CC BY
255
УДК 16 Ильина Ольга Яновна соискатель кафедры логики
Санкт-Петербургского государственного университета
СОВРЕМЕННАЯ РИТОРИКА: ПОДХОДЫ И ПРИНЦИП ИНТЕГРАЦИИ
Ilyina Olga Yanovna
PhD applicant, Logics Subdepartment, St. Petersburg State University
CONTEMPORARY RHETORIC: APPROACHES AND PRINCIPLE OF
INTEGRATION
Аннотация:
В статье освещаются вопросы современной риторики, актуальные в связи с возросшим интересом к коммуникативным практикам в условиях по-ликультурных взаимодействий и идеологического плюрализма. Его методологический аспект характеризуется как препятствие для создания единых подходов к общей теории риторики. Предлагаемый принцип интеграции базируется на деятельностном подходе, позволяющем учесть как когнитивный, аргументативный (вербальный), так и чувственный (невербальный) компоненты в согласовании коллективной деятельности. Актуализируются категории: согласование, функционирование, управление.
Ключевые слова:
риторика, речевые коммуникации, методологический плюрализм, аргументация, убеждение, отождествление, согласование, управление, деятельность.
Summary:
The article highlights the problems of the modern rhetoric, which are relevant due to the increasing interest to the communicative practices in a poly-cultural interactions and ideological pluralism. On the other hand, the methodological pluralism is characterized as an obstacle to creation of a unified approach to the general theory of rhetoric. The proposed principle of integration is based on the activity approach, that takes into account both cognitive argumentative (verbal) and sensual (nonverbal) components in the coordination of collective activities. The author specifies such categories, as coordination, functioning, and management.
Keywords:
rhetoric, speech communication, methodological pluralism, argumentation, persuasion, identification, coordination, management, activities.
Демократические процессы в обществе всегда сопровождались подъемом риторики. Количество теоретических исследований по данному предмету свидетельствует о возросшей потребности в разработке этой дисциплины. В основном исследуются частные проблемы филологических, семантических, лингвистических направлений. Это создает трудности в становлении современной общей теории риторики. Главной проблемой, по мнению автора, является общий методологический плюрализм и явление «окукливания» [1] различных областей знаний, которые уже практически перестали понимать друг друга [2] из-за различий в терминологии, методологии и технологических приемах. В этих условиях наиболее перспективные исследования проводятся «в междисциплинарных коридорах» [3]. Сказанное касается и собственно философии, которая из царицы наук, претендующей на формирование картины мира, превратилась в набор философских дисциплин.
Следствием методологического плюрализма и анархизма в методологии науки стал распад единой картины мира, которая обеспечивала общие основания для аргументации, поэтому сегодня весьма актуальны вопросы поиска оснований для понимания и диалога.
Сейчас риторика рассматривается очень широко - как речевая коммуникация во всех ее видах. Сюда включаются устная и письменная речь, печатаное слово, СМИ, сеть Интернет. «Новая риторика рассматривает риторику как относящуюся ко всем видам речи, будь то философские, научные, профессиональные или публичные тексты» [4]. Существуют некоторые разногласия в понимании предмета данной новой дисциплины. Например, отталкиваясь от Аристотеля, Хаим Перельман и Люси Ольбрехтс-Тутека [5] фиксируют внимание на аргументации (когнитивный аспект). Для них новая риторика предстает теорию аргументации и включает в себя как риторику, так и диалектику, а выбор названия «риторика» авторы объясняют тем, что этот термин менее «затерт», чем «диалектика». Шари Фрогель пишет: «“Новая риторика” - это возрожденная риторика, цель которой - продемонстрировать все то значение, которое может быть достигнуто в гуманитарной дискуссии в целом и философской дискуссии в частности, при восстановлении аристотелевской риторики и диалектики» [6].
