CC BY
129
Современные процессы урбанизации в Подмосковье: феномен «окраинного города»1
О.Ю. Голубчиков, А.Г.Махрова, Н.А.Фелпс
В зарубежной урбанистике одной из новых концепций является «edge city» (от английского «edge» - край, кромка и «city» - город). В отечественной науке перевод данного термина пока не устоялся, но чаще используется «окраинный город» [4,2]. Данный феномен выявлен при изучении американских городов, было замечено, что в период постиндустриальной децентрализации ряд территорий на периферии американских мегаполисов превращается из монотонной селитебной «субурбии» в самодостаточные центры приложения труда, потребления и досуга. Подобные новые проявления развития многофункциональности в некоторых частях пригородной зоны вкупе с их интенсивным экономическим ростом получили также более емкое понятие «постсубурбия», противопоставляемое «субурбии», или инертной спальной пригородной зоне.
В отечественной науке концепции «окраинного города» и «постсубурбии» остаются малоизученными. Цель данной статьи состоит в рассмотрении их основных теоретических положений и оценке их применимости при анализе развития Московской агломерации, что позволяет выявить и охарактеризовать ряд новых тенденций в динамике процессов урбанизации в Подмосковье. Данные тенденции рассматриваются на примере одного из самых быстроразвивающихся городов Московской области - Химки.
Статья опирается на данные комплексного исследования, которое было проведено в 2008 году и включало анализ статистических данных, официальных документов, аналитических докладов, а также около пятидесяти экспертных (глубинных) интервью с сотрудниками администрации городского округа Химки, министерств и ведомств РФ и Московской области, девелоперами, консультантами по недвижимости, экспертами аналитических центров и представителями гражданского общества.
Концепции «окраинного города» и «постсубурбии»* В англоязычной литературе термин «окраинный город» был популяризирован американским публицистом Джоэлом Гар-ро, опубликовавшим в 1991 году книгу «Окраинный город: жизнь на новом фронтире» [7]. В ней доказывалось, что в США модель центростремительного роста городских агломераций пришла к закату, наблюдается упадок городского центра («даунтауна») и отток в пригороды уже не просто населения, как ранее, но и его экономической активности. Этот цен-
1 Исследование выполнено при поддержке Исследовательского совета по экономическим и социальным наукам Великобритании (UK Economic and Social Research Council).
тробежный отток наблюдается в Америке со второй половины XX века, когда вслед за населением «потянулись» и рабочие места. Сначала они концентрировались в сфере мелкой торговли и обслуживания, потом в пригородах стали размещаться логистические комплексы, а в конце века - крупные торговые и развлекательные центры и офисы - причем не только бэк-офисы, но все чаще и штаб-квартиры компаний. Именно «субурбанизация занятости» являет, по Гарро, новый этап размещения производительных сил и новую форму урбанизма, когда центр агломерации теряет свое главенствующее значение, а многие спальные и полусельские пригороды становятся самодостаточными и зачастую преуспевающими субцентрами экономической активности, или так называемыми «окраинными городами».
Окраинные города молоды и обычно появляются на пересечении крупных автомобильных магистралей, часто рядом с важными аэропортами. Их экономическая база в основном характеризуется «третичным» сектором. Автор выделил три типа «окраинных городов». Первый из них связан со спонтанным ростом городской активности вокруг торгового центра («молла») или на пересечении автомагистралей. Второй тип - это «новые города», строящиеся согласно мастер-плану на окраине агломерации и получающие быстрое экономическое развитие. И, наконец, третий тип - это новые центры деловой активности, возникшие на основе более старого «города-спутника».
Книга Гарро вызвала оживленную дискуссию по поводу того, насколько процессы описываемой им полицентрично-сти действительно новы и насколько они характерны за пределами США. На протяжении двух десятилетий после выхода книги похожие явления были отмечены в периферийных частях агломераций Европы - например, «аэропортограды», «техноурбии»,«наукограды», «бизнес-парки». Одним из интегральных терминов для их определения стала «постсубурбия». Этот термин позволят избегать ассоциаций, связывающих термин «окраинный город» с сугубо американским типом урбанизации, одновременно подчеркивая новизну постиндустриальной многофункциональности некоторых пригородных местоположений (совмещение дома, работы, потребления и развлечений), но при этом признавая возможность разнообразных форм ее проявления [12,19,16].
