции

2 Здесь и далее сохраняется структура данных в соответствии с авторской редакцией, хотя выделение Боснии и Герцеговины в качестве отдельной страны - источника иммиграции представляется нам не вполне очевидным, учитывая то обстоятельство, что до начала 1990-х эти республики входили в состав Югославии (прим.ред).

Достаточно очевидна большая вариативность в распределении приезжих из этих государств, поскольку здесь фигурируют страны, расположенные на всех больших континентах. Здесь можно найти и представителей государств Азии, таких как Иран, Ирак, Турция и Сирия, Юго-Восточной Азии - Вьетнам. Африка представлена Сомали и Эфиопией. Чили и США - самые большие страны на Американском континенте, дающие приток иммигрантов. За исключением людей, относящихся к последней упомянутой группе, большинство таких иммигрантов весьма отличаются от местного населения. Небольшое количество людей, принадлежащих к таким группам, поселились в Швеции, по меньшей мере, за три десятилетия.

Остальные 12 крупных стран расположены на Европейском континенте. С Балкан иммигрируют люди с территории бывшей Югославской республики, в том числе из Боснии и Герцеговины, а также из Румынии и Греции. Польша и Венгрия представляют Восточную и Центральную Европу, страны Балтии представлены Эстонией. Три другие большие Скандинавские страны совместно с Германией и Великобританией представляют Западную Европу.

Многие люди, иммигрировавшие из европейских стран, внешне не отличаются от местного населения. Некоторые иммигранты из Европы прожили в Швеции много лет. Как видно из табл. 1, большинство людей родом из Финляндии, Германии и Эстонии проживают в Швеции более чем три десятилетия.

Исследования международной мобильности

Обратимся к исследованию причин, определяющих миграцию людей в Швецию и за ее пределы. Этот вопрос может быть рассмотрен на разных уровнях. На макроуровне необходимо проанализировать факторы, определяющие размер миграционного потока за определенный год. Для анализа мы привлекли информацию о совокупных временных циклах для того, чтобы рассмотреть влияние ситуации на рынке рабочей силы в Швеции (в некоторых случаях также в стране - источнике миграции) на величину миграционных потоков1. Эти исследования относятся к периодам, когда ситуация на рынке труда в Швеции влияла на количество иммигрантов, прибывающих в течение определенного года. Когда уровень безработицы в Швеции был низким, прибывало больше иммигрантов, чем когда этот уровень был высоким.

Как уже отмечалось ранее, миграция между Скандинавскими странами не регулируется, и приобрела значительный размах и естественно, что эти потоки представляют интерес для анализа2. Результаты этих исследований показывают, что Скандинавские страны функционируют как интегрированный рабочий рынок. Размер мигра-

1 Примерами исследования временных циклов являются: изучение иммиграции в городе Мальме в период 1947—1967 гг. [Ohlsson, 1975]; исследование иммиграции из некоторыгх стран и областей в период с 1956 по 1967 год [Wadensjo, 1972]; анализ иммиграции в Швецию из Финляндии в 1962—1976 годы [Nyberg, 1980]; изучение общей иммиграции в Стокгольм в 1963—1982 годах [Ekberg, 1985], и исследование сетевой миграции между четырьмя крупными Скандинавскими странами в течение 1970-80-х годов [Pedersen, 1996].

2 Например, можно упомянуть одну из работ [Lundborg, 1991], которая основывается на материалах комбинированных разовых опросов населения с использованием анализа временных рядов с 1965 по 1985 годы. Шредер [Schröder, 1996] и Рёэд [Roed, 1996] работали с данными на микроуровне в отношении Дании, Норвегии и Швеции.

ционных потоков, прибывающих в страну, возрастает с увеличением среднего дохода и понижается с ростом уровня безработицы в стране, которая является пунктом назначения миграции. Люди с высшим образованием больше мигрируют, чем люди со средним образованием.

По сравнению с этими исследованиями, меньше известно о том, что определяет размер миграционных потоков в Швецию из стран, расположенных вне Скандинавии. Очевидно, что процесс, вызывающий такие потоки, должен быть более сложным по сравнению с внут-рискандинавской миграцией, поскольку в определение ситуации, вызывающей и регулирующей эти потоки, вовлечены не только потенциальные мигранты, но и многие другие акторы. Дополнительным фактором является то, что люди могут попадать на территорию страны в качестве родственников тех, кто получил разрешение ранее. Из этого следует, что существует тенденция продолжения миграционного потока из определенной страны, если он был однажды начат. Политические решения влияют на миграционные потоки, формулируя в рамках закона критерии, которые предусматривают, на каких условиях человек может быть принят на жительство1.

Далеко не все люди, которые иммигрируют в принимающую страну, остаются там до конца своей жизни. Те данные, которым мы располагаем, показывает, что возвратная миграция из Швеции весьма существенна. Факты также показывают, что некоторые из возвращающихся мигрантов действительно попадают в Швецию во второй раз, и это доказывает, что существует и повторная иммиграция. Если возвратная миграция выборочна, то она может иметь значение при анализе ситуации с иммигрантами в принимающей стране. Это тот случай, когда люди, которых считают иммигрантами, принадлежат к выборочной группе тех, кто иммигрировал первоначально. Существует риск, что выводы, основанных на сведениях о тех людях, которые остались в месте своего пункта назначения, приводит к ложным представлениям о том, как иммигранты в среднем участвуют в рабочем рынке принимающей страны. Например, даже если большинство неудачных иммигрантов покинули принимающую страну, анализ будет учитывать главным образом удачливых2.