«Разницу между “старой” и “новой” риторикой зарубежные авторы определяют следующим образом. В то время как ключевым термином для “старой” риторики было убеждение, и она была нацелена на сознательное конструирование, ключевой термин для “новой” риторики - отождествление ^епйАсаНоп) [7]. Это может быть как выявление «бессознательных» факторов на самом
элементарном уровне, так и преднамеренный способ, когда говорящий соотносит свои интересы (отождествляет) с интересами аудитории» [8].
Авторы, желая оставаться в границах теории аргументации, пытаются расширить данное понятие тем, что включают в него невербальные убеждающие факторы. «Один из интенсивно обсуждаемых, представляющих интерес для эпистемологии, вопросов - вопрос о личностном знании в аргументации, аспектами которого являются проблема неявных, невыраженных предпосылок и проблема визуальной аргументации. <...> Стоит ли квалифицировать невербальные приемы как аргументативные? Является ли визуализация (наглядная агитация на языке пропаганды) лишь прояснением вербально-понимаемых смыслов или чем-то большим? Эти вопросы дискуссионные» [9]. Филологам удается уйти от них, поскольку их предмет непосредственно касается речи, то есть вербального, или когнитивного аспекта, при этом они используют термин «персуазивность» [10] (англ. persuasion - убеждение), таким образом, огораживая «чистоту своего предмета», избегая всех невербальных контекстов понятия «убеждение» и связанной с этим проблематики. Переход невербальных компонентов в вербальные (процесс осмысления в ходе создание текста) описывается в филологии в терминах окказиональных дериватов, что позволяет оставить чувственно-деятельностный компонент коммуникаций, создающий контекст смыс-лообразования за рамками исследований.
Новейшие разработки в теории риторики в поле логической проблематики рассматривают речь как действие: письмо или речь воспринимается с точки зрения его способности сделать что-то для людей - информировать их, убедить, просветить, изменять, развлечь, вдохновить. По этому поводу Л. Битцер определяет риторику как «режим изменения реальности, не прямое приложение энергии к объектам, но создание речи, которая изменяет реальность через посредничество мысли, приводящей к действию» [11]. В трактовке Битцера ситуационность риторики означает, что риторическое действие возникает как реакция на ситуацию подобно тому, как решение есть реакция на проблему. Список можно продолжать: концепция адресованности Кеннета Берка [12], концепция идентификации (отождествления) и т.д.
Стоит назвать концепцию атомарного коммуникативного акта [13], отражающую современный идеологический и культурный плюрализм. В результате мы видим пеструю мозаику, общий предмет которой определяется как речевая коммуникация и, может быть, убеждающая ее способность, если убеждение понимать достаточно широко: считать размышление и внутренний монолог как самоубеждение. Понятие «убеждение» смыкает нас с психологией. Это направленное воздействие на человека посредством аргументов, обращенное к сознанию. Этим убеждение отличается, например, от внушения, поскольку оно побуждает к действию через обращение к разуму. Психологи стремятся развести его с побуждением через обращение к чувствам, называя второй его вид мотивацией. По мнению автора, это не очень удачное название, так как мотивация формируется под воздействием внутреннего убеждения, и так называемая квазимотивация (задание, данное самому себе) наиболее устойчива. Поэтому автор уверенно считает мотивацию результатом убеждения, рассматриваемого как когнитивный процесс, который в свою очередь ответственен за управление. Здесь можно привлечь данные физиологии о функции коры головного мозга, второй сигнальной системы и прочего, принимающие участие в управлении. «Нет такого сигнала первой сигнальной системы, который не мог бы быть отменен второй» [14]. Речь с одной стороны является «посредником» между людьми, а с другой - она - проводник в процессах мышления. В коммуникации она проявляет себя как убеждающее действие, в когнитивных процессах выступает механизмом