Отмечается также, что мотивы развития «постсубурбии» обусловливаются особыми экономическими и политическими отношениями, связанными с так называемой политикой «машины роста» [13]. Так, для американских городов типич-
но сплетение интересов местных землевладельцев, девелоперов, бизнеса, планировщиков и политических элит, нацеленных на максимизацию прибыли из городской земли и недвижимости. Эти группы принимают стратегические городские решения, стремясь привлечь в свой город инвестиции, рабочие места и новых жителей и, таким образом, «раскрутить» местный рынок недвижимости. Именно консолидация интересов этих групп обеспечивает трансформацию пригородов Америки в новые точки роста [10,16].
Становление на Западе неолиберальной политической системы с середины 1970-х годов повлияло на распространение модели «машины роста» и в городах Западной Европы. Так, Дэвид Харви [9] отметил тенденцию перехода от модели «городского менеджеризма», или городского управления, ориентированного на создание общего благополучия, перераспределения благ и равномерного развития, к модели «городского антрепренерства», ориентированной на экономический рост, конкурентоспособность и привлечение инвестиций - зачастую в ущерб интересам широких слоев горожан. В этой связи отмечается также сближение систем управления американской и западноевропейской постсубурбии [15], хотя остаются и существенные отличия, в частности, связанные с меньшим весом местных административных институтов в развитии американского города.
В американской модели «коалиции роста» привязаны к конкретному месту, что позволяет им, несмотря на спекулятивные мотивы, координировать частнособственнические интересы и вырабатывать консолидированное видение и градостроительные решения того, как данное место должно трансформироваться функционально и привлекать инвестиции, а не просто расползаться «вширь», как традиционная су-бурбия. В европейском же контексте более значимую роль в формировании постсубурбии играют органы власти и городское планирование. Здесь внедряются идеи «пространственного планирования» (spatial planning), которые нацелены на сбалансированное социально-экономическое и экологическое развитие. Особая роль отводится «местоформи-рованию» (pLacemaking) или серии мер, направленных на гармоничную организацию пространства, придание городу осмысленности и целостности. Такая политика наряду с административной автономией позволяет европейским окраинным городам более ярко обозначить свою идентичность и функциональную самодостаточность, противопоставить себя как «центральному городу», так и его пригородам [19,11,17].
В отечественной урбанистической теории близким к понятию «окраинный город» является «город-пригород». Однако, как видим, в термин «окраинного города» вкладывается некая конкретная историческая динамика городских процессов и их морфологическая и социально-экономическая составляющие. Не каждый город-пригород может попадать под понятие «окраинного города», хотя ассоциация между ними не исключена - особенно для тех из них, которые сливаются с центральным городом.
В данном контексте интересным представляется пример подмосковного города Химки, который развивался в советской системе экономического и территориального планирования как «город-пригород» Москвы. На его примере можно рассмотреть факторы, способствующие быстрому росту периферии столицы, а также их сходство и различия с таковыми в европейской и американской «постсубурбии»2.
Урбанизация на периферии Москвы и развитие Химок. В отличие от определен ной последовательности в волнах урбанизации, субурбанизации и постсубурбанизации на Западе, в России схожая трансформация пространства городских агломераций произошла одновременно и за очень короткое время. Бурная коттеджно-дачная экспансия (которая все же несколько отлична от капиталистической субурбанизации и которую лучше характеризовать как квазисубурбанизацию), проявилась параллельно с трансформацией городского центра и джентрификацией [3,1,5,2]. При этом окраинная зона больших городов - многоэтажная советская спальная субур-бия и территории вне ее - оказалась вовлеченной в трансформационные процессы с некоторым запозданием. Только в начале 2000-х годов вокруг МКАД, как в черте Москвы, так и в Московской области, стали появляться торговые центры, логистические комплексы, а в последнее время - бэк-офисы и даже головные офисы отдельных компаний [18,14].