1 Однако существуют и другие каналы политического влияния. В то время как многие беженцы ожидают принятия решения о своем статусе, шведское правительство принимает всех желающих, прождавших определенный период времени. Это делается для того, чтобы сократить время ожидания для лиц, только собирающихся подать прошение о гражданстве. Следует упомянуть, впрочем, что любой закон исполняется конкретными чиновниками и необходимо учитывать их практику работы. Более того, решения правительства принимаются в среде, где миграционные потоки подвергаются воздействию миграционной политики, проводимой правительствами в других странах.

2 Раннее изучение возвратной миграции из Швеции провели Щирван и Харриган [Кйгшап, Нап^ап, 1986], которые анализировали этот феномен на примере Финляндии, основываясь на таблицах, опубликованных Статистическим ведомством Швеции. В другой работе [КИп1ЬаИ, 1999] изучалась мужская миграция в Германию, Грецию, Италию и Соединенные Штаты в период с 1968 по 1993 годы с использованием данных, полученных на микроуровне. По данным исследования, из всех иммигрантов экономически активного возраста не менееполовины вернулись в свою страну в течение 10 лет. Все потоки показали выборочную возвратную миграцию, но ее уровень отличается от одной страны к другой. Недавно Эдин с соавторами [Едт, 2000 а,Ь] провели исследование, проанализировав большое число стран, становящихся источником иммиграции, и пришел к заключению, что те, кто покидают страну, являются наименее экономически удачливыми.

Изменения на рынке труда иммигрантов в 1978-1997 годах

В этом разделе мы обобщим некоторые основные факты изменения ситуации на рынке труда иммигрантов в Швеции. Это послужит предпосылкой для нашего дальнейшего анализа. В Шведском списке доходов (SWIP) данные по средним заработкам граждан иностранного происхождения представлены в сопоставлении с данными по средним заработкам коренных жителей. Эти факты дают возможность описать ситуацию в сфере оплаты труда мигрантов за последние 20 лет - с 1978 по 1997 годы.

Многие факторы влияют на размер заработка, получаемого человеком в течение определенного года. Во-первых, существует проблема обеспеченности или необеспеченности работой. В последнем случае человек является или безработным, или не присутствует на рынке труда, поскольку не ищет работу из-за того, что он не ищет работу. Незанятые лица трудоспособного возраста могут получать поддержку от других членов домохозяйства, имеющими заработок, или они могут получать социальные выплаты в связи с ранним выходом на пенсию.

Безработные могут жить на пособие по безработице или получать социальную помощь. Среди работающих людей годовые заработки различаются, поскольку работа может быть более или менее стабильной в течение года, и количество часов, отработанных человеком в день, может различаться. Кроме того, почасовая оплата варьируется в соответствии с рядом таких факторов, как вид деятельности, образование и возраст, а также место жительства.

Конечно, влияние каждого из названных выше факторов на различия между иммигрантами и коренными шведами в отношении рассмотренных годовых заработков неоднозначно. Различия могут быть вызваны как факторами спроса, так и факторами предложения. Но поскольку различия в почасовой оплате в Швеции менее значительны, чем во многих других странах, то следует иметь в виду, что разли-

Зарплаты 200

180 160 140 120 100 80 60 40 20

0 . .

1978

Коренные мужчины

1983 1988 1993 1998

Инсктранны ^ ^ Коренные х х х Иностранцы мужчины женщины женщины

Рис. I. Различия в уровне средней заработной платы между коренными шведами и иностранцами для лиц в возрасте 16-64 лет в период с 1978 по 1997 гг. в Швеции @в ценах 1997 г.)

Таблица 2

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Заработная плата в 1978-1997 годах, средний уровень для людей

в возрасте 16-64 лет (в ценах 1997 г.)

№ Год Местные мужчины Мужчины иностранного происхождения Местные женщины Женщины иностранного происхождения

1 1978 163.368 151.305 86.814 95.4950

2 1979 165.805 148.570 91.758 96.3796

3 1980 166.272 145.317 95.018 96.4029

4 1981 160.651 139.319 92.700 92.7728

5 1982 157.234 133.604 91.675 89.4197

6 1983 155.684 130.217 92.614 88.6918

7 1984 157.901 128.932 94.269 87.8432

8 1985 158.863 129.569 95.182 88.3332

9 1986 163.675 132.151 100.106 90.6651

10 1987 169.699 137.809 104.329 94.4570

11 1988 173.901 139.120 106.353 95.0421

12 1989 179.609 141.348 109.821 96.5999

13 1990 181.581 138.271 111.724 96.1733

14 1991 174.734 126.517 106.376 88.8111

15 1992 167.223 117.457 105.245 84.3996

16 1993 158.559 103.096 100.507 74.8310

17 1994 161.634 98.984 99.854 70.8991

18 1995 161.357 99.639 99.043 70.0332

19 1996 167.533 105.774 102.593 73.5587

20 1997 172.304 107.756 104.842 74.7508

чия в обеспечении работой и рабочими часами должны быть весьма существенны. Если значительный процент людей, относящихся к специфической категории, не задействован в процессе труда в течение года, то это должно указывать на низкие среднегодовые заработки, полученные этой категорией населения.