размышления и самоубеждения. Эта конструкция осуществляется в форме подведения своего опыта под какое-либо общее основание, принимаемое субъектом в качестве бесспорного. Она задействуется в процессе осмысления нового опыта или в ситуации необходимости принятия решения, выбора. Общими основаниями в современной поликультурной и полипарадигмальной ситуации («общими местами» - в терминологии Аристотеля) выступает набор смыслов и ценностей («технологии различных поступков»), значимых для субъекта [15] и в совокупности составляющих его образ мира. Они берутся из литературы, СМИ, из семьи и окружения. Частными «посылками» в таком «силлогизме» является допредикативный чувственный опыт субъекта, нуждающийся в интерпретации, общими посылками - имеющимися в арсенале субъекта ценности и «технологии». Очевидно, что понятия «посылки» и «силлогизм» автор использует не в чисто аристотелевском смысле, но апеллировать к Аристотелю и употреблять введенные им термины позволяет сама логика данных когнитивных технологий. В своем исследовании автор показывает, что конечной целью риторики, а значит и оценкой ее эффективности, начиная с античности и каждый раз в периоды ее подъема было продуктивное управление (сначала политическое, потом экономическое и т.д.). Область риторики традиционно определена как отношение «оратор^речь^аудитория» в конкретной социокультурной ситуации, где речь направлена на ее изменения, то есть на убеждение, цель
которого - управление («убеждение^-управление»). В качестве контраргумента приводится «неубеждающая» риторика, например, размышление, внутренний диалог или общение. Однако он имеет целью самоубеждение в ходе самооценки или ситуации выбора, а цель общения - обогатить имеющийся арсенал мнений о мире и вариантах поступков (то есть «общих мест» для аргументации). Оппоненты считают, что кроме формулы «убеждение^-управление» в диалоговых практиках присутствуют и другие формы, например, прояснение позиций, которые также предполагают аргументацию (подведение оснований под мнение), но не ставят целью убедить оппонента в своем мнении и поэтому не связаны с управлением. Однако это не так. Целью прояснения, уточнения и согласования позиций является координация последующих действий, что, безусловно, относится к сфере коллективного самоуправления. Уточнение собственной позиции во внутреннем диалоге связано с выбором решения, а значит - с самоуправлением. Согласование позиций является наиболее эффективной коммуникативной практикой, в которой достигается не альтернатива, а компоновка различных «общих мест» (то есть смыслов и ценностей) с позиции многофункциональности коллективной деятельности.
Ссылки и примечания:
1. Рорти Р. Философия и зеркало природы. Новосибирск, 1997; Пелипенко А.А., Яковенко И.Г. Культура как система. М., 1998.
2. Марков А.А. Рождение сложности. Эволюционная биология сегодня: неожиданные открытия и новые вопросы. М., 2010.
3. Пелипенко А.А., Яковенко И.Г. Указ. соч.
4. Encyclopedia of Rhetoric and Composition: Communication from Ancient Times to the Information Age / ed. by T. Enos. N.Y., 1996.
5. Perelman C., Olbrechts-Tyteca L. Traite de I'argumentation: La nouvelle rhetorique / trans. by J. Wilkinson and P. Weaver as The New Rhetoric. Notre Dame, 1969.
6. Frogel S. The Rhetoric of Philosophy. Philadelphia, 2005.
7. Термин «отождествление» (identification) рассматривается у Кеннета Берка.
8. Ross W. The Rhetorical Imagination of Kenneth Burke. Carolina, 2001.
9. Ibid.
10. Голоднов А.В. Персуазивность как универсальная стратегия текстообразования в риторическом метадискурсе: дис. ... канд. филол. наук. СПб., 2011.
11. Bitzer L. The rhetorical situation // Philosophy and rhetoric. 1992. № 14.
12. Ross W. Op. cit.
13. Петков Т. От Остина и Бурдье - к логике молекулярных перформативов // Критика и семиотика. 2000. Вып. 1-2. С. 53-59.
14. Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории (проблемы палеопсихологии). СПб., 2007.
15. Минкинен Л.Д. Онтологические и теоретико-познавательные основания этического идеала: дис. ... канд. филос. наук. СПб., 2006.