Химки оказались одним из первых городов Московской области, вовлеченным в этот процесс функциональной трансформации. Развиваясь в советское время как закрытый центр ракетно-космического комплекса, Химки, как и многие города Подмосковья, в 1990-е годы оказался в незавидном положении, вынужденный прокладывать себе путь в условиях рынка. Относительно самодостаточный город быстро терял свой производственный потенциал, превращаясь в спальный пригород Москвы, хотя близость столичного рынка труда способствовала снижению безработицы. Оживление наметилось в период экономического роста в начале века, когда пристоличное положение Химок и конкуренция за инвестиции между Москвой и Московской областью сыграли положительную роль. Город стал одним из самых успешных центров Подмосковья, его инвестиционным форпостом. С 2001 по 2007 год в Химках достигнут практически столичный уровень заработной платы при ее росте в 4 раза. Быстрое увеличение за этот период оборота розничной торговли и объема платных услуг (в 9 и 10 раз) служит индикатором структурных сдвигов в экономике города. По всем этим показателям Химки входят в тройку муниципалитетов-лидеров области.
Внушительный рост накопленных иностранных и душевых инвестиций в основной капитал (в 18 и 8 раз) наряду со строительным бумом вызван благоприятным положением города в непосредственной близости от столицы, на трассах в Санкт-Петербург и в аэропорт «Шереметьево», а также в
г Среди других центров Московской области, которые стали новыми точками роста - аналогами «окраинных городов» - можно отметить Красногорск, Котельники, Домодедово, Ступино, Дубну и др.
экологически привлекательном северо-западе Подмосковья. За счет активного строительства складских и логистических, торгово-развлекательных и офисных центров Химки превращаются в город с экономикой сервисного типа, что приводит к уменьшению его «спальной» специализации и усложнению связей с Москвой, поскольку Химки становятся субцентром трудового тяготения для москвичей.
Данный этап развития города, когда он становится субцентром приложения труда в непрерывной городской ткани Большой Москвы, характерно роднит его с процессами развития многофункциональной постиндустриальной «постсу-бурбии» и свидетельствует о появлении принципиально новых тенденций в динамике процессов урбанизации в Московской агломерации.
Кроме одного из самых крупных в Московском регионе торгово-развлекательного кластера, в Химках формируется собственный деловой квартал в секторе, образованном МКАД и Ленинградским шоссе. Вместе с бурным строительством жилья это меняет облик и функции города, способствуя формированию новой оси градостроительного развития вдоль Ленин градского шоссе, новых городских центров и застройке практически всех свободных территорий (см. рисунок на следующей странице). Реализацию многих новых строительных проектов остановил на какое-то время финансовый кризис, однако годы предкризисного роста были способны кардинально изменить градостроительный и экономический облик города.
Вместе с тем, оказавшись под давлением плохо скоординированных между собой инвестиционных проектов, Химки трансформируются в город со «спонтанной» планировочной структурой, в котором городская среда, раздробленная между индивидуальными землеотводами, теряет свою внутреннюю функциональную и архитектурную согласованность и целостность. В этом отношении представляется интересным определить особенности развития российской постсубур-бии и ее отличия от американской и европейской, в частности, в контексте роли городского планирования, а также баланса сил между политикой муниципальных властей, бизнесом и гражданским обществом.
Роль городского планирования в управлении градостроительными процессами. В последнее десятилетие в Химках действовало несколько генеральных планов, последний из которых, утвержденный в 2009 году, был разработан уже в соответствии с принципами нового Градостроительного кодекса РФ. Однако, как указывают опрошенные эксперты, генеральные планы Химок (в отличие от европейской постсу-бурбии) фактически не играли существенной роли в определении облика города. Этот вывод может показаться парадоксальным, но здесь следует учесть институциональные аспекты реформирования градостроительного планирования в современной России.