Диаграмма на Рис. I показывает распределение среднего уровня годовой оплаты труда при условии постоянных цен для четырех категорий: мужчины иностранного происхождения, женщины иностранного происхождения, коренные мужчины и коренные женщины - все в возрасте от 16 до 64 лет. Вначале посмотрим на заработки коренных мужчин и проследим динамику в уровне оплаты. Мы видим понижение реальных заработков с 1978 по 1983 год где-то на 5 %, за которым последовали 8 лет подъема. Однако с 1990 по 1993 год средние заработки мужчин упали почти на 13%, это падение оказалось более резким, чем в начале периода. После 1993 года ситуация восстанавливается, и средние заработки коренных мужчин становятся на 9% выше в 1997 году по сравнению с 1993 годом. Это значит, что в конце изучаемого периода средние заработки мужчин вернулись почти на тот же уровень, что и в его начале.

Обращаясь к заработкам мужчин иностранного происхождения, мы обнаруживаем, что в начале периода они на 7% ниже, чем у коренных мужчин. Как показано на рис. 2, это отношение ухудшалось почти постоянно, пока не достигло своей нижней точки в 1994 году, после чего стабилизировалось на уровне почти на 40% ниже, чем для коренного населения. В 1998 году заработки мужчин иностранного происхождения оказались на 29 % меньше, чем в начале периода.

Коренные Иностранцы___Коренные х х х Иностранцы

мужчины мужчины женщины женщины

Рис. 2. Средние зарплаты для граждан в возрастах 16-64 лет в процентах от оплаты труда коренных шведов в период 1978-1998 гг. @в ценах 1997 г.)

Посмотрим на заработки женщин местного происхождения. Не удивительно, что они намного ниже, чем у местных мужчин - это происходит как из-за более низкого уровня участия в процессе работы, так и меньшего количества средних рабочих часов. В 1978 году средние заработки женщин составляли не более 53% от средних заработков мужчин. Однако уровень участия женщин в процессе труда возрастал до начала 90-х годов, и, как следствие этого, к концу исследуемого периода заработки местных женщин поднялись и стали составлять 61 % от средних заработков мужчин местного происхождения. Это означает, что заработки женщин за данный период выросли на 21 %.

В начале данного периода женщины иностранного происхождения зарабатывали на 10% больше, чем женщины местного происхождения. Что касается мужчин иностранного происхождения, их заработки продолжали ухудшаться по сравнению с заработками местных жителей вплоть до 1995 года, когда они стали где-то на 30 % меньше заработков местных мужчин.

Данные, представленные на рис. 1 и рис. 2 , отчетливо показывает, что заработки лиц иностранного происхождения ухудшались в сравнении с заработками местных жителей того же пола до середины 1990-х годов. Ничто не указывает на улучшение ситуации вследствие недавнего восстановления экономики, но также нет признаков и дальнейшего ухудшения. Продолжим анализ и рассмотрим данные о странах, которые являются наиболее значительными источниками иммиграции в Швецию, и сосредоточимся на людях в возрасте 30-55 лет. Это означает, что мы анализируем основную группу рабочей силы. Представители предшествующих возрастов еще продолжают образование, а последующие возрастные группы участвуют в процессе работы на добровольной основе (см. табл. 3).

Табл. 3 показывает заработки мужчин иностранного происхождения в соотношении с женщинами различного происхождения, как части соответствующих заработков местных жителей. Эта таблица содер-

жит список II стран, являющихся источником иммиграции, откуда в 1997 году прибыло большинство мужчин и соответственно женщин. Данная информация соответствует 1978, 1987 и 1997 годам, и нам необходимо дать некоторые комментарии. Наблюдая за ситуацией в 1997 году, можно заметить, что нет ни одного примера, показывающего, что средняя заработная плата лиц иностранного происхождения превышает или хотя бы уравнивается с заработной платой лиц местного происхождения того же пола. Так, для всех групп существует разрыв в заработных платах по сравнению с местным населением, что не наблюдалось ранее. Однако разрыв показателей заработной платы определяется именно происхождением работников. Действительно, для некоторых групп иностранного происхождения несоответствие в заработной плате по отношению к местным жителям меньше, чем по отношению к некоторым другим группам иностранного происхождения. Таблица также показывает, что имеет место относительное снижение заработков в большинстве, но не во всех группах местного населения.

Таблица 3

Сравнение заработной платы лиц иностранного происхождения в возрасте 30-SS лет в 1978, 1987 и 1997 годах

для некоторых стран - основных источников иммиграции *

Мужчины

Страна -источник Количество людей Средние заработки по отнош ению к заработкам местных мужчин в

иммиграции возрасте 30-55 лет

1978 1987 1997 1978 1987 1997

Герм ания 10 600 10 420 9 250 1.06 1.02 0.89

Норвегия 7 530 7 370 6 400 0.98 0.93 0.77

Дания 12 320 11 060 9 590 0.92 0.88 0.74

Венгрия 5 060 5 230 4 840 0.88 0.85 0.72

Польша 3 700 5 670 5 300 0.72 0.72 0.72

Финляндия 72 620 62 820 53 160 0.85 0.80 0.70

Югославия 15 510 14 750 13 390 0.86 0.69 0.49

Иран 1 280 3 990 5 370 0.34 0.29 0.43

Греция 7 120 5 770 4 430 0.73 0.55 0.37

Турция 3 410 4 240 4 240 0.71 0.51 0.33

Босния и - - 6 000 - - 0.13

Ге рцеговина

Женщины

Страна -источник иммиграции Количество человек Средние заработки в соотношении с заработками женщин местного происхождения в возрасте 30-55 лет

1978 1987 1997 1978 1987 1997

Фи н ляндия 81 710 75 890 70 368 1.07 0.97 0.84

Польша 6 720 10 650 11 120 0.92 0.84 0.84

Норвегия 10 020 10 380 9 570 0.88 0.87 0.81

Венгрия 2 890 3 480 3 380 1.11 0.98 0.79

Дания 9 3 50 8 860 8 130 0.89 0.92 0.77

Германия 10 230 10 480 9 830 1.02 0.95 0.72

Чили 1 380 3 040 3 690 0.65 0.68 0.68

Югославия 12 810 12 430 12 170 1.26 0.85 0.48

Иран 330 2 270 3 730 _ 0.23 0.43

Турция 2 210 3 040 3 260 0.81 0.44 0.26

в Источник: The Swedish Income Panel.

Изучение различий между местным населением и иностранцами на рынке труда

Многие авторы анализировали причины, по которым заработная плата или другие параметры, определяющие успех на рынке труда, отличаются у иммигрантов и местных жителей, соотнося разницу в доходах с индивидуальными характеристиками. В целом эти исследования концентрировались на первом поколении иммигрантов, осуществляя сравнительный анализ заработка людей с иностранным происхождением и местных жителей. Исследователи переработали большой объем данных, относящихся к людям из различных стран. Такие сравнения делают возможным понять, вызваны ли рассматриваемые отличия такими характеристиками, как пол и образование и показать роль, которую играют годы иммиграции и страна, из которой иммигри-руют1.

Рассмотрим более подробно некоторые данные этих исследований. Похожий анализ данных разовых опросов можно найти и в ряде других работ [Scott, 1999, Bevelander, 1999, Bevelander, 2000], причем первые исследования были сфокусированы на величине заработков, а последнее из упомянутых - на уровне занятости.

Оба автора использовали для анализа данные переписи местных жителей и иммигрантов 1970 и 1990 годов из 16 отобранных стран. Их результаты показывают влияние страны, откуда происходит мигрант, наряду с параметрами возраста, образования и места нынешнего проживания на статус индивида. Сравнивая результаты 1970 и 1990 годов, они отмечают значительные различия, которые показывают, что иностранное происхождение влияет на экономическую ситуацию человека скорее негативно. В новых исследованиях [Bevelander, Skyt Nielsen, 2000], где фокус делается на скандинавских и югославских мужчинах-иммигрантах, обнаруживается, что снижение вероятной занятости иммигрантов по отношению к местным жителям в большей мере объясняется изменениями коэффициентов, больше чем исследуемыми параметрами.

Проанализировав данные с 1978 по 1980 год, Гроссман [Grossman, 1984] замечает, что женщины-иммигранты в это время имели более продолжительный рабочий день, чем местные женщины. Отмечается также, что различия в видах деятельности состоят в том, что женщины иностранного происхождения были главным образом заняты в производстве и сервисе, практически не представлены в профессиональных, административных и офисных видах деятельности. Автор, оценивая мультиноминальные логические модели и используя такие объяснительные переменные, как образование человека, образование его матери, языковые возможности, показывает, что измеряемые характеристики демонстрируют мало различий в видах деятельности, распределяемых между коренными жителями и иммигрантами. Результаты этого исследования показывают, что хотя женщины-иммигранты к концу 1970-х годов и не находились в худшем положении, они имели меньшее вознаграждение, чем местные женщины.

Одной возможной причиной, объясняющей, почему иммигрантки зарабатывают меньше местных женщин, является то, что полученное ими в своей стране образование находит меньше возможностей при-

1 Недавним примером является исследование, которое опиралось на данные 1990 года [Наштагзгедг, 1998] и показало, что заработки могут положительно коррелировать с периодом иммиграции, причем люди, получившие вид на жительство менее двадцати лет назад, имеют заработки ниже, чем их коренные соотечественники.

менения, чем образование, полученное в принимающей стране. Однако это не является единственной причиной, как показано в исследовании Ваденщо [Wadensju], где анализируется влияние различных параметров на заработки в 1989 году у людей с дипломом какого-либо шведского университета. Результаты показывают, что за небольшим исключением иностранное происхождение ведет к более низким заработкам.

Важным фактором в описании положения иммигрантов на шведском рынке труда является высокий уровень безработицы1. Одной из важных причин, очевидно, является то, что иммигранты становятся безработными чаще, чем местные жители. К тому же, периоды безработицы у них более протяженные2. Однако свидетельства, которыми мы располагаем, говорят о том, что если люди обеспечены работой и работают полный день, то заработки иммигрантов приближаются к заработкам местных жителей3.