С началом реформ система территориального планирования в стране оказалась в глубоком кризисе, так как ее теоре-
тические и практические положения, основанные на директивном механизме, не работали в новых условиях, а само градостроительное планирование осталось как бы осколком аннулированной плановой системы [8]. Реформы в этой сфере так до конца и не разрешили этот кризис, а зачастую только усложнили ситуацию. Так, действующий Градостроительный кодекс (уже второй, принятый в течение постсоветского периода) следует американским традициям «правового зонирования», которое ставит во главу угла права на застройку и выхолащивает комплексный институт городского планирования. Как результат, современная практика градостроительства идет вслед за интересами девелоперов. Генпланы, даже при их наличии, играют незначительную роль, а основные решения принимаются на стадии согласования инвестпроектов.
На фоне повышенной коррупционности и низкой культуры общественного участия в принятии градостроительных решений генпланы не служат комплексными инструментами «формирования места», которые следовали бы представлению самих жителей о том, каким они хотят видеть свой город. Более того, наличие такого «видения» на перспективу многим планировщикам во властном истеблишменте представляется чуждым новой эпохе.
Кроме того, из-за разделения компетенций между федеральным, региональным и местным уровнями власти по градостроительному планированию и предоставлению прав под застройку возможности муниципальных властей ограничены. Небольшие финансовые возможности муниципалитетов определяют скептическое отношение к существующим градостроительным документам со стороны девелоперов и инвесторов, в чьих руках и оказываются реальные ресурсы.
Господствующие интересы и политика роста. Как указывалось, для американской и европейской «постсубурбии» характерно наличие местных коалиций роста, которые могут отражать интересы бизнеса или стратегии властей, порождать определенные противоречия и разрешать их. В этом смысле интересно рассмотреть конфигурации сил в определении градостроительного развития Химок.
Интервью с сотрудниками администрации городского округа Химки показывают, что в период бума она имела довольно слабое влияние на градостроительный облик города. Часто власти не просто не хотят, но и не могут противостоять интересам влиятельных застройщиков, которые используют свои связи на региональном и федеральном уровнях3. Примером данных противоречий служит участок у Ленинградского шоссе вблизи «Кантри Парка» - первого в городе офисного комплекса «класса А». Бывший генплан предусматривал в данном месте зону развития нового общественно-делового центра, а сама территория планировалась как новый административный центр города4. Однако из-за привлекательно-
3 Интервью с Д.Поздневым, заместителем главы администрации
городского округа Химки по строительству, архитектуре и землепользова-
нию, 30.10.2008.
го местоположения она была застроена жильем компанией «ПИК», что привело к утрате возможности создания торговоделового кластера и дезинтеграции данной территории. Таким образом, даже в сравнительно «сильных» муниципалитетах, как Химки, местная власть не всегда способна выдерживать пространственную стратегию. По словам заместителя главы администрации Химок, «проблема связана с инвестиционной привлекательностью города. Сюда приходят люди, которым мы физически не можем отказать. Бывает так, что нам приходится принимать решения, которые идут вразрез с той политикой, которую мы сами принимаем. Такое бывает довольно часто»5.
Централизация бюджетных доходов в налоговой системе России ставит практически все муниципалитеты в зависимое положение от региональных и федеральных властей. В этих условиях одним из важнейших муниципальных ресурсов остаются так называемые «инвестиционные контракты»
4 Интервью с В.Михайловым, главным архитектором городского округа Химки, 30.10.2008.
5 Интервью с Д.Поздневым, заместителем главы администрации городского округа Химки по строительству, архитектуре и землепользованию, 30.10.2008.
(аналог «planning gain» в западных системах), согласно которым инвестор передает городу определенную долю в построенной недвижимости как компенсацию за социальную и инженерную инфраструктуру. В Химках в период до 2009 года она достигала 20-25% от построенного жилья, которое передавалось городу и использовалось как «муниципальный жилищный фонд»6. Кроме того, городские власти могли требовать от застройщика строительства детского сада, школы или иного благоустройства территории. Для многих застройщиков такие условия оказывались привлекательными, что приводило к консенсусу между девелоперами и местной властью, однако его результатом все-таки становится фрагментарная застройка и градостроительное планирование постфактум, «вслед за застройкой».