Проводя исследование различий местных жителей и иммигрантов на шведском рынке труда, можно прийти к выводу о том, что различия в индивидуальных характеристиках не имеют большого значения для объяснения того, почему в 1990-х годах существование иммигрантов было ощутимо беднее, чем местных жителей. Трудности в поиске работы, естественно, представляют главную часть объяснения: дискриминация в ходе безработицы представляется наиболее важной проблемой, чем определение заработков для тех, кто принят на работу4.

Данное описание фокусируется на поведении организации и общественности в процессе найма. Естественным вопросом является: почему шведские организации не нанимали иммигрантов в период 1980-х и 1990-х годов по контрасту с 1950-м и 1960-м годами? Попытки ответить на этот вопрос можно обнаружить в некоторых недавних публикациях [Bevelander, Carlsson, 1997; Broome, Bäcklund, 1998].

1 Если обратиться ко второй половине 1997 года, то можно увидеть, что 6,4 % всех местных жителей в этот период быши безработными, что значительно меньше уровня безработицы среди лиц получивших гражданство, где этот уровень доходил до 13,4%. Среди иностранных граждан, где было много вновь прибывших иммигрантов, уровень безработицы достигал 24,7% [Arbetsmarknadsverket, 1998].

2 Факторы, влияющие на продолжительность безработицы среди местныгс жителей и иммигрантов, были проанализированы с учетом фактора риска на основе данныгс, собранных в период с 1991 по 1996 годы [Hansen, 2000]. Результаты показали, что значительная доля рассматриваемых различий в продолжительности периода безработицы у местных жителей и иммигрантов может быть отнесена к различиям в рассмотренных характеристиках, особенно аккумулированный человеческий капитал и привязанность к рынку труда. Это указывает на то, что иностранное происхождение не является особенно важным в проявляемом отношении к работе, поведении на рынке труда и деятельности по поводу поиска работы. Такая интерпретация подтверждается результатами исследования, в ходе которого иммигрантам и местным жителям задавали вопросы об этом феномене [Arai et al 1999].

3 Например, данные исследования доходов домохозяйств, проведенного Статистическим ведомством Швеции в 1993 и 1994 годах, показывают почти идентичные ценности, имеющие значение для иностранцев и местных жителей [Gustafsson, 1997]. Быш также проведен анализ почасовой оплаты на основании данных о функции заработной платы за 1968, 1974 и 1981 годы [Bantekas, 1992]. Различия в заработной плате, зависящие от статуса иностранца, быши, в основном, весьма незначительны, но, тем не менее часто отличались от нуля по уровню статистической значимости. К аналогичным выводам пришли авторы ряда других исследователей, работавших с данными 1990-х годов [LeGrand, Szulkin, 1999].

4 Достаточно интересно то, что эта картина соответствует собственному опыту иммигрантов в отношении дискриминации. Например, представители взрослых иммигрантов, которые при-быши в страну во время 80-х годов, были проинтервьюированы в 1996 году; большинство выгсодцев из Ирана показали, что во время поисков работы потенциальные работодатели обращались с ними хуже, чем с местными жителями. Однако когда их спросили о том, как с ними обращались работодатели и другие рабочие после того, как они были приняты на работу, большинство отметили, что с ними обращались так же, как и с другими.

Основным положением являются широко определяемые организационные изменения. Мы обсудим это объяснение более подробно.

Рассматривая долговременную перспективу, можно вспомнить, что в конце XIX века и в первые десятилетия XX века рост экономики происходил за счет притока людей из сельскохозяйственного сектора в промышленный, где многие рабочие задания были стандартизированными. Языковые навыки и социальные умения были необязательны для таких видов работ, как поточная линия по производству машин. Однако через некоторое время увеличился рост экономики обслуживания, в то время как индустриальный сектор переживал спад. Виды работ стали менее специализированными, и рабочим необходимо было иметь много навыков. Они должны были уметь пользоваться компьютером, владеть шведским языком (в определенной степени и английским), обладать социальными умениями, ценными в принимающей стране. Как можно предположить, рабочие, не владеющие данными качествами в той же мере, что и местные жители, пополняли очереди безработных. В прессе часто можно найти рассказ, в котором иммигрант свидетельствует о том, что ее или его не пригласили на личное собеседование даже после предоставления потенциальному работодателю всех необходимых документов.

Данная линия рассуждений предлагает нам связать ожидаемую дискриминацию при найме с характеристиками, которые могут функционировать как рынки языковых способностей и социальных умений в принимающей стране. Другой альтернативой являются такие внешние особенности, как цвет кожи или имя.

Однако изменения требований к качеству рабочей силы в Швеции могли бы быть лишь одним фактором в объяснении, почему иммигранты слабо участвовали в трудовом процессе в 90-х годах. На шведском рынке труда также существует фактор взаимодействия между вознаграждением и соответствующими щедрыми социальными выплатами в рамках программ социальной поддержки. Распределение дохода в Швеции является (или по крайне мере было) сказочно равным. Существуют и соответствующие большие социальные выплаты по программам для недавних иммигрантов. Эти характеристики в большой степени являются результатами активной деятельности профсоюзов, и многими избирателями рассматриваются как позитивные. Но имеются и низкооплачиваемые работы. Считают, что некоторые неквалифицированные работы соответствуют вложениям в производительность и человеческий капитал, что способствует росту экономики.

Побочным эффектом является то обстоятельство, что новые иммигранты в Швеции часто становятся безработными и вовлекаются в финансируемые из общественных фондов интеграционные проекты. В стране с большим неравенством в заработной плате соотечественник иммигранта мог бы взамен найти низкооплачиваемую работу и затем, по истечении некоторого времени, успешно продвигаться по служебной лестнице. Если это предположение верно, трудности в поиске работы на рынке труда для недавних беженцев в Швеции могут иметь непредвиденные последствия. Чтобы облегчить их, шведское общество должно отбросить амбиции по поводу равенства в заработках и произвести большие вложения, например, в интеграционные программы.

Существует также проблема государственной политики в отношении приема иностранных граждан. Шведская политика в течение 1980-х и 1990-х годов была экономически мотивированной. По этому вопросу интересно сравнить страны с разными установками на прием мигрантов, например, Швецию и Швейцарию. На рынке труда в Швейцарии доминирует миграционная политика «гостевого рабочего». Это значит, что занятость является основной для приобретения вида на жительство и разрешения на въезд. Миграция в Швейцарию возможна лишь только, когда иностранец сохраняет определенную работу в данной фирме в определенной сфере деятельности и четко определенной области. Можно предположить, что производительность труда мигранта в Швеции и Швейцарии достаточно различаются. Именно об этом писали Блосс и соавторы [Bloss et all, 1997], когда анализировали показатель занятости для людей работоспособного возраста, проводимый в 1991 году. Вновь прибывшие в Швейцарию иммигранты имели уровень занятости, достаточно близкий к аналогичному показателю местного населения, в то время как в Швеции он был гораздо ниже, что соответствует представленной ситуации.

Ассимиляция рабочих мигрантов и беженцев на рынке труда

Обратимся к исследованиям проблемы заработков иммигрантов в принимающей стране и их изменениям по мере возрастания времени пребывания. По очевидным причинам заработки иммигрантов низки, когда они только прибывают в страну, однако часто заработки, вследствие некоторых причин, возрастают по прошествии некоторого времени, проведенного в стране. Более длинный период, проведенный в новой стране, означал, что шансы найти работу, которая бы соответствовала способностям рабочего, увеличивались. Возможность овладения языком принимающей страны часто возрастает с течением времени, проведенного в новой стране, так же, как и возможность овладения навыками, специфичными для этой страны.

Проблема ассимиляции заработков иммигрантов на рынке труда принимающей страны неоднократно поднималась в международной литературе. Ранним и часто цитируемым является исследование по проблеме мужчин-иммигрантов в Соединенные Штаты [Chiswick, 1978]. Результаты показывают быстрый процесс ассимиляции. Это исследование основывалось на данных опроса и впоследствии было использовано другим автором для повторного опроса [Borjas, 1987]. Результаты последнего исследования говорят о значительно меньшей скорости ассимиляции.

Данные панельных опросов имеют большой потенциал для предоставления не вызывающих сомнения результатов, показывающих как иммигранты ассимилируются на рынке труда в принимающей стране. В то время, как в большинстве стран трудно спланировать и собрать списки доходов иммигрантов, Швеция является исключением, благодаря существованию налоговых записей. Несколько авторов использовали эту возможность, например, в ряде работ удалось идентифицировать иммигрантов, проживавших в Швеции в 1970 году, и проследить за ними в последующих переписях наряду с местными жителями, которые были идентифицированы по определенным переменным [Ekberg, 1990; Ekberg, 1991; Ekberg, 1994]. Результаты пока-

зали относительно небольшие различия, существующие между иммигрантами и местными жителями по параметрам социальной мобильности. Однако несоразмерно большая пропорция иммигрантов покинула рынок труда. Были найдены различия между странами, являющимися источниками иммиграции, например иммигранты из Югославии и отчасти из Финляндии были менее успешными по сравнению с местными жителями.

В другой работе Агуилар и Густафссон изучали ассимиляцию людей, которые иммигрировали в 1969 и 1974 годах [Aguilar, Gustafsson, 1991]. Результаты показали различия в ассимиляционном процессе. Только представители более ранней волны иммиграции достигли равенства с соответствующей группой коренных шведов. Результаты также показали, что в течение нескольких лет заработки иммигрантов с возрастом ухудшались быстрее, чем у местного населения. Возможной причиной этого послужило то, что часы работы сокращались быстрее у иммигрантов, чем у местных жителей.

В своих недавних исследованиях Скотт [Scott, 1999] и Бевелендер [Bevelander, 2000] сконцентрировались на самой первой стадии ассимиляционного процесса. Эти авторы проанализировали значительные объемы данных, начиная с 1970-х до первой половины 1990-х годов, используя модели, опирающиеся на процедуры событийного анализа. Результаты показали, что страна - источник иммиграции - также имеет значение, когда в оцениваемую модель включаются такие переменные, как образование, статус гражданства и место проживания.