Раздробленность территории города связана не только с прессингом со стороны девелоперов, но и с тем, что большие участки земли заняты оборонными предприятиями и
6 Интервью с Д.Поздневым, заместителем главы администрации городского округа Химки по строительству, архитектуре и землепользованию, 30.10.2008.
7 Авторы выражают признательность С.Г.Сафронову за помощь в под-
готовке картографических материалов.
Аэропорт
‘Шереметьево’
Микрорайоны городского округа Химки
I Старые Химки П Новогорск Ш Планерная
IV Подрезково
V Сходня
VI Фирсановка
VII Клязьма-Старбеево
солнечногорским район
зепено
I Жилая застройка
Строящиеся и проектируемые Lau жилые районы
|_| жилые районы
Щ Общественно-деловые зоны ^ Индустриальные зоны 1 • ]у] Зеленые зоны Объекты: ф существующие
строящиеся и \т/
существующие Д^.
О строящиеся И проектируемые
Общая площадь, тыс.
Т°Р--е Офисы С,
^ Более 50 / Более 50
А. 20-50 А 20-50 [—
(/>10-20 (А 10-20 I-
\\(£ Менее 10 ^ Менее 10 ИГ
Много-
зункцис
іальньк
центры
Склады
Железные дороги Автомобильные дороги Проект трассы-дублера
Ленинградского шоссе
Границы
Москвы
городского округа Химки
Территориальная структура городского округа Химки7
выведены из оборота, в частности, вокруг Старых Химок, в результате чего центр строительной активности фактически сместился в сторону западного сектора. Кроме того, Химки имеют весьма сложную административную границу, будучи пронизанными территорией Москвы, что накладывает ограничения на возможности планирования города как единого целого. Практика межрегионального территориального планирования в России развита плохо, а московские и подмосковные власти отличаются крайне неохотным участием в совместных проектах. В результате градостроительные документы Химок, включая генплан, оставляют «белые» пятна на месте территории Москвы.
Как локомотив экономики Московской области,Химки находятся под особым «попечительством» областной администрации. На практике это означает, что решения, определяющие облик города, в большой степени принимаются свыше [18]. В последние годы отмечалось тесное сотрудничество между областной и городской администрацией. Например, область профинансировала строительство нескольких «знаковых» объектов, включая баскетбольный и футбольный стадионы. Однако эти отношения трудно отнести к тем, которые бы определяли долгосрочную стратегию города. Так, по мнению одного из руководителей крупнейшего инвестора - компании ИКЕА, «администрация Химок работает очень тесно с Московской областью, и Московская область должна показать стратегические способности. Пока же они лишь провели ряд косметических улучшений... Но вот то, что действительно необходимо, так это долгосрочная стратегия развития территории»8.
Характерно, что многие участники рынка девелопмента отмечают отсутствие стратегии развития города. В конечном счете определяющую роль играют интересы самих застройщиков - особенно тех из них, которые обладают сильным «административным ресурсом», чтобы выстроить особые отношения с администрациями и получить нужные землеотводы. Кроме того, из-за институционального дефицита гарантий прав собственности и сравнительно высоких рисков рынок девелопмента является спекулятивным, требующим быстрого оборота, высоких дивидендов и короткого участия.
Такая погоня за прибылью и выкачка денег из градостроительных проектов, на первый взгляд, напоминает американскую «машину роста». Однако в последней, как отмечалось [13], взаимоотношения бизнеса и власти зачастую имеют сильную привязку к конкретному месту и характеризуется долгосрочностью [6]. Их совместные усилия направлены на увеличение рыночной стоимости земли и недвижимости, поэтому центральным звеном коалиции общественных и частных интересов являются местная стратегия экономического развития и градостроительная политика. В Химках такая политика не играет существенной роли для девелоперского бизнеса, который может быть «внешним» и не проявлять инте-
* Интервью с Х.Гевертом, вице-президентом, директором по эксплуатации и маркетингу ИКЕА. Недвижимость России и Украины, 6.11.2008 (перевод с английского).