Учитывая тот факт, что большое количество беженцев и их родственников прибыли в Швецию в течение 1980-х и 1990-х годов, представляется естественным, что в некоторых работах эти люди стали объектом исследования. Например, в 1996 году было исследовано масштабное исследование выходцев из Чили, Ирана, Польши и Турции в возрасте 20-44 лет, иммигрировавших в Швецию в 1980-х годах [Socialstyrelsen, 1999]. Результаты анализа показывают, что беженцы оказываются в менее выгодном положении по сравнению с местными жителями того же возраста1.

В работе Рут [Rooth, 1999] получила развитие модель анализа, в рамках которой категории «все беженцы» и «родственники трудоспособного возраста» частично совпадали. Речь шла о лицах, получивших постоянную визу с 1987 по 1997 годы, кроме того, широко использовались данные из различных статистических источников вплоть до декабря 1995 года. Как было обнаружено, вложения этой категории населения в шведское формальное начальное и среднее образование оказались весьма внушительными. Детерминанты формального шведского образования были исследованы с использованием различных параметров и моделей анализа данных. Результаты показали, что на вложения в образование негативно влияет возраст, а позитивно - уровень образования, полученного за пределами Швеции. Однако, оказалось, что вложения в образование в стране - источнике иммиграции,

1 Так, например, 12% местных мужчин относились к группе тех, кто имел низкий доход, среди мужчин, выгсодцев из Польши доля этой группы составила 22%, 46 % — из Турции и 63 % — из Ирана. Цифры для женщин быши аналогичными. Анализ риска быть бедным в 1989 году показывает, что дополнительно к таким факторам как образование и тип семьи, опыт занятости со времен иммиграции имел большую, определяющую будущее, ценность.

так же, как и в Швеции, в 1995 году никак не улучшили положение этих групп на рынке труда. Это исследование, кроме того, показывает важность того, как распределялось время с момента миграции между состоянием безработицы и, соответственно, занятости на рынке труда в 1995 году.

Результаты этих трех новых исследований говорят о том, что характеристики местной политики занятости являются важными для ассимиляции беженцев принимающей стране. Наиболее крупный приток беженцев в Швецию за последние десятилетия состоял из беженцев и их родственников из Боснии и Герцеговины, которые прибыли в страну в 1993 - 1994 годах. В одном из исследований рынка труда [Ohlsson, 2000] было обнаружено, что ситуация на рынке труда для этой группы отличалась в зависимости от того, где эти люди селились в Швеции1. Эдин с соавторами [Edin et all, 2000] полагает, что политика расселения, получившая распространение начиная с 1985 года, может быть проанализирована как естественный эксперимент. Люди, определяемые в качестве беженцев, прибывшие с 1981 по 1983 годы, и которые могли более свободно селиться в городах, где было больше работы, могут быть представлены как контрольная группа. Результаты говорят о том, что спустя восемь лет заработки тех, расселялся в соответствии с новой политикой, были на 25 % ниже контрольной группы, и безработица среди них была выше почти на 6%. Те же авторы говорят о важности проживания иммигрантов в диаспорах для достижения ими более выгодной экономической ситуации. Очевидно, что возрастание этнической гомогенности способствует повышению шансов на трудоустройство.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Обобщенные результаты исследований того, как недавние беженцы интегрируются на шведском рынке труда, вызывают серьезные сомнения по поводу эффективности проводимой политики. Там, как видно, нет основы ни для проведения образовательных программ, ни для успешной политики расселения. Социальные технологии имеют серьезные ограничения, когда речь идет об интеграции беженцев на шведском рынке труда.

Новое поколение

Как второе поколение иммигрантов выходит на шведский рынок труда? С увеличением числа граждан, относящихся к первому поколению иммигрантов, этот вопрос становится все более и более актуальным. При интерпретации данных недавних исследований необходимо помнить, что большинство людей второго поколения, достигших трудоспособного возраста в 1990-х годах, имеют родителей-выходцев из скандинавских и других европейских стран. В результате, формы интеграции на рынке труда для этой категории иммигрантов второго поколения не обязательно будут соответствовать тем моделям, которые характеризуют потомков иммигрантов, например, прибывших в 198090-х годах со Ближнего Востока, и тогда же вошедших в шведский рынок труда.

1 Существуют муниципалитеты, в которых в 1997 году работало всего 10% мужчин-иммигрантов в возрасте 20—59 лет, и уровень занятости в трех самых крупных городах Швеции был не слишком велик. Однако были примеры муниципалитетов, где уровень занятости был около 89%.

Одно из первых исследований рынка труда для второго поколения иммигрантов в Швецию, опирается на данные «Обследования рабочей силы» 1994 года, и позволило установить, что иммигранты второго поколения, рожденные до 1970 года, были хорошо интегрированы в шведский рынок труда [ЕкЬег£, 1997]. Однако для более молодых иммигрантов второго поколения ситуация была сложнее.

Вильхельмссон [У11Ье1шя80п, 2000] основывается на данных лон-гитюдного исследования «Обследовании шведских выпускников школ», в котором объектом анализа стали молодые люди, окончившие обязательную школу в 1988 году. В этом проекте наблюдения за группой выпусков продолжались вплоть до 1995 года, когда большинству из них исполнилось 23 года. Это значит, что исследование было сосредоточено на людях, рожденных позже тех, которые фигурировали в предыдущем исследовании [ЕкЬещ, 1997]. Как обнаружилось, молодые люди с иностранным происхождением имели более низкий уровень занятости и более высокий уровень безработицы, чем молодые люди с чисто шведским происхождением1.

В то время как большинство исследований иммигрантов сконцентрировались на тех, кто приехал уже взрослым, или на их детях, в исследовании Остерберг [Ов1егЬег£, 2000] была проанализирована ситуация на рынке труда для людей в возрасте старше 25 лет, иммигрировавших детьми или подростками. Ее программа исследований предполагала опрос местных жителей и представителей второго поколения иммигрантов и опиралась на данные о таких характеристиках родителей, как величина заработков за предыдущий период и уровень образования. Анализ показал, что хотя второе поколение иммигрантов зарабатывало меньше (в среднем в период с 1993 по 1997 годы), чем те, кто не имел иностранного происхождения; эта разница была не так велика, как различия в заработках по отношению к молодым иммигрантам.

Анализ образовательного уровня при помощи оценки статистических моделей показал, что низкий образовательный уровень старших детей является, главным образом, результатом низкого социально-экономического положения их родителей. С другой стороны, внешний фактор иностранного происхождения оказывает сильное негативное влияние на заработки2.

Хотя и немногочисленные, новые исследования второго поколения иммигрантов в Швецию все же позволяют говорить о том, что механизмы, которые препятствуют первому поколению иммигрантов в Швецию быть занятыми в процессе труда, также работают и в отношении второго поколения, значительно выросшего за последние годы.

1 Например, если среди имеющих полностью шведское происхождение уровень занятости составлял 82%, соответствующий показатель у тех, у кого оба родителя происходили из стран за пределами Европы, составил только 63 %. В результате мультиноминального логистического анализа взаимоисключающих параметров рынка труда, было показано, что многие из эффектов этнического окружения не могут быть объяснены такими переменными как образование индивида или образование его родителя.

2 В другом исследовании тот же самый автор исследует динамику заработной платы в трех группах: у местного населения, у иммигрантов второго поколения и у тех, кто иммигрировал в молодом возрасте. Результаты показали, что люди, имеющие родителей-иммигрантов, преодолевают больше трудностей в продвижении к более высоким заработкам в рамках своего поколения и чаще всего проигрывают в заработках местным жителям.

Иностранное происхождение часто мешает взрослым в поисках работы. С другой стороны, иностранное происхождение не представляет значительного препятствия для успешного получения образования.

Использование социальных пособий государственного обеспечения и ресурсов государственных фондов

Поскольку многие иммигранты в Швецию в 1990-х годах имели маленькие заработки или вообще их не имели, эти люди зависели от государственных социальных пособий. Существуют различные виды социальных пособий, но мы рассмотрим лишь, как социальную поддержку и пособие по преждевременному выходу на пенсию1, которые стали предметом особого изучения. Задачей нашего исследования является анализ пособий по безработице среди иммигрантов. Мы также рассмотрим те работы, в которых проводилось изучение того, как иммигранты влияют на бюджеты государственных фондов.

Социальная поддержка является программой перераспределения определенных средств, и все люди, которые живут в Швеции, имеют на нее право, если они не способны обеспечить свою жизнь другим способом. Это значит, что как только иностранец получает вид на жительство в Швеции, он или она могут подавать прошение на получение социальной поддержки. Расходы на эту систему быстро увеличивались с 1983 по 1995 год, одновременно увеличивалось и число тех, кто получал эту поддержку. Более того, с конца 1960-х годов иностранные семьи преобладали среди других семей, получавших социальную поддержку. Например, в 1978 году семьи, главами которых являлись иностранные граждане, получали одну четверть всех выплат по социальной поддержке [Gustafsson, 1986]. С этого момента указанная пропорция продолжала возрастать, и к 1999 году иностранные семьи получали до 44 % всех сумм, выплачиваемых системой социальной поддержки.

В работе, посвященной показателю получения социальной поддержки среди граждан иностранного происхождения [Franzen, 1997], было продемонстрировано, что среди лиц в возрасте от 18 до 30 лет только 7,8 % местных жителей получали социальную поддержку (среднегодовую на период с 1983 по 1992 год), в то время как соответствующий уровень для людей иностранного происхождения был равен 23,8%. Значительные расхождения этого показателя определялась страной происхождения иммигрантов. Например, среди иммигрантов из стран Скандинавии, получателей социальной поддержки оказалось немногим более 10%, в то время как тот же показатель для иммигрантов из стран Среднего Востока оказался равен 43%. Этот анализ также демонстрирует, что уровень получения социальной поддержки понижается спустя годы, прошедшие с момента иммиграции. Два недавних исследования [Hansen... 1999; Franzen, 2000] были посвящены получению социальной поддержки гражданами с иностранным происхождением и местными жителями путем оценки мультивариантных моделей. Оба исследования показывают негативное соотношение между такими факторами, как увеличение срока иммиграции и получение

1 Речь идет о досрочном выходе работника на пенсию в связи с ухудшением здоровья (прим. ред.).