рес к судьбе муниципалитета за пределами срока окупаемости своего проекта. Местный бизнес почти не проявляет заинтересованности в развитии города и не участвует в лоббировании проектов развития дорог и другой инфраструктуры, как это распространено на Западе.
Характерным для западной постсубурбии является противоречие между реалиями экономического роста и пригородной ментальностью жителей. Частично такие тенденции проявляются и в Химках, где наблюдается ряд негативных экологических последствий от интенсивного развития. Близость к Москве и наличие образованного населения делают местное гражданское общество достаточно активным. Причем население озабочено не только застройкой территории вблизи своего дома, но и утратой зеленых зон и скверов. Бурные протесты вызывают планы строительства скоростного платного шоссе Москва-Санкт-Петербург, которое пройдет через Химкинский лес, разбивая его на две части.
Один из местных активистов-экологов суммировал противоречия, характерные для Химок, как «линию фронта». «С одной стороны, здесь живут люди, которые хотят жить в пригородах, которым нужна нормальная экология, нормальная зеленая зона, плюс транспорт - экологический, чистый, желательно без большого количества инфраструктуры. С другой стороны, здесь сталкиваются интересы, которые хотят накачать экономику этих территорий и сделать их средством добывания денег. Это подразумевает максимальное уничтожение зеленых зон - за счет интересов жителей, но при этом с развитием инфраструктуры, которая будет приносить деньги»9.
Помимо выступлений «зеленых» и местного населения против строительства «в моем дворе», в Химках, как и в российском обществе в целом, отсутствует дискурс в отношении социального и пространственного неравенства. Нет привычного для европейских городов противодействия проявлениям социальной сегрегации, как нет и политики, направленной на создание условий для «перемешивания» различных социальных групп (social mix). Отсутствие озабоченности этими проблемами может объясняться «натурализацией» социального неравенства в российском обществе и отсутствием традиций политических движений «снизу».
При внешней похожести форм проявления урбанизации в зарубежной и отечественной практике специфика России связана с их отличиями по содержанию, что характерно и для формирования «окраинных городов» в пригородных зонах.
Проведенный анализ развития Химок показал, что пример данного центра во многом укладывается в концепцию «окраинного города»: бурный экономический рост, ведомый интересами получения прибыли при реализации строительных проектов,трансформация города в сторону постиндустриальной многофункциональности и проявление противоречий между ро-
9 Интервью с М. и Е.Чириковыми. Движение в защиту Химкинского леса, 21.08.2008.
стам и консервацией. Таким образом, применение концепций «окраинного города» и «постсубурбии» позволяют открыть и охарактеризовать новые формы урбанизации в нашей стране.
Однако имеется и ряд существенных отличий от западной практики. В частности, развитие города Химки происходит при отсутствии политики «формирования места» и характеризуется нарастающей раздробленностью территории между различными проектами и функциями. Главные причины этого связаны с тем, что развитие города определяется спонтанным набором инициатив девелоперов при незаинтересованности бизнеса в формировании градостроительной среды за границами своих землеотводов и отсутствии стратегических подходов в градостроительной политике муниципальных властей, вынужденных придерживаться пассивных и (или) непоследовательных позиций в отношении его перспектив.
Данное исследование в целом подтверждает теоретическую полезность концепции «постсубурбии» (в том числе благодаря ее контекстуальной эластичности) для отечественных городских исследований и вместе с тем указывает на необходимость дальнейшего осмысления специфики процессов в российском городе переходного периода. Эти процессы, несмотря на их кажущуюся схожесть с западными аналогами, в действительности не всегда соответствуют привычным для западной урбанистики городским отношениям.
Литература
1. Вендина О.И. Частное и общественное в городском пространстве: от теории к московским реалиям // Известия РАН. Серия географическая, 2009, №2, с. 28-38.
2. Махрова А., Нефедова Т., Трейвиш А. Московская область сегодня и завтра: тенденции и перспективы пространственного развития. М., «Новый хронограф», 2008.
3. Махрова А.Г., Татаринцева А.А. Развитие процессов джентрификации и реконструкция городской среды центра Москвы в постсоветский период // Региональные исследования. Смоленск, 2006 №3 (9), с. 28-42.
4. О’Салливан А. Экономика города. М.,«ИНФРА-М», 2002.
5. Badyina A. and Golubchikov 0. Gentrification in Central Moscow - a market process or a deliberate policy? Money, power and people in housing regeneration in Ostozhenka// Geograf-iska Annaler. В 87,2005, N22, p. 113-129.
6. Cox K. and Mair A. Locality and community in the politics of local economic development// Annals of the Association of American Geographers. 78,1988, p. 307-325.
7. Garreau J. Edge City: Life on the New Frontier. New York, Doubleday, 1991.
8. Golubchikov 0. Urban planning in Russia: towards the market// European Planning Studies, 2004, №12 (2), p. 229-247.
9. Harvey D. From managerialism to entrepreneurialism: the transformation of urban governance in late capitalism // Geografiska Annaler, 1989, B. 71, p. 3-17.
10. Hayden D. Building Suburbia: Greenfields and Urban Growth, 1820-2000. New York, Pantheon, 2003.
11. Jonas A.E.G. Making edge city: Post-suburban development and life on the frontier in southern California // Changing Suburbs. R.Harris and P.Larkham (eds.). London, Spon Press, 1999, p. 202-221.
12. KlingR., OlinS. and PosterM. The emergence of postsuburbia: an introduction // Postsuburban California: The Transformation of Orange County Since World War Two. R. Kling,
S. Olin and M. Poster (eds.). Berkeley, University of California Press, 1995.
13. Logan J.R. and Molotch H. L. Urban Fortunes: The Political Economy of Place. Berkeley, University of California Press, 1987.
14. Makhrova A. and Molodikova I. Land market, commercial real estate, and the remolding of Moscow's urban fabric // The Post-Socialist City: Urban Form and Space Transformations in Central and Eastern Europe after Socialism. K.Stanilov (ed.). Dordrecht: Springer, 2007, p. 101-116.
15. Newman P. and Thornley A. Planning World Cities: Globalization and Urban Politics. HoundsmilL Palgrave/Mac-millan, 2004.
16. Phelps N. A., Parsons N., Balias D. and Dowling A. Post-Suburban Europe: Planning and Politics at the Margins of Europe's Capital Cities. Basingstoke, UK, Palgrave Macmillan, 2006.
17. Pincetl S. The preservation of nature at the urban fringe // Up Against the Sprawl: Public Policy and the Making of Southern California. O.Wolch, M.Pastor and P.Dreir (eds.). Minneapolis, University of Minnesota Press, 2004, p. 225-254.
18. Rudolph R. and Brade I. Moscow: processes of restructuring in the Post-Soviet metropolitan peripheiy// Cities, 2005, №22 (2), p. 135-150.
19. Teaford J. Post-Suburbia: Government and Politics in the Edge Cities. Baltimore,3ohns Hopkins University Press, 1997.
Contemporary Processes of Urbanisation in Moscow city-
region: the Edge City Phenomenon.
By O.Yu.GoLubchikov, A.G.Makhrova, N.A.PheLps
The article reviews the main elements of the concepts of an edge city and post-suburbia. Based on these theories it then examines the city of Khimki as one of the fast growing subcentres of Moscow Oblast Theforces behind the development of the city are considered, including the ideology and practice governing urban growth, and major factors responsible for the decision-making. The processes in Khimki are compared with those characteristic of the Western models of post-suburbia.
Ключевые слова: урбанизация, окраинный город, пост-субурбия, Химки.
Key words: suburbanization; edge city; post-suburbia; Khimki.
